Адская комедия Данте.

Абиссо.

Зависть подобна змее, яд которой травит ее же собственное тело. (Анжелика, (znarim)).

Дмитрий проснулся только к вечеру следующего дня. Он приподнялся на локтях, пытаясь оглядеться: повсюду валялись пустые бутылки разного размера и разного цвета, какие-то фантики, смятые пачки от сигарет, одежда, доски, побитая посуда и книги. Последнее удивило Данте особенно. Дима не знал, как он попал в квартиру «бомжа», но ему тут явно не нравилось. Голова шатена безбожно ныла тупой и нудной болью от дыма, которым он вчера надышался на «Празднике Дураков». Память постепенно прояснялась, расцветая в причудливых картинках, иллюстрирующих вчерашнюю ночь. После того, как некий юноша, вышедший из обезумевшей от выпивки, курева и прочей дряни толпы, прирезал мужчину, который пытался убить Данте и рыжеволосого парнишку, все события смешались в какой-то люциферский клубок. Был ли виновен тому дурманящий смог или бутылка, что разбилась о несчастную голову Дмитрия, мужчина не знал, но вся оставшееся ночь была как в тумане. Кажется, этот парень оказался знакомым рыжего, видимо, для того, чтобы хоть немного успокоиться, Данте согласился выпить, похоже, рыжий все-таки пришел в себя и пил потом вместе с ними, возможно, парни даже нашли общий язык, а дальше? А дальше, скорее всего, они отправились к кому-то домой… Если эту помойку вообще можно считать домом. Дима с силой сжал пульсирующую от боли голову. Он присел на гору тряпок, в которой проспал почти весь сегодняшний день, и попытался сконцентрироваться. Рядом мирно дремал рыжеволосый воришка, на котором так же мирно посапывал рыжий котенок. От такой забавной картины Дмитрий невольно улыбнулся. На кухне что-то звонко разбилось, руша прекрасную «рыжую идиллию» и принося Данте адские муки в черепной коробке. Зелотэс резко подскочил, сваливая с себя маленького зверька, и изумленно вытаращился на шатена сонными желтыми глазами. - Что за нахуй? – поинтересовался юноша, пытаясь проснуться. - Кто-то что-то разбил на кухне, - констатировал факт Дмитрий. - Ага, - тяжело кивнул Зел, потирая тыльной стороной ладони слипающиеся веки. - Сейчас я оклемаюсь и убью его к чертям, - спокойно сообщил парень, ладонью показывая жест «сейчас все будет», дабы подтвердить свои намерения. - Это, по-моему, твой приятель. Как его… Рокс, кажется, - произнес Дима, поднимаясь на ноги. - Тогда хуй с ним, - парень махнул рукой в сторону кухни и почесал затылок. Нащупав сзади слипшиеся от крови волосы, Зелотэс недовольно поморщился и поднес руку к лицу для того, чтобы убедиться в том, что липкое вещество на голове действительно кровь, а не ещё какая дрянь. - Бля, меня вчера кто-то в голову… Надругались надо мной, товарищ, надругались, - скривил губы парень, рассматривая красные пятна на пальцах. - Надо промыть рану, - изрек Дима, глядя на рыжего, который теперь тянул грязные пальцы в рот. У Дмитрия появилось непреодолимое желание шлепнуть парня по рукам, как это обычно делает заботливая мамочка, когда её чадо тянет в рот «всякую каку». Но вместо этого Дима просто перехватил руку парня: «У тебя спирт есть?». Что-то подсказывало Данте, что в этой тщедушной квартирке вряд ли можно будет отыскать какие-то медицинские препараты, не имеющие наркотического свойства, поэтому Дима предположил, что спирт - это единственное, чем можно было бы обработать рану и что могло заваляться на этой «свалке». - На кухне, бля. Но его там очень мало. И раз там сейчас Рокс, и что-то разбилось, то позволю себе предположить, что там уже ничего нет, - вымученно оскалился парень и