I've lived a lot longer than you have.
I have seen kings rise, and fall, but there is one thing I know to be true.
It is that no matter how big your empire becomes,
it is nothing if you have no one to share it with.
_____
THEN Элисон не может заснуть. Каждый раз закрывая глаза, она вспоминает последние минуты своей жизни и ей кажется, что если сейчас потерять контроль над реальностью, то она больше никогда не очнётся. Так продолжается уже пару дней. Она выглядит очень плохо. Недостаток сна сказывается на цвете её кожи. Огромные синяки под глазами. Когда девушка попыталась сбежать, её заперли. Люди в военной форме, но отнюдь не той, что защищает страну. Моро сразу поняла «что к чему», но ничего поделать не могла. Чем больше проходит времени, тем хуже она себя ощущает. Девушка отказывается есть или пить, но так не может продолжаться вечно. Или может? Уже в который раз, Моро дивится, как она может быть до сих пор жива, если в её организм не поступала вода уже более двух суток?! Или ей вовсе не нужна вода, потому что Элисон уже мертва? Стало быть и еда ей не нужна. Простые человеческие потребности, чтобы выжить, больше не в приоритете, однако недосып сказывается на её сознание. Она уже не может ясно думать или даже стоять на ногах. — Эли, Эли, — недовольно цокает Дэниель, входя в её камеру. Девушка сидит на полу, спиной облокотившись о холодную стену, однако она этого не ощущает. Моро замечает, что не способна больше чувствовать холод или тепло, боль от порезов или ушибов. Возможно это станет её преимуществом, но сейчас она больше всего хочет ощутить хоть что-то человеческое. — Зачем ты изводишь себя? Моро поднимает на него свои уставшие покрасневшие глаза, но ничего не говорит. У неё просто на просто нет сил ответить. — Я не хочу, чтобы ты страдала. Позволь помочь. Почему ты сопротивляешься? — Выпусти меня, — шепчет девушка из последних сил. — И куда ты пойдёшь? — Домой. — У тебя больше нет дома, Эли. Тебя никто не ищет, никто не ждёт. Для всех ты мертва. — Когда они узнают, что я жива .. — Кто они, Эли? Барнс и Роджерс? — заливается смехом Дэниел, садясь рядом с ней на корточки, чтобы их лица были на одинаковой высоте, — Они оба мертвы, Эли. Девушка вздрагивает от пронзающей боли в груди, будто ей воткнули нож в самое сердце. — Ты лжёшь, — шипит она, ощущая непонятный прилив сил внутри себя. — Зачем мне лгать? Твои «дружки» оба отдали жизнь в борьбе «За спасение мира», — вновь смеётся мужчина, вставая на ноги, — Вот только это было бессмысленно. Мир не спасти. И тебя никто не спасёт. — Заткнись! — кричит девушка из последних сил, вставая на ноги. Её тело поглощает странный синий дым, которого прежде не было. Дэниел что-то кричит, но она уже не слышит его, видя как тот пытается схватить её, но слишком поздно. Элисон поглощена тьмой, которая окутывает целиком и полностью, однако вскоре рассеивается, давая возможность девушке осмотреться. Как же та удивляется, осознавая, что находится в своей квартире, в центре Бруклина. Ничего здесь не поменялось. Всё именно так, как она помнит. Моро подходит к кофейному столику, на котором стоит пустая ваза, а рядом фотография, на которой изображены трое людей. Они улыбаются. В центре девушка, которую по обе стороны обнимают двое мужчин. Все выглядят счастливыми. Невольно на глазах наворачиваются слёзы, потихоньку скатываясь по щекам. Элисон идёт в свою спальню вместе с этой фотографией. Она ложится на постель, поджимая колени к груди и горько плачет. Девушка слишком растеряна, напугана, зла, но больше всего, она устала. Это ощущение терзает её, вынуждая сдаться и провалиться в царство «Морфея», надеясь, что это не на всегда, лишь на несколько часов, чтобы ей стало лучше. NOW — Какого чёрта?! — возмущается Моро, выдергивая свои руки, понимая, что привела в свою квартиру непрошенных гостей. — Ты ведёшь себя неразумно! — сердито молвит Барнс, осматриваясь по сторонам, изучая помещение. Она недовольно вздыхает, но ничего больше не говорит, проходя к шкафу, доставая оттуда одежду. — У тебя есть план? — пытается вывести её на диалог Роджерс, также как и Барнс, осматриваясь по сторонам. Небольшая комната, достаточно уютная. Всё в чёрно-белой гамме. Белые