Умножая

Совпадения имен, честное слово, случайны. День первый. Закончив разбирать заявки, грудой сваленные на стойке в приемной, Яна вошла в кабинет директора и, устроившись в кресле за столом, открыла ноутбук. Нужно было проверить сообщения, поступившие за время ее двухдневного отсутствия. Шеф не утруждал себя регулярным просмотром электронной почты, а ведь ему иногда и важные письма приходили. С треском распаковав плитку гематогена, девушка отправила в рот сразу две дольки и надолго задумалась, глядя на мигающий монитор. Зачем шеф оставляет в конторе такие дорогие вещи, ведь этот ноутбук без сомнения очень дорогой? А их, с позволения сказать, офис располагается в подвале самого обыкновенного жилого дома, и, несмотря на наличие в штате фирмы кучи всяких разных мастеров, второй замок, сломавшийся еще месяц назад, до сих пор не починили. Было просто удивительно, как их дверь не взломали за это время. Заложив в рот еще одну дольку гематогена, Яна обернулась к принтеру, безучастным взглядом следя за тем, как он выплевывает листы бумаги: письма шефу от его друзей, партнеров и заказчиков. “Интересно, а раньше шеф проверял почту сам? - подумала она с улыбкой. - Он вообще помнит, что у него есть электронная почта?” Посмотрев на время, Яна сладко зевнула и выключила ноутбук. Утро в конторе начиналось рано. Через полчаса в офисе начнут собираться работники, и она должна будет распределить между ними задания на день и с каждого спросить отчет о вчерашней работе. Фирма, может быть, и казалась “шарашкиной конторой” со стороны, но девушка к своей работе относилась ответственно и требовала этого от каждого, начиная с мастеров и заканчивая директором. Они не особо упирались, и даже с самыми грубыми и несговорчивыми работниками Яна нашла общий язык довольно легко. Портил общую картину иногда только шеф, но он же шеф, ему не прикажешь. Сложив на столе письма и счета за аренду и придавив их для надежности большим черным дыроколом, девушка выбросила упаковку из-под гематогена в мусорное ведро и поднялась на ноги, собираясь вернуться на свое рабочее место. Ее рабочее место было сразу за дверью, за стойкой в приемной, где отродясь не было ни ноутбука, ни даже дырокола; только письменные принадлежности, ворох прайс-листов, потрепанный журнал и два сотовых телефона. Собственно, ее и нанимали только для того, чтобы отвечать на звонки. Отвечать за работу офиса Яна стала как-то вдруг, она сама не поняла, как такое вышло. Но шеф не был жмотом, он прибавил ей зарплату, и на этом они договорились. Теперь контора была полностью на девушке, и директор мог не появляться там неделями, если, конечно, не требовалось его личное участие, но оно требовалось довольно редко - мастера во всем поддерживали свою молодую “начальницу”, и серьезных проблем у нее было не так много. Шеф тем временем открыл в центре города еще один офис, серьезный, не как этот. И там были специально обученные администраторы и прочий персонал, колеры с горячей и холодной водой и мягкие диваны из кожзаменителя, и маленькие стеклянные столики в приемной. Яна бывала там раз в неделю - для отчета. И каждый раз она все яснее осознавала разницу между своей конторой и этим блестящим офисом. Там на полу не валялись обрезки проводов и потерянные штекеры, а чай не кипятили кипятильником в литровой банке, так как чайник сломали по пьяни. Там не было слышно нескончаемой ругани, и не толклись с утра до ночи грязные, усталые, но такие родные через год с лишним совместной работы мастера. Там было довольно скучно на самом деле. И может быть, от скуки шеф продолжал бывать в конторе практически ежедневно. За своими мыслями девушка совсем перестала замечать что-либо вокруг. И директора она заметила, лишь столкнувшись с ним в дверях. Испуганно вскрикнув, Яна отскочила назад, но разглядев, кто перед ней, тут же успокоилась. - Шеф! - выдохнула она. Мужчина стоял в проеме двери, оперевшись ладонью о косяк, и смотрел на покрасневшую девушку насмешливо и лукаво. Он, должно быть, немалое время уже простоял так, наблюдая за ней. - Яна, я понимаю, весна… - произнес он медленно, - но совсем обо всем забывать нельзя, - и в ответ на яростный блеск синих глаз он добавил невозмутимо: - Ты дверь не закрыла. Ахнув, Яна пронеслась мимо него в соседнюю комнату, где помещался склад, и быстро огляделась. Этот проклятый принтер так шумит, что даже войди сюда кто-нибудь, она бы не услышала, а ведь еще никто из мастеров не пришел на работу! - На месте все, на месте, не кипишуй, - раздался над ее головой голос шефа. - Только будь осторожнее в следующий раз. Не о вещах ведь беспокоюсь. И, сняв мокрое пальто, мужчина прошел в свой кабинет. - Я почту распечатала, - опомнившись от шока и убедившись, что ничто из инструмента не пропало, крикнула Яна. - Чай? Кофе? Из кабинета послышался негромкий приятный смех. Шефу нравилось насмехаться над ней, и даже такой простой и обыденный вопрос у него становился поводом для шуток. - Тебя! - крикнул он весело. Обижено нахмурившись, Яна взяла со стола свой ежедневник и вошла в кабинет директора. - Шеф, через полгода это уже не смешно, - заметила она сердито, усаживаясь в кресло напротив него. - Ты пришел из-за заказа с Кирова? Я договорилась зайти к ним сегодня вечером. Но доплачивать за материал они, кажется, не намерены. Произнеся последнюю фразу, девушка подняла на начальника вопрошающий взгляд, но тот продолжал задумчиво смотреть на нее, подперев подбородок ладонью, и ничего не отвечал. И поняв, что шефу нужно время, чтобы подумать, Яна замолчала и откинулась на спинку шаткого кресла, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц. Шеф был красивым, без сомнения красивым, но даже не в этом дело. Красивых людей на свете много, и много людей с приятными низкими голосами и чуть близорукими карими глазами, с темно-русыми волосами и даже с такой же привычкой ерошить волосы в минуты задумчивости. Много высоких, много мужественных, с широкими плечами, сильными руками и большими, добрыми, горячими ладонями. Но мало кому Яна доверяла так, как шефу, и мало кто мог встревожить ее так сильно одним молчаливым взглядом. И уж совсем ни с кем у нее не возникало такой проблемы, какая возникла с ним. - Яна, мы работаем вместе уже больше года, - произнес мужчина задумчиво, откинувшись в кресле и посмотрев на девушку так же, как она смотрела на него. - Ты запросто перешла со мной на “ты” и переняла у парней эту привычку звать меня “шеф”. Так почему же тебе с таким трудом дается мое имя? Это обидно, в конце концов. Резко выпрямившись и едва не упав с закачавшегося кресла, Яна прямо посмотрела мужчине в лицо честными испуганными глазами. - Станислав Ви... Шеф прервал ее недовольным жестом. - Даже не начинай! - вздохнул он устало и добавил, сунув в карман пиджака счета: - Неужели так трудно называть меня просто Стас? Он даже не взглянул на письма на своем столе. Молча прошел мимо Яны и стал одеваться. - Во сколько ты собираешься к этим, с бульвара? - спросил он уже с порога. - Позвони мне. Я тебя отвезу. И, не слушая возражений, он вышел из конторы. - Вот еще проблема! - долетел до Яны его раздраженный голос, и, сникнув, девушка вернулась за свой стол. Конечно, если с ней что-нибудь случится, это будут проблемы фирмы. Его проблемы. Окончательно расстроившись, Яна доработала этот день без единой улыбки, и мастера даже начали подозревать, а не заболела ли их хохотунья. Но девушка утверждала, что все хорошо, что все просто отлично, и, поверив ей, все успокоились. У женщин, в конце концов, бывает такое, рассудил Виктор Григорьевич. И все приняли это объяснение. Вечером, закончив с делами, Яна закрыла контору и направилась на встречу со скандальным заказчиком. Для него использовали более дорогие материалы, и поначалу этот человек согласился с суммой договора, но после отказался выплатить ее всю, и до сих пор он не заплатил и копейки. Такое