***
Повозка остановилась. Сулийка последовала за остальными, едва касаясь земли. Как обычно — отточенные движения паука. Когда они дошли до Бочки, девушка не попрощавшись растворилась в ночном мраке. Это было неправильно. Надо было поблагодарить Джесспера и Уайлена. Но она не могла. Надо было обнять Каза. Она не могла. Девушка изящно спустилась с крыши и зашла в первый попавшийся бар, заказала бутылку крепкого бренди. Посетителей было мало, а знакомых и подавно не было. Инеж села в угол, приложившись губами к бутылке.***
Утром она открыла глаза уже в Клёпке. Девушка слегка поморщилась от пробежавшего по спине холодка, ветер так и норовил разбить окно и пробраться на чердак, однако Инеж лишь сильнее натянула одеяло и вплотную прижалась к парню рядом. Уютно и тепло. Однако минут через десять сознание начало постепенно приходить в норму, она почувствовала ткань рубашки под ладонями и чьё-то лихорадочно бьющиеся сердце. Сулийка медленно перебрала в голове образы и остановилась на брюнете с выбритыми висками по прозвищу Грязные Руки. Теперь её сердце забилось в том же ритме. «Какого чёрта мы спим на одной кровати под одним одеялом, Бреккер? Какого чёрта здесь происходит? Какого чёрта у меня такое чувство, что всё так и должно быть?» Мысли проносились одна за одной в её голове, воображение подкидывало немыслимые картины, Инеж почувствовала как её щёки покраснели. Однако она всё же с опаской открыла глаза и приподняла голову, почти сразу натыкаясь на его горько кофейные глаза. Она медленно проследила за его рукой — она лежала на её талии, поверх майки — без перчатки. Потом вернула взгляд — глаза Каза смеялся и светились необычным блеском, на губах появилась лёгкая улыбка, видимо её замешательство было забавным. Интересно, сколько она вчера выпила бутылку, две? Точно она вчера пила! Много! — голова неприятной болью дала об этом знать. Девушка насупилась, легко ударив его кулаком в грудь. Бреккер рассмеялся уже вслух: — Каз? — Ты что-нибудь помнишь? — парень закончил издеваться и его голос уже звучал привычно серьёзно, он показался Инеж слишком громким и ударил по голове. — Я похожа на человека, который что-то помнит? — Ну… — брюнет неопределенно протянул предложение, явно сдерживая усмешку, а потом лёг на спину, давая больше воздуха им обоим. Руку с её талии не убрал — она улыбнулась уголком рта. — Твои перчатки, — начал девушка. Ему сложно было касаться её в последние время даже в них. Они редко перебарывали себя, переплетаясь кончиками голых пальцев, зачастую только во сне. — Они запачканы, я не мог лечь в кровать в них, — она прочитала непроизнесенное «Призрак, сокровище моего сердца, закажи мне две пары новых перчаток» в пойманном взгляде и тихо кивнула. — Я Джесса с Уайленом вчера не поблагодарила. — Они беспокоились, Призрак, — теперь голос парня звучал укоризненно, — они поздно заметили, что ты ускользнула, я успокоил их, сказал, что найду. — Ты и так меня всегда находишь, — сказала она с неопределенной интонацией и грустной улыбкой, уставившись на его смятую рубашку на груди. — Ты даже меня удивила, какой чёрт тебя дёрнул пойти напиться на территории Грошовых Львов? Думаешь они откажутся от такого трофея? — девушка только покачала головой — она сама удивилась услышав эти слова, ей казалось, что она была в Бочке или на нейтральной территории. Каз продолжал, — я знал, что искать в Бочке — плохой вариант, но прошёлся по паре заведений, самый главный бар Грошёвых Львов, сорок минут ходьбы от Клёпки, о чём ты думала? — девушка почувствовала себя маленьким ребёнком, которого ругают за шалость. Но это не шалость — она могла умереть. Инеж прекрасно слышала его мысли и знала, что это было глупо и беспечно, и что он беспокоился. Тем ни менее ответ пришёл быстро. Она могла бы и не произносить его: — О ней, о родителях, она так и не ответила на мой вопрос. — Никто на него не ответил, — вспомнил Каз о Гофе, — и не ответит Инеж, справедливость — слишком относительное понятие, чтобы на на него опираться, правила игры не рождаются из воздуха, их диктует сильнейший. — А я, Каз? Смогу ли я? — слова вырвались непроизвольно, она бы закусила себе язык, если бы смогла, видимо вчерашний алкоголь ещё действовал. — У тебя есть возможность ответить «нет»? — вдруг как-то с надрывом произнёс