invidia, afflictio, fornicatio

Итэр открывает коробочку из-под монпансье, но внутри нет разноцветных маленьких леденцов. Нет коллекции из ракушек, там не гвозди. Внутри… оранжевый камень? Нечто, похожее на янтарь; маленькие отколотые кусочки лежали рядом с самым большим, и если спросить у любого из окружения Итэра: «что это за камни?», то в ответ вы услышите лишь смех. Иногда это проще показать, чем объяснить. Итэр берет маленький камушек, размером меньше ногтя, и кидает на пол. Надевает пуанты — почти совсем как настоящие, только намного более потрепанные и грязные, не те, что вы увидите в пинтересте по запросу «балет эстетика». Затягивает бантики чуть выше ахилла, немного крутит ногой, чтобы размять ее. Потом с трудом поднимается и наступает носком прямо на кинутый камушек, легко раздавливая его в порошок и «втаптывая» в «пятачок» — тот самый носок у пуантов, на котором следует стоять балеринам. — У меня канифоль закончился, кто поделится? — девушка в купальнике телесного цвета быстрым шагом идет к Итэру, уже видя в нем потенциального спонсора. Вслед за ним она наступает пуантом в белое пятнышко на деревянном полу, в котором с трудом можно узнать растоптанный канифоль. Итэр слегка хмурится, но никак не комментирует. Его раздражают бестактные люди. Занятие уже должно начаться, а Итэр и его одногруппники все топтались в раздевалке. Как всегда было душно, сильно воняло потом и женскими сладкими духами, которыми девушки пытались перебить этот запах. Повсюду валялись баночки с перекисью и обертки от пластырей; кто-то сидел на полу, с недовольным мычанием заклеивая мозоли на ногах, кто-то стоял, шепчась о чем-то и периодически хрустя спиной или пальцами. Итэр листал ленту инстаграмма — по ней всегда хорошо отображаются интересы людей. Лента инстаграмма — вечный повод для зависти. Узнайте на каких фотках ваш злейший враг надолго задерживается, приближает и внимательно читает пост, но не лайкает — это и будет его слабым местом. Итэр кусает локти, смотря на успешных актеров балета. Это — его ежедневная рутина, его главный мотиватор, его завтрак, обед и ужин. Среди молодых девушек (которые были в большинстве) началась возня; им приспичило самим выходить в зал, хоть тренер обычно и зовет лично. Все стали подниматься, выхватывая из сумок бутылки с водой, медленно, лениво двигаясь в балетный зал. Дверь открывается, пропуская группу в персональный ад, личный котел, в котором им вариться следующие полтора часа. А там — пусто. Ни тренера, ни предыдущей группы. Студенты начинают шутить про «пятнадцать минут», хотя все понимают, что никто отсюда не выйдет даже через полчаса отсутствия тренера — дисциплина в балетном училище жесткая. — Доброе утро, дети, — минут так через семь в зал входит Чжун Ли, директор училища (само его появление обычно предвещает серьезные новости), Итэр напрягается. — Хочу представить вам вашего нового тренера. Де… Чжун Ли славился своим «коротко и по факту». Он никогда не затягивал с речами на вступительных и выпускных, никогда не делал загадочных и интригующих пауз. Иногда его манера подавать информацию сбивала с толку, как и сейчас. — А что с- Одна из балерин попыталась уточнить, что стало с прошлой тренершей, которая, впрочем, тоже надолго не задержалась, но девушке не дали закончить. — Знакомьтесь, — Чжун Ли делает шаг в сторону, пропуская нового тренера, — Венти Ба- — Просто Венти, — молодой парень среднего, можно даже сказать низкого роста проскальзывает в помещение, одаривая присутствующих лучезарной улыбкой, настолько яркой и светлой, что у Итэра почти звенит в ушах. Итэр не любит сладкое. Не такое сладкое, как эта улыбка. Чжун Ли кивает, видимо готовый удалиться, чтобы оставить учеников один на один с новым работником, но все же уточняет, не осталось ли у… «Просто Венти» каких-либо вопросов. «Просто Венти» на