***
Мотоциклы заревели моторами, грязь комами летела из-под шин, забрызгивая шлемы отстающих. Слабое освещение трассы, усугубившиеся ещё на 10% из-за дымки после дождя, сказалось на большинстве гонщиков, вылетевших на обочину или перевернувшихся на втором крутом повороте после старта. Пьяные и накуренные, мотоциклисты, как сумасшедшие борцы сума неслись по грязной скользкой трассе, подрезая друг друга, или, чего лучше, паля из пистолетов по колесам не угодивших обгоном соперников. Колиста, подгоняемая ужасом происходящего, добавила скорости, пытаясь нагнать тройку лидеров. Они не ушли далеко от неё, нет, казалось, они наоборот хотят дать ей призрачную надежду на шанс победы. И солдат захотела воспользоваться этим шансом, проучить похабных ублюдков, окунув их в толщу грязи. Рев её мотора заставил пару мотоциклистов дать ей промчаться вперед, упуская возможность взять в клешни, но впереди ещё половина трассы, вряд ли у неё были хоть какие-то шансы на то, чтобы взять чистую победу в этой грязи. Два зеленых мотоцикла, на которых сидели «близнецы смерти», Колиста случайно узнала о них, подслушав разговор других девушек, приведших поддержать своих парней, стремительно летели за ней, не давая скинуть с хвоста. Они то догоняли, то отставали, то перестраивались и шли зигзагом, меняясь друг с другом местами. В дымке мотоциклистка уже перестала разбирать кто из них кто, и плюнув на осторожность, ещё раз увеличила скорость, полная надежды уйти от их преследования и дорваться до лидера гонки. «Баронесса», как величала себя та девушка, что привязалась к Колисте на старте, наконец заметила приближающуюся жертву, гадкая ухмылка сквозила под шлемом, лидер позволила ей догнать себя. Колиста почувствовала, что сейчас её будут прессовать, возможно даже все трое. Сзади послышался свист шин ещё нескольких мотоциклов, тормозить было нельзя, но и дать взять себя в клешни она не горела желанием. Судорожно соображая, как убрать помехи, она потеряла контроль над трассой, холодная грязь липла к колесам, морально мотоциклистка уже готовила себя к выбросу в кювет. Но «близнецы» ещё не наигрались со своей новой игрушкой, Колиста все-таки оказалась зажата между ними. «Баронесса» ехала прямо перед ними, у солдата не было шанса ни вырваться вперед, ни зажать тормоза, фары мотоциклов потенциальных соперников уже блестели слишком близко, Колиста не хотела устраивать здесь аварию и загреметь в новости, Ленокс точно не спустит ей этого с рук. — Твою мать, ты меня слышишь? Оранжевый мотоцикл резко тормозит и уходит в крутой разворот, обрызгав слипшимися с грязью листьями и водой своих преследователей. Очень вовремя, Айронхайд.***
Рэтчет не раз убеждался в подростковой несобранности и гормональной нестабильности. Что с Бамблби, что с Сэмом или Колистой, все одно и тоже. Если кого-то из них что-то не устраивало, то самым оптимальным решением было закрыться в комнате, включить депрессивную грустную музыку и тихо сидеть на кровати, уткнувшись в колени. Такое было с Сэмом. Бамблби предпочитал ходить, игнорируя все происходящие вокруг него и упорно не замечать ничего, что не касалось людей. Порой даже позволял себе проигнорировать приказы Прайма, предпочитая заменить их гонками по вертикали на треке рядом с базой. Но Колиста стала для Рэтчета первым образцом самого непредсказуемого поведения. Когда её оранжевый корпус перестал отсвечивать в ангаре в течение часа, он подумал, что фем на тренировке с Джазом. Когда Джаз вернулся вместе с Сайдсвайпом с патруля, как раз прошел ещё один час, медик решил, что солдат в своей кварте готовиться к очередному осмотру или катается с Лорой. Когда через три часа Колиста не появилась в его медблоке и Лора ничего о её исчезновении не знала, Рэтчет решил связаться с Леноксом и Праймом. И спустя четыре часа доктор понял, что солдата нет ни на базе, ни в патруле, ни в своем отсеке. — Опять помехи, — Джаз поднял визор, — Праймус, Рэтчет, она не ребенок, харош за каждым её шагом следить? Что с ней станет-то? — Десептиконы, — медик приподнял надбровную дугу, смерив лейтенанта холодным взглядом, — Нападение, встреча с другими представителями закона, несанкционированная перестрелка с гражданскими, мне продолжить? Джаз понимающе кивнул, недовольно блеснув визором. Колиста действительна не была ребенком, но её поведение и рвение к правосудию всегда срывали в ней все краны «стоп», и бесконтрольный монстр буквально вырывался наружу. Редко когда девушка могла напомнить себе, что не стоит лишний раз махать новой пушкой перед напуганным террористом, ещё реже она не доставала эту пушку. — Как только я верну её на базу, ей мало одной тренировки не покажется, — Айронхайд трансформировался, грозно зарычав мотором, — Я засек координаты, через час будет здесь. Лейтенант даже вставить пары слов не успел, остальные удивленно смотрел вслед быстро удаляющемуся пикапу. В процессоре Джаза пролетела шальная мысль, что, судя по тону спеца по вооружению, Колиста не вернётся живой.***
