Целитель души

      Берси, взяв лошадь, направился вдоль озера по Имперскому тракту прямо в Западные Холмы. В часе езды там находилась деревня Элмридж, возле которой они с Леоном разбили небольшой лагерь. Пришлось залечь на дно, пока о поисках мага забудет хотя бы основная часть храмовников Цитадели. Да и самому Берси лучше скрыться, ухаживая за простывшем магом.       Пятачок, найденный в темноте Леоном, представлял собой небольшое углубление между холмами с большим количеством деревьев и кустов. Берси сумел уже под утро кое-как поставить палатку и убедиться, что Леон уже спит. Добравшись до Круга в считанные часы, храмовник разъяснил ситуацию и незамедлительно отправился обратно. Теперь у них было две лошади, двойные запасы питания и, что немаловажно, больше денег, ведь Берси сегодня выдали его жалование. В дороге, сонный и усталый, мужчина успел нарвать эльфийского корня, эмбириума и немного веретёнки. Прибыл на место Берси около одиннадцати часов утра, когда Леон сидел возле костра и толок в небольшой миске травы. — Я думаю, я пойду сразу спать. — Берси отдал магу все травы и стал медленно привязывать вторую лошадь к дереву, возле которой стояла первая. — Спасибо, — ещё хриплым голосом ответил Леон, убирая растения в сторону. — Тогда спокойной ночи. Точнее, дня, утра? Если что, я тебя разбужу.       Храмовник только кивнул, начиная стягивать с себя доспехи. Не раздевшись до конца из-за холода, мужчина завернулся в одеяло и мгновенно уснул. Леон своей магией сделал огонь побольше, подкидывая ветки и палки, которые нашёл неподалёку. Из-за холода у мага замёрзли ноги, и он подсел к костру поближе, постоянно поглядывая на палатку.       Время тянулось ужасно медленно. Маг успел несколько раз перебрать все растения, покормил лошадей, заглянул во все сумки Берси, которые он привёз с собой и которые уже были, наломал ещё веток с деревьев. Сев на бревно, Леон сосредоточился на местности, проверяя наличие живых или мёртвых в окрестностях. Никого, ни одной живой души, даже животных не оказалось. Не зная, чем себя занять, мужчина попытался найти рядом реку, но единственная река Дейн, находившаяся в этих краях, протекала ещё в несколько часов езды от них. Отчаявшись, Леон вернулся к лагерю и просто пялился в огонь, задумавшись о своей миссии. Ведь ни плана, ни карты местности у него не было, так откуда лучше начать поиск? Идя по Имперскому тракту, они с Берси могли обогнуть весь Ферелден и заглянуть почти в каждый Баннорн или Эрлинг, заодно посетив два Тэйрнира вдоль Недремлющего моря и на конце леса Бресилиан. Но, как бы ни изучал Леон карты других государств, запомнить их наизусть у него не получилось. Всё же несколько интересных мест маг приметил, читая географию Ферелдена: большой город Амарантайн, стоявший на берегу Недремлющего моря на востоке, там же загадочный лес Вендинг, за которым находились чёрные болота, Пик Дракона, Цитадель Теринфаль в Брелисиане, которую во времена Инквизиции занимали храмовники, благополучно оттуда уехав, естественно моровые земли с разрушенным городом Остагаром и Бурая трясина. Пока мужчина рисовал у себя в голове примерную карту, пошёл снег. На голову пришлось натянуть накидку, а в огонь чаще подкидывать оставшиеся палки. Все сумки Леон сгрёб под наколдованный барьер, загнав туда лошадей, чтобы им было менее холодно. В целом, маг всё еще откашливался, а насморк почти полностью прошел.       Вечером проснулся храмовник. Увидев задумчивого Леона возле костра, он осторожно подсел рядом, укутываясь в свитер. — Как самочувствие? — Берси отпил немного воды из фляги, протирая глаза рукой. — Стало немного лучше? — Не знаю, наверное. По крайней мере я захотел есть, — отстранённо пожал плечами маг, всё ещё смотря на полыхающие язычки пламени. — Тебя что-то тревожит, — сказал мужчина с утвердительной интонацией. — Поведаешь? — Честно? Я уже начинаю жалеть о том, что покинул Круг. Кроме желания найти способ избавиться от магии у меня ничего нет: ни идей, ни мест, откуда можно начать поиски. Я даже Ферелден толком не знаю, разве что видел на карте в Круге. Но отступать уже поздно. Поэтому я посидел тут, подумал и решил начать с Прибрежных земель, а там уже по Имперскому тракту обогнём весь Ферелден.       