Глаза в ночи горят, сверкают, Звездой полярной вновь укажут путь. В закатом солнце очи не растают, Лишь посмотрев в них, можно утонуть…
***
Сяо держался на приличном от барда расстоянии. От него веяло холодком, создавалось ощущение, словно вокруг его тела закручивались невидимым вихрем северные ветра, прямиком с вершин высоких гор. Со стороны простого наблюдателя вид адепта покажется отстраненным, задумчивым, абсолютно не доступным ни единому живому существу. Всё в нём: его стойка, жесты и сама манера речи прямым текстом говорили: «Держись от меня подальше, коли не хочешь познать истинное отчаяние». Пребывая в задумчивости, Охотник на Демонов не удостаивал вниманием даже крохотную травинку, встречающуюся на его пути. Полностью погруженный в мысли, не замечая ничего вокруг, даже так его поступь оставалась лёгкой, но уверенной, в какой-то степени даже решительной. В любой момент, следуя привычке, все его мышцы могли напрячься, таким образом выражая готовность ринуться в бой при любых обстоятельствах. Однако сейчас его жизни не угрожала опасность. Не сражался он на поле боя, не держал он крепкой хваткой лазурное с изумрудными вставками копье, не сновали вокруг беспокойные духи, готовые в любой момент вцепиться в глотку. Ночная мгла, предвещавшая по обычаю беспокойный бой и реки крови, казалась слишком уж тихой и спокойной. Не давящее безмолвие царило вокруг – скорее умиротворяющая тишина: лесные звери лишь изредка подавали признаки существования — да и то были небольшие грызуны, искавшие пищу; ветер не завывал, не предупреждал о надвигающейся беде, скорее пел песню — колыбельную; под шагами сгибались невесомые травинки, в отличие от сухих жёлтых листьев, нежно шуршали… Защитник Якша не мог привести мысли в порядок, тщательно обдумать всё и прийти к верному заключению. Эта идиллия сбивала его с толку, она нервировала, пугала, заставляла отбросить все размышления и сфокусироваться на окружающей среде, ожидать подвоха отовсюду. Не могла жизнь быть такой тихой, любая другая, но не его собственная. Тьма преследовала его повсюду, не давала покоя, где бы он ни находился. В любое время суток, круглый год и изо дня в день. Следуя по пятам, не отступая ни на шаг. Это его судьба, его долг, клеймо на всю жизнь… Сяо неслышно выдохнул и дотронулся до виска, разминая его. Он не мог понять, в чём была причина, по которой его не настигло алое море и вечная карма. Взгляд адепта скользнул на своего спутника. Некогда один из прославленных Семерых Архонтов шёл перед ним, едва наступая на землю, словно парил, настолько лёгкой, почти мимолетной была его походка. Напевая себе под нос звучную мелодию, его верный товарищ — ветерок — кружил в танце, играя с волосами барда. Облик, который принял Архонт Ветров даже слишком хорошо подходил ему. В его характере проглядывалось озорство, несмотря на то что прожил он немного-немало несколько тысяч лет. От него веяло духом свободы чересчур сильно, стоило только пройтись с ним немного, завести разговор, как сразу же собеседника накрывала волна некой независимости от мира и жизни в целом. Словно в мире не существовало зла, будто все проблемы были какой-то незначительной мелочью, по размерам меньше пылинки. Безусловно, всё в Барбатосе выражало некую отчужденность от всего прочего. Рядом с ним даже некто, вроде Великого Якши, почувствует мимолетную легкость, пусть всего одно мгновенье — его предостаточно. Раздумывая обо всем происходящем в течении каких-то двух дней, Сяо отставал от своего проводника шагов на десять, а то и более. Все казалось слишком странным, нелогичным. Ни при каких обстоятельствах Великий Охотник на Демонов не мог лишиться сил и стать настолько беспомощным, чтобы полагаться на Павшего Архонта. Что могло помешать многолетнему контракту? В этом мире хватало разносортного зла: сеять смуту горазды многие, не многие готовы её же рассеивать. Неужто орден Бездны стал настолько могущественным, что