Колиста летит на свет приближающихся огней финишной черты, как на свет в конце тоннеля. Ополоумевшие от её наглости гонщики уже давно запутались в собственных колесах, грязи и бесконечных серенадах гудков клаксонов, аккомпанируя всему этому самой культурной речью, какую только этому миру доводилось слышать. Мотоциклистка безвольно начала игнорировать их крик и шум, смешавшийся в процессоре в один комок помех, единственный гудеж, который давал ей трезво сконцентрироваться на финишной прямой и дальнейшем побеге с этих чертовых гонок, это рев двигателя мотоцикла в нескольких метрах от неё. «Баронесса» не давала солдату шанса на прорыв вперед, всегда успевая перестроиться в ряд перед ней и Колиста смирилась, давясь надеждой целой доехать до финиша. Все кружилось, смешивалось и плыло, будто накуренный грязный воздух и здешняя атмосфера проползли ей в процессор и опутали своими грязными дурманящими ароматами и ядами. Первый выстрел послышался, когда кислотно-зеленый мотоцикл перелетел через такую же кривую, как и стартовая, финишную черту, ещё два, когда оранжевый, с бешенной скоростью, пересек её, но не остановился. Колиста готова была давить каждого зеваку и торчка на своем пути, лишь бы уехать отсюда, как можно быстрее и оставить вечер в глубинных воспоминаниях процессора. И ещё, чтобы встретить Айронхайда на нейтральной территории города, без каких-либо явных улик её нелегально проведенной гонки на выживание. Шум в процессоре все не унимался, Колиста уже хотела было перейти в робоформу и пройти пару кварталов пешком, местные жители уже попрятались по своим коморкам, не желая стать свидетелями какого-нибудь убийства или другого насилия, но замелькавшие сзади огни фар быстро отрезвили процессор. Шум не мог утихнуть, потому что он никуда и не делся. Гонка кончилась лишь формально, настоящее нелегальное детище пришло к своему логическому началу. — Далеко собралась, красотка, ты должна мне пару куни, — Колиста резко ушла вправо, не ожидая увидеть возле себя невесть откуда взявшийся ненавистный кислотно-зеленый мотоцикл, — Лучше тормози, детка. Или тебя заторможу я. В руках у гонщицы блеснул начищенный глок, нацеленный на переднее колесо Колисты. Второй раз за вечер морально подготовив себя к встрече у создателей и накидывая в голове новый ряд вопросов, которые её больше всего интересуют, девушка пропустила тот момент, когда мотоцикл рядом с ней буквально взлетел на воздух. Впереди возвышалась громоздкая для такой узкой грязной улочки фигура Айронхайда, чему Колиста была так рада первый и, она надеялась, последний раз. Шум сзади неё тут же перестал сотрясать процессор, теперь звенящим эхом уходя на задний план, уступая полной тишине место в её мозгу. — Я объясню все на базе? — Поверь мне, — одна из пушек Айронхайда касается стекла мотоцикла, Колиста замирает на месте, боясь шевельнуться под прицелом специалиста, — Ты не только объяснишь, ты и письменно это зафиксируешь у Ленокса. Колиста сделала для себя довольно печальный вывод: адреналин в этот вечер только начинал расцветать.***
Медблок стал для Колисты второй комнатой отдыха, в которой она находилась гораздо чаще, чем ей бы хотелось. Блестящие склянки и начищенные инструменты, пиликающие и мигающие приборы, едкие яркие пятна ламп, вмонтированные в потолок, взывали только к тошнотворным порывам и желанию поскорее отключиться от очередной сыворотки, а не вселяли веру в светлое будущее. Солдат находила такую аналогию весьма забавной, но сегодня веселиться ей уже больше совсем не хотелось. Рэтчет с Лорой что-то довольно долго обсуждали, постоянно косясь то на Колисту, то на датапад в манипуляторах доктора, то на записи над голограммой тела автобота. Снова затуманенный процессор от очередных сывороток для стабилизации её состояния не давал сконцентрироваться ни на чем, кроме произошедшего несколько часов назад. — …она может просто не дотянуть до этого… — Никто не застрахован… …я скажу ему… Темный энергон заберет свое… …50%… — Просто нет выхода… …сейчас или ник… — Вы там долго ещё будете болтать? — Колиста вяло махнула манипулятором, — Медики, я сейчас откинусь от этого, колите уже, что хотели и вырубите меня… Рэтчет замолкает первым, переводя взгляд на еле подающий признаки активности корпус автобота. Он ввел ей два с лишним стабилизатора, лишь бы её искра перестала