Обмен

— Воин… Защитник… — ветер уносил тихий шепот, срывающийся с окровавленных уст. Пустой взгляд был направлен в тёмное небо, не освещаемое даже звездами. В уголках змеиных глаз стали собираться влажные капли. Упав на колени, чувствуя как раны вновь открываются, демон закрепил маску, скрывая искаженное от боли, слез и измученной улыбки лицо. — Не знаю, достоин ли я встретиться с вами вновь… — он с трудом держался на коленях, ослабевшее тело было готово рассыпаться в любой момент. — Однако и здесь оставаться мне нельзя. Жизнью я никогда не дорожил, вы это знаете, но это всё, что у меня осталось. Лишь её я могу отдать, чтобы искупить свою вину перед вами. Я… — Голос молящегося задрожал, ему пришлось сглотнуть, чтобы продолжить — Я не смог защитить вас. Я не смог отплатить вам после всего того, что вы для меня сделали. П…Прошу… Прошу, примите мою душу. Душа демона ничего не стоит, никуда не попадает, лишь исчезая навсегда, поэтому примите её как мою последнюю клятву вам. — Дрожа, с трудом шепча слова слабым голосом, он встал, перехватывая копье и поднося его острым концом к груди. — Клянусь, что всегда я был верен лишь вам. Клянусь, что даже после смерти буду благодарен вам за всё, что вы сделали для меня. Примите мою жизнь, ибо она ваша по праву. Вдохнув, он сморгнул влагу в глазах и, зажмурившись, занёс копье над грудью. Пронзая сомнения, страх, туманный воздух и слои рваной одежды, копьё с тихим ударом вонзилось в золотой щит, не доходя до кожи. — Ч…Что…? Голова мучительно больно и медленно повернулась к источнику элементальной силы. Широко раскрытые в ужасе и удивлении глаза уставились на высокую фигуру, выходящую из тени. Тело затряслось, сознание замутилось, всё вокруг смешалось. Размытый из-за слёз кроваво-алый мир перед глазами начал угасать, лишь знакомое лицо и невыносимо знакомый голос всё ещё были различимы. — Я принимаю твоё подношение. Раз уж ты признаешь, что жизнь тебе больше не нужна, я с радостью верну её себе. Улыбнувшись, Архонт протянул руку израненному демону. Из трясущихся рук выпало копьё, ударяясь о землю с тихим звоном. Хватаясь за протянутую руку, как утопающий за соломинку, чувствуя, как ноги перестают его держать, а всё тело обмякает, Сяо измученно улыбнулся. — Она всегда была вашей. И мир погас.

***

— Здравствуй, Тарталья, извини, сегодня у меня нет времени, чтобы извращаться с пытками, рефлексировать о твоей голодовке и наказывать тебя. На тумбочке еда, ванну примешь сам. — Громко шагая, Чжун Ли прошёл мимо кровати к креслу, стоящему возле окна, и начал что-то быстро и уверенно делать. — И тебе доброе утро. — спросонья Чайлду понадобилось несколько секунд на то, чтобы осмыслить всю полученную информацию. — Погоди, серьёзно? Откуда такая занятость? Ты не подумай, я не против! Сдохнуть тут по твоей вине было бы, разумеется, неприятно, однако я рад, что теперь ты мне хотя бы не мешаешь! — Помолчи пожалуйста, а то в твоей комнате по моей вине будет на одну смерть больше. — Чжун Ли раздраженно и сосредоточенно продолжил возиться с чем-то, что Чайлд не мог рассмотреть. Замолчав, Тарталья удивлённо заморгал, пытаясь понять, что, собственно, происходит. Он минуты три вопросительно смотрел в сторону Архонта, пытаясь сообразить, что произошло за ночь. Чжун Ли же в свою очередь возился с бинтами, какими-то склянками с подозрительным содержимым, травянисто пахнущем на всю комнату, обрабатывая что-то, свернувшееся в кресле без движения. Он аккуратно пропитывал лекарствами ткань бинтов, после чего сосредоточенно наматывал её на подозрительный объект. В очередной раз потянувшись за лекарством, Архонт нахмурился и, цокнув языком, отложил склянку с ним в сторону, вставая со своего места. — Мне нужно ненадолго отлучиться, постарайся не