I wanna be yours — Arctic Monkeys
Голова адски раскалывается, будто под гидравлическим прессом. Всё тело ломит. Конечности затекли. Кенма ворочается на кровати, пытаясь разлепить, наконец, глаза. Ресницы кажутся слишком тяжелыми, а веки словно приклеили на супер-клей. После недолгих внутренних проклинаний всех вечеринок и отходов после них, Кенма решается открыть глаза. — Хэй, найс эсс, — бормочет Козуме со слабой ухмылкой на лице, смотря на задницу Куроо в боксёрах. Тецуро в полусогнутом состоянии таскается по комнате в поиске своих носков. Он всегда сначала надевает носки. Пока они не будут найдены, он будет голым щеголять по дому. Просто уже обычай. — Моя красивая задница тебя разбудила? — Нет. Ты слишком громко пиздишь, — ворчит Кенма, утыкаясь носом в подушку. — Ты такой милый, когда сонный. Кенма лишь показывает средний палец и мычит какие-то оскорбления в подушку. Тецуро наконец находит свои носки и быстро натягивает на ноги. Отлепляясь от подушки, Кенма снова смотрит на Куроо. Ну, точнее на его зад, а потом спину. Солнце из окна невыносимо слепит, и он морщится. Козуме провожает Тецуро, который выходит из комнаты, сонным взглядом, а потом прикрывает глаза, досыпая свой наикрутейший сон. Он просыпается кажется, совсем скоро. Куроо заходит в комнату уже в серых трениках, но всё так же без футболки. В руках он держит небольшой поднос, а ногой закрывает дверь. — Милый, я тут принёс завтрак в постель, поэтому… — говорит Куроо, садясь на кровать, — двигайся нахуй, я поем. Кенма двигается в сторону, освобождая для него место. Тецуро замечает, как Козуме кривит лицо, смотря на тарелку с яичницей. — На тумбочке волшебная помогайка с водичкой, — говорит Куроо, кивая на прикроватную тумбу рядом с Козуме. Кенма быстро смекает и глотает таблетку, полностью осушая стакан воды. Он молча садится назад и поджимает колени к груди. — Да не за что, ну что ты! Это просто из вежливости, не надо столько благодарностей! — иронично произносит Куроо. — Включи телик, — просит Кенма, пялясь на чёрный экран телевизора перед кроватью. Куроо тянется за пультом и нажимает на кнопку включение. Он листает, пропуская бабульские новости, и останавливается на канале с какой-то слащавой дорамой. — О, вовремя я, новая серия, — произносит Куроо, откладывая пульт в сторону. Он отламывает кусочек белка и закусывает хлебом. — Ты серьёзно? — выгибает бровь Кенма и берёт пульт в свои руки. Он пролистывает пару каналов и натыкается на канал с названием «Малыш». — О, Скуби-Ду, — Кенма удобно опрокидывается на подушку и откладывает пульт за себя, чтобы Куроо не смог его забрать. — Ты серьёзно? — саркастично передразнивает Тецуро, откусывая ещё кусочек. — Что-то имеешь против? Куроо игнорирует. Вместо ответа подносит к его рту кусочек яишницы на вилке. Кенма кидает взгляд на него, потом на вилку и быстро хватает еду. — Вкусно? — Нет. — Не благодари. Спустя около десяти минут и половины серии еда была съедена напополам. — Мне кажется, что за всем стоит тот лысый дядька. Он слишком подозрительный. — Не-не, точно не он. Его специально делают подозрительным, чтобы мы подумали, что это он, а это окажется не он, — машет головой Куроо. — Думаю, это та уборщица. — Нахуй уборщице заниматься этим? — Ну не знаю-ю-ю. Она слишком н-е-п-о-д-о-з-р-и-т-е-л-ь-н-а. Кенма лишь цыкает и продолжает смотреть серию, скрестив руки на груди. Куроо ёрзает рядом в попытках усесться удобнее. Он старается как бы ненавязчиво сесть ближе к Кенме, хотя бы соприкоснуться плечом. Несмотря на то, что они спали в обнимку и целовались в пьяной толпе, Куроо этого мало. Ему хочется каких-то быстрых соприкосновений и взглядов, тупых диалогов. И ладно. Поцелуи в толпе его больше чем устраивают. — Блин, ну ладно, — говорит Куроо с окончанием серии. — Я же говорил, что это не она. Ей это было ни к чему, — хмыкает Кенма. — Но это был и не тот лысый хер, знаешь ли. Так что ничья, — Куроо встаёт с кровати, потягиваясь и забирает тарелку с тумбы, — вставай, нам надо ехать. — Куда? — В жопу труда. Собирайся, тачки надо забрать, они в гараже. И у нас там дело новое намечается, — говорит Куроо и быстро выскальзывает из комнаты. Кенма как бы вообще не в теме. Он не знает, чем их команда занимается, и почему был трёп о ворованных тачках. Он недолго смотрит на пустую дверь, а потом всё же встаёт с кровати, чтобы найти свою одежду. Джинсы и рубашку он сразу берёт с кресла, а майку так и не находит. Кенма решает остаться в футболке Куроо и обвязывает клетчатую рубашку вокруг пояса. Приводит волосы в порядок и выходит из комнаты. — Где тут ванная? — кричит Кенма. — Вторая дверь по коридору. Козуме холодной водой умывает лицо и намазывает зубную пасту на указательный палец. — Ты чё делаешь? — вопросительно выгибает бровь Куроо, опираясь на косяк. — Зжубы чижщу, не видно, фтоли? — вместо зубной щётки, он использует палец, проходясь по ряду зубов. — Гениальная разработка. Сам придумал? — Мама твоя помогла, — Кенма вытирает лицо полотенцем и выходит из ванной. Куроо выходит вслед за ним и идёт к входной двери. Всё утро он думал о том, что было ночью, потому что последнее, что он помнил — это как Кенма киданул его в толчке клуба. После этого воспоминания словно стёрли. Просто белый лист. Он