бешено отбивать ритм погони, а процессор остыл от нравоучений и ругани Айронхайда. Когда специалист по вооружению буквально привел конвоем солдата обратно на базу, каждый, кто видел это, мог только сочувственно отъехать в сторону. Не дай бог угодить под горячий манипулятор Айронхайда. Лора отстукивала по планшету в руке какую-то приевшуюся за день мелодию и, конструктивно обдумывая ситуацию, смотрела на серый пол под ногами. Анализы, которые ей сегодня прислал Рэтчет не оставляли им выбора. Ленокс-младшей изначально не нравились слова медика после одного из осмотров о нестабильности теории Создателей, которые, видимо, создавали Колисту на скорый манипулятор. Соотношение энергонов в пропорции 50/50 были бы уместны, если бы солдат изначально проживала всю свою жизнь в робоформе, но запихнув её экзоскилет в людскую оболочку и выкинув на заурядную планету, не подумав о сохранности их «плана Б», Колисте грозила весьма неприятная смерть с самыми тяжелыми последствиями. Перенеся её в законное тело, Рэтчет и Лора лишь отсрочили взрыв систем девушки, и теперь проблема снова стала номером один в списке самых опасных угроз всему человечеству. Инъекция для замедления распространения и смешения энергона в её корпусе лежала в манипуляторе Рэтчета, единственное, что останавливало его от подключения систем Колисты к аппаратам по её вводу это то, что новая проблема возникнет сразу же, после окончания процедуры. Энергон в её теле перестанет нормально подаваться в системы, придаться скакать в холоформу и обратно каждые двенадцать часов, чтобы энергоны не превратились в однородную жижу и не взорвали все внутри неё раньше времени. Создатели своими руками собрали бомбу, время до взрыва которой уменьшалось в геометрической прогрессии. — Ты думаешь, это поможет? — Я надеюсь, что это поможет. Лора провожает Рэтчета встревоженным взглядом и снова возвращает его к темно-оранжевому корпусу на платформе. Девушка лишь вздохнула, садясь в свое кресло. В её силах только то и было, что вздыхать, уточнять у Рэтчета всевозможные варианты и осложнения, а потом тащить весь этот груз в кабинет брата, вливать ему все, что сказал медик, и снова возвращаться в медблок. Единственным, что разрывало этот порочный круг — Дино. Автобот стал чаще переходить в холо и навещать уставшую и вымотанную днем и всем происходящим Лору, которая была весьма ему в этом признательна. Иногда усугубившиеся ситуация с Колистой казалась Лоре весьма забавной и, даже, полезной. Пусть она изматывала её, алый разведчик спешил снова восполнить все вырванные жизненные прелести в жизнь девушки. Лора не сильно понимала, почему она стала тем человеком, ради которого Дино готов по несколько часов сидеть в кухне, потягивая любимое безалкогольное пиво и дожидаться, когда растрепанное и уставшее существо в белом медицинском халате с кипой бумаг и планшетом ввалиться в комнату, чтобы плюхнуться на стул, забрать полупустую банку из рук автобота и, осушив её залпом, начать рассказывать о трудностях работы. Это было до безумия приятно и, кажется, привязывало её к разведчику сильнее, чем Ленокс-младшей хотелось бы.***
— Я ещё раз тебе повторяю, Оптимус, — Рэтчет снова тычет пальцем в датапад, — Видишь вот эти цифры? Это точное число дней, через которое нам нужно будет быть на Кибертроне. Я не имею ни малейшего понятия, как и на чем мы туда полетим, я готов пересобрать земной мост, но через две недели плану Создателей может прийти конец. Мы наконец имеем главный ключ к дому, Прайм, не то ли это, ради чего велась война? — Рэтчет, я прекрасно слышу тебя, твои переживания мне ясны, — лидер выжидает паузу, вентилируя системы, снова и снова пробегая окулярами по данным в руках медика, — Погибнет почти все население этой планеты, мы не можем так рисковать. — Да, и это тоже, — бот отводит окуляры в сторону и, собравшись с силами, делает контрольный выстрел несколькими фактами, которые, как он сам посчитал, должны были иметь достаточный вес, чтобы Прайм дал приказ на полную мобилизацию всех автоботов, — Колиста не протянет долго с тем, что я ей ввел. Я снова отсрочил её смерть, но я не знаю, временный ли у этого эффект, или инъекция продержится на отведенное время. Это был билет в один конец, второй раз такая процедура просто остановит развитие систем и энергона в ней, и взрыв для запуска ядра уже может не произойти. К тому же, она ещё не знает… Прайм вдруг нахмурился, ярко-голубые окуляры сузились. Он не ожидал, что медик не скажет Колисте, почему все её существование так резко переменилось. Всплески энергона, неоткуда взявшаяся сила, переход в робоформу, почему Колиста не спрашивала у него ничего об этом? Она