испортить никому включая себя, жизнь за это время. — Он торопливо вышел из команты, захлопывая дверь. Мда, ну и утречко. Тарталья в недоумении замотал головой, щекоча шею рыжими прядями, пытаясь проснуться. Сев на край кровати, он уставился на, как назло, повернутое в противоположную от него сторону кресло. Потратив на сомнения пару секунд, он подошёл к нему и, глубоко вдохнув, приготовившись к бою, отогнул простыню, укрывавшую объект на нем. С уст Чайлда сорвался удивлённый выдох, когда он осознал увиденное. На кресле лежал прикрытый от наготы лишь простынёй мальчик, судорожно посапывающий, находясь в глубоком сне. Телосложение было похоже на подростковое, выпирающие, несмотря на наличие мышц, кости выглядели жутковато, особенно в сочетании с ранами на коже. Грудь неравномерно вздымалась, Тарталья содрогнулся, увидев глубокие ранения, исполосовавшие её, отмечая, что за годы сражений не видел никого живого в подобном состоянии. Некоторые раны были перевязаны — вот, что делал Чжун Ли с утра — но те, что были видны, заставляли стынуть кровь в жилах одним видом. Завороженно смотря на мальчишку перед собой, Чайлд провел рукой по напряженному лицу, смахивая спутанные: с чёрными, как ночь, лазурно-бирюзовые прядки. Предвестнику открылся вид на нахмуренные даже во сне, сведенные домиком брови, под которыми покоились закрытые глаза, обрамленные длинными ресницами. Розоватые губы слегка подрагивали при каждом вдохе, дыхание явно давалось мальчику с трудом. — Возможно сломаны рёбра… — В голове предвестника пронеслись базовые курсы медпомощи, которые им чертовски давно преподавали. Отмахнувшись от воспоминаний, Чайлд опустился, приближаясь к груди спящего, и, стараясь максимально сосредоточиться, начал ощупывать выпирающие кости в поисках перелома. Проводя пальцами по мягкой белой коже, покрытой грубыми шрамами, он поймал себя на том, что вместо того, чтобы искать повреждение, он завороженно ощупывает раненого. Замотав головой, он вернулся к прошлому занятию. Он аккуратно проминал каждое ребро, слабо надавливая, чтобы убедиться в целостности костей и суставов. — Седьмое… Восьмое… — Чайлд тихо считал, сосредоточенно осматривая спящего. — Девятое… Деся… Прежде чем Тарталья успел среагировать, раздался болезненный крик, и ему в лицо прилетел звонкий удар. Раненый вывернулся, попытался вскочить и встать в боевую стойку, но, поскользнувшись на простыне, с грохотом растянулся на полу. Тарталья вскочил, смотря на раненого, но вид того вновь заставил его замереть. На Чайлда уставились два лимонно-золотых глаза, испуганно смотрящих снизу. Казалось, что мальчик безумно хочет вскочить и убежать, инстинкты говорят ему сражаться, но из-за своего состояния он может лишь беспомощно лежать на полу. Оба парня застыли, безмолвно смотря друг на друга несколько мгновений. — Тебе помо…- — Не смей! — Мальчишка быстро сел на полу, закрываясь от удивлённого взгляда. Между ними вновь повисло тяжёлое молчание. Тарталья внезапно осознал, что чертовски давно не контактировал ни с кем кроме Чжун Ли, отчего понятия не имеет, что говорить. Помявшись с секунду, он откашлялся и наконец прервал молчание. — Таааак, я смотрю, ты не нуждаешься в помощи? — В голове появлялись вопрос за вопросом, но почему-то озвучить Чайлд решил именно этот. Возможно, садизм, испытываемый им на протяжении всего времени, проведённого здесь, стал пагубно сказываться на нём, проявляясь и в его манере речи. Мальчик на полу вспыхнул, краснея то ли от злости, то ли от сложившейся ситуации. Шмыгнув носом, он попытался встать, однако израненное тело было сложно контролировать. Кое-как выпрямившись на трясущихся ногах, он сделал шаг к креслу, чересчур сосредоточенно следя за каждым своим действием. На лбу выступила лёгкая