проснулся с Кенмой в одной кровати, но оба они были одеты. Трусы — тоже одежда. Будучи бухущими в говно, они бы не смогли после секса напялить на себя шмотки. Из этого следует вывод, что вечером они просто пришли домой к Куроо. Он дал ему свою футболку по какой-то причине, и они оба просто завалились спать. Да, вполне логичная версия. Если бы между ними что-то было, Куроо бы запомнил это на всю жизнь. — Может, расскажешь мне? Вы же точно не просто группа друзей, которые любят погонять на тачках, — говорит Кенма, обуваясь. Куроо колеблется какое-то время. Думает о том, доверять этому человеку или нет. Всё-таки это лишь вторая их встреча. Но ему нечего терять, так что он решает просто рассказать. Кенма просто не вызывает у него какого-то недоверия. — Ну, мы угоняем машины. У нас в гараже каждый хорош. Я, Бокуто, Юкие, Терушима и Киёко обычно идём на дело — угоняем тачки. Юкие раньше была киллером, но потом завязала с этим. Мацун шпарит за детали, механик короче. Маки инженер, он-то и создал ключ, которым можно открыть большинство дорогих спорткаров. Не под всё подходит, конечно — в более навороченных тачках сильные системы защит — но даже с таким он справляется. Акааши тоже часто участвует в угонах, но ещё и шарит за оружие, бывший снайпер-наёмник. Есть Коноха, он с нами обычно не тусит — связывается по телефону. Он делает наводки, взламывает камеры и охранные системы. Хакер типа. Вот он утром звонил, новое дело появилось. Причём очень интересное. Во-о-от, — Куроо наклоняется за кедами, чтобы тоже обуться. — Ну, ладно. — И всё? Типа, ты даже не удивишься? — Ну я примерно чего-то такого и ожидал, — Кенма выпрямляется и облокачивается спиной на дверь, — ладно, пошли.***
A Little Death — The Neighbourhood
Куроо заходит в комнату, где уже собрались все. Он позвонил им, как только Коноха сообщил новость о деле. Наверное, Тецуро впервые слышал такое количество нецензурной лексики в свою сторону, потому что звонил в девять утра. Все выглядели очень помято и сонно. — Я хочу услышать достаточно аргументов и причин для нашего раннего подъёма, — злобно отрезает Юкие, облокачиваясь на спинку дивана. Все уставились на Куроо в ожидании оправданий. Тишину прервал вошедший в комнату Акинори. Все перевели взгляд на него, в том числе и Тецуро с Кенмой. — Ебать, — округляет глаза Бокуто, — у меня галюны? — Нихуя се, — приподнимается Юкие. — Охуеть… — выдыхает Мацун. — Я думал, ты сдох, — говорит Терушима. — Спасибо, я тоже рад вас видеть, — говорит Коноха с совершенно усталым видом. — Это я разбудил Куроо, а он уже разбудил вас, как я вижу… В любом случае, аргумент есть, причём очень весомый. На днях намечается новое дело. — Пф-ф, тоже мне новость. Ради этого не обязательно было нас поднимать в девять утра, — фыркает Юкие. Все молча соглашаются с ней, кивая. Коноха переводит взгляд сначала на Куроо, а затем на Кенму, которого видит впервые. Козуме, видимо, не производит на него никакого впечатления — либо Акинори попросту наплевать, — поэтому он просто поворачивается обратно к ребятам. Коноха редко появляется в гараже. Настолько редко, что последний раз они виделись только на Новый год. Он делает им наводки и взламывает системы на расстоянии, просиживаясь дома. Коноха не любит покидать его ради какого-то дела. Но если он пришёл, то значит, что намечается и вправду что-то серьёзное. — Завтра будет аукцион с тачками, — говорит Акинори. — Это всё еще не весомый аргумент, — отрезает Юкие, скрещивая руки на груди. — Его устраивает Озэму Дайшо, — перебивает Куроо, вглядываясь в лица друзей. В момент все округлили глаза и уставились на Куроо. Он почему-то вспомнил то видео, где сидят совы с выпученными глазами и смотрят, не отводя взгляда. Такие видеоролики на ютубе Куроо обычно смотрит с Бокуто по вечерам, угарая, как больные. А потом включают подборки с названием «Лучшие приколы с животными 2018-2021 ржака-обоссака угар». Ну, знаете, такое смотрят обычно дети лет восьми и бабушки с дедушками. А Куроо с Бокуто… Ну они просто Куроо и Бокуто — это всё объясняет. — Тот, который его батя..? — спрашивает Терушима. — Именно, — говорит Коноха, — и дело очень интересное. На кону лям евро. После этой фразы Куроо с ухмылкой оглядывает ребят, у которых челюсти попадали на пол и глаза вылезли из орбит. — Ладно, очень весомый аргумент, — шокируемая информацией, говорит Юкие. — А… э… Давай подробности, что ли… — мямлит Бокуто, поудобнее усаживаясь в кресле мешке. — Кхм, прошу прощения, но кто такой Дайшо? — шепотом спрашивает Кенма у Тецуро. — А. Ну, короче. У нас были небольшие тёрки с Озэму Дайшо. Это отец Сугуру, — Куроо немного отводит Козуме в сторону. — Насколько небольшие? — Ну-у, как бы мы ограбили его салон… автомобильный. — А, ну понятно. Ничего такого, — иронично говорит Кенма. — Да, вполне. Так вот, у него по всему Токио несколько салонов с американскими и немецкими спорткарами. Ещё есть в некоторых странах Европы. Шевроле, Форд, Додж и БМВ. Короче говоря, богатый и состоятельный дядька. Не знаю, как он управляет враждующими брендами, но сам факт. А сын его, Сугуру, полный ублюдок и мудак. Конченное чмо, крыса и предатель, — Кенма смотрит на него, ожидая оправдания этих оскорблений и Куроо продолжает: — Три года