«And if you want to use me I could be your puppet.»
Он знает, что там поется «если ты хочешь использовать меня, я могу стать твоей марионеткой», но каждый раз, когда эта песня играет в баре, обычно во время наплыва гостей, он, обожая эти строчки, заменяет ее в своей голове на «And if you want to use me, I could be your popit*». Так ему нравится больше. Зритель, с которым Венти встретился взглядом, был молодым парнем приятной внешности. Волосы его доставали до плеч, глаза блестели не только из-за освещения, но и из-за того, как он смотрел на стриптизера. Самоуверенно, спокойно, может даже высокомерно. Обычно, заходя в гей стрип-бар и увидя такого типа, вам сначала покажется, что ему здесь не место. Но кого вы ожидали тут найти? Подростков-дрочеров, которые пускают слюни и лыбятся каждому полураздетому парню? Да у таких денег не хватит даже на вход, не то что на приватный танец или проведенную ночь. Венти любит таких посетителей. Они всегда знают, чего хотят и за кем приходят. Только заприметив жертву, подобный хищник вцепляется в нее острым взглядом, наблюдая минут двадцать и молча требуя к себе внимания. О, такие персоны очень любят внимание. От них пахнет деньгами, и они прекрасно знают, что стриптизеры слабы на этот запах. Они прекрасно знают, что опытный танцор обратит свое внимание на такого мужчину, и они прекрасно этим пользуются. И, заполучив жадный взгляд, ухмылку, подмигивание или закусывание губы, они тут же встают, отправляясь в дальний угол зала, к стойке, похожей на стойку ресепшена. Они кивают в направлении своей жертвы, говоря девушке за стойкой, что хотят заказать приватный танец, и вываливают ассигнации на столик, оплачивая сумму отдельной комнаты и персонального танца.***
Венти выходит из раздевалки полтретьего ночи. Делает глоток воды и вплетается пальцами в волосы, массируя кожу головы. Прощается с парнями, с которыми сегодня совпала его смена, что-то шутит и идет к стойке ресепшена. — Эмбер, скажи на милость, что это такое? — он небрежно кидает какую-то визитку перед девушкой на стол, тыкая в нее пальцем. Девушка берет ее в руки, тут же усмехаясь и откладывая назад. — Это новые визитки, директор заказал уже пару сотен пробных, но они очень быстро расходятся, так что я получила приказ увеличить заказ- — Неплохо, а почему на визитках я? Эмбер пожимает плечами, хитро щуря глаза. — С чего ты взял, что это ты? Лица твоего не вижу здесь. — Прекрасно! — Венти смеется, снова выхватывая визитку и снова тыча ей в лицо девушке. — Но это мой силуэт. За придурка меня не держи. — Ну, милый, ты пользуешься наибольшим спросом среди клиентов, и директор просто решил, что будет неплохим решением сделать тебя… м-м-м… — Визитным телом компании? Девушка кивает. Венти цокает, заказывая глаза, но он не выглядит раздраженным или огорченным. Ему льстит. — Крылья нахуя мне прифотошопили-то? И вправду. На визитке изображен силуэт Венти, бирюзово синий, извивающийся вокруг шеста; две косички немного приподняты и смазаны, чтобы изобразить движение, а за спиной два ангельских огромных белых крыла, с теми же бирюзовыми бликами. Слева в углу название бара и адрес. — Дизайнерское решение. — В рот я ебал ваши дизайнерские решения. — Венти, а ты не дуйся. Возьми парочку, повесь дома в рамочку, может даже найдутся друзья, которым сможешь раздать, прорекламировать свое любимое место работы. Ну, знаешь, те, которых ты в рот… Венти смеется снова, показывая, что он в очень хорошем настроении даже в такое позднее время после утомительной смены. — Как скажешь, Эмбер. Но я еще поговорю с директором, потому что это кощунство — выставить меня напоказ, и бесплатно. С этими словами Венти и вправду вытаскивает из визитницы пару рекламных карточек, засунув их в карман джинсов и направившись к выходу. Он смотрит на время, долго зевая, пока заказывает такси до дома и рассчитывая, сколько он сегодня успеет поспать. Ляжет он в три с лишним ночи, просыпаться ему в десять утра. Как же хорошо, что группа Венти выпускается в этом году, поэтому уроки у них с восьми до часу, так что тренировки начинаются лишь в два. Венти может нормально выспаться, позавтракать, собраться и быть в училище уже к двенадцати, к тому же… у него есть пара дел, с которыми надо расправиться еще до начала рабочего дня.***
