(Время пребывания Ужасных Докторов в Бейкон-Хиллс)
Было холодно, темно и сыро. Толстые прутья клетки не внушали надежд. Джош пытался вспомнить, как он попал сюда. В голове лишь дорога от школы, а затем — пустота. Дверь клетки приоткрылась, и существа, похожие на гигантских механических кукол, закинули девчонку примерно одного возраста с Джошем. Она была без сознания. Джош подхватил ее (незнакомка показалась ему неожиданно лёгкой, хотя особой силы он за собой раньше не замечал) и аккуратно положил на скамейку, висящую на цепях у стены. Довольно долго парень рассматривал свою невольную соседку. Маленькая, невысокая и тонкокостная девушка с темной кожей цвета горького шоколада (Джош поймал себя на мысли, что хочет есть. И, кажется, не может думать ни о чем другом. А затем заметил свежий шов на своей руке.) У девушки было каре из чёрных волос. В короткой кожанке и джинсах она выглядела чересчур нереально в подземелье среди полутьмы. У Джоша не было с собой телефона, что вполне логично, если учесть, что его похитили какие-то сюрреалистические существа. И родители наверняка уже волновались. Но он не понимал, что вообще происходит и ничего не делал: просто смотрел на то, как дышит лежащая рядом девушка и пытался сосредоточиться на этом. — Какого чёрта? — испуганно протянула девушка, приходя в себя и быстро садясь. Посмотрев на него, она отскочила в сторону, поспешно спрыгивая со скамейки. — Постой, ты все не правильно поняла, — Джош поднял руки. — То есть это не ты меня сюда притащил? — То есть это и меня тоже похитили. Правда, не понимаю зачем мы им. — Наверно, хотят продать на органы, а идиотские костюмы — чтобы мы их не узнали, — проворчала девушка, садясь рядом с ним. Она словно не могла поверить, что всё происходит на самом деле. — Меня зовут Лавиния Монро. — Я Джош Диаз. И очень надеюсь, что органы у нас вырезать не будут, — вздохнул парень. — Они жуткие, — тихо сказала девушка, облокачиваясь на его плечо. Когда их тела соприкоснулись, Джош заметил, какая она ледяная. Монро бил озноб. — И что-то вкололи мне. — Нам, — поправил её соратник по несчастью. — Чувствую себя паршиво. Было холодно, болело всё тело, а живот урчал и это совсем не добавляло радости. Джош порылся в карманах толстовки, и с улыбкой вытащил помятый шоколадный батончик. Разве он мог подумать ещё утром, что совсем немного еды будет его так радовать? Боясь передумать, он разломил сладость, предлагая половину Лави. — Это мало, но… — Ничего. Несмотря на обстановку, утомление и усталость сказались на них, заставив задремать на узкой и жёсткой скамье. Джоша разбудили крики. По спине прошла волна дрожи. Как же он мечтал, чтобы всё это оказалось просто кошмаром. То, что он видел, чересчур пугало его. Он подскочил, бросаясь к прутьям клетки. Кричала Лавиния: механические роботы, склонившись над ней, делали нечто пугающее. В руках у них мелькали скальпели и шприцы, какие-то баночки, иглы. Паника накрыла его, лишая остатков разума. Убийства, пытки, опыты, опасность — это всё не для него. Он хочет быть в безопасности, хочет открыть глаза и проснуться в кровати. Он ни за что не хочет видеть, как кого-то убивают при нем! Джош кричал, толком не слыша собственного голоса, тряс прутья. Но он понимал, что ничем не может помочь девушке. А Лавиния продолжала вырываться, дергалась на железной кушетке, но её руки были крепко зафиксированы широкими ремнями. — Возьмите меня, возьмите меня вместо неё, — вконец охрипшим от крика голосом просил парень. Бесполезность и бессилие пугали. Фигуры в железе даже не смотрели на него и не удостоили его даже ответом. Он сполз по стене, отвернувшись и зажимая уши. Но это не помогало: всё равно крики девушки были слышны. А потом, когда всё-таки наступила тишина, он испугался ещё сильнее. До этого дня его жизнь была спокойной и тихой и он не предполагал, что она может превратиться в нечто подобное в любой момент. Вдруг она не кричит, потому что уже некому кричать? И он останется один, совсем один, потому что ничего не смог сделать?! Когда её вернули в клетку, парень к своему удивлению, не заметил на коже девушки никаких повреждений. Потом они что-то делали и с ним. Затем снова с Лавинией. Сидя на полу клетки, он прижимал к себе девушку, крепко сжимая её, вздрагивающую и всхлипывающую. — Мы должны сбежать, мы должны отомстить им, — шептала она. Мысль о мести казалась ему пугающе невозможной. — Я не знаю, что они со мной сделали, не знаю, — он