бывало нередко, к сожалению, а так как бухгалтерия в фирме была “серая”, то улаживать подобные вопросы приходилось, что называется, “полюбовно”. Иногда это получалось, иногда - нет. Все зависело от совести человека, в конце концов. И, шлепая в своих новых сапожках по февральским лужам, Яна очень надеялась пробудить в этом заказчике совесть сегодня. Шефу она звонить не стала, оправдав это про себя тем, что у него и так полно забот. Но даже себя саму девушка обманывала с трудом. Ей просто не хотелось услышать снова, как утром: “Неужели так трудно назвать меня Стас?” - и взгляд у него был по-настоящему обиженным. И ведь нет ничего особенного в том, чтобы звать человека по имени, но Яна ничего не могла с собой поделать. И она защищалась, как умела, от этих внимательных и добрых, слишком внимательных и слишком добрых, глаз. Остановившись посреди слабо освещенной аллеи, девушка огляделась по сторонам. Восьмидесятые. Где-то здесь она должна свернуть с бульвара во дворы. Город выстроен так запутанно! Дойдя до конца аллеи, Яна развернулась к темным домам с намерением перейти улицу. И в это самое мгновение знакомая иномарка, пробуксовав в двух шагах от нее, обдала девушку талым снегом. Яна успела понять только, что ее любимое пальто испорчено безвозвратно, а в следующую секунду знакомые сильные руки уже швырнули ее в салон автомобиля, и дверцы щелкнули одна за другой. - Я же сказал позвонить! - проорал шеф, нависнув над сжавшейся на переднем сиденье девушкой. - Что если бы с тобой что-то случилось, идиотка?! Яна, даже не открывая глаз, знала, что он покраснел сейчас от злости. Надо было позвонить все-таки. Шеф не любил, когда его приказы не выполняли. - Шеф, машинам нельзя здесь стоять, - произнесла девушка, пытаясь выпрямиться. - И ты мне пальто испортил, между прочим. Она решилась открыть глаза только теперь. Она знала, что покраснеет, посмотрев так близко в его лицо, и поэтому старалась вести себя как можно естественнее. Получалось не очень, но шеф этого, кажется, не замечал. - Дура ты, Янка! - прошептал он, помогая девушке сесть прямо. - А случись что, и что бы я делал? Резким движением та оттолкнула его руку. - Знаю! Не о вещах беспокоишься! - отвернувшись к окну, чтобы скрыть злые слезы, пробормотала она. Стас некоторое время растерянно смотрел в затылок девушке, потом тихо вздохнул и тронулся с места. По дороге, которая не была долгой, он все время говорил об опасностях, которые могут подстерегать молодую девушку в нашем жестоком мире, и этим очень злил Яну. Можно подумать, она не смотрит новости! Но ведь к должнику нужно было пойти. - И на будущее, - произнес Стас тихо, остановив машину в темном дворе и не спеша разблокировать двери, - если уж тебе так неприятно мое общество, договаривайся с парнями. Не хочу слышать твое имя в криминальной хронике. Он уже вышел из машины, а Яна все сидела, глядя в темноту остановившимся взглядом. Вот, значит, как это выглядит для него? Прокрутив в памяти события прошлого, девушка обреченно простонала. А как еще это может выглядеть?! Выскочив из автомобиля, Яна бросилась к мужчине. - Шеф! - она сказала одно это слово, а ее глаза, полные слез, сказали остальное. Усмехнувшись, Стас протянул ей носовой платок. - Не реви, дуреха, - сказал он. - Да знаю я, просто… Идем! Яна высморкалась и исподлобья внимательно посмотрела ему в лицо. Что значит “знаю”? Что значит “просто”? Как это - “просто”? Ничего криминального в квартире должника в тот вечер не произошло, и Яну это даже немного разочаровало. Стоило поднимать такой шум, если эти люди согласились в конце концов оплатить все работы и материалы! Хотя, конечно, еще бы они отказали шефу. И на сердце было тепло и спокойно, когда Стас подвозил ее домой, на каждом светофоре тайком поглядывая в зеркало. Он думал, она спит! Он ни минуты так не думал. Но она была такой красивой в свете ночных огней. Впрочем, Яна была прекрасна в любом свете. День второй. Распечатывая письма для шефа и уничтожая очередную плитку гематогена, Яна прокручивала в памяти события прошлой недели. Неделя, надо сказать, выдалась не из легких. И дело было не в том, что в конторе что-то пошло не так, хотя конторы это касалось непосредственно. Сложив письма на столе, Яна вышла в соседнюю комнату и остановилась в дверях, наблюдая за миловидной девушкой, занявшей с прошлого четверга ее место за стойкой администратора. Миле Волосовой определенно шло ее имя. Она действительно была милой и дружелюбной, а кроме того, умной и трудолюбивой девушкой. Она на лету схватывала все тонкости работы, и лучшей помощницы Яна даже пожелать не могла. Но в том-то и было дело, что эта девушка, в идеале, по мнению некой особы, должна была полностью заменить ее. Им двоим - таким умным, трудолюбивым и старательным - в конторе места, по мнению той же особы, не было. - Все нормально, Мила? Не устала? - окликнула Яна свою временную подчиненную. - А то сделай перерыв на обед, пока со звонками тихо. Потом некогда будет. Мила улыбнулась в ответ. - Я лучше сразу закончу, чтобы не напутать, - откликнулась она, - а то будешь снова за мной переделывать. - Да ладно! - отмахнулась Яна. Но девушка быстро перебила ее. - Не ладно, а сделаю! - не то всерьез рассердившись, не то шутя, сказала она. Яна улыбнулась этим словам. Мила была по-настоящему хорошей девчонкой. Не удивительно, что даже эта гарпия о ней печется. - Ладно. Только поесть все-таки постарайся, - сказала она, надевая куртку и повязывая шарф. - Я на почту. Если шеф придет, все письма и документы у него на столе. И подпись на договора стребуй в этот раз! Девушки дружно рассмеялись, и Яна выбежала во двор. История с Милой, собственно, была простая. У шефа был брат, а у жены этого брата - племянница - умница и отличница Мила, которая очень хотела начать, наконец, самостоятельно зарабатывать. Однако ее тетку эта идея почему-то не радовала. Пугали ее современные предприниматели. В семействе не только шеф занимался бизнесом, оказывается, то есть было, на кого посмотреть и сделать выводы. Но так как желание Милы работать было велико, а из всех родственников-предпринимателей один шеф не встречал первое января под капельницей у нарколога и ни в чем предосудительном, помимо этого, тоже замечен не был, то тетка Милы выбрала его в качестве работодателя для своей любимицы. Судя по разговору, который Яне довелось случайно подслушать, мнение шефа в данном случае не учитывалось. - Что за проблемы! - сказала та женщина. - Мила отлично справится! А этой мы найдем место где-нибудь, если тебя так волнует ее судьба. Шеф, однако, в довольно жесткой форме дал понять, что менять администратора он не намерен. И расстались эти двое очень недовольные друг другом. - Не волнуйся, ничего не изменится, - сказал шеф, выйдя из кабинета. Одной этой фразы в иных обстоятельствах было бы довольно, чтобы полностью успокоить Яну. Но в этот раз она только вздохнула в ответ, вспомнив, как недобро посмотрела на нее родственница шефа перед уходом. Определенно, эта женщина добьется своего и выживет ее из конторы, решила девушка про себя. Но шефу она ни тогда, ни после не сказала об этом ни слова. Она просто начала искать новую работу. А через несколько дней в контору пришла Мила. Яне действительно нужна была помощь, поэтому ее появление было как нельзя кстати, да и мастерам она сразу понравилась. Они даже сетовали порой, что Миле придется покинуть их со временем, и только Яна знала, что эта девушка в конторе насовсем. Но даже понимая, что Мила займет однажды ее место и отнимет ее хлеб, Яна не могла испытать к ней хоть какую-нибудь неприязнь. Мила была совершенно не похожа на свою вздорную тетку и, конечно, ничего не могла знать о ее планах. Выйдя из дверей почтового отделения, Яна остановилась на крыльце, губами пытаясь поймать мокрые снежинки. Они так быстро таяли! Улыбнувшись, девушка сбежала по ступеням. Она прошла