испарина, а брови были умильно сведены домиком, отчего Чайлду, пристально наблюдавшему за действиями, пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться, сохраняя суровый вид. Тем временем мальчишка не сдавался. Судорожно вдохнув, пропуская воздух сквозь плотно стиснутые от боли зубы, он поднял ногу, чтобы сделать ещё шаг, однако, неправильно перенеся вес, забыв о ранениях, потерял равновесие, летя вниз прямо на-- Приземлившись в чьи-то крепкие руки, он удивлённо поднял глаза, встречаясь ими с улыбающимся Чайлдом. — А вот мне кажется, что без моей помощи ты бы сейчас валялся на полу. — Тарталья мягко опустил мальчишку в кресло, хитро смотря ему в глаза. Раненый раздраженно свернулся в кресле, смотря на Чайлда, как загнанный зверь. Тарталья почувствовал укор совести за свою насмешливость, поэтому продолжил говорить менее задорно. — Я, кстати, Тарталья, но ты можешь звать меня Чайлд! А тебя как зовут? — Предвестник внезапно вспомнил, как сложно знакомиться с незнакомыми людьми. В голове сразу всплыли моменты из детства, когда можно было просто подойти к кому хочешь на площадке и, вооружившись волшебной фразой «Мальчик, а как тебя зовут?», подружиться со всем миром. Однако, почему-то мальчишка перед ним не стремился выдавать своё имя, сверля Чайлда взглядом. — Объясни почему я проснулся голый, с тобой, трогающим меня в одной комнате. — Раненый явно не был настроен позитивно. — Ого, какое совпадение, я тоже хотел тебя спросить, почему я проснулся с голым тобой в одной спальне! Но я решил, что вежливее было бы сначала представиться друг другу. — Парировал Тарталья. Они вновь уставились друг на друга, после чего раненый сдался. — Адепт Сяо. — Чуть помолчав, он смущённо продолжил. — И… И раз ты такой вежливый, дай мне простыню, чтобы я хотя бы прикрылся. — Адепт? И кому же ты поклоняешься, мальчишка? — Насмехаясь в своей привычной манере общения, Тарталья подал собеседнику простыню, которую тот яростно откинул в порыве злобы. — Мальчишка?! Ты разговариваешь с двухтысячелетним адептом.- — Ведущим себя не лучше моего шестилетнего брата. — Чайлд раздраженно поднял простынь, вновь накрывая Сяо. — Я поклоняюсь самому Гео Архонту — великому Мораксу, как смеешь ты так пренебрежительно относиться ко мне?! Чайлд удивлённо рассмеялся, смотря на нелепо размахивающего руками Адепта. — Сяо, да ты везунчик! Не знаю как и почему, но тебе повезло оказаться в обители твоего обожаемого Архонтишки. Сяо вновь вспыхнул гневом, но потом остановился, недоуменно смотря на Тарталью. После нескольких мгновений раздумий он поднял голову и, прерывая тишину, удивлённо спросил: — Подожди, так это не ад? Спустя секунду молчания и удивлённых взглядов Тарталья упал на кровать, заливаясь смехом. Кем его только не называли, но демоном преисподней он ещё не был. — Отвечай! Чайлд, захлёбываясь смехом, скатился на пол, начиная задыхаться от абсурдности ситуации. — П… Подожди, то есть я п… Правильно понимаю, что ты думал…! — Тарталья вновь начал истерично смеяться, корчась на полу — Что ты думал, что я…! — Из-за сбитого дыхания предложения отказывались формулироваться. Когда-то, когда он был ещё ребёнком, родители из вредности щекотали его, заставляя точно так же корчиться от смеха, однако смех тогда и рядом не стоял с тем, что он испытывал в этот момент. — Ты думал, что умер, и что я демон ада, так…?! — Наконец немного успокоившись, Чайлд, всё ещё посмеиваясь, поднял голову на выглядящего то ли удивлённо, то ли расстроенно Сяо. — Ну… После смерти души могут попасть в Селестию или же в преисподнюю в зависимости от их поступков. Души демонов как я не попадают ни туда, ни туда, лишь исчезая навечно, но… — Он затих, прежде чем продолжить шепотом — Как адепт, который не всегда был демоном, я