У Дьявола Два Лица

Иногда кажется, будто сама природа, чувствуя чужие эмоции, подстраивается под них. Может, списывать подобные совпадения на свой счёт чересчур эгоцентрично, но в этот раз был тот самый случай. Горстка людей в чёрных костюмах, собравшаяся этим днём последи зелёной поляны, усыпанной каменными надгробиями и могильными крестами, - всего лишь песчинка в сравнении с теми, для кого этот день мог оказаться лучшим в жизни; небо, всё-таки вторя их чувствам, также затянулось серыми слезливыми тучами. Как раз одна из таких слезинок, только что упав с высоты, разбилась о щёку стоящего в таком же чёрном костюме Вергилия. Всего лишь маленький аперитив перед надвигающимся ливнем, когда земля всё ещё сухая и можно не загружать руку громоздким зонтиком. Быть может, именно потому, что в его глазах как раз не было ни капли влаги, Вергилию и посчастливилось оказаться им одарённым. Происходящее для него - не более чем дань уважения и следование общим традициям. Свою скорбь он уже выказал, и сюда пришел не для того, чтобы выставить её на всеобщее обозрение. Простой ритуал, не несущий в себя никого эмоционального оттенка, – вот что значили для него эти похороны. Даже если там, в белоснежном гробу, лежало тело его собственной матери. Когда со всем прочим было уже покончено, настало время, когда каждый мог подойти к гробу и, попрощавшись с умершей, возложить голубую розу. Причудливый, но прекрасный цветок являлся её необъяснимой страстью при жизни. И потому, один за другим, одинокий голубой бутон обзаводился всё новыми друзьями. Первым был цветок, возложенный его отцом. Судя по такому же по-военному строгому выражению лица, какое тот всегда сохранял, для него эти похороны представляли примерно то же, что и для самого Вергилия. Нет никакого смысла в манифестации своего горя перед толпой посторонних людей. Следующей уже была сестра, чьё лицо не залито слезами только от того, что она сама изо всех сил удерживала их в себе. Теперь и его очередь. Подойдя к гробу, Вергилий последний раз взглянул на фотографию белокурой ослепительно улыбающейся женщины и возложил прощальный цветок. Вопреки ожиданиям, он всё же простоял чуть дольше, чем рассчитывал, развернувшись только тогда, когда почувствовал за спиной чьё-то присутствие. - Разрешишь? Его взгляд невольно задержался на стоящем перед ним пареньке. Чуть младше него, с такими же необычно белыми волосами; Вергилий, наверное, в первый раз увидел его в костюме, и почему-то ему совсем не нравилось лицезреть его здесь, хоть тот и старался держаться с как можно большей, непривычной для него, учтивостью. Сухо кивнув ему, Вергилий зашагал прочь от гроба. Импровизированный розарий обзаводился всё новыми и новыми цветками, и, когда была положена последняя роза, церемония подошла к стадии завершения: украшенный гроб медленно опускался в заранее вырытую яму, дабы быть погребённым под толстым слоем холодной земли. Всё это казалось таким обычным и само собой разумеющимся, что становилось не по себе. Тем временем, новые зрители в траурно-чёрном оперении облюбовали ближайшее дерево. Растрёпанные вороны целыми стаями слетались отовсюду. Вергилию никогда в жизни не доводилось видеть этих птиц в таком количестве. Они теснились на маленьком хлипком деревце, выстраиваясь чуть ли не по десятку в ряд на каждой ветке, проявляя чудеса птичьего такта, любезно сжимаясь между собой, дабы только уступить место новому другу. И при всём этом головы птиц обращены к одной точке: все они с непонятным любопытством следили за тем, как земля принимает обратно своё дитя. Забавно. Эти птицы, конечно, никогда не были редкостью на кладбищах, но Вергилий искренне сомневался, что причиной этому могло быть желание проводить душу умершей. Пернатые не издавали ни звука, лишь непонятливо вертя головами, словно пытаясь осмыслить, что именно здесь происходит. Те из них, кому уже не нашлось места на злополучном дереве, садились прямо на землю и начинали обходить собравшихся людей, комично вскидывая головы и заглядывая всем в лица. Одна из них как раз остановилась перед Вергилием, уставив на него пристальный взгляд. Как будто признала в нём кого-то знакомого. Ка-а-ар. Дребезжащий птичий голос прокатился по округе. - Ты шутишь… Это было похоже на какой-то розыгрыш, но, услышав зов собрата, другие птицы стали также стекаться к Вергилию. Развалистой походкой они, подобно джентльменам во фраках, сходились вокруг него, не спуская совсем неджентльменские взоры. - Чёрт, пошли вон отсюда! Долбаные птицы, чё они на меня уставились!? Словно прочитав его мысли, разве что, облачив их в более экспрессивную форму, чей-то раздраженный возглас пронёсся за спиной Вергилия. Разумеется, для него самого это вовсе не «чей-то» голос, а вполне конкретной личности. И нет ничего удивительного, что этой личности не хватило ума, чтобы