Выверт судьбы и философский камень

С утра в большой зал пришли все студенты. Драко снова притащил Гарри за свой стол, вот только Поттер снова упёрся в свою книжку и отказывался двигаться. Когда Малфой проснулся, Поттер уже сидел на кровати, одетый в джинсы и немного растянутую футболку, а на его плечах висела мантия. Поттер внимательно читал книгу, название которой Драко прочесть, как ни старался, не смог. У ног Поттера была школьная сумка, в которой также было полно книг и каких-то бумаг. Драко, да и сидящий рядом Блейз, несколько раз тормошили Поттера, чтобы тот начал есть, и даже пообещали, что травить его не будут, и еда не отправлена, но Поттер просто буркнул, что у него нет аппетита, и уткнулся в книгу. Наконец, все, кто ел, закончили и снова расселись на трансфигурированные диванчики. Сейчас Джоан просто вручила книгу директору и попросила, чтобы тот зачитал. Исчезнувшее стекло. Начал директор, и многие с интересом замерли на местах. Все, кроме Поттера, который вновь читал какую-то книгу, изредка что то записывая в обыкновенный толстый блокнот. Почти десять лет прошло с того утра, когда Дурсли обнаружили на своем пороге невесть откуда взявшегося племянника, но Тисовая улица за это время почти не изменилась. Солнце вставало над теми же ухоженными садиками и освещало ту же самую бронзовую четверку на входной двери дома Дурслей; оно пробиралось в гостиную, оставшуюся почти неизменной с того вечера, когда мистер Дурсль смотрел по телевизору пророческий выпуск новостей. Только стоящие на камине фотографии в рамках свидетельствовали о том, что с тех пор прошло немало времени. Десять лет назад на фотографиях было запечатлено нечто, напоминавшее большой розовый мяч в разноцветных чепчиках… — Чтоооо! Да кто посмел?! — Вызверился Дурсль, а студенты недоумевали, зачем фоткать мяч. …но с тех пор Дадли Дурсль вырос, и теперь на фотографиях был крупный светловолосый мальчик, сидящий на своем первом велосипеде… Зал наполнил смех и обиженный вопль Дадли. Однако директор продолжил невозмутимо читать, и все замолкли. …кружащийся на ярмарочной карусели, играющий с отцом в компьютерные игры, мальчик в объятиях целующей его матери. Однако ничто на этих фотографиях не говорило о том, что в доме живет еще один ребенок. Тем не менее Гарри Поттер все еще жил здесь, и в настоящий момент он крепко спал, хотя спать ему оставалось недолго. Тетя Петунья уже проснулась и подходила к его двери, и через мгновение утреннюю тишину прорезал ее пронзительный визгливый голос: — Подъем! Вставай! Поднимайся! Гарри вздрогнул и проснулся. Тетя продолжала барабанить в дверь. — Живо! — провизжала она. Поттер, сидящий в своих книгах, неожиданно вздрогнул и уронил перо. Неужели тут будет рассказано о его жизни с Дурслями? Это плохо, очень плохо. Малфой, как и многие слизеринцы, заметили реакцию стремительно бледнеющего Поттера, но пока ничего предпринимать не стали. Лишь Снейп нащупал в кармане мантии пузырек с успокоительные, вдруг герою потребуется. Гарри услышал ее удаляющиеся шаги, а затем до него донесся звук плюхнувшейся на плиту сковородки. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему снилось. Это был хороший сон. В этом сне он летел по воздуху на мопеде. У него было странное ощущение, что когда-то он уже видел этот сон. Тетя вернулась к его двери. — Ты что, еще не встал? — настойчиво поинтересовалась она. — Почти, — уклончиво ответил Гарри. — Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел, — сегодня день рождения Дадли, и все должно быть идеально. В ответ Гарри застонал. — Что ты там говоришь? — рявкнула тетя из-за двери. — Зачем так?! Вы могли его заикой сделать такими побудками! — Неожиданно заступился за Гарри Невилл. Гарри немного испуганно смотрел на книгу в ожидании. Может, пронесёт ещё… Тётя Поттера лишь презрительно скривилась. А слушатели уже не скрывали хмурые лица. Казалось ещё немного и они не смогут сдерживать своё негодование и вопросы. Вчера Дамблдору сильно перепало. Его до поздней ночи пытали вопросами криками и истериками. Маги народ воспитанный. По крайней мере они так считали А потому они терпели и вы сказали всё что думают когда дети и магглы удалились спать. Но терпение их подходило к концу. А ведь это только вторая глава. Что то подсказывало народу что мальчишка Поттер не так плохо как о нём они думали. — Нет, ничего. Ничего… День рождения Дадли — как он мог забыть? Гарри медленно выбрался из постели и огляделся в поисках носков. Он обнаружил их под кроватью и, надевая, стряхнул ползающего по ним паука. Гарри привык к паукам — их было много в чулане под лестницей, а именно в чулане было его место. Поднялся шум. Гарри резко вернул взгляд в книгу и почти спрятался за