Ветряные астры, покрытые кровью

      Следующие дни не представляли ничего особенного. Обещание Предвестника было нарушено, он не вернулся на второй день, как и на третий. В опустелых глазах Люмин ещё виднелись некие блики жизни, хотя той жизнерадостной и счастливой девушки уже не было. День за днём она проводила в одиночестве. Скучном и сером одиночестве, которое не искрилось разнообразием. Каждый день она вставала около двенадцати часов, умывалась, ей подавали обед, она читала книги. Чувствовалось, что она птичка, которую заперли в золотой клетке. Время от времени она вспоминала слова Венти, анемо Архонта, который всегда улыбался, несмотря на его тяжелую жизнь. Он всегда твердил ей, что «главное в жизни – свобода». Его фразы всегда удивляли путешественницу, ведь она не понимала его. Но теперь, угодивши в ловушку, как зверушка, девушка наконец осознала его слова.       Вот так, лежа на кровати в дорогой одежде и роскоши, она полыми глазами смотрела в потолок. Слёзы уже не текли, лишь тишина обмывала её сердце. Она не знала, что делать. Если ещё неделю тому, она имела надежду на своё спасение, то теперь златовласая, перепробовав все возможные методы, опустила руки. Отчаяние окутывало её с ног до головы. Те слова, которые сказал ей Чайлд, ещё вертелись в голове, нагнетая атмосферу. Он же шутил, верно? Не может быть, чтобы он что-то сделал Дилюку. Нет, точно нет, он не шутил. Он уничтожил брошь, подаренную возлюбленным Люмин, при этом с такой противной ухмылкой, от которой так и несло тщеславием и безумием. Девушке хотелось верить, что с её объектом симпатии ничего не случится, но уверенной она не могла быть. После того дня в зале с Чайлдом у неё появилась постоянная тревога, ей хотелось рвать волосы на голове от переживаний.       Тук – Тук–       В дверь постучали. Это были слуги, которые принесли еду в комнату. После того дня, девушке не приходилось идти в зальную комнату. Да и ей не особенно хотелось. После нескольких дней тут, она даже слуг не хотела видеть. Ей стали противны те люди, которые работают тут, при этом она понимала, что персонал просто исполняет свою работу. Не говоря о слугах, она даже не знала, где находится. Мечница думала, что место это где-то в Снежной. Ведь оттуда был родом сам похититель, как и походила вся организация. Но её теории были скорее неправильными, ведь все всегда твердили, что в Снежной холодный климат. Да и агенты Фатуи всегда ходили в куртках, плащах и прочем, что давало мысль, будто там погода как на Драконьем хребте. А то, что златовласая видела в маленьком окошке точно не можно было назвать холодным климатом, следовательно, она не в Снежной. Монштадт и Ли Юэ девушка исследовала на все сто процентов, так что эти два региона тоже можно вычеркнуть из подозрений. Всё же было очень много стран как, например: Инадзума, Фонтейн, Сумеру и другие, в которых она не успела побывать.       Без слов, дверь в комнату распахнулась и перед путешественницей предстали две служанки, которые принесли поднос с едой и странной коробкой. Лежавшая на кровати Люмин, быстро осмотрела поднос, её глаза остановились на вещице, которая первый раз появилась перед глазами. Странная коробочка заинтересовала её. Служанки поставили поднос с едой на стол и, вежливо поклонившись, ушли с комнаты. Уставившись на коробку, мечница пробирала её взглядом. «Что это?» – в голове начал вертеться вопрос. Медленно, но верно, поднявшись с кровати, она начала тянуть руку к коробочке. Словно зачарованная, златовласая начала потихоньку открывать подарок. Содержимое одарило её смешанными чувствами. Брошь. Это была золотая брошь с синим камнем и мелкими жёлтыми камушками по краям. Руки Люмин вмиг сжались от злости.       — Да как он смеет?.. Чёртов ублюдок! – глаза девушки наполнились яростью, а зубы заскрипели.       