Молодой тренер не поладил со своими сотрудниками. Конечно, напрямую никто оскорблениями друг друга не сыпал, но бывалые танцоры балета, давно преподающие в этом училище, мягко говоря не понимали Венти. Не понимали того, как он двигается, что говорит и над чем смеется. Он не осуждал, даже если знал, что они его осуждают. Осуждают наверное и Чжун Ли, который непонятно за какие заслуги взял к себе в балетное училище такого молодого преподавателя, так еще и с нулевым стажем работы в сфере преподавания. …о другом стаже работы сотрудники, конечно, не знали. Итак, Венти предпочел проводить как можно меньше времени в компании других тренеров училища, тем более его тяготили душные посиделки в душной классной комнате с душными женщинами, которые только и делали, что в свободное время пили чай и пускали слухи о противном молодом поколении. Первые пару дней это было увлекательно, потому что такие вот разговоры заставляли Венти чувствовать, что он ведет двойную жизнь, одной рукой по ночам крутясь на шесте в гей стрип-баре, а другой рукой размешивая сладкий чай, пока в десятый раз выслушивает про «глупые» проделки более взрослых студентов училища. Но теперь, закончив с отчетами об успеваемости своих подопечных, он решил скоротать время до начала первой тренировки в раздевалке. Время близилось к двум часам дня, когда студенты, закончив с уроками на сегодня и сходив на обед, постепенно тянулись на свои тренировки, в балетные залы. — Ой, здравствуйте, — первая же студентка, зашедшая в раздевалку, остановилась на пороге, удивленно глядя на нового тренера. Впервые она видит, чтобы тренер заходил в раздевалку и по-хозяйски сидел на скамейке, что-то читая в своем телефоне. — А вы… — Ох, я так понимаю, мне надо выйти. — Венти подскакивает с места, широко улыбаясь своей ученице (про себя думая, что совсем не знает, как ее зовут), и скидывает с себя свой блестящий портфель, просто оставляя его на скамейке в раздевалке, — я тогда переоденусь позже. Девушка кивает, немного смущаясь, и шагает к ближайшей скамейке, а прямо за ней в раздевалку вбегают еще порядка пятнадцати девушек из той же группы. Венти видит, как четыре парня нервно топчатся у входа в раздевалку, ожидая, пока девушки переоденутся. Двух из них молодой тренер уже успел хорошо запомнить. — Итэр, привет, — Венти чуть-чуть закусывает нижнюю губу, прежде чем улыбнуться парню, который так нелепо выглядит с дулькой на затылке и короткими прядями волос, торчащими над ушами и спадающими на лоб. Сяо удивленно ведет бровью, не понимая, что это за мимика такая странная у выскочки, и эта его гримаса не остается незамеченной. — И тебе, м-м-м… — Сяо, — заканчивает за него Итэр, чуть толкая плечем своего соседа по комнате в бок, — его зовут Сяо. — Ах, Сяо! Так это о тебе я так много слышал от своих новых сотрудниц, что преподают у вас уроки. Ты, оказывается, еще та выскочка и заноза для любого препода. Рад знакомству. Венти протягивает свою руку Сяо, и тот, слегка помедлив, все же пожимает ее, по-совиному моргая: — … «выскочка»? Венти игнорирует этот вопрос, теперь сухо здороваясь с оставшимися студентами, а потом оборачиваясь на дверь раздевалки, откуда по одной начинают выходить девушки, уж переодевшиеся и садящиеся на разминку. — Ну вот, парни, теперь наша очередь переодеваться. — Венти проскакивает в раздевалку, а студенты за его спиной вопросительно переглядываются, не понимая, зачем это тренеру переодеваться в тренировочную форму, и только потом проходят за ним следом. Парням неловко. Они