В тумане.

Солнце наполовину скрывается за горизонтом, словно взрыв окрашивая небо в яркие оттенки алого и рыжего. Редкие облака впитывают в свои воздушные тела ту же цветовую гамму, насыщенную на западе и затухающую на востоке. Один наёмный матрос, когда-то записавшийся на счёт на Ямайке, следит за бесконечным пространством тёмных вод вокруг корабля, находясь высоко над уровнем моря. В его руках поблёскивает подзорная труба, когда внимательный взгляд цепляется за зелёное пятно, ярко контрастирующее с океанской гладью. - Земля! - звучит с марса громкий выкрик. Команда, привычно голдящая в процессе работы, на мгновение затихает и тут же подхватывает клич, возбуждённо повторяя радостную весть так, чтобы о ней узнали все, в том числе капитан, что уже спешит подняться на мостик. Боцман уступает ему место у штурвала, становясь позади, и Хонджун с азартным запалом прокручивает на шнурке свой компас. - Свистать всех наверх! - командует он, вальяжно перехватывая рукоятку штурвала. Следом начинает звенеть колокол, а за ним по всему кораблю разносится хаотичный стук каблуков. Хонджун же достаёт свою потёртую подзорную трубу, местами отдающую медным блеском, и непринуждённым движением просматривает через неё линию горизонта. В это мгновение всё, что происходит вокруг него, уходит на второй план, давая место внутренним переживаниям. Знакомая шершавость металла под пальцами кажется чем-то новым, когда под прикосновения попадают совсем недавно появившиеся рубцы, однако и на этом пират не задерживается. По его телу разливается приятное чувство предвкушения скорых приключений, от одной мысли о которых сердце начинает трепетать, наполняя грудь теплом. Ощущение, будто теперь, когда одна загадка уже почти разгадана, жизнь встанет на новый путь, всё сильнее укрепляется в подсознании, и от этого перехватывает дух. В это же время суета сходит на нет. Матросы наконец оказываются перед своим капитаном, молча ожидая указаний. В глазах каждого светится возбуждение: ни для кого не секрет, частью какой истории стремится стать команда «Сумрака», поэтому любой намёк на приближение к сокровищам разжигает неописуемый энтузиазм у всех мужчин и женщин, находящихся на корабле. Хонджун, заметив, что его приказ выполнен, складывает трубу и убирает её за пояс. Он медленно обводит взглядом всю палубу, с удовольствием отмечая, как горят глаза собравшихся здесь людей, снова крутит в руке компас, подхватывая его в воздухе, и, набрав в лёгкие больше воздуха, начинает достаточно громко и разборчиво отдавать приказы: - Готовьте шлюпки на основную разведовательную группу и группу для сбора провианта, собирайте нужные для этих операций принадлежности и вещи для сна под открытым небом: мы будем ночевать на суше. Начинайте с этого. - На одном дыхании чеканит он, оглядывая матросов и тут же мысленно распределяя их по ролям, которые собирается им дать. - На борту останется десять наёмных, штурман, плотник, боцман и квартирмейстер, остальные сойдут на берег со мной и там уже получат указания. "Сумрак" встанет под командование квартирмейстера Пака вплоть до моего возвращения. На этом пока всё – за работу! Пираты расходятся по палубе, активно обсуждая план действий между собой, чтобы работа не превратилась в неразбериху. Капитан же какое-то время внимательно наблюдает за толпой матросов, готовый в крайнем случае разъяснить задание лично каждому, но ребята разбираются сами, и уже скоро почти все оказываются на нижней палубе или в трюме. - Каковы указания о командовании в Ваше отсутствие, капитан? - Интересуется Сонхва, подходя к Джуну и становясь по правую сторону от него. Тот пару секунд молчит, обдумывая вопрос, и, стараясь сопоставить реальность с желаемым, решает для начала узнать более точные масштабы острова, каковыми их можно видеть с высоты: - Хью, насколько велик остров? - задирая голову вверх, кричит он. - Примерно десять тысяч футов в длину и восемь в ширину, капитан! И, кажется, по соседству есть ещё один остров поменьше! Примерно пять тысяч на три! - практически сразу доносится с марса ответ. Хонджун кивает сам себе и поворачивается к квартирмейстеру. В его голове начинает крутиться совершенно другой план, который он обдумывает буквально секунды, после чего озвучивает для Сонхва: - Планы немного меняются: на корабле останется четырнадцать наёмных. Вы должны будете сначала проплыть по всей береговой линии этого острова, а затем скрыть корабль за соседним и исследовать его. Ты будешь контролировать всю операцию на суше, и потому в своё отсутствие оставишь на судне кого-то за ответственного... Штурмана или боцмана, на твоё усмотрение и желание Ёсана зарисовать карту округи, - Хонджун тихо усмехается, мельком вспоминая любознательную сущность друга, однако быстро отпускает мысли о нём, сосредотачиваясь исключительно на собеседнике. Память тут же подкидывает сцены, в которых квартирмейстер цепляется за мысль о великой важности доверия между ними, как за самый надёжный якорь, и правильные действия как-то сами собой складываются в сознании. Джун кладёт частично замотанную ладонь на плечо Сонхва и уже серьёзно заглядывает ему в глаза, вкрадчиво произнося: - Я тебе доверяю, поэтому полностью уверен, что ты и без моих наводок всё сделаешь верно. За словами следует улыбка и лёгкое непродолжительное похлопывание по плечу, после которого Джун уже собирается убрать свою руку, но её вдруг перехватывает Сонхва, слегка скрипя кожей перчаток при сжимании. - Спасибо, капитан, - почти шепчет Пак и аккуратно отпускает чужую ладонь. Хонджун на секунду теряет контроль над своим телом, застывая, словно восковая фигура, однако, запоздало моргнув, возвращается в реальность и привычным движением цепляется за серьги на правом ухе. Действие сопровождается характерным звоном металла, но Хонджун не слышит его, вместо этого чётко чувствуя, как быстро начинает биться его сердце. Его взгляд мечется из стороны в сторону, пытаясь остановиться хоть на чём-нибудь, кроме строгого лица напротив, пока не цепляется за спешно спускающегося с палубы Уёна. Тот направляется в кубрик, чтобы подготовиться к экспедиции по поиску провианта, и Джун, вспомнив о своих обязанностях, вынужденно покидает старшего сокомандника, напоследок кивнув ему в знак об окончании разговора. Лицо Сонхва остаётся непроницаемым, как это бывает большую часть времени, однако плотно сжатые губы выглядят так, будто он хочет что-то сказать, но упрямо отказывается это делать, лишь коротко кивая в ответ. Капитан спускается с мостика и направляется вслед за недавно скрывшимся Уёном, отбрасывая лишние размышления в сторону. С коком у него в планах обсудить не менее важные моменты, касающиеся группы по сбору провианта, и хотя это не первая их подобная вылазка на берег, Хонджун каждый раз подходит ко всему основательно. Самым, пожалуй, главным его беспокойством является неизученность территории, на которую они собираются высадиться, ибо терять людей хочется в самую последнюю очередь, а, так как группы никогда не исследуют одну и ту же территорию вместе, приходится разделяться. Это в свою очередь значит, что встаёт вопрос о ещё одном лидере, ответственном за всю команду. Вот тогда и наступает звёздный час Уёна, как приближённого капитана, больше всех разбирающегося в продуктах питания. Этот вопрос они обсуждают недолго: кок уже привык к ответственности, которая ложится на него в подобных ситуациях, и потому его абсолютно не трогает беспокойство о чём-либо, в отличие от его друга, над организованностью которого иногда так и тянет подшутить. Ну а кто Уён такой, чтобы отказать себе в подобном удовольствии?