назад у нас было дело в Италии. В подробности вдаваться не буду, но он нас кинул. Съебался на тачке с деньгами во время задания и подставил нас, мы еле успели уйти. После этого он не появлялся в Токио и вот недавно вернулся, как мне сказал Коноха. Поэтому да, я его ненавижу. Куроо ненавидит его, как ненавидят того самого учителя, занижающего оценки. Ненавидит, как ужасного отца, который, кроме себя и бутылки алкоголя, ничего не видит. Ненавидит, как человека, который забрал у него самое важное. — Он максимально обматерил Сугуру? — спрашивает Терушима. Всё это время они сидели в полной тишине, на которую Тецуро и Кенма не обращали внимания. — Да не особо, — пожимает плечами Кенма. — Удивительно, — вздыхает Юкие. — Я просто добрый человек. В свою сторону утром я слышал намного больше оскорблений, — фыркает Куроо. Все решают проигнорировать его реплику и переводят взгляд на Коноху. Куроо с Козуме подходят ближе. Кенма садится на краешек дивана, а Тецуро плюхается в кресло-мешок рядом с Котаро. — Завтра аукцион ретро-авто. Как я понял, все они тюнингованные, свеженькие. Скорее, коллекционные даже. Начальная цена пяти лотов — один миллион евро. Я, честно, не очень понимаю, за что такие бабки, плюс, если они будут торговаться, ещё больше выйдет, но не суть, — Коноха садится на пол, а ноутбук ставит на журнальный столик. — Я ввёл в список гостей аукциона трёх человек. Такаяма Незуко — молодая девушка, двадцать восемь лет, имеет сеть брендовых бутиков одежды по миру. Миядзаки Кен — тридцать лет, владелец крупной сети заправок. Харада Кенджи — тридцать один год, главный директор крупной строительной фирмы. Коноха что-то быстро печатает на клавиатуре, внимательно всматриваясь в монитор. — Начало мероприятия в десять часов вечера, начало самого аукциона в полночь. На всё про всё у вас будет плюс-минус полтора часа. Вы должны успеть свалить до начала самого аукциона. Кто идёт туда в роли гостей, решайте сами. — Бро, ну ты точно должен пойти, твоему актёрскому таланту можно позавидовать, — говорит Бокуто. — Бро, это так мило, спасибо, — Куроо стукает кулак Бокуто. — Так, раз Куроо идёт в роли, нам нужна ещё девушка и парень, — говорит Юкие. — Пять человек надо на угон. Или можно меньше, но тогда кому-то придётся рискнуть и два раза идти за авто. Это большой риск. Маки будет помогать со взломом системы Конохе. Допустим, я, Бокуто, Терушима, Мацун и Киёко будем угонять. Акааши пойдёт вместе с Куроо, потому что умеет управляться с оружием, и, если что, сможет его прикрыть. — Я сам могу себя прикрыть, — возмущается Куроо. — Ты заткнись вообще, дебилам слова не давали. Так вот, если нас пятеро будет на угоне, Куроо и Акааши в зале, то кто пойдёт как третья записанная гостья? Если отправить меня или Киёко, то кому-то придётся возвращаться второй раз, как я уже говорила, а это огромный риск. Мы можем попросту не успеть. — Ну, так отправьте Кенму, — хмыкает Маки, раскладывая карты им с Мацуном на диване. — Да, его переоденете в платье, хвостики, косички завяжете, наштукатурите, и будет не отличить от двадцативосьмилетней Такаямы Незуко, — Мацун ходит первый и кидает шестёрку червы. Все одновременно молча поворачиваются на них. Эти двое постоянно выкидывают какие-нибудь умные идеи, сами того не замечая. — Что? — удивляется Маки, кидая карты в биту. — Парни, вы чёртовы гении! — восклицает Терушима, подпрыгивая на диване. — Не-не-не, это не обсуждается! Мы не можем подвергать его риск… — Я согласен, — без капли сомнения говорит Кенма. — Что? Нет, Кенма, это правда опасно, — снова возражает Куроо. — Мне похуй. — Но… — Умеешь читать по губам? М-н-е п-о-х-у-й. Если я сдохну, то заберите к себе моего кота пожалуйста. — Я хорошо о нём позабочусь, — выкрикивает Бокуто. — Бо, ты буквально уже похоронил Кенму… — А, ну, в смысле, если вдруг что, я хорошо о нём позабочусь, — исправляется он. Куроо решает, что его сейчас слушать никто не будет, и просто выходит из комнаты, хлопая дверью. Он психует на себя, он психует на парней, которые втянули Кенму в это. Он психует на тупую влюблённость, которая так много переворачивает с ног на голову в его жизни. Тецуро не ощущал такого давно и надеялся не ощущать больше, ведь после отношений, которые дошли чуть ли не до свадьбы, Куроо бросил гонки почти на пол года. Это настолько выбило его из равновесия, что самостоятельно держаться уже не получалось. Куроо не был к такому готов. К такому в принципе сложно быть готовым. И единственное, что он мог делать после — это забыть. Забыть, как забывают помыть полы дома; забыть, как забывают опустить после себя стульчак. Но такое не забывается, не выветривается и не вымывается. Сколько бы он ни пытался открыть окно, чтобы выветрить эту душащую и сдавливающую в груди боль, она всё равно оставалась. Въедалась в стенки лёгких, расходилась по организму на эритроцитах и неприятно давила на нервы. Куроо пытался вытеснить её из груди, выдавить любым возможным способом, но четыре года отношений так легко не стереть. На том задании в Италии из-за Сугуру подстрелили Эмму. Она умерла на руках у Тецуро. Держа на коленях её бледное тело, которое уже не дышало, Куроо, кажется, тоже перестал дышать вместе с ней. Воздух просто не попадал в лёгкие, кровь перестала