достают из рюкзаков свою форму, отворачиваясь друг от друга к стенкам, и только один из них ведет себя иначе. Сяо поглядывает на тренера. Он старается это делать незаметно, одновременно с тем переодевая футболку, а затем лосины, но несколько раз интерес охватывает его и он начинает открыто пялиться. Спина у тренера рельефная, хоть он и худой, сгибы колен и локтей в странных синяках, а на щиколотке татуировка, опоясывающая ногу кольцом. Сяо нехотя отводит глаза, не понимая, что в этой выскочке так притягивает его, и когда он опять поднимает глаза, обещая себе, что это в последний раз, то видит, как Венти, уже переодетый в форму (которая до невыносимого облекает его тело) небрежно кидает свои джинсы на скамейку, и, резко развернувшись, направляется на выход из раздевалки. Внимание Сяо останавливается на чем-то, что выпало из свисающих с скамейки джинсов, видимо из кармана, и тут же упало на пол. Сяо рефлекторно поднимает голову, желая окликнуть тренера и сообщить об этом, но стоит ему посмотреть на проходящего мимо Венти, как… Их взгляд резко встречается, и если на лицо студента озадаченность, то на лице Венти… ухмылка, которую тот не пытается скрыть, ко всему прочему подмигивая парню, прежде чем выйти из раздевалки. «Что это значит? Выскочка видел, как я подглядывал за ним? Почему он ухмыльнулся? А подмигнул? Что выпало из его джинсов?» — Сяо витает в своих мыслях, монотонно надевая балетки и поправляя тренировочную форму на себе.***
Сяо был занят размышлениями на тренировке. Не смотря на то, что все студенты были более чем в шоке от того, что молодой тренер встал в первый ряд и лично показывает правильное выполнение элементов, Сяо не очень-то вдавался в подробности всего этого (даже если у выскочки все выходило так, будто он только вчера стал выпускником балетного училища). Он думал о той бумажке (или что это?), которая выпала из кармана тренера. Что там? Она показалась слишком темной, чтобы быть чеком или чем-то в этом роде… — Сяо, может встанешь в первый ряд и покажешь, как надо работать на тренировках? — По Венти слышно, что он хочет казаться серьезным тренером, но в его голосе нотки заинтересованности и какой-то душевной простоты, которая не дает злиться на ленящихся, а порой конкретно халтурящих учеников. Сяо отвлекается от своих мыслей, так и не успев придти к какому-либо выводу в своих размышлениях, и смотрит на первый ряд: своих одногруппниц и Итэра, что обернулись на Сяо, ожидая дальнейших его действий. Итэр как всегда еле заметно качает головой. Весь он такой правильный, все-то он знает: не груби преподам, не прогуливай, ешь нормальную еду и спи по ночам. Беззаботное его существование. Сяо почему-то злится. Нет уж, в первый ряд он не собирается. — Я… — Сяо задумывается, оглядывая теперь Венти: пока он был занят своими мыслями, не заметил, что и танцоры, и сам выскочка успели слегка вспотеть от нагрузки, и теперь молодой тренер… выглядел помотанным, но это на удивление ему шло; чуть растрепавшиеся косички, потный лоб, красные щеки; в некоторых местах его форма прилипла к телу, а руки были плотно прижаты кулаками к бокам, пока Венти выжидал ответа от Сяо. Сяо отчего-то тоже покраснел, хотя работал в полсилы. — Воду в раздевалке оставил… Можно за ней сходить? — Сяо нехотя переводит взгляд с слегка накаченных ног Венти в обтягивающих лосинах, теперь устанавливая зрительный контакт, и он видит очередную ухмылку на лице выскочки. — А что, в горле пересохло? — Венти наблюдает за тем, как Сяо жадно его разглядывает. — …д- — Сяо запинается, не понимая, как отвечать на этот вопрос, но интуитивно чувствуя, что это какая-то колкость, отвечает тем же, — Перетрудился просто. Венти, видимо, оценил. — Иди. Тренер отводит взгляд от Сяо, уже собираясь продолжить тренировку, но на секунду замирает, так и набрав в легкие воздуха, потому что видит, как Итэр в первом ряду в недоумении смотрит прямо