***
Сэм убежала в душ, а по возвращении стала одеваться. Дин мельком углядел кое-что и не поверил глазам. Там, где ещё вчера красовался кудрявый тёмный треугольник, сейчас всё было гладко. Саманта, ясное дело, принялась ругаться и брыкаться, когда он подкрался сзади и опрокинул её на кровать, чтобы рассмотреть поподробнее. И вот тогда-то Дин и охренел. Прямо на взгорье чисто выбритого лобка красовалась татуировка. Изящно выведенные два слова. «Сэм Дин» — вот, что там было написано, запечатлено навек на коже. Дин сперва ошалело перевёл взгляд с надписи на лицо сестры, где застыло смущённое, почему-то даже обиженное выражение, а потом его догнал приступ ржача такой же примерно силы, как и Саманту накануне, после видения. Может, даже сильнее. — Это было по пьяни, — буркнула сестра, но Дин никак не мог успокоиться. — Боже, — простонал он и хрюкнул в очередном витке истерики. — Это как же надо было наклюкаться! Она закатила глаза: — Это был девичник Вайолет. Зато после этого я не пью ничего крепче пива. — Но зачем? И почему именно это? Ох ты ж, блин, — брат покачал головой и шумно выдохнул. — Фуууух! — Знаешь ли, когда теряешь память, возникает страх, что такое случится снова. И хочется как-то подстраховаться, чтобы хоть имя своё не забыть, — мрачно сообщила Сэм и спихнула Дина с себя, порываясь встать. Брат приподнялся на локтях и хитро уставился на неё. — Сэм. Дай посмотреть. — Ты уже всё видел, отстань. — Ну, Сэм, — Дин сцапал её за плечи и утянул назад на постель. Она немного посопротивлялась чисто для вида, а потом, нацепив маску скепсиса, процедила: — Ладно, валяй. Но никакого секса, нам надо было выехать ещё час назад. Конечно, одним осмотром дело не ограничилось. То, что это провокация, было ясно с самого начала. Сэм иногда любил покривляться, изображая из себя недотрогу. Вся эта мнимая скромность, попытки вывернуться из объятий и уйти от прикосновений в сочетании с ворохом обвинений старшего брата в пошлости, испорченности, озабоченности обычно предваряли самый жаркий секс. У Дина даже рефлекс выработался на это дело. Как-то он украдкой ущипнул Сэма за бедро в закусочной и едва увидел оскорблённый взгляд брата, услышав его яростное шипение: «Что ты творишь?!», — тут же завёлся с нуля до сотки. Он хорошо помнил, как чуть позже Сэм аккуратно вытер рот салфеткой, отодвинул от себя пустую миску из-под салата и ушёл в сторону туалета. Дин последовал за ним, а стоило только переступить порог, брат впечатал его спиной в стену, рухнул на колени прямо на замызганный пол, рывком стянул джинсы и сделал самый офигенный минет в жизни. Игра продолжалась. Сэм убегала, Дин преследовал и лишь потому, чтобы догнать, повалить, прикусить загривок и оттрахать, а затем повторить всё снова и снова. Кончик пальца проследил витиеватый курсив, которым в кожу были вбиты их с Сэмми имена. Надо же. Такой приятный сюрприз. Интересно, после завершения контракта, татуировка останется? Дину хотелось бы, чтоб осталась. Сэм вздохнула и беспокойно шевельнулась. Он положил руку ей на живот, чтобы не дёргалась. Пожалуй, лучшего места и не придумаешь, особенно для такой татуировки. В том, что Сэмми заклеймила себя его именем, было нечто, от чего Дин словно соскальзывал в пропасть, терял остатки контроля и самообладания. Окончательно признав поражение, он опустил руку ниже надписи и осторожно раскрыл нежные складки. Сэм сдавленно охнула и попыталась сжать колени, но Дин не позволил, легко