Ногалес, около ста семидесяти миль от Эрмосильо
– Кто тебя ищет? – Мейзикин была обеспокоена. Если за ними кто-то следит, каждая минута в дороге представляла опасность. Она видела, Михаил тоже был на взводе: пролетая светофоры, с каждой милей он всё сильней давил на газ, а длинные пальцы его рук крепко обхватывали руль с обеих сторон. – Это Лахабиэль – ангел защитник и страж. Он ищет меня, чтобы забрать вещь, которая принадлежит ему, – ангел говорил спешно и образно, не вдаваясь в детали. – Михаил, – Мейз придвинулась к нему и наклонилась так, чтобы он не мог игнорировать её вопросительный взгляд, – Мне нужно знать обо всех деталях. С тобой я сильно рискую, и я просто обязана знать, что стоит на кону. – Дело в том, что, когда Люцифер отрезал мне крылья, он спрятал их в ящике, доступ к которому есть только у одного ангела. – И этот ангел – Лахабиэль? От этих слов Михаил поднял плечи, втянув в них шею. – Именно. Люцифер оставил меня в живых не потому, что он любящий брат, а лишь затем, чтобы показаться таким в глазах остальных ангелов. На самом же деле, он боится меня, иначе бы не приказал стражнику следить за тем, чтобы я не покидал территорию Эрмосильо, – он был зол на брата, и каждым словом старался убедить Мейзикин в том, что Люцифер – не тот, за кого себя выдаёт. – Вот поэтому я провёл эти три месяца, подобно дням в аду – под контролем пса своего братца, не дававшего мне и шагу сделать за пределами одного маленького города. В глазах Михаила разгорался огонь. Азарт к мести вытеснил все чувства из его души, оставив только жестокость и холодную рассудительность разума. Этот взгляд был наполнен тягой к власти и рождённым от неё безумием, и это безумие витало в воздухе. В отличие от Люцифера, он не видел жизни на земле: каждое его слово, каждая мысль были наполнены божественным. Казалось, он знал всё, о чем сказано в библии, и всё, что за этим следует. Эта страсть отталкивала Мейзикин, но в то же время и наделяла уверенностью в том, что замысел Михаила способен завершится успехом. – Лахабиэль ищет тебя потому, что ты сбежал от его контроля? – Не совсем так. Я забрал у него его божественный дар – то, что передал ему Люцифер вместе с просьбой следить за мной. Вдруг Михаил резко затормозил, и машина остановилась посреди Лас Коитас Стрит рядом с небольшим магазином на окраине Норалеса - мексиканского городка неподалеку от Эрмосильо. Михаил отстегнул ремень безопасности и вышел на улицу. Мейзикин вышла и пошла за ним. – Зачем мы остановились? – Я заказывал кольцо у местного ювелира. В такой дыре никто не станет меня искать. Прямо перед дверью магазина висела вывеска ломбарда и ювелирного магазина. Осторожно осмотревшись по сторонам, оба торопливо вошли внутрь. Раздался громкий звон дверного колокольчика. За прилавком сидел мужчина лет пятидесяти, одетый в типичную для мексиканцев широкую рубашку. Мейзикин показалось, что это был владелец ломбарда. Завидев нечастых в этой глухой местности гостей, мужчина отвлёкся от поедания тако и с улыбкой на лице поприветствовал их: – Buenos días! Что я могу вам предложить? Не приветствуя в ответ, Михаил сразу приступил к делу. – Я ищу Мигеля. На днях я заказывал у него кольцо. Вам нужно просто отдать его мне. – Lo siento, однако, я ничем не могу вам помочь. Сегодня моя смена. – Не думаю, что это проблема, друг мой. По крайней мере, пока что, – Ангел опёрся обеими руками о прилавок и недружелюбно улыбнулся. В свою очередь, выражение лицо мужчины так же изменилось: вместо приветливости на нем появился враждебный оскал. – Думаешь, можешь появиться в моей лавке и угрожать мне? – торговец ткнул пальцем ангелу в грудь, – я родился и вырос в Мексике, меня дешёвым блефом не возьмёшь, особенно от тех, кто ни бельмеса не