способен раз за разом нарушать мир и покой, да ещё и в столь короткие сроки… Какими же средствами они пользуются, что нисходят до свержения Богов и Адептов… Многие смертные кажутся страшнее бессмертных. Мм… — Ся-о~ — от неожиданности задумавшийся адепт резко остановился и узрел перед собой лицо Венти, находящееся прямо перед его собственным на расстоянии пары сантиметров. Кажется, архонта действительно не беспокоил тот факт, что они могли врезаться друг в друга, если бы якша чуть дольше приходил в себя. Никакого уважения к раненым! На лице барда играла беззаботная улыбка, создавалось ощущение, будто его мысли существовали отдельно от него, где-то в "Доле Ангелов", скорее всего. Обычное дело, однако во взгляде парня читалось беспокойство и отчужденность, более свойственная Охотнику на Демонов, чем ему самому. Якша отошел в сторону и нахмурился. Он только что потерял бдительность. Он — Охотник на Демонов и Защитник Ли Юэ – только что потерял бдительность, слишком глубоко погрузившись в собственные раздумья. Окажись на месте барда какой-нибудь монстр, Сяо было бы несдобровать. И как у него только выходит выводить адепта из чувства равновесия? Венти решил не отступать и вновь приблизился к Сяо. Сверля последнего взглядом, он старался тем самым наладить зрительный контакт и расположить собеседника к разговору. Однако Якша все так же отводил взгляд, отторгая все попытки архонта. Подобно неприступной крепости, адепт возводил вокруг себя непроходимые стены высотой в несколько метров, оставаясь за ними, не смея высунуть носа, скрываясь в темном углу, снова строил баррикады, вновь и вновь, из раза в раз… — Сяо! — громко позвал юноша. — Ну как так можно! — Венти демонстративно надул щеки. — Неужели Охотник на демонов не смеет удостоить своим вниманием скромного барда, выступающего на радость публики за гроши? — Продолжая играть свою роль, Венти то и дело принимал различные драматичные позы и разбрасывался фразами по типу «как же так» или «о нет», во всей красе представляясь персонажем пьесы в жанре трагедия. Охотник на Демонов даже не смерил его скучающим взглядом, только облокотился на ближайшее дерево, ожидая окончания представления или хотя бы объявления антракта. Сяо не смел более размышлять. Лучше уж пребывать в сладком неведении касательно своего состояния, нежели в горьком осознании своего плачевного положения или того хуже – чувствовать кислый привкус крови после проигрыша, будучи насаженным на собственное оружие яростным демоном из преисподней. Адепт вздохнул, неведомы ему были замыслы «барда, выступающего на публику за гроши». Один Барбатос ведал, какие ветра у него дули в голове. Якша даже предположить не мог о нынешнем раскладе вещей, о том, что с ним происходит, что уж говорить о том, куда его желает завести некогда могущественный… — Так о чем это я, — по-видимому Венти закончил свою импровизированную инсценировку и решил больше не провоцировать своими действиями адепта, заставляя того отдаляться на большее количество шагов с каждым его новым словом. Не хватало ещё, чтобы Якша от него сбежал. Сяо не считал нужным одаривать собеседника взглядом. Он по-привычному вздохнул и выпрямился, отойдя от дерева, выражая готовность следовать за бардом. Венти не решался вести адепта за собой в том же духе. Ему казалось, что если он, как ни в чем не бывало, оставит Охотника в таком состоянии, то даже его "гениальный" план не сработает. Собственные мысли зачастую бьют сильнее чьих-либо упреков. Венти мог понять Сяо в какой-то степени. Жизнь Якши была наполнена вечными сражениями и схватками, потому бард не мог винить его в отстраненности и нелюдимости. Он яснее всех понимал, каково это – носить груз на плечах, иметь долг, некое…судьбоносное предназначение, возможно. Вечные оковы, давящие на тело, мешающие жить, принуждающие существовать… Кто, как не Архонт свободы, ещё мог вырваться из них, разбить цепи и подарить всем свободу