оттолкнул их и наклонился. Он подул на розовое, нежное и всё ещё припухшее, пытаясь охладить, успокоить. Этого было, конечно, недостаточно. Поэтому Дин опустился вниз и прильнул к Сэм, зализывая следы своей безудержной похоти. Вообще Дин был не любитель таких штук с девочками. Разве что в том случае, если какая-то особенно сильно ему нравилась, но в целом для стандартной программы на одну ночь хватало и других способов порадовать партнёршу. Да и не всегда это происходило так, как полагается: в постели, после душа. Часто — в Импале, в кабинке туалета, в подсобке, в тёмном переулке рядом с баром, где они оба перед этим набирались достаточно, чтобы желание пересилило брезгливость с его стороны и недоверие — с её. А в таких обстоятельствах было не до нежностей. Оставалось лишь вставить, вытрахать из себя всю дурь, скрыться во тьме и забыть, запрятать этот эпизод куда-то в самый дальний ящик памяти. И выкинуть чёртов номер телефона на мятой бумажке, который они всё время пытались всучить. Особенно часто к этому он прибегал в те четыре года, пока Сэм прохлаждался в Калифорнии. Треклятый Стэнфорд. Дин тогда чуть с ума не сошёл, особенно первые два месяца. Череда женщин и мужчин, турне по барам, драки, много, много алкоголя. Странно, что он вообще выжил тогда. Иногда Дину было так хреново, и он даже жалел, что никто из случайных собутыльников не пырнул его меж рёбер, не избавил от этого тяжёлого, разъедающего разум, кости и плоть ощущения тоски. Это было в прошлом. А сейчас Сэм извивалась под ним, да так, что приходилось крепко держать бёдра. Вкус сильно отличался от Сэма. Описать словами было сложно, но ощущалось намного мягче, нежнее. Дин переключился на крошечный чувствительный бугорок, обхватил его губами и принялся дразнить языком. Саманта хрипло стонала, а когда он изловчился и проник в неё пальцем, не прекращая ласкать клитор, сорвалась на крик. Тогда Дин наконец поднял голову и посмотрел на Сэмми: раскрасневшуюся, растрёпанную, бесстыже раскинувшую ноги. Будь он художником, нарисовал бы её именно так. Притом с этого самого ракурса.***
Что хорошо в этой стране, так это разнообразие за окном. Пустыни Аризоны, прерии Великих равнин, болота Луизианы, леса Коннектикута и штата Мэн — да мало ли, что ещё можно встретить на этих просторах. Дину нравилось, что пейзаж постоянно меняется, как и говор местных реднеков, и сами люди, воздух, вода. Нравилось, что несколько часов езды отделяют бесконечные золотые хлебные поля от зелёных лугов с лоснящимися, ленивыми коровами, что подходили иногда к самой дороге, любопытно высовывали голову через ограду и смотрели на проезжающие машины бестолково-удивлёнными тёмными глазами. Вот и сейчас, оглядывая залив, Дин в очередной раз отмечал, насколько разной может быть Америка. Интересно, сможет ли он когда-то приехать на это побережье, не вспоминая отъезд Сэма? Чтобы просто поваляться на песке, позагорать, выпить коктейль, поплавать в океане, как все нормальные люди. Калифорния, конечно, не заслуживала ненависти и обиды Дина. Может, их заслуживал Сэм, но проще было ненавидеть целый штат, каждый кирпич, из которого построили Стэнфорд, и каждую пальму вдоль дороги, чем брата. Винчестер повернул голову к Сэм. Она тут же поймала его взгляд, криво ухмыльнулась. Наверное, по лицу поняла, что Дин вспоминал про их утренний секс, судя по его довольной физиономии. Саманта покачала головой и, всё ещё улыбаясь, посмотрела на