***
Юный принц Зуко и его мать принцесса Урса кормили уткочерепах, плавающих в дворцовом пруду. — Я сейчас покажу, как кормит их Азула, — захихикал ребёнок и бросил в уткочерепашонка огромный кусок хлеба. Урса упрекнула его за этот поступок, а мать уткочерепаха укусила мальчика за сапог. Отцепив животное, мама Зуко выпустила её обратно в пруд. — Глупые уткочерепахи! — разозлился юный принц огня, на что его мать только улыбнулась и погладила его по волосам. Урса объяснила сыну, что любая мать защищает своих детей, если их обижают. У неё получилось объяснить это довольно смешно, и, посмеявшись, мать и сын отправились домой. Они шли через сад, где маленькая Азула играла со своими подругами. У юной принцессы не вышло сальто в воздухе, тогда как маленькая Тай Ли легко перекувырнулась в воздухе. Азула тут же толкнула её на землю, язвительно засмеявшись. Мэй увидела проходившего мимо Зуко и покраснела. Девочка давно была влюблена в принца, однако никак не могла подойти. Заметив это, Азула кое-что придумала, и поделилась идеей с Тай Ли. Она подбежала к матери и попросила её отправить Зуко поиграть с ними. Зуко не хотел присоединяться к сестре, но Урса взяла сторону дочери, решив, что дети должны быть дружны друг с другом. Игра заключалась в том, что надо было сбить с головы противника яблоко. Азула поставила цель на голову Мэй и, выпустив струю огня, подожгла его. Зуко испугался за девочку и побежал тушить пламя, однако упал вместе с Мэй в фонтан, что их обоих разозлило, особенно когда они поняли, что Азула и Тай Ли нарочно это подстроили. Мэй начала кричать на весело смеявшихся подруг, а промокший насквозь Зуко потопал во дворец. Однако перед тем, как уйти, он, оглянувшись на всё ещё мокрую и сидевшую в воде девочку, всё же подал ей руку. Под громкий смех сестры он помог Мэй выйти из фонтана и тут же быстро зашагал во дворец, стараясь скрыть покрасневшие щёки. Тем временем Урса пошла звать детей, так как пришло письмо от дяди Айро, уже второй год осаждавшего столицу царства Земли. Айро звал их приехать и посмотреть на этот прекрасный город, пока он не сжёг его дотла. Зуко и Азула посмеялись над этой шуткой, на что Урса лишь улыбнулась. Генерал также прислал племянникам подарки: Зуко — перламутровый кинжал, отнятый у сдавшегося генерала, а Азуле — куклу, одетую по последней моде царства Земли. Принцесса скривилась при виде подарка и сказала, что если дядя не вернётся с войны, то их отец будет первым наследником Хозяина Огня. Понятное дело, что девочка хотела видеть своего отца победителем, однако говорить такое о своём дяде было на самом деле плохо, поэтому мать упрекнула её за такие слова. Зуко тоже не разделил мысли сестры и спросил, что бы она почувствовала, если бы их двоюродный брат Лу Тен пожелал смерти их отцу. Азула ответила, что всё равно считает отца лучшим кандидатом в правители, чем "его высочество любителя чая", и подожгла куклу.***
Зуко слегка улыбнулся, вспоминая прошлое. Всё же несмотря на проказы и явную жестокость своей сестры, ему было довольно весело с ней препираться. Однако с каждым годом её детская непосредственность пропадала, оставляя место лишь жестокой натуре девушки, которая и была причиной их дальнейшей вражды. По крайней мере, так думал Зуко. Возле торговой лавки четверо солдат царства Земли играли в кости. Зуко проехал мимо них прямо к продавцу и попросил воды, мешок зерна и чего-нибудь горячего. Торговец ответил, что для горячего слишком мало денег, но он может дать два мешка зерна, и ушёл за ними. Из-за лавки выглянули два мальчика. Один из них метнул яйцо прямо в голову солдата. Проказники тут же скрылись, а солдаты подошли к Зуко, посчитав, что это он бросил яйцо, так как никого другого они не заметили. Зуко видел, кто это сделал, но не выдал мальчишек, обвинив во всём пролетевшую курицу. В это время торговец вынес мешки