Семья (Family)

      Он позволил ей выбрать ресторан, чтобы поесть, все время задаваясь вопросом, как, черт возьми, он сможет преодолеть это. Никогда раньше он не ходил поесть с человеком, и хотя он знал, как притворяться, что ест человеческую пищу, он боялся все испортить. Как он мог находить предлоги, чтобы выйти в туалет, вероятно, несколько раз? Она заметит, что что-то не так, он был в этом уверен. И он не хотел вызывать никаких подозрений. Тусоваться с ней и так было достаточно рискованно. Если она узнает, если разоблачит его, это будет конец для него, Дьявольской Обезьяны или нет. Одна только мысль о том, что она будет смотреть на него с отвращением, была ужасающей. Он надеялся, что никогда не станет свидетелем этого. Когда-либо.       — Что будешь, Кома-кун? — она вырвала его из раздумий. Зеленые глаза смотрели на него поверх меню.       — Я… я еще не решил. Что-нибудь посоветуешь? — он взглянул в меню, не зная, что выбрать. Черт, он даже не знал, что это за блюда. Поэтому он вздохнул с облегчением, когда она улыбнулась ему и порекомендовала карри, которое, по ее словам, было действительно великолепным. Его облегчение было недолгим, ровно до того момента, когда упомянутое карри было поставлено перед ним, и он должен был съесть его. По правде говоря, выглядело оно неплохо, да и пахло прилично. Первый укус, однако, был ужасен, и ему потребовалась все его умения и сила воли, чтобы не стошнить на месте.       Фальшиво улыбнувшись и притворившись, что ест, он проглотил кусок целиком, отчаянно пытаясь все проглотить, хотя его желудок уже протестовал, и все внутри него кричало, что эта еда ему не подходит.       Он откусил еще кусочек, отметив, что это действительно так вкусно, как она говорила. Она просияла от его слов, явно довольная. Она указала на свою еду, спрашивая, не хочет ли он попробовать и ее. Желая доставить ей удовольствие, он сказал, что хотел.       Она зачерпнула ложкой немного, давая ему свое блюдо. Отчасти ему нравилось, что она хочет накормить его, и это немного улучшало ситуацию. Однако эта часть была вскоре отвергнута, когда ее еда попала в его рот, и все его существо снова начало протестовать. Как и карри, он с усилием проглотил его, делая вид, что наслаждается, как много лет назад учил его Йошимура-сан.       Каким-то образом ему удалось продержаться до конца ужина. Когда она предложила ему десерт, он отказался, радуясь, что может сказать, что сыт, хотя и добавил, что она может съесть десерт и не должна сдерживаться из-за него. Она, казалось, почувствовала облегчение, и пока ждала свой заказ, он нашел минутку, чтобы извиниться и отойти в туалет. Он непринужденно направился туда, хотя ему хотелось броситься и тут же вырвать. К его облегчению, в туалете не было ни одного живого существа. Едва он запер за собой дверь, его тошнило, он опустошал желудок, радуясь, что избавился от человеческой пищи, которую съел всего несколько минут назад. После этого он промыл рот водой, стараясь как можно скорее избавиться от вкуса и запаха рвоты.       Он быстро вернулся к их столику, извинившись перед ней за долгое ожидание. Она не возражала. Ей принесли заказ, которым она уже наслаждалась. Шоколадный торт, судя по виду. Она положила немного на вилку, держа ее перед ним, утверждая, что он должен попробовать, потому что это было абсолютно восхитительно. Не видя другого выхода, он откусил предложенный ею кусочек, тут же пожалев о том, что сделал это, но один взгляд на ее сияющее лицо сделал эту пытку чуть более оправданной.       В конце они заказали кофе, за что он был благодарен. Кофе был хорошим. Черный, как он любил. Конечно, не таким хорошим, как в Антейку, и уж точно не таким хорошим, как тот, что он варил. Когда он поделился своими выводами, не думая, она рассмеялась, качая головой. Потягивая кофе, он смотрел поверх чашки, наслаждаясь ее обществом.       Однако, когда они снова оказались на улице, он понятия не имел, что делать. Должен ли он проводить ее домой? Или она хочет заняться чем-то другим? Он не знал. Он спросил, чем бы она хотела заняться, надеясь, что у нее появится идея.       Она застенчиво посмотрела на него:       — Мы можем… немного… прогуляться вместе? Я пока что… не хочу уходить.       Его сердце подпрыгнуло от ее слов. Она хотела провести с ним еще немного времени. Как и он.       Так они гуляли по парку, наслаждаясь обществом друг друга, разговаривая о пустяках, желая узнать друг друга получше. Пока они шли, он понял, как тихо было вокруг них, как будто они были одни в этом мире. Тишина вокруг заставила его еще больше почувствовать ее присутствие. Она шла так близко, что их руки иногда практически соприкасались. Он задумался, можно ли держать ее за руку. Он хотел узнать, каково это — чувствовать ее кожу на своей.       Когда их руки почти соприкоснулись снова, он решил рискнуть. Он нежно коснулся ее руки, желая увидеть ее реакцию. Когда она не отстранилась, он переплел их пальцы. Ее кожа была мягкой и теплой. Он услышал, как она тихонько ахнула, увидел, как ее щеки порозовели, хотя в ночной темноте выглядели багровыми. К его радости, она позволила.       Держась за руки, он проводил ее до дома. Оба шли медленно, ни один из них не хотел, чтобы это закончилось. Когда они свернули за угол, она остановилась, послав ему извиняющуюся улыбку. Она тихонько спросила, не могут ли они остаться там на минутку, прежде чем он проводит ее до входной двери. Он кивнул, радуясь, что она тоже не хочет с ним расставаться. Он не мог не спросить ее, почему.       Она смущенно отвела глаза. Проследив за ее взглядом, он заметил, что она смотрит на их руки, которые они все еще держали:       — Я так хорошо провела время… Я просто не хочу, чтобы это кончалось.       — Я тоже, — он нежно сжал ее руку, глядя на нее, когда говорил. — Я хочу больше времени проводить с тобой. Я хочу… — «удержать тебя». Но последнюю часть он не произнес вслух, опасаясь ее реакции. Говорить такие вещи было бы слишком рано. Может быть, он скажет ей как-нибудь в другой раз. Когда когда они сходят еще на несколько свиданий и буду знать друг друга немного лучше. Может быть тогда он скажет ей.       — Кома-кун, — то, как она смотрела на него, произнося его имя, заставляло его сердце трепетать, возбуждая что-то внутри, чего он не чувствовал раньше. Покраснев, она перевела взгляд с его глаз на губы и обратно. Ее собственные губы слегка приоткрылись, приглашая.       Он с трудом сглотнул, когда понял, чего она хочет. Черт, он тоже этого хотел, очень сильно. Но он считал, что еще слишком рано. Время было неподходящее. Ему нужно было еще немного времени, и он мог только надеяться, что она подождет.       — Давай я провожу тебя домой, Хьюз-сан.       Она кивнула со слабой улыбкой на губах. Вздохнула. Потом она позволила ему проводить ее до дома. Все это время они держали друг друга за руки. Даже когда они стояли на пороге ее дома, потребовалось некоторое время, прежде чем они отпустили друг друга, и еще больше времени, прежде чем тепло ее руки исчезло с его кожи, и он больше не чувствовал, как ее глаза смотрят ему в спину, когда он шел в ночь.