Наутро после кошмара

Девочки рассказывают им все. Лоррейн облегчённо выдыхает, прижимая к себе Джуди, пока Эд ругается насчёт машины. Подростки идут домой — принять душ и переодеться. Все-таки, прошедшая ночь не далась им даром. Потом они сидят на том, что должно было стать «вечеринкой» по случаю Дня Рождения Джуди, но никто не приходит. — Прошу, — Эд приносит им тарелки с уже нарезанным тортом, — У нас будет своя вечеринка, да? Он садится за стол, и Джуди внимательно смотрит на него. На его голове красуется праздничный колпак золотистого цвета. — Что?.. — Сними эту штуку, пожалуйста, — грустно говорит девочка, и мужчина, вздохнув, стаскивает его с головы. Колпак с лёгким стуком оказывается на столе. — Так будет не всегда, я тебе обещаю. Рано или поздно ты найдешь тех, кто поймет. — ободряюще говорит Лоррейн, посмотрев на дочь, и Эд добавляет: — А этот юнец, Энтони, пусть не попадается мне на глаза… В ближайшее время. — Эд… — Лоррейн прерывает звук дверного звонка. Они встают из-за стола. *** Боб, Даниэлла и Мэри Аллен беседуют возле той самой лестницы в подвал, когда Лоррейн негромко зовёт: — Даниэлла? У меня для тебя кое-что есть. — Для меня? — тихо спрашивает девушка, и демонолог кивает: — Угу. Лоррейн ведёт ее в их с Эдом спальню, подальше от гостей. Взглядом она просит мужа проследить за тем, чтобы никто не заходил на второй этаж. Эд понимающе смотрит на нее, и остаётся развлекать ребят. Они поднимаются по лестнице, когда внизу слышатся радостные возгласы. Лоррейн улыбается — Джуди заслужила такой праздник. Быть странным, не похожим на других, чертовски неприятно, но сейчас это могло измениться. *** Лоррейн садится на край кровати, застеленной покрывалом кремового цвета, и говорит: — Прошлой ночью вас всех могли убить из-за того, что ты поставила свои желания выше нашего с Эдом запрета, Даниэлла. Джуди не зря говорила тебе не ходить в этот подвал, ведь это очень опасно. Представь, что было бы, если бы вам чуть менее повезло! — Лоррейн с трудом заставляет себя звучать хоть сколько-нибудь строго. Она явственно представляет себе весь ужас, который пережили дети, и это заставляет ее сдерживаться. Однако, женщина понимает, что если не скажет этого сейчас, то не скажет никогда. — Знаешь, — она качает головой, — в нашем подвале собраны артефакты со всех концов света, и только Бог знает, на что они способны. — Извините. — бормочет Даниэлла. — Я прощаю тебя, — кивает Лоррейн, — так же, как и Эд. Но так просто ты не отделаешься. — Д-да, конечно. Всё, что угодно! — поспешно отвечает девушка, и демонологу приходится ее прервать: — Тише, Даниэлла. Я всего лишь собираюсь отшлепать тебя. Даниэлла смотрит на нее большими испуганными глазами. «Да, Лоррейн, давно ли ты сообщала едва знакомым подросткам о том, что собираешься отшлепать их?» — Ты повела себя необдуманно, и будешь наказана, как ребенок. — продолжает женщина, борясь с желанием прекратить весь этот спектакль. «Ну же, Лоррейн, соберись!» — ругается она про себя. Даниэлла же просто стоит перед ней, явно не зная, куда себя деть. Женщина аккуратно снимает кольца, опускает их в карман вязаной жилетки. — Давай сделаем это. — мягко говорит она. Девушка молча кивает. Лоррейн берет Даниэллу за запястье, и тянет на себя. Получается так, что верхней частью тела девушка опирается на кровать, попа оказывается на коленях у старшей женщины, а ноги в воздухе. Лоррейн кладет руку ей на бедро, как бы блокируя этим любое сопротивление. Хотя, она и не ждёт его со стороны девушки. Демонолог почти уверена, что Даниэлла уже бывала в подобной ситуации. Сама Лоррейн получила хорошую порку лишь однажды — будучи едва ли не самой примерной ученицей в закрытой школе для девочек, она подговорила подруг сбежать в кино, за что и поплатилась. «Мисс Моран, как вы могли!..» — до сих пор слышался в ее голове разгневанный голос директрисы. Лоррейн едва удержалась от того, чтобы закатить глаза, вспомнив, как хихикал Эд, когда услышал эту историю. Однако, одна юная (и очень раненая в душе) бунтарка на ее коленях заставляет ее вернуться в настоящее время. Она аккуратно задирает подол ее лилового платья вверх, и Даниэлла неуверенно перебирает ногами. Девушка испуганно дышит, вцепившись руками в кремовое покрывало на кровати. Ещё минуту Лоррейн возится с рукавом своей блузки, закатывая его, чтобы не мешался. Потом она обхватывает девушку за талию, крепче прижимая к себе, и успокаивающе говорит: — Даниэлла, я знаю, что тебе страшно. Это нормально. Я НЕ разочарована тобой, слышишь? — Д-да, мэм… — чуть сдавленно отвечает девушка, и Лоррейн продолжает: — Я не хочу говорить твоей матери о том, что здесь произошло. Да и ни к чему ей это. Даниэлла