неё. Сейчас его снова высмеют! Просто отлично! Но все лишь смотрели на Поттера с неверием. А взрослые возмущались: — Да как вы могли! — Героя Англии! — Ребёнка в чулан! Друзья Поттера не знали о подробностях его жизни, да и никто не знал, а потому все смотрели с шоком в глазах, особенно Малфой. Минут двадцать никто не мог успокоиться, крича то на Дамблдор а, то на Дурслей. А Гарри делал вид, что это его не касается, не обращая внимание на дикий взгляд Драко и остальных. — Поттер, почему вы никому не рассказывали? Гордость взыграла? — Спросил странным голосом молчащий до этого Снейп. Гарри оторвался от книги и посмотрел на профессора. — А разве это кому-то интересно профессор? Если так, то что ж никто раньше не спохватился? Вспомните, сколько раз я искал помощи у профессоров, но, как видите, всем плевать. Не стоит разыгрывать тут возмущение, я прекрасно понимаю, что мои проблемы никого не трогают. Все сидели ошарашенные, ведь понимали, что Поттер был прав. Чтобы он не говорил, ему никто не верил. Дамблдор, воспользовавшись паузой, продолжил читать, а Малфой все смотрел на невозмутимого Поттера. Образ его врага с серебряной ложкой во рту рассыпался, и он больше не знал, как относиться к Гарри. К этому Гарри, которого он, оказывается, никогда не знал, хотя каждый здесь думал, что знает о Поттере если не всё, то многое. Одевшись, он пошел на кухню. Весь стол был завален приготовленными для Дадли подарками. Похоже, что Дадли подарили новый компьютер, который тот так хотел, еще один телевизор и гоночный велосипед — это не говоря обо всем прочем. Для Гарри оставалось загадкой, почему Дадли хотел гоночный велосипед, ведь кузен был очень толстым и ненавидел физические упражнения — хотя отлупить кого-нибудь он был совсем не против. Любимой «грушей» Дадли был Гарри, — Поттер! Я тебя не узнаю! – Воскликнул Драко, дико смотря на мальчика, который читал и плевать хотел на всё окружающее. И только побелевшие пальцы, держащие книгу, говорили, что не всё так просто. — А ты меня вообще знал? — Задал риторический вопрос Поттер. Дамблдор продолжил чтение, пока Дадли не просверлили гневными взглядами. Дурсли уже жалели, что пришли. но Дадли далеко не всегда удавалось поймать кузена. Хотя поверить в то, что Гарри мог быстро бегать, было довольно сложно. Возможно, именно жизнь в темном чулане привела к тому, что Гарри выглядел меньше и слабее своих сверстников. К тому же он казался еще меньше и тоньше, чем был на самом деле, потому что ему приходилось донашивать старые вещи Дадли, а Дадли был раза в четыре крупнее его, так что одежда висела на Гарри мешком. — Значит, вы могли позволить купить столько дорогих подарков Дадли, а несколько нормальных вещей племяннику не могли? — Хмуро спросил Блейз, который сейчас сидел на соседнем от Гарри диване. — Да это ничтожество должно быть благодарно, что мы вообще его кормим и держим у себя! — Взревел Вернон. И снова поднялся гвалт. Дамблдор вновь поспешил читать, но он уже понял, зачем Роулинг предложила ему читать именно эту главу. Успокоить народ смогли с трудом. Дамболдор помог Джоан обезопасить маглов барьером Дурсли были бледными. А Гарри безучастно смотрел то на происходящий бедлам то в книгу. Спустя долгое время народ успокоился и принялся за свитки. Чтение прерывать каждые пять минут нельзя А вопросов уже скопилось уйма. Драко и Блейз сидели совсем близко к Гарри и смотрели на него в немом шоке. У Гарри было худое лицо, острые коленки, черные волосы и ярко-зеленые глаза. Он носил круглые очки, заклеенные скотчем и только благодаря этому не разваливающиеся — Дадли сломал их, ударив Гарри по носу. — Дадли, зачем ты это делал?! Неужели тебе совсем не жалко кузена? — Не выдержала Панси, которая сидела рядом с Блейзом. — Так он же ненормальный! С ним по-другому нельзя, — заявил Дадли, и пока Панси хватала ртом воздух от возмущения, заговорил неожиданно Кребб: — А ты представь, если бы у тебя умерли родители и ты бы оказался на месте Гарри. Мало того, что родные родственники обижают, так ещё и родной кузен издевается. — Меня вот что удивляет, — протянул Драко. — Вы совсем не думали о том, что когда Поттер вырастет и выучится на мага, он может прийти и отомстить вам за всё? — С холодным гневом в глазах спросил Драко. Дурсли побледнели, а Гарри недоумевал, глядя на неожиданную защиту от слизеринцев. Дамблдор снова продолжил: Единственное, что Гарри нравилось в собственной внешности — это тонкий шрам на лбу, напоминавший молнию. Шрам был у него с самого детства, и первый осмысленный вопрос, который он задал тете Петунье, был как раз о том, откуда у него взялся этот шрам. — Если бы я знал… — прошептал Гарри. — Ты получил его в автокатастрофе, в которой погибли твои