поморщился, чувствуя как ему в руку утыкаются когти, появившиеся на пальцах Монро. — Всё будет хорошо, — как можно более уверенно сказал он. — Ты сам себе не веришь, — отчего-то разозлилась Лави. — Я слышу все твои мысли, как будто ты говоришь всё это вслух! И у меня голова раскалывается. Они превращают нас в каких-то монстров, а ты только и думаешь о том, что единственный выход не существует и скоро мы умрем или сойдём с ума, — тихо и обессиленно выпалила она. Парень ничего не ответил, лишь продолжал сжимать её в объятиях. Они действительно не понимали, что происходит. И он и вправду не до конца верил в положительный исход ситуации. Голод становился все сильнее, несмотря на то что по приблизительным подсчётам ребят прошло меньше суток. Джош ощутил чувство наполненности только тогда, когда роботообразные экспериментаторы использовали на нем электрошокер. И он ничего не понимал, только хотел оказаться как можно дальше отсюда. В тот момент, когда их похитители вновь пришли за его сокамерницей, Джош был готов. Они раз сто придумывали (вернее, пытались придумать) план побега и пока почти никаких идей не пришло в голову им обоим. Но ему было невыносимо слушать крики девушки и ничего не делать. Выскочив вслед за Монро, он действовал, подчинившись инстинктам. Сжав пучок проводов в руке, он резко дёрнул, разрывая их и позволяя току пронзить его тело. В пару прыжков Джош оказался позади удерживающих Монро существ и положил руки им на спины. Электрические разряды пробежали по нему, ударяя их. Железо быстро нагревалось, но Диаз не разрешал себе убрать руки. В воздухе запахло горелым мясом. Ток пронзал его, не причиняя боли, и лишь даря чувство уверенности в себе, практически граничащее с эйфорией. Боль от ожогов отходит на задний план. Поэтому удар об стену оказывается неожиданностью для него. Он попросту забыл, что существ было трое. Лавиния побежала к дверям и выходу из туннелей. Её остановила тишина за спиной. Обернувшись, она увидела Джоша, лежащего у стены. Он был без сознания. Девушка чертыхнулась, понимая простую истину: она не может его бросить. — Объект выходит из-под контроля, — проскрежетал механический голос. — Доза электричества выше необходимой, возможна потеря разумности. Затем она почувствовала укол в шею. Наступила темнота. Проснувшись утром, Лавиния Монро чувствовала себя очень странно: будто она забыла что-то и не знает что. Это чувство не покидало её, куда бы она не пошла. Ощущение того, что она кого-то бросила, жгло сознание, но воспоминания не возвращались. Случайная встреча с пахнущим псом брюнетом поставила всё на свои места. Лавиния нырнула в его голову, случайно коснувшись руки. Увиденное в его памяти будто запустило цепную реакцию, заставив вспомнить краткое заточение в катакомбах. И Джоша. Лавиния, замерев и крепко сжав мужское запястье, наблюдала, как Тео (именно так звали парня) сражается с Джошем на какой-то крыше. А потом разрывает ему горло когтями. Вздрогнув, она бросилась прочь.***
Гейб Максвелл ненавидел слабость. Ненавидел тех, кто уходит от ответственности. Терпеть не мог тех, кто бросает свою семью. А больше всего на свете ненавидел собственную фамилию. Всего восемь букв доводили его до такого бешенства, что ему хотелось сломать все кости человеку, всего лишь окликнувшему его по фамилии. Зато Габриэль любил, просто обожал силу. Сила дарит бесконечное множество возможностей, сила дарует возможность наплевать на мнение большинства, на крики людей и ненависть тех, кто слабее. Он искренне завидовал оборотням, о тайне существования которых узнал не так давно. Искренне завидовал тем, чей укус лечит от многих болезней. Впервые он услышал о том, что мир шире, чем кажется, во время летних каникул в доме у старшего брата. Несмотря на прохладные отношения Донована и Максвелла, и на то, что первый не так давно узнал о существовании младшего братца, приезжать на каникулы в городок Мистик-Фоллс Гейб и правда любил. И даже то, что его пару раз едва не убили, любовь к поездкам к Доновану не уменьшило. Потому что там, в отличие от Бейкон-Хиллс, кипела жизнь. Старшекласснику нравилось чувствовать себя бегущим по лезвию ножа — только так он ощущал себя сильным, чувствовал свою власть над ситуацией. О, больше всего на свете он хотел бы иметь возможность схватить жизнь за горло и жить только так, как захочет сам. Параллельно открытиям в Мистик-Фоллс в Бейкон-Хиллс он познакомился с Таморой Монро. Заставить