Берси посмотрел на мага, заправляя его волосы за ухо, чтобы лучше видеть его лицо. На правом ухе висела потёртая золотая серьга, невидная из-за волос. — Для этого я и пошёл с тобой. В твоих словах есть смысл, разве что «обогнуть Ферелден», как ты сказал, у нас не очень получиться. — Берси встал и достал из сумки средний холст с нарисованной картой всей их страны, разложив её на своих коленях. — Смотри, идти по Имперскому тракту безусловно хороший вариант, только вот подъезжая к Денериму, нас могут заметить и тебя арестовать, а потом там пойдут Чащобные холмы, в которых очень много разбойников и бандитов, — Берси старательно водил пальцем по карте и дорогам, разъясняя магу что к чему. — В Денерим приходят товары и поставки со всего Тедаса, так что оттуда по тракту сто процентов не вариант идти. Можно проложить маршрут вдоль леса Брелисиан, но опять же — там водятся оборотни, ходит клан долийцев и еще чего похуже. — Но нам нужно туда, там стоит Цитадель храмовников, в которой могут быть… Что-то может быть. Она стоит заброшенная много лет. — Тогда скажи мне сразу, куда ты собрался, а потом будем прокладывать дорогу.       Мужчины разбирались в местности до наступления ночи. В итоге они не пришли к единому мнению, потому что планы Леона сильно разнились с возможностями, которые ему предлагал Берси. Маг предложил оставить это на завтра, тем более он ещё не до конца выздоровел, чтобы отправляться в путь, поэтому ушёл спать.       Храмовник не хотел спать. Вторично покормив лошадей, мужчина продолжил разглядывать карту, продумывая путь. Неожиданно мужчина вспомнил о своей семье, которая проживала в малоизвестной деревушке близ Диких земель Коркари почти прямо под Кейлондом. «Как давно я к ним не заезжал?» — подумал Уэлс, улыбаясь: «Наверняка соскучились». Долго не думая, храмовник принялся упаковывать вещи, чтобы утром над этим сильно не заморачиваться. — Ну и зачем нам в такую глушь? — Леон, всё ещё пытаясь что-то разглядеть на карте, непонимающе выгнул бровь. — Это же в другой стороне. — Просто… я подумал, раз мы собираемся объехать весь Ферелден, то неплохо бы сначала навестить мою семью. Последний раз, кажется, я был у них года два назад. Ты ведь не против? — невинно улыбнулся храмовник, закрепляя ремни на лошади.       Маг хотел возразить, но из-за этой улыбки в горле встал ком. Ну и как с ним можно разговаривать, когда обычная улыбка заставит Леона согласиться на всё, о чём бы его ни попросил Берси? Берси… — Какая она, твоя семья? — пытаясь не показывать эмоций спросил мужчина, греясь у костра. — Я-то не против, а вот что скажут они, когда увидят отступника… — Ну, у меня есть две сестры, одна старше меня на семь лет, а вторая младше на десять, — задумался мужчина на пару секунд, а потом полностью повернулся к Леону. — Ещё у меня есть три племянника, так что скучно не будет точно! А насчёт отступника… не хотелось бы им врать, придётся сказать правду. — Правду? Нет-нет-нет, только не правду. Давай тебя якобы отправили на задание, а я иду с тобой? Чем меньше людей знает о моей авантюре, тем лучше. — Леон затушил костёр, ногой притаптывая сгоревшие ветки и посыпая их снегом. — Что ж, звучит разумно. Поехали? — Берси поправил доспехи и, схватившись за лошадь, уселся в седло, ожидая мага.       Леон тупо уставился на животное, подходя ближе. С небольшой опаской провёл по шее, оглядел габариты лошади и смущающе уставился на Берси, одним взглядом говоря, что он не умеет ездить. Храмовник понимающе улыбнулся, слезая со своего животного. — Не умеешь ведь, так? — мужчина встал напротив Леона, ставя его в правильную позу.       