принялся развязывать шнуровку на жилетке. - Где он лежал? Я пойду, посмотрю, - предложил Дима, опираясь плечом на косяк двери, ведущей в маленький коридорчик. - На холодильнике, в самом углу, - пробормотал юноша, стягивая с себя одежду. Данте кивнул и поплелся на кухню. Там, за белым, потертым столом, сидел очень коротко стриженый паренек и без устали всматривался в мутное оконце. Юноша был явно увлечен «событиями», творящимися за окном. Дима с минуту наблюдал за ухмыляющимся парнем, а потом решил сам посмотреть, в чем же там дело. Сценка, творившаяся за окном, была мрачной и обыденной для этого мира: между ржавыми гаражами некий юноша растлевал некую барышню в самом непристойном виде и в самых затейливых позах. Увиденное заставило Дмитрия испытать отвращение и поскорее отвернуться от окна, а вот паренек с карими глазами с удовольствием ждал апогея данного зрелища. Дима оглядел заставленную кухоньку в поисках холодильника. В это время на кухню радостно прискакал пушистый рыжий котенок, а за ним, придерживая одной рукой голову, а другой - стену, чтобы не упасть, приковылял рыжий парень. Юноша был абсолютно наг, но его это, кажется, ни чуточку не смущало. А вот добропорядочный Дима был слегка обескуражен. Он мимолетно оглядел тело парня, скорее для того, чтобы убедиться, что это не обман зрения и парень действительно бесстыже расхаживает в чем его мать родила, и перевел взгляд на потолок, который весь был в желтых и коричневых разводах. Тело рыжеволосого юноши покрывали татуировки лишь в некоторых местах (под грудной клеткой, на обеих руках и ногах), что было довольно странно для Абиссо, так как здесь каждый третий был растатуирован от головы и до пят, а на левой лодыжке висел незамысловатый цветной браслет. - Ну, что, бля, нашел спирт? – поинтересовался Зел, разминая затекшую после сна спину. - Сейчас, - пробормотал Дима и полез рукой на холодильник. - Аккуратней, там обосновалось паучье царство, они, блять, не очень-то жалуют своих гостей, - усмехнулся Зелотэс, усаживаясь на край стола. Данте достал прозрачную бутыль и показательно потряс её: «Спирт ещё есть!» - Так давайте выпьем, - оживился Рокс, переводя взгляд с окна на колыхающуюся в бутылке прозрачную жидкость. - Нет, это для обработки раны, - твердо проговорил Данте. - Обломитесь, месье, - ехидно изрек Зел и, подойдя к Диме, похлопал шатена по плечу. - Пошли, на затылок мне его польешь. Данте послушно кивнул и пошел следом за рыжим. Ванная выглядела ещё хуже, чем кухня: ржавые трубы противно гудели, старая скрипучая сантехника не желала работать, а по углам стен притаилась мерзкая серая плесень. Рыжий с силой повернул кран, который тут же издал противный вой умирающего лося и затрясся, словно в припадке. - Сейчас, все это дерьмо выйдет, и польется вода, - заявил Зел, глядя на бурую жижу, коя капала из лихорадочно дрожащего крана. Данте старался смотреть лишь на пол, созерцая только чужие лодыжки. Заметив такое необычное поведение для такого скверного местечка, как Абиссо, Зелотэс схватил шатена за подбородок и приподнял так, чтобы Данте смотрел рыжему прямо в глаза: «Какие-то проблемы? Травма детства?» - Что? – не понял сероглазый мужчина. - Не, ну мало ли, вдруг тебя в детстве обесчестил какой-нибудь уебан с похожими татуировками. Ну, и теперь у тебя травма и прочие прелести некогда пережитого детского шока, - хихикнул парень, отпуская лицо Димы. - Нет, дело не в этом. Просто в том месте, откуда я, это считается неприличным. - Хех, ты про Рай, - скалится парень, пробуя рукой наконец потеплевшую и появившуюся воду. - Это не