думал… — Сяо грустно опустил голову, удручённо смотря в пол. — Я надеялся, что могу на самом деле иметь душу. Если бы я умер, я бы узнал это, но… Чайлд удивлённо распахнул глаза, смотря на расстроенного мальчишку. Озадаченный Тарталья, спустя несколько секунд раздумий, уверенно подошёл к креслу, садясь на корточки рядом с ним, и ободряюще положил руку на колено Адепта. — Расскажешь? — Подняв грустные глаза, Сяо встретился взглядом с ободряюще улыбающимся Тартальей. Чайлд и сам не знал, что делать и как успокоить того, кто расстроен из-за того, что не может оказаться в аду, но знал, что оставить его в таком состоянии не может. От неожиданно доброго взгляда синих глаз и доверительной улыбки внутри Сяо что-то потеплело, заставляя сердце биться быстрее. — Ч… Что рассказать? — Дыхание участилось, от злобы ничего не осталось, Адепт удивлённо смотрел на Чайлда, не понимая его порывов нежности. — Расскажи почему ты демон. Расскажи почему ты служишь Мораксу. Расскажи почему ты думал, что умер, и откуда на тебе столько ран. — Тон Тартальи стал серьёзным, он не раз успокаивал своего младшего брата, обещая, что защитит его от всех, кто его обижал, однако сейчас ситуация была сложнее, и Чайлд это чувствовал. — Я не стану обещать, что смогу помочь, но тебе может стать легче от этого. Сяо внезапно покраснел, невыносимо грустно смотря на Чайлда. Весь гнев и напыщенная гордость на секунду пропали с его лица, оставляя лишь непонимание и послевкусие многолетней боли. Адепт не знал, что ответить, лишь молча смотря в бесконечно синие глаза, чувствуя себя маленьким ребёнком. Сделав тяжело давшийся глубокий вдох, он отвёл глаза и начал говорить короткими и сухими пропитанными болью фразами. — Я с детства тренировался, чтобы защищать свою семью и деревню. Я верил в нашего Архонта — могущественную и мудрую покровительницу, однако в день, когда всё, что у меня было, и за что я сражался, было разрушено навсегда, моя вера не значила ничего. Мою деревню захватили и сожгли дотла последователи жестокого божества, чьё имя я мечтаю забыть навеки. Я пытался дать отпор, но они лишь смеялись над моими попытками, после чего меня забрали в плен и… — Сяо остановился, на секунду в янтарных глазах застыл молча кричащий ужас, по телу прошла дрожь, а руки сжали простынь, безжалостно сминая ткань. Судорожно выдохнув, он продолжил, стараясь максимально отстранённо рассказывать. — Всё человеческое и живое во мне было изничтожено, выжжено и стёрто, о…они… Они использовали меня и моё проклятие, заставляя убивать, сжигать дотла, уничтожать, но потом… — Каждое предложение давалось Адепту сложнее предыдущего, с каждым словом он бледнел всё сильнее. Он сглотнул, стараясь продолжить, но хриплый голос переставал поддаваться ему, выдавая не те интонации. — А потом, когда наигрались, принесли в жертву своему богу. — На бледном лице застыло пустое, болезненно-напуганное и безжизненное выражение. — Я вырывался, просил остановиться и не делать этого, пытался сражаться, но он лишь посмеивался, ужесточая ждущее меня наказание. Я пытался умереть, но вновь и вновь просыпался, разочаровываясь каждое утро. Я ничего не мог сделать. — Сяо резко повернулся к Чайлду, смотря на него широко раскрытыми влажными глазами. — Я ведь ничего не мог сделать? Тарталья отшатнулся, испуганно смотря на то, как напуганный адепт второпях пытается стереть выступившие слёзы с глаз, удивлённо осматривая свои руки, на которых остались стёртые капли. — Сяо..? — Чайлд приблизился, заглядывая в глаза Адепту, кладя свои ладони поверх его и сжимая, чтобы тот не закрывал покрасневшее от эмоций лицо. — Всё хорошо..? Как ты себя чувствуешь? Ты можешь продолжать? — Пусти! — Адепт резко убрал руки, закрываясь от Предвестника, испуганно смотря на