боятся тех, кто сильнее нас, людей — такая идея невероятно понравилась Гейбу. Он не может исправить прошлого, не может изменить то, каким было его детство — детство сироты, но может изменить свою жизнь сейчас. И возможность заставить бояться и подчиняться тех, кто сильнее стоит того, чтобы пролить немного крови и ещё несколько раз рискнуть жизнью. Сейчас парень в очередной раз приехал в Мистик-Фоллс. Даже после того, как Бейкон-Хиллс стал значительно… интереснее, Гейб не прекратил поездки к брату. Он улыбался, одной рукой придерживая мотоцикл. Парень не побоялся сказать разозлившемуся из-за его приезда Мэтту, что его волнения Гейба не слишком задевают. — Вампиры, гибриды, кто такой появился в городе, что ты запрещаешь приезжать? Сам дьявол? — Это не шутки, — покачал головой Мэтт. — Ты мой брат и я не хочу, чтобы тебя убили. — Не думаю, что всем этим сверхъестественным есть хоть какое-то дело до нормальных людей. — Именно. И именно поэтому люди могут пострадать. Всем этим сверхъестественным, как ты выразился, нет никакого дела до нормальных людей. Они не считаются ни с чьим мнением. И ни с чьей жизнью. — Ты же понимаешь, что я никуда не уеду? — Да, — Мэтт нахмурился. — Посиди пока в Мистик-Грилль, хорошо? — Да, Мэтти, на это я соглашусь, — хмыкнул Гейб, забираясь на мотоцикл. Во время пребывания Гейба в Мистик-Фоллс Мэтт практически превращался в заботливую наседку: туда не ходи, это не делай, там опасно. Старался, чтобы младший брат оставался в городе как можно меньше и не вмешивался в дела сверхъестественного. Часто Донован приставлял к братцу, девушку, которой доверял — красивую блондинку, добрую и сострадательную Кэролайн Форбс. У Кэри лишь один недостаток — она вампир. И сейчас, когда парень зашёл в небольшую кафешку, блондинка тепло ему улыбнулась. Она относилась к нему соответственно его статусу — он всего лишь младший брат друга детства. — Не стоило тебе приезжать, — вздохнула Форбс. — И ты туда же, мисс туда-не-ходи-сюда-не-суйся? Ах да, братец назначил тебя моей нянькой. — На твоём месте я бы остался там, где меньше шансов умереть, — откликнулся знакомый Мэтта, кажется студент его друга Аларика Зальцмана. — Да кто приехал сюда, что вы хором указываете мне вон из города? — Аркадий, — пожал плечами студент. — И кто это? — нетерпеливо спросил Максвелл. — Дьявол, всего лишь сам дьявол, — в помещение вошёл мужчина не более сорока лет с виду. Гейба заинтересовала его уверенность в себе. А потом он заметил панику на лице Дориана (да точно, этого парня зовут именно так). Кажется, они действительно верят, что перед ними дьявол. Сам же он не считал, что такое возможно. Но почему бы этому Аркадию не быть просто свихнувшимся ведьмаком? Хотя, стоит признать, что чокнутый ведьмак представляет вполне реальную угрозу. — Ты мне не веришь, — протянул несколько удивлённый мужчина. Гейб посмотрел на него несколько скептически: да он сейчас заявит, что он телепат и читает его мысли. Как будто по его лицу нельзя понять, что он не верит в такую откровенную чушь. — Согласен, дьявол — несколько устарелое наименование. Очень интересно, — он постучал пальцами по столешнице. — Какие чистые эмоции. Чистейшая ненависть, желание, нет жажда превосходства, никаких примесей. А потом начался дурдом — по мнению Гейба. Аркадий — дьявол он или нет, но точно чокнутый — объявлял прегрешения людей и казнил их. Дориан в панике схватился за стакан с напитком. Максвелл флегматично подумал, что тут сошли с ума абсолютно все. — Те, кто считают себя безгрешными, могут быть свободны, — заявил Аркадий, поворотом руки, да к тому же на расстоянии, ломая кому-то шею. Гейб внял. Не то чтобы он считал себя таким уж праведным, но если предлагают бежать, стоит слушать. Он выскочил за порог, хлопнув дверью и послав Мэтта с его правилами и предложением посидеть в Мистик-Гриль куда подальше. «Это не город, а филиал дома Эха какой-то», — с привычной усмешкой подумал парень, набирая скорость и сбегая от кафешки. К его удивлению, погони не было. Он зашёл в особняк Мэтта, подаренный Доновану школьным другом. Только там Гейб вспомнил, что умудрился забыть у Гриля мотоцикл. Парень выругался, но решил пока посидеть в доме. Несмотря на всё, желание рисковать ещё не означало желания распрощаться с жизнью. Жить ему нравилось и весьма, а если этот чокнутый ведьмак и правда залезет ему в голову, то сломает шею даже не подходя. Он убивал людей в кафе за меньшее, например за