совершенно ничего не знает, неужели, воспринимая это, как должное? Догадки и теории одна за другой возникали в процессоре Оптимуса, и ответов, ни у кого, кроме самой девушки, он и не ожидал узнавать. Медик взволновано смотрел на лидера, в главном ангаре было все же не лучшее место, для обсуждения столь важных вопросов, но медлить и назначать Прайму место и время Рэтчет хотел меньше всего. В его силах было только морально надавить на лидера, чтобы поскорее выстроить в процессоре новый план спасения. Ему не нравилось каждый день приходить в онлайн и снова думать, пройдет ли новый день без катастрофы и смогут ли они, наконец, завершить войну и вернуть дом. За воротами ангара послышалось громкое «Отбой!», лампы в ангаре начали тухнуть одна за другой. Прайм снова нахмурился. — Я поговорю с ней завтра, посмотри, что можно сделать с земным мостом. — Да, я уже начал им заниматься, — доктор кивнул, — Я разрешил Колисте переходить в холоформу, двенадцать часов в сутки будет ходить, как раньше. Сказала, что возьмет себе вечернее время. Теперь кивнул Прайм, показывая, что разговор на сегодня окончен. Ему стоит многое обдумать и построить завтрашний разговор у себя в процессоре, меньше всего лидеру хотелось видеть непонимание и слезы девушки. Но без них у неё вряд ли получиться принять ситуацию до конца, до самого конца.***
— Ты занята сегодня? — Чего? — Колиста выглядывает из-за коробки хлопьев, на обратной стороне был настолько захватывающий детский комикс, что ей даже пришлось проигнорировать вошедшего в кухню парня, — Джаз! Я так скучала! — Мы виделись пару часов назад, — он сложил руки на груди, останавливаясь напротив снова углубившейся в чтение девушки, — Ты не помнишь? — Разве? Не, я не помню. Так ты хотел чего-то? Если что-то с вечером, то, извини, меня уже занял Оптимус, а потом… — Эй-эй-эй, тише, тише… — лейтенант поправил очки, скрывая за жестом разочарованную ухмылку, — Не на весь же вечер босс тебя заберет. Сегодня обещали ясную ночь, я хотел позвать тебя… — На свидание? — Колиста улыбается и Джаз чувствует, как она выдерживает с ним зрительный контакт, будто очков на нем вовсе нет, а сам он явственно ощущает, как щеки и кончики ушей от её вопроса стали горячее, — Хахаха, как ты покраснел, Джаз! Я же шучу, не переживай так. Но я бы даже так не пошла, парни сегодня устраивают ночь кино, я буду с ними. — Даже, если бы это было свидание? — Что? Кинув через плечо, что лишь пожелал ей приятного аппетита, лейтенант ещё раз улыбнулся и вышел из кухни. Едва дверь за ним хлопнула, и кулак со всей силы ударил стену, оставляя в ней вмятину и пару трещин. Какого черта сейчас было?! Даже, если он и хотел замаскировать прогулку под свидание, почему она ему отказала? Это побочные эффекты после операции или новое составляющее её энергона? Колиста буквально отшила его, и такой яркий контраст никак не клеился у Джаза с тем, как пару недель назад девушка ласково заправляла ему выбившиеся волосы за ухо или полировала капот, каждый раз извиняясь, пропуская очередную царапинку, и ворчала на него за неосторожность. И Колиста никогда не отстранялась от лейтенанта. Он мог забыть ответить ей или не предупредить о переносе тренировке. Задерживаясь в патрулях, он часто сталкивался с её обеспокоенным взглядом, но девушка всегда пускала его к себе после отбоя. Им обоим было не важно, чем они будут заниматься, ей нравилось слушать истории Джаза, ловко подбирающего максимально иронизирующие его рассказ комментарии. А лейтенант был без ума от всего того физического, что делала с ним Колиста. От расчёсывания его волос и легкого массажа, до выхватывания управления во время патруля. И то, как Рэведж всякий раз находила способ задеть пару его чувствительных проводков на шее не давало ему покоя. Оба были готовы раствориться друг в друге. По крайней мере, так думал Джаз. Но что это, все его старания пали прахом? Праймус с ним и с его ноющей искрой? Или он просто накручивает себя и свои чувства до максимально болезненного предела, чтобы потом хлыстом ударить по каждому, кто посмеет тронуть его в таком состоянии? Сейчас искать ответы ему хотелось меньше всего, Джаз жаждал проглотить все это и никогда не вспоминать, чтобы снова улыбнуться и вернуться к Колисте, снова предложить погулять вечером и снова получить отказ… Пытаясь думать здраво, лейтенант приводил себе всяческие примеры людских факторов, лишь бы поскорее найти нужный и успокоить себя и свои оскорбленные и задетые чувства. Но ничего дельного, как назло, не шло в голову, мозг гудел от роя наталкивающих на самые негативные исходы мыслей, и злость мешалась с опьяняющим чувством брошенности. И тут в голову пришла шальная мысль. — А это идея, — Джаз лихо перескочил через невысокую ограду на одной из платформ и поспешил на полигон, — Кто-кто, а этот должен шарить за дамские приколы.***