того. — Из… Извини, я… Я не знаю, что на меня нашло. — Вдохнув, Сяо продолжил более спокойным голосом. — Уже не знаю, сколько лет я там провёл, но меня освободили. Ничто не вечно на земле, созданной нашим Архонтом, поэтому даже божество, поработившее меня, познало свой конец. В день, когда Моракс нашёл моё изнемождённое тело, когда он приютил меня и сделал своим Адептом, я вновь обрёл смысл жизни. — На покрасневшем лице Сяо мелькнула улыбка, отражение счастья и надежды, что сияли в нём когда-то, смотря на которое Чайлд не мог не проникнуться ими, мимолетно улыбаясь. — А потом я потерял всё в одну секунду, даже не зная об этом. Мой долг был защищать Моракса и оберегать мир и покой в Ли Юэ, но потом, на церемонии сошествия… — Дыхание Сяо прервалось, он вновь опустил голову. Чайлд внезапно начал понимать происходящее, в ужасе смотря на отчаянное выражение лица Адепта. — Подожди… Не говори мне, что ты… — Когда узнал, что Моракс погиб, было уже слишком поздно. Я не исполнил долг, я потерял всё, что имел, поэтому и узнал у Гань Юи об особо опасных местах с монстрами, отправившись сражаться, пока не упаду. Перебив их всех, решил убить последнего, занеся копье над собой, однако меня… — голос Сяо дрожал, в нем были слышны нотки непонимания и удивления. — Меня остановил Он. Не знаю, показалось мне или нет, но… Если это так, если он правда жив, я… — Адепт остановился, отворачиваясь от шокированного Предвестника. — То есть этот гад ещё и тебе ничего не сказал… — Чайлд удивлённо выдохнул, пытаясь осознать услышанное. То есть, пока этот Архонт за его счёт в ресторанах ел, его Адепт пытался убить себя самым болезненным способом от безысходности. Решив провернуть трюк с церемонией сошествия, Чжун Ли ничего о нём не сообщил Сяо и другим адептам, из-за чего все думали, что он действительно мёртв. — Сяо, я… У меня хорошие новости..? — Чайлд попытался продолжить диалог, неловко окликая Адепта. — Моракс более чем жив. Мы сейчас, собственно, в его обители. Сяо быстро повернулся, жадно смотря на Тарталью. — Что ещё раз? — Да я вроде упоминал об этом раньше? В любом случае — добро пожаловать! — Прозвучало вяло, но пылающее в глазах Адепта счастье, смешанное с удивлением, приятно согрело душу, заставляя забыть о том, что с ним до этого происходило. — Если я правильно понимаю, Моракс спас тебя и принёс сюда, чтобы вылечить, так что… — Чайлд решил, что стоит объяснять свой быт новоприбывшему — В этой комнате есть дополнительная с туалетом и ванной, она за той дверью. Каждый день Чжун… Моракс приносит сюда еду, так что, если ты голоден, можешь поесть. Есть дверь, ведущая отсюда, но она всегда заперта, сломать её невозможно. Сяо вдруг с сомнением в глазах посмотрел на Тарталью. Чайлд вновь почувствовал на себе тот недоверчивый взгляд, понимая, что забыл объяснить ситуацию. — Я здесь давно уже, я… В некотором смысле из-за одного недоразумения в плену у Моракса. — Ты враг нашего Архонта? — С подозрением спросил Сяо. Тарталья внезапно осознал, насколько ситуация действительно странна. Чжун Ли ведь наверняка мог поселить их отдельно, однако верного Адепта он поместил в одну комнату со своим «используемым для непотребств» пленником. Плохое предчувствие пробежало холодком по спине, однако Чайлд понимал, что не может сейчас объяснить происходящее Адепту. — Видишь ли, даже если он мне враг, это не значит, что я враг ему. Я очень тронут твоей историей и уважаю Моракса — Тарталья вновь с трудом выдавил настоящее имя архонта — за то, что он тебя приютил, однако… — тут Чайлду внезапно очень захотелось вдохнуть, улыбнуться, вежливо откашляться и, расколотив пару чайных сервизов, проорать на весь слышащий его мир: «Однако, это, черт возьми, не отменяет того, что он трахает меня и мой мозг без