циркулировать, хотя сердце отбивало бешеные ритмы. Окровавленные руки тряслись, как ненормальные, и поправляли светлые пряди, упавшие на лицо. Куроо не мог поверить произошедшему, оно просто не укладывалось в голове. Её холодные бледные руки безжизненно лежали на тёплом асфальте, а на груди с каждой секундой расплывалось алое пятно. Если бы не Бокуто, который вовремя привёл его в чувства, то Куроо бы застрелили вслед за Эммой. Чувство опустошённости долго не покидало его, но друзья помогли залатать кровоточащие раны, которые постоянно расходились при мимолетном воспоминании. А воспоминаниям только дай повод — они задушат тебя своими окровавленными руками, не давая шанса на выживание. Он заглушал всё алкоголем, сигаретами, сексом и гонками. Бокуто смог вытащить его, как хороший друг поддерживал весь это период. Но осадок всё равно остался. И Куроо просто мирится с этим, мирится с тем, что он Кенме никто, он ему не указ, он для него просто какой-то тупой водила с тупыми шутками. Он не сможет его отговорить, но и сразу хоронить Кенму тоже не выход. Куроо сделает всё возможное, чтобы не подвергнуть его риску. Он облокачивается на перила балкона и закуривает. Сигареты всегда помогают расслабиться и снять напряжение. Нервы, которые сейчас больно пульсируют в висках, медленно расслабляются с каждым вдохом едкого дыма. Куроо слышит шаги сзади, но не оборачивается, зная, кто там. — Бо, ну ты же можешь меня понять? — Тецу… я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, но надо просто смириться. Тогда нас кинул Дайшо, и из-за него всё пошло через задницу. Если бы этого не случилось, она бы не погибла, — говорит Бокуто, тоже закуривая сигарету. — Я, блять, знаю! Просто… просто понимаешь… а-а-а, сука-а! Это звучит очень тупо, мы с ним знакомы всего три дня, но я такого ещё не чувствовал. Даже к Эмме… Это, блять, необъяснимо просто. Я чувствую себя тупым влюблённым школьником. Просто я не хочу кого-то терять снова… — Куроо глубоко затягивается и пару секунд не выпускает дым из легких. — Куроо, всё будет хорошо, обещаю. Акааши будет с вами, а я ему доверяю. Ты будешь рядом с Кенмой, а я тебе доверю. Ты сможешь его защитить в случае чего. — Но… — Никаких «но», я в тебя верю. Ты же самый крутой в мире Куроо Тецуро! Таких, как ты, поискать ещё надо! — Бокуто протягивает ему кулачок, и Куроо с каким-то отчаянным смешком отбивает его, — давай, докуриваем и топаем к ним, сейчас будем думать план. Куроо кивает и затягивается последний раз.***
— Так, вроде все всё поняли? — Коноха оглядывает ребят, вставая с пола. Все угукнули в унисон, — И, Куроо, ради всего святого, не устраивай там, пожалуйста, бойни, — умоляюще просит Коноха, вздыхая. — Я? Да никогда! — Ты меня услышал. Нам нужно тихо уйти. Без перестрелок, взрывов и полиции. — Есть, сэр, — машет рукой Куроо, гордо выпучив грудь вперёд, — я не обещаю, но постараюсь. Коноха лишь злобно зыркает на него и подходит к двери. — Всё, тогда до завтра. Буду с вами всё время на связи, — он выходит и закрывает за собой дверь. Все сильно утомились, потому что мало того, что они план продумывали около двух часов, так ещё и спали сегодня чуть меньше четырёх. Куроо с Бокуто развалились на мешках, Акааши с Юкие и Киёко сидели на диване, опершись друг на друга, Мацун и Маки всё еще играли в карты на соседнем диване, а Кенма мирно сопел на кресле, свернувшись в калачик. — Жрать охота… — мычит Бокуто, хватаясь за живот. — Плюсую, — соглашается Мацун. — Умножаю и возвожу в степень, — добавляет Маки, отбиваясь пиковой королевой. — Кто сходит за хавкой в магазин? — спрашивает Куроо, потягиваясь на кресле и перекатываясь на Бокуто. — Чур не я, — резко кидает Терушима. — Чур не я, — отвечают почти все одновременно, кроме сладко спящего Кенмы. Все переводят взгляд на него. — Не, чуваки, это как-то подло, он даже не играл, — говорит Куроо, перекатываясь обратно на свой мешок. — Ладно, согласна, — говорит Юкие. — И чё тогда делать будем? — Ну, смертельное шоссе? — предлагает Куроо. Все соглашаются, и Куроо идёт в конец комнаты, выдвигая беговую дорожку. Он идёт к полке возле барной стойки и достаёт с неё десять машинок. Семь моделек Хотвилс и три из мультика «Тачки». Все с хряхтением встают и подходят к дорожке. — Кто первый слился, тот и идёт. Кто какую берёт? — спрашивает Куроо, вываливая машинки на дорожку. — Жёлтую, — выбирает Бокуто. — Оранжевую, — выбирает Юкие. — Салли, — выбирает голубую машинку Куроо. — Маккуин, — тихим голосом бормочет Кенма, укутавшись в плед. Он стоит позади всех, но всё равно всё видит. — Ты же спал? — А теперь не сплю, я услышал имя из Тачек. Я выбираю Маккуина, — топчется на месте Кенма, поджимая пальцы на ногах под себя. Носки с Молнией всё так же на нём, и Куроо кидает на них беглый взгляд. — Окей. Все разобрали по машинке, и Куроо выставил их в ряд на дорожке. Все приготовились внимательно смотреть за своей тачкой и затихли. Тецуро включает самую первую скорость и машинки начинают ехать, плотно прижимаясь друг к другу. Но резко из строя выбивается жёлтая машинка и уходит назад, падая на пол. Бокуто протяжно мычит, хватаясь за лицо. Куроо выключает дорожку и собирает машинки назад. Все похлопывают Бокуто по плечу, разбредаясь по