с зерном. Командир забрал их, поблагодарив его за "помощь армии". Повернувшись к Зуко, он велел пришельцу убираться из города, выразительно похлопав по своему молоту, висевшему на поясе. — Эх, солдаты должны охранять людей, а они только грабят местное население. Это не солдаты. Настоящие солдаты воюют, — вздохнул торговец, когда те ушли. Зуко сел на страусовую лошадь и собирался покинуть негостеприимное место, но вдруг рядом возник тот мальчик, что напакостил солдатам. Он предложил Зуко отобедать у него дома и, не дожидаясь ответа, схватил страусовую лошадь под уздцы. Этот малыш чем-то напоминал принцу его самого в детстве. Хотя вряд ли он бы подставлял кого-то, особенно так. Всё же если бы на месте Зуко был не альфа, или, ещё хуже, слабая девушка, возможно, эти солдаты не удовлетворились бы простыми мешками с зерном. Вряд ли бы их остановил торговец, и уж точно вряд ли на это пошли бы дети. Мальчик привёл Зуко на ферму, где паслись разнообразные свиньи-гибриды. Он отвёл страусовую лошадь в сарай, а его родители вышли навстречу Зуко, спрашивая, является ли он другом их сына Ли. Ли тут же рассказал, как новый знакомый защитил его от солдат. Отец заметил, что любой, кто противостоит этим хулиганам, их друг, и что все настоящие солдаты ушли на войну, включая их старшего сына Сенсу. Они представились и сами: мужчину звали Гансу, а женщину — Села. Зуко не мог вспомнить какие-нибудь имена из царства Земли, ибо его обычный псевдоним — Ли — был уже занят, но это не смутило хозяев, которые всё равно предложили ему ужин и ночлег. Зуко сначала отказался. Села сразу догадалась, что альфе неловко получать что-то просто так, поэтому попросила помочь Гансу покрыть крышу сарая, а затем поужинать. На это принц согласился. Зуко и Гансу принялись за работу, а Ли пристроился на лестнице и задавал гостю разные вопросы, пока отец не сделал ему замечание, велев не донимать человека. Но любопытный мальчик не послушался и спросил, откуда у Зуко такой шрам. От неожиданности юноша ударил себя по пальцу. Отец мальчишки попросил прощения за такое поведение его сына, однако Зуко лишь промолчал на это, так же оставив без ответов и ребёнка. Ночью, когда Зуко спал на сене в сарае, Ли стащил его палаши. Юноша правда давно проснулся от шума, но не подал виду. Мальчишка отнёс оружие в поле и стал сбивать цветы подсолнечника, воображая себя великим воином. Зуко пришёл следом и застал его за этим занятием, но вместо того, чтобы упрекнуть его, показал, как нужно правильно обращаться с палашами. Ли попробовал, и у него получилось. Ребёнок был вне себя от счастья, бегая и играя в сражения. Также он упомянул, что брат Сенсу часто показывал ему приёмы с холодным оружием, поэтому подумал, что они с альфой подружились бы. На следующее утро Зуко собрался уезжать. Села дала ему пакет с едой в дорогу. Неожиданно к ферме подъехали те самые четверо солдат. Они привезли плохую новость. Батальон Сенсу оказался в плену. Самый главный из них, тот кто ещё вчера донимал принца, представился как Гау и велел одному из солдат рассказать о прошлом подобном случае, и тот сказал, что пленных магов земли одели в униформы народа Огня и поставили безоружными на линию фронта. Так сказать, эксперимент. Посмотреть, что же будет. Принц знал и куда более ужасающие случаи с пленными, поэтому был непоколебим, однако Гансу стиснул зубы в страхе за сына и посоветовал солдату следить за словами. Гау двинулся на него, но Зуко преградил тому дорогу. Солдаты выругались и уехали. Зуко понимал, что чувствует эта семья. Хоть их боль и не сравнится, однако он помнил, как потерял кузена. Гансу сказал, что уезжает на войну, чтобы разыскать сына. Ли попросил Зуко остаться, но тот отказался, на прощанье подарив мальчику свой кинжал. Он велел ему прочитать надпись на лезвии. — Сделано в царстве Земли. — Другую. — Никогда не сдавайся без борьбы, — внимательно прочёл мальчик и удивленно поднял на принца глаза. Зуко покинул ферму, вспоминая, какие последствия вызвала смерть Лу Тена.***
