Цветы, замороженные во льду

- Пора начинать, - от неожиданности Мэгуми подпрыгивает на своем ложе, заспанно моргая. Из-за волнения и нетерпеливого ожидания грядущих дней он не спал почти всю ночь, прикорнув лишь тогда, как небо на горизонте начинало предрассветно сереть. Кажется, это случилось буквально минут тридцать тому назад. - Это моя комната, - недовольно шипит парень на незваного гостя, удивляясь, как в такую рань, буквально лишь после нескольких часов сна, Сатору может выглядеть настолько отдохнувшим и свежим, а он, Мэгуми, словно смятый пергамент с криво выведенными на нем иероглифами. - Чтож, радует, что не ошибся опочивальней. Было бы неловко, зайди я к Нобаре-чан, - Годжо улыбнулся, немного склонив голову на бок. – Прошу прощение за столь ранний визит и подъем, но на улице так свежо, это бодрит. А спустя несколько часов начнется ливень, он будет беспокоить нас весь день, потому, осмелюсь пригласить Вас, Фушигуро-сан, на тренировку во двор, пока это возможно, чтобы мы не разнесли ненароком дом своими учениями. - Я могу и под дождем, это вовсе не помеха. - Не стоит подвергать собственное здоровье опасности, мы ведь не торопимся, пока что. Буду ждать на улице, - почти покинув комнату, он повернул голову, отбросив длинную прядь за спину. – И да, доброе утро. Доброе ли оно - Мэгуми подумает после, а пока, поспешно натягивает на ноги хакама, на верх теплое хаори, подвязывая его шелковым шнуром, и быстрым шагом спускается вниз, не собираясь ни на миг терять возможность научиться чему-то новому. Успев навестить свою кобылу, Сатору прохаживался по дорожкам, рассматривая окрестности, разукрашивающиеся пастельно-розовыми оттенками зарождающегося рассвета. Ночью поместье выглядело немного иначе, казалось даже меньшим по размеру, и тем более мужчина не обратил внимание на озеленение вокруг. Сейчас сад выглядел бедным и таким же сонным, как Мэгуми, которого он так беспардонно и нагло выдернул из дремы. Годжо улыбнулся картине, которую спровоцировал - парень явно был немного напуган внезапным визитом, но даже на грани сна и яви гордо держал лицо спокойным. Сатору прикасается к ветви одной из сакур – еще салатовые почки будущих цветов никак не хотели распускаться в эти мартовские дни. После унылой зимы так хотелось ярких красок, но пока только вечнозеленый вереск с темно-зелеными окрасом листвы, высаженный вдоль некоторых дорожек, да бамбук с большими листьями и с многочисленными густо растущими вертикальными стеблями, образующий густые заросли вдоль ограждения поместья, и радуют цветом взор на фоне всеобщей серости. Из мыслей выдернули приближающиеся шаги. Годжо кивнул сам себе, одобрив выбор ученика в одежде, когда тот очутился перед ним. - Светло-серый Вам к лицу, - вежливо произнёс он, заворачивая на задний двор. – Давайте начнем там, чтобы меньше доставлять неудобств тем, кто еще отдыхает. Мы немного пошумим, - загадочная улыбка озарила лицо. Внутри Мэгуми зародился нескрываемый интерес. «И когда этот человек успел исследовать двор настолько, что уже знает, куда нужно идти, и где будет тише и удобнее?» - вертелось в голове парня. Сатору останавливается. Наклонившись, поднимает с земли деревянные мечи. Его белые волосы шелком скользят по одежде, ловя цвет первых солнечных лучей зарождающегося рассвета, благодаря чему приобретая немного лиловый оттенок. Наблюдая за движениями, Мэгуми допускает мысль, что с такой внешностью этот человек слишком уж заметен, и однозначно перенимает на себя много взглядов. - Мы будем сражаться на мечах? – Фушигуро ловит подброшенный ему боккэн с толстой рукоятью. – Это не то, ради чего мы здесь собрались, - неприкрытое огорчение прорываться наружу. Неужели для того знаменитый маг Годжо Сатору преодолел такой путь, чтобы попросту помахать вместе с ним древком?.. - Позвольте не согласиться с Вашим протестом, Фушигуро-сан, - Сатору поправляет волосы, едва свернув их в спираль, но ничем не закрепляя. Лиловым водопадом они снова рассыпаются при первом же движении. – Что важно для воина? - Концентрация, - боккэн на плече, Мэгуми явно недоволен подобным поворотом событий и хмурит брови. Он понимал, куда клонит Годжо, но быть воином и быть магом это не одно и тоже. Но вместо этого произносит уверенное: - Начнём, - не привык отступать. - Вы наверное думаете, что маг и воин с мечом - это совершено разное, не поддающееся сравнению, - словно прочитав мысли младшего, мужчина принимает боевую стойку, вытянув вперед руки с оружием, - но это такое же заблуждение, как и то, что земля плоская, - он без особого напора атакует Мэгуми, и тот, спрятав загадочную полуулыбку, едва ли уворачивается от удара. – Маг тоже воин, - становясь плечом к плечу, смотрит сверху вниз на парня ниже него самого где-то на голову, - это никогда не стоит забывать. Все азы начинаются