Щёки мага слегка покраснели, и он сильнее скрыл свои глаза за волосами, чтобы не выдавать своих эмоций. — Для начала встань слева от лошади, повернувшись к ней лицом. — Берси немного развернул плечи мужчины, поворачивая его к животному. — Твои ноги должны быть на одной линии с её передними конечностями. А теперь возьми поводья, — храмовник протянул Леону ремень, пристёгнутый концами к кольцам удил. — Выровни поводья правой рукой. — Берси, — Леон повернул к мужчине голову. — Я левша. — Оу… ну, сути это не меняет, на самом деле. Хотя, я думаю, тебе придётся вставать с другой её стороны. — Отвёл мага по другую сторону, пересказав то же самое. — Итак, поводья левой рукой. Держа повод правой рукой, ухватись ею за гриву. Вставь правую ногу в стремя, а свободной рукой, придерживаясь за седло, влезь на коня, подскочив и аккуратно перекинув через него другую ногу. Да, да, а теперь поставь их в стремя. Запомни, сидеть нужно ровно и по центру седла, прижимаясь к нему бёдрами ног.       Леон сначала не понял, что от него хотят. С этой путаницей с "право и лево" Берси сам запутался, куда какую ногу ставить. Маг не с первого раза сумел запрыгнуть в седло: силы не хватало, чтобы перекинуть ногу через такое большое животное, а уж тем более, ухватившись руками за гриву и седло, аккуратно подскочить. Берси приходилось толкать мага в бок и зад, чтобы он хотя бы не самостоятельно усидел в седле. К неудобству пошёл снег, лезущий мужчинам в лицо и глаза. Через час Леон вымотался постоянно слезать и влезать на лошадь, как просил Берси. Ноги стали ватными, а руки превратились в макароны. — Не волнуйся, нам ехать пару дней, ещё освоишься. А сейчас в путь!       «Пару дней» было ещё мягко сказано. Зима с каждым днём становилась всё суровее, холодный ветер обдувал каждый сантиметр тела мужчин. И если Берси был в доспехе, под которым находились ещё как минимум два слоя одежды, то Леон спустя пару часов езды превратился в сосульку. Вытащив почти всю сменную одежду, что у них была, маг напялил всё на себя, хмурясь и ругаясь. — Ненавижу зиму. Ненавижу холод. Почему метель решила начаться именно сейчас, до Со́смерского Баннорна осталось всего ничего! — Леон сидел возле костра рядом с огромными лесными булыжниками, которые служили путникам стеной. Берси же разгребал рядом сугробы и снег, чтобы было удобнее разложить лагерь. Лошади медленно ели предложенные им яблоки, лёжа под меховыми подстилками и в куче сумок. — Это ещё ничего! — крикнул храмовник из-за деревьев. — Помню, года четыре назад, выйдешь на улицу с кружкой воды, а через минуту вода превращалась в лёд.       Такое заявление не утешало Леона. Он не любил холод, не любил дрожать как припадочный и закутываться в тысячу и одну одежду. Его ноги ныли, немытая голова и постоянная вонь от лошадей действовали Леону на нервы. Не думал он, что путешествия по Ферелдену так на нём скажутся. Берси, закончив выгребать снег, снял нагрудник, надевая на его место тёплую куртку. Заметив раздражение и усталость на лице мага, Берси подсел к нему рядом, прижимаясь плечом к плечу. — Давно хотел просить, но никак случай не находился. Я раньше не видел магии, которую ты… колдуешь. — В каком смысле? — маг сдул пряди с лица, смотря на храмовника. — Ну, помнишь, когда на нас напала стая, и ты стал обращать мёртвых волков в живых. Мне было некогда спрашивать, а потом меня ранили, мы ехали, ты заболел, и… в общем что это? — Это некромантия. Она не запрещена, но не приветствуется и не изучается в Кругах. — Некромантия? Магия Неварры? — Ну да, из Неварры. Ею в основном пользуются Морталитаси, но я обычный целитель. Просто это искусство довольно простое, — Леон вскинул руку, на которой стал крутиться маленький клубящийся фиолетовый шар. — Основа — притягивание духов смерти, а потом делаешь с ними всякие «штуки». — Какие «штуки»? — Берси с опаской смотрел на сферу в руке мага, но не отодвинулся, следя за ней обоими глазами. — Особая мумификация тел, которая, кстати, защищает трупы от одержимости демонами; пугает врагов, оживляет на какое-то время мёртвые тела, как тогда, на поляне. Также дух способен проникнуть в человека и сделать так, чтобы он взорвался, ну, знаешь, как бомба замедленного действия. Но способность, которой я пользуюсь постоянно, это обнаружение жизни. — Обнаружение жизни? — Да. Таким образом я могу узнать, если ли рядом живые или мёртвые существа, а ещё узнать, умирал ли кто-то поблизости. — А сейчас можешь?       