согласно кивает. — Из-звините, что доставила вам столько хлопот… — Ничего, детка. Лоррейн глубоко вздыхает, пытаясь собраться с силами, прежде чем перейти к делу. Она размахивается, и легко бьёт девушку по заднице. Даниэлла дёргается вперёд. «Почему, черт возьми, это так больно?» — удивленно думает она. Лоррейн шлёпает ее второй раз, и девушка пинается. «Это точно всего лишь рука?» Жар от третьего и четвертого шлепка кажется ей похожим на костер, а ведь это только начало. Она удивляется тому, как эта хрупкая женщина, которой она считала Лоррейн, может так больно шлёпать. А пятый удар, и вовсе, заставляет ее вскинуться, отталкиваясь от колен демонолога, и рискуя зарядить той в лицо. — Даниэлла, осторожнее. — терпеливо говорит Лоррейн, чуть уклоняясь. Ещё пара ударов, и она начинает шлёпать уже всерьез. Даниэлла извивается на ее коленях, и даже пытается сползти на пол. Однако, вместе с тем девушка начинает плакать. Она брыкается, и по ее лицу катятся слезы, падая и впитываясь в мягкую поверхность покрывала. Лоррейн же просто поправляет девушку на своем колене, продолжая шлёпать. Что уж скрывать, она вкладывает в эти удары весь испуг и разочарование, что испытала сегодня. Женщина сама едва сдерживала слезы при мысли о том, что дети могли погибнуть ночью, пока их с Эдом не было дома. *** Даниэлла уже смирилась с мыслью о том, что не сможет сидеть в ближайшую неделю. По правде говоря, ей не хватало именно этого. Мама, после смерти отца, отгородилась от них с Энтони работой, а ведь Даниэлла действительно винила себя в той аварии. Она чувствовала, будто вместе со слезами из нее по капле вытекало чувство вины, безжалостно гложущее ее последнее время. Погрузившись в свои печали, Даниэлла не сразу замечает, что шлепки уже закончились. И только когда нежные пальцы поправляют ей юбку, она начинает шевелиться. Девушка поднимается с колен женщины, морщась и избегая смотреть той в глаза. — Даниэлла, посмотри на меня, пожалуйста… — слышит она тихий голос. Девушка поднимает взгляд. Лоррейн как-то грустно смотрит на нее, и от этого девушке становится ещё больнее. Она бросается на шею к старшей женщине. — П-простите… — О, детка, — говорит Лоррейн, поглаживая девушку по спине, — Я простила тебя. Мы все простили тебя. Даниэлла хлюпает носом: — Но это все… Я ж-же выпустила всех в подвале… Позвол-лила им выйти… — Да, это плохо, — серьезно говорит Лоррейн, — но они уже заперты на своих местах. Ты виновата только в том, что вообще забралась в наш подвал, несмотря на запрет входить туда. Это больше не повторится, ведь так? — с мягким укором спрашивает демонолог. — К-конечно… — Даниэлла прячет лицо у нее на груди. Женщина снова вздыхает, и принимается легко покачиваться, убаюкивая девушку. Она нежно гладит ее по волосам, и слышит тихое: — Спасибо. — Не за что, дорогая. *** — Ванная по коридору и налево, — мягко говорит Лоррейн, — Ты можешь привести себя в порядок, — женщина сочувственно улыбается девушке. Даниэлла торопливо кивает, буквально исчезая за дверью. Лоррейн машинально разглаживает складки на покрывале. Женщина погружается в свои мысли. Она думает о том, как же тяжело, оказывается, было Эдварду, когда он подобным образом наказывал их дочь. В прошлом, когда она пыталась войти в тот же самый подвал. «А ведь Даниэлла даже не мой ребенок…» Она не хотела причинять ей ещё больше боли. Она вообще не хотела причинять ей боль, но так было нужно. Не Лоррейн, но самой Даниэлле. Даниэлла потеряна. Это видно по ее взгляду, по попыткам казаться независимой. Лоррейн с болью вспоминает, как она сама когда-то, в юности, была такой же. И Даниэлла столкнулась с миром духов и демонов слишком резко, в отличие от Джуди, с рождения живущей в такой обстановке. Хоть в сердце женщины все ещё и кипел страх за жизнь дочери, она не могла не почувствовать гордость. Ее малышка, милая Джуди, в эту ночь смогла постоять за себя. *** Позже, когда Даниэлла уже возвращается из ванной, Лоррейн отдает ей фотографию из медальона, и девушка бережно принимает ее. — Твой отец сказал мне, что скучает по тебе. И чтобы ты перестала корить себя, потому что ты не виновата. По щекам Даниэллы снова текут слезы, и женщина мягко вытирает их пальцами. Она ещё на миг прижимает девушку к себе, а потом говорит уже более радостным тоном: — А теперь давай спустимся вниз. Думаю, ребята уже заждались. — и мягко улыбается. Они спускаются на первый этаж, и присоединяются к остальным празднующим, чтобы послушать, как Эд играет на гитаре. Гости сидят на ковре, а по всей гостиной развешаны разноцветные шарики. В окна мягко проникает солнце. Таким образом, до самого вечера дом Уорренов наполнен только радостью и весельем.