Молодой бог

Обида к утру не растворилась. Я не собирался сидеть в комнате и дуться, я ж не ребёнок в самом деле. Моим решением был смелый ход: делать вид, будто всё нормально, но в то же время быть… сукой. Я натянул на себя прекрасный костюм, причесался и отправился на первый этаж. Вошёл в столовую я, шагая уверенно, с чуть вздёрнутым к потолку подбородком, не отвечая на одну конкретную пару карих глаз. - Доброе утро, Себастьян. - отвесил я нелепый поклон киллеру. Моран кинул быстрый взгляд на меня, а затем поприветствовал меня махом ложки с джемом. Я уселся за стол, старательно изображая из себя какого-то лорда из девятнадцатого века. Тишина была таки невыносимой, поэтому я, помешивая чай чертовски элегантными движениями, обратился снова к полковнику: - Как спалось? Моран снова непонимающе уставился на меня, но следом провёл пальцами по носу и ответил: - Да нормасно. Уснул сразу после того как, ну, помнишь, освободил тебя от ремня этого ебучего. Твою налево… Я вдохнул воздух довольно громко, устремляя свой уязвлённый взгляд вдаль. Себастьян! Вот за что?! Я только собрал всё своё достоинство и решил играть роль короля. И тут Джим заржал. Я старался держаться. Моран непонимающе переводил взгляд с меня на дядю и обратно. Мои челюсти начали скрипеть, ибо Джим не унимался. Я всё-таки посмотрел на него. Мориарти сидел, держась за сердце. Вот-вот инфаркт хватит от смеха! Я покраснел, понимая, что весь мой план полетел к чёрту, а ещё я вспомнил вчерашние позорные попытки освободиться. Меня прорвало таки. Я резко встал. Стул так проскрипел, что этот звук был слышен во всём доме. Ну, это хотя бы заткнуло Джима. Он смотрел на меня, тяжело дыша. Моран понял, что я на взводе, поэтому приготовился к чему-то, судя по напрягшимся мышцам. Как в такой ситуации поступают взрослые разумные люди? Как поступают Мориарти? Вообще плевать. Всё разделилось надвое: на секунду до того, как я опрокидываю стол, выхватываю пистолет из волшебной шляпы, расстреливаю всех, и после. Адреналин плескался во мне волнами, а именно в эту секунду был готов обрушиться в форме цунами, вновь топя острова. Но в последнюю миллисекунду что-то изменилось. Я вдруг сел обратно за стол и аккуратно стал размешивать чай, словно ничего и не было. Всё пропало. Цунами гнева просто рассеялось со скоростью света, а внутри образовалось какое-то новое ощущение. Моран уткнулся в свою тарелку. Я же смотрел в свою чашку. Джим тоже сидел тихо. Его лица я не видел. Вдруг я улыбнулся. Кажется, я обломал Джиму шоу, в котором я - теряющий контроль главный герой. О, оказалось, что это то ещё удовольствие! Чёрт возьми, что же со мной происходит? То я готов на всё ради дяди, даже в ногах его валяться, чтобы ему было приятно, то мне доставляет наслаждение его злить, обламывать и обыгрывать. Я улыбался сначала чаю в кружке, а затем поднял глаза на Джима. Вот! Я поймал! Поймал! Это удивление! Всего секунду Джим был выбит из колеи. Но после… Он мне ответил. Он тоже улыбнулся. Между нами снова образовалась связь. Словно когда наши эмоциональные фоны совпадают, происходит некий симбиоз. И это созерцание друг друга может длиться вечно… Моран начал кашлять, призывая нас обратить на него внимание. - Я конечно понимаю, семейные штучки, но можно хотя бы за завтраком не обмениваться своими психозами? Я разорвал контакт, обращаясь к Себастьяну: - Тут уже попахивает шизофренией. Джим снова рассмеялся, но на этот раз смех не резал уши, а ублажал слух. Он провёл пальцами по блестящей ручке ложки, кусая губу изнутри. После завтрака я стал прогуливаться по дому, раздумывая о своих ближайших