ложь, у которой были тяжёлые последствия. Что Аркадий сделал бы с Гейбом, особенно если вспомнить, что совсем недавно парень обстреливал жилой дом и убил школьника? Да, убил умирающего и с какой-то точки зрения это даже можно назвать милосердием, но вряд ли бы это впечатлило того, кто взял на себя обязанности судьи. Про Нолана, которому в грудь он воткнул отравленный нож, парень даже не думал. Убийство, помноженное на предательство - это серьезно. Особенно, если учесть, что раньше он и правда считал его другом. — Ты предложила свою кровь Дориану? — юный охотник не привык тянуть и когда в дверях бывшего дома Локвудов появилась блондинка он задал вопрос, интересующий его с момента инцидента в Мистик-Грилль. Не напиться же студент решил перед смертью, в конце концов. — Только как вариант, — вздохнула девушка. — После всего, что произошло там… Всегда должен быть запасной вариант. — Большие проблемы? — спросил он, забирая у девушки ключи от своего транспорта. Кэролайн нахмурилась. Гейб скопировал её манеру, представляя о чем она думает: что не хочет втягивать его во всё это, не хочет подвергать младшего брата друга постоянной опасности, или что он не может понимать их проблем. Не потому что Форбс считала его глупым, скорее из-за того, что Максвелл не знал и половины информации о творящемся вокруг хаосе. Всё это несколько злило парня. Его, что было, в принципе вполне логично, представляли как приложение к Мэтту, на которого он, если быть честным, абсолютно не был похож. Но сейчас он не собирался вступать в очередную абсолютно бесполезную перепалку о его ценности. У него сейчас другие приоритеты. — Почему ты не предложил подобного мне? — Мэтт отказался. Я думала, что ты бы тоже, — пожала плечами вампирша. О том, что большая степень неуязвимости пригодилась бы ему и в родном Бейкон-Хиллс, она понимала. — Если мне предложат выжить, я выживу. Не вижу, что новая жизнь приносит тебе особые страдания, — заметив, что девушка начинает нервничать, он улыбнулся настолько искренне, насколько мог. — Я не собираюсь специально превращаться. Но если бы у тех, кто знает, что вскоре может умереть, был выбор, разве было бы хуже? Гейб не был хорошим психологом, но если ему что-то было нужно, он готов был на всё, чтобы этого добиться. Достаточно долго зная Кэролайн, он примерно понимал, на какие воспоминания нужно надавить, чтобы она сделала то, что ему хочется. Тем более, насколько он понял, мисс Форбс не была такой ярой противницей вампиризма, и вряд ли она видела нечто ужасное в спасении от смерти, пусть и таким путем. — Я приму её только в самом крайнем случае, — заверил её Гейб. Конечно, он понимал, что кровь, даже кровь вампира не будет храниться слишком долго, но он всё равно не мог перестать радоваться, держа в руке небольшую закрытую колбочку с алой жидкостью — держа в руке дополнительный шанс на выживание. Услышав через два дня, что его друг, которому он собственноручно вонзил нож под ребра, вполне себе жив, он испугался. А когда Тамора Монро послала его в больницу туда, где был и Нолан, он практически запаниковал. Умирать не хотелось. Что ему оставалось, кроме как воспользоваться шансом? Когда пули попали в него, и он умирал от ран, он был почти уверен, что кровь не подействовала. А потом он остался один и сознание неожиданно вернулось к нему — вместе с болью и обрушившимися на него эмоциями. И голодом. Он чувствовал одновременно голод и желание вцепиться кому-нибудь в глотку, испуг, злость, гнев по отношению к стрелявшему в него парню, непонимание: как можно стрелять в своих, вину по отношению ко всем, кому причинял зло. Превращение заставляло его сознание возвращаться во времени, переживая события прошлого снова и снова. Закрывая глаза, он видел осуждающую улыбку матери, снова и снова вынужденно вспоминая, какой была женщина, до того, как её унесла болезнь. — Ты должен быть хорошим человеком, Гейб. И я верю, что ты таким и станешь, — грустная улыбка Моники Максвелл из его памяти выжигала черную дыру в его душе. Она была бы разочарована в нём. Эмоции захлёстывали его, их было много, слишком много. Они не давали дышать, думать, он тонул в них. — «Пожалуйста, пожалуйста, пусть это прекратится», — подумал он. Наконец, наступила тишина. Новообращённый криво усмехнулся, чувствуя себя идеально. Чувствуя себя пустым. Отключить эмоции — простой выход.***