дорогу. Лукавое, задумчивое выражение её лица тут же сменилась гримасой ужаса. — Дин, осторожно! — закричала она и показала рукой куда-то прямо. Но впереди ничего не было. Дорога была свободна, сколько хватало глаз. — Сэм, ты чего? — напрягся Дин и оглянулся на сестру. — Там была девушка, прямо на дороге. Ты едва не сбил её! Саманта привстала и повернулась, чтобы посмотреть назад. Дин воспользовался зеркалом заднего вида и убедился: на дороге и обочине не было ни души. Нехорошее чувство скользнуло по затылку и принялось нашёптывать смутные догадки. — Она точно там была, говорю тебе, — втолковывала Сэм. — Высокая такая, волосы длинные, тёмные. В кожаной куртке и джинсах. Под описание мог подойти кто угодно: студентка из Стэнфорда, одна из тех, кого они с братом спасли, одноклассница в той веренице школ, где им довелось поучиться. Да мало ли девочек с тёмными волосами в этой стране? — Сэм, — Дин постарался говорить спокойно и рассудительно. — Я ничего не видел. Скорее всего, это очередное воспоминание. — Нет, это не похоже на воспоминание, — она упрямо тряхнула головой. — Уж поверь, я могу отличить. Вот в этом Дин сомневался. Он куснул щёку изнутри и подумал, как обычно, о самом плохом. Они с Бобби это обсуждали и вот, дождались. Вместе с памятью к Сэм возвращались и видения. Каждая миля делала Дина мрачнее. Пока память возвращала Сэмми безобидные, бытовые эпизоды. Но они всё ближе и ближе подбирались к страшному, тёмному, больному. Тому, что мучило Сэма в ночных кошмарах даже днём, распиная виной и бесконечной рефлексией. Саманта была такой беззаботной, счастливой. Когда Дин смотрел на неё, сердце пронзали раскалённые иглы сожаления. Каково ей будет, когда в памяти всплывёт смерть Джессики? А то, как умер отец и что он завещал старшему сыну? Или вся история с желтоглазым демоном? Она будет раздавлена. На Сэм снова упадёт весь тот ужас, который сейчас был лишь смутным призраком, бестелесным и бессильным, в отличие от тех духов, что они вместе отправляли в небытие. Но с каждым днём этот дух обрастал костями, плотью, напитывался кровью. Набирался сил, чтобы снова начать линчевать Сэмми виной и сожалением. Это было неизбежно. Дин должен был позволить этому случиться.***
Дин толком не знал, куда ехать, и повёз Сэм к университету. И оказался прав. Как и в случае с Блу-Эрт, Саманта сама пошла туда, куда её звали смутные ассоциации с прошлым. Стэнфорд напоминал монастырь. Настоящий, европейский, из книжек по истории — храм знаний, не иначе. Впрочем, церковь тут тоже была, помимо всего остального¹. Впечатляющий комплекс, выстроенный из рыжевато-охристого камня, кольцом окружал обширное открытое пространство в центре. По низу зданий бежали галереи с рядами колонн. Главный вход обозначала арка, и в неё же устремлялась прямая и широкая бетонная дорожка. Сэм прошла под прохладные тенистые своды. Дин двинул следом за ней. Они вышли во внутренний двор, очень похожий на тот, что при монастыре Джима, но здесь всё было намного больше. Вместо уютного, камерного пространства — бархатная лужайка размером с футбольное поле. То тут, то там прямо на траве разложились студенты с книжками, телефонами и конспектами в руках. Саманта шла и крутила головой, внимательно оглядывая всё кругом. Вот и церковь. Дин хмыкнул. Дорого, богато. Три впечатляющих резных портала полукружьями обозначали вход, а над ними на фасаде развернулась тусовка: ангелы, люди, апостолы и Иисус, как великий