перед собой, куда-то в пол. Венти аккуратно оборачивается в том направлении, и взгляд упирается в кучу рюкзаков и бутылок, брошенных на полу рядом со скамейкой. Ясно, определенно бутылка Сяо среди них. Что ж, если мальчику настолько не интересен балет и вообще все, что здесь происходит, то пусть сидит в своей раздевалке. Венти заставлять не собирается (хотя знает, что обязан). — Итак, продолжим. Сяо стоит посреди раздевалки, хмуря брови и переваривая произошедшее. «Да откуда этот выскочка выско… взялся?!» — Сяо злится, потому что хорошо знает директора балетного училища. Тот бы никогда не взял такого парня, он же некомпетентен и… и… и вообще молодой! Взгляд Сяо опять падает на бумажку, которая валяется недалеко от скомканных джинсов, прямо под скамейкой. Сяо отбрасывает все мысли, топая дальше от своего рюкзака, присаживаясь на корточки и поднимая листок с пола. Он отряхивает его от скопившейся пыли, теперь понимая, что то не листок, а картонка, примерно такого размера, какого делают себе визитки всякие там менеджеры крупных компаний, и Сяо не знает, что он ожидал увидеть на этом листке, но явно меньшее. Силуэт, на котором не видно не складок одежды, не выражения лица — словно это тень — бирюзовый, в некоторых местах ярче, чем в других, там, где падает свет, будто бы от светодиодных ламп; две тонкие косички по обе стороны от головы, и огромные «ангельские» крылья за спиной силуэта, а сам он держится за столб согнутой в колене ногой и рукой. Выглядит не пошло, не смотря на крылья, которые так и кричат о диссонансе: «Посмотрите, ангел на шесте». Это завораживало. Сяо прочитал и надпись — название стрип-бара. Указано не было, но определенно это стрип-бар. Сяо не надо было многое додумывать. Парень, с двумя косичками, странным образом окрашенными на концах в бирюзовый, с татуировкой на ноге — точно такой же, как на визитке, с синяками на сгибах локтей, которые свидетельствую, что выскочка часто ими что-то сжимает, и странным, до абсурда странным поведением каким-то образом оказался здесь, в балетном училище, а от второй «работы» видимо не отделался, раз его… тело является в прямом смысле рекламной компанией и визитной картой этого… заведения. Сяо сглатывает. Быстро идет к своему рюкзаку, пряча визитку (и не в боковой карман, нет-нет, он не повторит ошибок непутевого тренера), и уже собирается выходить из раздевалки, которая ведет прямо в зал, как… — Все студенты присутствуют на тренировке? Сяо замирает у двери, так и не успев открыть ее, и прислушивается к разговору из зала. Знакомый голос не без интереса спрашивает то, на что ответ уже прекрасно знает. О, Чжун Ли из тысячи людей предпочтет найти его, Сяо, и видят боги — для него самого это сейчас не на пользу. — Один парень вышел попить, — спокойный голос Венти. — И… долго он? — Минут пять назад ушел, — девчачий голос. Чертова Кэ Цин, которая, кажется, ненавидит всех и вся, и готова насолить любому, кто не согласен с ее мнением. У нее с Сяо уже были терки до этого случая, так что неудивительно, что она его сейчас палит. Дверь в раздевалку открывается, и Сяо сталкивается взглядом с Венти. В этот момент он уже не думает о том, кто этот выскочка такой, в каких пабах и на каких шестах вертится ночами и как ту информацию можно использовать — Сяо исподлобья смотрит на Чжун Ли, шагая в зал и пытаясь затеряться среди других учеников. Он боится, что директор вытащит его с тренировки прямо сейчас, у всех на глазах, но обходится, и он просто отводит Венти в сторонку на две минуты, обсуждая что-то настолько тихо, что Сяо не слышит, о чем они, но судя по тому, что оба преподавателя периодически кидают взгляд на Сяо… Он может себе представить. Так что после тренировки (на которой у него вдруг резко прибавилось сил для того, чтобы выполнять все добросовестно), он без намеков и приглашений идет к кабинету директора, прямо как на казнь. Он не хочет расстраивать