— Твои глаза, — удивлённо и немного испуганно воскликнула миссис Маккол. — Они абсолютно чёрные. Ты в порядке? — Да, — кивнул Нолан. Парень присел на корточки, мигая и пытаясь избавиться от цветных пятен ауры вокруг людей. Пожалуйста, пусть мир вновь станет нормальным. Но, когда он заметил, что белая аура вокруг тела Кори бледнеет, почти растворяясь в окружающей обстановке, вместо того, чтобы обрадоваться, он испугался. — Ему нужно переливание крови, — вздохнула женщина, обращая внимание Нолана на струю крови, бьющую из артерии на шее Кори. Пульсирующая алая жидкость толчками покидала тело парня. — У него мало времени, — помотал головой оборотень. За что его? Кори — самый обычный парень. Конечно, он умеет становиться невидимым, он сильнее обычного человека, да регенерация у него получше, но всё же он — не злодей или супергерой. Он не должен страдать из-за их с Гейбом ссор. Нолан итак уже виноват перед ним. Глядя на кровь, Холлоуэй вспоминает, как повел себя с Брайантом перед своим первым полнолунием. Он обязан вернуть долг. — Хочешь помочь своим друзьям? — незнакомый голос немолодого мужчины прозвучал неожиданно. Парень оглянулся. — Кто здесь? — Разве это сейчас важно? — голос продолжал звучать. Более того, Нол понял, что он звучит прямо в его голове. — Ты сможешь помочь им. — И что для этого нужно? — поняв, что разговор ведётся телепатически, он отвечал только мысленно. Нолан подумал, что, вероятно, вскоре разучится удивляться. — Ты согласен вступить в мой клан? — Да, — он бы согласился на что угодно. Нолан подчинился инструкциям: как держать руки, как направлять энергию (он с трудом понимал, что нужно делать) и какие слова говорить. Латынь прозвучала незнакомо. Его знаний хватило только на то, чтобы опознать язык. Мелисса пальцами пережала сонную артерию ниже раны. Временная остановка кровотечения — первое, что нужно сделать в такой ситуации. Между пальцами Нолана сплетался светящийся серебристый шар. Он опустил руки на грудь Кори, позволяя свечению впитаться в тело парня. Нолан почти с благоговением наблюдал, как кровь медленно сворачивается, словно не просто прекращая течь, а возвращаясь в тело. Рана затянулась, оставляя после себя идеально чистую кожу. К лицу Кори вернулись краски живого человека, тело потеплело. — Я хочу быть врачом, — шепотом выпалил Нол. — Оч-чень хорошее стремление, — горячо согласилась миссис Маккол. Тирни открыла глаза первой. За ней пришли в себя Лиам и Тео. — Что это вообще было? — непонимающе рыкнул Лиам. Он помнил, как они вышли из лифта, погас свет, а потом что-то тяжёлое опустилось ему на затылок. Тео вспомнил, как обернулся на шум, подставив спину, чем не преминули воспользоваться. Их попросту застали врасплох. — Доказательство того, что вампиры не миф, — поморщился он, чувствуя себя идиотом. Эта фальшивая смерть, попытки Тео ослабить боль, жест милосердия превратился в фарс. — Ну как, понравились новые способности? — голос в голове Нолана вернулся. В нем появились снисходительные нотки. — Таких как ты называли Отводящими смерть, вы были единственными из некромантов, которых даже в темное средневековье не считали посланниками ада. Наоборот, Отводящих считали святыми. Исцеление наложением рук всегда вызывало вполне определенные чувства. Запястье Нолана обожгла резкая боль — будто кровь закипела прямо в венах. Было горячо, слишком горячо. Он опустился на колени, заскулив через сжатые зубы. Когда от боли остался лишь отголосок, парень посмотрел на руку. Буква N, похожая на выжженное клеймо, появилась на внутренней стороне запястья. — Что вы… вы делаете со мной? — боль становилось все сильнее, затуманивая сознание. Он закашлялся, сплевывая кровь. Кровь капала изо рта, текла из носа, пару капель упали с ладоней, проткнутых ногтями. — Тебе не стоило тратить столько сил, — ответил ему незнакомец. Это было последнее, что он услышал перед тем, как потерять сознание.***