Гэтсби, над всем этим безобразием. Выглядело аляповато, будто на старинное здание налепили фотообои. Дин цокнул языком и нахмурился. Ну, куда дальше? А дальше Сэм свернула на газон и легла на землю. Закрыла глаза, закинула руки за голову. Дин помедлил, оглянулся по сторонам и опустился на траву рядом с сестрой. Небо было очень синее, ни единого облачка. Винчестер невольно прислушался к звонкому смеху и бессмысленной болтовне вокруг. Он ждал. Солнце припекало. Было жарко, хотелось снять майку. Дин вздохнул и прикрыл глаза рукой. Кажется, заряд бодрости подходил к концу. Он задремал. Поверхностно, так, что край сознания продолжал фиксировать звуки, но большая часть соскользнула в расслабленное, медитативное состояние. — Я училась здесь, — раздался голос Сэм над ухом. — Юридический. — Ага, — подтвердил Винчестер сквозь сон. — Пойдём дальше. Дин открыл глаза и увидел, что Сэм уже на ногах. — Куда теперь? — поинтересовался он. Наверняка поведёт в общежитие или в ту квартиру, что они арендовали с Джесс, подумал Дин. Но Саманта удивила брата, махнув рукой куда-то вправо. Винчестеры двинулись вдоль тенистой галереи, прошли мимо щебечущей стайки молоденьких студенток, хорошеньких, звонких и тонких. Сэм будто преследовала кого-то. Она не обратила внимания на девушек и быстро шла вперёд, потом перешла на бег. Дин не отставал. Они выбежали на просторную аллею между корпусами, и Сэм остановилась. Тут не было, ну, ничего. Пустое пространство между зданиями, флагшток и дорожка, усыпанная хрустящим гравием — почему Саманта пришла именно сюда? Дину никак не удавалось понять эти приколы с воспоминаниями. Он всё пытался нащупать какую-то логику в том, что триггерило их появление, но каждый раз это было нечто новое. Казалось бы, локация должна напоминать о прошлом, но, по словам Сэм, это мог быть запах. А порой — какое-то слово, вещь, вкус или даже цвет. Случайные штуки, иногда совсем не поддающиеся рационализации. Сестра вдруг села на корточки и закрыла руками лицо. Дин упал на колени рядом и услышал, что она плачет. — Эй, — он тронул Саманту за плечо, но та лишь сильнее сжалась в живой комок боли и страданий. — Сэмми. Что бы это ни было, оно в прошлом. Дин с ужасом подумал о возможном припадке. Если сестра сейчас повалится на землю в конвульсиях, будет весьма затруднительно объяснить случайным прохожим, что всё в порядке и скорая не нужна. Но, к счастью, в этот раз обошлось без этого. Хотя разве к счастью? — Она бегала по утрам, Дин, — глухо произнесла Сэм, отчаянно шмыгая носом. — Мы… бегали вместе. Как с Вайолет. Понимаешь? — Ну да, бывает. Люди бегают по утрам, — аккуратно согласился Винчестер. — У неё развязался шнурок. Она наклонилась, чтобы завязать, из кармана выпали ключи. С брелоком, дурацким таким, в виде сердечка с блёстками. И она побежала дальше, не заметила — в ушах музыка, не услышала звук. Я подняла ключи догнала её. Мы уже были знакомы, но именно после этой встречи стали ближе. Дин молчал. — Её волосы пахли миндальным шампунем, — Сэм начало потряхивать, и брат обхватил её плечи рукой. — Боже, Дин. Она умерла. Джесс умерла. Я помню её могилу и знаю, что это моя вина, но не могу понять почему. — Это не твоя вина, — уверенно ответил брат. — Сэм, давай, поднимайся. Пойдём отсюда. — Нет, моя. Я точно знаю. И я вспомню. — Вспомнишь. Но не здесь. Дин поднял на ноги Сэм и повёл прочь от этого места.***
