Высоко над башней

Когда они были моложе, Муми-тролль всегда проигрывал в полицейских и разбойников. Это была любимая игра Малышки Мю, но только потому, что она была очень безжалостным разбойником. Она всегда убивала Муми-тролля; она била его палкой сзади колен или прямо между глаз очень твердым желудем из рогатки. Инспектор Муми-тролля каждый раз умирал. — Тебе просто нужно быть умнее, — говорил Снусмумрик, никогда не проявляя такого сочувствия, какого хотелось Муми-троллю. — Тебе легко говорить, ты здесь самый умный. Может, я сначала пристрелю ее? — Инспекторы в людей не стреляют, — напоминал ему Снусмумрик, нежно похлопывая Муми-тролля по лапе, потому что у них такой разговор состоялся каждый раз. — Они же хорошие парни. Тогда Муми-тролль начинал смеяться. — Ты же думаешь, что в инспекторах нет ничего хорошего. Или вообще в копах, раз уж на то пошло. — Ну, это же игра, верно? — тогда Снусмумрик улыбался ему той самой кривоватой улыбкой, которая показывала единственный острый зуб, который у него имелся, узенький такой клычок. — А инспекторы не стреляют в разбойников даже играючи, потому что это неправильно. — Что же мне тогда делать? — Я тебе уже говорил, — отвечал Снусмумрик, все еще улыбаясь. — Будь умнее. Муми-тролль всегда думал, что станет умнее. Иногда он даже тренировался, записывал грандиозные планы, которые он обязательно запомнит, если когда-нибудь снова окажется под прицелом рогатки Малышки Мю. Он будет очень храбрым и очень смелым со своим умом. И Снусмумрик наверняка был бы впечатлен — если бы Муми-тролль когда-нибудь справился. Но нет, Малышка Мю каждый раз его ловила. Оказывается, пока уклоняешься от пуль, быть умнее времени нет. Теперь Муми-тролль смотрит на прицел чего-то совершенно иного, и он не умен. Ни смел, ни храбр, потому что он истуканом стоит на месте и не может смотреть ни на что, кроме узкого кружочка, которым заканчивается пистолет. — То теперь есть, — говорит незнакомец, нечеткая форма ничего, ибо Муми-тролль не может даже взглянуть на него. Муми-тролль наблюдает с той тревожной медлительностью, которая обычно возникает в кошмарах. Затем все внезапно ускоряется, поскольку Муми-тролль действует без единой задней мысли. С криком Муми-тролль вздрагивает и выбрасывает лапу в широкой, неистовой и неосторожной дуге. Его лапа сталкивается с корпусом пистолета, ударяя по нему с такой силой, что раздается слышимый щелчок! Пистолет взлетает вверх и к небу, и весь мир взрывается ужасным бабахом. Он громче всего, что Муми-тролль мог себе представить, и в его ушах звенит. Незнакомец что-то кричит, но его крик слишком далеко, и яркая паника, охватившая Муми-тролля, с неведомой силой продвигается вперед, выставив обе лапы. Муми-тролль напрягает все свои силы. Он и незнакомец сталкиваются. Его противник настолько низкий, что Муми-тролль легко его сбивает, но он не контролирует себя и сам падает. Они оба катятся по тропинке один за другим. Мир вращается, и ему где-то больно, потому что Муми-троллю кажется, что внутри его головы катается камень, когда он падает. Муми-тролль приземляется на что-то и ударяется об это, как об стену. Муми-тролль хватается за голову, пытается выпрямиться и чуть не опрокидывается в спешке, когда встаёт на ноги. Его зрение плывет, и он моргает, пытаясь разобраться во всем, пока мир медленно замирает. Незнакомец лежит чуть поодаль от него, поскольку откатился подальше, и еще не встал. Взгляд Муми-тролля падает прямо на его лапы, но они пусты. Горло Муми-тролля словно сжимается, и он не может отдышаться, потому что пистолет, которого он не видит, пугает только больше. Муми-тролль движется вперед, но тут боль с силой прокатывается по его черепу, и он покачивается. Он тут же опирается лапой о вершину скалистой скалы, на которую он приземлился, и пытается перевести дух. Это длится недолго, и он задыхается, когда краем глаза замечает движение. Муми-тролль выпрямляется, спотыкаясь при этом, когда видит, что незнакомец поднимается на ноги. Муми-тролль наблюдает, как он похлопывает себя по штанам, дико вертясь в поисках того, чего Муми-тролль тоже не видит. Потом его глаза-бусинки встречаются с глазами Муми-тролля, и они оба замирают. На мгновение наступает тишина. «Умный», — подумал Муми-тролль. Храбрый, смелый... Муми-тролль даёт стрекача. Он бежит