родители, — отрезала тетя. — И не приставай ко мне со своими вопросами. Многие возмущённо покосились на Дурслей. — Это скандал! Мальчик-Который-Выжил не знал ничего о себе, жил в чулане и носил обноски! Все считали, что Поттер растет в любви и роскоши! — Люди были согласны с этим высказыванием. «Не приставай ко мне со своими вопросами» — это было первое правило, которому он должен был следовать, чтобы жить в мире с Дурслями. Когда Гарри переворачивал подрумянившиеся ломтики бекона, в кухню вошел дядя Вернон. — Причешись! — рявкнул он вместо утреннего приветствия. — Зачем вообще было отправлять Поттера к маглам? — У Гарри больше не было родственников, да и кровная защита его матери… — начал Дамблдор, но его перебили. — Чепуха! Гарри в родстве с Блеками, Малфоями, Лонгботтами и много с кем ещё, — заявил Люциус, а Джоан продолжила: — Уверяю вас, Дамблдор, кровная защита не работала, и вскоре вы сами в этом убедитесь. Защита не могла работать хотя бы потому, что Гарри никогда не считал дом Дурслей своим домом. Гарри невозмутимо читал книгу, хотя иногда непонимающе оглядывался на тех, кто заступался за него. Он не понимал их мотивов. Им же всегда было все равно. Примерно раз в неделю дядя Вернон смотрел на Гарри поверх газеты и кричал, что племянника надо подстричь. Наверное, Гарри стригли чаще, чем остальных его одноклассников, но это не давало никакого результата, потому что его волосы так и торчали во все стороны, к тому же они очень быстро отрастали. — Это проклятье Поттеров вот уже несколько поколений. К моменту когда на кухне появились Дадли и его мать, Гарри уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. Дадли как две капли воды походил на своего папашу. У него было крупное розовое лицо, почти полностью отсутствовала шея, маленькие глаза были водянисто-голубыми, а густые светлые волосы аккуратно лежали на большой жирной голове. Тетя Петунья часто твердила, что Дадли похож на маленького ангела, а Гарри говорил про себя, что Дадли похож на свинью в парике. Зал залил хохот студентов. Всё же Поттер не часто показывал своё остроумие и ехидство. Дадли обиженно сопел, но молчал. Гарри с трудом расставил на столе тарелки с яйцами и беконом — там почти не было свободного места. Дадли в это время считал свои подарки, лицо его вытянулось. — Тридцать шесть, — произнес он грустным голосом, укоризненно глядя на отца и мать. — Это на два меньше, чем в прошлом году. — Чтоооо? Да я за целый год столько не получаю, а тут за раз, и ещё жалуется! — Гарри странно покосился на возмущённого Малфоя. — Дорогой, ты забыл о подарке от тетушки Мардж, он здесь, под большим подарком от мамы и папы! — поспешно затараторила тетя Петунья. — Ладно, но тогда получается всего тридцать семь. — Лицо Дадли покраснело. — Такое воспитание до добра его не доведёт, — покачала головой Миссис Уизли. Гарри, сразу заметив, что у Дадли вот-вот приключится очередной приступ ярости, начал поспешно поглощать бекон, опасаясь, как бы кузен не перевернул стол. — Так вот откуда взялась твоя привычка так быстро есть! — Загомонили близнецы, которые как не старались не могли обогнать Поттера в этом соревновании. Драко же покосился на Поттера, недоумевая, как можно есть так быстро и при том аккуратно. Тетя Петунья, очевидно, тоже почувствовала опасность. — Мы купим тебе еще два подарка, сегодня в городе. Как тебе это, малыш? Еще два подарочка. Ты доволен? Дадли задумался. Похоже, в голове его шла какая-то очень серьезная и сложная работа. Наконец он открыл рот. — Значит… — медленно выговорил он. — Значит, их у меня будет тридцать… тридцать… — Тридцать девять, мой сладенький, — поспешно вставила тетя Петунья. — Кошмар… — прошептал кто-то из Когтеврана. У многих были круглые глаза но такт заставлял молча слушать — А-а-а! — Уже привставший было Дадли тяжело плюхнулся обратно на стул. — Тогда ладно… Дядя Вернон выдавил из себя смешок. — Этот малыш своего не упустит — прямо как его отец. Вот это парень! — Он взъерошил волосы на голове Дадли. Взрослые дружно покачали головой, а вот Петунья по-новому посмотрела на Дадли и своё воспитание. Взгляд со стороны показал, что недочёты в воспитании её сынули есть, и их надо бы исправить. Тут зазвонил телефон, и тетя Петунья метнулась к аппарату. А Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный гоночный велосипед, видеокамеру, самолет с дистанционным управлением, коробочки с шестнадцатью новыми компьютерными играми и видеомагнитофон. Дадли срывал упаковку с золотых наручных часов, когда тетя Петунья вернулась к столу. Вид у нее был разозленный и вместе с тем озабоченный. — Плохие новости, Вернон, — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять этого. Тетя махнула рукой в