действий? Не имея собственных обязательств, ограждая от обязательств других. Барбатос не желал молитв и уж тем более подношений. Оставлять людей почти на произвол судьбы, дарить им свободу, не смея ограничивать… Ему и самому следовало прочувствовать на себе свободу, которую он смел даровать людям. Но мог ли Барбатос в действительности почувствовать ту же свободу, забыв о том, что лишил себя долга перед этими же людьми, возложив их защиту на Хранителей четырех ветров, ведя такого рода жизнь? Правильно ли…снова те же мысли, бард знал, что их пора отбросить. Такого рода мысли даже больше сковывают свободу. Не важно, насколько жалким выглядел он, особенно в такие моменты. Венти хотел помочь адепту, хотел спасти, прямо как… — Сяо… — начал музыкант слегка обеспокоенно, в несвойственной ему манере, чем наконец привлек внимание отстранившегося Охотника на Демонов. Защитник Якша вновь вздохнул, скрестив руки на груди, но в этот раз решил откликнуться. — Который раз ты зовешь меня по имени, так чего хочешь? — бросил адепт безразличным ледяным голосом. Венти охватил холод. Бард чувствовал, что Якша с каждым разом все сильнее отстраняется, будто превращается в цельный айсберг, пускай до этого была видна только верхушка. Как же растопить эту глыбу льда, при этом не раскалывая пополам? Сяо пристально смотрел на Венти. Последний чувствовал, как его охватывает метель, с ног до головы засыпая снегом. Теперь уже юный бард выдохнул и скрестил руки, кто, как не он — выдающийся артист без собственного театра – мог предоставить роль даже самой холодной ледышке? Демонстрируя свои серьезные намерения, Венти стоял неподвижной скалой и уже сам сверлил Якшу «злобным» взглядом. Сяо даже приподнял бровь, слегка удивившись внезапному порыву «королевы драмы» отыгрывать подобную роль. Однако, не успел Охотник на Демонов опомниться, как архонта след простыл. Не успел Сяо осмотреться, как с ветки дерева, растущего напротив того, перед которым стоял адепт, повис юный бард, победно ухмыляясь. Инстинктивно попятившись назад, Якше ничего не оставалось, кроме как врезаться спиной в ствол могучего дуба. Зажатый с обеих сторон, Сяо с силой выдохнул, протяжнее обычного, проклиная всю рощу за то, что деревья располагались слишком близко друг к другу. — Е-хе~ — усмехнулся архонт. — пожалуй теперь Великому Якше придется ответить! — Венти выглядел ну слишком уморительно. Прямо как маленький ребенок, постоянно лазающий по деревьям, хвалившийся своим родителям большим фруктом, который ему удалось сорвать с самой верхушки высокого дерева. Волосы барда ниспадали ему на лицо, что придавало его образу ещё большей комичности. Однако при явном ребяческом поступке, архонт умудрился сохранить относительно серьезное выражение лица и скрещенные на груди руки. Его глаза были аккурат напротив глаз Сяо, не представляя последнему возможности избежать нежеланного контакта глаз. — Ну и, — сдался наконец адепт, — что тебе нужно, Барбатос? — спросил Якша, не теряя привычной холодности и отчужденности. — Ничего такого, — наконец сбросив маску наигранной серьезности, хихикнул архонт ветров, — просто хотел узнать, что у тебя в последнее время…УАА! — юный бард соскользнул с ветки головой вниз. — … — Охотник на Демонов сделал еще более протяжный выдох. Его руки не были скрещены, вместо этого они придерживали музыканта, предотвращая падение второго. Если бы я не подхватил глупого барда, то он бы точно потерял сознание и пришлось бы возвращаться обратно. Иррационально. Какой легкий, наверняка эта форма очень слабая и хрупкая. Рационально. Открыв зажмуренные глаза, Венти, приготовившийся к падению и удару о твердую землю, был в легком недоумении. — Думаю, среди нас двоих в большей опасности как раз ты… — совсем неслышно проговорил адепт каким-то несвойственным ему тоном. Сяо аккуратно поставил архонта на ноги. Сказать, что бард был удивлен — ничего не сказать. Он окинул Якшу непонимающим