по тропинке, неуклюже уклоняясь, когда незнакомец пытается схватить его. Муми-тролль мгновение слишком сильно колеблется, боится, что упадет, но не падает. Незнакомец кричит ему вслед, не более отчетливо, чем раньше, и Муми-тролль принимает дерзкое решение. Муми-тролль спрыгивает с тропы, и бросается через маленькие кусты прямо в лес. Дорога в лучшем случае неухоженная из-за многих лет неиспользования, а окружающая листва становится большой и закрученной. Муми-тролль ругается, когда его что-то внезапно ужаливает, его лапа встречается с колючками, пока он проталкивается, пытаясь расчистить дорогу. Однако он не останавливается, страх, не похожий ни на один из тех, что он когда-либо испытывал, вывел его сердце из ритма. Дышать становится все труднее, оказывается, ползти через разросшиеся кусты и острые деревья - та ещё работенка, но Муми-тролль не перестает двигаться вперед. Он щелкает ушами на ходу, пытаясь услышать звук того другого существа где-то там сзади... — Подштанники Морры! — в панике ругается про себя Муми-тролль, просто чтобы выпустить пар, поскольку сейчас он чувствует себя вскипевшим чайником. Слова переходят в пронзительный панический крик, когда его нога цепляется за корень, и Муми-тролль снова падает. Он падает на землю, и один из невезучих кустов, на которые он приземляется, эхом издает громкий треск. Его морда ударяется первой, и Муми-тролль тут же переворачивается, хватаясь за нее обеими лапами. Она очень сильно жалит, от чего у него слезятся глаза. — Блинчик с мясом, блинчик с мясом, блинчик с мясом, — ругается без остановки Муми-тролль, с нарастающей паникой, от которой, словно от холода, стучат зубы. Он вытирает глаза и пытается осмотреться, но эта часть леса настолько же незнакомая, насколько и заросшая. Он не может в ней разобраться. Его уши бесполезно дергаются, и он напрягает слух, чтобы хоть что-то расслышать сквозь шум собственного отчаянного дыхания и еще не прошедшего звона в ушах. Он трет их, как будто хотел этим вывести из себя панику. Тут вблизи раздается шорох, и Муми-тролль вскакивает на ноги, чувствуя, как кровь приливает к его голове, поскольку он сделал это слишком быстро. Его глаза продолжают слезиться, и из них чуть искры не сыпятся. Этого достаточно, чтобы заставить его запаниковать, пока он изо всех сил пытается разглядеть, что к нему приближается. Муми-тролль отступает, встречает щетину шиповника и сильно шипит сквозь зубы. Он щурится изо всех сил, но деревья так густы, что ничего не разобрать. Мир вокруг него такой невероятно маленький, темный и острый там, где дерево вцепилось в него. Муми-тролль поворачивается во все стороны, ничего не понимая, и воздух становится разреженным. «Я не могу выбраться, — думает Муми-тролль и впадает в панику. — Я не могу выбраться!» Муми-тролль начинает искать что-нибудь, что угодно, чем можно бросить или ударить. Снова шорох, ближе, чем раньше, и Муми-тролль начинает трястись от обжигающего страха. Он пытается отломать ветку, но шипы кусаются и протыкают насквозь, и он от боли ругается. Причем слишком громко, и он хлопает себя лапой по рту, в ужасе от того, что выдал себя. Глядя на колючки, о которые он укололся, ему в голову приходит странная и неуместная ко всему, чему его когда-либо учили, мысль. Но Муми-тролль хватает рюкзак, разбрасывает все, что принес, и наконец достает кухонный нож. Как только он хватается за него, кусты слева от него раздвигаются. Трескается ветка, и Муми-тролль сразу бросается вперед, подняв нож. Он едва не роняет его, когда видит, кто идет сквозь деревья. От облегчения у него дрожат колени. «Снусмумрик!» Муми-тролль бежит к нему, вытянув свободную лапу, но когда он приближается и осознает свою ошибку, он замирает. — Муми-тролль! — говорит Юксаре, бросается вперед и останавливается, когда видит нож. Поведение Юксаре сразу меняется; он выпрямляется, смотрит поверх головы Муми-тролля, и сжимает лапу на посохе. Он очень сильно напоминает Муми-троллю одного из игрушечных солдатиков, которые были у него в детстве. — Тут-тут был… — Муми-тролль изо всех сил пытается придумать слова, чтобы объяснить. Юксаре снова смотрит на него и скалит зубы. — Я слышал выстрел, — говорит он ему, и Муми-тролль сутулится с облегчением, потому что он действительно не думал, что сможет произнести это