Скотт даже не знал, что он чувствует, глядя на Эллисон и Эйдана. Они приехали, как только позвонил Крис. Итан замер, обнимая себя руками и словно не решаясь подойти к брату-близнецу, стоящему в паре шагов от него. Маккол с улыбкой смотрел на сцепленные руки тех, кого он считал, что потерял навек. Эллисон Арджент была его первой любовью, его сердце оказалось разбито, когда она умерла на его руках. А сейчас он слышал её смех, и думал, что мог бы слушать его вечно. Парень замер, стараясь не пошевелиться, не спугнуть улыбку с её лица. Когда он увидел её, истинный альфа почувствовал, будто с его плеч горы упали. И сейчас, держа в своей руке руку Малии, он мог наконец признаться себе: он очень рад увидеть Эллисон живой, знать, что у неё есть шанс на долгую и счастливую жизнь. Но не с ним. Слишком много времени прошло, и он больше не любил её как прежде. А потом пошел дождь. Мягкие косые струи падали на землю. Дождь лился всё сильнее и сильнее, будто стараясь смыть с земли все плохое, что происходило с ними. Он подставил лицо под дождь, прижимая к себе Малию. Совсем рядом с ними Итан о чем-то горячо расспрашивал Эйдана, а тот удивлялся тому, насколько они похожи. Крис жадно обнимал испуганно замершую дочь. Над усталой землёй будто парила сама надежда, смешиваясь с дождем. А дождь всё стегал землю, позволяя крылатой фигурке остаться незамеченной. Миранда бежала прочь, закутавшись в крылья, как в плащ. Сознание и власть над собой вернулись неожиданно, одновременно с этим её облик стал абсолютно человеческим. Она не очень понимала, как сюда попала, и где находится, но твердо знала одно — ей срочно нужно в больницу. Она замерла и побежала уже в обратном направлении. Скотт должен помочь ей. Он всегда помогает. Скоро она будет на месте.***
Айзек зарычал, роняя напавшего на Кэтрин парня на пол. Тот двигался слишком быстро и вскоре уже отбросил Лейхи к стене. Но Айзек уже сталкивался с такими существами и уже боролся с ними во Франции. Частично трансформируясь, он перепрыгнул через парня, делая ему подсечку и уронив вампира на колени. Оборотень заломил ему руки, крепко удерживая его. Он знал, что вампира можно убить разными способами: например, вырвать сердце или проткнуть колом, а ещё был укус оборотня. Конечно, убивать молодой оборотень не любил. Но беззащитность Кэт и грозящая ей опасность избавили его от самоконтроля и здравых решений. Краем глаза он заметил Джордана, обнимающего и успокаивающего ведьму. Лейхи почти не удивился столь малой восприимчивости Цербера к магии лис. Всё-таки и пепел рябины, и аконит не оказывали на него никакого влияния. Айзек почувствовал, что ему хочется одновременно и поблагодарить мужчину, и выбить ему пару зубов. Айзек не особо понимал, почему чувствует это, но времени разобраться в себе не было. Волку едва удается направить гнев в нужное русло. Вампир попытался вырваться. Запахло паленым. Айзек едва успел отскочить: Джош применил свою силу, вырубая излишне живого мертвеца ударом тока. Айзек оскалился, его глаза засветились жёлтым, а зубы удлинились. Он склонился над незнакомцем, едва не прикончившем его ведьму. В смысле, его лучшую подругу. — Нет, стой, — закричал кто-то. — Стой, пожалуйста, стой! Ты убьешь его. Ты не должен так поступать. Вздохнув, Айзек вернулся в человеческую форму. Ярость утихала: Кэт держала его за запястье и тяжело дышала. Он нужен ей. Парень быстрым движением свернул шею лежащему без сознания вампира. Он понимал, что это его не убьёт. Зато у них будет время понять какого чёрта здесь происходит. Заставившая его прекратить блондинка скрестила руки на груди и попробовала улыбнуться. «Красивая, — невпопад подумал он, — И очень странно пахнет. А ещё заступалась за него». Но мысль Айзека озвучила Кэт: — Ты его создательница, а он отключил эмоции? — Если коротко, — кивнула она. — Меня зовут Кэролайн Форбс, а он младший брат моего друга. Пару секунд все молчали, обдумывая ситуацию. Первым представился Джордан, сломав неловкое молчание. Затем заговорили остальные. Айзек неосознанно встал впереди улыбнувшейся Кэтрин, а Джордан пару моргнул, прогоняя огненный цвет из глаз и заставляя погаснуть вспыхнувшие искры. Какой бы не была новая знакомая, запах вампирши раздражал всех. — У Гейба есть старший брат? — Джош кривится, глядя на ненавистного ему парня. — Да, и я хотела бы забрать его. Гейбу нужно время, чтобы… стать прежним. — Ему вовсе не нужно время, чтобы меняться. Потому что он практически и не изменился, — всё ещё хмуро заявил Диаз. — А знаете, — перебила его Кэт, — Идея хорошая. Забирайте и увозите его. Пожалуйста, куда угодно. Кэролайн огляделась, примечая следы копоти на потолке, кровоподтёки на щеках и шее молодого мужчины в полицейской форме, разорванную в нескольких местах одежду на парнях, будто на них напал некто с… мечом? Что за абсурдная мысль. Потом взгляд вампирши переместился на шею девушки. С сожалением она заметила синяки, и следы от грязной обуви на белой рубашке. — Прошу прощения за его поведение, — вздохнула она. Если бы она только знала, к чему приведет её