Как Сода страдал на свадьбе Нагито и Сонии

Их отношения никто не мог предвидеть, ведь что в Академии Пика Надежды, что в злосчастной Программе «Нового Мира» они особо не контактировали друг с другом. Они не разговаривали при всех, не сидели вместе за обеденным столом, — если Комаэда вообще появлялся в столовой, — не напрашивались в друзья. Но всё же, сейчас их одноклассники ожидают начала торжественной церемонии, о коей могла мечтать любая маленькая девочка. Сегодня тёплый день в Новоселике, от того и столь торжественное мероприятие проводилось на открытом воздухе, в парке при маленьком дворце, насчитывающий ни один десяток лет, повидавший ни одну сотню свадеб. И к этой дворец новь был готов, ведь расцвёл в самых белоснежных цветах, коих только можно было повидать; от примитивных ромашек, до редких кадупулов. Меж сего моря цветов была массивная тропинка, украшенная различными изящными узорами, а тянулась она от заднего входа дворца, до маленькой беседки с небольшим алтарём сделанного из белого мрамора; сама же постройка была украшена разными лозами с раскрытыми бутонами светло-розового оттенка, — они создавали приятный тенёк, защищающий головы молодожёнов. А в той беседке давно ожидают третье главное лицо сей церемонии, ведь регистратор давно стоит за алтарём, а рядом стоял белёсый жених. Он нехотя сливался с белоснежной обстановкой свадьбы учитывая его цвет волос и бледность кожи, чему ещё помогал его белый смокинг с лёгким синеватым отливом. На лице царит лёгкая улыбка, а в душе разгорается странное чувство предвкушения: именно такого он ещё никогда не чувствовал, ведь на душе царит спокойствие и истинное удовлетворение, не дающие страху «что-то пойдёт не так» вырваться. Ему не хотелось обнять себя и скорчиться в предоргазменном состоянии, не хотелось сбежать куда подальше от чужих глаз или что-то в таком духе, ведь он знает — теперь всё будет хорошо. А в глазах засияли искры, стоило только тяжелым дверям наконец раскрыться, ведь значило это только одно — невеста наконец готова к торжеству, и эта готовность поразила Комаэду только сильнее: он и представить не мог, что будет так рад свадебному платью на своей невесте. А оно было изумительно и жених только ярче засиял от счастья, расплываясь уже в более видимой улыбке. Нагито любит красивых людей, но сейчас, он уверен, что видит самое прекрасное, что только мог увидеть человек. Сония сама по себе не была обделена красотой, но в тот момент, когда та вышла в своём платье, пределов счастья Комаэды навряд ли можно было распознать. Платье невестки было невелико, но имело явно не три слоя пышных воланов, редко украшенные блестящими камушками, свет от которых отражался вновь и вновь, заставляя девушку блистать на солнце. Талию удерживал, а грудь поддерживал явный корсет, что был частью наряда королевы Новоселика, но это играло только в плюс, ведь спереди всё расшито в уже более значительных размеров камнях. Она сверкала словно звезда и казалась прекраснее самой Афродиты. Гости засматривались на плавно идущую девицу, поражаясь её лёгкости и красоте. Где-то на заднем плане, можно было услышать скулёж одного из её ярых поклонников, и то, как его талантливый друг старался успокоить. Ни тот, ни другой не хотели портить столь торжественный день. И вот, Сония наконец «доплыла» до предназначенного её места и как только её белёсые ресницы приподнялись, то раскрыли всю голубую гладь её глаз, а для её суженого и вовсе показалось, будто те сверкают как пара отполированных до блеска сапфира. И тот вновь тонул в её морях, вновь осознавая ту глубину чувств, что испытывает при ней, вновь понимает, что именно она — то что он искал в своей жизни. Она утончена, не ярка, но смела и сильная — вместе с ней, он будет стоять веками и защищать своё и чужое счастье. Но Нагито закрыл на мгновение глаза, ведь знает — её глазами налюбоваться он ещё успеет, а сейчас невероятно важный в их жизни момент. И оба это осознавали, только так и не смогли услышать что говорит регистратор. — Есть ли слова о которых вы бы хотели сказать в этот день? — наконец донеслось до пары. — Ах, а разве они нам нужны? — спешно ответила блондинка, зная, что слова навряд ли смогут выразить их любовь друг к