❶
Вторник, 10 сентября • 12:35 Обед в Западной столовой всегда был для Йена испытанием, расслабиться не выходило, внимание металось повсюду, едва он ступал за порог кафетерия. Он заметил яркие цвета салатного бара: зелёный шпинат, красные помидоры и оранжевую морковь. Учуял характерный запах из отдела мясных деликатесов и барбекю из свинины. Он слышал жужжание вытяжек, шипение гриля, скольжение подносов по направляющим рельсам раздачи. Но больше всего Йена увлекали люди. На каждый приём пищи студенты являлись разномастными группами и в разное время. Сегодня он увидел стайку девушек сестричества «Дельта Зета»¹ из своего общежития, с которыми сидели два парня из братства. Высокий чувак в бандане и с синим рюкзаком, как всегда, устроился в одиночестве у телевизора. Футболисты-очники сдвинули четыре стола, образовав одну длинную зону отдыха. Их смех разносился по всей столовой. И почему ему так нравилось наблюдать за всем этим? Наверное, внимание к деталям помогало пережить день, понять мотивы других людей. Он легко отвлекался, а визуальный ряд и звуки занимали Йена. К обеду он относился как к своей личной мыльной опере, представляя, какие микродрамы разворачиваются в жизни окружающих людей. Более важной причиной для наблюдений… Йен загнал мысль поглубже, не желая признаваться себе в этом. Он осматривался, чтобы понять, не упускает ли что-то лучшее. Он не уделял должного внимания человеку, с которым сидел, на случай, если за другим столиком происходило что-то более забавное. На случай, если другие больше смеялись, дольше держались за руки или сильнее наслаждались едой. Он всегда искал чего-то бо́льшего. Йен никогда ничего не упускал в разговоре, но часть его мыслей витала где-то в другом месте. Он слишком любил наблюдать за людьми. Джефф присел рядом с ним за круглый стол в центре обеденной зоны и поднял тарелку с недоеденным брауни. — Хочешь остальное? Занятия в студии меня просто убивают. Я сплю час в сутки, а в выходные мне нужно отсыпаться по восемнадцать часов чтобы наверстать упущенное. От этого страдает аппетит. Йен с радостью принял угощение. — Понимаю, у меня график тоже сбился из-за ночных смен по четвергам. Совместное поедание шоколадного десерта взывало к его романтической стороне, которая, как он знал, делала его тупицей, но ему было всё равно. Когда ваши свидания сводятся к совместному обеду в студенческом кафетерии, вы ищете нежность там, где можете. — Уолтер смеётся надо мной из-за этого, — Джефф скомкал салфетку и бросил её на тарелку. — Конечно, ведь обычно я засыпаю у него на коленях на диване в зоне отдыха. Внутренние инстинкты Йена напряглись. Ему не нравилось слышать, что Джефф сближается с кем-то ещё. С кем-то, кто не был им. Что такого замечательного в Уолтере, и почему Джеффу было так удобно у него на коленях? — Кто такой Уолтер? — Я говорил тебе о нём. Третьекурсник с архитектурного. Рассказывает мне, что к чему. Он всё это уже проходил, поэтому может показать и подсказать, на чём сосредоточиться. — И много он тебе показывает? — Йен едва скрыл презрение в голосе. Джефф понял, что Йен имел в виду; это было ясно по выражению его лица. — Йен, — он покачал головой, будто объяснял простую концепцию ребёнку, — ты же знаешь, что я встречаюсь с другими. — Должно быть, я пропустил это уведомление. — Мы никогда не говорили об эксклюзивности. — Не знал, что нам нужно, — в голове Йена взвыли сирены. Чувство тяжести, оседающее всё глубже и глубже внутри, тянуло его к полу. — Я здесь чтобы повеселиться, посмотреть мир, а не связывать себя. Думал, ты в курсе, — черты лица Джеффа ужесточались с каждым словом, будто ему нужно было стоять на своём, чтобы сохранить лицо. Его кудри вдруг показались косматыми, тёмные глаза стали похожи на бусинки, очки смотрелись претенциозно. — Ты всегда был напорист, пытался проводить со мной каждую чёртову минуту и везде держал за руку. Я думал, в конце концов, ты остынешь, но ты стал ещё прилипчивее. — Ну, прости, что я считал тебя своим парнем. Разве Джефф не предлагал потусоваться вместе так же часто, как и Йен? Разве они не чувствовали себя комфортно и естественно друг с другом, как и положено паре влюблённых? Что-то он не мог припомнить, чтобы Джефф жаловался, когда Йен принимал его член глубоко в горло. Не называл прилипчивым, когда Йен в полночь принёс кофе в студию, чтобы помочь ему закончить проект. — Ты просто... — Джефф раздражённо потёр лицо руками. — Я не могу заниматься этим с тобой. Тебе нужно расслабиться. Или найти кого-то, кто оценит твоё рвение. Но это не я. Йен словно прилип к сиденью. Его руки тяжело повисли вдоль тела. — Значит, это конец? — Веди себя так