***

Остатка вечера хватает на то, чтобы развести на берегу острова небольшой лагерь и собрать немного еды для ужина, после которого оба отряда отправляются на боковую. Хонджун первым вызывается дежурить и почти пол ночи проводит в своих мыслях, уставившись на мягкие прибрежные волны и беседуя с Саванó. Потом его место занимает Оливер, высокий молодой парень с чуть вьющимися светлыми волосами и большими чёрными глазами, подведёнными такой же сурьмой, за месяц службы на корабле он успел хорошо себя зарекомендовать, поэтому капитан идёт спать со спокойной душой. Ночь проходит тихо. Джун просыпается с восходом солнца: его услужливо будит туман, активно выплясывающий в голове пирата фламенко и вызывающий этим ужасную давящую боль. Не тратя времени на неприятные ощущения от пробуждения, капитан поднимает на ноги всю свою группу, они наспех завтракают остатками еды с вечера и, собрав вещи, отправляются вглубь острова. Немного пройдя в этом направлении, группа натыкается на довольно широкую, по сравнению с остальными, пальму. Путём недолгих раздумий принимается решение разделиться на три небольших отряда, каждый из которых будет исследовать свой участок острова, начиная с этого места. На коре пальмы высекается символ команды, выступающий ориентиром для тех, кто вернётся сюда после миссии, и отряды разбегаются в разных направлениях: влево на северо-восток, прямо на восток и на юго-восток. Хонджун ведёт за собой четырёх человек в самые недра острова – на восток. Отряд растягивается в длинную шеренгу, равномерно двигающуюся вперёд. Через густые заросли приходится прорываться с саблей в руках, рассекая все мешающиеся кустарники и высокую траву с широкими листьями, из-за чего в жаркий тропический воздух, наполненный разнообразнейшим букетом ароматов, примешивается ещё и запах свежескошенной зелени. Хонджун неспешно размахивает перед собой острым лезвием, каждые десять футов оставляя засечки на высоких тропических деревьях, густо покрывающих поверхность острова. Неприятное давление на череп, появившееся утром, не исчезает до сих пор, из-за чего иногда пират на ходу начинает растирать виски большим и средним пальцами, при этом недовольно морщась и поджимая губы. Почему бы тебе не выпить немного рома? Думаю, это поможет больше, чем твои пыхтения да растирания – с учёной интонацией рассуждает Савано. Хонджун на это замечание лишь закатывает глаза, сильнее замахиваясь на очередной кустарник. - Думать ты должен был сегодня утром, прежде чем будить меня разгромом мозгов, - вслух язвит он. Заросли как будто сгущаются, и пробираться через них становится труднее, но матрос продолжает идти. Я уже сотню раз извинился за это и, если ты не заметил, вообще-то пытался помочь – почти обиженно тянет туман. Джун вздыхает. - Я уже давно не злюсь, если ты не заметил, но ещё одно такое пробуждение не вынесу. - От упоминания того отвратительного состояния, в котором капитан находился всего несколько часов назад, его всего передёргивает. Хорошо, я попробую придумать другой способ– Савано вдруг замолкает, а через длительный промежуток тишины в груди у Хонджуна зарождается чувство тревоги, медленно расползающееся по всему телу. Он не прекращает двигаться вперёд, но взмахи саблей значительно замедляются, а брови машинально сводятся к переносице. Ему не нравится, когда туман так резко пропадает, и даже головная боль в этот момент теряет свою значимость. Кажется, я что-то чувствую – полушёпот прерывает беспокойный поток мыслей пирата, давая вздохнуть с облегчением и тут же напрячься от смысла прозвучавшей новости. Прекращая махать саблей, Хонджун останавливается. - О чём ты? - теперь его лицо искажает беспокойство, однако наравне с ним просыпается и интерес. Цепочки из логических размышлений приводят к составлению теорий, а те в свою очередь дают надежду, что это предчувствие как-то связано с легендой и сокровищами. Савано не отвечает, и капитан уже собирается снова задать тот же вопрос, что и минуту назад, как из глубины джунглей до него доносится приглушённый густой листвой голос: - Вам стоит на это взглянуть, капитан! Оливер. Не успев ничего подумать, Хонджун срывается с места. Голос звучит чуть правее его курса, поэтому он меняет траекторию движения в нужную сторону, уже скоро выходя на тропу сокомандника и несясь прямо по ней. Футов через пятьдесят лёгкого бега пират сходит на шаг. Его взгляд сначала цепляется за высокого юношу, позвавшего его сюда, но быстро перемещается ему за спину. Хонджун замирает, широко раскрыв глаза. Оливер довольно хмыкает: - Я же сказал: вам определённо стоит это видеть. Капитан делает шаг вперёд. Озеро. В нескольких футах от них он видит озеро. Его идеально ровная поверхность отражает кроны растущих рядом деревьев и чистое голубое небо, а маленькие камешки на дне просвечиваются сквозь абсолютно прозрачную воду. Ближе к противоположному берегу стоит ещё более интересная и одновременно непонятная вещь, на первый взгляд похожая на заросший лианами большой колодец. Это оно – еле слышно шепчет Савано, словно совсем рядом, а не в голове. Живот как будто перетягивают тугим ремнём, а руки непроизвольно вздрагивают, кончики пальцев холодеют, и