сторону Гарри. Поттер и ухом не повёл, когда Малфой застонал от явного раздражения и бессилия что-либо сделать: — Да с домовыми эльфами обращаются не в пример лучше! Рот Дадли раскрылся от ужаса, а Гарри ощутил, как сердце радостно подпрыгнуло у него в груди. Каждый год в день рождения Дадли Дурсли на целый день отвозили сына и его друга в Лондон, а там водили их на аттракционы, в кафе и в кино. Гарри же оставляли с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, жившей в двух кварталах от Дурслей. Гарри ненавидел этот день. Весь дом миссис Фигг насквозь пропах кабачками, а его хозяйка заставляла Гарри любоваться фотографиями многочисленных кошек, живших у нее в разные годы. — И что теперь? — злобно спросила тетя Петунья, с ненавистью глядя на Гарри, словно это он все подстроил. Гарри знал, что ему следует пожалеть миссис Фигг и ее сломанную ногу, но это было непросто, потому что теперь целый год отделял его от того дня, когда ему снова придется рассматривать снимки Снежинки, мистера Лапки и Хохолка. — Мы можем позвонить Мардж, — предложил дядя. — Не говори ерунды, Вернон. Мардж ненавидит мальчишку. Дурсли часто говорили о Гарри так, словно его здесь не было или словно он был настолько туп, что все равно не мог понять, что речь идет именно о нем. — Кто бы сомневался, — пробормотал Поттер, переворачивая страницу. — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут… Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Вы можете оставить меня одного, — вставил Гарри, надеясь, что его предложение всем понравится и он наконец посмотрит по телевизору именно те передачи, которые ему интересны, а может быть, ему даже удастся поиграть на новом компьютере Дадли. — Как мало надо для счастья, — вздохнул Блейз. Вид у тети Петуньи был такой, словно она проглотила лимон. — И чтобы мы вернулись и обнаружили, что от дома остались одни руины? — прорычала она. — Но я ведь не собираюсь взрывать дом, — возразил Гарри, но его уже никто не слушал. — Может быть… — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой… и оставить в машине у зоопарка… — Вы так могли его убить! - возмутительно! Как можно так обращаться с ребёнком вы просто отвратительны. Наконец взорвалась Молли. - с такими уродами как вы только так и надо! Знали бы сколько проблем от него будет слал бы в приют! А ещё лучше скинул бы в реку! Заорал дядюшка и Гарри вздрогнул. Он прекрасно знал что обычно происходит после такого крика дяди. Снейп нахмурился. Ему это совершенно не нравилось. — Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине! — возмутился дядя Вернон. Дадли громко разрыдался. То есть на самом деле он вовсе не плакал, последний раз настоящие слезы лились из него много лет назад, но он знал, что стоит ему состроить жалобную физиономию и завыть, как мать сделает для него все, что он пожелает. Петунья вздохнула. Как она могла не замечать этого? Презрительные взгляды на ни сколько не волновали. Она тоже ненавидела всех здесь присутствующих — Дадли, мой маленький, мой крошка, пожалуйста, не плачь, мамочка не позволит ему испортить твой день рождения! — вскричала миссис Дурсль, крепко обнимая сына. — Я… Я не хочу… Не хоч-ч-чу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли в перерывах между громкими всхлипываниями, кстати, абсолютно фальшивыми. — Он… Он всегда все по-по-портит! Миссис Дурсль обняла Дадли, а тот высунулся из-за спины матери и, повернувшись к Гарри, состроил отвратительную гримасу. В этот момент раздался звонок в дверь. — О господи, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние. — Королева драмы, — изрёк один из близнецов. Не выдержав. И что удивительно его никто не отдернул настолько эта семейка не нравилась магам Через минуту в кухню вошел лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вместе со своей матерью. Пирс был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу. Именно он чаще всего держал жертв Дадли, чтобы они не вырывались, когда Дадли будет их лупить. Увидев друга, Дадли сразу прекратил свой притворный плач. — Отвратительно! — Сморщила носик Нарцисса. Полчаса спустя Гарри, не сумевший поверить в свое счастье, сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с Пирсом и Дадли и впервые в своей жизни ехал в зоопарк Тетя с дядей так и не придумали, на кого его можно оставить. Но прежде чем Гарри сел в машину, дядя Вернон отвел его в сторону. — Я предупреждаю тебя! — угрожающе произнес он, склонившись к Гарри, и лицо его побагровело. — Я предупреждаю тебя, мальчишка, если ты что-то выкинешь, что угодно, ты просидишь в своем чулане взаперти до самого Рождества! — Я буду хорошо себя вести! — пообещал Гарри. — Честное слово… Но дядя Вернон не поверил ему. Ему