высокомерно, как тебе хочется. Я не тот, кто явился на прошлой неделе с именем чужого парня на руке. — Это ничего не значило. Ты просто пытаешься меня задеть, — Йен чувствовал, как внутри клокочет ярость, но сохранял невозмутимое выражение лица. Оставался вежливым. Оставался зрелым. Не устраивал сцен. Джефф взял свой поднос и встал. — Мне всё равно надо встретиться с Уолтером. Мы строим картонные кубические модели. Он действительно хорош в обращении с резцами x-acto², — Джефф сделал ударение на конце предложения, чтобы Йен знал, в чём Уолтер действительно хорош. Внимание, спойлер: речь шла не о резцах. Йен остался один. После бурной дискуссии с соседом по столу, он и сам стал персонажем в чьей-то мыльной опере. Йен огляделся, но размеренный ритм обеденного зала не изменился. Никто не видел бурлящей внутри него боли.❷
Четверг, 12 сентября • 23:12 Йен поплёлся в офис «Потерянных Ключей и Доступа в Комнаты». Войдя, он защёлкнул замок на двери и прислонился к ней спиной, закрыв глаза. — Ты опоздал, новичок, — со злостью поприветствовал его Микки. Сюрприз-сюрприз. — Перестань меня так называть. Я работаю здесь уже год, — Йен огляделся в поисках места, где можно было бы устроиться подальше от Микки. В комнате размером три на три метра это было нелёгкой задачей. Один взгляд на глаза Йена, и Микки понял бы, что он плакал. Ещё одно дерзкое замечание, и Йен сломается. Йен опустил рюкзак на пол рядом с собой. — Не докапывайся до меня сегодня. Мы можем просто заняться работой? — О, у тебя те самые дни? В столовой закончилось твоё любимое шоколадное молоко? — Микки щёлкнул пальцами. — Знаю! У твоего парня не встал, потому что он просто не смог отыскать свой корнишон. Микки, с растрёпанными волосами и в чёрной футболке без рукавов, выглядел самодовольным, сидя в кресле на колёсиках. Он никак не мог знать о разрыве, но заговорив о Джеффе, провернул нож в груди Йена. Выражение его лица, должно быть, выдало правду. Глаза Микки расширились. — Чёрт. Нет больше бойфренда, — он пребывал в блаженном молчании, пока Йен вешал куртку, следом тяжело опустившись на стул без колёсиков. — Я имею в виду, насколько у вас было серьёзно? Разве вы не начали встречаться только в этом семестре? — голос Микки потерял всю свою резкость. — Это дольше, чем любые твои отношения. — Да пошёл он. Он тебе на фиг не сдался. Нет, забудь, что я сказал. Тебе нужно его вытрахать. — Что это вообще значит? — Тебе нужен новый член, чтобы изгнать мысли об этом парне из своей головы. Ты трахнул Джеффа, а теперь вы-трахай его, — выражение лица Микки было решительным. — Сведу тебя со следующим парнем, вошедшим в эту дверь. У любого будет член получше, чем у этого утырка, — Микки фыркнул, добавляя азарта своим словам, подначивая Йена потрахаться. Йен попытался улыбнуться и найти в ситуации хоть что-то забавное. — Даже Трей Канахеле? — Я бы тебе его уступил. Видишь, какой я щедрый? — Микки широко развёл руки, демонстрируя свою самоотверженность. — Тебе нужно забыться. Познакомиться с кем-то и провести время без всяких обязательств. Отвлечься от него. Йен не был готов забыть Джеффа. И уж точно не мог думать о том, чтобы замутить с кем-то ещё. Его раны были слишком свежи и кровоточили. — Я хочу спокойно почитать. Мы можем просто… не сегодня? Микки кивнул и закрыл рот. Он вставил в уши наушники и расслабился в кресле, положив руки на живот и переплетя пальцы. Микки постоянно являл собой клубок энергии. Кто знал, что он способен опуститься на ступеньку ниже? Йен с радостью приветствовал тишину. Не считая едва различимого гула музыки Микки, в комнате было тихо, и Йен мог спокойно погрузиться в свою печаль. Переварить последние два дня и понять, где что-то пошло не так. Прочитать недавние сообщения Джеффу и определить, сказал ли он что-то не то, действительно ли слишком сильно надавил. Йен пытался грустить в своей комнате в общежитии, но активная деятельность соседа выводила его из себя. Он пытался дуться в библиотеке, но проходящие мимо студенты и елозящие по полкам книги действовали ему на нервы. Он смотрел, как Микки слушает музыку, видел, как движутся его глаза под закрытыми веками, откликаясь на звуки. Наблюдал, как Микки постукивает пальцами в такт ритму. Йен в сотый раз удивился надписи «FUCK U-UP» на костяшках. С каждой совместно отработанной сменой Микки казался всё менее пугающим. Но этот страх сменился удивлением. Почему Йен находил его присутствие таким успокаивающим? Из всех людей, с момента, как Джефф порвал с ним, Йена больше всего успокаивало сидеть в тишине с Микки Милковичем.❸