В тронном зале принц Озай, желая показать отцу успехи своих детей, задавал им разные вопросы. Зуко замялся при ответе на вопрос, как прадедушка Созин выиграл битву при Хан Туи, а Азула тут же перехватила инициативу и быстро расписала все обстоятельства того сражения. Озай похвалил её и велел показать дедушке новые приёмы магии огня, которыми она овладела. Азула прекрасно справилась и с этим, и Озай заметил, что она унаследовала талант в покорении огня от дедушки, в честь которого её назвали. Азула тихо поддразнила брата, и тот решительно встал, чтобы повторить приёмы, показанные сестрой. Однако у него почти ничего не получилось. Озай нахмурился, но Урса похвалила сына за старание. Азулон потребовал от сына прекратить тратить время на хвастовство и перейти к делу. Он приказал всем, кроме Озая, покинуть тронный зал. Азула и Зуко шли за матерью, когда сестра потянула брата в сторону, и они спрятались за занавеской. Озай сказал, что со смертью Лу Тена оборвалась линия Айро, который из-за смерти сына снял осаду с Ба Синг Се. Он попросил назначить его наследником вместо Айро, обходя принцип первородства. Азулон не допускал и мысли о том, чтобы предать старшего сына, тем более после такого горя в его жизни. Айро, по его словам, страдал достаточно, а наказание Озая ещё впереди. Правитель страшно разозлился, и пламя вокруг него ярко разгорелось. Зуко, испугавшись, убежал, а Азула осталась за занавеской. Девочка была в восторге от просьбы её отца и желала скорейшего её исполнения. Однако услышав цену такого предложения, она не была готова. Она вышла в коридор успокаивая дыхание. Как только девочка обдумала случившееся, она тут же побежала в комнату брату.***
Принц остановился отдохнуть, однако через несколько часов неожиданно подъехала повозка, в которой сидела Села. Она рассказала, что солдаты приехали к ним забрать еду, и Ли бросился на них с кинжалом, после чего они увезли его с собой, чтобы он служил в армии. Зуко прервал её слёзную речь, заявив, что он вернёт ей сына. Привязанный к водонапорной башне на площади, Ли очень обрадовался, увидев своего нового друга. Спрыгнув со страусовой лошади, Зуко двинулся к солдатам и потребовал отпустить мальчика. Эти слова вызвали смех у Гау. Он спросил, кто незнакомец такой, чтобы учить их. — Моя личность не имеет значения, а вот кто вы, я отлично знаю. — Он оглядел каждого солдата. — Трусы и хулиганы, способные противостоять только женщинам и детям. Гау разозлился и обратился к своей банде с вопросом, сколько ещё они будут терпеть оскорбления от незнакомца? Трое солдат поочерёдно бросились на Зуко, но он легко обезоружил их и обратил в бегство. Горстка жителей, включая Селу, с напряжением смотрела за этим противостоянием. Оставшись в одиночестве, Гау достал свои молоты и выступил вперёд. Будучи магом земли, Гау не стал сближаться с противником, а своими молотами начал бросать в него камни. Зуко блокировал летящие снаряды палашами, но атаки становились всё быстрее, а камни увеличивались в размерах. Один старик из толпы не стал сдерживаться и криками стал подбадривать юношу. Этого оказалось недостаточно. Пропустив несколько ударов, Зуко начал отступать назад, пока не упал от мощного удара снизу. Закрыв на секунду глаза, Зуко вспомнил свою мать. «Никогда не забывай, кто ты». Зуко резко вскочил на ноги и разжёг вокруг себя огонь. Ли вместе со всеми жителями деревни в ужасе уставились на него. Посылая потоки огня с лезвий палашей, принц отбросил от себя Гау со всеми его молотами и камнями. Тот, опомнившись, спросил, кто он такой. Зуко наконец назвал своё имя и полный титул. В толпе зашептались, а старик выкрикнул, что он не принц, а изгнанник, которого обесчестил собственный