никто никогда не верил. — Ожидаемо, — еле слышно хмыкнул Гарри, а Драко снова покосился на него. Многие опустили головы, ведь и здесь мало кто вправду верил Гарри. Проблема заключалась в том, что с Гарри часто приключались довольно странные вещи, и было бесполезно объяснять Дурслям, что он тут ни при чем. Однажды тетя Петунья заявила, что ей надоело, что Гарри возвращается из парикмахерской в таком виде, словно вовсе там не был. Взяв кухонные ножницы, она обкорнала его почти налысо, оставив лишь маленький хохолок на лбу, чтобы, как она выразилась, «спрятать этот ужасный шрам». Дадли весь вечер изводил Гарри глупыми насмешками, и Гарри не спал всю ночь, представляя себе, каким посмешищем он станет в школе, где над ними так издевались из-за мешковатой одежды и заклеенных скотчем очков. — Так и новым Тёмным Лордом стать не долго, — пробормотал Римус. — Вот видите, он сумасшедший! Его нужно посадить в Азкабан! — Заверещала Амбридж, но её быстро успокоил сам министр, не выдержав этих воплей. Однако на следующее утро он обнаружил, что его волосы снова успели отрасти и выглядит он точно так же, как выглядел до того, как тетя Петунья решила его подстричь. За это ему запретили целую неделю выходить из чулана, хотя он пытался заверить Дурслей, что понятия не имеет, почему волосы отросли так быстро. — Нельзя наказывать за магию, так можно и обскуром стать, — грустно пропищал профессор Флитвик. — А кто такие обскуры? — Заинтересовалась молодежь. — Когда ребёнка наказывают за проявление Магии, или он сам пугается своей магии, то такой ребенок подсознательно сковывает магию внутри себя, не давая ей появляться. В конечном итоге такой ребёнок становится обскуром. Магия внутри него разрывает носителя, превращая его в маленький аналог чёрной дыры. После превращения в обскура возврата нет ни для ребёнка, ни для тех, кто его окружал. Обскур взрывается и стремится уничтожить всё и всех, кто заставил его стать им. Тишина. Испуганные лица и жалостливые взгляды в сторону Гарри, который чудом не стал таким вот обскуром, мог не заметить разве что слепой. А ужас на лицах Дурслей от того что могло с ними стать позабавил Гарри В другой раз тетя Петунья пыталась заставить его надеть старый джемпер Дадли — ужасный, просто отвратительный джемпер, коричневый с оранжевыми кругами. Чем больше усилий она прикладывала, чтобы натянуть джемпер на Гарри, тем меньше он становился, и, в конце концов, съежился настолько, что с трудом налез бы на куклу, но уж никак не на Гарри. К счастью, тетя Петунья решила, что джемпер сел после стирки, и Гарри избежал наказания. Был еще случай, когда Гарри натерпелся неприятностей из-за того, что его заметили на крыше школьной столовой. В тот день Дадли и его компания, как обычно, гонялись за Гарри, который пытался от них ускользнуть, и в какой-то момент он, к собственному удивлению — и к удивлению всех остальных, — оказался на трубе. Классная руководительница Гарри послала Дурслям гневное письмо, в котором написала, что он лазает по крыше школы. — Аппарация в таком возрасте! Вы, Поттер, очень сильный волшебник, если судить по данным вашим достижениям. Воскликнул Флитвик но Гарри вновь промолчал. Гарри пытался объяснить дяде Вернону что он всего лишь хотел перепрыгнуть через мусорные баки, стоявшие за столовой, и сам не понял, как оказался на крыше, но тот молча запер его в кладовке и ушел. Самому себе Гарри объяснил, что, когда он прыгал через баки, его подхватил порыв ветра — потому так все и получилось. — Слабое объяснение, — фыркнул кто-то из слизеринцев. Гарри даже ухом не повёл — он как раз что-то увлечённо записывал в блокнот. Но сегодня все должно было пойти просто отлично. Гарри даже не жалел о том, что находится в компании Дадли и Пирса, — ведь ему посчастливилось провести день не в школе, не в чулане и не в пропахшей кабачками гостиной миссис Фигг. А за такую возможность Гарри готов был дорого заплатить. — И ты только что это сказал! — Фыркнул Рон. Гарри смерил спину бывшего товарища скептическим взглядом и вернулся к записям. Рядом с ним откуда-то появился столик. А взрослые сидели с пергаментами и записывали особо интересные моменты, чтобы не забыть после чтения напомнить кое кому о его свершениях. Всю дорогу дядя Вернон жаловался тете Петунье на окружающий мир. Он вообще очень любил жаловаться: на людей, с которыми работал, на Гарри, на совет директоров банка, с которым была связана его фирма, и снова на Гарри. Банк и Гарри были его любимыми — то есть нелюбимыми — предметами. Однако сегодня главным объектом претензий дяди Вернона стали мопеды. — Носятся как сумасшедшие, вот мерзкое хулиганье! — проворчал он, когда их обогнал мопед. — А мне на днях приснился мопед, — неожиданно