Пятница, 13 сентября • 00:17 Йен едва уловил звонок в дверь. Он сидел за письменным столом и пытался читать роман, который взял в библиотеке. Микки вскочил и похлопал Йена по руке. — Я открою, парень. Девушка у порога что-то говорила, но Йен не слушал. Микки исчез за дверью вместе с ней, так что, она, должно быть, забыла своё удостоверение. В одиночестве, позволив своим мыслям закручиваться по спирали, Йен несколько раз перечитал одну и ту же страницу, в итоге в отчаянии швырнув книгу о стену. Он поднялся и закричал, изо всех сил стараясь унять сердцебиение, прошёлся по комнате, давая волю эмоциям. Почему он всегда был таким слабаком? Почему позволял себе так увлекаться людьми? Он был счастлив, найдя нормального, уравновешенного парня, желающего быть с ним. Он быстро отдал своё сердце, но Джеффу оно оказалось не нужно. Почему он был так сильно расстроен из-за отношений, продлившихся всего ничего? Йен знал ответ. С постоянным бойфрендом он чувствовал себя успешным. Йен связывал статус своих отношений с общим опытом обучения в университете, определив для себя, что по прошествии этих четырёх лет получит диплом, возможность карьерного роста, друзей на всю жизнь и долгосрочные отношения. Если он потерпит неудачу в любой из этих сфер, вся затея покажется ему пустой тратой времени. Он слишком много работал, чтобы получить стипендию, и не мог упустить свой единственный шанс. Он знал, что ведёт себя глупо. Он знал, что его мысли лишены логики. Он знал, что никто не оказывал на него этого давления, кроме него самого. Йен рухнул на пол возле скамейки. Он не мог расклеиться. Не мог плакать, когда Микки вернётся, и вручить коллеге оружие против себя. Дверь отворилась, Микки вошёл в комнату и замер. Он сделал два шага по направлению к Йену. Его потёртые ботинки остановились на потрескавшейся части бетонного пола, куда Йен пялился в течение добрых пяти минут. Микки опустился на колени и протянул руку. Йен со вздохом принял её и поднялся. Микки предложил ему холодное пиво, с вопросом: — Как он это сделал? По крайней мере, порвал с тобой лично, или мне придётся надрать ему задницу? — Где ты взял пиво? — Есть у меня знакомства, — Микки лукаво улыбнулся. Его присутствие в комнате привело Йена в чувство, что не имело никакого смысла. Он обрадовался выпивке и возможности проанализировать отношения. — За ланчем. У нас одинаковый план питания³, поэтому мы обычно обедаем вместе в Западной столовой. — Это то самое заведение «ешь-сколько-влезет» на возвышенности? — Микки сел за письменный стол, устроившись поудобнее и положив локоть на поднятую ногу. Через дырку в джинсах показалась голая коленка. Он выглядел готовым сидеть и впитывать всё, что Йен ему поведает. — Ага. Он вёл себя так, будто в разрыве виноват я. Типа я был слишком нуждающимся, или напористым, или что-то в этом роде. Он, мол, хотел более непринуждённого общения. Якобы я с самого начала не ясно выразил свои намерения, — Йен стоял перед столом. Он ещё не совсем успокоился и предпочитал находиться в вертикальном положении. — Что он ответил на твои возражения? — Ты о чём? — Ты же постоял за себя, верно? Сказал ему пойти нахуй и не сваливать всё это на тебя? Йен не ответил, ковыряя этикетку на пиве. Он и не подумал дать отпор. Каждый чёртов раз, когда его бросали, он смирялся с этим. Потому что какой смысл продолжать отношения с тем, кто тебя не хочет? Что толку умолять остаться? Он представил, как посылает Джеффа нахуй, и признал, что это была довольно приятная картина. Микки театрально запрокинул голову. — Тебе нужно перестать париться. Хватит раздирать себя на части, чтобы угодить всем остальным. Хоть пять минут побудь эгоистом, подумай о себе. Как Микки сумел превратить элементарную человеческую порядочность в преступление? Разве это неправильно — заботиться о чувствах других? Так поступают хорошие люди. Йен знал, что растрачивал себя, отдавая многое, но он не позволит Микки заставить его чувствовать себя плохо из-за этого. Микки сделал большой глоток и рыгнул. — Ты открываешь дверь после первого же звонка. Сортируешь чёртову почту, когда это даже не твоя работа. Расставляешь закуски в алфавитном порядке, разделяя их на те, что с орехами, и те, что без. — У людей может быть аллергия. Микки со стоном указал на бумаги на столе. — Ты пишешь ободряющие записочки на квитанциях. С ёбаными смайликами. — А что плохого в проявлении внимания? — Йен сел на стул и поставил пиво на стол перед собой. Микки поджал губы, его взгляд смягчился. — Из-за того, что случилось с Джеффом, ты до того разнервничался, что опоздал. Ты так беспокоишься, что подумают люди, что теряешь себя. Будешь загоняться по мелочам, у тебя не останется энергии для бо́льших вещей. — Господи, читаешь много книг из разряда «помоги себе сам»? — Йен старался, чтобы голос звучал непринуждённо. Он начинал понимать точку зрения Микки и не хотел признавать наличие мудрости в словах коллеги. — Я в порядке. — О да? Как продвигается алгебра? — Микки ухмыльнулся. — Послушай, я не пытаюсь выкручивать тебе яйца. Я просто говорю, что тебе надо постоять за себя. Не позволяй миру вытирать о тебя ноги. — А у тебя получается? Микки оттолкнулся от стола и с важным видом откатился назад. — У меня всё отлично. Я ни о чём на свете не забочусь. Йен допил пиво и улыбнулся, уже чувствуя себя лучше. — Ты проклятый лжец.❹