хоть чуточку умерить свой пыл и не орать на всё кладбище. Поняв свой промах только тогда, когда добрая часть присутствующих направила в его сторону неодобрительные взгляды, парень не смог придумать ничего лучше, чем сделать вид, будто ничего не случилось: начал придурковато вертеть головой, изучая окрестности. Вергилий, глядя на это, только покачал головой. С другой стороны, какую-то пользу паренёк всё же принес: вороны разлетелись, причём и те, что столпились около Вергилия, тоже. Правда, это больше походило на коллективное решение, нежели на испуг. С секунду переглянувшись, они разом раскинули крылья и чёрным облаком взмыли в воздух, одарив нефилима на прощание мрачным конфетти из смолянистых перьев. Его сестра, Мэри, стояла, как всегда, подле этого парня. Обычно нефилим не придал бы этому никакого значения, но сейчас, так ясно различая исходящий от панка демонический смрад, глаза Вергилия сами собой смотрели на парочку в недобром прищуре. Особенно, когда до него долетели обрывки их разговора. - Я тебе говорю, - твой отец никого туда не пускает. Слушай, я понимаю, что ему, как и всем вам, тяжело, но… не сделай он это сейчас, - правда так и не всплывет наружу. Я просто хочу… Устав, подобно домовой крысе, исподтишка выслушивать чужие разговоры, притом зная, к чему они ведут, Вергилий прервал невнятную тираду парня многозначительным покашливанием, в следующую секунду оказавшись у него за спиной. Его рука уверенно легла на плечо юноши, а длинные пальцы, казавшиеся на первый взгляд не особо сильными, до боли сжали кожу. Словно он просто чуть-чуть не рассчитал силу, вот только демоническая ухмылка на лице говорила об обратном. Юноша, вздрогнув от неожиданности и боли, попытался было вырваться, что получилось у него только со второй попытки, когда Вергилий демонстративно расправил ладонь, улыбнувшись чуть шире, и всем видом как будто говоря: «Ты ещё здесь?» Не самый приятный намёк, - зато улавливается очень хорошо. Своенравный парень на этот раз лишь одарил нефилима по-детски недовольным взглядом, кивнул и послушно удалился. Разумеется, причиной этому был не столько страх, сколько нежелание устраивать конфликты при подобных обстоятельствах, тем более на глазах Мэри. Улыбнувшись, Вергилий проводил взглядом паренька, после чего обратил внимание на девушку, испепеляющую его взглядом. - Можно тебя на минуту, сестрёнка? Взяв её под руку хваткой, едва уступающей в жесткости той, какую он опробовал на Неро, нефилим отвел её подальше от чужих ушей. - Какого дьявола, Мэри? – спросил Вергилий, когда они с сестрой оказались на достаточном расстоянии от толпы: в его голосе звучали опасные стальные нотки, но та с силой высвободила свою руку. - Да что с тобой?! Чего ты на него взъелся? – не намереваясь отчитываться перед кем-то, девушка сама перешла в наступление. - Мы столько раз это обсуждали… - проговорил Вергилий, устало потерев переносицу, будто обращаясь к непутёвому ребенку. – Ты привела этого панка на похороны матери, чтобы в очередной раз выслушивать весь этот бред про убийство шестнадцатилетней давности? Это уже не смешно. - Откуда тебе знать, что… - девушка внезапно запнулась, а затем, набрав в грудь побольше воздуха, продолжила уже спокойным тоном. – Послушай, я понимаю, почему тебя это так бесит, но разве самому не интересно? Тот случай и вправду похож, плюс тот парень с телика… - Хватит, - неприязненно выдохнул нефилим. Что и говорить: этот вкрадчивый тон, как будто бы излагающий доводы разума, и выставляющий именно его эмоциональным кретином… он по-настоящему выводил из себя. - Если ты и в самом деле думаешь, что какой-то там сыщик-бродяга и его протеже-недоучка смогут найти что-то такое, чего не нашла полиция, то я могу лишь позавидовать вашей безграничной любви, но хоть на похоронах воздержись от этого идиотизма. Прояви уважение, в конце концов. Не дожидаясь дальнейшего ответа, Вергилий закончил разговор и вернулся в толпу скорбящих, дабы наблюдать конец церемонии. С еле слышным цоканьем стрелки часов продолжали круговой забег к линии финиша и одновременно старта. Солнце готово коснуться горизонта, но чёрные тучи скрыли его за плотной вуалью, осыпая землю мириадами дождевых капель. Звонкой барабанной дробью их округлые тельца ударяются об оконное стекло, сползая вниз и оставляя после себя спутанные лабиринты водяных дорожек. - Угу… Вергилий, откинувшись на спинку кресла, прижимал к уху телефонную трубку и без особого интереса кивал тому, что говорят на другом конце. Жилище едва ли подходило его статусу, представляя собой только простую тесноватую квартирку, явно съёмную и даже не до конца обустроенную. Маленький зал, чуть ли не треть пространства которого занимает кровать; тёмно-бардовой расцветки обои и ковер, не выдающийся размерами рабочий стол, на котором находится несколько книг, папок с