Хонджун сильнее сжимает саблю в руке. Ему не терпится узнать, что это за постройка, – а он не сомневается в её рукотворности, – поэтому уже через мгновение он поворачивается влево и, срезав лишнюю листву, ступает в обход по берегу озера. Вскоре пират оказывается на другом берегу, делает ещё три шага к центру и замедляется, внимательно исследуя странный колодец взглядом. Теперь становится понятно, что перед ним стоит вытесанный из камня стол овальной формы, из противоположных краёв которого будто тянутся рога, создавая над ним арку. Впрочем, в единую дугу они не сходятся, оставляя сверху зазор. Всю композицию обволакивает слой растительности, мешающий детально рассмотреть поверхность. Хонджун срывает с плоской чати стола зелёную скатерть и снова не верит своим округлившимся от шока глазам. Его взгляд впивается в выбитый на каменной поверхности рисунок: две круглые монеты. Та, что слева, расколота на три неравные части, тем не менее создающие единую картинку черепушки Весёлого Роджера. Соседняя идеально ровная, а главное – целая, её изображение полностью отличается от первой, представляя собой фигурную замочную скважину. Они словно являются двумя сторонами одного дублона, и эта мысль раскатом грома обрушивается на пирата. - Что это значит? - ошеломлённо лепечет только подошедший Оливер. Он склоняется над столом, желая лучше разглядеть находку, и случайно замечает что-то странное в воде, о чём тут же спешит сообщить: - На дне озера что-то есть...что-то– Юношу охватывает ступор, и он весь вздрагивает, усилием воли не отскакивая всторону – ему совсем не хочется показаться трусом перед капитаном. Тот, в свою очередь, отреагировав на слова матроса, внимательней вглядывается в толщу воды, вытягивая вперёд шею и упираясь руками о стол. Наконец приметив валяющиеся на дне останки человека, представляющие из себя кое-где прикрытую одеждой груду костей, он лишь задумчиво хмурится. Кому-то так не терпелось добраться до каменного строения, что он рискнул идти вплавь? Какая глупая смерть. Понятно же, что не может всё быть так просто, да и в обход не так уж долго или есть что-то ещё? "Человек тянул к алтарю руку" – глядя на странную позу мертвеца, мысленно подмечает Хонджун. Почему-то эта деталь кажется ему важной, как будто знак или указатель. - Точно, указатель! - восклицает он и под непонимающий взгляд напуганного товарища принимается аккуратно обходить стол, затем, добравшись до левого края, крепко обхватывает каменный «рог», чтобы ненароком не упасть в воду, и продолжает медленно ступать по мокрой каёмке. Когда до костей остаётся шага полтора, пират ловко достаёт из-за пояса саблю и срезает разросшиеся зелёные стебли с высокого бортика. Зелень падает в воду, а вместо неё Хонджун снова встречается с Весёлым Роджером, правда, у этого из дыры в темечке торчит фитиль, создавая впечатление, будто череп – это бомба. "Отличительный знак команды" – сразу понимает пират. Похоже на ворота – замечает Савано. Арку, посреди которой и находится рисунок, ровно по центру рассекает вертикальная линия, действительно сильно напоминающая стык между дверцами. Хонджун переводит внимание на компаньона: - Насколько я помню, Оливер, ты неплохо рисуешь, да? Юноша в ответ положительно кивает. На его загорелом лице читается непонимание, которое капитан спешит развеять, поясняя свой вопрос: - Зарисуй эти монеты. Как можно точнее. Нужно будет обсудить это с командой, - "особенно с Сонхва" уже мысленно добавляет он. По обрывкам историй ему давно стало понятно, что квартирмейстер с самого детства имеет дело с мифическим миром, поэтому обсуждение находки с ним стоит на самом первом месте в списке обязательных дел. Передать ему что-нибудь? – вклинивается туман. Его предложение обдумывается Хонджуном всего пару секунду, после которых он отвечает: "Нет, не стоит. Когда вернёмся, тогда и поговорим" – и достаёт из-за пазухи плотно сложенный потрёпанный пергамент, частично разворачивает его на столе и принимается срисовывать Весёлого Роджера-бомбу. Напротив него начинает выполнять своё задание Оливер. Они до самого вечера крутятся вокруг озера, подробно исследуя его и делая заметки на пергаментах. Оливер дополнительно зарисовывает всю композицию с берега, за что Хонджун его искренне хвалит, задумываясь о дополнительной выплате, которую обязательно предусмотрит. К широкой пальме они идут по одной тропе, обмениваясь заметками и одновременно считая количество оставленных на деревьях засечек: так как расстояния между ними примерно одинаковые, вдальнейшем несложно будет расчитать длину маршрута к озеру и нанести данные на карту. Компаньоны продолжают идти. Через несколько часов возле дерева их уже ждут сокомандники, лица которых так и кричат о том, что матросы готовы делиться своими наблюдениями и с таким же рвением слушать рассказы остальных. Все вместе они возвращаются в лагерь, где их встречает провиант-группа во главе с Уёном, разводят костёр и собираются вокруг него одной кучкой. - Ну, - восклицает Хонджун и ,обведя команду внимательным взглядом, довольно ухмыляется. В его глазах пляшет огонь, и сверкают искры безумия, - выкладывайте, что накопали. У нас много хороших новостей.