02:29 За прошедшие пару часов никто не приходил. Они просидели на одном месте целую вечность: Микки за столом, Йен — перед ним. Медлительность ночи грозила затянуть Йена во тьму. По крайней мере, регистрация ключей дала бы ему хоть какое-то занятие, кроме как размышлять о Джеффе. Микки хлопнул его по плечу. — Да ладно тебе, растяпа. Оторвись от своего учебника. Ты можешь мне помочь. Йен изобразил шок. — Никогда не думал, что доживу до того дня, когда Микки Милковичу понадобится помощь. Микки открыл чёрный рюкзак и достал конверт из манильской бумаги, который получил по почте неделю назад. — У меня ещё не было возможности их рассортировать. — Кого — их? Микки не ответил, но стал на пару оттенков розовее. Он посмотрел на конверт, прерывая зрительный контакт с Йеном, и осторожно высыпал содержимое на стол. Оказалось, в конверте находилась пара сотен бейсбольных карточек. Они вывалились наружу с порывом затхлого воздуха, запахом старой бумаги и разлагающегося картона. — Я, эм... — Микки сложил их в аккуратную стопку и выудил одну, завалившуюся под монитор компьютера. — Это должны быть карточки разных команд 1991 года. Ищи любую «Уайт Сокс». Йен бы посмеялся над странностью всего происходящего — Микки Милкович собирал бейсбольные карточки? — не заметь он грусти в глазах коллеги. — Моя мама, она... «Сокс» были её любимой командой. Она слушала их матчи по радио каждый вечер, как в чёртовы пятидесятые или что-то в этом роде. Единственная игра, на которой она была, состоялась в 1991 году. Они как раз построили новый Комиски-парк⁴, и она выиграла бесплатный билет на игру открытия, — Микки машинально ткнул пальцем в край карточки. — Я пытаюсь собрать всю команду из девяносто одной карточки. Ну, чтобы почтить её память. Йен наблюдал за лицом Микки, ища намёки на то, что у него на душе, чтобы понять, стоит ли действовать осторожно. — Полагаю, её больше нет? — Её не стало почти пять лет назад. И теперь, когда мой отец тоже умер… — он не закончил свою мысль. Личная жизнь Йена вдруг показалась ему совершенно незначительной. По крайней мере, у него имелся один живой родитель. Каким был мир Микки за пределами этих стен? Где он вообще жил? Кроме наличия братьев и сестёр, Йен ничего о нём не знал. Йен взял стопку бейсбольных карточек и пролистал их. Они были настолько изношены, что углы размягчились и обтрепались. — Сколько их у тебя? — Двенадцать, примерно половина команды. Дешевле брать такие большие наборы и перебирать их, чем покупать отдельных игроков, — его губы дрогнули, когда он заговорил. — У меня нет лишних денег, так что приходится заниматься этим. Йен никогда не видел этой мягкой стороны в Микки. Последние две недели были наполнены бравадой. Он никогда не знал, с какой версией Микки столкнётся в следующий раз. Йен взял пригоршню бейсбольных карточек и принялся изучать лица, имена и логотипы, вышитые на униформе. Все эти люди были на пике своей карьеры ещё до его рождения. В самом низу первой стопки Йен обнаружил две «Уайт Сокс» подряд. — Ого, — он поднял их. — Бо Джексон и Карлтон Фиске. Они у тебя уже есть? Микки взял карточки и изучил их. — У меня есть версии, выпущенные Upper Deck⁵, но не такие. Хорошая находка. Йен взглянул на картинку — эффектную фотографию ловца в красных щитках и наколенниках. Толпа в Комиски-парке расплывалась за спиной игрока. — Посмотри на лицо Карлтона, как будто он кричит на судью. Настоящий мастер своего дела. Микки передразнивал позы игроков, размахивая руками. — Глянь на них. Они типа действительно так бегают? Такие нелепые. Застыли в воздухе, готовые взлететь, — он расплылся в беззаботной открытой улыбке. Микки мог повести себя сегодня как полный придурок. Он мог использовать расставание как оружие и втоптать Йена в грязь. Он мог раскритиковать жизненный выбор Йена и высмеять его за подавленное настроение. Но он этого не сделал. Он сидел за столом, перебирая бейсбольные карточки, и делился историями о своей маме. Он слегка коснулся ладоней Йена и принёс ему пива. Занимался посетителем каждый раз, когда раздавался звонок в дверь. Отпускал шуточки по поводу униформы игроков и их усов. Он поделился частичкой себя. Он дал Йену возможность отвлечься. Он посмотрел на Йена с добротой в глазах. Йен мог бы привыкнуть к этой стороне личности своего коллеги.❺