взглядом, неистово хлопая глазами. — Долг, — словно выплюнул адепт и повернулся к спутнику спиной. Венти немного покачивался, у него слегка кружилась голова. Кто бы мог подумать, что в настолько благоприятных условиях юный бард мог совершить такую дурацкую ошибку! Его вина, ведь он был абсолютно уверен в себе. Были времена, когда он мог висеть вниз головой часами, а то и целыми сутками. Кажется, глубоко внутри себя архонт давно согласился с неосторожно брошенными Якшей словами «в большей опасности как раз ты». Придя в себя, бард нахмурился. Он не собирался проигрывать, он ни за что не остановится на этом! Его главной целью на данный момент является какой-никакой диалог с этой леденящей тело и душу статуей. Чтобы решить проблему или, для начала, хотя бы опознать её, требовалось не только вмешательство Венти, но и желание Сяо понять и решить "проблему" раз и навсегда. Прошло столько времени с их последней встречи, невероятное количество времени. Архонт всегда беспокоился за состояние Охотника, ведь Якша из тех, кто даже на грани смерти, будучи понатыканный и исполосованный различными видами оружия, не скажет о том, что ему вообще-то адски больно! Невозможно открыть сундук без ключа, а если уж скважины нет — пиши пропало. Тут даже лом не поможет, не поддастся. Тут только ломай. Нельзя. Есть другой выход. Всегда есть иной выход. Сяо уже успел отдалиться на приличное расстояние от Венти, как бы между делом говоря ему, что стоило бы поторопиться и продолжить путь. Бард не смел дуться на адепта за поспешность, ведь при такой скорости они и правда доберутся до пункта их назначения не быстрее, чем рассветное солнце покажется из-за холма. В округе было тихо. Слишком тихо для мира, кишащего различными монстрами, призванными из глубин Бездны. Всего пару мгновений назад отовсюду раздавались разного рода звуки, но теперь даже ветер утих. Взгляд адепта анализировал окружение, его не покидало странное предчувствие. Среди толстых деревьев с пышной кроной почти невозможно разглядеть потенциальных врагов. Сяо не столь беспокоили монстры, более того, он был уверен в своих силах. Охотника на Демонов скорее беспокоил его спутник. Барбатос всегда соответствовал своему образу Анемо Архонта. Дело не во фривольной натуре или же свободолюбивом нраве. Нет же. У него просто ветер в голове. Сяо был на миллиард процентов уверен, отвернись он хотя бы на секунду, этот самопровозглашенный бард вновь учудит что-нибудь странное и глупое. Из-за своих детских шалостей попадет в очередную передрягу и уже не сможет отделаться одними только синяками вследствие падения с высокого дерева. Потому-то адепт не смел спускать глаз с бывшего Архонта. Венти от такого пристального взгляда Сяо сделалось не по себе. Он полагал, что Якша злится на него за недавнюю выходку. Бард пригладил непослушные волосы, стараясь тем самым себя успокоиться, а заодно подумать. Давненько архонт, проводивший свой досуг за стаканами, полными алкоголя, в тавернах, не был так серьезно настроен. А ведь и правда. Венти даже к проблемам Мондштадта относился с долей юмора. Не то чтобы они заботили его настолько сильно, чтобы тратить битые часы в поисках решения всех проблем. Ведь именно для этого и существует Ордо Фавониус, основанный Венессой в давно минувшие дни. Жизнь Архонта совсем не была сложной. В ее повседневности отсутствовали многочасовые думы о трудностях человеческого бытия и прочие ненужные мысли. Однако посмотрите на него сейчас. Самое что ни на есть беззаботное создание на континенте озабочено тем, что Охотник на Демонов, видите ли зол, на него. Невероятно! Просто поразительно! Неужели, Великому Якше наконец удалось пробудить спящие извилины в голове барда!! Венти слегка усмехнулся своим же мыслям, на что Сяо отреагировал не привычной тишиной и даже не печально-уставшим вздохом, а ещё более пристальным взглядом, впивающимся острым жалом в свою цель. От подобного взора мурашки идут по