понимает по-испански. Бери свою подружку и проваливай в Америку. Как и ожидал сам Михаил, на последних словах Мейзикин встрепенулась и уже было направилась в сторону прилавка, но коротким жестом руки ангел остановил её, намекая на то, что божественное, а точнее демоническое влияние здесь излишне. Михаил нервно усмехнулся, опустив взгляд. Затем снова поднял его на мужчину, выпрямился, и, говоря сквозь натянутую улыбку, обратился к нему на чистом испанском: – ¿Dónde está tu respeto por los mayores? Dame mi maldito anillo o te juro que te vuelo los sesos, – после этих слов он постучал по карману пиджака, в котором лежало что-то тяжёлое и явно металлическое. Мейзикин не поняла ни слова из того, что сказал Михаил, но после этого лицо мексиканца сменилось в выражении, и взгляд его стал не то озлобленным, не то испуганным. Не сказав ни слова, тот достал из-под прилавка бумажный свёрток зелёного цвета и трясущимися руками передал его ангелу. Михаил положил его в карман, и кивком головы указал Мейзикин в направлении двери. Остановив Михаила возле себя, она спросила: – Что ты сказал ему? – Всего-то сказал, что у меня есть пистолет. Подходя к широкой деревянной двери, Михаил развернулся к мужчине и подставил указательный палец к губам, приказав молчать о случившимся, и после того, как тот согласно моргнул, крикнул: – Gracias, amigo! Из магазина Михаил возвращался уже в приятном настроении. Самодовольно улыбаясь, он открыл пассажирскую дверь перед Мейзикин и правой рукой выполнил приглашающий жест. Она закатила глаза, но он, казалось, этого не замечал, поэтому обошёл машину с другой стороны и сел за руль. Затем он достал свёрток из кармана, и, раскрыв его, положил на ладонь большой перстень. Широкое основание было выполнено из платинового серебра, по всему диаметру кольцо было украшенно резным орнаментом вроде ползущей по нему змеи, а посередине отливался на солнце всеми оттенками цветов гранёный эфиопский опал. Михаил крутил его на ладони, демонстрируя всю его красоту и изящество перед Мейзикин, однако на её лице застыло вопросительное выражение. – Что это? – Это? – переспросил Михаил и указал взглядом на кольцо. – Это моё алиби. – Ты всегда говоришь загадками или только со мной? – Мейзикин была недовольна, и тогда Михаил принялся ей объяснять. – Это кольцо... Ну, не именно это, а его оригинальную версию, – поправил себя ангел, – Лахабиэлю принёс в дар Люцифер, когда занял место Бога, и с тех пор оно было всё время на нём. Логично, что это кольцо должно обладать каким-то свойством. И я думаю, что это напрямую связано с моими крыльями. – А чем нам поможет это? – Мейзикин взяла кольцо в руки и посмотрела на него с видом непонимания. – Это подделка. – Но самое интересное то, – Михаил забрал кольцо и положил его обратно в карман, – что настоящее кольцо, принадлежащее Лахабиэлю, хранится у меня дома на Арройо Гранде. Поэтому он и ищет меня сейчас. – Ты забрал у него кольцо? – Мейзикин улыбнулась одной стороной рта, и вместе с этим поднялись её брови. – Но как? – К сожалению, для этого ему пришлось пожертвовать своими пальцами, – Михаил покачал головой, – но просто так он не захотел его отдавать. – Почему тогда он всё ещё не рассказал об этом Люциферу? – И что бы он ему сказал? Что его злой и жестокий брат снова обвёл его вокруг пальца? Сначала он попробует забрать его сам, – объяснил Михаил, – на это и расчёт. Если только Люцифер узнает, то план будет провален. Поэтому после смерти Лахабиэля я отвезу его труп туда, где его не найдут, а если и найдут – то не сразу. Затем я надену на палец поддельное кольцо. Тогда никто и не подумает на меня: мало ли, кто из братьев и сестёр мог убить ангела. И, когда смертью Лахабиэля на небесах будет порожден хаос, тогда