бумагами, ноутбук, да телефон. Единственный контраст со всем этим, позволяющий судить, что здесь живёт вовсе не бедный студент, с трудом оплачивающий жильё и учебу с последних денег на скудной подработке, - это довольно качественная и дорогая техника. И в самом деле: широкий экран новенького телевизора и дорогая музыкальная система чётко выделялись из общей убогости места, хотя им и явно тесновато в таком помещении. - Да, сейчас запишу. Прокатившись по комнате на кресле, Вергилий взял с журнального столика ручку и быстро набросал на попавшейся под руку бумажке какой-то адрес, заодно взглянув на наручные часы. - Я перезвоню вам завтра. Большое спасибо. Вежливая улыбка пропала с лица парня сразу, как только он положил трубку, уступив место привычно-апатичному лику. Короткая стрелка на часах уже находилась в полпути от отметки в девять часов. Этот панк Неро договорился встретиться с Мэри как раз восемь. Всего полчаса потребуется на то, чтобы добраться до нужного места, а потому времени прохлаждаться больше не было. И хоть подобные вещи обычно не входили в список постоянных хобби нефилима, но надоедливый паренёк слишком близко подобрался к границе дозволенного. Он мог чем угодно заниматься с его сестрой, но для копошения в их семейной истории одного её согласия маловато. - От этой девчонки одни проблемы, – раздражённо прошептал он сам себе. Ливень за окном явно не располагал к прогулкам, но иного выбора нет: нефилим, накинув на себя плащ и прихватив зонтик, с неохотой покинул свою лачугу. Азиатский квартал Лимбо Сити, местный Чайна-Таун. Он совсем не походил на своих более обустроенных и богатых собратьев, и едва ли какому-нибудь туристу захочется посетить это место, дабы ближе ознакомиться с культурой Азии, даже не смотря на обилие иероглифов на вывесках. Фактически, этот квартал представлял собой убежище для бедных эмигрантов, многие из которых и вовсе нелегальные, следовательно, раздобыть квартирку в таком можно, опустив некоторые ненужные Вергилию формальности. Гедонистом с таким жилищем, конечно, не прослывёшь, но нефилим, несмотря на обеспеченное детство, в роскоши особо и не нуждался. По-настоящему нужные вещи он вполне мог себе позволить, а в остальном… это даже придавало жизни новых красок. Разумеется, у него были и более веские причины, чтобы избрать такой образ жизни, одной из которых он как раз и намеривался сейчас воспользоваться. Учитывая, с какой силой дождь молотил по вдоль и поперёк покрывшемуся лужами, словно маленькими озерцами, асфальту, - на улице, как и предполагалось, не было ни души. Лишь только чёрный зонтик, стоически вставший на пути у падающей влаги, спасал нефилима от участи почувствовать себя рыбкой в аквариуме. Узкие улицы хоть в этом приносили пользу. Как говорилось ранее, это был азиатский квартал со всеми вытекающими особенностями архитектуры. Узкие, плохо освещённые улочки с неровно выложенным асфальтом, взмывающие пригорками то вверх, то вниз, прилагались. В конце концов, пробравшись меж этих бедных домишек по тротуарам, на которых поместилось бы не более одного человека; окаймляющих их дорог, вмещающих полмашины и один велосипед, Вергилий оказался… в тупике. Простая белая стена, пригородившая дальнейший путь, возле которой уютно расположилась пара мусорных баков, плюс гора мусора между ними. Но Вергилий вовсе не заблудился, ибо, хоть проживал он здесь чуть больше пары месяцев, план этого места обрисован в его голове до мельчайших подробностей. Нет, этот тупик и есть его пункт назначения. Именно его существование стало одной из тех причин, по которым нефилим находил эту часть города чертовски удобной для себя. Ливень ниспадал под углом, и пространство около стены, находившейся перед Вергилием, оставалось сухим. Нефилим вытянул руку с зонтиком немного вверх, дабы оградить себя от нежелательных капель, и свободной рукой извлёк из-под своего плаща маленький бутылёк, наполненный густой темной жидкостью. Ловко открутив от него крышку, нефилим осторожно поставил его у своих ног, и вслед за этим извлёк небольшую кисть с толстым пушистым хвостиком. Подобные использовались для японской, да и не только, каллиграфии, и раздобыть их здесь тоже можно буквально за углом. Какой-то великой или коллекционной ценности она не представляла, - иной любитель мог бы побрезговать взять такую в руки, но со своей функцией та справлялась вполне. Смочив кончик в жидкости из пузырька, Вергилий оценивающе оглядел представшую перед ним стену, вырисовывая в голове окончательную картину будущего произведения, а затем приступил к работе. Лёгкими, но невероятно ловкими и уверенными взмахами, он очертил на камне несколько штрихов, делая это практически с закрытыми глазами. Его рука словно на автомате носилась туда-сюда, то смачивая свой инструмент, то нанося очередной штрих. И так, в течение пары