Заплутавшие во снах

      Надев приготовленный с вечера наряд, я уселась перед зеркалом и позволила Кассандре оторваться по полной. О чем пожалела почти сразу.       — Хочешь, чтобы Ник подумал, будто я его боюсь настолько, что волосы дыбом? — Я тряхнула головой, на которой подруга усердно чудесатила невообразимый начес.       — Я хочу, чтоб это пламя султанское с порога пало жертвой твоей красоты! — уточнила неугомонная модница, заливая весь этот кошмар слоем лака для волос.       Н-да… чувствую, Кэс добьется своего и пламя падет, увидев меня. Вернее, упадет. От смеха.       — Чем губы красить будем? — уточнила меж тем рыжуля, держа наготове нежно-розовую помаду и перламутровый блеск.       — Кэс!       — Да что ты на меня «кэскаешь» все утро?! — надулась она. — Можно подумать, я каждый день лучшую подругу на свидание собираю!       Дверь в комнату приоткрылась, впуская Этель.       — Кто-то сказал «свидание»? — весело переспросила она и, оглядев нас, уточнила: — Помощь нужна?       Кэс открыла рот, чтобы высказать все, но растеряла свое красноречие после ощутимого тычка в бок.       — Если тебе нетрудно, помоги, — добродушно попросила я и сдалась на милость двум визажистам-парикмахерам.       Накрасили меня все-таки блеском. Как сказала Кэс, «губы, на которых есть капелька перламутрового блеска, так и хочется поцеловать!».       — А ты проверяла? — фыркнула Этель, рисуя мне тонкий слой подводки на глазах.       — С Азматом эта уловка работает, — смутилась рыжуля.       — Значит, и с Беном прокатит, — резюмировала Этель.       — А при чем здесь Бен? — не поняла Кэс.       Я обмерла и забыла, как дышать.       — А разве у Милдред не с ним свидание? — нахмурилась Этель.       Внутренний голос вопил, что пора сматываться, а я… сидела, как статуя, и не могла пошевелиться.       — С Гоббсом, — припечатала рыжуля.       Все. Я труп. А судя по тому, как побелела Этель, не просто труп, а убитый с особой жестокостью.       — С Гоббсом? — дрогнувшим голосом переспросила она, но тут же взяла себя в руки и расплылась в сахарной улыбке: — Надеюсь, вы хорошо проведете время. Кэс, будь добра, принеси из моей комнаты несколько «невидимок». Они в тумбочке.       О Небо! Еще и «невидимки»! Интересно, к моменту свидания от моих волос хоть что-то останется?!       К слову сказать, беспокоилась я зря. Девочки явно знали свое дело, так что из зеркала на меня теперь смотрела миловидная рыжая куколка с неброским макияжем.       — Сейчас прическу подправим, и можно на подиум, — улыбнулась Этель, видя, как я разглядываю себя.       Нет, все же это не я! Слишком красивая, нежная и глаза блестят так, что никакого макияжа не надо! Я машинально приложила руки к горящим щекам. Хорошо, что от румян девочек удалось отговорить, а то была бы похожа на помидор. Влюбленный помидор. Интересно, а помидоры влюбляются? Ведь говорят, что у всего есть душа, значит и у помидоров тоже. А раз есть душа, то… Так, стоп! Надо же, какая дурь в голову лезет!       — Милли, это часом не твой кот? — Голос Этель вырвал меня из плена дурацких размышлений. Проследив взглядом в том направлении, куда указывала соседка, я вскрикнула: полосатый комок шерсти сидел на шкафу и жалобно мяукал.       — Табби! Глупый кот! Зачем ты туда залез?! — Приставив к шкафу стул, я забралась на него и протянула руки к пушистому проказнику: — Иди ко мне, малыш. Иди сюда, не бойся.       Вместо того, чтобы послушаться хозяйку, хвостатый трусишка пронзительно мяукнул и отодвинулся еще дальше.       — Табби! Не кот, а недоразумение полосатое! — возмутилась я и встала на край стула, пытаясь ухватить проказника. Дальше все было, словно в кошмаре. Шкаф внезапно пошатнулся и начал заваливаться вперед. Глядя на летящую на меня махину, я поняла, что соскочить со стула и отбежать в сторону просто не успею.       «Кто будет кормить Табби, если меня сейчас раздавит?! И чесать ему за ушком, и…»       Я заорала от ужаса, понимая, что это конец, на автомате заслонила лицо рукой и зажмурилась. Запястье обожгло холодом. Чужая, незнакомая магия с привкусом металла обвила меня, укутывая в кокон. Приоткрыв один глаз, я увидела, что шкаф застыл в нескольких дюймах от меня, наткнувшись на невидимую преграду.       — Этель, я не нашла… — Кэс застыла на пороге, оглядела комнату и быстрым пассом вернула шкаф в исходное положение.       — Жива? — коротко спросила она.       — Вроде бы… — я с трудом слезла со стула и уткнулась подруге в плечо.       — Не реви! Тушь потечет! — подруга потрепала меня по спине. — Ты какой драной метелки туда полезла?!       — Там Табби! — всхлипнула я.       — Табби?! Он на кухне, дрыхнет на подоконнике!       Мы с подругой посмотрели друг на друга и выдохнули в голос: — Этель!       Следующие десять минут я пыталась усмирить рыжий ураган с косичками. Кэс гонялась за визжащей Этель по всем комнатам и пыталась «подправить ей физиономию», как сама выразилась.       — Я знала, что ты — та еще личность и сущность, но чтобы до убийства дойти! — негодовала она, охаживая Хэллоу полотенцем.       — Да не собиралась я никого убивать, ненормальная! — визжала та в ответ, старательно уворачиваясь. — Повалялась бы твоя Милдред в лазарете пару недель и все! Ай! Ой! Да уймись ты, Кроуфизер!       — Кэс, прекрати! — попыталась в очередной раз вмешаться я.       — Не лезь! — пропыхтела защитница, загоняя жертву в угол. — Она ведь и полог тишины поставила, чтобы крик твой не слышно было!       Резкий, требовательный стук в дверь заставил моих соседок замереть.       — А вот и смерть твоя пришла, — злорадно заявила рыжуля.       — Кассандра, прекрати! — рыкнула я уже в который раз и сочувственно покосилась на перепуганную Этель. — Кэс, уведи ее отсюда, Гоббса беру на себя!       Дождавшись, пока рыжуля отбуксирует обмеревшую от страха Этель в комнату, я пошла открывать. Какое счастье, что оделась я до того, как наносить макияж!       — Да не ломись ты! Открываю! — рявкнула через дверь и бытовым заклинанием вернула волосам привычный вид.       Увидев меня, Ник замер на пороге. Я посторонилась, впуская гостя внутрь.       — Вау! — восхищенно выдохнул он, расплываясь в улыбке. — Отлично выглядишь!       — Спасибо, — щеки мгновенно вспыхнули. — Я не ждала тебя так рано.       Улыбка, от которой у меня перехватывало дыхание, мгновенно угасла, бледные губы сжались в тонкую линию. Ник подошел так близко, что я ощутила его дыхание на своей щеке.       — Я почувствовал отдачу от активации браслета. Ты в порядке? — Он старался говорить ровно, но все же от меня не укрылись тревожные нотки, звучавшие в голосе. Сердце сладко сжалось от осознания, что этот невозможный, невыносимый, непробиваемый маг волновался за меня.       — Мог бы соврать, что просто соскучился, — подколола я, надеясь перевести тему.       — Милдред!       Как я не люблю это его «Милдред!». От одного только тона можно сознаться во всех грехах, включая те, которых не совершала!       — Ничего серьезного, правда, — я пожала плечами. — Просто чуть не навернулась со стула, пока Табби со шкафа доставала.       Ну а что? Я ведь даже не вру. Просто немного тасую факты и слегка недоговариваю!       — Табби? — зеленые глаза недоверчиво сощурились. — Со шкафа?       — Ну да, — хмыкнула я и перевела взгляд на корзинку для пикника у ног мага. План созрел мгновенно. Я уперла руки в боки и сердито выпалила: — Я сегодня даже не завтракала! Поэтому если почувствуешь отдачу от голодного обморока — не удивляйся!        Гоббс поднял руки в капитуляционном жесте и нарочито попятился: — Правду говорят: голодная ведьма — злая ведьма!       Не знаю почему, но мне вдруг до жути захотелось позаимствовать у Кэс полотенце и отходить им одного наглого брюнета на правах злой и голодной ведьмы!       И тут он вдруг шагнул ко мне и крепко обнял, прижав к себе.       — Идем, злюка моя. Покормлю тебя, может, подобреешь, — лица Ника я не видела, но почему-то знала, что он улыбается.       Это кто злюка?! Это я злюка?! Его злюка?! Да. Его злюка. А он — зеленоглазый кошмар! Но исключительно мой!       — Ты ананасы принес? — спросила тихо, крепче прижимаясь и с упоением вдыхая древесный аромат его парфюма.       — И не только их, — Ник отстранился и галантно подставил мне локоть. Под руку кавалера брала с опаской: не по душе мне была та хитрющая интонация, с какой он произнес последнюю фразу.