Леон вздохнул, вставая на ноги. Пройдя мимо костра, маг сделал небольшой выпад вперед, начиная немного шевелить пальцами. Из фиолетовой сферы быстро вылетали тонкие нити, оплетая собой достаточно солидную территорию рядом с магом. Они ложились паутиной на снег и начинали светиться. Леон начал шарить по паутине руками, будто перебирая воспоминания. Берси заворожённо смотрел, как мужчина изящно двигается и как тёмно-синие волосы колышутся на ветру, спутываясь со снежинками. Спустя несколько минут Леон выпрямился, а магия исчезла. — Здесь была казнь. Ещё со времен ферелденской оккупации орлесианцами. На этой поляне отрубили головы нескольким беженцам. — Хорошо, что мы победили в этой войне. Король Мегрен был ужасен. — Это точно. — Леон слабо улыбнулся, а затем снова закутался в шарф, садясь на место.       Берси в дороге предпочитал говорить с Леоном о всякой ерунде, не сильно нагружая их мозги умственной деятельностью. Во время сильного ветра или снега мужчины молчали или старались найти укрытие, чтобы переждать снегопад. По дорогам стало ещё сложнее продвигаться. Леон управлялся с лошадью уже получше, но всё ещё иногда просил, чтобы Берси помогал ему залезть. — Неужели ты такой старый, что не можешь закидывать ноги? — Берси усмехнулся, садясь в своё седло. — Мне всего-то сорок, а бегаю быстрее тебя. — Ну да, ну да, сказал храмовник! — маг закатил глаза, поправляя сумки. — В тридцать семь нормальные маги сидят по башням и греют свои мозоли с больными спинами. А я…       Маг осёкся, останавливая лошадь. Берси сделал то же самое, вглядываясь туда, куда настороженно смотрел Леон. Несколько секунд ничего не происходило. Мужчины смотрели в темноту леса, а лошади, почуяв что-то неладное, постукивали копытами и волновались. Храмовник похлопал животное по шее, немного успокаивая. Леон слез со своей кобылы, проходя чуть дальше. — Ты чувствуешь? — маг сосредоточился, чуя поблизости несколько живых существ. — Что-то приближается…       Берси спрыгнул с лошади и, взяв за поводья другую, отвёл их к дальнему дереву, за небольшое скопление камней, припорошенных снегом. Мужчина крепко привязал животных к ветвям. Леону было непривычно колдовать без посоха. В руках всегда было что-то, с помощью чего маг метал заклятия в разные стороны без передышки. А сейчас нужно концентрироваться на каждом заклинании, долго формировать его в пальцах и становиться в более удобную позу. — Собирался, собирался, а посох мой так и ушёл куда-то с концами… — буркнул маг, делая пару шагов назад. — Теперь придётся мечи заколдовывать. — Н-да, об этом я что-то и правда не подумал, — Берси держал перед собой блестящий щит с символом храмовников. Он был наклонён чуть вниз, чтобы кислота или огонь не попадали в лицо. — Но оружие зачаровывается с помощью рун, а не обычной магии. — Я сказал «заколдовать», а не «зачаровать». Я просто наложу временный эффект, так проще, но он лишь на некоторое время. — Он не сильно сжал принесённый Берси меч и стал нагревать его, накладывая языки пламени. — Ты не взял мне посох, но догадался взять мне меч. Как мило с твоей стороны, Берси.       Храмовник улыбнулся, подставляя Леону свой меч. На этот раз маг наэлектризовал оружие, которое источало небольшие молнии и искры. Берси сделал пару выпадов и покрутил меч в руке. В этот момент позади раздался пронзительный противный звук, за которым послышался топот множества ног. Леон встал в стойку, выпустив из руки огненный шар навстречу врагам. — Это пауки! Огромные пауки! — панически воскликнул маг, ближе подходя к храмовнику. — Почему они здесь?! Здесь же нет рядом пещер!       