мгновений, простые изогнутые линии стали постепенно переплетаться между собой, образуя причудливые узоры и вырисовываясь в непонятные символы. Всего несколько секунд спустя голую стену украшала изящно выведенная октаграмма, усыпанная витиеватыми закорючками. Отступив на шаг, Вергилий критически оглядел своё творение, словно проверяя, не допустил ли где-нибудь оплошности, после чего, не найдя таковых, отбросил в сторону кисточку и, сделав шаг, с силой опустил правую ногу прямо в центр рисунка. Не выдержав удара, хлипкий камень разлетелся, открыв нефилиму дальнейший путь. Отряхиваясь от пыли, Вергилий свернул зонт: с неба уже не доносилось ни капли. Впрочем, едва ли хоть одна из них имела шанс на это, учитывая, что сами здания вокруг нефилима словно шагнули навстречу друг другу, образовав настолько узкое пространство, что даже раскинуть руки уже стало непосильной задачей, а их верхушки, прибавив в росте на несколько сотен метров, завалились друг на друга. Не самая приятная картина, если страдаешь клаустрофобией, но, с другой стороны, можно повесить на запястье успевший порядком надоесть зонтик. Из недавно образовавшейся ровной дыры в стене до сих пор виднелись отбивающие степ на асфальте водяные капли. Но, разумеется, Лимбо был бы не Лимбо, если бы в нем всё не переворачивалось с ног на голову. Что ж, по крайней мере, сейчас от этого реальная польза. Кап. Вергилий провел рукой по щеке. Кап. Кап. Кап. Еще три холодные водяные бусинки разбились о его лицо. Вот только с неба, вернее, с сомкнувшихся над головой крыш, ни одна из них не упала. - Даже у демонического мирка есть чувство юмора? – в апатичном голосе нефилима стали просвечиваться нотки раздражения. Именно в этот момент всё новые капли стали просачиваться сквозь щели между кирпичами в асфальте, и, срываясь с земли, устремлялись куда-то ввысь. Теперь это уже были не просто пара дождинок, - настоящий ливень, фонтанирующий из-под земли. Вергилий зло швырнул зонтик в сторону: в сложившейся ситуации от него всё равно мало толку. Раскрывшись над головой, он не мог полностью защитить от промокания, а ходить с ним, держа его под ногами… возможно, но не стоит затрачиваемых усилий. Хуже всего, помимо нестандартной направленности, то, что от попавшей в рот воды отдавало явно солоноватым вкусом. По сути, это больше похоже не на дождевую воду, а на… слёзы. - Значит, вот как плачут души в аду? Вергилий с радостью бы укрылся от воды в одном из домов, продолжив дальнейший путь в сухих помещениях, но все окна и двери плотно закутаны в какую-то липкую чёрную паутину. В свою очередь, улочки также стали ещё более запутанными, а вокруг царила почти непроглядная тьма. Лишь тусклые фонари развеивали её желтоватым светом. И это ещё один плюс данного места, расположенного близ выхода в потусторонний мир. С определенных пор нефилим стал подмечать, что помимо обычных, если их можно так назвать, брызжущих в глаза кислотными красками зон, в Лимбо встречались ещё и такие, мрачные, лишённые света и жизни. Суть в том, что самих демонов здесь тоже почти не встречалось, а те, что и забредали, вели себя так, как будто были слепы. Дезориентированные, они рыскали по округам, размахивая перед собой лапами и периодически натыкаясь на стены. Всё это делало подобные места очень удобными для быстрых и незаметных прогулок. В остальном же, путешествие Вергилия происходило по привычной для него схеме. Густая и вязкая тьма, больше похожая на сгустившийся туман, нежели на простое отсутствие света. И располагалась-то она неравномерно. В определенных местах, её сгустки полностью окутывали тело, лишали зрения, затрудняли дыхание, - даже инверсированный дождь с трудом справлялся с этим барьером. В других же местах она становилась простой пеленой полумрака. Кирпичики асфальта волнообразно вздымались под ногами, словно их кто-то расшатывал в надежде выбраться. Пару раз даже встретились заблудшие демоны. Они представляли собой жалкое зрелище: те, весь облик которых создан с целью устрашать, а физическое строение преследовало одну цель – кусать и рвать на кусочки, после чего смачно их пережевывать, - они, подобно немощным старикам, спотыкаясь, бродили, пытаясь нащупать пространство перед собой руками. Впрочем, этот никчемный вид не спас их от участи быть порубленными на кусочки. И ещё чьи-то стенания. Вергилию уже доводилось слышать этот не то чтобы зов, но скорее разносимое ветром чувство боли, отчаяния и одиночества. Пару раз он даже пытался найти их источник, но из-за навязчивой мглы это едва ли представлялось возможным. Сейчас они слышались отчетливее, чем прежде, но увы, - этот вечер у нефилима уже распланирован. Стрелки часов и без того зависли в восьми минутах от этой же цифры. Благо, в дальнейшем никаких казусов не предвиделось, и вскоре нефилим уже находился в нужном месте. Как именно