брюнет. — Нет, — это она знала точно, у неё нет возможности сдаться, уйти, умереть сейчас. — Значит сможешь и справишься. Я тебе уже говорил, — Каз помедлил, поймав её локон и накрутив на палец, — тут каждый шаг стоит жизни. Твоей, моей, Джесспера, Уайлена, Нины, Матиаса… У нас у всех есть тысячи причин, почему невозможно, но оно может стать маловероятным и всегда становится. Инеж, если мы не боремся, то не живём, — парень поджал губы, обдумывая свои мысли, а потом всё же протолкнул последние слова, — возможно, ты меня в какой-то степени научила этому, — он указал подбородком на свою руку без перчатки на её талии. Девушка улыбнулась, чувствуя тепло его ладони и руки за спиной. Просто касания — и ничего большего. Они привыкнут. Девушка с упоением вслушивалась в его голос, она только поняла насколько он теперь близко, и насколько это приятно: — Ты был прав, — выдохнула она, собирая мысли в порядок. — По поводу? — По поводу мести, то как она выглядела, я испугалась. — Святые не одобряют? — старая подколка, он даже не ухмыльнулся. — Не знаю… — Это что-то новое. — Я не уверена уже, Каз, — девушка помедлила, никто больше не кричал в голове. Там было пусто и там была боль, напоминавшая о вчерашнем безрассудстве, — я молилась за своих родителей за тех и тех, но кто из них заслужил смерти. У меня другое мнение, чем у святых, Каз. Думаешь это нормально? — А ты? — Нет — Вера всегда направляла, но никогда не предписывала, — он кисло рассмеялся после этих слов, она присоединилась к нему, — Инеж, ты меня ничем не напоила случайно? — Но в твоих словах есть смысл, Каз, — тихо сказала сулийка, всё ещё улыбаясь и всматриваясь в его глаза. Парень горько усмехнулся. Он не хотел читать проповеди, но от части задавался такими же вопросами. Вопрос что будет дальше — ответ был туманен, он страшил его. Если ей помогут святые ответить на него, он будет не против, но он боялся получить свой, боялся что их ответы будут чудовищно, несовместимо, критически разными. Вода. Суша. Истиноморе. Каттердам. — Как мы добрались до сюда? — прервала поток мыслей девушка, заставляя его вернуться во вчерашний вечер. Когда ему было очень холодно, совершенно не хотелось смеяться, когда он на секунду допустил мысль о том, что она ушла навсегда, а потом долго ругал себя за недоверие. Когда Инеж исчезла, он сразу заметил её отсутствие, но проводил парней до дома. Каз ещё в повозке предполагал, что она не выдержит, и был рад, найдя её в кабаке, а не с ножом у горла на какой-то крыше. Бреккер чуть не сошёл с ума, пока искал её. Он залезал на пару её излюбленных мест, не щадя ногу после двух бессонных ночей. Он ходил и заглядывал в окна всех попадавшихся под руку забегаловок, прислушивался к собственным ощущениям. Каз напрягся поняв, что она не в Бочке, и хмуро зашагал по территории оппонентов, пряча набалдашник трости. Он окрестил её «мой сумасшедший Призрак», когда наконец нашёл в центральном баре, обойдя до этого все окраины и подворотни, потратив на это несколько часов. Она была там на пару с несколькими сильно напившимися мужчинами, которые, слава Гезену, не замечали Призрака. «Исчезать — вот что я умею лучше всего», — Каз усмехнулся и подошёл к ней. Она крутила в руке полупустую бутылку крепко недешевого бренди — рядом лежали две пустые. Он скептически осмотрел её и тихо позвал по имени. Она резко подняла голову — поняла кто перед ней. Каз какое-то мгновение не мог оторваться от её бездонных карих глаз — сколько же там было печали и обреченности, не будь он Бреккером, то сразу бы повесился. Каз моргнул и напомнил себе зачем он здесь: — Инеж… — Ты всё же пришёл за мной? — какой-то нервный смех, он легко ударил её по плечу кончиком трости, она снова молча принялась изучать его лицо, она хотела что-то сказать. Он дал ей возможность, сам не понимая зачем: — Каз, почему всё так? За что? — он приподнял брови, он уже слышал этот вопрос сегодня — видимо он её и правда волновал, он успел немного задуматься, как почувствовал прикосновения к собственной коже. Сулийка слегка спустился перчатку и провела кончиками пальцев по царапинам на руке. К горлу поднялся неприятный ком. — За что мы это заслужили? Ведь если бы не та ситуация, — Каз вслушивался в её голос, прикрывая глаза, и чувствуя её горячие пальчики на своей