я и явлюсь. – Ты... Хочешь убить Лахабиэля? – переспросила Мейзикин в надежде услышать обратное. – Нет. Ты убьёшь, – говоря эти слова, он вкладывал в них надежду. – Почему это не сделать тебе? – Люцифер не просто отрезал мне крылья и изгнал из Серебряного Града. Если только я убью ещё одного ангела, то моё тело сгорит до тла. На лице Мейзикин читалось явное пренебрежение: каждое слово Михаила она ставила под сомнение, выискивая в нём недомолвки и нестыковки. Казалось, что его сейчас волнует что-то гораздо более важное, чем кольцо, но что – распознать она не могла. Её не покидало ощущение, что Михаил обводит её вокруг пальца, потому говорить она не спешила , а лишь задумчивым молчанием намекала на то, чтобы ангел продолжал. – Я не хочу требовать от тебя большего, чем ты можешь мне дать. Будучи одним из сильнейших ангелов Господа, я был создан вождём воинства Господня, и готов бы и сам скрестить мечи со всяким, кто станет угрожать мне. Но сейчас, выиграю я или проиграю, я умру. А умирать, поверь, я не собираюсь. – Умирать ты не собираешься – это единственное, во что я охотно верю, – сомнение всё больше и больше одолевало демона, – Значит, просишь меня, чтобы я убила Лахабиэля, если он придёт убить тебя? – Верно, – Михаил кивнул, но, видя настрой Мейзикин, настойчивость сбавил. – А зачем бы ему тебя убивать? Нет, он не стал бы убивать тебя из-за кольца. Тогда все подумают, что его подослал Люцифер и умыл руки. – Этого я и сам не знаю, – сухо ответил ангел, – так ты в деле? Мейзикин смотрела на него с презрением. По выражению ее лица было видно, что на была готова бросить план сию минуту. Пускай она и отказалась от преданности Люциферу, но убить ангела означало разрушить всю дружбу, что была между ними с начала времён. Помогая Михаилу, ей пришлось бы избрать одну только его сторону и полностью отказаться от доверия Люцифера. – Решила пожалеть Люцифера, да? От того, что Михаил посмел осуждать её эмоции, Мейзикин вспыхнула, словно спичка. Забросив на него одну ногу и прижав тело коленом, она вновь достала ножи и подставила остриё одного из них к шее Михаила. Её обращение с холодным оружием было настолько мастерским, что рука не делала ни одного лишнего шевеления. Медленным царапающим движением она провела на шее линию, идущую вверх от горла и заканчивающуюся под подбородком. Чем выше поднимался клинок, тем плотнее острое лезвие прилегало к коже, и тем сильнее коленом она давила на его бёдро. Повторяя движения ножа, Михаил послушно поднимал подбородок выше. Он был доволен тем, что оказался в руках профессионального головореза, пускай даже со стороны жертвы. Глядя в глаза демону, он осторожно, чтобы не делать резких движений и не ранить себя об острый нож, прошептал: – Ты лучший охотник за головами из тех, кого я видел. Мейзикин наклонилась, и, поднеся губы ближе к его уху, прошептала: – В таком случае, может быть мне просто убить тебя? Я ведь не сгорю. На это Михаил ничего не отвечал, а лишь продолжал пристально следить за каждым движением ножа в полной уверенности, что Мейз не сможет ему навредить. – Что же ты замолчал? Как-то не похоже на тебя, – и Мейзикин надавила на нож, оставляя под остриём порез. В глазах Михаила читался страх и недоумение. Он сжал губы и поднял голову ещё выше, чтобы ослабить давление клинка. Раньше Мейз казалась ему более предсказуемой. – Но тогда ты никогда не увидишь Серебряный Град, – он попытался напомнить ей о сделке. – Надеюсь, ты тоже. После этих слов она отодвинула клинок, и, убрав ногу с его колена, вышла из машины. Михаил отдышался, вытерев ладонью кровь, капающую из пореза на горле, выглянул в окно. – Мейзикин! – крикнул он, но поблизости её не оказалось.Подделка, неотличимая от оригинала
30 июня 2021 г. в 21:19