секунду задумывается и немного дергает уголком губ, будто собирался отшутиться какой-то глупой колкостью, но в итоге отказался от этой идеи. Отрицательно качает головой. Чжун Ли уходит. — Ну что, будем знакомиться? — мужчина, можно сказать парень, мнется, но все же проходит ближе к танцорам. Так становится заметнее, что он ниже большинства из них, даже Итэр был на пару сантиметров выше. Но рост нового тренера компенсировался его самоуверенностью, с которой тот задрал голову, внимательно рассматривая танцоров. — А вы не особо болтливы, так? — Венти легко пожимает плечами, явно не намереваясь обижаться на всеобщее молчание. — Тогда, думаю, мы можем начинать. Кто у вас помощник тренера? Тишина. Венти хмурится, но не искренне, а будто бы пародируя смайлик, над которым висит надпись «хм…». — Видимо у вас не было это принято… Ладно, вставайте к станкам. Группа не отвечала тренеру не потому, что бунтует — просто не доверяет. Слишком непривычный для них формат. Приходит молодой парень, говорит обращаться к нему «просто Венти», улыбается тут, нос задирает, чтобы лица учеников разглядеть. Кого бы не шокировало такое обращение после всех предшествующих Венти язв? Танцоры медленно заняли свои места у балетного станка, ожидая дальнейших указаний. — Начнем с первой позиции. — Венти покопался в карманах, доставая телефон и пытаясь подключить его к колонке. Включилась музыка. Мелодичная, в самый раз для разминки, но явно не классическая. Группа синхронно съежилась, будто их впутывают в какое-то преступление. — Да ладно вам, с музыкой же веселее! Попробуйте сами, без счета, поймать такт. Начнем с «батман тандю», вперед-в сторону-назад-в сторону. Группа каким-то единым движением вздохнула, будто она — вовсе не отдельные личности, парни и девушки, а единый организм, живущий одним целым. Услышав от Венти знакомый «балетный слэнг», они встрепенулись, тут же переглядываясь друг на друга и стараясь двигаться синхронно. Итэр стоял первым за первым балетным станком, так что ровнялись все на него. Венти сосредоточил взгляд на этом парне. Движения его было отточенными, автоматическими и настолько вымеренными, словно у этого парня за ухом чип — выдерни его и белобрысый роботическим голосом скажет: «Ошибка. Выключение». Итэр думал о том, как странно не сходятся французские благородные названия балетных упражнений с голосом Венти, высоким, слишком писклявым; как атмосфера, которой обрастает любое балетное училище не идет ему самому — этот парень с двумя косичками будто бы вырезан в фотошопе из фотки в цирке и вставлен сюда. — Милая, тебе стоит немного развернуть бедро, чтобы проще было держать ногу, — плавно поправляет одну девушку этот «вырезанный из цирка», а она тут же делает, как он указал, и расслабленно выдыхает. — Как же вас учили-то так криво? Хотя… наверное так говорили десятки преподавателей до меня. Что верно, то верно — думает Итэр. Каждый приходит сюда, чтобы наконец научить «правильно», но не справляется с нагрузкой, давлением и неотдачей от учеников. Со всем этим пока что прекрасно справлялся Венти. Удивительно. — Дорогуша, ты совсем не тянешь носки. Кто-то должен был тебе об этом сказать! — Танцоры смеются на эту колкость от тренера, но сама ученица, которой сделали замечание, не краснеет от злости. Что-то есть в интонации Венти такое доброе и доверительное, что группа как-то оживляется, внимательно вслушиваясь в каждое его слово. Тем временем Итэр крутит в своей голове: «Милая? Дорогуша?! Это так… мерзко». На деле он не знал, как к этому относиться. — Удивительно… — Высокий голос послышался прямо за спиной Итэра, но тот не обернулся, удерживая ногу на станке, руку во второй позиции, а голову чуть наклоняя к правому плечу. — Не тяжело с такими длинными волосами? — Чужая рука провела от основания косы Итэра, немного задевая кожу шеи сзади — это вызвало у Итэра нежелательные мурашки — по всей длине, до резинки, скрепляющей волосы уже ближе к пятой точке. Венти ждал ответа. — Нет, — сказал Итэр, замерев как столб. — Я хочу, — Венти сделал какое-то неуместное ударение на первых словах, будто выделяя их, — чтобы на следующее занятие они были заплетены в пучок или дульку, — тренер замолкает, чтобы немного поправить руку Итэра, которая от усталости опустилась слишком низко, — меньше мешать будут. Плейлист для разминки, видимо, закончился, потому что музыка заглохла. Венти отошел от длинноволосого парня, чтобы включить музыку снова. Как ни в чем не бывало. Даже напевал себе что-то под нос! — И вот так вас учили крутить фуэте?! — Венти почти переходил на писк, когда повышал голос — Итэру резало по ушам. Светловолосый парень с косой, из которой выбивались потные прядки, то и дело прикладывал руку к лицу, стараясь пережить испанский стыд за молодого преподавателя. Что-то было в нем такое простое, свободное, своевольное, нечто, позволяющее вести себя так развязно, не придерживаясь внегласных правил, разделяющих учеников от учителя. — На ком я могу показать, как проще? Итэр стоит, облокотившись на станок и наблюдает за тем, как большинство девушек и пара парней (то есть все парни в группе, не считая Итэра) поднимают руки, вызываясь побыть моделькой «вот как надо крутить фуэте». Венти осматривает их с неким восторгом в глазах — видимо он сам не рассчитывал на такую отдачу от учеников ближе к концу тренировки. Его зеленые глаза останавливаются на самом незаинтересованном. — Прости, как тебя зовут? Итэр не сразу понимает, что обращаются к нему, просто чувствует на себе кучу взглядов, и тогда уже фокусируется на Венти. — Меня? — сначала голос парня немного хрипит, но когда Венти кивает, светловолосый отвечает громче, — Итэр. — Итэр, — повторяет Венти, смакуя имя, и машет парню рукой, призывая подойти ближе. Итэр подходит, вставая перед всеми одногруппниками и немного вздергивая нос. Венти усмехается этому, помогая парню принять нужную позу для фуэте и немного придерживает то за руки, то за талию, чтобы показать, как надо поворачиваться. — Вот, а теперь разберемся со взглядом. — Тренер берет Итэра за подбородок, направляя голову парня вперед, — смотри. — Итэр смотрит в большое зеркало вдоль стены, где видит себя и Венти, держащего его одной рукой за талию, а другой слегка касается лица. — Вот сюда ты должен смотреть, когда крутишься. Не отрывая взгляд. Итэр смотрит в отражении на чужую руку на своем лице. Отталкивается и делает один круг, останавливаясь точь в точь там, где начал фуэте; Венти тут же подхватывает его ногу, видимо, чтобы Итэру было легче удержать равновесие. — Не так уж и сложно смотреть вперед, когда смотришь на себя, верно? — говорит Венти немного тише, а Итэр готов поклясться, что у тренера в зеленых глазах засверкало что-то черное, кровожадное. Итэр не выдерживает этого взгляда, опуская голову. Рука Венти соскальзывает с чужой ноги, и Итэр видит нечто похожее на синяк на локте у Венти, но не успевает как следует подумать над этим. — Так, ну что, в целом в теории понятно? Проверим на практике. Итэр пару секунд топчется на месте, не зная, куда ему деваться, потому что он не привык стоять в первом ряду, но… Раз уж этот странноватый тип уделяет ему так много внимания, почему бы не воспользоваться этим? До конца занятия Итэр так и простоял перед всей группой, будто бы он — и есть образец, будто бы он — то самое идеальное исполнение, чистое, не слишком броское и яркое, но полностью соответствующее правилам. Ему нравилось это чувство; он смотрел на себя в отражении и видел тот взгляд, которым смотрят на него с постов прима-балерины высокого уровня, те, на которых он подписан, но почти никогда не лайкает, чьи истории смотрит, скрепя зубами, под чьими тиктоками злобно