04:52 Микки сидел в кресле на колёсиках, потерявшись в музыке. Йен мог расслышать устрашающие мотивы, гитару и крики. Микки казался беззаботным, способным отключиться от мира и погрузиться в собственные мысли. Йен постоянно оставался на поверхности, всегда увлекаясь очередной интересной вещью, стремясь отметить каждую деталь жизни. Микки, должно быть, уловил, что он пялится, и вынул наушники. — Ты прочёл одну и ту же страницу раз восемь. Сводишь меня с ума, чувак, — в его глазах отражались цветные блики от экрана телефона. Он выглядел дружелюбным, даже если слова звучали резко. — Пытаюсь отвлечься. Не выходит. — Что ты вообще читаешь, древнерусскую поэзию или ещё какую-нибудь чушь? — Микки заблокировал телефон. В течении всей ночи, чем бы он ни был занят, Микки готов был отложить все дела и выслушать Йена. — Классический роман. Ради удовольствия. Слышал когда-нибудь о Джеке Соле? — Я похож на того, кто читает ради удовольствия? — У тебя каждую неделю журналы. — Я «Оружие и амуниция» не ради статей открываю, — Микки прикусил нижнюю губу. Только он мог счесть фотографии оружия за порно. — Почитай мне что-нибудь вслух. Может, это поможет. Йен грелся в удовольствии. Он по жизни подстраивался под других, никогда не отказывая в помощи, был в курсе расписания друзей и знал дни их рождения, запоминал разговоры. Мало кто интересовался им в ответ. Он был средним ребёнком, и дома о нём частенько забывали, вспоминая о его существовании лишь тогда, когда он вляпывался в серьёзные неприятности. Во всех своих отношениях он был тем, кто держал в голове памятные даты и предпочтения своего парня. И тут появился Микки Милкович. Микки задавал ему вопросы, и, казалось, его действительно интересовали ответы. Микки запоминал сказанное Йеном лишь однажды. С каждой неделей Микки проявлял всё бо́льший интерес к тому, что изучал Йен, что читал, как проводил время. По-своему Микки проявлял к Йену больше внимания, чем кто-либо другой в его жизни. Теперь он хотел, чтобы Йен почитал ему вслух? Джефф даже не заметил его увлечения чтением. Йен отложил эту информацию, до тех пор пока не разберётся, что она означает. А сейчас он выпрямился и саркастически ухмыльнулся. — Советы в любви и книжный клуб за один вечер? — Не привыкай к этому. Я такой паинька из-за твоего неважного состояния. Пользуйся, пока можешь. Йен открыл обложку старой книжки в твёрдом переплёте. Слова названия были вдавлены в ткань чёрными и красными чернилами. Страницы пахли хуже, чем бейсбольные карточки. — Ладно. Итак, это книга восемнадцатого века. Доктор рассказывает историю о… — Мне всё равно, чувак, просто читай. Йен прочистил горло. Он встал, держа книгу в одной руке, а другую заложил за спину и изобразил академический акцент. — День или два тому назад, сэр, у меня возникли подозрения относительно того, что ночью в спальных комнатах происходит что-то в высшей степени неприличное, и я решил выяснить все факты путём наглядного свидетельства⁶. Микки медленно покачал головой, как будто это было самое странное дерьмо, которое он когда-либо слышал. — Что, блядь, такое наглядное свидетельство? — Это значит, что он подглядывал, — Йен со смехом шикнул на него. — Сделав несколько глазков, дающих мне полный обзор двух комнат по обе стороны, я проскользнул наверх за пару часов до сна и заперся. Микки поднял руку. — Он подглядывает за ними? Это должно быть интересно, — он взял кока-колу из минихолодильника и ногой захлопнул дверцу. — Продолжай. — Вскоре все они со смехом поднялись наверх в сопровождении двух юных швейцаров, каждый из которых спал в одной из комнат, чтобы поддерживать порядок. Встав на кровати, я мог видеть всё, что происходит. Пока Йен читал абзац Микки медленно, одним длинным глотком отпил газировку. Крошечная капелька напитка скатилась с уголка его губ, обогнув подбородок. Микки ничем не выдал, что заметил это. Его глаза оставались широко раскрытыми, и он внимательно следил за лицом Йена, пока тот читал. Йен перевернул страницу. — Четверо мальчишек бросили Смита на кровать, предпринимая попытки расстегнуть ему брюки, и наконец вытащили его член. Он был хорошего размера и очень твёрдый. — Подожди, ты можешь просто взять это дерьмо в библиотеке? — Ага. Читать для удовольствия не так уж и плохо, да? Микки утёр губы и сглотнул. Йен почувствовал волнение, оттого что его слушателя так зацепило. Увидев, как расширились зрачки