Snow-covered valley.

У Романа отсутствовали «тормоза» от слова совсем. Говор о принципах всегда заканчивался тогда, когда ярость и обида, словно чёрные кошки, скреблись о стенки, напоминая о некой слабости и страхе оказаться трусом. С каждым днем злоба лишь усиливалась, разрушая парня изнутри, также как и отсутствие возможности поговорить с Антоном. Сбежал как трусливый заяц от проблемы. От проблемы по имени Роман. А как же разобраться и расставить все точки над и? — «Ромочка, ну хватит, ты уже все доказал.» По воле случая проскользнул недавний диалог с Полей. Доказал что? Каким он может быть неадекватным и падшим человеком перед другом? Ещё и о чести что-то говорил. Антон был совершенно прав. Но теперь все его слова не имели никакого значения, как и не послужили переосмыслением и толчком на усмирение буйствующих порывов. Месть перед уебками любой ценой, чтобы хоть как-то морально успокоиться. Хотелось устранить корень проблем, дабы вновь заслужить уважение и доверие. Но тот ли это корень, которому так не терпелось схватиться в горло? Рома считал, что как раз таки тот. «Корень проблем», по воли случая, согласился на реванш. Разве что став более злым и подготовленным, обзавестившись силой. Сам Артём отделался лишь фингалом, после самого первого и последнего удара. Его крысеныш же пострадал больше, но до более серьёзных проблем чудом не дошло. Лишь вызовом в участок. Рома кивал в знак согласия над всеми предъявлениями и нотациями, мол, да, сделал неправильно, был в неосознанном дурмане и даже не думал над расправой человека вовсе, в силу своего несовершеннолетия. Но Рома прекрасно понимал, что да, думал. Всей душой. Хотел, чтобы мудак как можно дольше мучился, глотая и захлебываясь в крови, моля о пощаде. Это, само собой, утаилось где-то в глубине, без права озвучить вслух, во избежание тотальных проблем. Среди деревьев, Пятифан заметил до боли знакомую фигуру, что являлась спектром всех его проблем на сегодняшний день. Нежелание Тоши выйти навстречу и демонстративное игнорирование, заставило Рому перейти на бег. Догнав Тошу, Пятифан схватил блондина за воротник. В глазах Антона считывалось недоумение, ужас и обида, но она даже не успела проявиться в полной мере из-за быстрого темпа развития событий. — Все ты знаешь! — Рома стиснул зубы. — Не смотри, блять, на меня так. Не смотри, сука, так, будто ничего не понимаешь! — Рома? — Антон предпочёл обойтись без ругани и предъяв со своей стороны, глядя на дрожащего Пятифана перед собой, готовым закопать Тошу на месте. — Отпусти меня. — Отпустить тебя? — Рома прокрутил Тошу возле себя и припечатал в ближайшее дерево, не отпуская воротник. — Я то тебя отпущу. — Так отпусти. — Саркастично огрызнулся парень, отбросив страх куда подальше. — За все ответишь. — Рома сильнее сжал куртку, а вместе с этим чуть ли не принялся душить Петрова, но услышав тяжёлый кашель, отпрянул от парня. — «За все» это за что? — Антон прокашлялся, поправив очки, которые чуть не упали при столкновении с деревянной поверхностью, но успели зацепиться за кончик носа. — Ты не отдаёшь отчёт своим действиям. — А ты, Антошка? По-твоему классно сидеть у себя в норе, пока люди дела решают за тебя? — От нехватки воздуха, парень задыхался после каждого сказанного слова. — Какие дела, Рома? — Антон попытался сделать шаг к Роме, но тот выставил перед ним руку, преграждая путь к себе. — Я найду этого уебана. — Рома сжал кулак, находившийся в паре сантиметрах от носа Антона. — Найду его, и он будет жрать землю пропитанную кровью. — Ч-что? — Тоша искренне недоумевал. — Рома, что происходит? — Я сказал — я сделал. Ты мне не веришь? — Рука Ромы опустилась, тем самым немного успокоив Тошу. — Антон, я докажу. — Ты что, снова собрался драться? После всего, что случилось? — Антон вновь попытался сделать шаг к Пятифану, но тот попятился назад, готовясь убежать. — Я тебе докажу, слышишь? Я докажу, блять, Антох. Его эхо долго било по барабанным перепонкам. Чувство вины и беспомощности вновь подкрались к нему. Даже сейчас, зная о его планах, он должен был остановить, успокоить Пятифана. Антон снова стоял, не в силах сформулировать мысли. Довольно, не его дело. Ромка нес бред сумасшедшего, а ему отвечать за это. Уж тем более в драку Антон никогда не полезет. Не в этой жизни. Пропав из виду и полностью «утонув» в зимнем лесу, Рома упёрся головой о дерево. Не это он хотел сказать. Схватив Тошу, ему просто хотелось прижать его к себе и пообещать, что расправа над уебанами произойдёт по полной программе. Роман сам же установил в этом необходимость, создав мнимую угрозу для Антона со стороны шайки Тёмы. Никогда Рома не умел контролировать эмоции и здраво мыслить в таких ситуациях, напрочь отбросив агрессию. Так ты хочешь защищать и оберегать дорогих тебе людей? Тоша ненавидит тебя и боится. Добился, чего хотел. Пропитавшись порцией ненависти в двойном объёме и осознав, что терять ему больше нечего, Рома направился собирать толпу из желающих снова столкнуться с шайкой Артёма. Долго никого уговаривать не пришлось. Кому нужно было, тот без разговоров направился с