уже несколько собеседований, и последнее, как ей казалось, было удачным. Если это действительно так, и ей перезвонят из той фирмы, то уже в этом месяце у нее появится новая работа, и вся эта ложь закончится, наконец. В действительности больше всего Яну расстраивала именно необходимость лгать - утаивать свои истинные мысли и намерения и делать вид, будто она не знает о чужих планах. Но ей не хотелось осложнять жизнь ни себе, ни шефу, ни Миле, которая и правда была очень хорошей девчонкой и, уж конечно, не виновата была в том, что у нее такая тетка. Да и тетка Милы девушку откровенно пугала. Поэтому Яна очень надеялась получить положительный ответ. Она уже дошла до дверей конторы, когда сотовый телефон в ее сумочке пронзительно заверещал. Взглянув на дисплей, Яна отошла от двери и ответила на звонок. Это был Владислав Юрьевич, который беседовал с ней накануне. Ее кандидатура одобрена. Она может приступить к работе со следующей среды, но неплохо бы ей появиться до этого пару раз, чтобы понаблюдать и поучиться. Ошарашенная этой новостью, Яна только кивала и растерянно улыбалась. - Да, да, конечно, - соглашалась она. - Но я сегодня не смогу, я пока еще работаю. Мужчина только рассмеялся в ответ. - Конечно, никто и не ждет, что Вы прибежите прямо сегодня, - сказал он. - Заканчивайте свои дела. Начнем с понедельника, хорошо? Только позвоните мне, чтобы я о Вас не забыл. Яна неосознанно закивала. - Да, хорошо, спасибо. - Тогда до понедельника? - До понедельника. Убрав телефон, Яна постояла еще немного, дожидаясь, пока морозный ветер остудит ее раскрасневшееся от волнения лицо. Этот Владислав Юрьевич замечательный человек, думалось ей, очень хороший человек. Он, конечно, не может быть лучше шефа, но ведь и никто не может, а ей нужна работа. Вздохнув, Яна обернулась к конторе. Ничего не поделаешь. Мила встретила ее подозрительным молчанием. И довольно долго она подозрительным взглядом следила за девушкой, прежде чем, наконец, выдать себя. Она и правда была чудесной - чуткой и проницательной, - и она не умела быть равнодушной. Воспользовавшись временным затишьем со звонками, девушки устроились за потертым столом в углу склада, чтобы перекусить. Дверь они оставили открытой, чтобы видеть вход. - Ты хочешь уйти из фирмы? - спросила Мила неожиданно, исподлобья заглянув в глаза Яне. Та поставила банку с кофе на стол и тоже внимательно посмотрела на нее. Она только теперь поняла, что Мила странно вела себя с тех пор, как она вернулась с почты. - Слышала? - Я нечаянно, но это не важно, - откликнулась Мила жестко. Она впервые разговаривала так, и сейчас казалась Яне похожей на шефа. - Так ты хочешь уйти? Почему? В глазах девушки читалась искренняя тревога, и Яна не сразу смогла ответить. Как она может сказать сейчас, что именно она, Мила, и виновата в том, что ей приходится уходить из конторы? Да и чем виновата Мила? Ведь все дело в этой упрямой тетке, будь она неладна! И Яна решила вдруг, что не скажет правды. Ни Миле, ни кому бы то ни было другому в конторе. Положив в чашки кофе и сахар и залив их кипятком из нового электрочайника, девушка села напротив собеседницы и посмотрела ей в глаза. Этих секунд ей вполне хватило, чтобы совладать с эмоциями, и весь ее выдуманный рассказ был бы очень похож на правду, если бы только Мила не знала правды. - Это из-за меня? - спросила она, дослушав историю Яны. - Я знаю, Нина приходила сюда и ругалась со Стасом. Но давай расставим точки над “ё”: Нина - это Нина, а я - это я, и я не имею привычки отбирать чужое. Мне все равно, где работать, тем более что это лишь на время, а в будущем моя работа будет намного более, - девушка широко ухмыльнулась, - возвышенной! А тебя здесь любят, и Стас тобой очень доволен. Ты его понимаешь. Так что не делай глупостей, хорошо? Яна поджала губы. Кофе в этот раз получился какой-то кисло-горький, да еще этот разговор. Теперь она должна еще и утешить Милу, что ли? Как-то совсем неправильно. - Мне тоже все равно, где работать, - произнесла она тихо. - В деньгах я не потеряю. Может быть, еще и выиграю, - она улыбнулась. - А тебя здесь тоже очень полюбили, да и дело ты понимаешь. Скоро совсем освоишься. Может быть, - она снова задумчиво улыбнулась, - даже начнешь понимать шефа. - Я не это имела в виду, - возразила Мила упрямо. - Стас не собирается заменять тебя мной, понимаешь? Он предложил мне работу в головном офисе, и Нина успокоилась, а тут я просто на учебе, потому что там, - она неожиданно весело улыбнулась, - он сказал, что там никто не сумеет меня так научить, как ты. Яна только хлопала глазами. Так, значит, шеф действительно не думал увольнять ее? Девушка не знала даже, радоваться ей или расстраиваться. И что теперь? Теперь ведь она должна извиниться перед Владиславом Юрьевичем и сказать, что не будет у него работать? Или нет? - Стас знает о том, что ты ищешь работу? - спросила Мила, убирая кофе и сахар со стола. Яна отрицательно покачала головой. - А почему не сказала? - А что бы это дало? Я была уверена, что твоя тетя добьется своего, да и создавать шефу проблемы - это как-то… - Яна вздохнула. - В любом случае, я собиралась сказать сегодня. Мила уже подошла к двери и оттуда посмотрела на девушку. - Теперь скажешь? Или останешься? - спросила она. Яна неопределенно пожала плечами. И, не дождавшись ответа, Мила вышла из комнаты. Тихонько вздохнув, Яна последовала за ней. Она не знала, как поступить. Она нашла действительно хорошее место, но для девушки оно не было лучше, чем работа в конторе. Дело было даже не в деньгах, хотя, конечно, она приврала, сказав, что выиграет в них. Просто ей казалось странным работать где-то еще, если можно остаться в конторе. Вот и все. Низко опустив голову над столом, Яна долго вертела сотовый телефон в руках и наконец набрала номер Владислава Юрьевича. Она извинялась от всего сердца, с трудом подбирая слова, потому что не знала, как объяснить свой поступок. Может быть, она извинялась слишком усердно, потому что мужчина не выдержал и рассмеялся. - Ничего страшного, Яна, не переживайте, - сказал он. - Но не теряйте мою визитку, хорошо? Может быть, когда-нибудь мы еще и поработаем вместе. Он очень тепло простился с ней, пожелав успеха, и удачи, и чего-то еще. И на сердце у девушки стало вдруг так легко, что она до самого вечера не могла перестать улыбаться своим мыслям. Есть все-таки на свете хорошие люди! Может быть, из-за ее определенно волшебного настроения, а может быть, и по какой-то другой причине, но в этот день кто бы ни заходил в контору обязательно оставлял заявку, и к вечеру на стойке скопился их целый ворох. Мила закончила со своей частью работы, и Яна отпустила ее домой, а сама задержалась, чтобы составить список необходимых закупок. В пятницу ей предстояло отправиться на базу, а судя по количеству заказов, может быть, даже не на одну, и девушка до самой темноты проверяла наличие материалов и комплектующих, чтобы закончить со всем за одну поездку. Экономия на бензине, конечно, не большая, но экономия, а она не любила тратить деньги впустую. Закончив с делами, Яна заварила еще чашку кофе и, распаковав плитку гематогена, устроилась за директорским столом, блаженно потягиваясь, уже почти засыпая от усталости, но такая счастливая, что впору завидовать себе. Улыбнувшись этой забавной мысли, Яна закрыла глаза. Шеф знал толк в офисной мебели. Она и правда могла уснуть прямо в этом большом мягком кресле. Но засыпать здесь было никак нельзя. Вот еще минутка, еще глоток бодрящего кислого кофе - и она встанет и пойдет домой. Точно! Улыбка исчезла с лица девушки, когда она различила подозрительный скрежет. Вечерами в районе было небезопасно, и, как только рабочий день конторы был закончен, Яна заперла входную дверь на ключ. И вот теперь кто-то пытается ее открыть. Вжавшись в кресло, девушка изо всех сил напрягла слух. Она не знала, что ей делать, как ей быть