— Кросс! — лейтенант поднял камешек с дороги и запустил его в плащ автобота, — Але, база вызывает, ответьте. — Мелкий, не бузи, прострелю бошку и не замечу, — пилот крепит бластера к магнитному поясу и опускает шлем к подошедшему парню, — Чего хотел? — Что это сразу «Чего хотел?», — Джаз немного потерялся, не зная, правильным ли было решение пойти к Кроссхейрсу, перед которым он больше всех выпендривался своей лавеаской натурой, — Я, может, так, поздороваться хотел. — Поздоровался? — Да, Праймус, нет, не поздоровался. Мне нужен совет. — Если твои вечные проблемы с Колистой, то я даже слышать не хочу. Иди напейся и забудь обо всем на пару дней, тебе полезно перезагрузить систему. Не удостоив больше лейтенанта своим общением, летчик снова достал бластер. Отвлекать его во время бездумной стрельбы Джазу было уже не интересно, более глубокого ответа на свои вопросы он бы не нашел. Проанализировав полученный совет, лейтенант снова вернулся в ангар. Ничего примечательного здесь не появилось, ровным счетом наоборот. Ни Колисты, ни Прайма Джаз не встретил абсолютно нигде, хоть и не концентрировал себя на их поисках, лишь надеялся, что случайно выцепит взглядом рыжую макушку или будет застигнут гигантской тенью лидера. Ни первого, ни второго не случилось, зато произошел Сайдсвайп. Мечник нашел друга за тупым рассматриванием собственных кроссовок и перебиранием фотографий в галерее. Найти занятия получше, чем рассматривать смазанные фотографии, Джаз не смог подобрать, так что пришлось довольствоваться яркими пятнами с парка развлечений. — Твою дани, херовый вид, бро, — Сайдс перепрыгнул через спинку дивана, ловко заглядывая за плечо лейтенанта, — Шикарные фотографии, это абстракционная любовь? — Такого слова даже нет, — Джаз поднимает очки на лоб и мученически вздыхает, запрокидывая голову назад, — Ты не хочешь нажраться, бро? — Ты не поверишь, — мечник неслабо так бьет парня по плечу, от чего лейтенант недовольно покосился на улыбающегося друга, — Я тебя и пришел звать напиться. Ленокс с Праймом дали нам всем отгул до послезавтра. В душе не знаю, какого Юникрона, не спрашивай. Но мы с Брендоном собрались сгонять в клуб, поедешь? — Гей-клуб? — Эу, хочешь, чтобы я повез своего парня в место потенциальных разносчиков заразы? — Не знаю, — Джаз поднимается, заранее чувствуя успех своей последующей шутки, — Он ведь стал твоим парнем, хуже не придумаешь, согласись? Сайдсвайп ответил лейтенанту парой средних пальцев, в любом случае, он был рад, что хоть немного поднимает другу настроение на ближайшие несколько часов.***
В стеклянных домах, больше напоминающих огромные аквариумы, где сновали люди, такие крохотные по сравнению со всем городом, как гуппи, отражалось закатное солнце, тысячами бликов распадаясь по остальному пространству. Улицы заполняли гудеж машин и толпы прохожих, все спешили насладиться теплым вечерним городом. Асфальтовые тротуары не торопясь отдавали то тепло, что вобрали в себя во время дневной жары, теперь мягко контрастируя его с легким прохладным вечернем ветром. Даже запах по вечерам был особенным, пряный, наполненный сладким привкусом мороженного и концом рабочего дня, он перегонял листья из парка по дороге и развивал флаг и вывески. Над некоторыми прилавками загорались медовые огоньки, привлекая покупателей к новым скидкам, а громкие басы баров, наконец, объявляли о начале отдыха. В парке сновали птицы с ветки на ветку, дети бегали от ларька к ларьку, умоляя купить родителей очень важную игрушку, которую они никогда в своей жизни не потеряют и не испортят, и абсолютно не важно, что дома уже лежит точно такая же моделька. Даже шум фонтанов казался таким мелодичным и нужным, как треугольник в оркестре, он добавлял легкого, едва заметного успокающего звона в рутинную атмосферу. Колиста улыбнулась, ещё раз отводя взгляд от меню к панорамному окну. Прайм привез её туда буквально с полчаса назад, всю их поездку они молчали и в машине присутствовала аура неприятностей, что девушка чувствует за километр от их начала, но здесь все так умиротворяло, невольно захотелось забыть обо всем, что у неё было, есть и будет. Но подошедший официант быстро вернул её из сладкого кокона мечтаний. — Шоколадное тирамису и клубничный чай для дамы, а для вас, сэр, бокал Барбареско и маленькая тарелочка пармезана, я прав? — Все верно, — Прайм кивнул и, как только мужчина отошел от столика, сложил руки в замок и выжидающе посмотрел на девушку, — Колиста, это будет очень