***

На ледующее утро Хонджун просыпается сам. Палящее солнце ослепляет только продравшего глаза пирата, и тот со стоном принимает сидячее положение, упираясь локтями в чуть согнутые колени. Похоже, на радостях ребята переборщили с ромом и от души напились, празднуя находку. Впрочем, думать об этом капитан не собирается, и так голова болит. Но хоть не так ужасно, как прошлым утром, и на том спасибо. Ещё не полностью сморгнув сонную пелену с глаз, Хонджун смотрит в морскую даль. И тут ему чудится какая-то назойливая тёмная точка, как будто капля грязи на стекле. Пират хмурится и растирает ладонями тяжёлые веки, затем снова смотрит в сторону моря. Сердце подпрыгивает чуть ли не до горла, добавляя к головной боли ещё и тошноту, сдавившую желудок в кулак. Прямо к острову плывёт ещё корабль. Ещё один корабль. Мозг бьёт тревогу, и интуиция, вторя ему, просто вопит о на движении чего-то страшного. Хонджун подрывается со своего спальника и, набрав побольше воздуха, повышенным тоном поднимает сокомандников на ноги. Матросы неохотно отрывают головы от земли. Их сонные взгляды устремляются на капитана, строго требующего немедленного исполнения приказа, и то и дело пересекаются между собой. Вопросительные. Самым первым неладное замечает всё тот же Оливер – единственный, кто прошлым вечером сделал лишь пару глотков алкоголя, полностью осознавая, чем может обернуться вся пьянка. Каким-то образом он умудрился сократить и порцию, приходившуюся на Хонджуна, о чём тот вспомнил, и чему безмерно благодарен, однако разбудить всех пьянчуг от этого не легче. Юноша оборачивается в сторону моря. - Да что за кипишь? - не выдерживает Уён, вскакивая и тут же хватаясь за голову, удержаться от падения ему помогает чуть менее убитый на вид Сан. Команда подхватывает повисший в воздухе вопрос, недовольно морщась от ярких лучей солнца. Все как один принимают правду о том, что пирушка явно была лишней, но непонимания от этого не убавляется, ибо что сделано, то сделано. Их раздумья прерывает крик Оливера: - Корабль! На горизонте корабль! Держит курс прямо к нам! - широко раскрыв глаза, вещает он. Матросов как веслом по голове огребают. Они резко разворачиваются туда же, откуда идёт юноша, и замирают, отвесив челюсти. В нескольких морских милях от них виднеются светлые паруса, медленно приближающиеся в их сторону. Команда подскакивает с мест, как ошпаренная. Все спешат собрать свои вещи, кто-то убирает остатки костра и выкидывает в ближайшие кусты, кто-то готовит лодки и вёсла. Хонджун, стараясь не поддаваться панике, складывает все заметки в одну сумку, его тревогу пытается унять Савано: Отсюда они вас не увидят, а шлюпки я скрою в тумане, поэтому не стоит так волноваться. Что на тебя вообще нашло? "Я не знаю. Мне просто кажется, будто надвигается угроза. Чутьё" – Хонджун сам себе не верит и не понимает, с чего вдруг такая реакция, лишь нервно чешет шею в том месте, где при заключении сделки с туманом появилась татуировка. Всё его существо бьёт тревогу. Нужно сообщить Сонхва – голос звучит твёрдо, хорошо давая понять, что это не обсуждается. Да пират и сам знает, что нужно связаться с квартирмейстером. "Спроси, где они пришвартовали корабль, в каком месте относительно их острова. И скажи, что мы скоро прибудем к ним, пусть ждут" Ощущение присутствия в голове кого-то ещё испаряется, оставляя после себя непривычную пустоту. Хонджун ждёт, помогая погрузить припасы в лодки. Проходит всего несколько минут, а он уже начинает беспокоиться, не случилось ли чего с Сонхва и остальными. Может, ещё корабли? Или неожиданные рифы? Или ещё какая-нибудь мифическая чертовщина? Не успевает он накрутить себя ещё сильнее, как понимает, что снова не один. Итак. Карабль пришвартовали с восточной стороны острова, к северо-востоку от нас. Отсюда его не видно: надо хорошо проплыть вдоль берега. Они будут ждать нас на борту – сообщает Савано и утихает, давая человеку обдумать ситуацию. Впитав в себя новость, Хонджун протяжно выдыхает застрявший в горле воздух и позволяет себе немного расслабиться. Его отсюда не видно, какое облегчение. "Разрази меня гром, да квартирмейстер просто идеальный член команды!" – восторженно думает он, на что туман самодовольно усмехается. А ты думал? Он выполняет всё в точности, как надо. Это определённо его сильная сторона. Хонджун кивает. Перед глазами проносится момент, когда он впервые увидел Сонхва, этого безразличного ко всему окружающему человека. От осознания того, что именно в его команде Пак работает по-настоящему участливо, на губах непроизвольно расцветает нежная улыбка. Всё с тобой понятно, старый пройдоха, но пора сниматься с якоря. – напоминает Савано, заставляя пирата перевести внимание на шлюпки. Те уже выталкивают на воду, и капитан спешит присоединиться к команде.