ним. И уже в назначенный день стрелки все собрались в полном составе. Превосходящее по количеству участников противоположной стороны Рому не испугало. — Артём, числом не возьмёшь, крыса ебаная. — Выкрикнул Рома, зло сплюнув. Данная громкая фраза была поводом кинуться и натравить на себя. Прокаленный, словно в печи Рома, в первую очередь попытался преодолеть путь мимо не менее разгневанных пидрил, дабы как можно быстрее подобраться к Тёме и как можно сильнее впечатать того в землю. Это удалось. Приблизившись к Тёме, Роман замахнулся, как вдруг почувствовал, как чьи-то руки сковали парня изо спины, зафиксировав их в одном положении. — Ну, что могу сказать. Крыса — она и есть крыса. — Пятифан умиротворенно улыбнулся и до талого пилил взглядом парня, представший перед ним. — Пятифан, не слишком ли долго ты строил из себя шишку? — Парень самодовольно ухмыльнулся. Поозираясь по сторонам, Рома заметил, как его знакомые постепенно заканчивали ломать комедию ввиде давания опиздюляторов «противникам» и приблизились к Артёму, встав поодаль на его сторону. — Ахаха, вот так, значит. Да хуй тебе на рыло. — Рома плюнул в лицо подошедшему к нему Артёму. — Хоть убейте на месте, гандоны. Ни за что не стану прогибаться под тебя, в отличие от вас, гнид попущенных. Артём с отвращением вытер своей же олимпийкой «ядовитую» слюну Ромки, прозжигая взглядом мокрый след на своей вещи. — А вы, куски гавна, потом лично будете выловлены мной. Вы землю жрать будете, пидарасы. — Рома снова попытался вырваться, желая подобраться к Тёме, но того откинули на землю. Больно ударившись о камни, Пятифан наблюдал за тем, как бывшие товарищи хищно скалились, взирая сверху. То ли шок от предательства со стороны всех, то ли от осознания, что живьём он сегодня навряд ли выберется, Рома не предпринимал никаких попыток встать на ноги. Один парень склонился над ним и схватив того за волосы, принялся выговаривать ему все что о нём думает, активно управляя его головой посредством дерганья русыми волосами, зажатыми в тисках. Раступившись «стенкой», ребята предоставили Артёму возможность приблизиться к лежачему парню. Рома вмиг оживился, узрев его рядом и набрался сил, чтобы встать. Артём припечатал его к земле вновь одним лишь пинком в лицо. — Что, Ромка, ты только угрожать горазд? — Тёма противно поджал губы. — Все друзья от тебя отвернулись. — Не называй эти куски ебаного дерьма моими друзьями. — Рома хотел было продолжить. Как его слова были проглочены им же. Изо спины Тёмы двое его подсосников вывели Бяшу. — Ой, извини, ощитался, вот твоя единственная не русская шавка. Безобразный коллектив, конечно. — Артём цокнул и перехватив Бяшу за волосы, кинул его к Роме. Бурят, ударившись о землю, даже не пошевелился. Рома судорожно потрепал его за плечо, но тот и не думал подать признаки жизни. Взгляд Пятифана унесся в никуда и он уже ничего не видел. Даже того, как к нему подошёл другой пацан и четко в скулу подпнул его, вследствие чего тому раскрылся взор на серое небо. Рома лежал, слыша возгласы хулиганов сравнимо с шумом телевизора, когда у того пропадает связь. Рома почувствовал чью-то фалангу пальца на лбу, которая придавливала его. — Какой важный. Как хуй бумажный. — Пронесся злосчатсный хохот за всего круга. На уши Пятифана воспроизвелось неимоверное давление. Этот смех, в том числе и гогот знакомых голосов, облопаченных со всех сторон, окончательно выбил парня из колеи и желание предпринять попытки борьбы. — Ах-ха-ха. — Рома стал смеяться куда-то в пустоту. Продолжая сверлить небо взглядом, стараясь не закатить глаза. — Ребята, да идите вы все нахуй. — Смотри, Тёмка, он даже в таком положении зубы показывает! — Вякнул какой-то подсосник, тыча пальцем на лежачье тело. — «Ох, Тёмка, а давай я тебе без зубов отсосу лучше!» — Передразнил интонацию подсосыша Рома. Пятифан почувствовал чей-то ботинок в области паха. Не успев опомниться, брюнет почувствовал, как острая боль раздалась по всему телу. Рома приглушенно взвыл, не позволяя всем увидеть, как ему невыносимо больно. Внезапно шавок сорвало, и они принялись коллективно запинывать Рому. Тот, на удивление, продолжал улыбаться через силу, выставляя себя каким-то недомазохистом. Но на деле Рома чувствовал исключительно боль. Боль за то, что оказался треплом. Треплом перед Антоном. Он обещал, что Тёму увезут в морг. Он обещал, что ответит за слова. Он обещал, что защитит Антона. Но, к сожалению, он был не в силах защитить даже самого себя, молча принимая пинки и удары по разные стороны. Тоша. Внутри Ромы что-то сжалось. Единственное, что его радовало сейчас — отсутствие Антона на этом побоище. То, что Тоше не приходиться участвовать в этом кошмаре, получать синяки и испытывать страх. Рома был рад, Что Антон был другим человеком. Рома рад, что побыл в его жизни какой-то период. Рома рад, что ради него он перестаёт тактильно чувствовать побои. Рома рад. Матерные слова и адресованные в его сторону фразы уже не были распознаны. Ещё один пинок где-то в районе головы и Рома больше не чувствует. Рома и рад. Чувствовать он уже как раз таки ничего не хотел.