Микки, как покраснела его кожа, он решил растянуть чтение настолько, насколько можно. Йен наслаждался эффектом, производимым его словами. Ему нравилось наблюдать, как Микки превращается в лужу из-за выбранной им истории. Микки не упоминал об их пари всю ночь. Может, это не приходило ему в голову. Возможно, он пытался дать Йену немного времени, чтобы пережить разрыв. Йен знал, что если он продолжит читать ещё немного, то сможет привести Микки в нужное настроение и сделать ход. Может быть, даже обманом заставить его сдаться. Выиграть пари было бы хорошим способом закончить день. Йен изменил голос, чтобы читать с выражением. Он замедлил шаг и, продолжив, приблизился к столу, оказавшись рядом с Микки. — Потом я увидел, как Чарли Джонсон взял... — Йен замолчал. Он прочитал про себя несколько следующих предложений и изобразил шок. — Нет, только не это. О, Чарли. Микки поставил свой напиток так резко, что капли с банки разлетелись в стороны. — Что? Не останавливайся на этом. Йен понизил голос, почти мурлыча: — Хочешь услышать больше? — Чёрт возьми, да. Он собирается залезть на него или что? Йен положил книгу в твёрдом переплете на стол, держа её открытой на той странице, на которой остановился. Он положил руки на плечи Микки, подался вперёд и склонил голову набок, указывая в направлении Микки подбородком. — А что я получу от тебя за то, что продолжу, а? Микки нахмурился. Он прищурился, явно что-то обдумывая. Йен провёл рукой по щеке Микки, чувствуя тепло и гладкость кожи. Раньше он не замечал ни россыпи веснушек на его лице, ни остроты линии челюсти. Микки пристально посмотрел на него. Он был почти у Йена в руках. — Хочешь узнать, чем это кончится? — Йен приблизил свои губы к губам Микки. — Ты знаешь, что должен сделать. Микки колебался пару секунд. Затем, без предупреждения, он словно обесточил своё тело, как по щелчку выключателя. Его температура понизилась, мышцы расслабились, глаза заблестели. Он откинулся назад в кресле. — Не-а, это не стоит отчёта за семестр. Хорошая попытка, новичок, — он похлопал Йена по щеке и закрыл книгу. Боже, Микки был хорош.❻
06:40 В подвальной комнате без окон Йен не мог видеть восход солнца, но почувствовал его. Блочные стены начали источать больше тепла, чем холода. Трубы над головой шумели чаще, когда студенты просыпались и шли принимать душ. Вибрация обогревателей прекратилась, отчего здание заскрипело и осело. Эти ощущения, звуки и движения означали начало нового дня. Он провёл всю ночь в коконе офиса «Потерянных Ключей» и в семь утра выйдет на улицу посвежевшим. Йен понял, скольким он дорожил. Возможно, именно так должно было ощущаться причастие в церкви, куда Фрэнк таскал его в детстве. Облатка и вино должны были обновить тебя на следующую неделю. Сегодня это для него сделало окончание ночной смены. Особенно сегодня. Йен вошёл в кабинет сломленным, а теперь чувствовал, что готов отпустить Джеффа. Перечитав смс-переписку со своим бывшим в последний раз, он задержал палец на кнопке «Удалить», но заколебался. Йен не хотел стирать Джеффа в одиночку. Он посмотрел на Микки, сгорбившегося над видеоигрой в телефоне. Они сидели по разные стороны стола, достаточно близко, чтобы легко общаться, но не настолько, чтобы нарушать личное пространство друг друга. Йен откашлялся. — Собираюсь сделать это. Я удаляю Джеффа с телефона. — Отлично. Он не стоит того, чтобы занимать им память. Йен наблюдал, как Микки наклоняет экран туда-сюда. Он слышал звуки выстрелов и взрывов. Интересно, насколько Микки свойственна твёрдость характера? Он переживал бы расставание так долго? Вряд ли. Позволит ли он себе крутиться вокруг чьей-то оси так, что не сможет представить свою жизнь без этого человека? Ни за что. Он знал, как разложить всё по полочкам, как держать людей на расстоянии вытянутой руки. Йен действительно мог бы поучиться у него. — Тебе когда-нибудь разбивали сердце, Микки? — Чушь собачья, что твоё сердце разбито. Этот дрищ ходячий не заслуживает ни минуты твоей печали, — Микки отложил телефон. — Ты испортил мне игру своим нытьём, Галлагер. Йен только вздохнул. Микки ухмыльнулся, губы слегка дёрнулись. На лице появилось такое выражение, словно он не мог поверить, что собирается поделиться своими эмоциями. Он колебался, прежде чем заговорить снова. — То, что я не тусуюсь с радужными ребятами вроде тебя, не означает, что у меня нет чувств. — Кто-то проник под твою толстую кожу? — Ещё раз скажешь «проник», и пива от меня больше не получишь, — Микки рассмеялся, и улыбка осветила всё его лицо. — Я имею в виду, что понимаю. Ты встречаешь кого-то, думаешь, что у тебя есть шанс, и начинаешь мечтать о сентиментальном