теперь, ей было страшно так, что хотелось закричать, но Яна только жмурилась, пытаясь совладать со своими чувствами. И в эти бесконечные мгновения она все, что угодно, готова была отдать за то, чтобы шеф заехал забрать ее сегодня, как всегда. Но он не пришел, хотя должен был. А теперь кто-то ломится к ним в контору. Девушка нашарила на столе сотовый телефон и уже начала набирать номер, когда железная дверь со скрипом открылась, и в помещение подул холодный ветер. Яна почувствовала его даже из кабинета директора. И простой короткий телефон спасения мигом улетучился у нее из памяти. Выпрямившись, девушка взглядом поискала вокруг что-нибудь пригодное для самообороны, но ничего лучше ручек и дырокола не нашла. Впрочем, этим дыроколом при желании можно было очень серьезно ранить человека. Подумав так, Яна положила его себе на колени и замерла, прислушиваясь к звукам за дверью. Входная дверь снова скрипнула, и до нее донесся скрежет замка и быстрые шаги. Девушка невольно зажмурилась снова, но усилием воли заставила себя открыть глаза. Будет трудно попасть преступнику в висок, когда они закрыты. Дверь распахнулась, и дырокол упал на пол у ног Яны. - Шеф! - прошептала она, чувствуя, как сильно дрожат у нее колени. - Господи, я думала... Мужчина не дал ей договорить. Быстро приблизившись, он наклонился над столом и, оперевшись о него ладонями, пристально посмотрел девушке в глаза. А когда он заговорил, его голос немного дрожал, и Яна не сразу поняла, что он дрожит от злости. - Тебе действительно все равно? Яна не отрывала изумленного взгляда от его лица. Она еще ничего не понимала и спросила: - Шеф, что-то случилось? Коротко выдохнув, Стас выпрямился и отвернулся от нее. - Не хочешь ничего сказать мне? - произнес он напряженно. - Может быть, дать что-то на подпись? Яна шмыгнула носом и постаралась успокоиться. Надо же! А ведь она готова была уже броситься ему на шею и рыдать, рыдать от счастья. Истукан. Нет, идиот. Нет. Яна едва слышно вздохнула и, достав из папки договора, положила их на стол перед шефом. Наверное, что-то случилось, иначе он не вел бы себя так. И наверное, он не намерен делиться с ней, да и не ее это дело. - Вот, это все. Быстро просмотрев документы, а точнее - просто расшвыряв их, Стас снова посмотрел на девушку, которая уже переобувалась в сапоги, все еще тихонько вздыхая - вся в своих мыслях. - Больше ничего? - как мог, спокойно спросил он. Яна подняла на него удивленный взгляд. - Должно быть еще что-то? - Я думал, что да, - она, как ни в чем не бывало, продолжала одеваться, и он добавил жестко: - Что-то вроде заявления об уходе. Розовый шарфик змейкой скользнул по руке девушки, и та резко обернулась на этот чужой голос. И, встретив ее испуганный взгляд, Стас сразу пожалел, что заговорил об этом. Но он хотел услышать от нее правду. Нет, правильнее сказать: он не хотел, чтобы она лгала ему. Только не она. - Ты ведь сегодня собиралась сообщить мне об этом, - продолжил он. - Я специально вернулся. Яна невольно отступила к двери. Никогда раньше шеф не говорил и не смотрел на нее так, и эта перемена пугала девушку. Но, спустя некоторое время, она начала понимать смысл его слов. - Вернулся, - повторила она и наклонилась, чтобы поднять шарфик или чтобы спрятаться от этого прямого взгляда. - Ты слышал наш разговор днем? Стас не ответил. - Я жду, - произнес он, не спуская с девушки глаз. И Яна поняла, наконец, чего он добивается. Шеф ненавидел ложь. Не саму по себе, конечно, он и сам был не прочь слукавить ради дела или еще какой-нибудь выгоды. Но он ненавидел, когда лгали ему. Не понятно было зачем, но почему-то он требовал теперь от нее покаяния. Хотя в чем ей каяться? Каждый заботится о своем благополучии, как умеет, разве нет? И он сам… Яна вскинула на мужчину дерзкий и затравленный взгляд. Да что он о себе возомнил? - Я нашла место. Другую работу, потому что здесь, как я думала, останется Мила, а меня уволят, - сказала она, и голос ее дрожал сейчас так же, как немногим ранее голос самого Стаса. - Сегодня Мила сказала, что этого не будет, и я отказалась работать там. Но если ты решишь уволить меня, то я еще смогу отыграть назад. Ничего страшного не произойдет. Стас изумленно смотрел на девушку. Она сказала это совершенно спокойно. Она сейчас сама предложила ему уволить себя. С ума сойти! - С ума сойти! - повторил он свою мысль и, выключив свет в кабинете, вышел в приемную. - Ну и? Намного там выше зарплата? - Нет, - откликнулась Яна коротко. Стас нахмурился. Как оттолкнула. Она что, действительно может теперь вот так уйти? Он задумчиво хмыкнул. Она может. - И почему ты решила, что я уволю тебя, если я сам сказал, что этого не будет? - спросил он насмешливо, остановив Яну этим вопросом у самой двери. Она обернулась и прямо посмотрела ему в глаза. - Это была просьба жены твоего брата, - ответила она устало. - Никто не захотел бы ссориться с родственником из-за постороннего человека. И что бы ты ни сказал мне, но у тебя могли быть проблемы, и тут уже было бы не до обещаний. А я не хотела остаться без работы. Я страховалась. Теперь я достаточно ясно изложила свои мотивы? Она уже хотела выйти на улицу, но неясное мерзкое чувство, похожее на страх, не давало девушке ступить за порог. Ей нужно было знать, что теперь: шеф уволит ее, он перестанет ей доверять? Любой из этих вариантов приводил Яну в отчаяние, но еще тяжелее было слышать эту мгновенную тишину. Стас молчал всего несколько секунд, а ей казалось - целую вечность. - Теперь ясно, - произнес он, наконец. - И теперь послушай ты меня, так, на будущее. Во-первых, я свои проблемы решаю сам, и мои обещания ни от чего не зависят. Я всегда держу слово. А во-вторых, что касается тебя, ты работаешь здесь потому, что я хочу видеть здесь именно тебя. Ясно это? Яна обернулась, и Стас невольно улыбнулся, увидев ее растерянное лицо. - Ясно. - Тогда вопрос закрыт, - подытожил он. - Идем, подвезу. Темно уже. И, подтолкнув девушку к двери, Стас вышел следом. С неба падали огромные пушистые хлопья снега. День третий. Обычно на закупки ездили либо сам шеф, либо Виктор Григорьевич. Яну стали брать на базы, чтобы она лучше научилась разбираться в материалах, их ценах и качестве. Со временем шеф, наверное, планировал полностью доверить это ей, но пока девушка была неопытна, она просто сопровождала его или старшего мастера. Сама Яна предпочитала поездки с Виктором Григорьевичем. С ним всегда было так спокойно, как за каменной стеной! Она лучше понимала его объяснения и не казалась потом самой себе дурочкой, если, забыв что-нибудь, переспрашивала снова. Вообще, Виктор Григорьевич, кроме того, что он был прекрасным мастером, очень опытным и, что называется, золоторуким, обладал огромным запасом терпения в общении с молодежью, у которой никакого опыта пока еще не было. Рядом с ним Яна чувствовала себя увереннее, тогда как рядом с шефом ее постоянно бил озноб от страха сказать или сделать что-нибудь не так. Нельзя сказать, чтобы шеф сильно ругался; он, можно сказать, даже и не ругался вовсе, просто поправлял ее ошибки - очень терпеливо, спокойно. Он не был, по сути, ничем хуже Виктора Григорьевича, но с ним Яне было тревожно. Всегда. И каждый раз она загадывала ехать на закупки с Виктором Григорьевичем. Но с гриппом ничего нельзя поделать, если уж он есть. Виктор Григорьевич заболел, а на базы ехать кому-нибудь нужно было. Стас приехал в контору с самого утра. Он редко появлялся так рано. Но ждать ему не пришлось. Яна еще накануне объяснила Миле все нюансы работы в свое отсутствие и теперь только обсудила с ней еще раз несколько спорных заказов, решения по которым Мила не могла принимать без ее ведома. Услышав звук подъезжающего автомобиля, Яна ободряюще улыбнулась девушке и, схватив сумку и куртку, выбежала на улицу раньше, чем Стас вошел в контору. Они почти столкнулись на входе и, рассмеявшись, направились к