планах. Пришла мысль связаться с Ланцем. Может я смогу надоумить его, как ускорить процесс объединения, ведь у меня была парочка вариантиков. Свернув в коридор, ведущий в небольшое помещение, из которого можно попасть в сад, я услышал очень интересный разговор. Интересным он мне показался потому, что до моих ушей долетело моё собственное имя, а ещё болтающими оказались охранники. Точнее те самые личности, которые бродят по дому и по наказу Мориарти не попадаются ему на глаза, а лишь являются подстраховкой на случай форс-мажоров. Итак, я не вышел из тени коридора, а остался таиться у границы света и мрака. - Тебе не заплатят больше, чем здесь. - сказал первый охранник, стоящий ближе к выходу в сад. Второй нагло расселся на небольшом диванчике у окна. Выглядел он довольно привлекательно, но следующие его слова заставили меня тут же преисполниться ненавистью к нему. - Пусть платят меньше, зато там нет ебанутых. Первый охранник покачал головой и расстегнул свой пиджак. Несмотря на то, что все двери и окна были распахнуты, в комнате стояла жара. Солнце нещадно жгло пол земного шара. - Твои принципы выгоды тебе не принесут. - мужчина поддался к открытой двери, чтобы вдохнуть свежего воздуха. - Тут все тронутые. Зато при немалых деньгах. Я вообще удивлён, как смог пробиться к нему. Ты ж помнишь, я рассказывал, что подумал, что этот Мориарти просто предприниматель. Сидящий пожал плечами. - Мы до сих пор не знаем, чем он конкретно занимается. Но тут точно нет ни следа чистого бизнеса. - Тут вообще нет бизнеса! - хотелось мне закричать. - Вы даже не представляете на кого работаете. - Моя сестра думает, что я охраняю чиновника. - первый посмеялся. Второй тоже. Но его смех звучал издевательски. - Я бы посмотрел на её лицо, если б она увидела, что ты сторожишь двери, за которыми этот самый «чиновник», - охранник изобразил кавычки. - трахает своего племянника. Такого же психопата и извращенца. Яблочко от… Охранник не закончил, потому что я сделал шаг вперёд, чем сразу привлёк к себе внимание обоих. Тот, что стоял у двери, сразу встал смирно, косясь на второго. Сидящая сволочь, так искусно обливающая дерьмом меня и Джима, вскочила с дивана, поправляя костюм. Оба мялись. Я не был Джимом, не я их нанял и не я им платил, но я был вхож в ближайший круг их босса. Они просто не знали, как себя вести со мной. Я же уже знал, как поступлю со вторым пингвином. Медленно, очень медленно я растягивал губы, переводя взгляд с одного на другого. Затем я, не спеша, обошёл первого охранника, а когда подошёл ко второму, то резко вырвал из его кобуры пистолет. Тот отшатнулся, второй замер всё в той же нерешительности. Они не имели понятия как я себя поведу, и что им делать. Тем временем я снова замедлил все свои движения и встал напротив второго охранника. Он был старше меня лет на пятнадцать точно, может больше, а так же выше. Однако это не помешало ему быть жалким передо мной. Останавливаться я не собирался. Я не галлюцинировал, и мир не менялся. Я просто был очень зол и жаждал проверить насколько далеко я теперь могу зайти. - На колени. - сказал я, не повышая и не понижая тон. - Иначе я прострелю твою тупую башку. Охранник замялся, поэтому я снял пистолет с предохранителя. Этот щелчок заставил мужчину тут же выполнить мой приказ. Я знал, что ему неприятно. Знал, что это унизительно. Понимал, что могу такое провернуть только потому, что они боятся моего дяди. Зачем же я всё это делал? Кажется, я хотел новых ощущений. И всё. - Ты прав, - проговорил я тем же нейтральным тоном. - я извращенец. Может действительно ебанутый. - тут я не смог не улыбнуться. - Так