Первые твари ловко увернулись от стремительно летящего шара. Но те пауки, которые бежали позади, всё-таки напоролись на него и загорелись, метаясь в панике. Они были огромны: большие волосатые ноги, устрашающие зелёные глаза в несколько пар, ядовитые хелицеры и подвижные педипальпы, и самое большое брюхо, из которого позади тянулся серебристый шлейф из нитей паутины. Берси отскочил чуть назад, а потом резко врезался щитом прямо в голову паука, отрубая ему несколько лап. Электричество пронизало тело твари, от чего она стала биться в конвульсиях и плеваться ядовитой кислотой. Леон, не имея щита, стал махать мечом вокруг своей оси, чудом уворачиваясь от плевков и липкой паутины. Задев огненным мечом паука, монстр стал ещё громче кричать и бегать по дороге, сбивая с толку своих собратьев. Но пауков было много. Перед глазами Берси тут же возник образ тех сумасшедших волков с точно такими же глазами. «Этих пауков тронула Тень… точно так же, как и ту стаю» — храмовник резко воткнул свой меч в землю, поражая электрическим зарядом всех рядом находящихся тварей. Леон успел отрубить двоим голову и не переставал перемещаться с места на место, подпрыгивая и уворачиваясь от яда. К счастью, пауки были менее поворотливы и не так подвижны, как волки. Берси увернулся от парочки пауков и проскользнул прямо под брюхо одного из них, протыкая того оружием. На лицо и доспех мужчины тут же брызнула кровь, от которой он прикрлся щитом. На подол тряпки, которая была обвязана вокруг талии Леона, успела попасть кислота, но к счастью она разъела только саму одежду.       Магия начинала слабеть. Огненные языки становились всё блеклее, а электрические заряды не били так сильно, как в начале боя. У храмовника возник план, а потому, подкосив паука на пути, он побежал прямо к Леону. Мужчина отбросил своё оружие, целя в оставшихся пауков заклинаниями, замораживая их, бросая в жар и взрывая с помощью духов смерти. — Леон! — храмовник начал бежать прямо по дороге, увлекая за собой мага. — У меня есть план! — Какой? — мужчина создал им барьер и побежал вслед за Берси, часто оборачиваясь назад. — Ты сейчас побежишь дальше, а я попытаюсь обратить всё их внимание на себя. Когда они побегут за мной, ты из-за какого-нибудь камня или сугроба прикончишь их одним большим заклинанием! — Берси приходилось кричать, чтобы Леон услышал его сквозь весь этот ужасный паучий писк. — Беги!       И Леон побежал. Хотя сил бежать у него почти не было, но он двигался вперед, высматривая хорошее укрытие. И вот, увидев прилично толстое дерево, маг резко свернул, чуть не поскользнувшись. Занырнув за ствол, мужчина стал напряжённо наблюдать за Берси. Храмовник остановился перед оставшейся группой пауков, размахивая кровавым мечом. Он резко повернул на паукообразных лезвие, ослепляя их большой вспышкой света. И, крикнув что-то неразборчивое, со всех ног погнал вперёд. Пауки ещё больше взбесились. Они плевались ядом и пытались задеть мужчину своими лапами. Но Берси бежал, превозмогая усталость и боль в плече. Когда храмовник был совсем близко, Леон выпрыгнул из-за дерева, кидая на дорогу пламенный шар, разраставшийся в воздухе с каждой секундой. Магический сгусток прилетел прямо в пауков, из-за чего они стали носиться и кричать, извиваться и бить друг по другу. Храмовник, прикрываясь мечом, принялся добивать сожжённых тварей. Леон побледнел и опустился на колени, чуть ли не падая лицом в снег.       Уэлс посмотрел на всю эту бойню и устало выдохнул. Не могли же эти пауки сами собой добраться до мест, где Завеса очень тонка. Тем более зимой они ни за что бы не высунулись из своих пещер. Убрав меч в ножны, а щит за спину, Берси принялся искать глазами мага. — С тобой всё в порядке? — Поднял Леона, закидывая его руку на своё плечо. — Тебе нужно отдохнуть. — Даже с той стаей я потратил сил меньше, чем сейчас, — трясущимися губами проговорил маг, стараясь удержаться на своих ногах. — Лошади в порядке? — Не знаю.       Мужчины проковыляли мимо окровавленных тел. Лошади, слава Создателю, никуда не убежали, а стояли на месте, прижавшись друг к другу из-за страха. Берси осторожно посадил Леона на землю, отодвигая налипшие на лицо пряди тёмных волос. На него из-под прикрытых век смотрели пронзительные тёмно-оранжевые глаза, будто сверкая. Маг казался таким хрупким, таким беспомощным… куклой, у которой кончился завод и она просто лежит в чьей-то руке, ожидая, пока повернут ключ. Берси улыбнулся ему, начиная поправлять сбитую одежду и застёгивать пуговицы. — Берси, не надо, — тихо прошептал маг. — Берси. — Уже настойчивее сказал Леон, кладя свою руку на его запястье. — Что? Но у тебя… — Я сказал хватит. — Как-то резко произнёс мужчина, отрывая его руки. — Я… я сам, ясно? — спрятал свой взгляд за чёлкой, немного отворачиваясь.       