отец. Зуко нахмурился, но всё же проигнорировал старика и забрал у испуганного Гау кинжал, после чего подошёл к Ли. Села закрыла собой сына, запретив принцу приближаться. Зуко опустился на одно колено и протянул мальчику кинжал. Однако тот уже совсем по-другому смотрел на юношу и выкрикнул, что ненавидит его. Зуко вспомнил, что испытывал нечто подобное после исчезновения матери: чувство обиды и несправедливости. А тут перед ребёнком стоит принц, чей народ убил или пока ещё только пленил его старшего брата. Понять его чувства можно было. Кажется, такое чувство уже было раньше, но Зуко его игнорировал. Кажется, принц действительно подумал, что же он делает со своей жизнью, и что именно он хочет дать этим людям, когда поймает аватара и отдаст его хозяину Огня. Когда Зуко уезжал из деревни, на обочинах дороги стояли все её жители, а над ними реял флаг царства Земли. Ли стоял последним в ряду. Он проводил своего спасителя глазами и отвернулся. Остальные смотрели ему вслед с ненавистью. Силуэт изгнанного принца растворился в огне заходящего солнца. Зуко вспомнил, как с такой же ненавистью смотрел на невозмутимого отца и улыбающуюся сестру, когда узнал, что его мать ушла и больше не вернётся. Однако подробности ему никогда не были известны, как бы сильно он не хотел найти ответы.***
Зуко отправился спать, но не успел он заснуть, как на пороге комнаты появилась сестра и радостно пропела, что папа его убьёт. Зуко сказал, что это вовсе не смешно, а Азула ответила, что Хозяин Огня велел Озаю убить своего сына, чтобы младший тоже почувствовал боль от потери ребёнка. В шуточной манере она предложила брату бежать в царство Земли, ведь там его точно примет хорошая семья. Вошла Урса, потребовала объяснить, что тут происходит, а не получив объяснения, схватила дочь за руку и увела "на разговор". Оставшись один, Зуко всё повторял и повторял: — Азула всегда врёт. Наконец он заснул, всё ещё надеясь, что Азула всегда врёт. Однако девочка совершенно не врала. Более того, несмотря на свой смех и ухмылку, она действительно, на полном серьёзе думала, что было бы неплохо, если бы Зуко правда уехал в царство Земли, ибо как бы девочка не хотела это признавать, она волновалась. Она волновалась и боялась за брата. Возможно, её способ показать эту заботу совершенно никак не помогал, но то, что она действительно пыталась помочь и придумать что-то, было правдой. Правдой, которую она никогда и никому не расскажет. Потому что девочка всем сердцем верила, что её мать её не любила и никогда не полюбит. А если она станет такой же помешанной на чувствах, как её брат, то, возможно, и отец перестанет ею гордиться. А лишаться ещё одной родительской любви девочка совершенно не желала. Поэтому вскоре после того, как их дедушка умер, а мать ушла, Азула полностью отвернулась от своего брата. Ей не нужен никто, пока она сильна, а отец так же с гордостью смотрит на неё.***
Азула отбросила эти назойливые воспоминания. Сейчас ей некогда думать об этом. Она подняла с земли кусочек белой шерсти. Они наконец-то вышли на след аватара. Девушка уже чувствовала сладкий вкус победы. Акира же чувствовал, что явно пересолил подлив. — Да не так уж и пересолено, вкусно очень, — сказал Сокка, уплетая макароны с томатным подливом вместе с отдельно приготовленными фрикадельками. — Да не переживай, мы без тебя вообще желудями питались, — покосилась на альфу его сестра и снова улыбнулась Акире. Аанг тоже согласился со словами своих друзей и взял тарелку макарон со слегка пересоленным подливом. Тоф, подойдя, попробовала подлив и сказала, что будет только макароны с фрикадельками. Акира на это улыбнулся, кивнул и положил девочке в тарелку то, что она захотела. — Придётся когда-нибудь привыкнуть к тому, что тут нет личного повара. Наши запасы и деньги не настолько велики, чтобы выкидывать еду, — смотря на девочку, сказала Катара. — Не волнуйся о потере еды, смотри, вон твой брат как ест. — Сокка действительно, как расслышал о том, что кто-то не будет есть подлив, тут же попросил добавки. Смотря на него, можно было сразу понять, что остаться голодным это его самый огромный страх. — Поэтому расслабься, о великая хранительница наших запасов. Маг воды тут же нахмурилась, отдавая счастливому Сокке оставшиеся три фрикадельки. — Я наелась, спасибо за еду, — поблагодарила бета Акиру, всё ещё раздражённо смотря на Тоф.***