серьезный разговор, прошу тебя… — Понимаю, я все понимаю, — Рэведж кивнула, переместив взгляд на люстру над соседним столиком, она была такой приятный на вид, свет лампочек из-под абожура падал мягким медом на зарезервированный столик, накрытой шелковой зеленой скатертью и украшенный парой свечей и темно-бардовой розочкой в черной вазе, — Извини меня за невнимательность, если что, но ты вроде ничего не говорил по дороге, обозначь, пожалуйста, о чем будем говорить. — О тебе, — Оптимус проглотил в себе желание сделать девушке замечание, она снова увлекается рассматриванием аквариума у противоположной окнам стены, и посчитав, что небольшая история происходящего с её телом увлечет её больше золотых ленивых рыб, медленно плавающих от стенки к стенке, кашлянул в кулак, — Рэтчет не рассказал тебе, почему потребовалась сначала одна операция, а потом и последующие изменения. — Нет, не говорил, — она безразлично пожала плечами, складывая из салфетки журавлика, — Да я сама как-то не задумывалась, если док сказал, что надо, значит надо. И разве она была не из-за криворукости Нокаута? — Нет, не совсем из-за него, — Оптимус позволил себе облегченную полуулыбку, ему удалось вовлечь Колисту в этот разговор, так что недосложенный журавлик лежал однообразным комом салфеток перед девушкой, — В тебе боролись две формы: биологическая и трансформирующаяся. Но из-за неполученного контакта с энергоном сама ты не киберформировалась. Не знаю, задумали ли так Создатели с самого начала, что тебе повезет встретиться с нами, или это просто счастливое стечение обстоятельств, главное, что вторая стадия твоей программы успешно завершена. — Что за программа? — с улыбкой кивая официанту, она прокрутила в пальцах ложечку и набрала в неё немного своего десерта. — Все по порядку, Колиста, — Прайм сделал небольшой глоток своего заказа, — Твое тело совмещает в себе три основные биологические жидкости: светлый энергон, темный и человеческая кровь. — Я что, пивзавод? — Так вот, — проигнорировав комментарий Рэведж, лидер автоботов снова вернулся к своему монологу, — Смешение всех трех жидкостей даст взрыв той мощности, что заставить работать любую планету в киберформерованном режиме. С Землей будет покончено, вашу планету разорвет на миллиарды нано частиц, здесь нечему работать от этого взрыва. — Стой, — она поставила чашечку с ароматно струящимся паром обратно на блюде, — Стой, стой, стой, стой…. Я — взрыв, который даст толчок работы для… Кибертрона? Я что… Я, его сердце?.. — Фактически, нет, — Прайм хотел было накрыть ладонью кисть Колисты, но девушка быстро одернула руку к своей нетронутой чашке чая, лидер напряжённо вздохнул, — Ты только толчок. Даже не ты, а состав жидкостей твоего организма. — И это все равно грозит мне смертью? Оптимус только кивнул, делая очередной глоток и внимательно следя за глазами девушки. Колиста закусила губу, нервно постукивая по краешку мисочки, в которой ей принесли тирамису, с каждым соприкосновением метала со стеклом она отсчитывала секунды до потери контроля. Но и на пятом ударе, и на десятом, и на пятнадцатом слез не последовало. Она лишь уперлась взглядом в тарелочку с сыром и не смогла выдавить из себя ни одной эмоции, что говорить о словах. Колиста не могла принять услышанное, но и отказываться не спешила. Как ни посмотри, никто не может жить вечно, а дав своей смертью начала возрождению целой расе, для Рэведж это было выше личных целей. А на другой стороне монеты она вдруг увидела шумный главный ангар… Девушка тенью стоит у открытых ворот главного ангара, в котором снова все оживленно и рутинно. Все, как дома. Вот на своем парковочном месте стоит альтформа Сайдсвайпа, на которой снова сидит Брендон, рассказывая что-то поблескивающему в свете дневного яркого солнца лобовому стеклу. Над ними, на платформе, куда ребята затащили диван, маскируя его под рабочий стол с картами и записками с наводками, каждый раз, когда на базу приезжала проверка в лице мисс Миринг, сидели Лора с Бамблби, погруженные в какую-то игру на ноутбуке девушки. За ними, с самым недовольным лицом, которое только доводилось видеть Колисте, стоит Дино, нагнувшись и упершись локтями в спинку дивана, внимательно следя за действиями в игре и за действиями Бамблби. Колиста готова поклясться, что красный разведчик изменил свое отношение к людям именно через Лору, и это так грело что-то глубоко в душе, что хотелось всплакнуть от счастья. В её поле зрения попал Рэтчет, что-то бубнящий себе под нос и спешащий скрыться за дверьми медблока, скорее всего снова готовит какие-то препараты и жалуется на шум, это уже классика. Со стороны стадиона солдат вдруг слышит команды