своего «покровителя», но видимо не может иначе, так что все, что ему остается после своих выходок, так это выслушивать от Чжун Ли лекции о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо». — Я тебя не звал. — Директор сам открывает дверь студенту, который предпочел постучаться, тихо промямлить: «можно войти?» и топтаться на входе. — Я думал, что мне стоит зайти, но если… — Сяо уже делает шаг назад, но Чжун ли хватает его за руку. — А на тренировки тебе не стоило бы заходить? Чжун Ли кажется сердитее, нежели обычно, и Сяо инстинктивно напрягается под серьезным взглядом директора, не вырывая свою руку и опуская глаза. Возможно, это все какая-то игра, и иногда Сяо начинает казаться, что ему нравится в нее играть. Он часто так приходит к Чжун Ли, будто жаждет быть пойманным, будто ему нравится чувствовать вину и обещать, что он будет хорошим. Директор делает шаг в сторону, отпуская Сяо и давая ему пройти в кабинет. Сяо считает шаги до диванчика, и каждый шаг отдается скрипом половиц. — Что же мне с тобой делать? — Только не бросайте меня в терновый куст**… — Сяо драматично выдыхает и видит улыбку на лице директора, который садится напротив, за свой рабочий стол. — Не бросать в терновый куст, говоришь? — Чжун Ли делает паузу, явно раздумывая над тем, что собирается сказать дальше, а его руки (вопреки полнейшему спокойствию на лице) хватают ближайший карандаш; Чжун Ли нервно теребит его пальцами. — Хочешь быть наказанным? Его голос почти охрип на той фразе, и это почти провал. О Боги, это все ужасно неправильно, но это не он начал. — С чего вы взяли? — Ты… плохо себя ведешь, и, — Чжун Ли начинает казаться, что он слишком стар для таких фразочек, так что он все-таки решает соскочить, — каждый раз это заканчивается в этом кабинете, но видимо тебе этого недостаточно. Ведь ты все равно вновь оказываешься здесь. Сяо сглатывает. Здесь стоит остановиться. Сяо не был недотрогой лет так с тринадцати. Ну, да, он хочет таким казаться в училище, наедине с Итером, хотя возможно это лишь защитная реакция. У Сяо было достаточно свободы, чтобы многое попробовать. В конце концов, когда у тебя есть интернет и формально нет родителей, ты оказываешься там, где не должны оказываться твои сверстники — на съемных квартирах, в грязных подвалах, в стрип-барах и гостиницах. Иногда ты остаешься там на ночь, а потом утром возвращаешься в училище, где тебя уже ищут — ведь все знают, что тебе негде ночевать, кроме как в общаге, но никто не знает, где ты ночевал на самом деле. Иногда ты выбегаешь с вещами посреди ночи, а твоему спутнику предстоит долгий разговор с женой, которая орет отчаянное «Как ты мог?» или шокированное «Почему ты раньше не рассказал?». В общем, «ребята, было очень много этих ситуаций… и по мне стреляли, и я упал в лужу нахуй, и лежал нахуй…». Итак, Сяо не был жертвой ситуации (по-крайней мере этой), но сейчас… Он чувствует, что Чжун Ли ждет какого-то невербального знака, отмашки, ведь он не из тех, кто даже моргнет в чужую сторону без спроса — как минимум в сторону Сяо. Но студент… мешкается, теряется и не знает, что отвечать. Смотрит себе на колени, чуть пожимая плечами. Чжун Ли громко выдыхает, так и не дождавшись от парня ответа. — …ступай. Директору стыдно. Стыдно за то, что он помышляет, стыдно за свои желания и бурную фантазию. Этот ученик рос у него на глазах, он взял его сюда еще когда мальчику было шесть. Он лично видел, как парень учился разговаривать, потому что коммуникация даже в таком возрасте давалась ему тяжелее, ведь никто до шести лет не заботился о том, чтобы научить ребенка общаться с сверстниками. Чжун Ли наблюдал, как мальчик делает успехи в школе, как нехотя ходит на балет, но что он мог ему предложить взамен? Все, что у него было, это балетное училище с прилегающей к нему общагой, штат поваров, которые не приготовят тебе сытные пирожки или торт, и собственное желание