стены, на одной из которых висят картины в стиле постмодернизма. Чёрная мебель. Двуспальная кровать с белым постельным бельём. Небольшой столик из дерева со стеклянный крышкой, на котором стоит ваза с белыми лилиями и фотография Элисон, сделанная в Париже у Эйфелевой башни. Моро достаёт из шкафа чёрные джинсы и красную водолазку с высоким воротником. Не обращая внимание на обоих мужчин, будто их здесь вовсе нет, она берёт с полки полотенце, направляясь в душ, чтобы смыть с себя кровавые разводы. — Вы ещё здесь, — фыркает Моро, выходя из душа, закутанная в полотенце. По её телу скатываются капельки воды. Она выжимает другим полотенцем своим волосы, проходя мимо Барнса, что стоял ближе к ней, ощущая на себе его пронзающий взгляд, что заставляет её остановится, повернуться к нему и довольно улыбнуться. Странно, что её настроение такое игривое. Буквально два часа назад она лежала на операционном столе истекая кровью, а сейчас ведёт себя так, будто всё хорошо и ту не пытались убить. — Хотя знаете, что, — довольно мурлычет Моро, подходя ближе к Барнсу, прикусывая свою нижнюю губу, — Раз уж вы всё равно здесь, мы можем повеселиться. — Ты серьёзно? — удивляется Роджерс, глядя как она кладёт руку на шею его друга, оборачиваясь к нему. — А почему нет? — Я тоже не против, — пожимает плечами Барнс, притягивая девушку к себе ближе, впиваясь в её губы поцелуем. Моро невольно охает, но ей нравится его напор. Обвиваясь руками вокруг его шеи, та отвечает на поцелуй, ощущая спиной недовольный и пристальный взгляд Роджерса. Это странно, сознанием он понимает, что Элисон давным давно дала им обоим понять, что она не принадлежит ни одному из них, но каждый всё равно хотел обладать ей лично, не делясь с другим. И вот сейчас, стоя в этой комнате, видя как его лучший друг и девушка, в которую он был влюблён (потому что не уверен, что ощущает сейчас к ней), целуются на его глазах, вызывает внутри жгучую ревность. — Я в этом не участвую, — недовольно буркает Роджерс, направляясь к выходу. Его моральные принципы не позволяют просто стоять и смотреть на происходящее. А останавливать их он тоже не вправе. Не устраивать же ему «сцену ревности» в конце концов. Однако, оторвавшись от Барнса, она появляется в клубах синего дыма у самой двери, преграждая Роджерсу путь. — Куда это ты собрался? Она, будто хищница, направляется на него, а он невольно делает пару шагов назад, не осознавая зачем. Ощущая прикосновение её рук, а затем и влажных губ, он понимает, что не в силах бороться со своими потаёнными желаниями. В конце концов, все мы «не без греха». Даже «самый правильный человек на свете» может иметь слабости. И его слабость, это она. Моро подталкивает Роджерса назад к кровати, вот только ощущает, как «земля» уходит из под ног. Оказавшись на его руках, она обвивается вокруг шеи, боясь упасть, хотя понимает, что этого точно не случится. Спиной девушка ощущает Барнса, который уже успел подойти к ним. Он убирает её волосы, целуя оголенную шею, затем плечи, лопатки. Оторвавшись от Роджерса, Моро оборачивается, ловя губы Барнса. В тот же момент ощущая, как губы Стива перемещаются на её шею, целуя и кусая кожу. Полотенце уже летит на пол, полностью оголяя тело девушки. Она вновь оказывается ногами на «твёрдой почве», ощущая поцелуи Роджерса всё ниже и ниже. Её лёгкие «горят» от нехватки кислорода, но Моро не в силах остановиться. Губы Барнса «терзают» её, что чертовски приятно. Его руки перемещаются со спины на талию, притягивая девушку ближе к его груди. Моро невольно охает, ощущая губы Роджерса между своих ног. Он целует внутреннюю часть бедра, заставляя разноситься импульсы по её телу. Эту дрожь ощущают оба мужчины. Роджерс закидывает одну её ногу себе на плечо, проводя языком влажную дорожку. Руки Барнса сжимают её грудь, вынуждая Моро выгнуться и громко простонать, сильнее возбуждая всех присутствующих. Роджерс нарочито медленно ласкает её, вызывая в ней волну возбуждения, которая разносится по всему телу, заставляя её вздрагивать, громко застонать. Элисон кажется, что она с каждой секундой утрачивает способность ясно мыслить. Всё заполняет лишь желание и страсть. «Земля» вновь уходит из под ног, когда Моро оказывается