разрешения, когда захочет!» — но, подумав ещё раз о чувствах буквально боготворящего Чжун Ли Адепта, он лишь промямлил что-то про то, что Архонт и сам всё объяснит, если понадобится. Сознание Чайлда всеми силами пыталась взвесить все за и против. Рассказать о происходящем здесь Сяо — не вариант, однако доверять всё Чжун Ли опасно, мало ли что тот задумал. Было бы неплохо заручиться поддержкой Сяо и использовать, чтобы сбежать отсюда, но… Взгляд Чайлда упал на худощавое тело, усыпанное ранениями. В голове невольно всплыли воспоминания о том, как он сам возвращался домой израненный. Выслушивая краем уха оханье матери, восхищённо рассказывал о тренировках, о том, что ещё немного, и он пойдёт на службу самой Царице, станет предвестником, и вот тогда-то они заживут! Но как себя чувствует мальчишка, потерявший всё, что он защищал? Когда есть ради кого получать ранения, их жжение лишь согревает сердце, но шрамы, полученные в бессмысленном бою насмерть, отдаются тупой саднящей и бессмысленной болью, напоминающей о себе каждую секунду, понемногу пожирающей тело и сознание. Заметив пристальный взгляд Тартальи, Сяо поднял на него медовые глаза, вопросительно смотря. Во взгляде за недоверием и злобой сквозил обычный человеческий страх. Умело скрытый, годами подавляемый, но страх. Нет, его нельзя тут оставлять. Как бы этот Архонт о нём не заботился, доверять ему Сяо нельзя. Что бы Моракс не делал раньше, сейчас он способен на вещи, о которых Сяо лучше не знать. Тарталья поднялся, серьёзно смотря на Сяо. — Слушай, даже если твой Архонт не считает меня своим врагом, нам лучше отсюда выби… — Выбирать идеи, которые ты предлагаешь моему любимому Адепту. — Стоящий в дверном проёме Чжун Ли хищно улыбался, смотря на испуганного Чайлда. — Как с языка снял. — Тарталья отшатнулся от Сяо, не разрывая зрительный контакт с Чжун Ли. — Рад, что мы понимаем друг друга. — - Саркастично отметил Архонт. Одарив Чайлда предупреждающе-опасным взглядом, он подошёл к креслу, на котором сидел Сяо. Адепт же сиял восхищением, горчичные глаза искрились счастьем, хотя сам он не решался улыбнуться. Громко вздохнув, он, еле успев подхватить простыню, чтобы прикрыться, упал на колени перед Архонтом, вызывая удивлённый вздох у Тартальи. — Простите, Господин Моракс. — Чжун Ли заинтересованно смотрел на склонившегося Сяо. — Простите меня за то, что я пытался умереть. Это не было нарушением контракта, ибо умирал я, пытаясь защитить Ли Юэ, однако я готов понести наказание. — закончив говорить, Адепт робко поднял преданно-испуганные глаза на Архонта. К его удивлению, Чжун Ли лишь тихо рассмеялся, хитро смотря на него сверху. Их глаза встретились — властный и насмехающийся взгляд с преданным и верным, отчего Сяо испуганно опустил голову, вновь смотря в пол. — Вот видишь, Тарталья, каким покорным может быть уважающий своего бога человек! — Чжун Ли перевёл взгляд на Предвестника, улыбаясь ему, на что тот лишь напряжённо нахмурился. Архонт чуть опустился, вплетая в тёмные волосы длинные пальцы, чтобы, аккуратно проведя рукой, потянуть наверх, давая знак, что Адепт может подняться. Сяо мигом вскочил, всё так же восхищённо смотря на Чжун Ли. Рука в волосах взъерошила их, ласково проводя, заставляя их обладателя поёжиться. — Ах, Сяо, ты такой преданный, что даже не будешь расстроен, если я назначу тебе наказание. Можешь считать им всё, что вскоре произойдёт. Как жаль, что мой гость не может похвастаться такой же верностью мне. Чеканя каждый шаг, Чжун Ли подошёл к Тарталье. Зайдя за спину Предвестника, Архонт приблизился к его уху, тихо шепча, при этом неотрывно смотря в глаза ничего не понимающему на другом конце комнаты Сяо. — Уверен, мы оба устали от пустой болтовни. Ты ведь и сам не прочь поразвлечься, так?