Айронхайда, невольно вздрагивая от каждого нового его приказа, за ними следуют подколы и кое-какие мотивирующие угрозы Хаунда. Над головой вдруг появилось резкое неприятное гудение лопастей, земля под ногами дрогнула, когда Кроссхейрс отпустил Дрифта и приземлился в нескольких метрах от Колисты, сам вертолет трансформировался и перевел на летчика взгляд полный спокойствия, клинок золотом блеснул в свете солнца, заставляя девушку отвернуться и снова посмотреть на главный ангар. Резкий и неожиданный рев мотора оглушил солдата, заставляя закрыть уши и широко улыбнуться, когда в центре, привлекая своим эффектным громким появлением все внимание, трансформировался Джаз… Джаз, чей блеск визора она узнает из тысячи, чей голос ей всегда будет напоминать морской закат и бешенный стук в груди, чьи глаза всегда будут светиться для неё, как свет во тьме отчаяния и непонимания, чьи прикосновения будут мурашками отдаваться по всему телу, неощутимой паутиной оставаясь на несколько секунд, а потом исчезнут…***
— Нет… Оптимус отвлекся от дороги, быстро посмотрев на девушку, и снова сконцентрировался на трассе. Колиста молчала несколько часов после их разговора, она упустила тот момент, когда они сели в машину и уже, кажется, проехали половину пути до базы. Однотипные мелькающие пятна фонарей по приборной панели снова вводили в транс беспамятства. — Хочешь, или не хочешь, это правда, ты не обязана принимать её, она сама себя примет, когда настанет время. — Оно у меня ещё есть? — Не больше трех недель, — Прайм устало выдохнул, — Нужно было сказать тебе раньше. — Уж лучше поздно, чем перед фактом… В машине снова наступила тишина.***
Джаз никогда не чувствовал такой свободы, как после второго бокала «голубой лагуны». Теперь рваный яркий свет мелькающих от пола до потолка прожекторов не сводили с ума, вонь пота, смешанного с дезодорантами, алкоголем и табаком не брали на удушающий нос и горло, а в глазах все крутилось в такт бешенных песен. Всевозможные мешапы и фиты, басы и новейшие треки каких-то крутых исполнителей смешались в одно громкое эхо в голове, кружа её на все триста шестьдесят градусов, как диско шар. — Черт, просто ахуенно, — новый шот залпом опустошен и лейтенант, наконец, соскакивает со всего стула возле барной стойки, протискиваясь в толпу к танцполу, — Взорвем это место! Он не улавливает тот момент, когда его выпихивают из толпы в центр. И парень готов поклясться, ему нравится это внимание огромных зрачков, сверкающих от его движений и крутящихся прожекторов. Свободная белая майка еле держится на нем, когда Джаз начинает свой фирменный брейк-данс, считая себя королем этого места. Алкоголь отпустил все тонны его сомнений и волнений, сейчас перед всей публикой предстал самый настоящий и искренне готовый на все смуглый блондин с неограниченной силой и харизмой, сбивающей с толку даже орущие басами колонки. Неоновые палочки взрываются разноцветной радугой вокруг него, толпа орет и аплодирует, дрыгаясь в бит музыки и раскручивает своими фанфарами Джаза на все новые и новые трюки. — Нам не пора? — Сайдсвайп опускает взгляд на расслабленного текилой Брендона на его коленях, — Сладкий, ты же сейчас отрубишься. — Заткнись, — парень вытягивает руку из-под стола и тычет указательным пальцем ему в рот, — Я слушаю музыку! — Ты уснуть пытаешься, — прикусив палец брюнета, мечник ухмыляется, — Полежи здесь, я найду Джаза, и мы поедем. — Мой парень — кайфолом… — А мой — нытик и не умеет пить, а я все равно его люблю, — он разводит руками и поднимается с дивана, — Не свались только. Сайдс был готов отказаться от выпивки на вечер только ради того, чтобы довести Джаза и Брендона обратно в кое-какое целости и может быть сохранности, но, когда он увидел своего друга, буквально пожирающего какую-то девушку на танцполе, ему захотелось лечь под разливающий пиво кран, открыть его и не закрывать, пока кега в нем не закончиться. Чтобы потом лечь под новый. Теперь девушка смело пустила руки ему под майку, но вместо легких поглаживаний сразу перешла к нижней части тела Джаза, и тут мечнику захотелось вместо пива залить в себя водки. Проблема автобота и алкоголя в том, что как бы сильно он не напивался, матрица фиксирует каждую секунду происходящего, и может воспроизвести её в любую минуту, а Сайдсвайп видеть такого больше никогда не хотел. Уж если девушка и полезет к его другу в штаны, то это должна быть Колиста, а не заблеванная своей же подругой второсортная шлюха, жаждущая залететь от очередного алкаша презентабельного вида, чтобы потом тянуть из него алименты, как недавно вливала в себя весь алкоголь, какой только был в баре. — Блять, Джаз, — Сайдс, наконец, протиснулся через потную стену и схватил лейтенанта за локоть, резко дергая на себя, — Давай, на выход, не заставляй меня набирать сам-знаешь-кому. — Кому, че? — Хер через плечо, — мечник теряет терпение, он уже явственно чувствует, как о него трется как минимум трое девушек, так что, не церемонясь больше ни минуты, он выдергивает Джаза из толпы пятиминутных фанатов и тащит его к месту, где Брендон совершает кругосветное путешествие под столом, — Да твою дани…***