комнате. — Возьми мне Спрайта, — просит Терушима. — А мне мармеладок. Бокуто уходит, захлопнув за собой дверь. — Вы всегда таким способом проблемы решаете? — спрашивает Кенма у Тецуро, пока тот раскладывает модельки на полке. — Ну, часто. Еще на цу-е-фа, монеткой и как угодно в принципе. Кенма чего-то такого и ожидал услышать. Для него эти ребята очень противоречивы во всём. Сначала они воруют тачки в других странах, а потом устраивают соревнования маленьких моделек на беговой дорожке. Ну, знаете, каждая опасная группировка таким занимается. Куроо плюхается на кресло, и Козуме садится рядом с ним. Тецуро достаёт пару джойстиков и предлагает один Кенме. Тот берёт его и удобнее садится в кресле. Дома у него стоит такая же консоль, на которой он очень часто рубится и стримит на Твиче и Ютубе. Куроо включает телевизор и листает предложенные игры. Он выбирает Мортал Комбат и включает на загрузку. Пока Бокуто нет, можно немного занять время за игрой.***
On my own — Darci
Бокуто вернулся достаточно скоро: Куроо с Кенмой сыграли всего три боя. Три из которых выиграл Кенма. Котаро раздал всем по бич-пакету, а Акааши поставил чайник. Пока он выкладывал купленные продукты на стол, все уже успели слететься к столу. — Так, я купил пять чупа-чупсов икс икс эль. Сегодня у нас будет соревнование на лучшего сосуна, сосальщика, минетчика, называйте, как хотите! — Бокуто с улыбкой достаёт из пакета пять чупа-чупсов. — Кто участвует? Куроо, Юкие, Бокуто, Терушима и Кенма подняли руки. Эта святая четвёрка всегда занимается всякой хернёй, но теперь у них пополнение! Великолепная пятёрка ебанутых и профессиональных гонщиков-угонщиков. Если бы Кенма не знал, кто они такие, и у него бы спросили, то он, очевидно бы ответил, что они какие-нибудь аниматоры или просто клоуны. Но точно не угонщики. А мама всегда говорила, что внешность обманчива. Все съели по порции лапши, и Бокуто раздал чупа-чупсы. — Так, ну, в принципе, всё просто. Кто первый доберётся до жвачки внутри, тот и выиграл. Разгрызать запрещено! Только сосать и облизывать. Все всё поняли? — Бокуто оглядывает конкурсантов несвойственным для него прищуром. Спустя пять минут тяжёлой работы языком и челюстью Юкие первая вскидывает руку с палочкой и жвачкой. Буквально через пару секунд Кенма тоже заканчивает. — И у нас есть победитель! Юкие, поздравляем — ты лучшая сосалка! У Кенмы резерв место, он был близок к победе! — Бокуто протягивает ей один презерватив, на упаковке которого написано «Best suckee» и снизу маленьким шрифтом: «With strawberry flavor». — Ты сначала купил резинку, а потом уже придумал конкурс? — интересуется Юкие, засовывая презерватив в карман. — Ну да. — Эх, жаль, а так хотелось, — вздыхает Кенма, жуя жвачку. — Давай мы сегодня вечером пойдём ко мне, и я тебя тоже буду называть лучшей сосалкой? — Тецуро ухмыляется и пошло двигает бровями. — Знаешь, резерв меня тоже вполне устраивает, — пожимает плечами Кенма. Многие расходятся по комнате, а некоторые — выходят вовсе. Мацукава и Ханамаки уходят в гараж заниматься своими монтажными нежностями. Акааши и Киёко сидят на диване, залипая в телефоны. Бокуто вместе с Терушимой садятся играть в приставку, а Юкие подходит к Кенме с вопросом: — Я завтра тебе платье принесу. Ты какой цвет любишь? — Красный, — быстро отвечает Кенма. — Чёрный самый красивый! — перебивает Куроо. — А вот и нет, самый красивый — красный! — спорит Козуме. — Нет, чёрный! — Нет, красный! — А ну тихо! Самая красивая здесь я! — перебивает их Широфуку, скрещивая руки на груди. — Тогда принесу красное, тебе как раз будет. Кенма только молча кивает и разглядывает угрюмое лицо Куроо, которого переспорили. — Чёрный слишком похоронный, — продолжает Кенма. — А красный слишком проституточный, — фыркает Куроо. — Ну, тогда я не понимаю твоей претензии к моему выбору, — заканчивает Козуме и уходит к креслу, оставляя Куроо в недоумении. День пролетел достаточно быстро: Кенма долго сидел в Инсте, лайкая посты подписчиков, а потом просто включил какое-то аниме и, укутавшись в плед, смотрел до вечера. Куроо, Бокуто и Терушима играли на консоли, а потом в карты за столом. Акааши после их ухода включил какой-то фильм и, потеснившись между Юкие и Киёко, смотрел вместе с ними. Кенма перевёл взгляд на часы. — Уже восемь, я домой поеду. К скольким мне завтра приехать? — Хм-м, к девяти нам нужно быть в полной готовности, так что приезжай примерно к шести, можешь раньше, — говорит Юкие. — Теру! Обязанность подготовки Куроо на тебе, подбери ему костюмчик, а то он как клоун оденется. — У меня, между прочим, отличный вкус! — возмущается Куроо. — Да что ты говоришь. А ваши с Бокуто парные футболки «Пивозавр» кто покупал? — Вообще-то это самые крутые бро-футболки. Ничего вы, женщины, не понимаете в моде, — говорит Куроо подходя к Кенме. — Тебя проводить? — Я на машине. — Могу проводить на пассажирском сидении. Я вообще много чего могу на пассажирском сидении, — Куроо подмигивает, ехидно улыбаясь. — Спасибо, обойдусь без проводников, — отвечает Кенма и идёт к двери. — До завтра! — кричит он всем и выходит из комнаты. Ночью Кенма лежит и думает обо всём. О том, как он завтра будет выглядеть; что будут думать о нём ребята в таком виде; почему Куроо так распсиховался, когда он согласился пойти на дело. Возможно, когда-нибудь он об этом узнает, а может ему эта информация совершенно не нужна. Кот успокаивающе мурчит под боком, и Кенма засыпает в груде вопросов.***
