***
Нервный стук каблуков отдавался в ушах и эхом заполонял пространство. Алёна безмолвно описывала общее состояние компании. Спокойно сидеть на стуле и дожидаться педагога было почти непосильной задачей, поэтому монотоное хождение от одной стены до другой помогали хотя бы чуть-чуть унять чувства. Ловя на себе раздраженые взгляды, она лишь презрено фыркнула и, как на зло, начинала топать сильнее. Шелестение книг не прекращалось до тех пор, пока Ларсен со вскриком не протянул: — То, что нужно! Вырвавшись из своих мыслей, ребята резко подскочили к профессору и, облепив его со всех сторон, стали требовать говорить. Кто-то дёргал его за плечо, кто-то за края одежды, надеясь увидить книжные страницы. — Он использовал утеряное заклинание, — пробубнил себе под нос мужчина, водя пальцем по длинным строками, выискивая главную мысль, — Это заклинание нейтризовало магию, но с некоторыми побочными эффектами, из-за которых им перестали пользоваться. Его внесли в список опасных… — Что за побочные эффекты? — перебила его Маша, понимавшая, что дальнейшие слова никак им не помогут. Нужно действовать быстро и точно, ведь они ограниченны во времени. — Не знаю, — покачал головой Ларсен, — Где оно сейчас тоже — нет. Нет. Нет. Нет. И почему всё идёт против них? Стоять и рассуждать о несправедливости — самое глупое на данный момент решение, когда они ещё в состоянии всё исправить. Голова кипела, подбирая варианты следующих действий. Илья рассматривал даже бредовые идеи, считая, что отметить их не в коем случае нельзя. «Оно не подарит вам таланта и умений, но подарит капельку удачи в ваших начинаниях…», — послышался в глубинах сознания голос директора, что бегло отвечала на поставленный вопрос уже в далёком сентябрьском дне. — Есть идея! — выкрикнул он, напугав тем самым всех присутствующих до вскриков и рефлектных прыжков, — Нам нужен Феликс Фелицис. Беглая переглядка, а после гора непонимания. Ни один из них не забыл о прошлом неудачном эксперименте, из-за которого компания, вопреки правилам, стала жить вместе. Но вот, только зачем это им сейчас? — У меня осталось немного ингредиентов для него, думаю, на трёх человек хватит, — он продолжал рассуждать, словно не видя немых вопросов, что быстро накапливались, — Спасибо, профессор, — отстранёно пробубнил парень, выскакивая из кабинета, даже не оглядываясь назад, чтобы убедиться в том, что друзья следуют за ним. Всего этого не требовалось. Он прекрасно слышал торопливые шаги за спиной и тихий шёпот. Синдром отличника, который Муромов старательно пытался перебороть в себе, сейчас брал верх над его сознанием. Допустить ошибку? Ни в коем случае! Отступить от идеи? Нельзя! Сделать всё идеально? Безусловно! В этот напряженный момент, когда от их действий зависит жизнь подруги, струсить невозможно. — Крип-п-п! — раздался оглушительный рев по всей академической территории. Крик пропитанный неизвестным для людей отчаянием и мольбой пробирал до самых костей. От него на глазах появлялись непрошенные слёзы, а кожа покрывалась мурашками. От неожиданности девушки аж вкрикнули, мгновенно понимая чей это голос. Крип — единственный доживший до сегодняшних дней фамильяр, что имел незримую, но безумно сильную ментальную связь с Кирой. Их молчаливые разговоры, увлекательные полёты и просто уютное времяпровождение вызывало зависть не только у студентов, но и у профессоров. Ещё бы какой-то обычной ученице выпал шанс иметь некого фантастического защитника, чей вид напрочь истреблен.***
— Ну и где вы спрятались, негодники? Голос такой знакомый и родной раздавался изо всех уголков, словно специально сводя девушку с ума. Она стояла окруженная непроглядным туманом, потеряно озираясь по сторонам, в надежде увидеть говорившего. Холод уже не казался таким сильным, ей просто было некогда обращать на него внимание. — Мама? — она говорила в пустоту. Старалась делать свой голос достаточно громким, дабы быть услышанной, — Ты здесь? Мама?! — внутри разрасталось непонимание и отчаяние. Почему та молчит? Почему она не видит её? — Попались! — послышался голос, на этот раз он мужской, но не менее узнаваемый. Строгий, с лёгким намёком на кортавость и безумно родной. — Папа! Сорвавшись с места, она побежала, преследуемая собственным криком. Внутри что-то защимило, вызвав тупую боль в груди. «Не уходите, пожалуйста!», — подобные мысли вертелись в её голове до тех пор, пока впереди не показался тусклый огонёк света. Белый, едва заметный луч рассекал туман, пытаясь разогнать его. Словно лунная дорожка, он тянулся к девечьим ногам, зовя за собой. На протяжении нескольких минут девушка слепо следовала за лучом, надеясь, что тот выведет её из пустоты. Вскоре перед ней открылся вид на непонятные экраны, на которых мелькали разные люди, они говорили на перебой, сливаясь в неразличимый хор. — Это же мои воспоминания…