Огранка

       Солнечные лучи заливали ровным жёлтым светом волны мелкой речки, стекающей вниз по холму. Сквозь изумрудные листья, покачивающиеся громадной шапкой над головой, не просачивался свет, а оттого в ветвях дерева становилось прохладно и уютно, что делало его превосходным укрытием в такой жаркий день.        Под подошвой ботинок похрустывали мелкие листья и камешки, извещая округу о приближении маленькой хозяйки дерева. Впрочем, маленькой лишь с виду. Июнь была куда старше своего вида десятилетней малышки, что часто доставляло неудобства, однако и давало некоторое преимущество. Например, ветки деревьев, что наверняка бы проломились под взрослым человеком, едва прогибались под тяжестью её веса, а потому залезть на стоящий у самой воды раскидистый карагач не составило труда. — Привет.       Июнь, едва усевшись на ветке чуть было с неё не свалилась. Она не ожидала присутствия здесь кого-то кроме себя хотя бы на пару часов, но кажется ожидания не совпадали с реальностью.       Вглядевшись в переплетения ветвей и листьев сверху, она, наконец, смогла с удивлением для себя обнаружить в них Апреля. Его зеленая куртка сливалась с окружающей его листвой, светлые кудри казались бликами солнца, а темные штаны — веткой дерева. — Янек? Здравствуй… Она пересела немного повыше, ведь от долгого разглядывания чего-то сверху начинала болеть шея. — Найдется что-нибудь выпить? Неважно какой крепости, хотя, от слишком сильного у меня наверняка взорвется башка… Пить хочется ужасно, слишком жарко сегодня… Август явно не щадит своих сил на Италию.       Июнь вскинула одну из бровей, усмехнувшись. Таков был Апрель - или тирады, что не ограничивались одним замечанием, или два слова почти вникуда. Эту особенность характера знали все месяцы, а потому давно успели привыкнуть, разве, для не так давно появившейся в их компании Юфрозин, это все еще было в новинку.       Из кожанной сумки с её плеча были изъяты две бутылки лимонада, что пару часов назад заботливо приготовила Дана. — Валяй. — Выручаешь! О, это же из вашего сада лимоны, верно? Неужели Август опять погнал всех их собирать.       Янек вынырнул из тени с благодарным кивком забирая из рук Июнь бутылку. Сбор лимонов, которые Август выращивал в своём саду, что по своим размерам, скорее напоминал плантацию, был почти историческим делом, наравне с выкапыванием картошки или поеданием первого арбуза. То есть, обычно, на него были приглашены все, как выражался сам Атамус «в добровольно принудительном порядке». Счастливчикам, вроде Янека, удавалось избежать его только под предлогом начинающегося припадка, что обычно работало. — Ну, не ты один сбежал. Альберто, кажется, вовсе не собирался выходить из мастерской, пока Джо внезапно не вызвался помочь… — О боже! Апрель улыбнулся. Все хорошие истории начинаются с трёх фраз — «я знаю короткую дорогу, «нам было скучно» и «Джо вызвался помочь». — Именно. Знаешь что он сделал? Отрезал собственную руку и зашвырнул её Альберто прямо в окно, да так, что чуть в сам холст не попал. А он же до жути боится трупов, и тут внезапно вот это влетает посреди белого дня!       Ее повествование прервал звонкий смех Янека. На секунду, Июнь даже испугалась. Смех Апреля, как улыбка Альберто, — редкое зрелище, можно сказать, практически невыполнимое и мало кому удавалось поймать такой момент.       Янек смеется так, будто рядом течет не шумная река, а лесной ручей. Звонкий голос капелью стучит по ушам, сливается с шелестом листьев. — Прекрасный референс, тем более, прямо с натуры считай! — Вот уж точно… От такой натуры, этот художник чуть со второго этажа не выпрыгнул, хорошо Атамус успел добежать. Звякнуло стекло бутылок и они оба отпили каждый со своей. Жаркий день августа шёл своим чередом.