именно там, где берет свое начало путь меча. Мэгуми зачем-то кивает. - Тогда научите тому, что как учитель считаете нужным мне дать. - У меня нет обучающего опыта, Фушигуро-сан. Я такой же маг, как и Вы. - Разве? - вопрошающе Мэгуми приподнимает левую бровь. – Вы куда более опытны. Тэнген-сама вверил моё развитие именно Вам, а не кому-то иному, вероятно, этому уже есть смысл довериться. Годжо медленно выдохнул. В ту встречу в храме ему показалось, что мастер Тэнген не все рассказал, что было бы необходимо знать. Оставалось только гадать, что сокрыто от них с Мэгуми в этой всей истории, пока не наступит тот самый момент истины. Сатору обходит брюнета, становясь у него за спиной на позволительном этикетом расстоянии. – У Вас в бою достаточно неплохое положение ног, но, - он едва прикасается кончиками пальцев к локтям Мэгуми, выстраивая его руки в нужную позицию, - кое-что необходимо скорректировать, - парень улавливает легкое покалывание в тех местах, где Годжо оказывается максимально близко, словно в тех нескольких миллиметрах расстояния между ними искрит разряд тока. – Для мощного удара, используется техника нанесения из-за головы с двух рук. Катана заносится над головой, левая рука крепко держит рукоять. Меч должен четко прийти в это положение, следовательно, острие находится ниже рукояти, а затылок на одной вертикальной линии с цуба, - в воздухе пальцем Сатору проводит линию от головы Мэгуми к граде, показывая траекторию правильного положения головы и меча, - чтобы не повредить Вас самих. Перед ударом локти должны быть максимально разведены в стороны, дабы не уменьшать обзор. Плечи стоит расслабить, - он кладёт руки на называемую часть тела, немного сжимая, и Мэгуми еще больше ощущает напряжение в пространстве межу ними, вплоть до момента самого прикосновения. - Катана не заносится слишком далеко назад, а сам рубящий удар производится таким образом, что сила вкладывается в основном левой рукой в нижнюю часть рукояти, а правая корректирует траекторию движения меча к цели. Мэгуми слушает сосредоточено, пробует повторить стойку несколько раз, и это выглядит немного нелепо. Что в таком случае в комнате брюнета делает холодное оружие, которое Сатору успел разглядеть в сумерках этого утра, если он не умеет толково им владеть?.. Наблюдающий какое-то время за этой картиной Нанами тяжело вздыхает, осуждающе качая головой, но уходит по своим делам не проронив ни слова, только вот руки чесались дать оплеуху молодому господину. К моменту наступления дождя подоспел и завтрак. Нобара накрыла на двоих, сославшись, что поест с отцом, который вскоре должен уже вернуться с рыбалки, и удалилась. - Как семья отреагировала на Ваше вынужденное отсутствие? – решил хоть о чем-то узнать молодой маг, дабы развеять неловкую тишину. - Если бы кто-то из них был жив, полагаю, я получил бы благословение на нынешнюю деятельность. Сильных колдунов не так много сейчас, необходимо каждый камешек превращать в ограненную драгоценность, - от хорошего слуха не скрылись легкие нотки грусти голоса. - Понимаю Вас, и прошу простить за такой вопрос, - парень доедает мисо суп, и зачем-то сообщает, что у него, кроме Нобары и Кенто, ставших ему семьей за последние годы, никого тоже нет. Впрочем, его голос вовсе не звучит печально, как голос Сатору, кажется, интонация Фушигуро нисколько не изменилась с этой темой. - Не стоит извиняться, это бытие. Я бы сказал, что жизнь мага временами более чем опасна, мы никогда не знаем, чем завершится та или иная схватка, вернемся ли мы вообще домой, потому, одиночество это своеобразная плата за наши силы, и его стоило бы принимать с благодарностью. Все наше существование в этом мире - дар и проклятие единовременно. Если бы у меня был сын, или дочь, моим желанием стало бы, чтобы они прожили обычную жизнь обыкновенного человека. - Но это невозможно, ведь так?.. Все в Вашем клане рождаются с магическими силами, разными в той или иной степени. - Вы слишком много знаете обо мне, в то время как я ничего не знаю о Вас, Фушигуро-сан. - Моя жизнь не так богата на подвиги, чтобы о них слагали легенды пробирающиеся в народ и передающиеся из уст в уста. - Пока что, - уточняет Сатору, и его губ касается улыбка, на которую дольше положенного смотрит Мэгуми. - Звучит многообещающе. - У нас ведь есть определенные цели, так ведь? Не сочтите за зазнайку, но я привык достигать их, - и в этот момент голос Сатору пропитан закаленной сталью, и звучит так же уверенно, как его взмах боккэном на тренировке. Мэгуми приходится по нраву такой ответ. Ему симпатичны целеустремленные люди, отдающиеся делу по полной, совершенствующиеся даже, казалось бы, на пределе собственного развития. Парень уверен - целеустремленность не подведет, и он тоже станет не на один, и уж точно не на два ранга выше прежнего себя.