Не смотря ни на что, буду рядом всегда

      Он наблюдал за тем, как эта хрупкая девушка уплетала горячий супчик. Миссис Патмор удивилась, когда Бейтс попросил еды для Анны. Сказать честно, кухарка и сама уже хотела бросить всё и отнести бедной девочке покушать, виной тому был тот факт, что Анна пропустила ужин из-за леди Мэри. Он с интересом ловил каждое её движение, замечал, как пряди белых волос медленно скатываются по аккуратным плечам. Девушка была голодна настолько, что не могла произнести и слово в данный момент. Она изредка поглядывала на своего спасителя, надеясь, что он не собирается уйти:       – Так миссис Хьюз сама направила Вас сюда? – Наконец произнесла девушка, отставив пустую тарелку в сторону.       – Не совсем, – он улыбнулся, глядя на то, как горничная облизнулась, берясь за пирожное, – я настоял на том, чтобы прийти сюда. А она, в принципе, была не против.       – М-м... – Протянула Анна, откусив кусочек от нежного шоколадно-кремового десерта. – Узнаю стряпню миссис Патмор.       – Как Вы себя чувствуете?       – Сейчас уже лучше, чем было утром. – Она сделала ещё укус. – Но я всё ещё чувствую слабость. – Следующие слова она произнесла почти шёпотом, но острый слух камердинера позволил ему отчётливо расслышать сказанное. – И одиночество.       В это время хаос, который был внизу начал постепенно отступать и сдавать свои позиции Карсону. Железная выдержка, которой обладал старый дворецкий, позволила ему не просто унять бурю, но и скоординировать действия двух десятков людей. Миссис Хьюз застала Карсона в тот момент, как он процеживал красное вино пятнадцатилетней выдержки. Женщина вошла в кабинет и закрыла за собой дверь:       – Чарльз, есть разговор! – Бодро начала экономка, присаживаясь на стул.       – Я слушаю тебя.       – Дело касается мистера Бейтса. – Она говорила тихо, будто боялась, что за дверью мог кто-то стоять.       – Миссис Хьюз, к Вашему сведению, я не буду обсуждать камердинера графа. Это его выбор и не нам судить, что этот человек хромает! – Дворецкий говорил четко, стараясь донести мысль о том, что эта тема не могла обсуждаться.       – О, Чарльз! – Женщина закатила глаза и её собеседник понял, что он промахнулся с темой беседы. – Дело касается не графа, а камеристки Мэри.       – Ты про Анну? – Он уставился на нее с явным непониманием.       – Ты же знаешь, что она заболела? – Это был риторический вопрос, конечно, он знал, ведь она ещё утром сказала ему про бедную девочку. – Так вот, после завтрака он спросил у меня, где Анна и попросил узнать, всё ли с ней хорошо, а десять минут назад Бейтс понёс ей завтрак. – Экономка видела, как дворецкий пытается осознать услышанное, сегодня день был тяжёлым и эта информация лишь добавлялась в круговорот мыслей.       – Элси, подожди! – Карсон закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. – То есть ты хочешь сказать, что сама лично пустила мужчину в женскую часть крыла для прислуги?       "Нет, ну он серьезно сейчас? Его волнует эта формальность?!" – Пронеслось в голове у женщины, когда она услышала вопрос.       – Чарльз, ты меня сейчас разочаровал. – Она скрестила руки на груди.       – Подожди. К Анне уже приходил врач? – "Ну наконец-то здравая мысль."       – Да, сказал, что это скорее всего грипп. На улице холодно, поэтому она заболела.       – Бейтс в курсе её диагноза? – Сейчас мужчина рассуждал как дворецкий, в его голове уже горела красная лампочка, ведь грипп заразен, а Бейтс является камердинером графа.       – Да, но он сказал, что его это не волнует. У него крепкое здоровье и он не заболеет.       Услышав такой ответ, Карсон задумался, может быть ему следует внимательнее относиться к Бейтсу? В конце концов, он знает об этом человеке мало, а интерес к его персоне слишком велик. К тому же Элси не часто беспокоится за своих подчинённых, что уж говорить про Анну, которая всегда была неприступной?       Джон наблюдал за девушкой, которая что-то рассказывала, пытаясь держать дистанцию. Она выглядела уставшей, но при этом продолжала щебетать о том, как ей хотелось поговорить с кем-то на протяжении нескольких часов, а как ей не хватает суеты? Об этом он уже тоже знал. Ещё 5 минут и ему уже было известно о том, как Анна однажды взяла на себя вину за разбитую вазу, которую уронила Мэри:       – Её светлость тогда очень сильно ругалась, а я и слово не могла сказать. Но меня спас граф. – Она грустно улыбнулась, вспомнив тот момент, как в комнату буквально влетел Кроули, когда узнал о вазе. – Он махал руками и просил её светлость успокоиться, ведь это просто ваза. А когда она отвлеклась, он махнул мне, чтобы я ушла.       – Узнаю старого товарища. – С улыбкой произнёс Джон и тут же замолчал.       – Вы были знакомы с графом ранее! – Уверенно произнесла Анна.       – Был. – Его лицо исказилось в гримасе боли, девушка заметила, как камердинер сжал в руке трость, а потом отпустил.       – Что с Вами?       – Да так, ерунда. – Он постарался улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и уставшей.       В дверь кто-то настойчиво постучал и Бейтс вместе с Анной насторожились, но, услышав голоса мистера Карсона и миссис Хьюз, успокоились. Поднявшись со стула, мужчина направился к двери, чтобы впустить неожиданных гостей:       – Мистер Бейтс? – Карсон был удивлён. – Вы ещё здесь?       – Это я попросила его остаться. – Анна слабо улыбнулась. – Если хотите ругать, то только меня.       – Нет! – Твёрдо сказал Бейтс. – Никто никого ругать не будет, а если что, то не позволю, чтобы ругали Вас, Анна.       – Мистер Бейтс прав, никто никого ругать не станет. – Мягко начала миссис Хьюз. – Анна, как ты себя чувствуешь?       – Лучше. – Она посмотрела на камердинера, который хотел уйти. – Мистер Бейтс, а Вы не расскажите, при каких обстоятельствах Вы познакомились с графом?       В этот момент абсолютно все посмотрели на него и он понял, что этим людям можно рассказать.       – Вы были знакомы с ним и раньше? – Удивился Карсон, хотя он с самого начала стал догадываться о том, что этот человек появился здесь неспроста.       – Мы были знакомы с ним с войны. – Бейтс сел на стул напротив всех и стал подбирать слова. Долгое время эта история была его личным секретом. Даже Роберт не рассказывал свою часть их общей истории, так как считал, что она закончилась по его вине. – Я думаю, Вы все знаете, что граф принимал участие в Англо-Бурской войне. – Он замолчал, стало ясно, история тяжёлая и открыть её будет непросто. – Мы познакомились с ним, когда прибыли в лагерь, я даже не знал о том, что буду воевать бок о бок с настоящим лордом. Но быстро понял, что он не из простых деревенских мальчишек, стоило мне увидеть его манеры и то, как он двигается.       – А разве по движениям что-то можно понять? – Миссис Хьюз и сама не заметила, как произнесла эти слова вслух.       – Это у простых людей движения хаотичные, а у людей из высшего света они сдержанные и элегантные. Прислуга же старается тоже придерживаться этих правил, быть сдержанными, но вот до элегантности нам далеко. – Пояснил Джон, глядя на экономку с улыбкой. – Я тогда был очень молод и меня забавляло то, как граф пытался справляться с элементарной работой, которая могла быть грязной. Я выполнял поручения, передавал сообщения в штаб или принимал их. А лорд старался делать вид, что готов ко всему. Там-то, сидя однажды в окопах я и узнал, что это сам лорд Грэнтэм. Мы были в дозоре и решили поговорить, Роберт тогда шутил о том, что возможно это наша последняя встреча и разговор, а мне было не очень смешно, ведь у меня это был не первый приход на фронт. Я боялся и сам не мог объяснить чего именно, меня тошнило от одной мысли, что возможно через пару минут я могу оказаться в самом центре битвы, я буду видеть, как молодые парнишки бегут в атаку, падают от пуль и в свои последние секунды просят помочь им. Но граф не знал этого и он свято верил в то, что уже через пару дней сможет поехать домой.       – Вы видели как умирают? – Карсон говорил тихо, будто боялся спугнуть птичку, севшую на край скамейки.       – Я видел смерть не только со стороны, но смотрел ей в глаза. Я не могу сосчитать, смерть скольких парней я наблюдал. Нет! Я не прятался в окопе, как трус, я бежал с ними в одной линии, но пули летели мимо. В один из вечеров, когда мы вновь сидели с лордом, я спросил его, есть ли кто-то там, по ту сторону от войны, кто ждёт его и молится о его здоровье. В тот день мы видели с ним, как рисковали собой шестнадцатилетние мальчуганы, как некоторые из них хватали гранаты и бежали с ними, умирая от десятков пуль. И он сказал, что после этого он и сам поверил в Бога. Он готов молить его о том, чтобы вернуться к семье. И я увидел в этом человеке страх за себя. Я увидел, что он понял, что это не сказка, где точно будет счастливый конец. А утром мы проснулись от того, что начался обстрел. Ребят многих убили, пока они спали. Я понял, что Роберта надо спасать, был автомобиль, который мог вывезти некоторых людей и я повел его к нему. Но недалеко от площадки нас начали догонять противники и когда я увидел, что один из них целится в графа, я прикрыл его, так как должен был его спасти. А потом, – в горле стоял ком, который мешал дышать и говорить, – я очнулся уже в госпитале. Мне сказали, что я чудом выжил. У меня было прострелено бедро, я был ранен в грудь и плечо и при этом я выжил. Я спрашивал сестёр о том, не искал ли меня кто-нибудь, но они говорили, что нет. И тогда я подумал, что он бросил меня, простого парня. Но время шло, я не получил письма и вдруг понял, что он считает меня мертвым. В этом была причина. Для него я был мертв.