Подарочек с последствиями.

      Что вы обычно делаете, сидя на лекции о разнообразии отравляющих зелий? Записываете и конспектируете? Может, рисуете в тетради каракули и зеваете, потому что зельеварение вас не интересует? Этим бы мог заняться и Гроттер, однако чёрт дёрнул его согласиться на авантюру Гробыни, так что теперь парень сидел, сжав бёдра вместе, и старательно делал вид, что ничего странного не происходит. Тем же занималась и девушка, сидящая перед ним, и он удивлялся тому, насколько хорошо она справляется.       Специально заказанные новые подобные первому костюмы — вот безумная идея Склеповой. Она сидела в фиолетовом заколдованном бикини под своей обычной одеждой и нервно сжимала пальцами пишущее перо, сжимая ножки вместе и едва не подскакивая: настроенные определенным образом костюмчики должны были выполнять желания надевших, и желание Гробыни исполнялось в виде точной копии члена Тимура, от долбёжки которым она и дёргалась. Ткань бикини имитировала его руки, сжимающие упругую грудь, и губы с языком, то облизывающие, то обводящие соски вокруг. Но девушка держалась, кусая губы, ёрзая, стараясь не дышать слишком неровно или громко, чтобы не вызвать подозрений.       Выдержки у Гроттера было поменьше. Он был рад, что поверх можно было надеть собственную одежду, но это почти не спасало от самих ощущений и страха быть раскрытыми. А вы попробуйте стойко держаться, когда копия влагалища вашей сексуальной соседки по комнате сжимается вокруг вашего стояка и словно бы доит его. Стоит прикрыть глаза, и представить, что Склепова скачет на его члене, будет очень легко. Более того, держать рот закрытым, когда чувствуешь мягкие поцелуи на губах, чертовски сложно.       Когда невидимый член толкается слишком резко и глубоко, девушка подскакивает и тихо мычит. Заметивший это преподаватель поворачивается в её сторону, а у двоих проказников сердце уходит в пятки.       — Склепова, в чем проблема?       — А… Тимур меня пнул, — находит выход из ситуации чуть розовенькая Гробыня, прикрывая ладонью усмешку и тут же проглатывая рвущийся наружу очередной стон.       Парень же, ошарашенный и возмущенный, смотрит на учителя и мотает головой.       — Э-это не я. Я ничего не делал.       — А чего так нервничаешь? — ехидно интересуется кто-то из одноклассников, приняв попытку Тимура скрыть возбуждение за страх быть раскрытым в столь гнусном преступлении — пинке впереди сидящей дамы.       Теперь ему ещё и с этим разбираться… Ну спасибо Гробынюшке.       — А он всю лекцию меня пинает и отвлекает, — добавляет она, дуя губки в обиженной манере, однако верить на слово ей никто просто так не собирается. На тёмном отделении же учится.       — Встаньте оба, — устало вздыхает Клопп. — Мешаете своими глупостями.       А вот теперь и Гробыне не до шуток…