Джинн сильная. Так говорят.
Распухшие глаза, кофе на дне, усталость — порой так трудно помнить, что скрывается за силой. Короткие, но острые шипы, что розу прячут за собою — и хрупкость её не сравнить ни с чем. Джинн никогда не подведёт. Будет работать — через силу, через истощение, себя всю отдавая делу, долгу и Мондштадту. Не важно, лагерь от врагов зачистить или сбежавшего котенка отыскать — Джинн не откажет никогда. Хранить покой Мондштадта — её долг. Джинн так растили. Веселье, крики за окном — всё это было незнакомо девочке, что клан Гуннхильдр унаследовать должна. Поэзия и фехтование, уроки, дисциплина, этикет — Джинн воспитали так.Она любит Мондштадт всем сердцем.
За город, что взрастил её, готова сделать всё. За жителей, родные стены, за семью, за всё, что связано с тем местом, где она жила — Джинн предана своим корням. Она — гордость семьи. Гордость Ордо Фавониус.«Я горжусь тобой, сын»
Он презирает рыцарей. За ложь, предательство и трусость — Дилюк уже не юноша, что душу вкладывал в них, был вернее всех, надежней, преданней. Теперь они ему никто. К черту Фавониус. Но точно не её. Для Джинн Дилюк всегда был старшим. Лучшим. Почти идеальным — его доблесть и решительность, упорство и техника — всё это стало ей примером. Когда он смотрит ей в глаза, то столь невозмутим, как и всегда — лишь фениксы горят в них — Джинн помнит этот обжигающий огонь. — Ты слишком много на себя берёшь. Дилюк уверен: ответственность погубит Джинн. Пускай она не в числе тех, что предали его отца, пускай она и добросовестна, упорна и решительна, все это вмиг разрушиться способно — уж он-то знает. Дилюк смог пережить предательство. Это закалило его характер и сделало только сильнее. А вот Джинн — сможет? — Я многим тебе обязана, — она магистр, отступать нельзя. Дороги назад нет и больше для неё не будет. Но... Джинн всё помнит. Всё, что сделал он когда-то. — Мондштадт тебе обязан. Джинн знает — Дилюк не предаст. Какие бы невзгоды Мондштадт ни настигли, он будет здесь, встанет плечом к плечу, если потребуется — она благодарит за эту верность. Дилюк уверен — Джинн сильная и хрупкая — как одуванчик. Плотно стеблями в землю врезался цветок, но стоит подуть ветру чуть сильнее — и семена не смогут удержаться. Он будет рядом, чтобы сохранить их. — А я обязан тебе, — Дилюк невозмутим, но взгляд его пронзает её так, что она замирает. На Дилюка всегда можно положиться. Когда она касается рукой его плеча, передавая весь свой спектр эмоций, он коротко кивает ей. Всё хорошо, всё правильно, всё так, как и должно быть. Они не враги. Две стороны одной монеты, с общей целью, общим долгом. Дилюк смотрит на Джинн, а Джинн смотрит на Дилюка. — За Мондштадт, как и всегда? — За Мондштадт, как и всегда.