коже, неудивительно, что бард решил пока не удостаивать адепта своим вниманием. Как бы Венти не старался по привычному начать витать в облаках, его все время сбивали навязчивые идеи и умозаключения, касающиеся непосредственно Великого Якши. Подрабатывая бардом, Венти не только убивал и без того бесконечный ход времени, но также научился тому, что в былую пору ему не было ведомо. К примеру, осознал цену деньгам и тому, с каким трудом они достаются. Однако, даже так, золотые монеты оставались простым средством, с помощью которого он всего лишь покупал выпивку. Ни больше, ни меньше. Более полезный навык он развил, играя на людных улицах. Каждый предмет обладал звуками и в зависимости от обстановки и ситуации звуки могли сливаться в общую мелодию. Иногда она звучала ровно, без сучка без задоринки, но иногда что-то не вписывалось в общее звучание. Некоторые предметы создавали белый шум, скрежетали и всячески мешали мелодии проигрываться. Это могло относиться к чему-то не вписывающемуся, почти невозможному. Подобно грому среди ясного неба. В таких случаях барду удавалось "вернуть" предмет на свое законное место и позволить мелодии наигрываться. Думая об этом, до архонта наконец дошла одна важная мысль.... Он совсем не слышал звука адепта. Невозможно было сказать, все ли окружающие звуки сливались в одну цельную мелодию без помех. Сяо был тих словами и действиями, почти сливаясь в окружении, он словно существовал отдельно от всего происходящего в этом мире. Венти насторожился. Он пытался вспомнить, слышал ли он вообще звучание адепта раньше. Но мысли вновь спутывались в ком размышлений и не желали распутываться. А Сяо тем временем до сих пор не смел отрывать взгляд от своего спутника. Честно говоря, бывший Архонт Ветров слегка устал от подобного внимания к своей персоне, так что, (уже успев разочароваться), решил вновь попробовать разговорить этого несносного адепта. — Сяо, — адепт вопросительно посмотрел на барда. М-да, труд непосильный. Хоть язык у барда был подвешен двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, оставаясь наедине с адептом, он внезапно забывал, как говорить. Он выдохнул. — Давай сделаем привал, — Почти обречённым голосом, он наконец выдавил из себя такую простую фразу, хоть и непривычным для себя тоном. — Не вижу в этом необходимости, — сухо заключил адепт. Венти был готов к чему-то подобному. — Но я очень устал идти пешком... — с интонацией всемирной скорби протянул бард. — Барбатос, — адепт вздохнул. — ...это бесполезный спор. Сделаем привал, — вымученно согласился адепт и пристроился на ближайшей поляне в позе для медитации, закрыв глаза. Когда округа стихла, Сяо наконец выдохнул. Даже дуновение ветра не беспокоило его. А это значило, что архонт решил оставить адепта на какое-то время. Сяо, удобно устроившись на траве, приложил все силы для того, чтобы восстановиться. Он скрестил ноги в позе для медитации. Вдох-выдох, без лишних мыслей. Вдох-выдох, полностью очистить разум. Дыхание адепта успокаивалась, оно становилось ровным и размеренным. Во время многочисленных сражений Охотник на Демонов слишком привык к нехватке воздуха. Разряженная атмосфера сильно давила на лёгкие. Потусторонняя нечисть плотным слоем отравляла окружение. В схватке приходилось ртом ухватываться за то малое, почти незаметное, количество неядовитого воздуха. Леса в Мондштадте поражали своей насыщенностью кислородом. Бутоны цветов, закрывшихся на ночь, не испускали многочисленных ароматов; ближайшие водоемы источали приятную влагу, смешивающуюся с запахом молодой листвы; а спелые плоды с лёгкостью вписывались, совсем чуть-чуть, очень легонько, даровали ночному воздуху почти неуловимый аромат, таящийся под их тонкой кожурой. Сяо, к собственному удивлению, успокаивал Мондштадт. Без надобности Охотник на Демонов ни за что бы не сунулся на земли другого Архонта. Привыкнув к ландшафту и запахам Ли Юэ, сложно, почти невозможно, было