Не жалея сил, она кинула подаренную ей брошь в стену. Подарок врезался с громким звуком, от чего, казалось, содрогнулась ваза на столе. Сжатые кулаки придавали девушке грозный вид, а холодные и налитые кровью глаза смотрели на брошь с отвращением. Коробка всё ещё была в руках мечницы, но её вид перестал быть презентабельным. Она знала. Она знала, зачем он подарил именно брошь. Он хотел надавить на больное место. Златовласая ещё раз посмотрела на руку с коробкой, после чего заметила бумажку. Вытянув кусок бумаги, она увидела текст, который гласил: «Моей любимой девушке, а в будущем даже жене». Кровь начала кипеть от прочитанных слов. Отвернувшись от броши и кинув коробку от неё через плечо, путешественница подошла к двери. Она попробовала её открыть со всей силой, что могла, но попытки были тщетны. Она должна поговорить с Чайлдом прямо сейчас. Ей было плевать занят он или нет, ей нужны были его оправдания.       — Ёбаный мудак...       Руки горели от желания придушить его. Но двери не отворялись, как бы того сейчас не хотела мечница. Грохнув ногой по красиво украшенным дверям, она упала. Сжавшись в клубок, девушка сидела на полу. Мечница не знала, что делать, но просто спустить ему всё с рук Люмин не желала.       Златовласая подорвалась с пола. Комнату окутала непонятная атмосфера, и раздался громкий крик. Двери, которые когда-то были заперты, резко отворились. В комнату ворвались две девушки прислуги, не понимая, что случилось. Люмин, стоявшая в целости и сохранности, смотрела на них страшным взглядом, как будто сейчас убьет их. Янтарные глаза одаривали служанок презрением.       — Где он? – спокойно проговорила девушка.       В ответ тишина. Мрачная и безумная тишина. Опять раздался крик:       — Где этот чёртов подонок?!       — Л-леди, успокойтесь… – Люмин сжала кулаки. Это был первый раз, когда она услышала чей-то голос помимо своего и Чайлда.       Служанка, осознав, что она сделала, закрыла рот рукой. Под маской не было видно её выражение лица, но сразу было понятно, что та была в замешательстве.       — Покажите мне путь к нему, – путешественница угрожающе смотрела на двух напуганных девушек.       В комнате не было воздуха, как для Люмин, так и для служанок. Взглянув друг на друга, служанки будто решили что-то. Они поклонились и тут же вышли из комнаты. Люмин даже не успела моргнуть, как дверь перед ней закрылась. И когда златовласая осознала, что её опять заперли, она не могла поверить, что её обвели вокруг пальца опять. Подбежав к двери, она снова начала бить её кулаками со всей силы. Чувство злости съедало её изнутри, поглощая даже страх, что был до сих пор.       — Откройте чёртову дверь! – стук кулаков раздавался по коридору.       …       Разбитая рука кровоточила. Никто не обработал рану, так что она болела. Кровь стекала вниз, пачкая белоснежную постель. Но девушке было все равно. Да хоть разбей она две руки в мясо или разодрав ноги, чувство ярости и тревоги не переставало поглощать златовласую. Каждый раз когда она кусала губу, девушка злилась. Только наблюдательные люди в её окружении знали это. Этими людьми был Итэр, Паймон и Дилюк. Всегда, замечая что губа девушки кровоточит, красноволосый парень предлагал платок и гладил её по спине. Это успокаивало спасительницу Мондштадта и Ли Юэ. Он заботился о ней, при этом не прося ничего взамен. Всё их время, проведенное вдвоём, давало теплоту на душе. Так почему она просто не может быть счастливой? Почему она должна проходить все проблемы сейчас в одиночку, даже Паймон рядом нет. С недавних пор, она начала чувствовать, что безумство поглощает её. Будто она и правда никому не нужна, раз никто её не может найти. Возможно, её даже не ищут, и этот факт опечаливает девушку всё сильнее. Предательство.       Прошло уже более семи часов после того инцидента с брошью, но девушка не меняла положение. Она даже пальцем не пошевелила, а может, златовласая просто не хотела. Все её конечности онемели, будто мечница замёрзла на месте, но даже это не заставляло её подняться с кровати. В пространстве было темно. Непонятно от чего, но свечи перестали гореть. И вот так поглощенная тьмой и пустотой девушка смотрела в потолок.       Стук– Стук–       Когда-то тихую комнату окутал громкий стук в двери. Девушка, словно зачарованная, не понимала, откуда исходит звук, словно она находилась в сплошном чёрном пространстве. Она не имела силы даже поднять голову. Двери отворились, и в тьме был виден яркий свет. Свеча, которую принесли горела, словно солнце. Но это солнце было фальшивым.