машине. Мила проводила их задумчивой улыбкой и вернулась на свое место. У нее была еще уйма работы на день. Поездки на базы сами по себе Яне нравились, и с Виктором Григорьевичем они были даже увлекательными и веселыми. Но вот поездки с шефом выматывали девушку едва ли не до потери пульса. Уже к обеду она ничего не соображала, и ей ужасно хотелось домой. Ей хотелось сбежать, просто сбежать куда-нибудь от внимательных карих глаз, не упускавших ни единого ее жеста. И пусть девушка продолжала улыбаться, но она не могла скрыть свое настроение от шефа даже за самой широкой и лучезарной улыбкой. Стас все больше хмурился, глядя на нее, но за весь день он ни словом не обмолвился о своих наблюдениях. Однажды он уже говорил с ней об этом, и ему казалось, что одного раза вполне достаточно. Когда закупки были закончены, Яна испытала огромное облегчение. Было около четырех часов дня, и, поспешив, они успевали вернуться в контору, чтобы уже сегодня она могла занести закупленные материалы в реестр. Однако шеф почему-то не торопился поворачивать назад. - Наверняка ты проголодалась, - произнес он задумчиво, разворачивая автомобиль. - Перекусим и поедем. - Но шеф! - робко запротестовала девушка. Больше она ничего не успела сказать. Шеф распахнул перед ней дверцу и протянул руку, приглашая следовать за собой. Обреченно вздохнув, Яна вышла из автомобиля. Предчувствие ее не обмануло: конечно же, шеф не мог выбрать для обеденного перекуса обычное кафе или ресторанчик, конечно же, он привез ее в один из самых дорогих ресторанов города! - И вот зачем? - недовольно пробормотала девушка, забираясь подальше в угол, чтобы из зала ее и видно не было. Стас невесело усмехнулся, посмотрев на нее. - Пытаюсь произвести впечатление, - ответил он и добавил тихо, оперевшись о стол локтями и близко посмотрев Яне в лицо: - Выходит не очень, да? Девушка мгновенно вспыхнула и вжалась в кресло, ни слова не ответив на эту провокацию. Так она и сидела до конца обеда, на расстоянии какого-то метра с небольшим и при этом бесконечно далеко, бросая на него исподлобья редкие затравленные взгляды, словно обвиняя. А ведь что он, в сущности, такого ужасного сделал? Стас отодвинул тарелку с нетронутой едой и посмотрел на девушку, которая сосредоточенно уничтожала свою порцию, до сих пор ответив едва ли парой фраз на все его попытки завязать непринужденную беседу. - Не выходит у нас непринужденной беседы! - вздохнул он. Яна проглотила салат и кивнула. - Не выходит. Стас усмехнулся, посмотрев на девушку, даже на мгновение не поднявшую на него взгляд. И тем не менее она ответила. Она согласилась. Мужчина откинулся назад, медленно потягивая сок и не сводя глаз со своей спутницы. - И почему не выходит? - произнес он, наконец. - Как думаешь? Яна отодвинула тарелку и аккуратно вытерла губы салфеткой. - А зачем? - спросила она, впервые прямо посмотрев ему в глаза. - Ты мой начальник, я твоя подчиненная, а непринужденные беседы - это для друзей или, там... Смолкнув, девушка снова потупилась, и Стас поспешил уточнить, пока она не нашлась: - Или что? Однако Яна нашлась быстро. - Или для родственников, например! - выдала она. - Для близких людей, короче. Стас улыбнулся и накрыл ладонь девушки своей. - Ну, есть много способов стать ближе, - произнес он тихо. Яна подняла на него скучающий взгляд. - В смысле? Нет, она не была идиоткой. Она отлично поняла смысл этих слов. И она не была бесчувственной: от прикосновения Стаса все ее тело пронизала дрожь. Думать было действительно трудно, особенно глядя в его теплые, похожие на расплавленную карамель глаза, которые были сейчас так близко. Но Яна должна была думать, если не хотела нажить себе неприятностей. Шеф красивый, умный, он очень привлекательный, но он ее шеф. Стас отпустил руку девушки. - Так вот, да? - произнес он печально. Яна виновато опустила голову. Она сама не понимала, отчего чувствует себя такой виноватой, ведь она поступила правильно. Но шеф выглядел по-настоящему расстроенным сейчас, даже несчастным, и это была ее вина. Ей бы хотелось протянуть руку и коснуться его колючих волос, погладить по голове, утешить его, но делать этого было никак нельзя. Если бы она хоть на секунду поддалась слабости, Яна знала, ничем хорошим для нее это не закончилось бы. И поэтому она сказала как можно безразличнее: - Шеф, поехали в контору, поздно уже, - и встала из-за стола. Стас расплатился за обед и, не глядя на нее, направился к двери. И всю дорогу до конторы он упрямо и сердито молчал, словно обиженный ребенок, хотя обида его, и Яна это понимала, была совсем не детской. День четвертый. После этого случая Стас перестал появляться в конторе. Яна не расстроилась из-за этого, она даже не удивилась. То, что шеф перестанет однажды заниматься конторой, сосредоточившись на более важных и денежных делах, казалось ей естественным. Но ей было не по себе. Просто не по себе - и все. Просто больше никто не заставлял ее постоянно злиться и тревожиться своими шутками, насмешками и намеками. Никто не возникал, словно из ниоткуда, преодолев весь город, только чтобы взглянуть на нее и переброситься парой ничего не значащих фраз. Никто не разрушал заведенный ею порядок просто от скуки, не смеялся над ее дотошностью и аккуратностью, не игнорировал просьбы подписать бланки договоров. Да, теперь в конторе всегда было много чистых бланков в запасе, с подписью директора и печатью. Но шеф больше не приходил туда. И никто не следил за Яной из-под густых ресниц теплыми карими глазами, всегда немного насмешливо улыбаясь не то ей, не то своим мыслям. Девушка с течением времени стала чаще задумываться об этом: а смеялся ли над ней шеф или у его странных горьких улыбок была какая-то другая причина? В любом случае, узнать этого она уже не могла. Мила, выслушивая путаные и бессодержательные исповеди подруги, только хмыкала - совсем как шеф! - и сердито поджимала чувственные губы. - Дурочка ты, Янка! - говорила она. И Яна даже готова была признать себя дурочкой, если бы только Мила объяснила ей по-дружески, ну, что с ней не так-то? Но Мила ничего не собиралась ей объяснять. И так шли дни, складывались в недели, и прошел уже месяц. И однажды, перебирая свою сумочку, Яна нашла среди многих забытых, очень интересных, порой даже загадочных, вещей и бумаг визитку того самого Владислава Юрьевича. Она долго сидела на полу, рассматривая кусок картона в своих руках и шепотом проговаривая номера сотовых телефонов на нем. Тогда он сказал, что, возможно, им еще удастся поработать вместе, верно? Сказал ли он это из вежливости или он был серьезен? Девушка низко опустила голову и взлохматила длинные русые волосы. Было воскресенье, одиннадцать часов вечера, позвонить сейчас было бы просто хамством, и все-таки она нашарила на полу рядом с собой сотовый телефон и набрала номер. И она даже готова была к тому, что этот вежливый, просто милейший в общении дядька пошлет ее сейчас куда-нибудь очень далеко, но тот лишь дважды прервал ее. В первый раз из-за всхлипов он просто не разобрал имени, а во второй для того, чтобы сказать: - Довольно, Яна, успокойтесь. Подходите завтра к двенадцати часам в офис, и мы все обсудим. - Спасибо, - всхлипнула девушка еще раз и, вытерев слезы, тут же стала набирать телефон Милы. Ей нужен был кто-нибудь, чтобы подменить ее на день, и только Миле она могла доверить свои планы и быть уверенной, что та, сколько бы ни ругалась, ничего не расскажет шефу. И может быть, размышляла Яна, Миле придется занять место администратора в конторе, как то и планировала ее тетя, если завтра ей повезет. На следующий день она встретилась с Владиславом Юрьевичем. Они посидели в кафе, и мужчина во второй раз внимательно выслушал историю девушки, которую для него Яна, разумеется, несколько изменила. Он удивлялся тому, как отчаянно она хочет скорее сменить работу. То место, к которому она была привязана всем сердцем