Кенма приезжает к шести часам, чтобы всё успеть. Акааши с Куроо тоже только приехали, поэтому заходят в помещение они вместе. Юкие и Терушима уже ждут их на месте с кучей шмоток и сумок. Ну, точнее, только Юкие с кучей сумок. На ручке шкафа на плечиках висит красивое красное платье и чёрный костюм с чёрной рубашкой. Кейджи привозит свой тёмно-синий костюм с белой рубашкой и чёрной бабочкой. — Ну привет, буська. Сейчас будем готовиться, раздевайся, — говорит Юкие, мило улыбаясь. — Ох, Юкие, я понимаю, что я нереальный красавец, и чувствам не прикажешь, но мне нравится Кенма, — гордо поднимает подбородок Тецуро, садясь на кресло. — Пошёл нахуй, я не с тобой разговариваю. Кенма, чё в проходе стоишь, топай сюда. Кенма молча кивает и подходит к дивану. — Раздевайся до трусов, чтобы я на тебя посмотрела. Если этот идиот тебя смущает, я его выгоню, — Широфуку тыкает пальцем в Куроо. — Э?! Чё это меня выгонять? — возмущается Куроо. — То есть со званием идиота ты согласен? — спрашивает Юкие. — Да, вполне, — отвечает Куроо, отчего Терушима и Акааши тихо смеются. — Не, всё норм, — говорит Кенма, стягивая с себя объёмную футболку. Сразу он снимает джинсы и остаётся в одних чёрных трусах. — А ты говорил, что чёрный — хуёвый цвет, — говорит Куроо, облокачиваясь на спинку кресла. — Ну, наверное, именно поэтому-то я и ношу чёрные трусы, — выгибает бровь Кенма. Юкие полностью его осматривает и просит поднять руки. Кенма следует её указанию и сразу решает покрутиться вокруг себя, чтобы она посмотрела на него со всех сторон. Широфуку легко улыбается и говорит: — Ой, ты такой хорошенький. Мне нравится прям. Пойдём, только ноги сейчас побреем, — Юкие достает из большой косметички два станка и направляется к ванной комнате. Кенма лишь молча идёт за ней. Кенма уселся в ванну и поставил ноги на бортик. На протяжении примерно пяти минут они вдвоём брили ему ноги. За это время Терушима с Куроо успели сделать ровным счётом ничего. Просто сидели на креслах и болтали обо всём подряд. Кенма выходит из ванной, протирая слегка влажные ноги полотенцем. — Я голову вчера помыл, — говорит он Юкие. — Да, я вижу. Хорошо. Садись на диван, сейчас заплетаться будем.Jealous girl — Lana Del Ray
Кенма садится, выпрямляя спину. Юкие достаёт из сумки расчёску, невидимки и резинку. Она развязывает его хвостик и расчесывает волосы. Кенма сидит смирно, разглядывая свои пальцы. Куроо внимательно смотрит на Козуме, будто хочет заметить хоть какой-нибудь косяк. Потому что нельзя быть таким идеальным. Таким невозможным. Для него в Кенме идеально абсолютно всё. Он смотрит долго, с напором, но ничего не находит. У Козуме идеальная гладкая кожа с небольшим количеством родинок на груди; слегка худощавые ноги, тонкие и изящные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями; небольшое тату красного сердца из колючей проволоки на шее и ярко выделяющиеся ключицы. Когда Юкие слишком стягивает волосы, Кенма слегка морщится, но не говорит ни слова. Куроо это забавляет. Лицо его милое, словно у куклы: припухлые розовые губы, большие ресницы и круглые глаза, маленький, слегка вздёрнутый нос; еле заметные ямочки на небольших щёчках, когда он улыбается. Юкие делает пучок выше, чем обычно делает Кенма. Он получается объёмным и красивым — опрятным. Она закрепляет его невидимками и у основания сбоку прикрепляет красивую заколку с белыми камнями. Пряди легли ровно, одна к одной, а несколько штук Юкие специально выпустила из пучка для красоты. Широфуку снова потянулась через диван к своей сумке и достала лак. — Прикрой лицо. Кенма слушается и прикрывает лицо ладонями. Юкие покрывает причёску лаком и проверяет устойчивость рукой. — Так, ну, с этим закончили. Иди глянь, — она кивает в сторону ванной, где находится зеркало. Кенма быстро поднимается и заходит в ванную. Он оглядывает себя, не скрывая улыбки на лице. — Вау-у, Юкие, да ты мастер! — Конечно, тётя Юкие умеет всё! — Широфуку гордо улыбается и прикрывает глаза. Кенма, видимо, напрочь забывает, что всё это время щеголяет в трусах, потому что он выглядит вполне спокойным, словно у себя дома. А вот Куроо в наглую пялится, и Юкие это замечает. — Я тебя сейчас отсюда выгоню с расчёской в заднице, если не перестанешь так смотреть на него. — Угрозы приняты. — Так, сейчас нам надо снять весь пирсинг на лице, язык не трогаем. — Септум я спрятать могу, — говорит Кенма, задвигая его в нос. Он снова садится на диван, и Широфуку подходит к нему. Она стоит прямо напротив Кенмы и размышляет о том как бы ей удобнее сесть. Недолго думая, она запрыгивает к нему на колени, и Кенму, кажется, это совсем не смущает. Он продолжает сидеть с таким же невозмутимым лицом. — Включи телек, — просит он, обращаясь к Куроо. — Малыша? — Да. Куроо достаёт пульт и включает нужный Кенме канал. Сейчас там идёт уже не «Скуби-Ду», а «Чип и Дейл». Кенма поворачивает для Юкие правое ухо, чтобы она отцепила все украшения. — Чип самый прикольный, на мой взгляд, — говорит Куроо. — А мне Гайка больше нравится, — говорит Юкие, снимая индастриал. — Она