лайкает хейтерские комментарии. Ему нравилось побыть на их месте, пусть даже он ненавидит их всех лютой ненавистью. Периодически он ловил на себе взгляд тренера, к которому до сих пор не знал, как относиться. В плане… у Итэра всегда было четко: он любил разграничивать, что ему нравится, а что нет. Ему нравились тихие люди. Нравились те, кто обычно говорил прямо, но только не об Итэре — должна же быть в людях какая-то загадка. Он не любил тех, кто дружил со всеми подряд и не был искренен хоть с одним. Ему нравились длинные волосы у парней. Ему нравились короткие волосы у девушек. Ему нравилось, когда кто-то долго на него смотрит, но не когда смеется или шепчется за спиной. Короче говоря, у него были строгие критерии, чтобы можно было знать наверняка, испытывать ли симпатию к этому человеку или нет, но в данном случае они вдруг не сработали. Вроде как Итэру не должен был понравиться этот выскочка, по всем признакам, ну, по всем предпосылкам. Но Итэр не чувствовал этого неизменного отторжения, недоверия, хоть Венти и производил впечатление человека поверхностного и слишком… вольного. Итэр не любил вольных. Он сам никогда таким не был. — А, и кстати, — Венти как раз заканчивал свою речь по случаю окончания первой их тренировки, чем и вывел Итэра из размышлений, — думаю, мне нужен будет кто-то, кто поможет ввести в курс дела всех деталей тренировок и, ну, в целом помогать. Есть у вас лидер, староста, помощник тренера? Все отрицательно закачали головами. — Хмм… — Молодой тренер снова стал осматривать всю свою группу, агрессивно думая, как решить этот вопрос с недостатком помощников. — Итэр! Хочешь быть помощником? Светловолосый блеснул глазами, наспех обдумывая предложение. Если бы он был хорошим лидером, он, должно быть, оглянулся на своих одногруппников, высматривая в их глазах согласие или неодобрение, но Венти не рассчитывал на это. Итэр был хорош в балете, во внешних данных, в нем было что-то стойкое, желание бороться и добиваться — Венти хотел дать ему немного свободы для действий. Почему? Зачем? Он сам не знал. Ему, ну… просто было весело. — Хочу, — тихо ответил Итэр, и чтобы компенсировать эту неуверенность, вдобавок быстро закивал, смотря в глаза тренеру. — Решили. — Венти направился на выход из зала, прихватив свой рюкзак, прежде лежащий в углу возле скамейки, но голос одной из учениц его остановил. — А как же поклон? Венти обернулся на группу, непонимающе моргая и быстро думая, как теперь выйти из дурацкой ситуации. Да, у большинства актеров балета принято кланяться в конце тренировки, а потом хлопать друг другу и говорить «спасибо». Венти ненавидел эту традицию и вечно во время тренировок сам пытался сбежать до того, как дойдет дело до глупых формальностей. В общем, он… Отвесил ученикам клоунский поклон и выбежал из зала. Ученики даже не успели удивиться. Тренера как ветром сдуло. Итэр ковылял по коридорам училища, кивая редким проходящим мимо парням — в мужской общаге намного тише, мальчиков все же тяжелее загнать в балет, так еще и в интернат. Многие живут с родителями, но у Итэра… мягко говоря, нет особого желания. Впрочем, он не жалуется — у его соседа по комнате, например, нет возможности. Итэр входит в комнату, наблюдая привычный беспорядок. Ему не очень комфортно в грязи, но силы на уборку есть только в выходной, так что он просто старается расчищать мусор возле своей части комнаты. — Ты давно здесь? — Итэр не здоровается с молчаливым соседом, в конце концов, они виделись утром. Парень, сидящий на полу возле своей кровати в наушниках и с книгой в руках (Итэр никогда не сможет понять, как ему удается совмещать музыку с чтением) переводит взгляд на светловолосого и кивает, пусть даже не очень четко услышал вопрос. Стягивает с себя наушники, а его волосы с передними зелеными прядками взъерошиваются — парень хмурится. — Заходил