вслух. Юксаре внимательно смотрит на Муми-тролля. — Ты ранен? Муми-тролль качает головой, не в силах больше ничего сказать. Его сердце бешено бьется в горле, и он изо всех сил пытается перевести дыхание. Он пытается смотреть в другую сторону, но его глаза продолжают возвращаться к Юксаре. Он почти совершил одну и ту же ошибку дважды, но… но Муми-тролль был настолько уверен, что это был Снусмумрик, и глубокое, черное разочарование обжигает его похуже угля. Юксаре подходит так близко, что Муми-тролль чувствует запах гвоздичного дерева и чего-то еще затхлого. Запах рассекает туман страха, и Муми-тролль чувствует себя так, будто он только что проснулся от чего-то. Муми-тролль чуть не падает вперед, ибо колени, будто отрезанные, не держает его. Юксаре бросается вперед, кладет лапу на плечо Муми-тролля и ловит его. Только когда он крепко держит Муми-тролля, Муми-тролль понимает, как сильно его трясет. Муми-тролль встречается с Юксаре взглядом и не понимает, почему его усы мягко опускаются. — Бояться — это нормально, — говорит Юксаре тихо, словно раскрывая Муми-троллю какой-то секрет. Он слегка сжимает плечо Муми-тролля, и Муми-тролль чувствует намек на когти. — Я… я не боюсь, — отвечает Муми-тролль, желая, чтобы его голос звучал увереннее. — Вы нашли Снусмумрика? Юксаре кривит губы. — Нет. Я нашел костер. Думаю, они специально оставили его зажженным. Чтобы я пошёл посмотрел. — Затем он шипит, его шерсть встаёт дыбом, и Муми-тролль вздрагивает. — А я повёлся. Прежде чем Муми-тролль успевает что-то на это ответить, они оба замирают, услышав, как кто-то пробирается через лес. Муми-тролль наклоняется к Юксаре, не задумываясь, его колени дрожат, когда чаща раскалывается, обнажая то же мерзкое существо, что гналось за ним раньше. Взгляд Муми-тролля падает прямо на его лапу, в которой он видит найденный пистолет. Муми-тролль в ужасе сжимает лапы в кулаки. — Ну всё, щас ты у меня получишь, тролль! — кричит он, но свитер под его штанами зацепился за ежевику. Он пытается освободиться, размахивая при этом пистолетом. Юксаре движется слишком быстро, чтобы Муми-тролль успел его остановить. Последний раскачивается, внезапно потеряв опору. Юксаре взмахивает посохом и сильно ударяет Крадуцея. Когда посох встречается с лицом последнего, раздается леденящий кровь хруст, и Муми-тролль вздрагивает. Крадуцей сразу же падает, сбитый, как муха, и Муми-тролль пытается прикрыть глаза, но когда он снова смотрит, он не может отвести взгляд, несмотря на шок от происходящего. — Юксаре! — Муми-тролль роняет кухонный нож, вытянув лапы так, будто собирается его остановить, но сам останавливается. — Вы должны... — Я никому ничего не должен, — жестко отвечает Юксаре, и протесты Муми-тролля затихают. Крадуцей лежит на земле, прижав лапу к носу, из которого брызжет кровь. Другая лапа отчаянно шарит по земле в поисках пистолета. Юксаре приближается; он ставит ботинок на пистолет и затем пинает его пяткой в ​​кусты. — Я горжусь тем, что парень я ленивый, — говорит Юксаре весело, будто шутя, но в его позе нет ничего юморного. Его хвост встал торчком, приподнимая полы пальто. — Но даже я не позволю пуле сделать всю работу за меня. Шерсть на хвосте Юксаре ощетинивается, как ершик для бутылок, когда он опускает посох обратно. Узким концом он попадает в плечо Крадуцея, толкает его глубже в землю, и тот вскрикивает, кашляя, и Муми-тролль внезапно чувствует головокружение. Такие вещи всегда казались такими смелыми в книгах, но сейчас Муми-тролль не чувствует никакой смелости. По правде говоря, все, что он чувствует, это очень сильную тошноту. — Убеди эдо с медя! — булькает Крадуцей зажатым носом, одновременно пытаясь оттолкнуть посох Юксаре свободной рукой. Юксаре убирает посох, делает шаг, вращает им и ударяет Крадуцея в затылок. — Ай! — Пожалуйста, убрал, — говорит Юксаре, и когда он поворачивается, Муми-троллю удаётся разглядеть его должным образом. Его шерсь внезапно встает дыбом, когда он видит выражение лица Юксаре. — По-моему, я очень даже любезен. — Ах ды сводочный мумдик... Юксаре хватает Крадуцея за воротник свитера и тянет его вверх. Крадуцей поднимается с задушенным звуком, на ходу плюясь кровью, и Муми-тролль подпрыгивает. Юксаре швыряет Крадуцея к стволу ближайшего дерева, подскакивает и прижимает его за плечо. Юксаре подходит