Гарри Поттер и наконец-то Хогвартс

      Что склонны думать контролирующие органы, когда вы теряете ребёнка в чужой стране, а через четыре года находите его в своём собственном доме? Правильно: что всё это время вы продержали его в подвале, занимаясь всякими непотребствами и нанося его нежной психике всё более и более серьёзную травму. И даже случайное счастливое обретение потеряшки будет для определённых органов довольно подозрительным. Как бы ни был рад Вернон Дурсль возвращению племянника (а он и правда был рад), ответов на некоторые вопросы у него просто не было:       — Итак, мистер Дурсль, вы утверждаете, что этот ребёнок — ваш племянник. Гарри Джеймс Поттер, одна тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, которого вы потеряли во время отдыха в Египте, а потом он просто вернулся домой. И выглядит мальчик на семь лет, притом что ему должно быть одиннадцать. Мистер Дурсль, вы считаете меня идиотом?       Мистер Дурсль с нечитаемым выражением лица смотрел на несколько рыбоглазого офицера. Пауза затягивалась. В глубине души Вернон понятия не имел, кого он считает идиотом в сложившейся сумасшедшей ситуации. Может быть, даже себя.       — Это всё вы виноваты! — следуя заветам светлейшего Хорнеджитефа, Гарри сразу же постарался поставить собеседника в неудобное положение. — Где были вы — полиция её величества — когда меня — подданного короны — четыре года морили голодом в колониальной Африке?       Актёрские способности у Гарри были на троечку, но и с ровной интонацией вкупе с безмятежным выражением лица эта эскапада прошла хорошо. Даже, наверное, отлично, потому что желание задавать сомнительные вопросы у полицейского пропало напрочь. И даже к психологу Гарри не отправили. Просто молча пометили во всех документах, что пропавший без вести нашёлся ко всеобщей радости, и отпустили с миром. Или не во всех документах, но в любом случае через пару дней в участок собиралась заглянуть Рита Скитер, которая сейчас была занята, и магией подправить все несостыковывающиеся концы.       Сложнее было с соседями: им были не нужны справки, их больше интересовали объяснения. Впрочем, и тут опыт профессионального журналиста Риты Скитер и не менее профессионального жреца светлейшего Хорнеджитефа помог разрешить ситуацию. В Литтл-Уингинг были запущены десятки самых невероятных версий произошедшего: от похищения пришельцами до учёбы в элитной закрытой школе, из которой отпускают только раз в четыре года. Реальный в этих вариантах тоже был запущен и благополучно среди них затерялся. А ещё через неделю мама Денниса по разным каналам обнародовала приличную часть своей картотеки, и соседям стало и вовсе не до Гарри.       Среди близких же возвращение Поттера прошло более спокойно. В конце концов, общался он с ними регулярно, от происходящих событий оторван не был, а последнее время и вовсе научился следить и за бодрствующими людьми тоже. Хотя наблюдал он, конечно, только за интересными моментами, возвращаясь во внутренний мир, чтобы переждать скуку в мире внешнем. И наблюдать ни за Дадли, ни за Пирсом, ни тем более за Деннисом в школе ему в голову не приходило. За что он сейчас и расплачивался:       — Итак, мистер Поттер, расскажите, что такое эллипсис и приведите примеры.       Весь вид мисс Дейв говорил, что она думает о шансах экзаменуемого подтвердить второй уровень образования. Гарри насупленно молчал. Черный Медведь молчал обиженно, светлейший Хорнеджитеф — неодобрительно, созерцательнейший Ван Юншен — безразлично. Ответа не знал ни один из четырех. Интуиция подсказывала, что обвинить в чем-то мисс Дейв, как того полицейского, не получится.       Сама учительница была надменна и спокойна, как будто не допускала даже мысли, что её жизни грозит какая-то опасность. С одной стороны — правильно, Гарри всё-таки был добрым мальчиком, практически не рассматривающим смертоубийство как способ выхода из затруднительных ситуаций, с другой стороны — этот проклятущий эллипсис…       — Ну… это такая… штука… — тянул мальчик время, — которая… — за прошлые четыре года он подготовился к математике, науке и даже к религиоведению, а вот до английского дело как-то не дошло. Что вообще там можно учить? Этот язык и так для Гарри был родным!       — Понятно, — мисс поджала губы так же, как частенько делала тётя. — Какова этимология слова школа?       — От древнегреческого σχολή — времяпрепровождение или досуг! — уже немного паникующий Гарри искренне надеялся, что идеальное древнегреческое произношение отвлечёт училку от его подозрительно покрасневших глаз: к его счастью, светлейший Хорнеджитеф довольно бодро говорил на греческом, который во время его жизни ещё не был древним.       — Кто бы мог подумать! Какие-то знания в вашей голове все-таки есть. Неожиданно. Ну что ж, мне необходимо убедиться, что вы умеете излагать свои мысли. Мистер Поттер, расскажите мне сказку о том, как вы дошли до жизни до такой и почему я все-таки должна зачесть вам знание английского за второй уровень.       Честно говоря, сказки Гарри не очень любил. Возможно потому, что тётя Петунья их не рассказывала, и единственным их источником в жизни мальчика были сказки собственно мисс Дейв с уроков английского и дедушки Дамблдора. Тем не менее повторно видеть экзаменатора не хотелось до такой степени, что Гарри постарался выжать из себя всё, что мог:       — Жил-был на свете один маленький мальчик. Он был таким же, как все дети его возраста: гулял, ходил в школу и выполнял обязанности по дому, которые ему поручали. И он очень хотел общаться с другими детьми, но те почему-то не хотели. И мальчик был очень одиноким. Он пробовал завести друзей много-много раз, но после каждой проваленной попытки становился только всё более и более грустным. Никто не хотел с ним дружить, ни взрослые, ни дети. И в какой-то момент мальчик настолько отчаялся, что решил убежать. Всё равно куда, просто подальше от этого места…       Юный Поттер сидел на стуле перед массивным учительским столом, его ноги не дотягивались до земли, а взгляд был направлен в пол. Конец его речи звучал всё тише и тише, а последние слова и вовсе были почти не слышны. После паузы он несколько встряхнулся, выпрямился и каким-то царственным жестом перевёл взгляд с пола на небо за окном. Голос стал звучать более резко, в нём чудились каркающие интонации:       — Он уже собрал свой рюкзак с вещами, положив самое главное: и плюшевого медвежонка, и бутерброд, чтобы не умереть с голода, и даже книгу с любимыми английскими сказками. — На этой детали суровое выражение лица мисс Дейв несколько оттаяло. — Мальчик вышел за порог и пошёл прочь из города. Но прошёл он недалеко. На дороге ему попался маленький серый котёнок. Животное повредило лапу и жалобно пищало. Несмотря на твёрдость своего решения побыстрее уйти из города, мальчик не мог не остановиться и не помочь. Котёнок был очень умным: ведь когда мальчик взял его на руки, тот взглядом показывал, куда его нужно отнести.       Поттер сделал задумчивую паузу и лениво мазнул взглядом по фотографии кота в одном из шкафов кабинета. Через мгновение он продолжил, вернув взгляд обратно к небу за окном:       — Котёнок привёл мальчика к дому, окруженному засохшей живой изгородью. Среди кустов бродили бесчисленные коты и кошки. Было непонятно, принадлежат ли они хозяевам или они бродячие. Открыла строгая пожилая женщина, напоминавшая чем-то учителя. Под её ногами вились ещё несколько котов. Хозяйка очень обрадовалась питомцу, которого потеряла, и пригласила мальчика в дом, полный книг.       — Она поила мальчика чаем и говорила. Она говорила, как она любит своего мистера Пушистика и других своих питомцев. Она говорила, как любит читать, и рассказывала много-много историй из своей любимой английской литературы, — что-то заставило расслабившуюся мисс Дейв снова напрячься, а по мере дальнейших слов она всё больше и больше каменела. — Ещё она говорила, что жалеет, что больше не может работать в школе. Ведь она так хотела заставить детей знать всё то, что знает она. И ученики к ней больше не приходят. Впрочем, не приходили они и раньше. Что всю свою жизнь она посвятила работе, и ни на что другое времени у неё уже не оставалось. И говорила, что ни о чем не жалеет. — Голос Гарри холодел, достигнув точки замерзания на произнесённом по слогам: «Ни о чем».       