на тебя похожа, — добавляет Кенма. — Ух ты, с козырей начал! — смеётся Терушима, развалившись на кресле. — Так можно и завладеть сердцем нашей непробиваемой Юкие. — Ой, да заткнись ты! — она кидает в него расчёску, с глухим звуком попадая прямо в голову. Терушима корчится и трёт место удара. После снятия всех украшений с ушей Широфуку тянется за косметичкой и долго роется в поисках нужных предметов. Она выкладывает Кенме на живот всё нужное, всё еще ерзая у него на коленях, чтобы удобнее сесть. Куроо завидует, дико завидует. И нет, конечно же, не Кенме. Он ужасно завидует Юкие, словно она у него на глазах уводит Кенму. Это даже не зависть — это ревность. Самая безрассудная, безумная и беспочвенная, потому что всем известно, что Юкие давно подкатывает к Киёко. И Куроо мог бы расслабиться полностью, если бы ей всё так же не нравились парни. Терушима замечает это напряжение в лице Куроо и решает начать готовить и его. — Куроо, давай тоже собираться, пойдём, — Терушима встает и ведёт Куроо к его чёрному костюму. Юкие достаёт тени и выбирает оттенок, который лучше подойдёт к красному платью. Она решает сделать что-нибудь лёгкое, не сильно яркое. Наносит тоналку и быстро пудрит лицо. Тщательно пудрит веки и наносит тени коричневых оттенков. Рисует небольшие стрелки для выразительности глаз и слегка подкрашивает брови. Добавляет румянца на щёки и едва заметно выделяет скулы. Хайлайтер наносит на нос, скулы, под подбородком и над губой. Чуть-чуть подкрашивает длинные ресницы тушью и напоследок красит губы красной матовой помадой. Пока Юкие делала макияж Кенме, Куроо и Акааши успели полностью подготовиться. Тецуро одели в чёрный смокинг и чёрную рубашку с двумя расстегнутыми пуговицами под ним. Волосы пытались зачесать гелем, но чёлка, спадающая на правый глаз никак не поддавалась и постоянно падала, поэтому он оставил, как есть. На кисти красовались механические часы, а на ногах — тёмные кожаные туфли. Акааши одели в тёмно-синий смокинг и белую рубашку — все пуговицы застёгнуты, — а на шею закрепили чёрную бабочку. Свои кучеряшки он тоже решил зачесать гелем, и это у него лучше получилось, чем у Куроо. Дверь резко распахнулась, и в комнату зашли Бокуто с Киёко. Они приехали одновременно, поздоровались с парнями в гараже, которые должны подтянуться к ним чуть позже, и поднялись в комнату. — О, здоров! Уже готовитесь? — Уже как час, — бромочет Юкие, сползая с Кенмы и открывая вид на его лицо. У Бокуто с Киёко отваливаются челюсти. Кенма выглядит слишком потрясно. И страшно представить, что будет с Куроо, когда он увидит. — Так, глаза не тереть, губы не облизывать, — командует Широфуку, снова роясь в сумке. — А… — начинает Куроо. — После аукциона можете себе тереть и облизывать, чё хотите, а пока не трогать! — прерывает его Юкие. Кенма угукает и рассматривает себя в маленькое зеркало. — Вау, охуенно, — говорит Кенма, оглядываясь со всех сторон. — Чел, если вот так закрыть, — Бокуто ладонью закрывает голую грудь Кенмы, — то ты вылитая девушка! — Сочту за комплимент. Бокуто переводит взгляд на Акааши, и его челюсть сейчас вообще пробьёт пол и до ядра докопает. Бокуто остолбенело смотрит на Акааши, которому, кажется, неловко? — Бро, ты смутил Акааши! Это что-то новенькое, — говорит Куроо. Бокуто подходит к Акааши осматривая его с ног до головы, быстро бегая взглядом. Замечает длинные ноги, изящные кисти, бледное, словно фарфоровое лицо и ярко-голубые глаза. Если для Бокуто бог и существует, то это Акааши. — Акааши, ты очень красиво выглядишь, — несвойственно тихо говорит Бокуто, смотря прямо в глаза. Куроо и Терушима сейчас расплачутся от этой мелодрамы, потому что Бокуто уже на протяжении года хочет сказать Акааши о своих чувствах. Куроо его всячески подталкивает, но Бокуто постоянно гасится, придумывая самые глупые отговорки. А Кейджи не дурак, и он всё это замечает, но делает вид, что ничего не видит. Куроо надеется, что в скором времени они это обсудят. А пока у него есть дела посерьёзнее. Например, устоять перед накрашенным Кенмой. А это вам не палец в жопу засунуть, тут надо постараться. — Ну, покаж, чё тебе там намалевали, — Кенма оборачивается, и Тецуро точно сейчас провалится. — Держите меня семеро… Да, держите семеро, а лучше сразу отпустите, потому что старания будут напрасны. Куроо провалится, проломает все этажи, земную кору, мантию и дойдёт до ядра. И останется там, потому что его сердце не способно снова выдержать такого. Ничьё сердце не способно выдержать такой красоты, потому что она настолько сильно убивает. Забирает весь воздух, останавливает кровь, перерезает артерии и больно душит, присаживаясь сверху. Кенма хмыкает и поворачивается назад к Юкие. — Так, вставай, сейчас будем лифак мерить, — Юкие достаёт телесного цвета кружевной лифчик и две пары носков. Кенма послушно встаёт и надевает лифчик. Юкие быстро его застёгивает, а после аккуратно закладывает носки в чашечки. Утрамбовывает, чтобы лежало ровно, и отходит назад, чтобы посмотреть издалека. — Так, ну, вроде норм, — Юкие снова подходит к своей волшебной сумке (сколько там вообще помещается вещей?!) и достаёт бежевые трусы. — Я сегодня спецом заходила в магаз и купила тебе трусы. На, иди переодевай. Чёрные боксеры