для всех, включая себя самого, произнес Гарри, вдруг вспомнив свой сон. — Он летел по небу. — Зря, ой зря… — застонал кто-то из Когтеврана. Дядя Вернон чуть не въехал в идущую впереди машину. К счастью, он успел затормозить, а потом рывком повернулся к Гарри — его лицо напоминало гигантскую свеклу с усами. — МОПЕДЫ НЕ ЛЕТАЮТ! — проорал он. Дадли и Пирс дружно захихикали. — Да, я знаю, — быстро сказал Гарри. — Это был просто сон. Он уже пожалел, что открыл рот. Дурсли терпеть не могли, когда он задавал вопросы, но еще больше они ненавидели, когда он говорил о чем-то странном, и не имело значения, был ли это сон или он увидел что-то такое в мультфильме. Дурсли сразу начинали сходить с ума, словно им казалось, что это его собственные идеи. Совершенно лишние и очень опасные идеи. — Фордж, нам необходимо посмотреть эту штуку! — Обязательно, Дред! Молли посмотрела на сыновей, и те тут же заткнулись, с невинными ликами смотря на потолок. Воскресенье выдалось солнечным, и в зоопарке было полно людей. На входе Дурсли купили Дадли и Пирсу по большому шоколадному мороженому, а Гарри достался фруктовый лед с лимонным вкусом — и то только потому, что они не успели увести его от прилавка, прежде чем улыбающаяся мороженщица, обслужив Дадли и Пирса, спросила, чего хочет третий мальчик. Но Гарри и этому был рад, он с удовольствием лизал фруктовый лед, "своё первое в жизни мороженное", наблюдая за чешущей голову гориллой, — горилла была вылитый Дадли, только с темными волосами. Смешки студентов, представивших эту картину, были бесценны. Многие с жалостью смотрели на Гарри А Гарри вздохнул. Лимонное — его первое мороженное. В последствии лимонное и цитрусовые мороженные стали его любимыми. Вот чего действительно ему не хватало. Драко же искоса наблюдал за этой грустной мечтательной миной на лице Поттера. Тут и без чтения мыслей было понятно, о чём грезит шрамоголовый. У Гарри давно не было такого прекрасного утра. Правда, он был настороже и старался держаться чуть в стороне от Дурслей, потому что к полудню заметил, что Дадли и Пирсу уже надоело смотреть на животных, а значит, они могут решить заняться своим любимым делом — попытаться избить его. Но пока все обходилось. Драко не выдержал и попросил одного из хогвартских домовиков принести на всех мороженное, а Поттеру лимонный лёд. Когда через пять минут перед каждым стояла порция его любимого мороженного, многие обрадовались. Гарри покраснел, но мороженное принял, низко опустив голову так, что глаза прятались за отросшей челкой. Драко довольно и незаметно смотрел на смущенного Поттера, неспеша поглощая шоколадное мороженое с колотыми орешками. И лишь Дамблдор вздыхал, сетуя на то, что читать и есть одновременно нельзя, а его любимое мороженное так и манит. Они пообедали в ресторанчике, находившемся на территории зоопарка. А когда Дадли закатил истерику по поводу слишком маленького куска торта, дядя Вернон заказал ему кусок побольше, а остатки маленького достались Гарри. Драко поперхнулся, но смолчал. Подумать только, наследник богатого и древнего рода питается объедками со стола маглов! Впоследствии Гарри говорил себе, что начало дня было чересчур хорошим для того, чтобы таким же оказался и его конец. После обеда они пошли в террариум. Там было прохладно и темно, а за освещенными окошками прятались рептилии. Там, за стеклами, ползали и скользили по камням и корягам самые разнообразные черепахи и змеи. Гарри было интересно абсолютно все, но Дадли и Пирс настаивали на том, чтобы побыстрее пойти туда, где живут ядовитые кобры и толстенные питоны, способные задушить человека в своих объятиях. Дадли быстро нашел самую большую в мире змею. Она была настолько длинной, что могла дважды обмотаться вокруг автомобиля дяди Вернона, и такой сильной, что могла раздавить его в лепешку, но в тот момент она явно была не в настроении демонстрировать свои силы. А если точнее, она просто спала, свернувшись кольцами. Дадли прижался носом к стеклу и стал смотреть на блестящие коричневые кольца. — Пусть она проснется, — произнес он плаксивым тоном, обращаясь к отцу. Дядя Вернон постучал по стеклу, но змея продолжала спать. — Давай еще! — скомандовал Дадли. — По голове себе постучи! Не видишь, спит змейка, — пробурчал любитель природы, лесничий Хагрид. Дядя Вернон забарабанил по стеклу костяшками кулака, но змея не пошевелилась. — Мне скучно! — завыл Дадли и поплелся прочь, громко шаркая ногами. — Конечно, на глазах родителей избивать всех подряд нельзя, ещё бы тебе не было скучно, — пробурчал Гарри и откусил часть своего мороженого, видимо, от возмущения. Для Драко Поттер сейчас походил на злобного хомяка. Правда, худощавого, но хомяка. Гарри встал на освободившееся