еще месяц назад, теперь стало невыносимо ей? Влад внимательно посмотрел на девушку, и в уголках его губ спряталась добрая усмешка. Что бы там ни было, но не оставлять же на улице такую способную и милую девушку, решил он. В тот же день Яна сдала дела в конторе Миле и больше не появилась там. Она не пришла даже за расчетом, хотя Стас очень надеялся выловить ее таким образом. Но причитающиеся деньги и трудовую книжку бухгалтер передала девушке без его ведома. Она за годы совместной работы отлично научилась подделывать его подпись. В конце концов, даже бланки договоров, которые Яна каждую неделю забирала из главного офиса, были подписаны ею. Стас не подписывал их нарочно, надеясь на то, что девушка явится к нему за объяснениями, и только теперь он понял, почему она так и не пришла. Она даже не знала о том, что бланки подписаны не им. Если бы Яна знала об этом, она обязательно возмутилась бы. Но бухгалтеру не нужны были склоки на работе, ни из-за документов, ни из-за случайных связей начальника. Ей вполне довольно было налоговой, за глаза довольно. День пятый. С тех пор, как Яна видела Стаса в последний раз, прошло почти полгода, и его образ уже стал забываться девушкой. На работе все было просто отлично. Владислав Юрьевич определил ее в кадровый отдел, сформированный, как Яне стало известно позднее, почти полностью им, что объясняло в некоторой степени тот факт, что кадровики фирмы были необыкновенно хорошенькими молодыми девушками. С коллегами Яне повезло, и она быстро освоилась на новом месте и нисколько не раскаивалась теперь в своем решении уйти из конторы. Иногда она грустила о том времени, но это была теплая, светлая грусть. Ей, может быть, даже немного недоставало того беспорядка, шума и суматохи, а главное, тех людей, ставших для нее очень дорогими. Настолько дорогими, что теперь Яне вспоминались уже не их грубость, ссоры и брань, а только тепло и забота, которыми они окружали ее. В конторе и правда было хорошо. Но она не могла остаться. Яна подняла глаза к небу и улыбнулась. Наконец она чувствовала себя спокойно. Погода стояла теплая, настоящая золотая осень, и девушка просто вышла прогуляться по городу в этот прекрасный вечер. Люди вокруг шумели, торопились куда-то; а она шла, внимательно глядя по сторонам, и ей было легко и немного грустно почему-то; Яна сама не могла понять, почему. И почему-то она неосознанно задерживалась взглядом на автомобилях одной и той же марки, словно ожидая, что вот откроется дверца, и она снова услышит почти уже позабытый голос. Конечно, быть такого не могло. - Яна! Янка! - мужчина схватил девушку за руку и остановился, тяжело дыша. - Ничего не слышит! Он был без пальто или куртки, растрепанный, взмокший. Он бежал за ней? - Шеф, откуда ты взялся? - очень тихо произнесла Яна, не спеша высвободить руку. Стас, наконец, отдышался и, выпрямившись, весело посмотрел ей в глаза. Он бежал за ней. Он увидел ее из окна автомобиля на перекрестке, и все, что было запланировано им на сегодняшний вечер, включая собственный день рождения, мгновенно было им забыто. Она медленно шла по проспекту, задумчивым взглядом провожая мчащие мимо автомобили, и теплый ветер играл ее волосами, развевал полы легкого бежевого плаща, обнажая розовые колени. Она улыбалась, и от этого Стасу стало больно. Почему она может улыбаться так искренне без него? Он нашел ее почти сразу после увольнения. Да, собственно, это Влад и рассказал ему историю своей новой сотрудницы. Он смеялся и вспоминал какой-то странный звонок, и все спрашивал, чем же он, Стас, так напугал девочку, что та сбежала от него, сверкая пятками. Стас не знал, чем он напугал ее. Он мог предположить только, что в какой-то момент перешел грань. Но ведь к тому моменту, когда Яна уволилась, они не виделись уже месяц. На этом месте цепь логических рассуждений мужчины обрывалась в пустоту. А Влад все смеялся над ним и хвастал тем, как здорово Яна справляется, какая она умница. Как будто он не знал! Несколько раз Стас хотел подкараулить Яну после работы, но каждый раз, видя, как она выходит из здания в окружении коллег, как смеется их шуткам, как тепло прощается с ними до завтра, он отступал назад и прятался за углом. Он хотел заговорить с ней, поговорить с ней честно наконец, но он боялся услышать в ответ, что не нужен ей. До тех пор, пока эти слова не были произнесены, он мог упиваться своей тоской, но если бы она прямо отказала ему, Стас знал, он не сумел бы переступить свою гордость. Тогда он должен был забыть о ней, а он не мог. Он просто не мог этого. И так шли дни, недели и месяцы, и прошло почти полгода. А сегодня он увидел ее и сначала проехал мимо, подъехал к ресторану, в котором должен был праздновать день рождения, где ждали его друзья и коллеги, вышел из машины и бросился назад. Он бежал за ней, и он ее догнал. - Янка! - улыбнулся он точно так же, как улыбался ей всегда. - Ты одна? Свободна? Яна неосознанно кивала в ответ. Она тонула в его глазах, тонула и ничего не могла поделать с этим. Его “ежик” значительно отрос с их последней встречи, и теперь волосы казались мягче. Яне хотелось прикоснуться к ним и проверить так ли это, и невольно она попятилась назад, боясь поддаться искушению. - Отлично. Значит, пойдешь со мной, - улыбнулся Стас довольно. - Куда? - изумилась Яна, продолжая пятиться. Стас удержал ее за руку. - На день рождения! - заявил он. - Шеф, - Яна осеклась и поправилась, краснея: - Стас, я не могу. - Почему? - удивился тот. И снова Яна почувствовала, как слабеет под его взглядом. - Ну как же, - пробормотала она, - на чужой день рождения, без подарка, да еще вот, - она раскинула руки, словно говоря: я не одета для торжеств - и ощутила, что дышать стало намного легче теперь, когда пальцы шефа не сжимают ее плечо. Стас окинул девушку придирчивым взглядом. Конечно, он был пристрастен, но красота Яны казалась ему бесспорной. У нее была очень женственная фигура, в которой Стас даже при самом детальном разборе не мог обнаружить никакого изъяна, и простая белая блуза и облегающая юбка были для нее самой подходящей одеждой. Стас едва заметно усмехнулся. Длинные ноги, красивая грудь, упругая задница - все не то, думал он, глядя на девушку, хотя несомненно все это есть. Она просто была гармонично сложена, как-то так, что при взгляде на нее хотелось к ней прикоснуться. И если бы только вокруг не сновали люди, Стас немедленно исполнил бы свое желание. Но сейчас он не мог сделать этого и не мог отпустить ее. И пропустить день рождения он тоже не мог, там, должно быть, его уже заждались. Оставалось лишь забрать ее с собой. - Яна, пойдем со мной, - произнес он серьезнее, посмотрев девушке в глаза. - Это мой День рождения. Подарок мне не нужен. И для меня ты выглядишь прекрасно. И ты ведь больше не работаешь на меня. Неужели так трудно поздравить старого знакомого? - Яна покраснела, и, улыбнувшись, Стас добавил: - Неужели ты не уделишь мне немного времени? Или пройдено и забыто? Девушка открыла и тут же закрыла рот, но он понял: она снова пыталась назвать его шефом. “Не забыто”, - подумал мужчина с непонятным ему самому ликованием. - Пойдем? - повторил он. И, согласно кивнув в ответ, Яна последовала за ним. Когда они дошли до ресторана, и на парковке она увидела знакомый автомобиль, который Стас даже не закрыл в спешке, только тогда девушка начала понимать истинный смысл его приглашения. - Вы далеко бежали, - произнесла она задумчиво. Стас оглянулся и удивленно посмотрел на нее. - Когда мы перешли на “Вы”? - поинтересовался он. Яна густо покраснела и не ответила. Ей было тревожно. То самое чувство, с которым она рассталась совсем недавно, подавив желание, перетерпев боль разлуки и почти преодолев тоску, вновь вернулось к ней сегодня так легко, что от этого становилось страшно. И дело было не в шефе. Он не насмехался, он не провоцировал ее, он вообще был серьезен и сдержан