ладони. Он уже давно не прикасался к ней без перчаток сознательно. Он скучал. Волна отступила. Девушка была пьяна, но не назвала имени Джорди, он был благодарен ей, — ты бы был сейчас честным купцом, возможно, мы бы не встретились, — краем сознания он отметил, что ему это не нравилось, — а может, я бы жила вместе с родителями, с другими, и выступала бы в цирке. Флиртовала бы со всеми подряд как Айлин, ища мужа, сравнивая насколько кто хорош в постели, — эта мысль ему ещё больше не нравилась, он заметил в её глазах боль — ей тоже. — Нет, ты бы обязательно приехал в Равку и увидел меня… Интересно ты был бы таким же холодным и ворчливым, игнорируя внимание противоположного пола? — Каз чувствовал только её мягкую ладонь на своей, её пальцы, ему больше ничего не было нужно, никакое другое внимание. Каз почувствовал тугой узел, сворачивающийся внизу живота, он постарался отогнать наваждение. — Инеж, я… — Да знаю, и запомни наконец, мне нужен ты, Каз Бреккер, только ты, — она прикусила губу, — обними меня, — Каз не помнил чем он думал, она подалась наверх, и он сразу же подхватил девушку за талию, осторожно прижимая к себе, вдыхая аромат волос. Одна рука уже была без перчатки. — Пойдём в Клёпку, — тихо сказал ей Каз, с сожалением разрывая контакт — это что-то новое. Он видел, что Инеж вряд ли сможет нормально идти, поэтому приобнял её за плечи, поддерживая, и они вышли из бара. Ветер дул в лицо и девушка шла медленно попеременно останавливаясь или проваливалась в сон. В конце концов, Каз взял её на руки. Он нёс её до Клёпки, прямо до кровати. За эти 30 минут он вспомнил все проклятия, которые когда-либо знал — нога ему эти подвиги никогда не простит. Но парень стиснул зубы, чувствуя её ладони у сердца, даже сквозь пальто. Он знал, что опять будет много разговоров по всей Бочке, ну да к чёрту. — Своим ходом, все простофили уже спали, — неопределенно отозвался он, спустя пару минут молчания, явно не планируя погружать девушку в подробности этих грандиозных поисков и их странного разговора в баре. — Каз, только не говори… — сулийка покосилась на его ногу, которую он уже пару раз потёр за это время, на тот бок он даже не поворачивался, — там пол часа по крышам быстрым ходом, а по дворам ещё дольше… — она поняла всё по одному взгляду, по тому как вздрагивали мускулы его лица, когда парень подавлял, грозящие вырваться наружу стоны — нога болела адски. — Ты думаешь, что мне тебя вчера надо было оставить, чтобы потом выкупать у них? — как же она ненавидела, когда он вновь говорил о ней, как об инвестиции, как же ей хотелось стукнуть его хотя бы подушкой в такие моменты. Но не сейчас. Она вспомнила его вчерашнее состояние, ещё раз покосилась на ногу, он сделал очередное невозможное. «Маловероятное» — поправила себя Гафа, он снова пришёл за ней. Девушка аккуратно перекатилась, становясь над Казом, упираясь ладошками о кровать рядом с его грудью. Инеж облизала губы легонько чмокнула парня в уголок рта, следя за реакцией — он едва вздрогнул, а затем улыбнулся. Она смело прикоснулась к его губам, втягивая Бреккера в тягучий поцелуй. Поцелуи им давались легче, чем касания. Каз отстранился, восстанавливая дыхание, он невесомо обнял девушку, позволяя лечь на грудь. Кожа к коже через тонкую ткань рубашки и майки. Оба замерли. — Каз, почему два ворона и короны, — тихо спросила девушка, вырывая свои мысли из цепких когтей страха. — Я почти король Бочки, мне не положено править в одиночку, — он едва прикоснулся щекой к волосам Инеж. Девушка легонько поцеловала его в подбородок. Они постепенно привыкали друг к другу. — Инеж, как Шпект вернётся, мне надо будет в Равку по одному делу к Ланцову… — выдохнул парень, пощекотав дыханием её щёку. Она подняла удивленный взгляд, ища ответ на свой немой вопрос. — Мне кажется кто-то когда-то корабль дарил, подкину. — Я не напрашиваюсь, — полушутя проговорил он. — А это не вопрос, а утверждение, — на этих словах девушка всё же отстранилась от его груди, а через секунду, накрыла его щёку ладошкой и снова поцеловала, — расскажешь подробнее, потом, — прошептала она, отстраняясь на секунду. — Потом, — пробормотал Каз куда-то ей в губы.Вода и Суша. Истиноморе и Каттердам. Может они никогда и не стояли на разных орбитах? Кто вообще придумал, что они несовместимы?