Сэм молчала. Она и до этого помалкивала, но иначе. Сейчас Дин видел, чувствовал, как в её голове клубятся тёмные мысли. Вот и началось. Он привёз сестру к тому дому, где Сэм жил с Джессикой. Они походили вокруг. Дин предложил войти внутрь под каким-нибудь предлогом, но она почему-то отказалась. Винчестер тогда испытал облегчение, но тут же устыдился. Может, стоило настоять и привести сестру туда? Хотя нет. На поверку уже не один раз у Сэм срабатывала какая-то чуйка на то, куда идти и что делать, чтобы выхватить очередной эпизод из вороха бессознательного. — Ну что? Есть идеи, какой у нас следующий пункт в путешествии? — спросил Дин, когда они вернулись к машине. Сэм сняла солнечные очки и глянула на брата всё ещё красными, припухшими глазами. Пожала плечами и обхватила губами трубочку, вытягивая со дна стакана последние капли газировки. — Ты говорил что-то про Лоуренс. Поедем туда. Лоуренс, Канзас. Пять штатов отсюда, более суток пути, если гнать по прямой и не останавливаться, и плюс — почти две тысячи миль на одометре². Дин думал, может, пронесёт, ведь это в большей степени его воспоминания, а не Сэма. Что брат мог помнить о том времени? — И, Дин, — Сэм закинула пустой стакан в открытое окно Импалы. — Давай поедем через Вегас, хорошо? — Без проблем, — легко согласился он. С Вегасом у них с Сэмми были связаны некоторые воспоминания, к счастью, хорошие. Это почти что компенсировало необходимость ехать через всю Калифорнию насквозь. — Ещё кое-что, — Саманта опёрлась локтями о крышу Импалы, изогнула бровь и склонила голову. — Верни-ка мне ноутбук и ствол. Брат прищурился и решил проверить: — Какой ствол? Сэм закатила глаза и застонала. — Боже. Taurus, модель девяносто девять. Ручка с перламутром, слева скол, а справа — царапина, которую, между прочим, ты оставил. Вздумаешь ещё меня проверять, засуну его тебе в задницу, понятно? Дин поднял руки в притворном ужасе: — Леди, что за выражения! Ноутбук пока не дам, там куча всего того, что ты ещё не вспомнила. Сестра лишь фыркнула на это. Они поехали вдоль залива в сторону Сан-Хосе. Солнце опустилось ниже к горизонту и спряталось за ладными, аккуратными и очень тесно построенными домиками. Его лимонно-золотистое сияние отражалось в гладком шёлке воды, по которой, словно утюжки, сновали белые катера и яхты. Винчестеры миновали Сан-Хосе с его роскошными виллами, дорогими тачками на обочинах и накачанными силиконом дамочками, что выгуливали маленьких собачек вдоль дорог. Пронеслась мимо куча мелких городков, названия которых вылетали из головы тут же, стоило проехать табличку на въезде. Дневная жара пошла на спад, уступила место ночной свежести. Дышать стало легче, Дин приободрился. Хотелось, конечно, снять с себя пропитавшиеся потом шмотки, принять душ и лечь пластом на прохладные простыни, желательно включив кондиционер. А если добавить ещё холодного пивка и Сэм под боком, то вообще было бы идеально. Но он гнал вперёд, превозмогая усталость. Саманта дремала. Дин мельком глянул на её лицо, грустное даже во сне. Она будто почувствовала его взгляд и шевельнулась. Вздохнула, открыла глаза и потянулась. — Который час? — зевая, спросила Сэм. — Почти одиннадцать, — отозвался брат. — Ого. Уже так поздно. Остановимся? — Можно поспать в машине, — предложил Дин, но, увидев лицо сестры, сдался. — Ну хорошо, хорошо. Винчестеры тормознули у первого же мотеля, что встретился на пути. Саманта отчаянно зевала. Впрочем, парень, что выполз из подсобки за стойкой регистрации, вторил ей