другу. — О нет, а как же стихи которые я написал для тебя? — с искренней печалью спросил будущий король. — Вот тогда и зачтёшь их мне, — та слегка приподнялась на цыпочках к лицу своего седовласого мужа, — когда мы будем одни. А тот лишь мягко улыбнулся, ответив согласием. Всё же та прекрасно знала, что Комаэда вложил в свои рифмы всю душу, а знать что в ней твориться ей хочется только ей одной. На лице молодожёнов цветёт улыбка и оба наполняются ярким чувством счастья и умиротворения, ведь и королева знает, что вместе с ним никто не сможет сломить её сердце. Ах, она забыла, что не стоит быть так близко к чужому, — но уже такому родному, — лицу, ведь загляделась его очаровательным личиком. — Ты накрасился? — та прекрасно заметила лёгкий макияж на лице юноши, а в особенности его аккуратные стрелки. — Тебе идёт, — мягко хихикнула она. — Думаю, тебе стоит чаще пользоваться этой помадой, — тот не стал оставлять её слова без ответа. Регистор всё говорил свои речи, пока парочка тихо шушукалась о своём, ведь для них не важна подпись на бумаге, не важна сама церемония, ведь друг для друга они давно вместе и все эти формальности с браком таковыми и остаются. Что ж, вот и речи подходит к своему завершению и оба ожидают услышать заветное «да», о котором мечтает каждый в такой день. — Вы, Нагито Комаэда, согласны взять в жены Сонию Невермайнд? — произносит банальную фразу работник. — Да, — крепкое, уверенное «да». Редко когда можно услышать такую уверенность в голосе такого болезненного человека как Комаэда. — А вы, Сония Невермайнд, согласны выйти замуж за Нагито Комаэду? — Да, — чуть ли не вскрикивает девушка, но вовремя останавливается, от чего голос той слегка вздрогнул. По лицу ползёт лёгкий румянец, но он скорее от бьющегося в груди сердца, кое так ожидает заключительной фразы. — Жених, можете поцеловать невесту. И стоит её окончить, как королева тут же выбрасывает букет куда-то в сторону, а затем хватает своего возлюбленного за щёки, притягивая к себе как можно ближе и впиваясь в его губы, наконец удовлетворяя своего внутреннего зверя, коей так долго желал этот момент. А Нагито и не против такой пылкости и лишь мягко начинает отвечать, ведь тоже получает не малое удовольствие от такого, казалось, простого действия. Где-то слышен болезненный короткий вопль, да только им плевать на него и они продолжают наслаждаться этой близостью. Этот момент продлился совсем не долго, да только казался он вечностью. И они были рады. Сония мягко отстранилась от седовласа, да тот аккуратно положил ладонь поверх руки своей жены и мягко погладил по шикарной шнуровке на спине, пытаясь доказать той, что такой неожиданный поворот ему только сильнее нравиться. — Теперь будем вместе пользоваться? — слегка насмешливо спрашивает девушка, от чего её муж ненадолго впал в ступор, но быстро понял. Её ярко-красная помада осталась у него на губах. Да только против не был. Да вот только фотограф в лице Махиру всякий раз будет напоминать о неловкости их свадебного поцелуя. — Регистр, прошу, не нужно больше речей, — лишь взмахом руки Невермайнд даёт немое указание работникам и те тут же его выполняют, а суть его заключалась в простом, но важном деле: принести королю его новый королевский аксессуар — корону Короля. А Комаэда лишь посмеивается. Он всё ещё не считает себя достойным такого титула, но раз королева сказала — значит так тому и быть. Потому, когда корона уже приближалась, молодожёны ненадолго отстранились друг от друга. Своими аккуратными ладонями, королева ухватывает предмет снизу, поднимая его и держа перед собой, всё же решает, что нужно что-то сказать: — Нагито Комаэда, мой муж и возлюбленный, сегодня ты удостаиваешься чести быть коронованным самой королевой и ныне, ты не просто мой муж, но и Король Новоселика, — предмет слегка поднимает ввысь, а новоиспечённый король опускает голову. Закончив со всей этой формальностью, что молодожёны, что гости, наконец могут по-настоящему развлечься на этом мероприятии, потому Комаэда аккуратно отодвигает локоть в сторону, как бы предлагая его новой жене ухватиться за него и пойти вместе под руку; да та не отказывается и быстро принимает сей жест. На лице красуется улыбка, а в душе цветёт весна.