место перед окошком и уставился на змею. Он бы не удивился, если бы оказалось, что та умерла от скуки, ведь змея была абсолютно одна, и ее окружали лишь глупые люди, целый день стучавшие по стеклу, чтобы заставить ее двигаться. Это было даже хуже, чем жить в чулане, единственным посетителем которого была тетя Петунья, барабанящая в дверь, чтобы тебя разбудить. По крайней мере, Гарри мог выходить из чулана и бродить по всему дому. — Это ужасно! Ты сравниваешь себя со змеёй. Как же нужно довести ребёнка, чтобы он ассоциировал себя с плененным животным?! Гарри лишь пожал плечами. Он бы многое рассказал, но мороженое сейчас было предпочтительней. Внезапно змея приоткрыла свои глаза-бусинки. А потом очень, очень медленно подняла голову так, что та оказалась вровень с головой Гарри. Змея ему подмигнула. — Ох уж это детское воображение. У змей нет век, они не могут подмигивать. Гарри смотрел на нее, выпучив глаза. Потом быстро оглянулся, чтобы убедиться, что никто не замечает происходящего, — к счастью, вокруг никого не было. Он снова повернулся к змее и тоже подмигнул ей. Драко ухмыльнулся, представляя эту картину: мелкий лохматый Поттер заговорчески подмигивает змее. Змея указала головой в сторону дяди Вернона и Дадли и подняла глаза к потолку. А потом посмотрела на Гарри, словно говоря: «И так каждый день». — Я понимаю, — пробормотал Гарри, хотя и не был уверен, что змея слышит его через толстое стекло. — Наверное, это ужасно надоедает. Змея энергично закивала головой. — Кстати, откуда вы родом? — поинтересовался Гарри. — Тебя не удивило то, что ты разговариваешь со змеёй? — Удивилась Панси. — Я привык к странностям. В конце концов, их было слишком много, чтобы не привыкнуть, — наконец решил ответить хоть на один вопрос Поттер. Змея ткнула хвостом в висевшую рядом со стеклом табличку, и Гарри тут же перевел взгляд на нее. «Боа констриктор, Бразилия», — прочитал он. — Наверное, там было куда лучше, чем здесь? Боа констриктор снова махнул хвостом в сторону таблички, и Гарри прочитал: «Данная змея родилась и выросла в зоопарке». — А понимаю, значит, вы никогда не были в Бразилии? Змея замотала головой. В этот самый миг за спиной Гарри раздался истошный крик Пирса, Гарри и змея подпрыгнули от неожиданности. — А вот и неприятности… — вздохнул Невилл. — ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! — Ну вот чего ему не сиделось там, где он был? — Вздохнул Блейз. Через мгновение, пыхтя и отдуваясь, к окошку приковылял Дадли. — Пошел отсюда, ты, — пробурчал он, толкнув Гарри в ребро. Гарри, не ожидавший удара, упал на бетонный пол. Драко посмотрел на хрупкую фигурку Поттера потом на ручище Дадли и нахмурился но все же промолчал. Последовавшие за этим события развивались так быстро, что никто не понял, как это случилось: в первое мгновение Дадли и Пирс стояли, прижавшись к стеклу, а уже через секунду они отпрянули от него с криками ужаса. Гарри сел и открыл от удивления рот — стекло, за которым сидел удав, исчезло. Огромная змея поспешно разворачивала свои кольца, выползая из темницы, а люди с жуткими криками выбегали из террариума. Гарри готов был поклясться, что, стремительно проползая мимо него, змея отчетливо прошипела: — Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго… — Он змееуст! Арестуйте его! — Снова проснулась Амбридж. Но её успокоила Амелия: — Нет ни одного закона, обязующего арестовывать владельцев этого дара. Они такие же люди, как и все, и пока их вина не доказана, никто не имеет права на арест. Владелец террариума был в шоке. — Но тут ведь было стекло, — непрестанно повторял он. — Куда исчезло стекло? — Испарить стекло очень сложно, ведь оно хуже всего поддаётся магическому влиянию. Какой всё же потенциал, — проворчал Аластор, который ещё не разу не подавал голоса и даже не орал: «Постоянная бдительность!». Директор зоопарка лично поднес тете Петунье чашку крепкого сладкого чая и без устали рассыпался в извинениях. Пирс и Дадли были так напуганы, что несли жуткую чушь. Гарри видел, как змея, проползая мимо них, просто притворилась, что хочет схватить их за ноги, но когда они уже сидели в машине дяди Вернона, Дадли рассказывал, как она чуть не откусила ему ногу, а Пирс клялся, что она пыталась его задушить. Но самым худшим для Гарри было то, что Пирс наконец успокоился и вдруг произнес: — А Гарри разговаривал с ней — ведь так, Гарри? — Ну и чего ему не молчалось? — Пробухтел Невилл. Дядя Вернон дождался, пока за Пирсом придет его мать, и только потом повернулся к Гарри, которого до этого старался не замечать. Он был так разъярен, что даже говорил с трудом. — Иди… в чулан… сиди там… никакой еды. — Это все, что ему удалось произнести, прежде чем он упал в кресло