к нему почти нос к носу и выпускает когти, которые протыкают дыры в свитере Крадуцея. — Ты взял то, что тебе не принадлежит, Крадуцей, — тихо говорит Юксаре, и его голос переходит в рычание. Крадуцей смотрит поверх Юксаре на Муми-тролля, но рычание Юксаре становится глубже, и Крадуцей оглядывается на него. — Говори, где он. — Не-не здаю, о ком ды говодишь, — отвечает Крадуцей так, словно у него полный рот, а хвост Юксаре движется позади него и ударяется, словно кулак, о землю. — Говори, — приказывает Юксаре, оскалив зубы. Муми-тролль в очередной раз поражается, какие они острые. — Где он. Пригвожденный к дереву Крадуцей все равно не отвечает. Он кашляет, сплевывает, и Муми-тролль чувствует желчь в горле. Он подходит ближе, поднимает лапу и снова её возвращает. Муми-тролль не знает, что делать, знает только то, что что-то здесь неправильно. — Я просить не люблю, Крадуцей, — говорит ему Юксаре еще резче, и Муми-тролль чуть не шарахается от него. Крадуцей усмехается, а затем морщится, когда Юксаре сжимает его когтями. — Не-а. Задем мумдику пдосить, если он модет это украсть? — Вор у нас тут только ты, — холодно отвечает Юксаре и поднимает вторую лапу, все еще крепко сжимающую посох. Вершина его парит возле лица Крадуцея, от чего он сразу же остраняется, но Юксаре держит его крепко. — Говори, где он. Тот, кого ты забрал. — Пошёл ды, — говорит Крадуцей, и Юксаре выкручивает лапу. Затем Крадуцей усмехается, показывая оранжевые от крови из носа зубы. — Разве вы, мумдики, не одинодки? — Ты-то что об этом знаешь? — Я здаю, что сдишком уж мдого это хдопот ради одного мадыша. Когти Юксаре напрягаются и протыкают в одежде дырки побольше. — Мадышей ведь очедь дегко потедять, — продолжает Крадуцей, посмеиваясь. Муми-тролль никогда в своей жизни не видел столь отвратительного существа. — Неча быдо выпускать его из виду. Каким-то образом Муми-тролль чувствует, что будет делать Юксаре, еще до того, как он это делает. Юксаре отпускает плечо Крадуцея и отводит лапу со все еще выпущенными когтями назад, а Муми-тролль бросается вперед с той же уверенностью, с какой ему приходилось ловить Малышку Мю, прежде чем та упадет с чего-то, на что не должна была взбираться. Он кидается вперед и хватает лапу Юксаре за запястье. Юксаре выше, но намного тоньше Муми-тролля, и его тощее тело дрожит, когда он остановлен Муми-троллем. Он падает на хвост и смотрит на Муми-тролля широко открытыми дикими глазами. — Не надо! — кричит Муми-тролль. Юксаре шипит на него, от чего Муми-тролль инстинктивно прижимает уши. — Нельзя его больше бить! — Еще как можно, — отвечает Юксаре, наморщив нос, и его усы встопорщиваются. — И он заслужил это сто раз снова и снова, жаль только, мои когти не выдержат! — Нельзя! — отчаянно умоляет Муми-тролль, и не в первый раз. Юксаре фыркает. — Это почему же? — Снусмумрик не стал бы! — говорит Муми-тролль, не понимая, при чем тут вообще это, — но для Муми-тролля это всегда при чем. Так было всегда. Муми-тролль думает о нем сейчас, о том, как выглядел бы Снусмумрик, если бы наткнулся на них сейчас. Впервые с тех пор, как начался весь этот беспорядок, Муми-тролль чувствует легкое облегчение от того, что Снусмумрика действительно нет рядом. — Снусмумрик бы этого не вынес, — говорит Муми-тролль, потому что это правда. Когти Юксаре несколько отступают, темнота его зрачков расцветает. — И я не стану никому так делать больно, даже Крадуцею. Не тогда, когда я знаю, что Снусмумрику тоже будет больно. Кажется, это что-то задело, хотя шерсть Юксаре пока не опустилась. Он останавливается, его ноздри раздуваются, а грудь поднимается в коротких, отчаянных вдохах, как будто Юксаре что-то сдерживает. У Муми-тролля создается отчетливое впечатление, что он скрывает что-то весьма важное. Но Юксаре больше ничего не говорит. Муми-тролль чувствует, как его тело поддается, и отпускает его. Юксаре почти плюхается обратно на землю, пригибая голову так, чтобы шляпа скрывала его. Муми-тролль поворачивается к Крадуцею, который больше не смеется. — Вы забрали Снусмумрика, — говорит ему Муми-тролль, и Крадуцей смотрит на него, но, похоже, его больше беспокоит Юксаре. — Забрали. Ведь так? — Какое тебе дело, что мы забрали или не забрали? — отвечает Крадуцей, говоря теперь немного отчетливее, поскольку вытер лицо. — Может, я