Ты моё проклятие

Мягкий свет луны прочертил дорожку на водной глади. В этот ночной час вся долина Гленмалур была объята безмятежным сном. Сладко дремали колючие кустарники, им вторили дикие травы, склонившие свои тонкие тельца под венцом росы. Неподалеку, словно почтенный старец ворчал лес, когда крылья ночной птицы задевали ветви и разрывали на краткий миг его благословенную дрему. И только два бугра, плотно покрытые дёрном, не могли, казалось, обрести покой. Их собратья, более высокие холмы, которые не могли похвастаться густой шевелюрой, взирали со своего роста и безмолвно укоряли беспокойных сородичей. Но вот почти неслышный гул бугров стих. На какое-то мгновение наступила полнейшая тишина и тут… - Хи-хи-к – звук похожий на звон самого тоньчайшего в мире колокольчика прорезал воздух. Тишина… и опять… - Хи-хи-к, хи-хи, хи-хи, а-хаха,ха-хах - робость первого хихиканья растаяла под горячей волной чистой радости смеющегося существа и счастливый смех вскоре всколыхнул сонную доселе горную местность. Гибкая тень выплыла из-за одного бугра и вскачь понеслась по извилистой тропинке прямо к воде. Тонкие, как плети руки взметнулись к небу. Вихрь волос незнакомки блеснул рубиновым пожаром в лунном свете и запрыгал по ее узкой спине. Смех вырвался из обтянутой воздушной тканью груди и разом оборвался. Фигура замерла. Со стороны могло показаться, что тело девушки буквально гудит от переизбытка энергии даже в неподвижном состоянии. Все ее действия были урывочны и резки. Можно было подумать, что незнакомка просто не знает, на что направить этот чудовищный прилив сил в первую очередь. Наконец, она отмерла. Подняв лицо прямо к мерцающим в далекой синеве звездам и всколыхнув кучерявый пожар пуще прежнего, девушка запела. Это была какая-то совсем невразумительная тарабанщина, которая на удивление прекрасно гармонировала и с самой девушкой и с окружающей природой. Это был зов, старый, как жизнь, и вечный, как смерть. Сама земля должна была откликнуться на него. Тем временем ноги девушки начали отбивать дикий ритм известного только ей одной танца. Песня звучала все громче и громче, вдохи и выдохи вырывались судорожными толчками. Невесть откуда поднявшийся ветер подхватил легкую фигурку. Она взмыла вверх и стон чистого удовольствия завершил это буйство. Если бы здесь был наблюдатель, он бы наверняка вскрикнул от чистейшего ужаса, восхищения и экстаза, а потом бы упал замертво. Потому что фейри никогда не прощают тех, кто узнал их секреты. А все произошедшее на поляне, конечно же, было совершенно секретно и совсем не предназначалось для человеческих глаз. На этот раз к счастью не случилось ничего плохого для человеческого рода. Девушка Ши или, как было сказано раннее, фейри замолкла и мягко опустилась на землю. Не прошло и минуты, как ее кудри превратились в рыжий мех, тонкие руки и ноги в лапы, а человекоподобное туловище съёжилось и обтянулось лисьей шкурой. Небо начало розоветь. Одна за другой тускнели звезды, и их последний отблеск медленно затухал в черных звериных глазах.