на кровати, а сверху на неё надвигается Барнс, который уже избавился от «верха» и расстёгивает свою ширинку. Нарочито медленно, будто дразня, он проникает в неё, вынуждая выгнуться и простонать. Когда он полностью входит, девушка сжимает пальцами одеяло. Его движения столь медленные, но такие приятные, что сносят крышу обоим. Она старается двигаться, но Барнс не даёт ей, вынуждая полностью подчиниться его воле. Но вскоре, движения становятся всё быстрее и быстрее. Элисон уже ощущает приближение оргазма, однако когда она уже готова была «взорваться», Барнс останавливается, вынуждая её жалобно и протяжно простонать. — Я убью тебя, — недовольно рычит Моро. Барнс лишь издевательски смеётся, мимолётно целуя её в губы. Элисон ощущает другие руки на своей талии, что вынуждают её приподняться и обернуться. Роджерс садится на колени и легко, будто она пушинка, сажает на себя сверху Моро. Запрокинув голову, девушка невольно охает, но быстро привыкает к смене партнёра. Она обвивается руками вокруг шеи Роджерса, целуя его губы. Руки Стива «гуляют» по её бёдрам, спине, прижимая ту ближе, но куда уж ближе?! Она помогает ему, ускоряя темп, желая ощутить ту самую разрядку, которая ей так нужна. Слыша как тот стонет ей в такт, девушка кусает его шею, оставляя багровые отметины, как бы говорят всем, кто увидит: «он - занят». Долгожданная «разрядка» накрывает обоих практически одновременно. Однако Моро не дают опомниться, ведь Барнс, уступая место другу, так и не получил свою «разрядку». Он притягивает девушку к себе спиной, проникая в неё слишком резко, вынуждая выгнуться и зашипеть. Барнс обвивается руками вокруг её талии, прижимая к своей груди, кусая за ушко, что-то шепча. Она не может разобрать, так как её способность мыслить не успела ещё вернуться к ней. Движения Барнса становятся всё резче и резче, говоря о том, что тот готов последовать за ними. Его накрывает «волной», вынуждая закончить в неё. Барнс утыкается носом в сырые волосы Моро, вдыхая их аромат, приходя в себя.***
Они убеждают Элисон в том, что нужен план и она должна доверится им. После очередного «убеждения», та сдаётся, принимая их сторону. Они возвращаются в штаб, что удивило большинство их «коллег». — Расскажешь хоть что-то? — обращается к ней Барнс, протягивая стакан с виски. В комнате Роджерса, вновь только втроём, они стараются вывести Моро на «разговор по душам», предварительно опоив. Но алкоголь не действует на неё, также как на них, поэтому это лишь способ скоротать время. — Что ты хочешь знать? — Почему ты работаешь на них? — вступает в их диалог Роджерс, что сидит прямо напротив Моро. — Они предложили мне то, чего я так давно хотела. — И что же это? — Ребёнок, Стив! Они предложили мне ребёнка. Повисает продолжительное молчание. Моро сильно напрягается, делая очередной глоток виски, отмечая для себя, что этот «экземпляр» куда лучше предыдущего. Она борется с собой, обдумывая, стоит ли «изливать» душу?! — Когда ко мне пришло осознание того, что я действительно мертва, внутри что-то сломалось. Я не способна была ощущать никаких эмоций, только пустота внутри, — Элисон делает очередной глоток и истерично смеётся, — Я ведь никогда не хотела иметь семью! Она смотри на них поочерёдно, пытаясь понять о чём они думают, но те внимательно слушают её, боясь перебить. — Мои родители не были «образцовыми» примерами для подражания. Мать изменяла при любом удобном случае, а отец вконец спился и наконец-то сдох, — злобно рычит девушка, сильно сдавливая пустой стакан, тот ломается от её напора, разрезая ладонь девушки. Роджерс подрывается с места, хватая со стола салфетку. Поставив то, что осталось от стакана, Элисон позволяет ему обмотать свою ладонь, пристально смотря на него. — Что? — удивляется он, не понимая чем заслужил такое внимание. — Прости меня, — неожиданно молвит она, вынуждая Роджерса ещё больше удивляться. — За что? — Ты хороший человек, Стив. А я испортила тебя, — усмехается девушка, вытирая остатки крови. Рана на руке уже затянулась, так как была совсем незначительной и не глубокой. — Ты не испортила меня, Эли! Девушка одаривает его своей улыбкой. Он возвращается на своё место, явно ожидая продолжения «разговора по