он узнал и место, и время, не слышав ни того, ни другого из уст сестры или Неро? Все просто: развернувшийся перед Вергилием роскошный особняк, в одной прихожей которого, наверное, смогла б разместиться вся его нынешняя квартира, был их семейной резиденцией. Этим вечером он свободен от чьего-либо присутствия, не исключая и главы семейства. Так что, если этот панк и вздумает пробраться сюда, то сделает это именно сегодня. Вергилий, возможно с большим удовольствием, подождал бы здесь часок с небольшим, а затем, разочаровавшись своей догадке, отправился бы коротать остаток вечера с большей пользой для себя, но молодой «детектив» решил иначе. Уже через несколько минут фигура парня, закутанного в потрёпанный плащ, появилась у ворот. Даже в темноте наблюдая за полупрозрачным силуэтом, просвечивающимся в Лимбо из обычного мира, сложно было не узнать в этом взлохмаченном и неряшливо одетом парне Неро. Ворота перед ним довольно быстро отворились, и уже в сопровождении Мэри он направился по маленькой кирпичной дорожке к главному входу. Вергилий же, одновременно и здесь, и в совершенно другом месте, незаметно следовал за ними. Всё же, вонь, источаемая демонами, чувствовалась очень отчетливо, так что, возможно, это был последний вечер в жизни Неро, который он решил провести за подобной авантюрой. По крайней мере, нефилим уж точно позаботится об этом, доведись тому что-либо выкинуть. Учитывая этот адский душок, Вергилия совершенно не удивил раздавшийся вскоре пронзительный рык, леденящий кровь, что практически осязаемой волной звука прокатился по округе. Эти двое спокойно прошли сквозь главные ворота особняка, но едва ли они были бы столь уверены благонадёжности этого решения, взглянув на эту картину с перспективы Вергилия, ибо как раз в тот момент, когда они переступали порог дома, сразу три громадных, истекающих ядовитой слюной головы, практически вплотную наблюдали за ними тремя парами светящихся кровью глаз. Да, чудесная грязно-белая собачка, три морды которой являлись смотрителями этого особняка столько, сколько Вергилий себя помнил. Чьё ледяное дыхание заставляло температуру в ближайших нескольких десятках метров падать до минусовой отметки, и чьи белоснежные клыки одним лёгким движением перекусывали напополам незадачливых демонов, посмевших вторгнуться в их семейную обитель. Маленькому панку очень повезло, что сейчас он находился не в Лимбо. Почувствовав приближение нефилима, чудовище несколько притихло, и даже положило среднюю голову на землю столь умилительно, сколь только можно для подобного гиганта, ожидающе прикрыв глаза. Рука Вергилия скользнула по режущей кожу шерсти, тут же заставляющей покрываться образовавшиеся царапины ледяной коркой, - и в следующую секунду по его лицу прошлось что-то влажное, всклочившее с одной стороны пепельные волосы. - Сегодня обойдёмся без этого, дружок, - успокаивающе похлопал нефилим по носу пса. Будь это его первая прогулка по родному дому на просторах Лимбо, Вергилий бы даже удивился, насколько обыденно тот выглядит. Как ни странно, именно здесь демонический мир не стал устанавливать свои правила, оставив всё в точности так же, как в мире людей. Никаких демонов или заточенных душ, сюрреалистичных вещей. Та же шикарная мебель из красного дерева, обшитая красным бархатом с золотистой вышивкой; те же, покрытые изящными орнаментами мягкие ковры на до блеска отполированном полу; те же редкие антикварные реликвии на подобие старинного оружия или доспехов, а также искусно выточенных бюстов и живописных картин на мифологическую тематику; та же дорогая техника, с индивидуальным дизайном, удачно вписывающаяся в окружающий интерьер; та же величественная люстра над головой, похожая на настоящий фонтан света, и те же стилизованные под старину торшеры и настенные лампы, выполненные в форме золотых канделябров. Именно в этом доме с его величественными помещениями, множеством комнат, соединяемых хитросплетениями многочисленных коридоров, нефилим и провёл своё детство, и именно его он покинул около года назад. В конечном счёте, приятно видеть, что здесь почти ничего не изменилось. Преодолевая крутую каменную лестницу, как будто выросшую из самого средневековья, Неро с Мэри, а следом и Вергилий, спустились в одно из подвальных помещений особняка. Оно уже было заметно менее уютным, чем находящееся выше земли. Мрачные серые стены и холодный пол, настоящие подсвечники вместо замаскированных ламп. Именно здесь Мэри меньше недели назад нашла тело их матери. - Это здесь? – осторожно поинтересовался Неро, глядя на заметно побледневшую девушку, та лишь тихо кивнула. – Тебе… - парень слегка замялся. Он не совсем понимал, как именно действовать наиболее уместно, но при этом искренне старался быть как можно более участливым к подруге, одолеваемой не самыми лучшими воспоминаниями. – Тебе