и прибежавшая тетя Петунья дала ему большую порцию бренди. — Вы что, морили его голодом?! Дурсли гордо промолчали. Много позже, лежа в темном чулане, Гарри пожалел, что у него нет часов. Он не знал, сколько сейчас времени, и не был уверен в том, что Дурсли уже уснули. Он готов был рискнуть и выбраться из чулана на кухню в поисках какой-нибудь еды, но только если они уже легли. — Ах ты уродец! Кто дал право тебе шариться по моей кухне ночью! — Взревел Вернон, и Гарри мелко вздрогнул от этого крика, но это заметили лишь несколько слизеринцев и Снейп. Остальные взрослые пытались урезонить Дурсля-старшего. Снова поднялся гвалд. Дурсль орал на дурсля оралии А Гарри сидел и как и многие дети с интересом наблюдал. Гарри думал о том, что прожил у Дурслей почти десять лет, полных лишений и обид. Он жил у них почти всю свою жизнь, с самого раннего детства, с тех самых пор, когда его родители погибли в автокатастрофе. Он не помнил ни самой катастрофы, ни того, что он тоже был в той машине. Иногда, часами лежа в темном чулане, он пытался хоть что-то извлечь из памяти, и перед его глазами вставало странное видение: ослепительная вспышка зеленого света и обжигающая боль во лбу. Видимо, это случилось именно во время аварии, хотя он и не мог объяснить, откуда там взялся зеленый свет. Все ошарашенно уставились на Поттера: — Ты помнишь ЭТО?! Во взглядах сквозило неверие и сочувствие. Гарри лишь фыркнул на это. Если бы они знали, что ещё он помнит... Дамблдор в который уже раз продолжил чтение, отвлекая всех от какой-то темы. И своих родителей он тоже не мог вспомнить. Тетя и дядя никогда о них не рассказывали, и, разумеется, ему было запрещено задавать вопросы. Фотографии его родителей в доме Дурслей отсутствовали. Когда Гарри был младше, он часто мечтал о том, как в доме Дурслей появится какой-нибудь его родственник, далекий и неизвестный, и заберет его отсюда. Но этого так и не произошло — его единственными родственниками были Дурсли, — и Гарри перестал мечтать об этом. Но иногда ему казалось — или ему просто хотелось в это верить, — что совершенно незнакомые люди ведут себя так, словно хорошо его знают. — Вот сейчас, Альбус, вы убедитесь, что кровной защиты на доме Дурслей нет, а значит и жить там мальчику не обязательно, — заметила Джоан, и Дамблдор не стал спорить, желая узнать, что же там такого. Надо признать, это были очень странные незнакомцы. Однажды, когда они вместе с тетей Петуньей и Дадли зашли в магазин, ему поклонился крошечный человечек в высоком фиолетовом цилиндре. Тетя Петунья тут же рассвирепела, злобно спросила Гарри, знает ли он этого коротышку, а потом схватила его и Дадли и выбежала из магазина, так ничего и не купив. А как-то раз в автобусе ему весело помахала рукой безумная с виду женщина, одетая во все зеленое. А недавно на улице к нему подошел лысый человек в длинной пурпурной мантии, пожал ему руку и ушел, не сказав ни слова. И что самое загадочное, эти люди исчезали в тот момент, когда Гарри пытался повнимательнее их рассмотреть. Так что, если не считать этих загадочных незнакомцев, у Гарри не было никого — и друзей у него тоже не было. В школе все знали, что Дадли и его компания ненавидят этого странного Гарри Поттера, вечно одетого в мешковатое старье и разгуливающего в сломанных очках и вечно в синяках , а с Дадли предпочитали не ссориться. В общем, Гарри был одинок на этом свете, и, похоже, ему предстояло оставаться таким же одиноким еще долгие годы. Много-много лет… — Ну и пессимист, — выдохнул Драко. — Реалист, — парировал Поттер. — Ну, вы убедились, что Гарри не нужно возвращаться к Дурслям? — Спросила Джоан. — Мисс Роулинг, мальчику необходимо там быть. Кровная защита его матери работает только на кровных родственниках, а единственные её родственники — это Дурсли. Может, она не работает в полную силу, но я уверен, что она есть. — А вы спросили, считает ли Гарри дом Дурслей своим домом? Мистер Поттер? — Мой первый и, пока что, единственный дом — это Хогвартс, — спокойно сказал мальчик, рассматривая палочку, на которой до этого было мороженное. — Чтение покажет, кто прав, мисс Джоан. А пока стоит накормить всех, я уверен, многие проголодались. Диваны снова стали столами, и все расселись. Драко уже привычно потащил Поттера к зелёному столу. Хотя герой Англии и не сопротивлялся. Мороженое в кои-то веке растопил аппетит, и потому есть хотелось. Впервые за неделю Поттер реально хотел есть. Правда много съесть у него не получилось. Съев пару ложек пюре и салата, он почувствовал что его ложка и его вырвет Он предпочитал не замечать задумчивые и изучающие взгляды слизеринцев, да и некоторых других факультетов. Что его действительно напрягало, так это взгляды взрослых.