Рай, это… Земля. Там тоже живут люди, правда, там не творится такое безумие, как здесь. - Да-да, читали, знаем… Только вот вопрос: а что плохого в безумии? – Зелотэс прекрасно знал все аспекты и ужасы безумия – он жил среди безумцев, он сам был таким. Зел, как никто другой, понимал отличие двух миров, и из-за этого его нещадно глодала зависть. Почему кто-то должен прозябать в преддверии Ада, а кто-то с рождения оказывается в Раю? Чем он хуже? Кто так несправедливо вершит чужие судьбы? Да, возможно, Зелотэсу было бы проще жить, если бы он не знал о другом, лучшем мире, но он знает. И эти знания теперь не давали парню покоя. Как первый человек, однажды вкусивший запретный плод знания, Зелотэс страдал. Теперь, совращенный змеем-искусителем, имя которого - «Книги», он не мог найти себе пристанище, и зловонный Тартар предстал перед ним совсем иным, чужим и мерзким. Он грезил о лучшем мире и дьявольски завидовал тем людям, героям, персонажам из книг, кои он прочел. И вот теперь, здесь, среди падали и гнилья – Он. Тот самый человек, герой из горячо любимой сказки. И он не доволен, он хочет назад. Ещё бы, Зел его не винит, он сам был бы рад сгинуть, куда угодно, лишь бы не видеть загаженные улочки Син Урбаса. Но он не может. А этот герой, такой чистый и правильный – он теперь здесь, вместе с ним, в этой помойной куче, но при этом он продолжает давать напутствия, пытается пристыдить желтоглазого монстра. Но у него этого не получится – в его мире нет стыда. Зелотэс не может стать чище и лучше, чем он сейчас, но зато славный герой может стать грязнее и хуже. И Зелотэс ему в этом поможет. Поможет погрязнуть во лжи, похоти и грязи! Поможет, как некогда это сделал Мефистофель Фаусту. Он подарит ему все развращенные удовольствия Ада, проведет его по всем девяти кругам неистового блаженства, а взамен уничтожит его чистую душу, дабы удовлетворить свою ненасытную зависть. Маленькая месть за право на лучшую жизнь. Данте замер: «То есть, как это, чего плохого?». Дима не знал, как объяснить моральность такому «существу», как Зелотэс. В Абиссо не было ничего святого. Люди, живущие здесь, если и слышали когда-либо о морали, то смеялись над Семью заповедями, как над самым глупым анекдотом. - Ну, вот я читал о вашем мире – кучка лицемеров, которые стараются жить правильно только потому, что боятся - или закона, или Бога. Разве не так? Одни не нарушают закон, опасаясь расплаты на Земле, другие – на Небе. - Знаешь, у человека должны быть хоть какие-то моральные рамки, иначе он становится… - Животным, верно? - Он становится хуже животных, так как звери убивают только ради еды и ищут партнера только ради продления рода. - М-да? Это инстинкты, я все понимаю, но и у человека есть инстинкты! Почему бы им просто не следовать? - Потому что тогда начнется такой Ад, как у вас! К чему это приведет? К деградации и омертвлению нации, вы просто вернетесь обратно к пещерным людям. - Ладно, ладно… А как насчет вашего мира? Далеко ли вы ушли от нашего Ада? От пещерных людей? Вы лишь научились убивать друг друга более изощренными способами, а не дубинкой по старинке. Да, наше общество ужасно, но оглянись! Вы прячетесь, стыдясь своей природы! Каждый ходит на работу в дорогом костюме, как вот ты, а потом? А потом вы приходите под вечер в ваши квартиры, повязываете себе ленту на хуй и дрочите под самое омерзительное порно, какое только смогли найти, дабы удовлетворить свои желания! А на следующей день вы так же лицемерно улыбаетесь друг другу, пожимая руки, которые буквально несколько часов назад лапали своего хозяина за