уступчивость, никогда бы не дала крови младшему брату Мэтта. Ей ли не знать, к чему может привести отключение человечности и прохождение через трансформацию. — О, ты не думай, что это всё он. Он успел только на меня напасть. А тут были ещё подконтрольные сумасшедшему охотнику кицунэ с клинками. А копоть из-за того, что он, — шатенка кивнула на молодого полицейского. — Цербер. Магия лис подействовала на него не лучшим образом. — Я бы хотела вам чем-нибудь помочь, но… — девушка дернула плечом и вздохнула. Мир не стоит на месте, только вот в её родном городе нужно её присутствие. Слишком много проблем, и вышедший из-под контроля новообращённый — самая малая из них. Ей предстоит выйти замуж, вернуть младшему брату друга человечность и помочь друзьям предотвратить конец света. Молодой полицейский понимающе улыбнулся, на секунду прикоснувшись к её руке. Обычный жест вежливости, ничего особенного. Кэр вернула ему улыбку, кивая. — У вас свои проблемы, Кэролайн, мы понимаем, — огненный пёс прямо-таки излучает дружелюбие. И Кэролайн с лёгким удивлением понимает, что в его дружелюбие нет ни капли фальши. Джордан удивляет её чуточку сильнее, предлагая донести Гейба до машины. — Спасибо за то, что не убили его, — сказала девушка, перед тем, как сорваться с места. Машина блондинки была припаркована недалеко. Скоро она будет дома.***
— У кого-нибудь есть идеи, как избавиться от этого сборища недоумков, решивших, что охота на нас — благородная цель? — хмуро спросил Дерек Хейл. Очередное собрание, снова в ветклинике. Места катастрофически не хватало, но новостей, которых нужно было обсудить, оказалось слишком много. Стулья были стащены в кучу, стол убран из комнаты, одни сидели у других на коленях, третьи стояли, облокотившись на стену. Нолан, пришедший в себя на удивление быстро, сидел в окружении своей стаи, не выпуская из рук ладонь Миранды. Он просто не мог отпустить её. Недавняя ссора казалась глупой и мелочной. Девушка улыбалась. Глядя на милую, почти пасторальную картину «Старые враги вместе создают план спасения» Тео поморщился, почти яростно убеждая себя, что его волнует только культ охотников, а злит лишь спокойствие окружающих. Подумать только, какие метаморфозы: Девкалион, демон-волк и добрый дядя-серийный убийца Питер (которого, впрочем, Тео почти не знал), обсуждают происходящее с известным моралистом Скоттом. Конечно, нужно признать — он нисколько не лучше этих перевоспитавшихся или попросту сплотившихся ради одной цели с врагами волков. И, будто этого мало — мелкий охотник чудесным образом превращается в альфу маленькой стаи, испускающего тьму из глаз и лечащего наложением рук. Невольно Тео переводит взгляд на Тирни, сидящую рядом с Ноланом, прямо на руках у Бретта Талбота. Блондинка с улыбкой смотрит на собравшихся и, кажется, чувствует себя вполне комфортно. Когда их с Тео взгляды пересеклись, её глаза вспыхнули синим светом. Тео усмехнулся, не сводя с волчицы глаза. Она сидела, гордо вздернув подбородок, а долговязый оборотень приобнимал её одной рукой. Глядя на девушку, спокойно сидящую в объятиях Бретта, он с удивлением почувствовал, как внутри него клокочет злость. Тео сжал кулаки, взывая к собственному разуму и обычной холодности. Ему вовсе не следует на собрании, организованном для создания плана борьбы с охотниками, создавать дурацкий скандал. Но он никак не мог заставить волка внутри себя умолкнуть. Парень почувствовал, как загораются глаза и шагнул в тень. Что за черт с ним творится? Он же даже не оборотень, а у химер с контролем должно быть проще. Должно быть, должно быть. Ему не за что злится на Талбота. Но гнев всё равно пытался выйти из-под контроля, а волк внутри нагло упрашивал сломать нос волку-буддисту. Парень сложил руки в замок за спиной, скрывая отросшие когти и тяжело вздохнул. Он ни за что не признается себе, что именно его так злит. Потому что это неправда. Он не может нуждаться в девушке так сильно после нескольких встреч, у них-то и разговора нормального не было. Тео Рейкен не хочет думать о том, что один взгляд обыкновенной, но почему-то особенной (он не должен так думать) для него девушки может перевернуть его мир вверх тормашками. Бретт сказал что-то златовласой, приобнимая её одной рукой. Тирни рассмеялась. Тео невольно сделал маленький шаг вперёд, прислушиваясь. Он с радостью бы слушал его тысячу раз. Не потому, что смех девушки был каким-то особенным или музыкальным — просто он значил, что