Храмовник сжал свои губы и ничего не сказал, отходя к лошадям. Леон же закрыл своё лицо своими ладонями, пряча красные щёки. Они горели, пылали, и вовсе не из-за мороза или только что прошедшего боя. «Нельзя же так резко… а если бы… чтоб тебя Андрасте, Берси!» — даже в своей голове Леон слышал свой голос взбудораженным и смущающимся. Но нужно было немедленно успокоиться. — Тогда здесь остановимся, пока ты не восстановишься, идёт?       Остальная часть пути прошла без происшествий. Берси и Леон успели много раз обсудить связь между стаей и пауками, но так ни к чему конкретному и не пришли. Один ставил на совпадения, другой на великую опасность для всего Ферелдена, но никаких доказательств у них не было. Даже трупы пауков ни Леону, ни Берси ничего не дали. Мужчины лишь оттащили их к краю дороги, чтобы не создавать панику. — Мне стоит чего-то опасаться, находясь в твоём доме?       Берси на этот вопрос только рассмеялся, щурясь из-за яркого солнца. — Мои сёстры — самые лучшие женщины в мире, конечно, после матери, но всё же! Вердóна служительница в нашей небольшой Церкви. Поскольку деревня у нас небольшая, то она знает каждого. Она старше меня на… — стал загибать пальцы. — На семь, кажется, лет. А у моей младшей, Герды, трое детей и муж фермер. Они все живут в одном доме, но места там хватит на всех, ты не переживай! — Один, два, шесть, ещё мы с тобой, это уже восемь человек, — задумчиво произнёс Леон. — Точно хватит? — Не знаю как сейчас, но муж Герды очень часто уезжает в другие деревни торговать и заодно набираться опыта у других фермеров, а также брать у них семена. Поэтому в основном их там только пятеро, и то не всегда. Вердона может ночевать в Церкви из-за ночной службы или наплыва верующих. Старшему сыну в этом году исполнилось уже целых шестнадцать лет. Каждые два месяца он ездит с торговцами в Денерим и обучается, чтобы стать стражником. Частично я его понимаю, ведь эта деревушка настолько мала, что из неё, даже при большой любви, хочется на какое-то время уехать, иногда навсегда. Рани меня не очень любит… — Не любит? Почему это? — Леон сначала не понял, шутка ли это. Но как можно не любить Берси? Или у стражников и храмовников какие-то особые тёрки между собой? — Честно, я сам теряюсь в догадках. То ли дело в том, что я, в отличие от него, свободен и могу только приезжать к ним, то ли он просто не любит храмовников. А вот Свейн просто моя копия, ты не представляешь! Однажды я ему рассказал, как подружился на службе с магами, и после этого он тоже захотел стать храмовником. Правда маловат ещё, только двенадцать, но чем младше — тем больше прослужит в Ордене, если захочет. — Ещё один храмовник? Ох, ну и несдобровать же мне будет в вашем обществе. — Ха-ха, а вот младший Бриан просто золотой ребёнок. Ещё ни разу не слышал, чтобы он громко или долго кричал. Компания будет весёлой, ещё и ты будешь с нами. Вердона обычно готовит свой яблочный пирог, когда приходят гости. Он изумителен!       Берси всё говорил и говорил. Леон смотрел на него с немым обожанием. Его сердце непроизвольно громко билось, когда мужчина видел, с каким восхищением храмовник рассказывает о своей семье. Его глаза блестели от счастья, а лицо светилось от переполняемой им радости и любви. А ещё эта улыбка, сводившая с ума. Леон был готов задавать ему вопросы всё оставшееся время, лишь бы смотреть на такого Берси. Счастливого Берси. Возможно он не знает всего храмовника, не знает, как он жил, с кем общался, кто был его первой любовью. К сожалению обо всём этом не хватало смелости спросить, да и совести. Пусть Берси ему и доверяет, но Леон сомневался, что он раскроет все свои секреты и тайны тому, кого знает всего-то пару недель. Как всё-таки мало нужно для того, чтобы человек нашёл в ком-то родственную душу. И как много нужно отдать взамен, чтобы получить взаимность.