не обязательно быть здесь. Обещаю, что расскажу тебе обо всём, что смогу найти. - Всё нормально. – Мэри встряхнула головой, надеясь отогнать от себя страшные картины, всплывающие перед глазами. – К тому же, для точного воссоздания картины понадобятся мои воспоминания, разве нет? - Да, но наверняка те события и без того отпечатались в здешних местах. Я не напоминать о том, что доставляет тебе столько боли. Вергилий, находящийся всего в паре шагов от них, устало выдохнул, а на его лице застыла настолько кислая мина, что казалось, будто он стал свидетелем излишне слезливой мелодрамы. Ему хотелось, чтобы этот панк скорее заканчивал с тавтологией и переходил к делу. - Я не собираюсь прятаться от реальности, как это делает мой брат. Так что, приступай, - я остаюсь. – После этих слов губы нефилима исказились в надменной ухмылке. Тем же взглядом он оглядел, коротко кивнувшего в ответ на уверенный тон девушки, Неро. Панк достал какой-то баллончик, и присев на корточки стал выводить при помощи него что-то на полу. Вергилий неспешной походкой обогнул юношу и стал наблюдать из-за его плеча за появляющейся на камне фигурой. И когда через пару десятков секунд та была завершена, а Неро, взяв за руку Мэри, вступил в новообразовавшийся круг… …непонятная, искажающая пространство волна пробежалась по воздуху. Едва касавшись чего-либо, она заставляла предметы на пару мгновений изгибаться, подобно волнуемым морской водой водорослям, после чего те прямо на глазах меняли свою форму. - Твою же мать! – не сдержавшись, выпалил нефилим, когда находившиеся в паре сантиметров от него полупрозрачные силуэты стали приобретать осязаемую оболочку. Спешно попытавшись скрыться от их глаз, Вергилий запрыгнул за непонятно откуда взявшийся посреди комнаты каменный стол, подозрительно напоминающий какой-то жертвенный алтарь. Комната, отплясывая в пьяных конвульсиях, продолжала свои метаморфозы. Россыпь маленьких огоньков, подобно стае светлячков, загоралась в воздухе, наполняя помещение светом. Обычно серый и невзрачный подвал оброс пёстрыми красками, дарящими такое ощущение уюта, словно бы это была маленькая комнатка для гостей. Из золотистого свечения начала материализоваться непонятно зачем нужная здесь мебель и прочие предметы быта, будто кто-то и в самом деле захочет развалиться в удобной софе около милого чайного столика, попивая горячий напиток, при этом находясь в сером подвале. К слову, осколки разбитых чашек тоже начали вырисовываться из воздуха, из которых горячей лужицей стала расползаться коричневатая жижа, заполняя помещение сладким ароматом. Полки с книгами, которых Вергилий никогда не видел, и лепестки голубых роз рядом с поломанными бутонами в остатках расколовшейся вазы. Странная картина, но почему-то кажущаяся такой знакомой и от того вызывающая приступ звенящей боли в висках. Что-то липкое начало сползать по голове. Неужели от этой боли его собственная голова начала кровоточить? Эта была первая мыслью, посетившая нефилима в тот момент, когда, ощупав лоб, он увидел отпечатавшиеся на пальцах алые пятна. Однако… …зря он всё же решил спрятаться именно за этим предметом, ибо то, что при первом взгляде напоминало жертвенный алтарь, на проверку именно им и оказалось. И сейчас, на его холодной поверхности, изливая потоки густого багрянца, покоилась та, кто в своё время заменил Вергилию мать. Дыхание вдруг потяжелело и стало прерывистым, а кровь, почувствовав ту, что стекала по коже, принялась пульсировать в висках. Забавно. Вергилий никогда бы не отнёс себя к излишне впечатлительным людям, но сейчас он ощущал, как слабость расползается по всему его естеству. При этом никаких особых чувств и не было, просто руки нервно дрожали, а картинка перед глазами то двоилась, то снова сходилась в одну, и в следующий миг словно разбегалась уже тремя своими копиями, будто бы держащимися за руки. Какое-то непонятно-холодное чувство, полоснувшее по щеке, вновь сменившееся чем-то теплым и текучим. Вергилий растерянно провел пальцами по ней, и только после легкого покалывания от пальцев вдоль протянувшейся по коже прямой линии, он смог осознать, что это царапина от промелькнувшей прямо у его лица пули. Надо, пожалуй, отдать должное тому панку – стоило нефилиму лишь на несколько секунд потерять ориентацию, как тот, незаметно подкравшись сбоку, уже стоял, наставив на него дуло пистолета. - Неро, остановись! Это же Вергилий! - Прости. Я подумал, что это демон. Голоса раздавались словно где-то в тумане, и все же нефилиму удалось перебороть себя и, пошатываясь, схватившись за алтарь, подняться на ноги. Зрение медленно возвращает себе способность к фокусированию, а звон в ушах постепенно стихает. Теперь он уже может различать фигуры стоящих перед ним Неро и Мэри, вот только… почему ладонь, служащая ему опорой завязла в чем-то склизком и