не менее интенсивно. Так и до вывиха челюсти недалеко. Паренёк, не отрывая взгляда от старенького монитора, принялся стучать по клавишам, вбивая их данные. Дин же задумчиво оглядывал холл. Жалкое было зрелище. Ржавые подтёки на стенах и потолке кричали о том, что крыша явно нуждалась в починке. На полу самая дешёвая плитка — такую кладут в общественных туалетах. Простые квадраты восемь на восемь дюймов, чаще всего белые или бежевые, но обязательно с тёмной затиркой. И правильно, в швы всё равно забьётся грязь и они станут чёрно-буро-коричневыми уже через полгода, лучше уж сделать вид, что так и надо. Несколько постеров в рамках пытались разбавить крашеное однообразие стен — набивший оскомину мост через залив с краешком Сан-Франциско, океан, пальмы. Под ними выстроились несколько кожаных кресел, неудобных даже на вид. Дин хмыкнул. В любом другом штате за ночь в такой же дыре Винчестеры заплатили бы в два раза меньше. — Ваш ключ, — парень снова зевнул, притом не потрудился даже прикрыть рот рукой. — Комната номер двенадцать. Доброй ночи. — Спасибо, и вам, — бросил Дин. Как это обычно бывает, он зевнул и сам. Чёрт знает, как оно работает, но ещё со школы было известно: стоит одному раскрыть пасть в зевке, это заразит по очереди всех, а ещё процесс может и зациклиться, ходить по кругу несколько раз. Винчестеры прошлёпали к своему номеру. Открыв дверь и включив свет, Дин понял, что мальчик при регистрации даже не спросил, одну им кровать или две, поэтому сегодня они с Сэм будут ночевать на двуспальной, вместе. Дин, может, самую чуточку был рад такому раскладу. Саманта мельком оглядела комнату и промолчала насчёт постели. Видимо, устала, а может, и вовсе не была возмущена . В конце концов, из них двоих именно Дин высказывал недовольство, когда Винчестеров с ходу принимали за парочку. Сколько раз он с пеной у рта рвался доказывать случайным, в общем-то, людям, что они — братья, только и всего. Ничего такого. Теперь хотя бы про геев никто не думал. С точки зрения конспирации нынешняя ситуация была даже выгодной. Двое мужчин часто воспринимаются, как опасность. Им с Сэмом приходилось прикладывать усилия и чтобы завоёвывать доверие, и чтобы не отсвечивать. А вот семейная чета не вызывает вопросов и выглядит максимально мирно. Дин с удивлением отследил эту мысль и покрутил её со всех сторон. Вот же ведь, до чего они докатились. — Дин, — напряжённый голос Сэм вывел Дина из состояния сонного оцепенения. — Скажи, что ты видишь за окном? Он встрепенулся и подошёл к сестре. Та кусала губу и отчаянно всматривалась в ночь. Дин перевёл взгляд туда, куда было направлено внимание Сэм. Пожал плечами и ответил: — Ну фонарь, парковка. Деревья и дорога. Баки мусорные. — И всё? Дину не понравился ни сам вопрос, ни тон, которым Сэм его задала. Он нахмурился и покосился на неё. — А что там видишь ты? Она вздохнула и резко зашторила окно. Потёрла висок. — Там… Опять эта девушка. С дороги. Это Дину не понравилось ещё сильнее. Он собрался было расспросить Сэм поподробнее, но в номер постучали. Винчестер выругался сквозь зубы и метнулся к двери. Саманта же бросилась к сумке, выудила оттуда вручённый Дином несколько часов назад пистолет и спрятала его за спину. Она отошла к стене, чтобы не быть подстреленной, в случае чего, прямо с порога. «Умница, Сэм. Хотя лучше бы за флягу со святой водой схватилась», — с ноткой досады подумал Дин. Впрочем, простреленные головы или колени сильно