воспитать из этого брошенного миром мальчика достойного человека со своими взглядами, целями и безусловно… сделать его счастливым. Мальчик подрос, возмужал. Он перестал выглядеть как ребенок, говорить как ребенок, вести себя как ребенок. Но взамен появилось что-то еще, и когда подобное случилось в первый раз- Чжун Ли смотрел на присланную фотографию, сжимая челюсти от переполнявших его эмоций, и шептал разочарованное, но голодное: «не уследил». Сяо молча встает и выходит из кабинета, сжав кулаки и сгорбив плечи. Почему он просто не мог сказать все так, как это было бы правильно? Так, как людям нравится, то, что от него привыкли слышать мужчины.***
— Привет… — Итэр провожает друга внимательным и горьким взглядом, пока тот идет через всю комнату к своей кровати и плюхается на нее. — Что сказал директор? — Только лишь половину от того, что я хотел бы услышать, — пробубнил Сяо. Итэр немного наклоняет голову в бок, мол, «объясни мне, что это вообще должно значить». — …не бери в голову. — Ладно… — Итэр ненавидит эту неловкую тишину между ними, хотя Сяо и твердит из раза в раз, что ему просто нравится сидеть в тишине. — На ужин идешь? Сяо вдруг оживает, и его сосед даже успевает уверовать, что они наконец сходят в столовку вместе, как- — Нет. Иди один… — Сяо вдруг хватается за свой телефон, что-то активно начиная в нем пролистывать. Итэр спрашивает что-то еще, похоже даже просит, чтобы Сяо поел что-нибудь горячее и полезное, но сосед его не особо слушает. Стоит двери закрыться за Итэром, как Сяо начинает стягивать с себя свой свитер и футболку, свои тренировочные лосины, которые так и не успел переодеть. Светлая, почти белая кожа покрывается мурашками от прохлады, парень чуть выдыхает, ощущая себя комком нервов и просто надеясь, что сможет довести начатое до конца. В одних трусах бежит к двери из комнаты, защелкивая ее на замочек, и уже по дороге до кровати стягивает с себя и трусы. Берет телефон в руку, встает в коленно-локтевую, неловко переставляя колени так, чтобы как можно большая часть тела попадала в объектив фронталки. Лицо тоже не прячет. Да, это не в его правилах, и дело не в том, что он комплексует из-за своей внешности или что-то в этом роде… что за бред? Щеки немного краснеют, когда Сяо смотрит в телефон и видит, как его голая спина сгибается, а колени чуть расставлены в стороны, и на этом снимке даже не видно чего-то, что считается интимно личным, но кадр сам по себе намекает на то, что у человека по ту сторону экрана есть шанс увидеть и остальное. Делает только одну фотку — не хватит сил и терпения на сомнения. Заходит в нужную переписку, пролистывая ее — там только его сообщения. Фотки, фотки, фотки, и все без ответа. Вот фотка на улице, где Сяо в зимней куртке и с раскрасневшимся носом (он не знает почему ее отправил, но посчитал, что фотография красивая), вот фотка, где видно лишь ноги Сяо в черных лосинах — сфоткал себя в зеркале и обрезал в редакторе, вот фотография, где Сяо без футболки лежит на спине на своей кровати, чуть поджав ноги в боксерах… В общем много всего, от самого невинного до самого развратного. Он загружает новую фотографию, замешкавшись на насколько секунд — до этого он никак не подписывал фотки, но сейчас… В этом есть необходимость, ведь он должен объясниться. Через две минуты директор балетного училища, уже надевавший пальто и собирающийся уходить, слышит уведомление на своем телефоне. Он достает смартфон, видя в строке уведомлений знакомый контакт, и сердце чуть сжимается, когда Чжун Ли открывает переписку, чтобы посмотреть сообщение. Сяо сжимает телефон. Видит чужой статус «онлайн», который появился прямо на его глазах. Видит, как две серые галочки под отправленным сообщением сменяются на синие, делая все таким… необратимым. Фотография, где Сяо опирается на локти и выгибает спину, немного прикрывая глаза от смущающей позы, и подпись ниже:«Накажите меня».