влажном? Вергилий неохотно покосился на нее и в ту же секунду судорожно отдёрнул: только что его собственная рука торчала из той выемки, где когда-то билось сердце его матери. - Что ты здесь делаешь? До ушей донёсся голос сестры, но та тут же отшатнулась, стоило нефилиму перевести на неё взгляд. Он и в самом деле представлял собой пугающее зрелище с болезненно-пьяными глазами; взъерошенными слюнявым языком волосами, отчасти окрашенными в алый; с рассекающим щёку порезом, и с чуть ли не по середину предплечья измазанной в крови рукой. И, не смотря на это, нефилим всё равно старался держать себя как можно важнее: всё ещё пошатываясь, он, тем не менее, осанисто выгнул спину, а лицу, находившемуся далеко не в самом презентабельном виде, постарался предать привычный спокойно-надменный вид, каким оно всегда бывало при встречах с Неро. - Надо же, - осипшим голосом проговорил Вергилий, пытаясь придать ему обычную интонацию. – Я чувствовал демонический запашок от тебя, но не думал, что моя сестра тоже в курсе. И, тем не менее, ты не демон. – Последняя фраза прозвучала почти разочарованно. - Я тоже, - на лице Неро всё ещё виднелось явное недоумение, вкупе с привычным для него отпечатком задетого самолюбия. – Вот уж никогда бы не подумал, что ты умеешь входить в Лимбо. - Лимбо, - губы нефилима, до сих пор нервно подергивающиеся, расползлись в кривой улыбке, - так ты его называешь? - А ты - нет? – не оставшись в долгу, усмехнулся Неро и обвёл комнату рукой, - теперь-то ты понимаешь, почему я говорил, что мы можем преуспеть там, где оплошала полиция? Это место - точное отражение воспоминаний Мэри, и, я уверен, даже дополненное. Возможно, оно само покажет нам лицо убийцы. – Все эти слова как будто проходили мимо ушей нефилима, даже не задевая их. –Ясное дело, ты не в восторге от того, что посторонний вроде меня рыщет здесь зачем-то… но если тебя не интересует, что произошло здесь на самом деле, то хоть подумай о сестре и не мешай нам. – Всё то же абсолютно невосприимчивое лицо в ответ и никакого ответа на слова парня. – Я ведь не собираюсь… - Чертов недоумок, - словно только сейчас осознав что-то, Вергилий с уничижающим шлепком опустил ладонь на лицо. - Прости? - Ладно, это моя вина, что только сейчас дошло, - уверенным шагом, не обращая внимания на растерянное лицо оппонента, нефилим приблизился к нему, сократив расстояние между ними до половины метра. - Что? Я недоумок? Извини, но ты вроде бы говорил это и раньше… а-а-а?! Едва успел договорить панк, как сильная рука нефилима ухватила его прямиком за воротник куртки, и уже в ту же секунду он с криком рассекал воздух, улетая куда-то в сторону. Впрочем, едва ли Неро стал бы обижаться на это, ибо почти в то же мгновение стена, находившаяся справа от него, будто песочная, с треском рассыпалась на мельчайшие кусочки, не выстояв под внезапным напором налетевшего на неё монстра. Кубарем прокатившись по полу, парень, откашливаясь, приподнялся на локтях, готовясь ответить на выходку нефилима, но все слова комом застыли в горле, когда он увидел четыре вырезанные в каменном полу дорожки, протянувшиеся в застывшему около противоположной стены трехголовому чудовищу. Явно недовольный своей промашкой, монстр с низким, пробирающим до самых костей рычанием, разъярённо водил головами из стороны в сторону, пока одна из них не застыла, остановив взгляд на самом Неро. Светящиеся алой жаждой крови глаза освещали помещение ярче, чем затушенные в беспорядке свечи. Резанув по ушам, раздался испуганный визг Мэри, и такой до омерзения обыденный голос Вергилия: - На твоем месте, я бы сейчас бежал со всех ног. И в самом деле, на его месте, ибо к семейству нефилима огромная псина не имела никаких претензий. Кожу начало морозить непонятно откуда взявшимся холодом, да так, что её цвет приобрел голубоватый оттенок, а волосы покрылись свежим инеем. Дело плохо. Особенно учитывая то, что зверь вновь изгибает свое тело, готовясь к прыжку. Рывок, и лишь чудом Неро удаётся, припав к земле, проскочить у него под ногами. Каждое соприкосновение лап чудовища о пол заставляет судорожно трястись стены и ломает камень точь-в-точь если бы тот был рыхлой землёй. Неро всего один раз прокатился по нему, а бока уже горят от впившихся в них каменных осколков. Взмах пса хвостом, и только благодаря вовремя дёрнувшему его за шкирку Вергилию ледяная кисточка лишь со свистом рассекла воздух перед самым носом парня, а не проделала то же самое с его головой. Снова лишившись опоры под ногами, юноша с хрустом приземлился на острые ступеньки. Что ж, болеть будет долго, но, по крайней мере, ничего не сломано. - Мэри, убирайся отсюда! – В суматохе раздается жёсткий голос нефилима, в котором уже не слышалось и следа недавней контузии. – Ты, беги на второй этаж! Не тратя времени на размышления, Неро послушно вскочил на