Мальчик продолжил:       — И говорила она, что ей хватает её пушистых друзей, которые её понимают. И говорила, что боится только, что же будет с её питомцами, когда она умрёт. Кто же позаботится о них в её отсутствие? И переживала, будут ли её кошечки скучать по ней. И не замечала холодные фосфорицирующие глаза, уставившиеся на неё изо всех уголков захламлённой книгами комнаты.       Мисс Дейв, которая буквально на днях завела третьего кота, не могла заставить себя пошевелиться, завороженная не столько содержанием сказки Гарри, сколько её ритмом и интонацией. Мальчик же тем временем как-то расслабился и текучим плавным движением сменил позу на стуле, а взгляд перевёл на неё. Но смотрел явно куда-то вдаль. Возможно, даже внеземную даль. Его голос наполнился журчанием.       — Кто знает, какие повороты приготовила для нас река судьбы? Иногда события случаются в нашей жизни с частотой дождей в самой сухой пустыне, а бывает — обрушиваются настоящим ливнем, переходящим в наводнение. Когда в мальчика уже не смогло бы поместиться даже глоточка чаю, когда уши его не выдержали бы даже ещё одного предложения, а следующий его план побега перестал брать в расчет вежливость, в дверь внезапно позвонили. Возможно, звонок этот был уже не первым, но предыдущие звонки они не заметили, так как слишком увлеклись разговором.       Глаза мисс Дейв находились на линии взгляда Гарри, но она всем своим существом чувствовала, что смотрит мальчик куда-то дальше. А после небольшой паузы его фокус ещё больше отдалился, хотя это казалось уже невозможным, а Поттер тем временем продолжил:       — Можно ли сказать, что звонок действительно звенел, если его никто не слышал? А если его слышал только тот, кто его произвёл? Можем ли мы считать действия, произведённые нами, действительными, если они воздействовали только на нас? Насколько меняет окружающий мир факт нашего знания или незнания о нём? И возможно ли окончательное знание о мире вообще? Если монах во время медитации заснёт и ему приснится, что он бабочка, которой снится сон, что она является медитирующим монахом, то кем на самом деле является это существо? И если это всё же бабочка во сне, то должны ли мы будить её? Имеем ли мы право будить её? Готовы ли мы, что, разбудив её, она в ответ разбудит нас? И знаем ли мы, чей сон живём здесь и сейчас? Способны ли узнать?       Пожалуй, больше, чем быть съеденной своими котами после одинокой смерти в пустой квартире, мисс Дейв боялась только сойти с ума. Но осознала она это буквально только что, когда появилось серьезное сомнение, а не воплотился ли уже её страх в реальность. Гарри Поттер же, ещё немного посозерцав стену, встрепенулся, подобрался, выпрямился упругим движением и сфокусировал взгляд на глазах учительницы. Жесткий взгляд. Мисс Дейв почудилось, что движение зрачка сопровождал тихий щелчок, чем-то похожий на звук спущенной тетивы. Черты лица Гарри заострились, из голоса напрочь исчезла мягкость и журчание, но появилось какое-то шелестение. То ли листья на ветру, то ли змеиное шипение:       — За дверью оказался не монах и даже не бабочка. Это был бывший ученик. Глаза его были красны, волосы напоминали вороново гнездо, он дышал хрипло, как олень, раненный в лёгкое. Пожилая женщина не успела вымолвить и слова приветствия, как парень (или скорее даже молодой мужчина) вцепился в её плечи и начал судорожно бормотать. «Зачем-зачем-зачем-зачем…» — монотонно повторял он, как будто захваченный духами. Бедная женщина пыталась отстраниться, но хватка сумасшедшего была сильнее объятий удава. «Это вы сказали мне, что нужно помогать слабым, что нужно быть добрым и отзывчивым, что нужно учить уроки,» — вскричал человек тонким голосом, — «И посмотрите, к чему это меня привело!» Он продолжал рассматривать её безумными глазами. Он пришёл отомстить.       Гарри Поттер молча смотрел на мисс Дейв с адамантовой уверенностью человека, готового незамедлительно ответить спокойным насилием на любую угрозу или оскорбление. А угрозу или оскорбление склонного воспринимать в самом широком диапазоне. Взгляд Гарри ещё больше заострился, как бы убедился, что невербальное послание расшифровано верно, и сразу смягчился. Плечи Гарри опять поникли, а взгляд сам собой опустился в пол.       — А потом большая часть из них умерли, а выжившие жили долго и счастливо, — промямлил он, автоматически завершая сказку в стиле дедушки Дамблдора.