все это время. Дело было в ней. Она тонула в его глазах, и ей хотелось закричать, позвать на помощь, но девушка понимала, что никто не сможет ее спасти. Ей было тревожно, еще более тревожно, чем прежде, ей было физически тяжело рядом с ним, и теперь Яна могла бы дать более точное определение своему чувству, но она боялась признать его. Поднявшись в банкетный зал, Стас подвел девушку к столу. - Устраивайся, - произнес он просто, забирая у нее из рук плащ и сумочку. - Это я уберу пока, - и, улыбнувшись ее растерянности, он добавил: - Не волнуйся, все будет в сохранности. Я сейчас. Он вышел, а Яна так и осталась стоять у стола, чувствуя себя ужасно неловко под пристальными взглядами гостей Стаса. Эти люди были ей незнакомы, разве что некоторые, и то по работе. И они смотрели на нее не очень дружелюбно. Яна всей кожей ощущала оценивающие взгляды женщин, скользящие по ней. Эти женщины выглядели дорого, и на их фоне она, такая простая, не смотрелась, должно быть, совершенно никак. Наверное, шеф решил отомстить ей за внезапный уход и выставить дурой перед всеми этими людьми, решила девушка вдруг, и, вздохнув, она уже отвернулась от стола, намереваясь уйти, но в это мгновение чья-то ладонь легла на ее плечо, и Яна услышала за спиной знакомый теплый голос. - Куда же Вы, Яночка? Праздник только начался. Присаживайтесь, присаживайтесь рядом с именинником, раз уж он сам доставил Вас сюда. Обернувшись, девушка изумленно ахнула. С полным бокалом вина в руках, раскрасневшийся, с блестящими веселыми глазами, перед ней стоял, несомненно, ее начальник. - Владислав Юрьевич, - медленно выговорила она, наотрез отказываясь верить в то, что видит. Владислав Юрьевич и спиртное у нее вообще никак не ассоциировались. Но мужчина, усмехнувшись, усадил ее на стул рядом с собой и продолжил говорить все так же быстро и возбужденно, что доказывало: он выпил и уже немало. - Не смотрите на меня так, Яночка. Сегодня я в настроении пить и безобразничать. Но завтра я снова буду добропорядочным гражданином и примерным семьянином. Кстати, моя супруга, - он указал на появившуюся в зале женщину, и Яне вдруг очень захотелось сбежать. Влад весело рассмеялся и удержал ее за руку. - Узнали? - спросил он. - Полагаю, она немало крови Вам попортила. - Так это Вы! Яна хотела сказать: “Так, значит, Вы и есть брат шефа”, - но у нее не получилось сформулировать мысль. Однако Влад отлично понял ее и снова рассмеялся. - Это я, - подтвердил он, наполняя бокал перед девушкой белым вином. Яна, не задумываясь, приняла его и сделала несколько больших глотков. Вино ее совершенно не пьянило почему-то. - Но почему, - встряхнув головой, она посмотрела в лицо собеседника, - почему тогда у Милы вообще возникли проблемы с работой? Вы ее дядя, и Вы могли устроить ее к себе, разве нет? Тот задумчиво улыбнулся и снова наполнил бокал. - Нет, Яночка, Нина ни за что не согласилась бы на это, - вздохнул он с притворным сожалением, бросив на жену быстрый насмешливый взгляд. - Понимаете ли, я пользуюсь дурной славой, и Мила не родная моя племянница. Яна сердито нахмурилась и прямо посмотрела ему в глаза. - Вы о чем, Владислав Юрьевич? Какая еще дурная слава? - Не стоит Вам знать об этом, - улыбнулся тот в бокал и, подняв взгляд на возвратившегося Стаса, добавил насмешливо: - А я шифруюсь лучше тебя. Яна перевела на подошедшего мужчину недоуменный взгляд. Она была уверена, что только что он выругался, шепотом, но очень зло, и это был первый раз, когда она слышала, как шеф ругается. Но, заметив ее замешательство, Стас постарался подавить гнев и улыбнулся девушке. - Он, наверное, достал тебя? - спросил он, занимая место во главе стола. Яна отрицательно покачала головой. - Нет, Владислав Юрьевич хороший человек, - совершенно искренне ответила она. - Я хороший человек! Слышали? - радостно воскликнул Влад, и, долив себе вина, поднялся на ноги с бокалом в руках. - Выпьем же! - произнес он громко, обведя пьяным взглядом собравшихся за столом людей. - Выпьем за хороших людей вообще и за Стаса в частности! - осушив бокал, он наклонился к Яне и добавил шепотом: - Он, конечно, та еще сволочь, но человек хороший. И для хорошего человека музыкальный подарок! - воскликнул он, направляясь к оркестру, играющему в глубине зала. - На злобу дня! Пробормотав что-то себе под нос, его жена склонилась головой на сцепленные руки. И так она сидела до тех пор, пока кто-то из гостей не отвлек ее разговором. А Влад занял место за роялем, и вскоре зал наполнили немного резкие звуки проигрыша. Он играл джаз и играл неплохо, музыканты даже опешили и отступили немного, позволив ему исполнить первый куплет соло. - О, не лети так, жизнь! Слегка замедли шаг, - пропел Влад пьяно, но от этого не менее выразительно. - Другие, вон, живут, неспешны и подробны. А я живу, мосты, вокзалы, ипподромы промахивая так, что только свист в ушах! О, не лети так жизнь! - повторил он, азартно улыбнувшись Яне, и та улыбнулась тоже, услышав, как нерешительно, дрожаще, вступают духовые. - Уже мне много лет. Позволь перекурить хотя б вон с тем пьянчужкой. Не мне, так хоть ему, бедняге, посочувствуй, ведь у него, поди, и курева-то нет. Яна облокотилась о стол и, совершенно забыв обо всем вокруг, включая даже шефа, слушала эту песню, которую ей уже доводилось слышать в исполнении Владислава Юрьевича однажды. Но тогда, под гитару, он пел ее совсем иначе. Тогда это было просто грустно, а сейчас веселость певца разрывала девушке сердце. У него непременно случилось что-нибудь, подумалось ей. - Я был хорош? - вернувшись к столу, который многие уже покинули ради танцев, весело поинтересовался Влад и налил себе еще вина. - Очень! - невольно рассмеялась Яна. А гарпия зло сжала губы, взглянув на мужа. - Мы, пожалуй, пойдем, - произнесла она, насколько могла, спокойно. - Идем, Слава. - Ни за что! - запротестовал тот отчаянно и громко. - Завтра мне снова придется играть хорошего парня, так дай мне хоть сегодня насладиться обществом милой девушки в такой непринужденной обстановке! - и он моляще посмотрел на Яну: - Вы ведь не разочаруетесь во мне после этого, Яночка? - Нет, нисколько, - откликнулась та терпеливо. - Только, Владислав Юрьевич, может быть, хватит вина? Пойдемте танцевать? И раньше, чем жена сообразила, в чем смысл этих слов, а Стас предпринял хоть что-нибудь, чтобы помешать девушке, та увлекла осчастливленного ее вниманием мужчину в зал. На самом деле, Яне намного чаще, чем ей хотелось бы, приходилось иметь дело с пьяными. Она умела успокоить даже буйных, а Владислав Юрьевич таким не был. Из его сбивчивой речи девушка поняла, что он просто тоскует. Тоскует и все, и ничто не может унять его тоску. - Ты не такая, - вздохнул Влад, склонившись к ее лицу. Звучал вальс, и они медленно двигались по залу среди немногочисленных пар. - Ты хорошая, Яна, правда хорошая, по-настоящему. Почему ты меня пожалела? - он снова вздохнул, задумчиво и печально. - Ведь ты же пожалела меня? Почему? - Вы хороший человек, и Вам плохо, - ответила та, не пытаясь даже сбросить соскользнувшую ниже талии руку партнера. Какая разница? Ну, потрогает он ее, и что? - Ты очень хорошая, - повторил Влад тихо. - Но знаешь, Стас, он хоть и сволочь, но тоже хороший. По-настоящему, - уточнил он весомо, из-под полуприкрытых век наблюдая за беснующимся братом. И когда тот уже направился к ним, без сомнения для того, чтобы проломить ему голову, он отстранился от девушки и, шагнув ему навстречу, шепнул на ухо довольно громко для зала, в котором в этот момент смолкла музыка: - Будешь так тормозить, точно уведут. Чудесная ведь девушка. Резко обернувшись, Яна успела еще увидеть спину Владислава Юрьевича прежде, чем тот исчез за дверью. А шеф стоял прямо перед ней, все еще сжимая кулаки, и, должно быть, впервые девушка видела, как он покраснел от смущения. Влад с самого детства читал его как книгу и всегда пользовался этим, чтобы