находиться на незнакомой равнинной местности – сказал бы любой житель "Скалистой гавани" и, пожалуй, оказался бы прав. В горах другой воздух и давление. Флора и фауна пускай не сильно, но все же отличаются. Все свое существование Сяо находился именно в Ли Юэ. Он ощущал отличия двух регионов, вот только эти места совсем не казались чужими, отталкивающими... Почему же он не чувствовал себя иначе, находясь в Мондштадте – городе песен и вина...? Не было отчуждённости, ему не хотелось поскорее вернуться на постоялый двор "Ваншу", чтобы сесть на крышу и заняться ежедневной обязанностью – выслеживанием монстров, отравляющих округу. Занятие, превратившееся в рутину, которое стало ещё более тяжёлым после смерти Четырех Якш. Что-то в Монде давало временный покой, расслабляло. Но даже так адепт не мог расслабиться ни на секунду. Из-за многочисленных ранений Сяо не мог в полной мере пользоваться своей силой. Потоки элементальной энергии никак не могли выровняться и прийти в норму. Великий Якша утратил свою неповторимую скорость и ловкость. Даже передвижение на своих двоих приносило дискомфорт. Если бы Венти не предложил передохнуть, Сяо скорее всего продолжал бы терпеть невыносимую боль во всем теле, пока окончательно не рухнул на колени. Прямо сейчас где-то бушует злоба и ненависть, адепт же прохлаждается в Городе Свободы и даже не в силах переместиться в Скалистую Гавань! Это просто немыслимо! Сяо знал, что входило в его обязанности, какую непосильную ношу он взвалил на себя. Но никто кроме него не мог справиться с этим. Только он может справиться со всем. В одиночку. Иначе....иначе... Последующие попытки успокоить разум путем медитации были тщетными. Как бы сильно Охотник на Демонов не старался привести мысли в порядок, его старания оборачивались великим провалом. Якша тяжело дышал. Эффект был совершенно противоположным! Вместо того, чтобы вернуть ясность ума и восстановить потоки энергии, его духовные пути загрязнялись все больше с каждым мгновеньем, а голова трещала по швам. Внутри адепта воцарился хаос, созданный отрицательной энергией. Загрязнённые каналы разрывали его изнутри, подобно тысячам иголок впивались в его плоть каждую секунду, принося нестерпимую боль и страдания. Сяо терпел. Он пытался вернуть энергию в нужное русло, верил в то, что способен удерживать контроль. Столько лет, нет, столетий, Якша превосходно справлялся со своей дрянной участью. Ему не верилось, что его час наконец пробил. Сяо не мог признать поражение. Его обязанностью было удерживать контроль над всей злобой, страданиями и скорбью, которые могли с лёгкостью разорвать людские сердца на части. Положить конец всей радости и счастью простых смертных... Сяо не мог сломаться сейчас. В мире ещё полно гнусных тварей, способных поработить все и вся на своем пути. Мир падёт, если чаша весов хоть немного сместится. Баланс будет нарушен. Все впустую. Даже его жизнь...он не мог позволить своему существованию прекратиться сейчас!! Якша собрал все свои силы в кулак, достигнув невероятной концентрации тела и духа. Сосредоточившись на запечатывании всей негативной энергии внутри себя, его душа была готова разорваться на куски, но даже если так, если подобным образом ему удастся запечатать все, накопившееся за эти тысячелетия... Суметь закрыть все это здесь и сейчас в этом самом предмете...таким образом у него бы вышло...наконец уйти с миром и забрать с собой столько злобы, сколько бы его душа смогла в себя вместить. Ещё чуть-чуть, ещё немного и его предназначение будет исполнено! Маска Охотника на Демонов задрожала на поясе Сяо. Она сверкала и искрилась так, словно собиралась взорваться. Казалось, будто она выла и ревела, не желая примиряться с такой судьбой. Подобно костру, из нее клубом шел черный угольный дым, плотной завесой скрывавший все, до чего она только могла достать. Адепт почти перестал ощущать окружение. Дьявольская Маска горела почти адским пламенем. Сяо чувствовал, как его тело постепенно слабеет и словно...