запалишь. Кенма быстро переодевается в ванной и возвращается. Куроо с Бокуто и Терушимой на тот момент вышли покурить, поэтому Юкие решила сразу мерить платье. — Осталось самое главное, давай, — Широфуку протягивает ему алое платье. Кенма не без помощи Юкие надевает его на себя. Оно по длине чуть длиннее щиколоток, а от бедра идёт высокий разрез. На груди прозрачная сетка, предназначенная для декольте, но Кенме она наоборот играет на руку, пряча отсутствие груди. В талии оно сужается, выделяя формы, которые, на удивление, у Кенмы имеются. Отсутствие рукавов и небольшой вырез открывают вид на тонкие руки и красивые ключицы. Платье сидит на нём идеально. Словно по нему шили. Она вставляет ему красивые серьги с белыми камнями в уши, а на шею надевает золотое колье с камнями, видимо, парное к серьгам. На кисть Кенма надевает браслет Пандоры. — Если потеряешь, прибью. Куроо заходит и сразу хватается за Бокуто, потому что… — Пиздец… Бо, неси нашатырь. — Что? Кому-то плохо? — не понимает Бокуто. — Мне, блять! — вопит Куроо, падая на кресла. Кенма и Юкие не обращают на это никакого внимания и продолжают одеваться. Кенма рассматривает себя в зеркало, кружась вокруг своей оси. — Хорошо смотрится, — констатирует Козуме. — Да оно шикарно смотрится! — кричит Юкие с другого конца комнаты. — Бля, проблема. — Что такое? — вскакивает Куроо. — Я взяла каблы, но совсем забыла, что Кенма парень. Как он пойдёт… — Я умею, — совершенно говорит Кенма. Все переводят недоумённый взгляд на него. Куроо и Бокуто вовсе выгибают брови. — Если я спрошу, откуда, ты меня пошлёшь? — спрашивает Тецуро. — Мама твоя научила. — Можно было и не отвечать, — фыркает Куроо, снова плюхаясь в кресло. Широфуку достаёт чёрные шпильки из сумки и протягивает их Кенме. Он аккуратно садится на диван и обувается. Шпильки подходят по размеру, и Козуме встаёт, чтобы пройтись. Каблуки добавляют ему пару сантиметров, и от этого он выглядит ещё грациознее. Кенма проходит вдоль комнаты, громко цокая, и все не могут отвести взгляда. — Ты ж мой золотой, дай поцелую, — Юкие подходит к нему и громко целует в щёку. Кенма в ответ лишь улыбается и оглядывает всех в комнате. — Бро, у меня би-паника, что делать?! Он идеален и как девушка, и как парень. Я сейчас сдохну, — шепчет Куроо на ухо Бокуто. — Думаю, ловить момент, — пожимает плечами Котаро. Куроо немного не понимает его ответа и просто утыкается лицом в подушку. Кенма выглядит настолько божественно, что Куроо даже не может посмотреть на него лишний раз. От такого глаза начинают болеть, но в хорошем смысле. Юкие подходит к Кенме и протягивает небольшой браслет. — Надевай. Тут есть кнопочка, её нажимать в случае: «Код красный, меня хотят выебать». У тебя не будет наушника, как у остальных, поэтому вдруг что, Куроо и Акааши придёт уведомление. — А если это будет Куроо? — С ним свои проблемы решай сам. Ты легко его можешь посадить на поводок, — отмахивается Юкие.Cookie Thumper! — Die Antwoord
Перед выходом Широфуку брызнула их духами. Куроо и Акааши мужскими, а Кенму женскими с запахом ванили. Они решают ехать на двух машинах. Кенма, Куроо, Юкие и Киёко — на 911 Порше Юкие, а остальные — на машине Акааши. Куроо садится за руль чёрного кабриолета, Кенма — на пассажирское, чтобы они вылезли, не помяв вещи. Остальные размещаются сзади. Тёплый ветер слегка треплет пряди Кенмы. Куроо постукивает по рулю в такт песни. Они достаточно быстро доезжают до красивого остекленного трёхэтажного здания. На фоне играет новая песня, и Куроо тихо напевает текст. — Ну, выходим? — спрашивает Кенме, держась за ручку. — Подожди, — тормозит его Куроо. — Что, почему? — Надо на припеве выйти, чтобы было эпичнее, — говорит Куроо, выжидая. Кенма лишь тихо цыкает, но не выходит. Юкие и Киёко никак не реагируют, видимо, привыкшие уже. — Выходим! — голосит Куроо и резко открывает дверь. Кенма выходит за ним, поправляя платье. Из-под длинного выреза на бедре выглядывает Ruger LC9s на чёрной повязке. Кенме его дал Акааши. На всякий случай. Они вдвоём идут по дорожке к каменным ступеням. Куроо предлагает ему идти под руку, подставляя локоть. — Иди нахуй, — посылает Кенма. — Только если на твой, — дёргает бровями Куроо. — Фу, Куроо, ты можешь хоть день без своих тупых подкатов?! — рычит Юкие в наушник. — Извини, золотце, ничего не могу с собой поделать, — смеётся Куроо. Они поднимаются по лестнице и заходят в здание. На входе стоят двое огромных мужчин в костюмах. Куроо представился как Миядзаки Кен, а Кенма как Такаяма Незуко. Их быстро пропускают и указывают точную дорогу. Куроо идёт, и его распирает от собственной крутости. Он вида не показывает, но вот-вот выпрыгнет из штанов. Красное платье Кенмы идеально гармонично смотрится с чёрным костюмом Тецуро. Они в принципе идеально смотрятся. И это не субъективное мнение Куроо — это объективно. Кенма грациозно идёт, громко цокая каблуком о плитку, словно всю жизнь в них ходил. В руке он держит небольшую сумочку для вида. Куроо идёт рядом, поправляя пиджак и пистолет под ним. Волосы слегка выбиваются из цепкого геля, и Куроо движением возвращает их назад. Акааши и ребята выехали раньше, поэтому Кейджи уже был внутри. — Ну что ж, желаю всем не обосраться, — говорит Куроо и заходит в главный зал.