ноги, и, схватив остановившуюся рядом девушку, изо всех сил рванул по лестнице. Никакой боли не было. Адреналин с такой силой ударил в кровь, что места для чувств просто не осталось, и исцарапанные в остром щебне ноги неслись, преодолевая по несколько ступень сразу, с доселе невиданной скоростью, тянув за собой девушку подобно плюшевой игрушке на верёвочке. Нефилим принял было смелую попытку задержать трёхголового стража, но в ту же секунду был снесён им с легкостью пушинки. И это еще хорошо, что тот расценил Вергилия всего лишь как препятствие а не цель, иначе бы отлетал в сторону он бы уже по кусочкам. Конечно, если бы ни один из них не застрял меж покрытых слюной, как жидким азотом, клыков. Неро же, успев преодолеть лестницу, толчком отправил Мэри к парадному входу, а сам пустился к следующей. Всё же, совет Вергилия оказался как нельзя, кстати, ибо если бы он, не думая, побежал вместе с ней, то не только б подверг опасности, но и наверняка превратился в собачий корм – на открытых пространствах едва ли что-либо смогло бы замедлить чудище. Парень, перескочив через перила, оказался на большой, изогнутой четвертью круга лестнице, и прыжками рванул наверх. Он мог лишь спиной чувствовать, как пространство за ним пошатнулось, и основание лестницы оказалось снесённым диким зверем. Не ощущая собственных ног, он вбежал в один из узких коридоров, коими полнился второй этаж особняка. По бокам мелькали вихрем проносящиеся мимо двери и окна, а позади, лавиной снося всё на своем пути, приближалась адская гончая. Даже рассыпающиеся от столкновения с ней стены и потолок не могли значительно замедлить её ход, и вот, когда её зубы готовы были сомкнуться на голове парня… Удар. Словно саму душу выбили из тела; нечто, подобно несущемуся на всем ходу поезду, врезалось в него и, разбив окно, вынесло наружу. Еще один удар, на этот раз о землю, и вот они с Вергилием, возникшем как нельзя вовремя, хотя и чёрт знает откуда, катятся по мягкому ковру из зелёной травки. Зверь остался наверху, но помимо прочего их разделяла и металлическая изгородь, очерчивающая границы владений особняка. И не важно, что для Цербера они сродни воткнутым в землю зубочисткам, -эту границу он переступить не посмеет, а, следовательно, они в безопасности. Точнее, он в безопасности. - Кха, кха! – превозмогая намерение легких, разодрав горло выпрыгнуть наружу, Неро пытается восстановить дыхание. – С-спасибо. - Неро! – Вдали уже слышится взволнованный крик подбегающей Мэри, а этот седовласый ублюдок так и стоит над ним без единой эмоции, будто бы ничего особенного и не случилось, а его спасение было простым пустяком, до которого тот снизошел из чистой жалости. - Боюсь, тебе придётся как-то объяснить отцу, как вы с твоим парнем умудрились разнести целый дом. Сухой надменный голос, словно он только что ещё раз убедился в своей изначальной правоте относительно их с Мэри идеи, и фигура Вергилия медленно удаляется, растворяясь во мраке Лимбо. За окном по-прежнему молотил дождь, но сейчас, наблюдать за тем, как его набухшие капли пролетают где-то в ночи и разбиваются о стекло, даже как-то уютно. Приглушённый желтоватый свет, тесные стены с ободранными обоями… кому-то могло показаться, что они душат и сжимают тебя, но после того вечерка, что провёл сегодня Вергилий, те ощущались практически как ласковая колыбель. Сам нефилим всего пару минут как закончил заниматься водными процедурами, в связи с чем его тело ощущало такой прилив сил и свежести, что парень почти чувствовал, как тепло разливается по венам. Учитывая, что всю дорогу до дома он чувствовал, как не смой он с себя в ближайшее время всю эту грязь, его кожа, не став дожидаться, сама слезет с тела, - чувство чистоты показалось просто чем-то божественным. Он торопливо вытер полотенцем мокрые волосы и достал из шкафа свежую водолазку – прошлая годилась разве что на свалку. И всё же… …это не покидало его головы с тех пор, как нефилим только увидел ту передачу, а сегодняшние событие послужили лишним напоминанием. В который раз уже повторяя этот набор действий, Вергилий опрокинул своё тело на кровать, взял пульт от телевизора и вновь включил уже засмотренную до дыр запись аккурат на том моменте, который и только и представлял для него интерес. На экране тут же появилась студия и шастающий по ней взад-вперёд немолодой ведущий, и там, в одном из красных мягоньких кресел для гостей… - Самое ужасное… - слегка подрагивающий голос молодого парня в стильном чёрном костюме, что как раз занимал одно из таких кресел. - …Я даже не знаю, жив ли он. – серо-голубые глаза на расстроенном лице… …том лице, которое Вергилий мог каждый день наблюдать в зеркале. Щёлк. Картинка в телевизоре сжимается в тонкую линию и гаснет белой точкой посреди экрана. Сил больше нет. Надо просто закрыть глаза и попытаться уснуть.

Да…

…сон.