дерьме вроде совместного похода в боулинг. Йен представил Микки в ботинках для боулинга, и это его потрясло. — Это твой вариант романтического свидания? Микки колупал пластиковый чехол своего телефона. — Неважно, чувак. С подходящим человеком всё что угодно будет свиданием. — Никогда бы не подумал, что в тебе есть романтическая жилка. — Доказывает, что ты обо мне нихуя не знаешь, — Микки часто утомлялся по мере течения ночи. Обычно это проявлялось рассеянностью и небрежностью. Сегодня он казался бдительным. Защищающим. Будто готов был сделать всё, чтобы Йен не унывал. Йен старался сохранять хорошее настроение и позитивный настрой. — Думаю, ты скажешь что угодно, чтобы заткнуть мне рот. — О, я точно знаю, как заставить тебя замолчать, — Микки многозначительно поднял бровь. — Я просто не готов проиграть пари. Йен улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с его лица. — Я думал, что в колледже всё будет иначе, чем во внешнем мире, понимаешь? Отношения будут длиться дольше, люди будут более зрелыми и не станут водить меня за нос. — Послушай, я работаю здесь уже третий год, и с уверенностью могу сказать, что ни один из этих ублюдков не является зрелым. Они — возбуждённые крысы, запертые в клетке, спаривающиеся и готовые вцепиться когтями друг в друга. Если тебе нужны более глубокие вещи, ищи их где-то в другом месте. Лучшее решение — это трахнуть кого-нибудь один раз, а потом двигаться дальше. Йен слышал эту песню слишком много раз. — Что такого замечательного в сексе на одну ночь? — Поцелуй меня, и ты узнаешь. Йен весело покачал головой. После всех событий недели, он больше не знал, как быть. Неужели он действительно хочет продолжать биться головой о стену, гоняясь за парнями, которые никогда не захотят такого же уровня обязательств, как и он? Его бросали снова и снова. В прошлом парни велись на его красивое тело, использовали Йена и оставляли. Он был тайной интрижкой, любовником, тихо прячущимся в тени. Но он никогда не обладал властью. Никогда не был тем, кто задавал тон отношениям, решал, как они будут развиваться. Он должен научиться контролю, иначе навсегда останется тем, кто уступает чьим-то нуждам. Йен изобразил самый соблазнительный взгляд, на какой был способен. — Ты можешь меня научить? — Чему? — Как получить секс на одну ночь. Как трахнуть кого-то и не отдать своё сердце, — Йен склонился над столом. Он провёл пальцем по венам на руке Микки. Микки двинулся вперёд, оказавшись почти нос к носу с ним. — О, а ты молодец, Галлаггер. Тебе не одурачить меня этой душераздирающей чепухой, — он одёрнул руку. — Я на это не куплюсь. Отчёт по окончании семестра полностью на тебе. Йен скрестил руки на груди. — Я действительно хочу знать. — Погоди, ты сейчас серьёзно? — Я пытался быть хорошим парнем, но это ни к чему не привело. Хочу научиться использовать людей и оставлять их позади. Микки выглядел уязвимым. Его взгляд метнулся с рук Йена на его лицо. Казалось, он колебался, заговорив тише: — Ты не хочешь этого, новичок. Ты не такой. Продолжай быть самим собой — большим тупицей, и кто-нибудь появится и полюбит тебя таким, какой ты есть. — Научи меня кидать людей, — Йену этот план нравился тем больше, чем больше он его обдумывал. Это даже придавало ему уверенности, заставляло чувствовать себя лучше, чувствовать себя готовым покинуть офис и столкнуться с внешним миром. — Ты велел мне научиться постоять за себя. Вот чего я хочу. Йен подошёл к Микки и оттеснил его в сторону. Он выдвинул широкий ящик стола, находящийся под клавиатурой, поднял поддон-органайзер, позвякивая ручками и скрепками, и выудил конверт, который они спрятали под ним. Договор о пари на поцелуй. Он вынул лист и расправил его на столе, посмотрел на Микки и добавил фразу: «Поправка: Микки должен научить Йена, как получить секс на одну ночь». — Ты не можешь вносить поправки. Это не ёбаная Конституция. — Договор в письменной форме, и ты расписался внизу. — Я поставил подпись до того, как ты добавил это, — нахмурился Микки. Йен не ответил, продолжая решительно улыбаться, он прислонился к стене. Микки поднялся с кресла и отошёл от стола. — Отлично. Иди сюда. И лучше захвати эту ручку, потому что тебе нужно будет делать пометки. Встань рядом со мной. Они стояли лицом к лицу посреди комнаты, у углубления, где пол шёл под наклоном к сливу. Йен ещё ничему не научился, но уже мог сказать, что это будет хороший ход. — Готов? Я скажу тебе это только один раз, — Микки прикусил нижнюю губу. Выражение его лица было чертовски милым. — Ты приметил этого парня, так? Вы с ним везде пересекаетесь — вне занятий, в кружке вязания, где бы то ни было. Подходишь к нему