Paint it Black

Он ушел, обещая найти её после совета, а Алина осталась стоять у фонтана, и когда черная кефта скрылась за черными, безжизненными кустами, девушка закрыла лицо ладонями, отчего-то не желая, чтобы её отчаянно-счастливую улыбку видели даже замершие в мертвенном сне деревья. Она простояла так, то оглядываясь через плечо, то снова возвращаясь к фонтану и мечтательно глядя на поблескивающие на дне монеты и белый камешек, еще довольно долго, стало темнеть. Алина вернулась в свою комнаты, решив сегодня не заходить даже в библиотеку, но прошел вечер, настала ночь, а затем минула и она, а Дарклинг не пришел. Не появился он и завтра, как и в следующие несколько дней. Досадуя на проклятое дежавю, Алина узнала об его отъезде на этот раз от Фёдора, которого встретила в саду, и сама не поняла: расстроилась она сильнее или рассердилась. Нет, разумеется, он не был обязан перед ней отчитываться, она не льстила себе ни его особым отношением, ни расположением, но то, что Кирриган уехал, не передав даже весточку со слугой, заставляло сердце протяжно ныть. Потому что Алина его не понимала. Она внутренне смирилась с тем, как сильно её саму тянет к Дарклингу, она боялась этого чувства, но не отрицала, а он то делал два шага вперед, то один – большой назад. От неё. Он то манил, то отталкивал, дразнил красивыми речами и повторял, что Алина ему нужна, то пропадал вот так, и девушка грустила. А еще тосковала. Так, что иногда выходила из-за стола, только после возгласа Нади понимая, что даже не притронулась к пище, глядя на двери обеденного зала в ожидании, что они распахнутся. Знала, что не посмеет даже шелохнуться ему навстречу, но все равно ждала. Старалась скрыть свою печаль, но на восьмой день даже Женя не выдержала: - Алина, что с тобой? Алина пожала плечами, и вымученно улыбнулась, наблюдая, как за окном снова летят крупные снежинки, наконец, укрывая землю после затянувшейся оттепели. Она надеялась, что они сменят тему и вместе посмеются над Сергеем, который явно неровно дышал к Марии, но сегодня сгоряча обозвал её «жалким заклинателем», но рыжеволосая красавица была слишком проницательна: - Милая, посмотри на меня. Алина нехотя повернулась к подруге. Они сидели за чайным столиком в её комнате, поедая сладкие эклеры с царской кухни. Напиток, терпко пахнущий смородиной, давно остыл, но девушка только качнула головой: - Не бери в голову, Женя. Все хорошо, простоя немного устала. В последнее время меня часто тревожат мысли о… - … Дарклинге? Алина вздрогнула, но Женя удержала её руки, золотистые глаза, поймавшие взгляд Старковой, смотрели серьёзно и даже строго, когда она продолжила: - Ходят слухи, что вас видели в саду, Алина. Я не хотела их распространять, но вижу, что выхода нет. Скажи, это ведь ложь? Щеки Заклинательницы запылали, она хотела резко ответить, что это Жени не касается, или вовсе соврать, но не смогла. Её молчание говорило громче любых слов, и Сафина резко поднялась на ноги. Она несколько раз замирала, будто желая что-то сказать, комкала в кармане какой-то листок, но в итоге остановилась у окна, глядя на Алину с непонятным девушке состраданием, и негромко произнесла: - Не надо, Алина. Не стоит доверяться тем, кто сильнее тебя. Не стоит влюбляться в таких людей, как генерал. Это не закончится ничем, кроме боли. Поверь мне, я знаю. Женя еще несколько мгновений смотрела на Алину, а потом поспешно ушла, оставляя Заклинательницу Солнца наедине с самой собой, переваривать слова, которые поразили громом среди ясного неба. Будь Алина мудрее, она дошла до этого сама, будь осторожней, то даже прислушалась бы, но Алина была сама собой и только теперь, глядя на закрывшиеся за Женей двери, понимала: ей предупреждения безнадежно опоздали. Дни снова потянулись унылой вереницей, день за днем Алина делала одно и то же, надеясь если не талантом, то хотя бы упорством сдвинуть свое обучение с мертвой точки. Сияющая сфера теперь получалась размером с тазик, а то и с бочонок, она пару раз уворачивалась от атак Боткина прежде, чем кулак пожилого шуханца отправлял её в тысячный раз полежать на мягком сене, но эта рутина не спасала. Отвлекала на время, но стоило Алине освободиться, как она снова искала знакомый силуэт в толпе, а когда усилием воли заставляла себя прекратить, начинала прислушиваться к разговорам: чай, прозвучит где-то знакомое имя? Время летело, надвигались зимние празднества, Алина каждый день первая встречала у Малого Дворца гонца, но писем для неё не было ни от Мала, ни… от кого-нибудь другого. В канун первого дня месяца Мороза, мороз на улице действительно разразился ужасный. Алина едва не отморозила нос, кутаясь в подбитый серебряной лисицей капюшон своего кафтана, пока бежала до Багры. Сегодня она приходила к ней утром и после полудня, но старуха неизменно отправляла её восвояси, мотивируя этот тем, что сейчас не до «очередного разочарования». Старкова не хотела идти, но на стук в дверь снова никто не ответил, и, приплясывая на ходу от холода, она направилась назад, и только у пруда притормозила, удивляясь: на льду катались мальчик с девочкой, видимо, шквальные, потому что снег кружил