массажист, спрашивал, зайдешь ли ты сегодня. У Итэра в последнее время сильно болела спина, видимо, перетянул как-то. — Да нет, сегодня вроде легче. — Итэр ждет какой-то реакции от соседа, по привычке немного округляя глаза, будо голодный кот, но Сяо просто кивает. Наверное опять поспорил о чем-то с учителем и получил выговор. — У нас тренер новый. Сяо откладывает книгу с тихим вздохом, будто ему ой как не хочется поддерживать диалог, но Итэр знает — если бы ему вправду не было бы интересно, Сяо бы даже наушники не снимал. — Очередная стерва? — Не-а. Она… он, ну, во-первых это он. Ну, он молодой, даже слишком, он… странный. — Странный? — Сяо привык, что надо свою вовлеченность в разговор показывать часто и ярко, иначе Итэр обижается. — Да. Он громкий, но не орал на нас. Как и все, много говорил о том, что мы все делаем неправильно, но группа его за что-то полюбила. Представляешь, мы у станка работали не под классику, а под какую-то другую музыку, будто с курсов йоги- — Да что ты вообще знаешь о йоге? — усмехается Сяо. — Ну камон! Я не об этом! — Итэр плюхается на свою кровать, тут же обнимая подушки. — Прическа у него странная. Еще он отвесил поклон в конце занятия. Ну, типо, шуточный поклон. И убежал. — Забавно, — Сяо говорит это уже менее безразлично, вкладывая закладку в книгу и принимаясь рыться в своем рюкзаке. — Сходим в магазин? Денег на магазины, даже продуктовые, у Итэра обычно было немного. Нужды в еде и специализированной одежде нет — училище все это организовывает бесплатно для учащихся. Но что касается обычной одежды и всякого рода развлечений — уже обязанность родителей. Они конечно переводят сыну деньги, но… В общем, Итэр по привычке замялся. — Да забей, потом отдашь. Если честно, Итэр был бы счастлив, если последних двух слов бы не было. Но он благодарно кивает. — Как на работе? — спрашивает светловолосый, когда они выходят из комнаты, направляясь на выход из балетного. — Терпимо. Сяо работает удаленно. До сих пор трудно понять, как он все это совмещает с учебой и тренировками, но у него всегда есть деньги на более менее комфортную жизнь за стенами училища. Обычно он работает ночью, и Итэр соврал бы, если бы сказал, что не привык засыпать под клацанье клавиатуры. Парни шли по длинным пустым коридорам; в вечернее время все либо делают домашку в своих комнатах, либо остаются на поздние тренировки, готовясь к выступлениям. — А еще, — после пятиминутного молчания Итэр вдруг снова заговорил по прошлой теме, — он назначил меня помощником. — Так ты ему понравился, м? — Сяо говорит это немного странно, сладко растягивая гласные — Итэр фыркает. — Он мне точно не понравился. Дверь из очередной аудитории распахивается прямо перед лицами друзей, так сильно, что челки Итэра и Сяо секунду раздуваются потоком ветра. Венти выходит из зала, потягиваясь и зевая, а за ним выбегают последние ученики. Венти машет им, совсем как ребенок, после чего оборачивается на чуть не сбитых с ног парней. — О, Итэр, привет, — Венти переводит взгляд с Итэра на Сяо, улыбаясь им двоим, — куда путь держишь? Уже ко мне? — Уже? — переспрашивает Итэр, непонимающе хмурясь. — Мы в магазин. — … — Молодой тренер ухмыляется и кивает парням, собираясь что-то ответить, но ему приходит сообщение и он отвлекается, быстро читая строку уведомлений. — О, мне тоже пора. До завтра, мальчики. — С этими словами Венти, подмигнув парням, удаляется в быстром темпе, и Сяо с Итэром могут видеть, так он нелепо путается в коридорах, заходя сначала за правый поворот, а через пару секунд развернувшись и проходя в левый. — Что за тип с синяками на сгибах локтей? — Вопреки интонации, с которой Сяо это спросил, сам он улыбается, заинтересованный, заинтригованный явлением этого необычного, такого неестественного для атмосферы училища парня. — Это наш новый тренер, кстати.