Любовь всему покорна…

       —У тебя ужасный вид, бабушка! Где ты была сегодня?—спрашивает у неё встревоженная внучка. — Как — где?! В институте в бухгалтерии, конечно. Где же мне ещё быть? Я даже немного раньше ушла. Ходила покупала кое-что вам! Дайте мне сесть. Я так набегалась. Унеси сумку, пожалуйста, Жень… Внучка уносит в комнату бабушкину сумку. Ольга садится в плетёное кресло и, морщась, снимает с головы круглую Шляпу. На шляпке голубые незабудки, такие же голубые, как глаза её дочери—Дианы, да-да, именно Дианы. Алиса и Женя вертятся около кресла, они берут у Ольги из рук шляпку, пакет с продуктами, зонтик. —Ну, к чему ещё зонтик? Лишь бы что-то в руках таскать! — возмущается Женя. —Да я же на целый день на работу уезжаю. Мне жалко шляпу. — Объясняет Ольга. Диана влезает на маленькую скамеечку и, стоя за спиной матери, вынимает из её волос шпильки. —Измучили меня сегодня! Так голова разболелась… — Жалуется она внучке. —Диана, отойди от мамы! Дайте отдохнуть… Вы же слышите, голова болит… Диана заглядывает матери в лицо: —У тебя сильно болит голова? Но Ольга не отвечает дочери. Глаза её кого-то привычно ищут и останавливаются на дальнем углу террасы. Там, прижавшись спиной к перилам, стоит её 2-ая дочка. Голова девочки опущена, глаза смотрят исподлобья. Ольга забывает усталость и головную боль. —Что случилось? — тревожно спрашивает она Женьку. Вопрос этот возмущает девушку,её возмущает также, что Алиса стоит в углу, как наказанная. —Когда ты перестанешь удивляться, Ба? Случилось то, что случается каждый день. И не думай пожалуйста, что это я поставила её в угол, она сама встала к твоему приходу. Но Ольга не слушает, подзывает к себе девочку. —Иди сюда, Алисочка, разве не хочешь встретить маму? — ласково спрашивает она. Алиса подбегает к матери, судорожно обнимает её за шею. Ольга гладит густую копну волос. Женя укоризненно качает головой: —Эх, бабушка, бабушка! Ты хоть бы узнала, как она вела себя! —Я и узнаю — спокойно говорит женщина — Но раньше нам надо поздороваться. —Конечно, надо поздороваться. Ведь Алиса ещё не видела маму — беспокоится Диана, сидя на полу. — А ты не вмешивайся! — обрывает её Женя. Диана подходит к матери и, осуждающе глядя на маму серьёзными глазами, строго говорит; —Алиса очень плохо вела себя, мама. —Хорошо. Я сейчас поговорю с ней, Идите! —Почему де именно сейчас! Поужинай, по крайней мере, и отдохни хоть немного. — подимает плечами Женя. —Ты думаешь, что я могу спокойно обедать и отдавать, не зная, в чём дело, и глядя вот на это… — говорит с упрёком говорит Ольга, указывая глазами на прижившуюся к ней Алису — Пожалуйста, уведи Дишу. Женя ведёт в комнату девочку. Диана идёт нехотя и на порогу выскальзывает из рук Жени. —Мамочка, Алиса пришла рано сегодня! — успевает она крикнуть, прежде чем Женя закрывает за ней дверь. *** Когда все голоса затихают, Ольга осторожно размыкает Алисины руки, обнимающие её за шею. —За что рассердилась на тебя, Женя? — мягко, но серьёзно спрашивает она. *** Алиса видит светлое мамино лицо. Это лицо, такое родное и близкое, заслоняет собой все чужие, враждебные лица, которые весь этот день стоят у неё перед глазами. Алиса рада, что за ней есть многие мелкие провинности, о которых можно рассказать. Она спешит загородиться ими от того главного, что лежит у неё на сердце и о чём никогда не должна узнать мама. А именно, то, что «она дралась с мальчиками, которые брасами в неё камни и мокрый песок, что из-за этих мальчиков пришлось уплыть туда, где дна нет.» —За что рассердилась на меня Женя? — задумчиво спрашивает она. — За что первое, мама? —Как — первое? — теряется Ольга — разве Женя много рассердилась на тебя сегодня? Алиса выпячивает нижнюю губу и молча трёт лоб. — Женя сердилась много раз — подтверждает она. —За что же первое? — отнимая её руку ото лба, допытывается Ольга. —Ну… сегодня приезжал Иван Степанович, и я накричала на него, из-за того, что он зашёл в мою комнату. Он очень обиделся. —Ой блин. И мне теперь перед ним извиняться. —Ну да! — соглашается Алиса. Ольга внимательно смотрит на неё: — А второе что ты сделала? — А второе… это сливки. Я выпила у Дианы сливки. — Алиса глубоко вздыхает и облизывает языком губы. — Я хотела немножко… Диана сама дала… только попробовать, а я пила, пила и всё выпила. — Алиса безнадёжно разводит руками — Диана кричит, а всё пью да пью! Лёгкая грусть обволакивает Ольгино лицо. Она хочет сказать, что та, не должна была выпивать всё, ведь это не её сливки: , но вместо этого с губ врывается неожиданное обещание: — Я куплю тебе сливок тоже. —Не надо! — машет рукой Алиса — Я больше не буду из пить. Пусть они провалятся сквозь землю… —Не говори глупостей! Я хочу знать, что ты ещё делала сегодня? — нетерпеливо прерывает её Ольга, торопясь выяснить все преступления дочки. —А ещё… — Алиса стоит в затруднении, она не помнит, что было ещё дома. Но её выручает Женя. Она потихоньку выглядывает из-за лестницы (вы все знаете, что тогда Ольга жила уже в соснах-3) —Лиса, ты не забыла сказать маме, что я запретила тебе выходить за калитку, а ты всё-таки ушла? —Мама, Женя запретила мне выходить за калитку, а я всё-таки ушла. — Механически повторяет за Женей девочка. Лицо Ольги темнеет от огорчения и усталости. —Смотри, до чего ты маму довела! Она еле дышит уже! — накидывается на девочку Женя. —Подожди, Женя! Мы ещё не договорили! — с досадой останавливает её женщина. — Иди. Мы сейчас кончим… Алисочка! — обращается она к дочке. — Я хочу, чтобы ты поняла, почему нехорошо делать всё то, что ты делала сегодня. Вот случай с Иваном взять… Ведь он приехал всех поведать, хотел посмотреть в каких обстановках вы тут живёт, а ты… —А что такого? Я просто не люблю, когда ко мне в комнату заходят, будь это даже родственник. —Но надо понимать, что родственников надо уважать. —Хорошо, я подумаю над этим. Ольга грустно смотрит на неё: —Это только одно плохое, Алиса… А другое плохое, что ты не жалеешь сестру, не любишь её. —Я люблю, но забываю, что нельзя брать, то, что не принадлежит тебе. —Чтобы вспомнить об этом, надо жалеть. Ты же знаешь, что, если Диана расплачется, её трудно успокоить. А потом у неё так разболится голова, что я всю ночь сижу у её постели… Тёк неужели тебе какая-нибудь комната дороже всех родных людей. — с болью спрашивает Ольга. Нет… мамочка, нет… — с испугом бормочет Алиса. Перед ней встаёт бледное лицо сестры. —нет-нет… —бессвязно повторяет она в ужасе от того, что могло бы случиться. —Помни же об этом. Жалей её, Алисочка — с Тихой просьбой говорит Ольга. — у меня растёт дочка хулиганка.