рассыпается, подобно пыли. В такие моменты, последние мгновения перед неминуемой кончиной, обычно начинаешь задумываться о смысле жизни или о чем-то невероятном, недостижимом, том, чего не удалось прочувствовать во время жизни...нет, скорее, просто существования. Вот только Сяо не мог здраво мыслить, а если бы у него и выходило, то наверняка нечто подобное даже не пришло бы ему в голову. Адепт никогда не хотел уподобляться смертным. Ведь адепты всегда были кем-то возвышенными, далёкими от забот мирских. Им не подобало заниматься чем-то вроде сельского хозяйства или торговли. Адептам не требовалось выживать, испытывая недостаток в денежных средствах. Размышляя в таком ключе, а именно о жизни людей, стремящихся выжить в суровом мире производственно-торговых путей, в накопительстве не было особого смысла. А если нет смысла выживать, то и жизнь теряет всякий смысл. Подобно Всевышним, наблюдающим за смертными, старающимися не умереть от голода. Вот кем являлись адепты и те, кем всегда были Архонты. Вот только Охотник на Демонов ни разу в жизни не задумывался о чем-то кроме повседневной деятельности людей. Просто наблюдая за ними, в итоге узнаешь не так много, как хотелось бы знать. Сяо и правда не понимал людей, но чувствовал, что их жизнь по факту имела больше смысла, чем его собственная. А потому он был не прочь пожертвовать своим существованием ради продолжения жизней многих поколений беззаботных смертных. Его силы были почти на исходе. Охотник стремительно запечатывал темную энергию и уже был не в состоянии поддерживать каменное лицо и спокойствие духа. От боли он сильно сжал зубы. Его лицо почти искривлялось в агонии. Он просто ожидал конца... Тихий, мелодичный звук. Нота за нотой точно доносились повсюду. Ветерок стремился поймать мелодию и закрутить ее в бесконечном кружащем водовороте, обвивая вокруг каждого листочка подходящую ему нотку, составляя таким образом бусы из звуков природы и натянутых струн. Изящная лира сияла бледно-голубым светом, являясь одним из ярчайших огоньков столь темной, но такой прелестной ночи. Струны, подобно молодым травинкам, подрагивали, словно весенние ручейки покрывались едва заметной рябью, колыхаясь каждый раз, когда умелые пальцы музыканта касались их. Клубящееся облако дыма постепенно начало рассеиваться по округе, пока не исчезло вовсе. Разъярённая маска Охотника на Демонов начала успокаиваться. Она уже не мигала подобно раскатам молний, её свечение стало редким и менее ярким, словно теперь она моргала в такт раздававшейся мелодии. Вот только сам адепт был словно на последнем издыхании и готовился развеяться пеплом по ветру. Венти сконцентрировался и направил почти невозможное для себя количество энергии в музыкальный инструмент. Лира почти полностью окрасилась в лазурно-голубой свет, стремясь осветить все на своем пути, подобно маяку на морском просторе. Ветер яростно заметался по округе, стремясь унести все горести высоко-высоко вверх, лишь бы никогда и никому их не видеть. Но увы, ветер хоть и могущественен, у всего есть свои пределы, свои ограничения. Бард с большим трудом вытянул бо́льшее количество отрицательной энергии и запечатал ее в своем верном спутнике – инструменте – помогавшему в бою и на публике. Полуразваливающаяся лира была до невозможности стойкой. Она с гордостью доживала свой век...или уже тысячелетие...? Принимала на себя все, что только могла наполнить светом и мелодией ветра. Исправить все, но принести себя в жертву. Во многих вещах отражаются их хозяева. Отношение к вещи, общее настроение, цветовая гамма...