***
— Пап, это я. Можно? — первое, что услышал бывший стрелок, вынырнувший из приятного забытья. — Можно, — прохрипел Джиген, — только осторожно… Не дай бог, заразишься… — Ничего, я меры приняла. В полутёмной комнате нарисовалась дочка. Нижняя часть её лица была замотана цветастым платком, на манер бандитов из старых вестернов. В одной руке она держала небольшой блестящий термос, а в другой тарелку. То, что на ней лежало, было аккуратно прикрыто вафельным полотенчиком. — Вот куриный супчик, — сказала Саша, поставив на тумбочку термос, — осторожно, очень горячий. А это, — поставила рядышком с термосом тарелку, — мама просила тебе отнести. Вдруг ты есть захочешь, — приподняв полотенце, она продемонстрировала отцу четыре румяных картофельных пирожка. — А почему без маски, доченька? — просипел отец. — А ты попробуй маску натяни на такие уши, — проворчала мисс Джиген, пошевелив своими кошачьими ушками, — натянула кое-как, а резинка возьми и лопни, как назло. Пришлось подручными средствами, что поделать… Опустившись на колени перед кроватью родителей, блондиночка внимательно посмотрела на бывшего стрелка. Кончик её лисьего хвостика метался из стороны в сторону. — Как ты, папуль? Получше? — Вроде живой, — попытался улыбнуться Джиген. — Держись, пап! Сейчас просто время такое паршивое, когда очень легко простудиться. У Бонни пол-класса на больничном… Снизу раздались голоса; потом дверь комнаты приоткрылась и в щель влезла растрепанная физиономия Макса: — Привет, отец. — Привет, сынок… — Ладно, — Макс улыбнулся, — до тебя, отец, гость пришел, но пусть подождет… — Кто именно? — поинтересовался Дайсуке. — Очень нежданный… — Макси, привет! — химера помахала брату свободной рукой, в другой у нее был термос с супом, — сейчас иду, вам помогу! А ты пока выпей, чтоб не остыл, — обратилась она к отцу, откручивая крышку жестяного сосуда, — тем более, если горло болит, это то, что надо. Только аккуратно, не обожгись, — налив в крышку куриный отвар для захворавшего отца, Саша оставила его наедине с собой, по пути забрав в мойку кружку, в которой недавно был морс. В густом бульоне плавали крохотные кусочки белого хлеба. Сам отвар очень аппетитно пах варёным мясцом и зеленью.***
Дайсуке хлюпнул носом, втягивая запах, и принялся есть. — Всё-таки я так благодарен Мику, — подумал с умилением, — что он свел меня с Эммой и Сашей. Вот не было бы их, так валялся б на дерматиновом диване дешёвого отеля и никого бы не было, чтобы дать тепло и нежность… — тут у Джигена сами собой навернулись слезы и закапали прямо в суп. — Такой суровый мужик, а плачет, — знакомый голос возник в комнате. Дайсуке поднял глаза от чашки и расплылся в улыбку. — Мик?! Какими судьбами? — Да, ехал мимо. Думаю, дай-ка загляну, посмотрю на тебя и остальных, — Меллоун прошел к кровати и сел на краешек, — а Эмма мне сказала, что ты умудрился простудиться. — Ага. Видимо, когда мы с Коичи гонялись за нерадивым мужем одной клиентки, плохо высохли после неожиданного купания в чужом бассейне, — прохлюпал Джиген, ставя пустую чашку на тумбочку, — а ты как? — Да, — Мик махнул рукой, — живу потихоньку. Снежана опять уехала, Шарлотта отправилась к дяде Наруто. Подозреваю, что они там всей деревней её балуют. Я опять в одиночестве. — Работа не напрягает? — Копошусь, — лейтенант улыбнулся, — ладно, ну её работу в топку. Я в гости заехал… — … как красное солнышко появился… — подхватил брюнет, хлюпая носом, — и что теперь? — Да ничего, не буду тебя никуда таскать, пусть тебя твои девочки пушистые лечат. — Да, — Дайсуке высморкался, — это кайф. Я тут тебя вспомнил… — По какому случаю? — Ведь благодаря тебе, мы сейчас вместе, — и вновь на глаза бывшего стрелка навернулись слезы, — ты нас соединил, — хлюп, шмыг… — Стареешь, Дайсуке, — хмыкнул Меллоун, но глаза его смеялись, — раскис, стал сентиментальным… Выздоравливай, а я к Эмме схожу, поговорю… — Ты еще нас навестишь? — Если карты лягут удачно, то может быть, — Мик встал, захватил пустую чашку и вышел за дверь.