вокруг них причудливым танцем. Оба смеялись, держась за руки. Счастливые и совсем юные, полнящиеся счастьем от одной простой и банальной радости. Алина смотрела на них почти с завистью, мечтая, чтобы в её жизни все было так же просто, когда позади её окликнули: - Алина! Сперва девушка решила, что её померещилось – слишком уж явно она принимала желаемое за действительное, но снег на склоне заскрипел под чужими шагами, и Старкова, не веря себе, рванула навстречу. Мысли вылетели из головы, как и любые нормы и правила этикета. Ана Куя упала бы в обморок со стыда, но Алина, подобрав подол длиной кефты, неслась через сугробы вприпрыжку. К нему. Навстречу. Однако за миг до того, как их руки соприкоснулись, воздух разрезал крик, и ужас накрыл с головой, ледяной водой отрезвляя и возвращая к действительности. Дарклинг бросился к пруду, Алина, вопреки его словам, следом, и только когда на твердую землю соскочила бледная, как снег, рыжеволосая девочка, она рявкнула на неё, с трудом узнавая собственный голос: - За помощью! ЖИВО! Знала, что генерал велел сделать это ей самой, понимала, что доберется быстрее девчонки и точно не впадет в ступор от страха, но физически не могла заставить себя отвернуться, с замиранием сердца наблюдая, как Кирриган сбросил кефту, как нырнул в воду. Стоило темным водам сомкнуться над его головой, и время словно замедлилось. Пропало всё – сад вокруг, снег, холод и ночь, осталась только чернеющая посреди льда пробоина, и отчаянно долго тянущиеся секунды. Сердце успело пропустить, кажется, сотню ударов, когда лед в стороне от промоины взорвался, а над водой показалась голова Дарклинга. Алина закричала, рванувшись к нему, но он её не слышал и снова нырнул, а девушка затормозила на самой границе берега. От страха ноги сделались ватными, а рассудок отказывался воспринимать реальность: мальчик утонул? Дарклинг нырнул за ним в ледяную воду и тоже?.. Алину заколотила крупная дрожь, уже не думая, она сперва пошла по льду, слыша под ногами треск, затем упала на колени и поползла, шаря побелевшими от холода пальцами по прозрачной поверхности, пытаясь высмотреть что-то под ней в кромешной черноте. Где-то позади доносились крики – девочка сумела позвать на помощь, - но они были далеко, а сжимающееся в груди дикой болью сердце подсказывало: время вышло. Они оба так долго под водой, что шансов нет, и она совершенно бессильна чем-то помочь. Алина заплакала, слезы на щеках тут же обратились льдинками, и девушка бездумно сделала единственное, что смогла: уперлась одной рукой в лед, а вторую вытянула, будто пытаясь дотянуться до невидимой за черной рукой с серебряным кольцом-когтем. Сила потянулась из груди, разливаясь от кончиков пальцев, свет сперва тусклый, но с каждым мгновением крепнущий, прошел сквозь ледяную корку, сковавшую озеро, сквозь темную воду, он достиг самого дна, выхватывая из черноты две безвольно раскинувшиеся там фигуры. Алина закричала, направляя в свет все свои боль и страх, ночь расступилась, становясь ясной, как день, и долговязая фигура во тьме дрогнула, различая среди вдруг залившего все вокруг сияния, темный силуэт, тянущий к нему руку. К пруду выбежали Федрор, Иван, Владимир и Софья – корпориалы, очевидно, были где-то неподалеку. Они что-то кричали Алине, но она не смогла разбирать слов, чувствуя, как под ладонью плавится лед, как рвется изнутри годами сдерживаемая мощь. Алина в детстве была на ярмарке и видела, как силач там разргнул подкову руками, и сейчас ей казалось, что точно так же кто-то сейчас освобождает запертую в ней мощь, ломая оковы. Она повалилась ничком, когда силы иссякли, но раньше успела увидеть, как лед всего в метре от неё взорвался сотней осколков. Ощутила чьи-то руки, тянущие её прочь от полыньи, и устало улыбнулась, когда заметила, как Дарклинг нетвердо встает на ноги, передает Владимиру на руки неподвижного мальчика, и тот укладывает его на снег, прикладывая руки к груди. Генерал падает на колени, но его поднимают Иван и Федор, и, по дороге ускоряя сердцебиение, чтобы согреть, тащат его к Малому Дворцу, а он даже не противится, делая попытки идти сам, - значит, всё очень плохо. - Идем, ты замерзла совсем, - шепчет где-то над головой Софья, а Алина покорно поднимается на ноги и плетется через заснеженное поле. Ей только после полуночи удается ускользнуть из спальни. Дойдя до покоев Кирригана тем тайным коридором, что он ей показал, Алина замерла на несколько мучительно долгих мгновений прежде, чем постучать. Дверь приоткрылась, оказываясь почему-то незапертой, и девушка шагнула через порог, ныряя в кромешную темноту. Высунув язык от усердия, заставила на ладони вспыхнуть маленькую, размером со сливу, сферу, и только тогда поняла, что попала не просто в часть Дворца, принадлежавшую Дарклингу, а прямиком в его комнату. Рассмотрела письменный стол и ряды книжных шкафов вдоль стен, а между ними задернутую портьерами арку, за которой, вероятно, находилась спальня. - Эй? Есть тут кто? – голос осип и дрожал, но Алина упрямо откашлялась. – Генерал Кирриган, простите, это я. Алина. Фёдор заходил, сказал, что вы в порядке, но я… я очень волновалась за вас.