поддеть и посмеяться, но иногда он совершал вот такие странные поступки. - Я посажу его в такси, - произнес Стас, преодолев замешательство, и быстро вышел следом за братом. Яна хотела последовать за ним. У нее не было никакого желания оставаться на этом празднике теперь, когда единственный человек, расположенный к ней, его покинул, а взгляды прекрасных женщин иголками вонзались в ее кожу. Но к ней подошел какой-то молодой человек и пригласил на танец, и девушка не сообразила отказаться. Она танцевала еще очень долго. Яна любила и умела танцевать, и она умела наслаждаться этим. Наверное, поэтому ее приглашали раз за разом. Девушка даже не замечала больше ни колких взглядов, ни двусмысленных усмешек, и она совсем потеряла счет времени. Глядя на нее, Стас едва заметно, горько, усмехался своим мыслям и пил коньяк. Его поздравляли, спрашивали о чем-то, приглашали танцевать. Он благодарил, отвечал, отказывался и продолжал тянуть свой коньяк, который почему-то совсем не убывал. - Почему именинник такой невеселый? - усмехнулась высокая стройная блондинка, заняв место Яны и, оперевшись о стол, заглянула в глаза загрустившего мужчины. Тот улыбнулся. - Почему “невеселый”? Просто серьезный, - ответил он, наполняя бокал гостьи. - Все-таки не восемнадцать лет отмечаю. Женщина громко рассмеялась, и ее смех привлек внимание Яны. - Звучит так, как будто тебе восемьдесят, - произнесла она с улыбкой, продолжая смотреть в глаза Стасу чуть раскосыми влажными глазами. - Но если тебе скучно здесь, то почему бы не уйти? - она провела ногтями по ремешку наручных часов мужчины и коснулась его руки. - В конце концов, им, - незнакомка кивнула в сторону танцующих, - будет весело и без тебя. Поедем? Стас понимающе улыбнулся, и на мгновение Яна сбилась с ритма, осознав, что такое плотоядное выражение она видит на его лице впервые. Без сомнения он готов сейчас же уйти с этой женщиной. Девушка почувствовала, что ее лицо заливает краской, и отстранилась от партнера. - Наверное, я выдохлась, - тихо извинилась она. Мужчина сжал ее пальцы в ладонях и долго говорил что-то восхищенно и пьяно, и Стас не мог отвести от них взгляда. Почему вообще какие-то левые мужики лапают ее весь вечер?! - Наверное, я действительно пойду, - через силу улыбнулся он озадаченной блондинке, поднимаясь на ноги, - веселитесь. И, приблизившись к Яне, которой все никак не удавалось избавиться от навязчивого поклонника, он сжал ее руку. - Пойдем. В первое мгновение девушка очень удивилась, услышав этот напряженный угрожающий голос, да и силу нажима шеф явно не рассчитал; назавтра на руке наверняка будет синяк. Но когда до нее дошел смысл его слов, Яна вздохнула с облегчением. Ей хотелось как можно скорее покинуть это место, где она чувствовала себя словно в витрине под взглядами всех этих незнакомых людей. И женщины, особенно та блондинка, смотрели на нее очень нехорошо даже теперь, когда она уходила. Идя к двери, девушка успела услышать несколько фраз, брошенных ими ей вслед. Они говорили это шефу, но несомненно они хотели, чтобы она услышала их. И, сетуя на то, что именинник так рано покидает их, они интересовались сладкими ядовитыми голосами, а не с этой ли девочкой он намерен провести остаток дня и, кто знает, может быть, ночь тоже. Яна покраснела, услышав эти слова, и решительно обернулась. Она хотела взглянуть в лицо той, которая сказала это. Блондинка встретила ее взгляд совершенно спокойно, и ее раскосые глаза насмешливо блестели, а на губах блуждала довольная полуулыбка. Как она и думала, эта женщина нарочно старалась задеть ее. Но Яна не привыкла спускать подобных оскорблений. Приблизившись к незнакомке, она прямо посмотрела той в глаза и произнесла спокойно: - Если Вам есть, что сказать мне, скажите в лицо. Если не можете сказать в лицо, прикусите свое жало. И, не дожидаясь ответа, она развернулась и вышла из зала. Блондинка перевела изумленный взгляд на Стаса. - Стас, да кто это вообще? - произнесла она сошедшим на шепот голосом. - Извини, она совсем не умеет притворяться, - рассмеялся тот в ответ. Стас догнал Яну у выхода из ресторана. Девушка была так зла, что даже забыла о своих вещах и вспомнила о них лишь когда дошла до двери. Она даже ушла бы сейчас без плаща, но попасть домой без ключей она не могла и поэтому ждала его у стеклянных дверей, нервно отбивая носком рваный ритм какой-то попсовой песни. - Где ты оставил мои вещи? - спросила она тихо, едва мужчина поравнялся с ней. Стас нахмурился и сбоку заглянул ей в лицо. Нет, она не плакала. Сейчас не плакала, но глаза были красные, затертые. Вздохнув, Стас сжал ее пальцы в ладони. - В машине. Идем. Яна высвободила руку и последовала за ним. Она хотела бы прикоснуться к нему, но было нельзя. Так просто к шефу могут прикасаться только шикарные женщины, одетые в дорогие платья и увешанные украшениями, со змеиными языками, подумала она. Остановившись у автомобиля, Стас открыл перед девушкой переднюю дверцу. - Садись, - сказал он просто, настолько просто, что его слова прозвучали как приказ. Яна отрицательно замотала головой. - Я пойду домой. Верни мне вещи. - Садись, и мы поедем вместе, - набросив ей на плечи плащ, повторил Стас. - Я ушел с собственного дня рождения, чтобы побыть с тобой. Ты не можешь отказаться. Яна обожгла его злым взглядом. - А вот это уже заблуждение, - откликнулась она, надевая плащ. - Я свободный человек, что хочу, то и делаю. А уж если ты так жалеешь, что ушел оттуда, то можешь вернуться, - она помолчала и добавила раздраженно: - И может быть, ты уйдешь снова с кем-нибудь другим, кто не сможет тебе отказать. Она выпалила все это и только теперь поняла, какую ошибку совершила. Шеф смотрел на нее опасными веселыми глазами и улыбался так довольно, словно он только и ждал этих слов. Этих безумно глупых слов, уточнила Яна про себя и сказала, потупившись: - Извини. Я просто разозлилась из-за той женщины. Отдай мне сумку, пожалуйста. Мне правда пора. Стас осторожно запахнул на девушке плащ и прижал ее к своей груди. От него исходил теплый запах спиртного, и Яна не могла оттолкнуть его, не могла отступить даже на шаг назад, чтобы он не был так близко. Она хотела, чтобы он был еще ближе. - Садись в машину, - произнес Стас, ослабив объятия. И, подняв голову, Яна наткнулась на его серьезный, уверенный взгляд. Она тихонько вздохнула, и между ее приоткрывшимися губами сверкнула влага. Это было уже слишком. Стас чувствовал, что он тонет в ней: в ее затуманенном взгляде, в дрожащем дыхании, в запахе желанного тела, которое так близко сейчас. Наклонившись, он сильнее сжал плечи девушки, не позволив той отступить назад. Он целовал ее, безуспешно пытаясь добиться ответа. Яна не желала сдаваться. Она противостояла его очарованию больше двух лет, с какой стати она должна теперь просто сложить оружие? Но тепло его тела успокаивало и лишало воли, и у его губ был вкус коньяка. “Наверное, вино, наконец, подействовало”, - промелькнула у нее нелепая мысль, и, закрыв глаза, Яна обняла мужчину за плечи и ответила на поцелуй. Отстранившись от нее, Стас уткнулся лицом в ее волосы и устало улыбнулся. Никогда раньше ему не приходилось так долго ждать поцелуя. А эту девушку он хотел поцеловать с тех пор, как она появилась в конторе, такая невинная на первый взгляд. Мужчина помрачнел и плотно сжал губы. Судя по тому, как она целуется, невинность эта была чисто внешней. Это было немного обидно. Нет, это было безумно обидно почему-то. - Садись в машину, - повторил он. И на этот раз Яна не стала спорить. Захлопнув за ней дверцу, Стас занял место водителя, и автомобиль тронулся с места. Он ехал и ехал, и мимо проносились другие машины, обрызгивая стекла иномарки грязью из-под колес. Должно быть, их водители сильно торопятся, подумала Яна, закрывая глаза. Звук этого автомобиля всегда странно успокаивал ее. “День дурака”, 01 апреля 2013 - 10 августа 2013