просто мимо проходил, а ты напал на меня ни с того ни с сего. — Если не собираешься говорить ничего полезного, то язык тебе явно ни к чему, — выплевывает Юксаре с таким ядом в голосе, что даже Муми-тролль отшатывается, но Крадуцей лишь фыркает, как будто подстрекая. — Не заливай, мумрик! — говорит Крадуцей, выплевывая немного крови. — Ты мягкий, как шкура этого парня. Никого ты не убьёшь. — Я не говорил, что это убьет тебя, — отвечает Юксаре, и Муми-тролль встает между ними, не в силах больше выносить разговоров о насилии. — Хватит! — умоляет Муми-тролль, больше обращаясь к Юксаре, чем к другому. Юксаре наклоняет голову, как будто подчиняясь, но Муми-тролль на это совсем не купился. — Вы ничем не помогаете! Муми-тролль наблюдает, как Юксаре смотрит вверх с полуоткрытым ртом, без сомнения, собираясь ответить что-нибудь сардоническое, как вдруг тот меняется в лице. Его глаза сужаются, зубы снова вылезают, и он делает рывок вперед. Муми-тролль кричит, застигнутый врасплох, Юксаре берет его за плечо и толкает. Муми-тролль врезается в куст и в полном замешательстве наблюдает, как Юксаре высоко поднимает свой посох. Он снова обрушивает его на голову Крадуцея, который оттолкнулся от ствола. На этот раз Крадуцей падает, как мешок, наполненный чем-то тяжелым, и больше не поднимается. Муми-тролль вскакивает, его разум метается в разные стороны от того, что он не понимает. — Что… почему вы…? — Никогда не поворачивайся так спиной, Муми-тролль, — говорит Юксаре, пиная Крадуцея в локоть носком ботинка. Крадуцей не двигается; кажется, он полностью в отключке. — Только если это не хорошее доброе дерево или мягкая травяная подстилка. В общем, то, что к тебе не подкрадется. — Вы же сказали, что не станете делать ему больно! — жалобно говорит Муми-тролль и пытается выбраться из куста. Он не очень изящен, одна лапа исчезает там, где листья тонкие, и он колеблется. Юксаре задирает нос. — Я такого не говорил, — отвечает Юксаре, наблюдая, как Муми-тролль борется с кустом, прежде чем подойти. Он хватает Муми-тролля за ремень рюкзака и с легкостью вытаскивает его из куста. — И даже если бы и сделал, ему не будет больно, пока он не очнется. А теперь дай мне веревку, которую принёс. Муми-тролль хочет сказать больше, но сам не может придумать ничего разумного. Он кладет рюкзак на землю и выуживает веревку, и поднимает нож с того места, где он его уронил, чтобы Юксаре отрезал столько, сколько ему нужно. Юксаре разрезает веревку ровно настолько, чтобы связать запястья Крадуцея за спиной. Он не двигает его, оставляя существо лежать, уткнувшись лицом в землю. — Мне просто кажется неправильным … оставлять его здесь вот так, — говорит Муми-тролль, хотя Юксаре это, похоже, не слишком заботит. — С ним все будет в порядке, — говорит Юксаре, прежде чем мрачно добавить: — Они твари живучие. Юксаре движется к подлеску. Когда он поворачивается и снова встает на ноги, Муми-тролль прыгает назад. — Зачем вам эта штука? — спрашивает Муми-тролль, глядя на револьвер в лапах Юксаре. Юксаре поворачивает его в одну сторону, а затем в другую, а Муми-тролля все это время тошнит. — Ну не можем же мы оставить его здесь, верно? — отвечает Юксаре, прежде чем снова повернуть пистолет и щелкнуть пальцем. Его круглая середина с щелчком выступает наружу. Юксаре наклоняет его, как чашу, позволяя маленьким серебряным пулям высыпаться на землю у его ботинок. — Пули, так и быть, оставлю ему. Может быть, если повезет, он окажет миру услугу и проглотит их. Муми-тролль стонет, глубоко обеспокоенный этим предложением, но Юксаре, похоже, все равно. Он складывает револьвер так же легко, как разобрал его и засовывает себе в сумку. Юксаре ждет, пока Муми-тролль снова закинет рюкзак на спину, а потом начинает возвращаться через лес, выводя их обоих наружу. Муми-тролль теперь знает, как он сюда забрался, и замечает уже беспорядок, который он устроил, пытаясь убежать. Когда он думает об этом, Муми-тролль холодеет, и сосредотачивается на своих ногах. Опасность миновала, но… — Далеко нам идти не придётся, — говорит Юксаре, перепрыгивая через корень, возвращаясь к тропе. — Если он пришёл избавляться от тебя, то наверняка оставил Снусмумрика недалеко. — Думаете, он оставил где-то Снусмумрика? — спрашивает Муми-тролль, слыша, что голос у него уж слишком полон