яйца… Скверно, не так ли? - Я так смотрю, ты читаешь не только классику… Но дело сейчас не об этом! Да, извращенцы, убийцы и маньяки были всегда, но только благодаря тому, что общество их хоть как-то сдерживало, мы не погрязли в хаосе и грехе. У вас же здесь сплошной Содом и Гоморра! Если бы ты хоть немного знал о религии, то понял бы меня. - А читал вашу Библию… Но я её не понимаю! Слишком много противоречий, не состыковок, слишком много сказок про святых… - Это не надо понимать, это надо чувствовать, - тяжело вздохнул Дима. - Данте, мой мир таков, каков он есть, падать уже некуда, опускаться ниже уже незачем, и кучка интеллигентов его не исправит, а вот твой мир… Твой мир ещё можно потопить в потоке безумия. - Зачем? Неужели, неужели так было всегда? Твои родители тебе не рассказывали, как вы докатились до такого? - У меня нет родителей, и никогда не было. Здесь почти ни у кого нет родителей. Сразу после рождения детей отправляют в приюты, и там они содержатся до девяти лет, а дальше сам, как хочешь. Тебя просто выкидывают на улицу – «гуляй, Вася!» - Господи, какой кошмар… Понятно, почему на улице я не видел ни одного ребенка. А что же вы делаете со стариками? - Дорогой мой, они умирают, их убивают! И большинство людей в моем мире не доживают до старости… Лей, - Зелотэс опустил голову к ванне и указал пальцем на место пореза. Когда шатен начал лить спирт на затылок, рыжеволосый парнишка сдавленно зашипел, с силой вцепляясь в края ванны. - И тебе это нравится? Тебя это устраивает? - А у меня есть выбор? Поэтому я довольствуюсь всем тем, чем наградила меня матушка природа – инстинктами, блять! – подмигнул парень, перелезая через бортик ванны. - Кстати, праведник, тебе придется тоже с этим смириться и довольствоваться тем, что есть! Так что привыкай! Мы с тобой, блять, как это говорится – в одной лодке! – Зел широко улыбнулся шатену и включил душ, который был старательно примотан к стене синей клейкой лентой. - Я не собираюсь мириться с этим. Ни в своем мире, ни в твоем. - Тогда ты сдохнешь… Каждый, кто против системы - тот уже по определению мертвец. Ладно, сегодня сам все увидишь, если захочешь… - Кстати… Куда ты дел мои вещи? - Вдруг опомнился Дмитрий. - Они уже не твои, - ласково пропел юноша. - Я серьезно, - нахмурился шатен. - И я… Ноутбук под тряпками у батареи, а все остальное у высокого мужика с одним ухом. - Что? У какого мужика? - У одноухого! Продал я ему твое барахло, что тут, блять, непонятного, сударь? - Охренеть можно, - выдохнул удивленный настолько простым объяснением Данте. - Не будь настолько меркантильным, это же всего лишь вещи, сука! – ехидно изрек рыжеволосый. - Давай, ещё мне тут о духовности поговори, жулик, - недовольно процедил Дима. После принятия ванных процедур Данте было предложено прогуляться по «дивному» городу Син Урбас, дабы убедиться в его плюсах и посетить выступление некого Викариуса-Дэя, который, как понял Дмитрий, представляет одну из ветвей власти в этом городке. Дима не доверял желтоглазому мерзавцу, но выбор у мужчины был невелик: либо довериться парню, который успел за столь короткое время их знакомства обокрасть Диму, оглушить и огреть бутылкой, либо шататься по жуткому городку в одиночестве, не зная ни ориентиров, ни диких обычаев данного «региона». Скрепя сердце, Дмитрий отдал предпочтение первому. Во время экскурсии Данте провели по центру, где на каждую вредную привычку приходилось по десять заведений, которые с радостью помогали «уставшему путнику» усугубить эту привычку ещё больше. Самыми популярными местами здесь оказался бордель «Мама - плохого не посоветует!», который Данте уже имел счастье лицезреть, бар «Флегматичная Паскуда» и ночной клуб «Канканерка и концертант». Каждое из них было по-своему отвратительно и славилось тем, что предоставляло посетителям огромный выбор всевозможной скверности, которая была призвана вконец развратить душу и усладить тело. - Мама – это хозяин борделя, - пояснял Зелотэс, указывая на голубую вывеску. - Почему Мама? - Потому что владелец данного блядского заведения трансвестит по кличке Мама. Сюда свозят «товар» со всего города. Любой подонок здесь может найти себе шлюху по вкусу. Думаю, даже ты… Хочешь, зайдем? У меня там один знакомый упырь работает… Кстати! Ты же его тоже знаешь, - улыбнулся желтоглазый. - Ты о том юноше в платье? - Именно! - Знаешь, я бы не пошел туда, даже если бы на улице начался кислотный дождь, - скривился Дмитрий, глядя на странных девушек и юношей, которые толпились возле «здания порока». - Да ладно тебе… Там весело, бля! Там есть и экзотические танцы, - игриво подмигнул воришка, делая волнообразное движение телом, отдаленно напоминающее «танец змей». - Нет. - Хорошо… Ты по девочкам или по мальчикам? - А ты как думаешь? – Данте устало покосился на своего «гида». - По мальчикам, - улыбнулся рыжий. На самом деле Зелотэс был почти уверен, что его новый знакомый - приличный и добропорядочный натурал, но рыжеволосому парню хотелось хоть чем-то задеть непоколебимого шатена. - Это ещё с чего такие выводы? – Данте удивленно уставился на парня. - Да так, навскидочку, - хихикнул Зел, похлопывая мужчину по плечу, - Так, ладно, коли вы не хотите плотских утех, позвольте представить другого сорта грех, - театрально изрек юноша, указывая на бар. - И напиваться я тоже не собираюсь. - Да ты издеваешься, блять? А чего ты хочешь? В библиотеку сходить? Или может покататься на пони? – раздраженно вскрикнул парень, обращая на себя внимание проходящих мимо оборванцев и проституток. - Я могу предложить тебе лишь секс, наркотики и бухло, сахарный! Иного не дано! Видя, как подозрительно косятся на рыжеволосого юношу прохожие, Дмитрий поспешил схватить разоравшегося парня за руку и отойти с ним в сторону от греха подальше. - Святые грешники, Данте! Да что с тобой не так? - Я уже тебе сказал, что не собираюсь опускаться до уровня животных. - Ты, как монах, случайно попавший в шумный трактир: боишься глаза поднимать, дабы не искуситься грехом, - философски изрек Зелотэс. - Что ты хочешь этим сказать? - Да то, бля, или ты так боишься, что тебя затянет в лоно разврата, или ты настолько боишься, что тебе в этом лоно понравится, - ехидно проговорил юноша, шарясь по карманам в поисках сигарет и зажигалки. - Я тебе не предлагаю бросаться в омут с головой, и похотливо раздирать на части своих любовников, попивая при этом абсент. Я предлагаю, блять, немного выпить, - выдыхая дым через нос, сощурил золотистые очи рыжеволосый парень. - Давай же, даже Фауст доверился черту! - М-да, и к чему это привело? - К Богу и платине, - хихикнул Зел, протягивая Дмитрию сигарету. - Нет, это привело к смерти несчастной девушки и невинного младенца. - Да ладно тебе, Господь простил Фауста и тебя простит, и заметь, я тебе не предлагаю душить грудничков, я тебе предлагаю кружечку пива, - Зелотэс внимательно посмотрел на шатена, который задумчиво крутил в руках никотиновую палочку. Дмитрий ещё раз взглянул на верную спутницу рака легких и поднес сигарету к губам: - Хорошо, пошли в твой бар. - Вот и чудненько, - хищно облизнулся желтоглазый и, притянув к себе Данте за ворот рубашки, прикурил парню сигарету.