душам». Тяжело вздохнув, она продолжает. — Когда мне наконец исполнилось восемнадцать, я уехала, ни разу не пожалев об этом. Я решила для себя, что мне никто не нужен. Жить одной будет куда лучше. Я буду делать то, что хочу. Никто не будет мне указывать и запрещать что-либо. Именно тогда, я осознала, что не хочу иметь детей. Это был мой выбор. Людям свойственно менять решения с годами, но увы, я лишилась выбора вовсе. Пустота внутри никуда не уходила, а лишь росла с годами, заставляя нуждаться в ком-то. И пять лет назад, на меня вышел один из агентов «Гидры». Он сказал, что у него есть предложение, от которого я точно не откажусь. — Значит это действительно твой ребёнок? — удивленно шепчет Барнс. Она кивает молчаливо соглашаясь и на лице появляется такая улыбка, которой ни один из них прежде не видел. Это что-то «чисто и светлое». — Его зовут Джейс. И когда я увидела его, то не могла поверить в то, что он реален. Если честно, то я до сих пор не верю в это. — А кто его отец? — Я не знаю. Да и мне всё равно. Знаю лишь то, что это не обычный человек, ведь они хотели создать «уникального» ребёнка с врождёнными способностями. Видимо это было их ошибкой. — Ты знала, что мы живы? — неожиданно меняет тему Роджерс. Моро недовольно хмурится, будто его вопрос делает ей больно. — Я узнала, что ты жив лишь тогда, когда была совершена атака на Нью Йорк. — Почему же не попыталась связаться? Элисон смеётся, наклоняясь к столику, забирая стакан одного из них и выпивает его залпом. — Зачем мне нужно было это делать, Стив? Не пойми меня не правильно, я была рада узнать, что ты жив, но мы изменились. Мир изменился. У меня уже был Джейс. И его жизнь для меня важнее, чем любого другого. — Беннер сказал, что они даже не пытались устранить аномалию, — вступает в разговор Барнс. — Я знаю. Вернее, я это поняла относительно недавно. Тогда же и стала искать варианты, как исправить это без них. Но проблема в том, что лекарство есть только у «Гидры». Я не могу забрать его без полной уверенности, что не погублю. — Ты можешь верить нам, Эли! Твой ребёнок будет жить. Мы поможем тебе. — Ты знала, что они сделали с Баки? — вновь переключает на себя внимание Роджерс. Она видит в глазах Стива надежду, что та не имеет отношение к проекту «Зимний Солдат», но хочет услышать это лично от неё. — Я не знала, что они сделали с ним, Стив. Но я знала о проекте. Слышала о нём, вот только никогда не интересовалась деталями. THEN — «Зимний Солдат»? — удивляется девушка, разглядывая папку, что лежит на столе. — Это старый эксперимент, — отвечает Патрик, помощник Дэвида, пряча папку в архив, — Ничего особенного. Элисон усмехается, садясь за стол, ожидая когда придёт сам Дэвид, ведь это он позвал её, чтобы обсудить детали выздоровления Джейса. Патрик уходит, оставляя Моро одну. Девушка сидит на месте где-то пару минут, а затем подходит к металлическому шкафу, доставая ту самую папку. Она отходит к столу, разглядывает обложку, видя русские буквы. Моро не знает этого языка, поэтому уже хотела было убрать её обратно, но почему-то останавливается. Девушка открывает папку и роняется на стол. Она в ужасе отшатывается, прижимая ладонь к губам. Фотография на всю первую страницу пронзает её, будто пуля выпущенная из пистолета. — Любопытство не порок, Эли, — молвит подходящий к ней Дэвид, — Но не стоило тебе этого делать. — Скажи мне, что это не он! — грозно шипит девушка, смотря на собеседника яростным взглядом. — Увы, не могу, — пожимает плечами мужчина, кривясь в усмешке, — Джеймс Бьюкенен Барнс собственной персоной. Ну отчасти. Элисон ощущает прилив ярости. Дэвид видит это воочию, когда руки девушки начинают святиться синем пламенем, вынуждая его напрячься и попятиться назад. — Что значит «отчасти»?! — Этому проекту почти семьдесят лет, Эли, — пытается вразумить её Дэвид, поднимая перед собой руки, — Я не имею к нему отношение. Всё, что я знаю, так это не тот Барнс, которого ты знала. Его полностью стёрли. Это просто солдат, что выполняет «грязную» работу. — Где он сейчас?! — приближаясь к нему, шипит Моро, готовая вот-вот взорваться, — Отвечай! — Я не знаю, Элисон. Не знаю, но могу узнать. Дай мне пару минут и я скажу, где его держат.