и устанавливаешь зрительный контакт, — Микки шагнул ближе к Йену, глядя прямо в его глаза. Йен кивнул и представил себя в роли парня, к которому подкатывает Микки. Он представил их стоящими во дворе Мур-Холла, будто они только что отработали смену и вот-вот разойдутся. Представил тепло восходящего солнца, нарастающую суету студентов, спешащих на первые пары. Он полностью погрузился в свои мысли, готовый увидеть, как Микки проворачивает подобные вещи. — Это очень важно, — Микки выглядел сердито и решительно. Он похлопал Йена по плечу, чтобы привлечь его внимание. — Ты говоришь в точности следующее: «Хочешь потрахаться?» Нелепость этой фразы прервала размышления Йена. Он не смог удержаться от смеха. — И это всё? Хочешь потрахаться? Я серьёзно должен прям так и заявить это какому-то случайному парню? — Это избавит тебя от ненужной чуши. Он ответит либо «да», либо «нет». Ясно и прямо. Никаких уловок. — Может, мне попросить его номер или, не знаю, завязать разговор? — Чёрт возьми, нет. Возьмёшь его номер, я тебя тресну. Слышишь меня? — Микки прижал палец к груди Йена, чтобы подчеркнуть свою мысль. — Тебе нельзя привязываться. Йену пришлось прокрутить в голове советы Микки и решить, сможет ли он им последовать. Ему нужен был контроль. Ему нужно было изменить свой прежний опыт в знакомствах. Когда в последний раз отношения доставляли ему удовольствие? Был ли он когда-нибудь с человеком, с которым ему не приходилось задумываться над каждым своим действием? Йен не был уверен, что сможет сразу перейти к случайному сексу, но пообещал себе попробовать. Он кивнул в знак согласия. — Ладно, Милкович. Клянусь прямо сейчас, что не буду ни с кем встречаться, пока у меня не случится секс на одну ночь. — Тебе нужно изложить это в письменном виде, крутыш? — Не-а, — Йен почувствовал, как его решимость растёт, наполняясь, как офисный кофейник, капля за каплей, — я понял и готов разбить несколько сердец. — Отлично, парень, — Микки похлопал его по плечу. — Надеюсь, что в этом ты лучше, чем в алгебре, потому что в алгебре ты отстой. Йен разглядел за оскорблениями и сарказмом Микки именно то, чем они являлись: доброту. До сих пор он думал о Микки, как о быке в посудной лавке, капризном ребёнке, сеющем хаос, что бы ни происходило вокруг. Он был совсем не такой. Микки был внимателен каждую минуту. Он отступал, когда Йен напирал. Он толкал, когда Йен тянул. Он следил за ходами Йена и приспосабливался. Он был отзывчивый, внимательный, увлечённый. Так много граней, которыми Джефф не обладал. И когда Йену понадобился толчок в нужном направлении, Микки был рядом. Йен справится с этой задачей. Он научится искусству связи на одну ночь. Расслабится и будет относиться к сексу более легкомысленно. Он хотел, чтобы Микки гордился им.︾︾︾︾︾︾︾︾︾
² x-acto — фирменное наименование различных режущих инструментов и офисных изделий, принадлежащих компании Elmer's Products, Inc. ³ План питания в университете. У студентов есть возможность приобрести различные варианты питания в университете. В зависимости от того, что они выберут, это может быть одна конкретная столовая на территории кампуса, или вариант выбора из нескольких. Это может быть самый бюджетный вариант (по составу еды), что-то среднее или максимальный пакет по типу «всё включено». На первый взгляд система выглядит запутанной, несколько ценовых категорий, несколько столовых (которые доступны или недоступны для вас, в зависимости от выбранного плана) плюс расписание приёма пищи, возможность обменять обед в одной столовой на обед в другой… Но, наверное, для США это норма, и студенты быстро вливаются. ⁴ Комиски-парк — это бейсбольный парк в Чикаго, штат Иллинойс, расположенный в районе Армор-сквер в юго-западной части города. Стадион служил домашней ареной для Чикаго Уайт Сокс в американской лиге с 1910 по 1990 гг. В 1991 году открылся новый стадион, первоначально также называвшийся Комиски-парк, а старый парк Комиски снесли. ⁵ Upper Deck — американская компания, в основном специализирующаяся на производстве спортивных коллекционных карточек. ⁶ Грехи городов равнины; или «Воспоминания Мэри-Энн с краткими эссе о содомии и трибадизме» под псевдонимом Джек Сол — одно из первых произведений порнографической литературы исключительно гомосексуального характера, опубликованных на английском языке. Книга была впервые опубликована в 1881 году Уильямом Лэзенби. Трибадизм (от «тереться») — форма непроникающего секса между женщинами, заключающаяся в стимуляции вульвы о тело партнёрши. Это включает как взаимный генитальный контакт, так и трение о ногу, живот, ягодицы, грудь, руки или другую часть тела партнёрши кроме рта.