Pow Акира Пиздец. Это было единственной мыслью, крутящейся в моей голове во время мытья посуды в речке неподалёку. — Так значит, ты не будешь помогать нам?! — У меня уже есть всё, что нужно! Отстань! Мне ничего не надо. — Да как ты не понимаешь?! Тот случай за ужином, теперь ещё и это, а если учесть то, что они и до всего этого чуть ли не поубивали друг друга, пока я готовил, то, действительно, кроме слова пиздец я ничего не могу найти в своей голове, что бы описать это как-то по-другому. Да и смотря на то, как вечно уставшие Сокка и Аанг после установления палатки решили мне помочь помыть посуду вместо отдыха, то и они полностью согласны с моими мыслями. Как и я — с их. Я бы и сам не подошёл к этим ведьмам, даже умирая от усталости. Как вообще всё это произошло? Сам не знаю. Ну ладно, знаю, но понять их я всё ещё не могу. Ну, в общем, насколько я понял, Тоф хочет быть самостоятельной и не хочет, чтобы другие беспокоились о ней или беспокоили её, как делали её родители. Катара же хочет, чтобы каждый участвовал в жизни нашего мини-общества, и каждый вносил свой вклад. В общем, им надо просто друг к другу привыкнуть. Хотя я, в принципе, нормально отношусь к решению Тоф. Она действительно не нуждается в палатке или чём-то ещё, где нужно что-либо собирать и делать. А насчёт еды, она участвует, смотря ногами, где поблизости есть животное или пруд, чтобы Сокка пошёл охотиться. Да и преследователей она вычислит быстро. И к тому же она учитель аватара. Поэтому, думаю, она вносит очень даже большой вклад. Однако я нем, а попытка что-то написать и дать Катаре, чувствую, обойдётся мне криками девушки, и я также предчувствую, что вряд ли она станет вообще что-то читать. Поэтому ну их в одно место. Я пойду лучше... эм... ещё раз чай попью? Всё равно в конце концов всё будет хорошо, хотя по воспоминаниям, девочки ещё не раз поорут друг на друга. После ещё одного чаепития все, казалось, успокоились и пошли в палатки, чтобы поспать. — Стоп, то есть вы оба спите вместе? — Звучит двусмысленно, не находишь, Тоф? — Если бы, — мечтательно вздохнула Катара, получив по голове подушкой от брата. — Не совсем. Вообще, в самом начале спальные мешки были только у Катары и Сокки, а Акира и я спали на Аппе, однако потом ночи стали холоднее, и мы купили две палатки. В одной спит Катара, ну и, мы кстати думали, что ты будешь с ней. — На это маг воды скривилась. — В другой спят Акира и Сокка. — А тебя выгнали, проворные ноги? — Нет, я один раз там спал, и мне больше теплее и роднее спать на Аппе. — Тогда почему наш молчун спит в палатке, если на Аппе тоже тепло? — Просто в какой-то момент они стали рядом спать, — пожал плечами маг воздуха. — И даже до нашей покупки палаток, — добавила Катара. — Мда… А ты точно альфа? — Я посмотрел на девушку умоляющими глазами. — Что ты имеешь в виду? — нахмурился парень. — Неважно, давайте уже спать. Фух, пиздец, я уже было думал начать паниковать. К счастью, мы все были настолько уставшие, что никто не обратил на это внимание. Хотя, когда ложился, я заметил, что Сокка как-то задумчиво смотрит на меня. Однако если он не понял ничего в течение нашего путешествия, то и сейчас не должен. На всякий случай выпью-ка я ту штуку, которую мне дала принцесса. Или лучше оставить её на потом? Почему-то мне кажется, что скоро она мне понадобится как никогда.