***
— Мистер Вашингтон, Вы хотели меня видеть? — Аарон аккуратно заглядывает в кабинет, шмыгая носиком, а на утвердительный кивок проходя глубже в помещение, чуть оглядываясь вокруг. Он здесь лишь второй раз, а уже чувствует себя провинившимся учеником. Джордж подозрительно молчит и это напрягает ещё сильнее, но Бёрр предпочитает просто сесть в кресло напротив директора и попытаться хоть немного расслабиться. Вашингтон улыбается, это ведь уже хороший знак, правда? — Как Вам у нас? — мужчина склоняет голову набок, сложив ладони в замок. — Никто не досаждает? Бёрр едва вскидывает брови на подобный вопрос и расправляет плечи. Он бы, разумеется, назвал имя Александра, но кажется, если парень перестанет мелькать в его существовании, он сойдёт с ума, поэтому Аарон отрицательно покачивает головой, прижав ладони к себе. — Что Вы, сэр, здесь отлично... — он сглатывает. — А что такое? Джордж потирает переносицу и встаёт с места, прошагав к окну и едва задёрнув штору. Теперь стало ещё напряженнее, так как в кабинете вновь повисла тишина. Бёрр судорожно оглядывает чужую спину, сжав пальцами обивку кресла. Как бы паническую атаку не словить... — Аарон, Вам было тяжело устроиться на работу, и я, несмотря на чужие предостережения, сделал это, — Вашингтон обернулся к нему, прикрыв глаза. — Вам ведь нужно это место? Аарон пару раз кивает. Разумеется, чёрт возьми, нужно, что за глупые вопросы? — Тогда Вам следует не так часто заглядываться на учеников. Кажется, Аарон на подобное заявление непонятно от чего покраснел, сглотнув. Заглядываться на учеников? Но он ведь... — Сэр, но! Если Вы про Александра, то между нами ничего нету! — преподаватель истории поднялся и сам поднял ладони, чуть взмахнув ими в попытке оправдаться. — Пожалуйста, выслушайте... — Бёрр. Полагаю, Вы меня услышали? Закройте дверь с обратной стороны. Темнокожий смотрит на директора несколько секунд, прижимая некогда поднятые ладони к себе, просто развернувшись и выйдя за дверь. Что сейчас вообще было? Вашингтон слышит, как закрывается дверь за Аароном, просто облокотившись на свой стол спиной и прижав ладонь к лицу. Александр возненавидит его за это, если, разумеется, узнает, что Джордж приложил руку к тому, что Бёрр теперь будет сторониться подростка. А он будет, потому что работа ему дороже в некотором плане. Да и они с Гамильтоном даже далеко не друзья, просто проводят время вместе иногда. Алекс сам вызвался помогать Аарону с хандрой, а что теперь? Теперь, пожалуй, уже ничего. По крайней мере, хорошего. Лишь ещё большая пропасть между учеником и учителем, которые только недавно начали общаться, как нормальные люди. И винить-то в этом некого. Кому-то нужно образование, кому-то — работа, и обоим в свою очередь нужна близость. Приходится выбирать. И как же жаль, что выбор не поддерживает человеческий фактор, так что автоматически падает на то, чем жертвовать слишком опасно.7. Why...
24 декабря 2021 г. в 22:59
Примечания:
я сдох
Я солгу, если скажу, что Аарону стало лучше. Но я так же буду лжецом, если вдруг выражусь, что присутствие Александра рядом делает ему хуже. Голубые глаза как-то непредвиденно стали важным компонентом дня Бёрра и если он не видел их, то, значит, день пройден зря. А так как история не была у них каждый день, это заставляло мрачнеть и ненавязчиво искать поводов встречи. Причём это делали сразу оба, поэтому было забавно наблюдать, как они оба "случайно" пересекались.
С забавой за этим наблюдали друзья Гамильтона, некоторые школьники, но вот с подозрением на это поглядывал Вашингтон, как-то хмуро в очередной раз оглядывая приёмного сына, крутящегося вокруг преподавателя. Различные варианты развития чужих отношений проносились в голове, но иногда мысли Джорджа заходили не в то русло, от того и было страшно. Александр был несовершеннолетним и порой излишне доверчивым к новым людям, пытаясь найти как можно больше знакомых, но его отношение к Аарону не выглядело как просто желание дружить.
Вашингтон потирает переносицу, наблюдая за тем, как голубоглазый юноша специально поджидает учителя истории у кабинета, будто случайно, а после ведёт его пить кофе, при этом мило улыбаясь и всячески шутя, пытаясь развеселить немного понурого Бёрра.