Колиста сидела на кровати, меча взглядом от часов к двери и обратно. Обычно Джаз стучался в половину десятого, но уже двенадцать и ни намека на то, что он вообще собирался к ней сегодня зайти. Сна не было ни в одном глазу, а новый приток информации никак не мог улечься в голове полностью. Ей нужен был её лейтенант сейчас, нужны были его объятия и успокаивающие шутки. Он единственный во всем её мире, кто может выдернуть из кокона повседневных проблем и головоломок. Если Колисте нужна была перезагрузка, Джаз был тем самым щелчком, который означал, что от мира сего можно смело отключаться и не засорять мозг ненужными гигабайтами информации. Но пока лейтенанта нет рядом, голова распухала все больше и больше, кажется, Колиста почувствовала легкую тошноту, когда в сотый раз посмотрела на часы. Тяжесть накладывалась на все тело, так и давя вниз, на кровать, лечь и лежать, утопая в безысходности, не зная, как начнется и пройдет завтрашний день. Легкая паника пробежала по телу, когда девушка вспомнила утро в кухне. Не удивительно, что Джаз не зашел к ней, она ведь сама отшила его. — Господи ты боже, что это происходит вообще, — услыша шум внизу, Колиста, наконец, нашла себе мотивацию подняться с кровати и выйти из комнаты, тепля в груди надежду, что сейчас встретиться с парнем и все ему расскажет, а он, как обычно, сведет все к шутке и перейдет к своим историям или бессмысленным разговорам, — Двенадцать ночи, люди спят… — Не, нихера не спят, — Сайдс нес на руках отключившегося Брендона, — Принцесс, спустись вниз, свой подарок забери, не хочу, чтобы утром его нашел Хайд. — Какого?.. — Не задавай вопросов с очевидным ответом, — мечник остановился рядом с ней, удобнее перехватывая парня на руках, — Сорян, я не знал, что он напьется. — Брендон? Грустно, конечно, но… — Да не мой, — блондин опускает взгляд на брюнета на руках и аккуратно сдувает челку, упавшую ему на лоб, от чего Уитвики-младший чуть морщиться и сильнее утыкается в плечо автобота, — Твой. — Мой…? Устало кивнув в сторону лестницы, откуда послышался болезненный стон, Колиста лишь сочувственно хлопает друга по плечу и, собрав волосы в хвост, смело идет к полутемному лестничному проему, откуда на неё буквально вываливается лейтенант. Джаз выглядит таким помятым, уставшим и до одури пьяным, что внутри девушки борются сейчас два чувства: толкнуть его с лестницы обратно, лишь бы не вонял так сильно или дотащить до постели, стянуть запутавшуюся майку и испачканные чем-то когда-то белые кроссы и укрыть одеялом. Возможно даже лечь рядом и крепко обнять, никогда больше не допуская того, чтобы к нему в организм попадало что-то градусом выше, чем яблочный сок. Колиста аккуратно сняла очки с его лица, опьяняющие голубые глаза сверкнули в темноте, парень попытался сфокусировать удивленный мутный взгляд на усмехающихся губах перед ним. — Блять, прости меня. — За чт… Она не успевает закончить, оставшиеся звуки пропадают в мягких губах лейтенанта. Все сознание переворачивается, Колиста чувствует, как внизу живота все отдается легкой щекоткой, а широко распахнутые от удивления, глаза борются с желанием моргнуть, чтобы не упустить расслабленные мягкие напротив. Сколько раз она воображала себе их первый поцелуй, но ни разу у неё не было мысли о том, что он будет вот таким. Пьяным, смазанным и приторно желанным, ей хотелось упасть и спрятаться где-нибудь, чтобы Джаз никогда не увидел ярко-розовых щек и смущенной улыбки. — Вы ещё разденьтесь здесь, — Колиста негромко вскрикивает, тут же отстраняясь от готового свалиться в алкогольное беспамятство Джаза, — У тебя гормоны шторм устроили в организме? — Б… Боже, Хайд… Спасибо… В смысле, спокойной ночи… — девушка закинула руку парня себе на плечо, удобнее перехватывая его, — Ты этого не видел и не знаешь, что было сегодня вечером… и никогда не скажешь об этом при всех. — Я подумаю, — автобот усмехается, исчезая в лестничном проеме. Колиста вынесла для себя много пунктов того, чего она больше никогда не будет делать. Начиная от запрета на нелегальные гонки, заканчивая нетрезвыми поцелуями с Джазом. Хотя последнее точно подлежит очередному пересмотру в категорию разрешенного и желаемого.