затрудняли передвижения одержимым, что тоже годилось в качестве крайнего средства. Винчестер поймал взгляд Сэм, дождался её кивка и рывком открыл дверь, одновременно отступив в сторону. Когда же он увидел, кто стоял на пороге, не смог сдержать удивлённый возглас: — Джо? Что ты тут делаешь? Она бросила взгляд в номер перед тем, как ответить. Задержалась на Сэм и на двуспальной кровати, и лишь после повернулась к Дину. — Привет, Дин. Я тут по делу. Увидела тачку на парковке и поняла, что вы остановились в этом же паршивом мотеле. А ты что тут забыл? И где Сэм? Её взгляд снова метнулся к Саманте. Дин моментально оттеснил Джо в коридор, пока сестра не ляпнула чего-нибудь, и закрыл за собой дверь в номер. — Джо, ты уж прости, но я тут, э-э, не один. И я немного занят. Девушка покраснела и всё же вызывающе вскинула подбородок: — Да я вижу, как ты занят, Дин. Джо хмыкнула и дёрнулась, чтобы уйти, а Винчестер поймал её за руку. Охотница остановилась, она явно чувствовала себя очень неловко. Впрочем, сам Дин — тоже. — Постой. Мы с Сэмом… Пока не охотимся вместе. Временно. Я здесь проездом, случайно. — Окей, можешь не объяснять. Это ваши с Сэмом дела, и у вас, как обычно, всё сложно. Но мне бы не помешала помощь. Дело, о котором я говорила, весьма деликатное, понимаешь? Я подозреваю, что помощник прокурора в Окснарде может быть оборотнем. — Может, кто-то другой из охотников поможет? Ты звонила Бобби? — Конечно, звонила, — немного раздражённо отозвалась Джо. — Поблизости оказалась одна я, никто из других ребят не доедет сюда к сроку. Бобби, видимо, не в курсе, что ты здесь, иначе он бы мне сказал. Уже завтра полнолуние, будет новая жертва, а мы всего в часе езды от города. Я всё равно отправлюсь туда. С тобой… или одна. Карие глаза смотрели на Дина с надеждой. Он скрипнул зубами. Вот же, чёрт. Так мало времени до конца срока, стоит ли распыляться на мелкие дела? С другой стороны, может, охота поможет Сэм вернуть ещё какие-то воспоминания. Да и дело-то всего на один день. Дин вздохнул и принял решение. — Так. Сейчас я тебе расскажу всё, а ты постарайся не охреневать. Только не здесь. Нельзя, чтобы она, — Винчестер кивнул на закрытую дверь, — услышала. Джо непонимающе уставилась не него. — Ну, можно у меня в комнате поговорить. — Отлично. Скажи номер, я приду чуть позже, — заявил Дин. Джо кивнула. — Двадцать один. Она ушла, а Винчестер вернулся к Сэм. Она нервно ходила кругами по небольшому пространству комнатки, не занятому кроватью. Увидев брата, Сэм тут же подлетела к нему. В прищуренных глазах горел злой огонёк, ноздри трепетали. Готовилась выйти на тропу войны, не иначе. — Кто это? Одна из твоих девок? Дин прыснул от смеха. Ну и тон, ну и формулировка. Ай да Сэмми. Он подозревал, что под маской равнодушия и снисходительности брата прячется ревнивая сучка, и не ошибся. Знал ведь его, как облупленного. Видел насквозь все приёмчики, наблюдал, как Сэм отрабатывал их, пробовал разные подходы, учился. В основном на Дине и на отце, конечно. Поначалу, ещё в детстве мелкий действовал топорно, грубо, как Джон. Бескомпромиссно требовал, что хотел, и немедленно. Это потом он уже научился манипуляциям, намёкам и щенячьему, мать его, взгляду, который работал безотказно на всех, кроме Джона и Бобби. Даже Дин таял, хоть и знал, знал каждый раз, что Сэм этим мастерски пользуется, как оружием. Саманта предпочла пойти напролом, не ходить вокруг да около, что было неожиданно