сейчас ей ничего не угрожает, что она довольна. Она было невыносимо важно для него. «Поздравляю тебя, Тео. Это должно было произойти. Ты окончательно и бесповоротно спятил» — насмешливо подумал парень. Он ревновал и дорожил девушкой, которая ничего не должна для него значить — стоит только вспомнить его историю отношений с Трейси Стюарт и будет понятен его опыт общения с противоположным полом. Он, Рейкен, не влюбляется в девушек, он их убивает. Ему нужно научиться лучше держать себя в руках, только и всего. Небольшая интрижка, конечно, не повредит его нервной системе, но выходить из себя – это уже слишком. — Может быть, просто обратить их? — полушутливо предложила Тирни, — Нет охотников — нет проблем. — Это не поможет, — отрезал молчавший до этого Крис Арджент. — Как не поможет убийство Таморы Монро. — Но почему? Я думал, если лишить их лидера, — Лиам Данбар недоуменно нахмурился. — Потому что мы боремся не с лидерами, не с людьми, а с идеей. С идеей ненависти ко всем иным, и убив или обратив пару десятков-сотен приверженцев этой идеи, мы только усилим страх перед всеми, кто отличается от обычных людей, — спокойно и абсолютно уверено сказал Дерек. — А если бы они изменили свое мнение? — тихо сказал Нолан. В комнате кто-то сдавленно хмыкнул, силясь сдержать смех. Все здесь уже знали, что парень не охотник, и даже не человек и почти все поверили этому. — Если бы некто смог изменить мнение о нас самой Таморы, заставить посмотреть на иных по-другому, увидеть в оборотнях, лисах и банши личности? Если бы глава охотников сама бы попыталась изменить нынешнюю ситуацию, может быть это бы пошатнуло веру в идею? — Ты знаешь кого-то, кто смог бы столь кардинально на неё повлиять? — в голосе Девкалиона читалась ничем не прикрытая насмешка. Но Холлоуэй не смутился. — А вы знаете, из-за чего она нас так ненавидит? Жеводанский зверь тут не причем. Пока я притворялся одним из них, узнал немного. У Монро есть дочь, которая пострадала из-за оборотня, не контролирующего себя. Это было три года назад. Именно из-за этого женщина только работает здесь, а проживает в соседнем городе. Лавинии Монро сейчас пятнадцать лет, из-за несчастного случая она провела год в коме. — Ты считаешь, что девочка будет на нашей стороне? — шериф Стилински был не единственным человеком, причисляющим себя к этому странному «мы» — Я более чем уверен в этом. Лавиния тоже не человек и зная её всего несколько недель, могу сказать, что она не их тех, кто будет судить всех по одному. Я взял на себя смелость пригласить её для разговора, — голос Нолана звучал несколько неуверенно, говоря, он не поднимал глаз. Потом он достал из кармана флешку, вспоминая свое желание раскрыть тайны охотников тем, для кого он их обнаруживал. Передавая флешку Скотту Макколу, он чувствовал себя на своем месте. — Здесь всё, что мне удалось выяснить. Некоторые адреса, список имён из Бейкон-Хиллс, Лондона и Парижа. Какие-то намётки, планы и слухи, — он продолжал говорить, Скотт сжал электронный носитель информации. Совещание продолжилось, вскользь коснувшись Анук-Ите, лежащего в гробу, засыпанном пеплом рябины. Минут через пятнадцать раздался стук в дверь, Миранда улыбнулась. Она, конечно же, знала о поездках Нолана в соседний город, Пэрриш даже ездила вместе с ним в гости к Лавинии. Когда дверь открылась, впуская двух девушек примерно одного возраста, Лиам почти сразу вскочил со своего места, крепко сжимая вошедшую шатенку в объятиях. Хейден Ромеро просияла, обнимая его в ответ. — Ты вернулась? — Я думала, что увожу сестру в безопасное место. Оказалось, дело не в месте, — тихо ответила она. — Позвольте представить вам последнюю химеру, Лави… — Лави! Я не могу поверить, что ты жива! — воскликнул стоявший будто в оцепенении последние несколько секунд Джош Диаз. — Я видела, что ты умер! — Монро нахмурилась, сжимая кулаки. Они перебросились парой фраз слишком быстрых, обрывчатых. Джош прижал брюнетку к себе, будто думая, что она в любую секунду исчезнет, развеется, как мираж. — Дети, это Бейкон-Хиллс, здесь никто не умирает по-нормальному, — закатил глаза Питер Хейл. — Стоп, что это получается? Нам всего-то нужно перевернуть мировоззрение охотников, буквально заставить считать частью общества тех, кого они мечтают перебить? Всего лишь? — Стайлз удивлённо уставился на присутствующих. — Именно. Нам всего лишь нужно сломать их идеологию. Только и всего, — мягко улыбнулся Скотт. — Мы справимся.