***

Сонхва терпеливо наблюдает за водным пространством. Получив известие от духа корабля, он немедленно приказал вернуться на борт и готовиться к отплытию, чем сильно удивил всех матросов. Возражать никто, конечно, не стал, но косые и полные подозрений взгляды всё ещё мелькают в сторону капитанского мостика. Квартирмейстер не обращает на них внимания. - Может, объяснишь, с чего море волнуешь? - равнодушно призывает Ёсан, постукивая пальцами по свободному от карт участку стола. Он хоть и не питает к сокоманднику никаких подозрений, всё равно хочет знать причину резкого окончания экспедиции. - Я выполняю приказ, - коротко отвечает брюнет, а штурман раздражённо сжимает ладонь, прекращая барабанить по дереву. - Тысяча горбатых моллюсков, Сонхва, ты издеваешься что ли? Мы все слышали приказ капитана: исследовать остров. Теперь же, Кракен раздери, ты сообщаешь о том, что есть и другой приказ? - Ёсан хмуро сводит брови, но Сонхва даже не оборачивается на гневную тираду, полную ругательств. Вместо этого он разворачивается к лестнице и спешно спускается вниз, подходя к правому борту. Оттуда остановится видно, как к ним плывут две шлюпки, а вокруг них медленно рассеивается туман. - Готовьтесь принимать шлюпки! Капитан возвращается домой, - объявляет квартирмейстер, и все, отвесив челюсти, провожают две тёмных лодки взглядом. Потом всё происходит быстро: группы подплывают к кораблю, затем по очереди взбираются на борт и расходятся кто куда, шлюпки поднимают вслед за ними. Капитан коротко разъясняет ситуацию всей команде и отходит на небольшое совещание с приближёнными, где принимается решение плыть на Тортугу. Капитан объявляет о дальнейшем плане и снова раздаёт указания, Ёсан встаёт у штурвала, матросы разбегаются по всему кораблю в соответствии с возложенными на них обязанностями. Хонджун выискивает из толпы Сонхва и, обнаружив того у подножия лестницы, неспешно подходит к нему. Брюнет, кажется, неотрывно следит за выполнением работы, однако как только до него остаётся всего несколько шагов, плавно переводит взгляд на подошедшего. В глазах тут же сверкает узнавание. - Капитан, - мягко кивает он. Хонджун зеркалит его действие и мнётся на месте, подбирая слова. - Квартирмейстер Пак, не могли бы вы уделить мне часть вашего времени? Я хотел бы обсудить кое-какие детали экспедиции, - всё же говорит он, и менее уверенно добавляет: - наедине, в моей каюте. - Конечно, я весь в вашем распоряжении. Они проходят в каюту, и дверь за ними захлопывается, отгораживая их от палубного шума. Хонджун подходит к столу и приглашающим жестом указывает на стул рядом с собой, его руки слегка подрагивают от волнения, но он упорно не обращает на это внимания. Сонхва усаживается на мягкую обивку, держа спину идеально прямо, и выжидающе смотрит на лицо напротив, готовясь со всей серьезностью внимать каждому слову. Капитан беглым взглядом проходится по исписанным заметками пергаментам, лежащим на краю стола, после чего заглядывает сокоманднику в глаза и серьёзно говорит: - Кажется, мы нашли «нужные врата».