и… приятно, наверное. — Это не… одна из девок. Это Джо, она охотница. И вы с ней знакомы. Ей нужна наша помощь. — Мы что, больше не торопимся в Лоуренс? Стоило только на пороге случайно, — на слове «случайно» Сэм сделала акцент и напитала его ядом до краёв, — оказаться симпатичной блондиночке, как мы тут же забываем о том, что через месяц нас ждёт Ад, и несёмся, как Чип и Дейл, ей помогать. Так, да? Дин выдохнул. Подошёл к Саманте, что стояла посреди комнаты, высокая, нервная, растрёпанная. Схватил её, сжал в крепком, совсем не братском объятии и поцеловал. Язык с ходу ворвался в чужой рот, руки пустились блуждать по телу. Сэм тут же отозвалась, вцепилась в него, прильнула ещё плотнее. Когда он оторвался от её губ, щёки сестры уже заалели, а дыхание сбилось. — Ты дура, — сказал Дин. — Я, блин, делаю всё, чтобы ты вспомнила нашу грёбанную жизнь. Охота — то, что составляет саму её суть. Если ты окажешься в своей стихии, то удастся выудить ещё несколько видений. — Поцелуй меня ещё раз, — попросила Сэм. Она вообще слушала, что Дин сказал? — Поцелую и не раз, но сейчас мне надо переговорить с Джо. Я быстро. — Я с тобой, — тут же заявила сестра, но Винчестер покачал головой. — Нет. Иди пока в душ. Как раз успеешь вымыться до моего прихода. Только всю горячую воду на себя не выливай. Сэмми задумчиво оглядела его, видимо, решая, стоит продолжать перепалку или нет, и смилостивилась: — Окей. Иди.***
— Так, — Джо потёрла щёки кончиками пальцев и нахмурилась. — В сущности, мне всё ясно. Но с учётом того, что ты мне рассказал, я даже не знаю, стоит ли вам с Сэмом впутываться в дело. Она сидела на кровати, подогнув под себя одну ногу, а Дин — на стуле. Весь рассказ Джо держалась очень достойно: не ахала, не причитала, не сильно удивлялась. Конечно, Винчестер не стал посвящать её во все подробности. В общих чертах поведал о смерти Сэма и договоре, парой слов описал их путешествие по знаковым местам памяти — этого было более, чем достаточно, чтобы понять ситуацию. — Стоит, определённо. Вот посмотришь, как только Сэмми окажется в деле, сразу проснутся все инстинкты, вся выучка. Это тот же старина Сэм, только с сиськами. — Даже не знаю, всё-таки тут замешан прокурор. Нельзя ошибаться, Дин. Проблем потом будет, охренеем разбираться, — с сомнением протянула Джо, пряча глаза. — Да всё будет нормально. Послушай. Если мы не сможем… Если Сэм не вспомнит всё, то уже через месяц нас обоих утащат адские гончие. А там, — Дин показал пальцем вниз, — для нас явно приготовлена специальная программа, как и для всех охотников. Мы поможем тебе, а ты — нам. Идёт? Джо подняла глаза на Дина и невесело ухмыльнулась. — Ладно. А можно странный вопрос? Винчестер немного напрягся. — Ну, валяй. — Почему у вас номер с одной кроватью? — Джо внимательно смотрела при этом на Дина, и он постарался не выдать себя лицом. Он невозмутимо хмыкнул, а затем широко улыбнулся и развёл руками: — Знала бы ты, сколько раз меня бесили вопросами, одна кровать или две. Все эти менеджеры свято уверены, что мы с Сэмом трахаемся, я уже задолбался отбиваться от этой гейской срани. А тут даже не спросили, сразу сунули в руки ключи. — Понятно, — протянула Джо. Дин не мог понять по её лицу, поверила она или нет. Может, его блеф сработал. Должен был сработать. Во всяком случае, Джо обещала держать язык за зубами и не говорить никому и ничего, что означало — о сказанном узнают не все и не сразу, а кое-кто и постепенно.