надежды. — Если только нам не повезло и их больше одного, — отвечает Юксаре, и это сразу же угнетает надежду Муми-тролля. Юксаре, должно быть, заметил, потому что он добавляет: — Но даже если и так, то у нас есть преимущество. — Какое? — А такое, — отвечает Юксаре, похлопывая по своей сумке. Муми-тролль делает вдох. — Но в нем нет пуль. — Да, но другой-то об этом не знает. Если есть какой-нибудь другой, которого придётся напугать. Они возвращаются на тропу, Юксаре останавливается достаточно надолго, чтобы Муми-тролль пришёл в себя. Он расчесывает те места, где его шерсть превратилась в завитки ряхлых прядей, а также вытаскивает прицепившиеся веточки и листья. Муми-тролль чувствует почти что головокружение, как будто он надолго задержал дыхание под водой во время плавания, трясясь над своей шерстью, как будто ему вообще не плевать. Его мысли не могут успокоиться — это существо, которое они бросили, этот Крадуцей, его пистолет и его пуля, которая едва не прошла сквозь него... Затем Муми-тролль наклоняется, когда на него обрушивается тяжесть всего произошедшего, схватившись за живот, поскольку тот угрожает опустошиться. — Блинчик с мясом, — удается ему выговорить, прежде чем его страдания утихают. Он глубоко вдыхает и, подняв глаза, видит, что Юксаре вежливо наблюдает за ним. — Разве... Разве вас это не беспокоит? — Что конкретно? — Это! — восклицает Муми-тролль, отчаянно маша за спину, туда, где они оставили Крадуцея. — И то! Всё! — Беспокойством делу все равно не поможешь, — говорит Юксаре. Муми-тролль останавливается, полностью потрясенный этой полнейшей чепухой. — Да и всё скоро наверняка закончится, так зачем волноваться сейчас? Это, если такое вообще возможно, имеет еще меньше смысла. Муми-тролль кладет лапу себе на голову, как будто выдергивает собственную шерсть. — Зачем волноваться? — повторяет Муми-тролль, снова напрягаясь. — Потому что это ужасное существо схватило Снусмумрика! Что, если он сделал ему больно? Что, если он использовал этот... этот...? Муми-тролль даже не решается произнести вслух слово «пистолет». Юксаре ударяет посохом по земле. Муми-тролль ещё не видел его таким встревоженным. Но затем все кончается, поскольку Юксаре опирается на него, как будто ему скучно. — Он не причинил вреда Снусмумрику, — говорит Юксаре, и, хотя его тон мягок, Муми-тролля снова тянет к его хвосту. Юксаре, видимо, не контролирует его, потому хвост он выдает его каждый раз нервным подергиванием. — Не таким образом. Он ведь ему нужен. — Зачем? Зачем он ему? — спрашивает Муми-тролль. Юксаре кладет лапу на брошь на лацкане и вертит ее двумя пальцами. — Чтобы продать, наверное, — отвечает Юксаре, и это настолько ужасная мысль, что у Муми-тролля отвисает челюсть. — Продать? — в ужасе повторяет он. Муми-тролль кладет лапу себе на грудь, из-за того острого болезненного ощущения, которое горело внутри него с тех пор, как он обнаружил тем первым утром, что Снусмумрик пропал. — Нет. Нет, этого не случится. Я этого не допущу. — До этого не дойдет, мы уже... — Снусмумрик — не предмет, который можно взять и продать! — продолжает Муми-тролль, не слушая. Он сжимает грудь, его сердце натягивается, словно веревка. — Или купить! Он слишком особенный, слишком важный! Нет, я им не позволю. Ни за что. Юксаре встречается с ним взглядом и смотрит очень долго. Муми-тролль моргает два или три раза, а Юксаре, кажется, совсем не моргает. — Он тебе очень дорог, да? — спрашивает Юксаре после долгого молчания. Сердце Муми-тролля пропускает удар, и он замирает. — Он… он мой лучший друг, — слабо отвечает Муми-тролль. Юксаре смотрит на него еще мгновение, и Муми-тролль снова испытывает странное ощущение, что Юксаре его может видеть насквозь, каждую тревожную мысль, гремящую в голове Муми-тролля. Словно кошка наблюдает за рыбой в чистом ручье. — Вполне, — говорит наконец Юксаре, и Муми-тролль начинает смущаться, хотя сам не понимает, почему. Затем Юксаре выпрямляется и бросает свой посох в Муми-тролля, который от неожиданности ругается и пытается поймать его. — Мне нужно покурить. Муми-троллю удается поймать посох, но он такой гибкий и шишковатый, что ловит он его очень неуклюже. «Очень подходит такому существу, как Юксаре», — думает Муми-тролль, пока Юксаре роется в карманах, видимо, в поисках чего-то. Он вытаскивает