все передается с невероятной точностью. Любая царапина и трещина напоминает о каждом прожитом мгновении. Удивительно, что простая вещь в хороших руках могла прослужить такую службу. «Вот бы мы и дальше играли на радость публике. Прошу, после встречи с Сяо не развались на мелкие кусочки...» Небесная лира только подрагивала в воздухе, раз за разом огибая собственную ось. Сяо потерял сознание от невероятно длительных мучений. Бард не дал адепту упасть на землю. Он придержал его за плечи и отполз к ближайшему дереву. Тяжело дыша, Венти прижал якшу к себе. Элементальные потоки бурлили во всем теле, не давая даже минуты покоя. Сколько времени прошло с тех пор, когда Архонт Ветра пользовался своей силой не для простой забавы или смеха ради? Глаза Венти засветились подобно звёздам на ночном небе. Вокруг него образовалась голубоватая аура. Он очень осторожно передавал её свечение адепту, пытаясь наполнить его чистой элементальной энергией. — Глупый Якша! Зачем же так убиваться...? — Бард нахмурился и впервые одарил адепта, находящегося в бессознательном состоянии, неприветливым взглядом. Венти сейчас как никогда был похож на Охотника на Демонов в пылу сражения: горящие глаза, почти сомкнутые брови, бескровные губы, зажатые зубами и, конечно же, густая аура, струящаяся из собственного тела. Барбатос отвлекся, поймав себя на неумышленном пародировании мимики Сяо. Нельзя отвлекаться! Венти ещё сильнее сконцентрировался, стараясь правильно направить потоки энергии таким образом, чтобы без ущерба, как для адепта, так и для города, развеять бо́льшее количество тьмы, на какое он только был способен. В округе поднялся сильный буран. Ветряные потоки кружили, подобно смерчу, развеивая ещё молодые листья по округе. Ветер распугал птиц и животных, сметал все на своем пути. Спустя мгновенье, на месте одно смерча образовались ещё двое других. Сметая всё на своём пути, они кружились с поразительной скоростью. Венти уже не заботил учиненный им беспорядок, он даже не подумал о том, чем эти вихри станут в итоге. Побеспокоят ли спящих жителей? Снесут ли они добрую половину рощи? Преобразуются ли в смертоносной ураган? Не имеет значения. Сейчас у Архонта Ветров в приоритете было спасение Охотника на Демонов. Пускай это ещё одна его безумная и эгоистичная выходка. Одна из множества, пожалуй, но всё же самая безрассудная. Однако не самая глупая и которая, возможно, даже не навлечет гнев других архонтов. Архонт чувствовал, что его сила была на исходе. Конечно, его состоянию очень далеко до упаднического положения адепта, но в любом случае...в любом случае...он не мог сдаться сейчас, не мог позволить Сяо так просто...умереть. Архонт Ветра во всех отношениях соответствовал своему титулу. Переменчивый непостоянный ветерок, постоянно ускользающий из виду. Зимой досаждающий, но такой приятный тёплыми летними вечерами. Ничто не могло удержать его на месте, ветер не мог "зацепиться" за что-то или кого-то. Он просто продолжал свое далёкое странствие, исследуя новые земли. По большей части наблюдатель, нежели участник событий. Вот только сейчас озорному ветерку как никогда хотелось остаться на одном месте, на этой самой поляне и хоть на мгновение показать Великому Якше всю красоту жизни, которую он так усиленно избегает, обращая взор лишь бренное существование. Венти понимал, что этот крест лежит на Сяо ещё со стародавних времён, до тех пор, пока он полностью не искоренит все зло или же карма... Архонт потерял контроль. Ноги подкосились и упал на колени, лира упала следом, перестав испускать лазурно-голубой свечение, треснула пополам. Почти вся собранная в лире негативная энергия вытекла наружу. Целостность печати разрушилась, разъярённые смерчи закрутились с новой силой, накручивая на себя темную ауру, в итоге пропали без следа, направившись в три разные стороны. Голова кружилась и трещала. Решив не думать об этой "небольшой проблемке" какое-то время, Венти подполз к едва живому адепту. Наконец архонт мог выдохнуть, Сяо пусть не полностью, но пришел в норму. "В норму" значило, что Охотник на Демонов не рассыпался по кусочкам и не развеялся по ветру. Венти лишь на мгновенье успокоился, перед тем как присоединиться к бессознательному положению адепта.