Paint it Black

Кажется, Алина, наконец, достигла предела. Той самой границы ужаса, отчаяния и беспомощности, за которыми начиналось одно лишь бесстрастное принятие. И впервые за минувшие сутки обрадовалась, что здесь нет Мала. Ведь там, у ручья, это мог бы быть он... Она видела, как вокруг занявших оборону воинов сгущается тьма. Чувствовала, как она растёт и крепнет, как змеями вьется среди деревьев, безошибочно находя своих жертв. Слышала их крики, кожей ощущала их первобытный ужас, отражением застывший на лицах окружающих её людей и гришей, но не отводила взгляд от спины Дарклинга. Она не видела его лица, но то, что пробудилось внутри неё, эхом отзывалось на его чудовищную силу и тянулось к нему, помимо её воли. Она видела, как дрогнули плечи и подкосились колени, как тьма, накрывшая лес, подобно туману на рассвете рассеялась, возвращаясь к своему хозяину. Генерал тяжело опустится на землю, Фёдор, Пётр и двое незнакомых ей корпориалов кинулись к нему, но Кирриган их остановил, а Алина шумно вдохнула, увидев кровь на его груди. - Святые... Сиплый шепот был неразличим за гулом встревоженных голосов, люди генерала, безропотно повинуясь его воле, поспешили к ручью, чтобы подобрать тела убитых и убедиться, что опасность миновала и снова их не застанут врасплох. А Алина, противореча здравому смыслу и всем своим инстинктам, сделала шаг вперёд. Второй. Третий. Замерла на миг в нерешительности, но упрямо дернула подбородком и рухнула на колени рядом с гришем. - Вы ранены. - Дрожащими руками она стянула с шеи шарф, протягивая его к груди мужчины: - Кровь идёт. Можно мне?.. Пожалуйста. При подготовке к службе солдат Первой Армии учат оказывать первую помощь, но картографы - не солдаты. Им говорили, что рану нужно зажать, чтобы остановить кровотечение, и ждать помощи от лекаря, но у Алины не было аптечки с бинтами, а опричники и гриши сновали вокруг, слишком сосредоточенные на деле и потрясенные увиденным. Если бы генерал приказал оказать ему помощь, они бы ринулись к нему на передирачку, но сейчас Алина вдруг осознала кое-что, что её поразило: они боятся его. Боготворят, но в той же мере испытывают неподдельный ужас... И все же убийцы преследуют её? Кажется, Дарклингу не особо понравилась её затея, но спорить он не стал, и Старкова, продвинувшись чуть ближе, крепко зажала порез на его груди плотной тканью. Она быстро напиталась кровью, но генерал казался куда бодрее, чем в тот момент, когда упал, и Алине хотелось верить, что все совсем не так плохо, как выглядит. Она потупила глаза, глядя на свои заляпанные кровью руки, но стоило отвести взгляд, и девушка едва не вскрикнула: двое опричников, придерживая за руки и ноги, несли к костру тело проливной, которую при жизни звали Татьяной. Широко распахнутые голубые глаза, казалось, смотрели прямо на Алину, и она, ежать, прошептала: - Я виновата. - Комок подступил к горлу, но вместе с горечью пришла почему-то злость, и Алина, сверкнув глазами, спросила: - Это ведь все из-за меня, да? Потому что они думают, я опасна? Это ведь нелепо! Каждый ребёнок в Равке, даже сиротка-полукровка из приюта в Керамзине, с самого детства знает истории о святых. О них рассказыввют нянечки и матери, о них говорят священники, пишут в книжках и поют в песнях. Алина, как и все, слышала легенды о Заклинательнице Солнца, святой, чьего прихода ждут столетиями, но что бы за сила ни была скрыта а ней, это нелепо. - Почему они боятся меня? - тылом ладони она отерла щеку, только сильнее размазывая кровь, и с надеждой покосилась на пробегавшего мимо Фёдора, но корпориал устремился прочь, и Алина покачала головой: - Они ошибаются. Из-за меня погибло уже столько людей, а вы... вас ранили. И все же мы едем в Ос Альту? Что если эти... эти люди захотят отыскать меня и там? Опасность и смерти придут за мной туда, и я... я не хотела бы, чтобы кто-то ещё пострадал.