из-под пальто потрепанную трубку и ещё более потрепанную табакерку. Он заполняет чашу для табака и, зажав трубку в зубах, убирает табакерку и вытаскивает спички. — Неужели сейчас самое время курить? — спрашивает Муми-тролль грубо, но ему все равно. Юксаре пожимает плечами, выпуская дым ртом, и Муми-тролль останавливается, внезапная печаль охватывает его, поскольку он ему снова напоминает Снусмумрика. Муми-тролль крепко сжимает посох. — Нам нужно искать Снусмумрика. — Мы найдем Снусмумрика, — твердо говорит Юксаре сквозь облако пурпурного дыма. Оно летит в направлении Муми-тролля, и у него слезятся глаза; этот табак явно сильнее табака Снусмумрика, а это о чем-то да говорит. — Даю тебе слово. — Тогда нужно выдвигаться! — Сначала возьми себя в руки, — прямо говорит Юксаре, и недоумевающий Муми-тролль запинается. — Что? — Я не собираюсь лезть в бой с тем, кто ещё от последнего не оправился, — говорит Юксаре, снова затягиваясь. — Если это означает потерять с десяток минут, так тому и быть. Я верну их, если понадобится. Но действовать без раздумий? — Юксаре выпускает дым через нос. — Ты убьешь нас обоих. Если повезет. — Почему повезет? — глупо спрашивает Муми-тролль, но он и так в последнее время мало думает. — Потому что не повезёт, если мы убьём Снусмумрика вместе с нами, — отвечает Юксаре, наклоняя голову так, чтобы его шляпа закрывала лицо. Снизу поднимается дым, как пар из котелка. — А я этого не допущу, слышишь? — Я не позволю, чтобы с Снусмумриком что-то случилось! — яростно говорит ему Муми-тролль. — Да ну? — отвечает Юксаре из-под шляпы, и вокруг него клубится еще больше дыма. — Тогда скажи мне, маленький тролль, как ты вытащишь его живым и невредимым с такими-то дрожащими лапами? Эта фраза бьет Муми-тролля, как удар, и он смотрит на посох Юксаре, и видит, что он все еще дрожит. Длина посоха дрожит вместе с ним. — Я… я… Слезы вернулись, горячее, настойчивее, и Муми-тролль испытывает глубокое и сокрушающее чувство неудачи. Муми-тролль пытается унять их, пытается проглотить комок в горле, но это бесполезно. Наступает отчаяние, и он сворачивается в клубок, гадая, что за гнилая удача такая снабдила Снусмумрика таким бесполезным другом. Снусмумрик был бы таким храбрым. Был бы таким умным, каким он всегда просил быть Муми-тролля. Муми-тролль убежден, что он никогда бы не позволил так к себе подкрасться. Тот факт, что Снусмумрик еще не спас себя, доказывает, что Крадуцей достойная угроза. Если бы не Юксаре, Муми-тролль бы погиб, а это действительно очень отрезвляющая мысль. Муми-тролль не знает, чего он ожидал; он сбежал до рассвета со смутным намерением спасти Снусмумрика, но что он знал о спасениях? Или о храбрости или о всех этих благородных вещах? Это не игра! Или какая-то естественная неудача. Это угроза, насилие и злодеи — что Муми-тролль вообще знает о них? На самом деле, стоя здесь с Юксаре и видя его таким, какой он есть, что Муми-тролль вообще знает о Снусмумрике? «Я знаю, что верну его», — в отчаянии думает Муми-тролль. Это маяк в трясине страданий, но, по крайней мере, это что-то, и Муми-тролль чувствует эту уверенность каждой косточкой своего тела. Муми-тролль крепче сжимает посох, двигает им и пытается удерживать так, как на иллюстрациях, которые он видел в папиной книге. Он все еще дрожит в его трясущихся лапах, но дает ему возможность сосредоточиться. — Наверняка на это ушли годы, да? — На что? — ворчит Юксаре сквозь трубку, сложив длинные ноги так, что он плюхается пятой точкой на тропу. — На то, чтоб научиться драться, — отвечает Муми-тролль, пытаясь вспомнить, как Юксаре ранее управлялся с посохом. — Вас кто-то научил? Юксаре смеется, при этом его шляпа откидывается назад, и из него вырывается огромное облако дыма. — Я не то что учителем, я даже картой не пользуюсь. Ты пострел, Муми-тролль. Муми-тролль почти уверен, что это не комплимент, и он тут же вспоминает пистолет, который нехорошим предчувствием лежит в сумке Юксаре. — Как вы тогда научились? — Чему? — Вот так вот драться! — Точно так же, как любое существо ковыряется в луке, пытаясь узнать его, — говорит Юксаре, постукивая тонким пальцем по стенке чаши для табака. — Я побывал во многих драках. И проиграл большинство из них. — Уверен, это неправда, — говорит Муми-тролль, разочаровавшись, хотя о последнем не говорит. Это не та грандиозная история, которую он представлял, и даже не то, что ему нужно. Из них двоих Муми-тролль отчаянно нужно думать, что один из них знает, что делает. — Вполне правда. Ещё правдивее то, что я предпочитаю проигрывать, — отвечает Юксаре, снова закуривая трубку. — Выигрывать так хлопотно. Тогда все начинают внезапно лезть не в свое дело. Возможно, Муми-тролль поступил глупо, раз решил, что Юксаре его как-то утешит. Он знает этого парня всего-то два неполных дня, и каждый из них был таким же неприятным, как и предыдущий. — Вы уверены, что Снусмумрик не пострадал? — спрашивает Муми-тролль, потому что не может перестать беспокоиться об этом. Юксаре напрягается, его хвост замирает. — Быть уверенным не так уж и полезно, Муми-тролль, — отвечает он задумчиво. — Насколько нам становится хуже, когда кто-то доказывает нашу неправоту. Но я искренне сомневаюсь, что он серьезно пострадал. — А если все-таки пострадал? — Муми-тролль не хочет об этом думать, но его голова все равно забивается всевозможными ужасными картинами. — Тогда мы вернемся и сломаем лапы тем, кто ему навредил, — отвечает Юксаре, как будто это приемлемо, хотя это совсем не так. Муми-тролль тяжело сглатывает. — Снусмумрик бы этого не хотел. — Ты уже говорил, — отвечает на это Юксаре. Его трубка снова начинает потухать. Юксаре барабанит пальцами по колену. — Неужели он действительно такой ценный? — Он не ценный, — огрызается Муми-тролль, хотя это не совсем так. Муми-тролль сам пытается взмахнуть посохом, чувствуя, как внутри него нарастает напряжение от короткого свистящего звука, который тот издает в полете. — Каков он? — спрашивает Юксаре, и Муми-тролль не понимает почему, но вопрос заставляет его задуматься. Он наблюдает за Юксаре, за его небрежной осанкой и чувствует странный дискомфорт. — Вы же встречались с ним, разве нет? — спрашивает Муми-тролль. Юксаре смотрит на него, сузив голубые глаза. — Прошло много лет. Он с тех пор мог измениться. — И то верно, — говорит Муми-тролль, хотя его это не убеждает. Муми-тролль возится с посохом, думая. — Он очень храбрый. Храбрее меня. — Храбрость — это совсем не то, что ты думаешь, маленький тролль, — говорит Юксаре, высыпая статки табака из трубки на тропинку. Затем он придавливает пепел сапогом. — Часто храбрость — это когда кто-то попадает в неприятности, в которых нет нужды. — Снусмумрик такой, — говорит Муми-тролль, в основном самому себе. — Он всегда попадает в неприятности, хотя сам так не считает. Юксаре издает тихий звук, похожий на смех. — Мумрик без неприятностей не мумрик. — Ну, вам лучше знать, — говорит Муми-тролль, когда Юксаре подходит к нему и забирает посох. — Мы идём? — А ты готов? «Нет», — думает Муми-тролль, но это не важно. Он не может больше терпеть и готов как никогда. Но сначала... — Можно вас кое о чем спросить? — говорит Муми-тролль, и Юксаре наклоняет голову, как птица. Муми-тролль пытается сосредоточиться на этой навязчивой мысли, которая засела в нем, как заноза. Юксаре больше ничего не говорит, так что Муми-тролль воспринимает это как «да». — Почему вы мне помогаете? — спрашивает Муми-тролль, внимательно наблюдая за Юксаре. Какими бы разными они ни были, Юксаре и Снусмумрик - одно существо. Муми-тролль наблюдает за ним и задается вопросом, сможет ли он увидеть ответ так же ясно, как в лице Снусмумрика. — Я же тебе говорил, — медленно отвечает Юксаре, его усы натягиваются. — Это моя обязанность. — Почему? Просто потому, что вы здесь? — Разве этой причины недостаточно? — Это ваша причина? — Тебе нужна моя помощь? — отвечает Юксаре несколько сухо, и мысль Муми-тролля укореняется. — Потому что твоя мне не нужна. — Вы не пойдёте искать Снусмумрика без меня, — говорит ему Муми-тролль, имея это в виду больше всего на свете. — Тогда давай найдем его вместе, как и договаривались, — говорит Юксаре и отправляется дальше по тропинке, оставив позади Муми-тролля. Муми-тролль смотрит ему вслед, пытаясь собрать мысли в кучу. Чтобы они не сильно ему мешали, но у него очень плохо получается. Возможно, это из-за всего того, что произошло: насилие и ужасная угроза, выполнить которую Юксаре оказался вполне способен, но что бы это ни было, оно вдохновило его на создание кое-чего очень тяжелого. Того, что у Муми-тролля не получается игнорировать. Сомнение.