что спасибо за то, что дал мне повод. Первый охранник наблюдал за сценой, стоя у двери в полнейшей беспомощности, как и его дружок на коленях. Им оставалось лишь хлопать глазами. Я поднял пистолет на уровень глаз моей жертвы, направляя дуло прямо меж бровей. Это была не моя власть. Не она удерживала этого придурка в такой позе. Я попытался понять: бесит меня это или нет? Хочу ли я, чтобы меня так же боялись? Нравится ли мне всё это? Да, нравится. Но лишь потому, что я жажду мести. - Соси. Охранник нахмурил брови, а затем с силой сжал челюсти. Я опустил пистолет чуть ниже на уровень своего паха. - Лижи его. Я видел, как мужчина борется с желанием мне врезать, проорать, чтобы я шёл на хер. Но он понимал, что у него нет выхода. Либо смерть, либо исполнить мой приказ. Интересно, что ему дороже? - Возьми его в рот. Губы охранника медленно распахнулись, а рот стал принимать грязное дуло. Моё сердце тут же подскочило и ускорилось. Как это было великолепно. Выражение лица мужчины, язык, оставляющий влажный след на пистолете, его опущенные пристыженные глаза, движение его головы, насаживающейся на оружие, риск остаться без черепушки, если я надавлю на курок сильнее. Я ощутил, как возбуждение опускается по моему телу всё ниже и ниже. Я заворожённо смотрел на эту картину. Мне захотелось схватить мужчину за волосы, чтобы насадить того сильнее, и я почти это сделал, но вдруг заметил краем глаза, что за нами наблюдает Джим. Он точно как я некоторое время назад стоял в тени, не проронив ни слова, не издав ни единого звука. Я понял, что мой член окончательно встал. Внутри крутилось торнадо из эмоций и желаний. Однако мне припомнился так же вчерашний вечер, поэтому я резко ощутил, как меня тошнит. Я оттолкнул от себя охранника и выкинул пистолет на пол. - Свалите. - сказал я, не в силах поднять глаза на Джима. Охранники заметили таки Мориарти, и через секунду их как ветром сдуло. Я скрестил руки на груди и отвернулся от дяди. Тот подошёл ко мне в своей манере, поэтому я заметил это не сразу, а уже когда его фигура заполнила всё пространство передо мной. - Всё ещё дуешься? - с хитрой улыбочкой спросил очевидное злодей-консультант. Я как ребёнок ещё раз отвернулся от него. - Срываться на других - это нормально. - промурлыкал Джим. - Особенно так. Одобряю. - Пошёл ты. - тихо прошептал я. Джим с каким-то учёным любопытством рассматривал меня. - Чем сегодня хочешь заняться? - как ни в чём не бывало поинтересовался дядя, засунув руки в карманы. Я решил играть как сегодня утром: выпрямился, улыбнулся и, направляясь обратно в теневой коридор, кинул Джиму: - Проведу время с пользой. Удрав от Мориарти, я действительно пошёл проводить время с пользой. Постучавшись в комнату на первом этаже и не дождавшись ответа, я вошёл внутрь. Это была комната бывшего военного, привыкшего к казарме или крохотной комнатке, выделенной государством. Грязно-оливковые стены, а может и просто цвета хаки, односпальная кровать (идеально заправленная), стол, на котором лежали фото потенциальных жертв Морана (картинки тех, с которыми уже было покончено, покоились в урне под этим же столом), патроны, пара разобранных на газете пистолетов, неоткрытая пачка сигарет. Зажигалка всегда весела у него в качестве брелка на ключах от неизвестных мне дверей. Спинку стула нежно обнимала его коричневая кожанка. И, конечно, на полке покоилось оружие. Его любимая винтовка висела в центре. Себастьян лежал на своей кровати, а на лице у него покоился какой-то журнал. Когда я подошёл к кровати ближе, то тело киллера начало шевелиться. Рука сдвинула журнал, давая глазам обзор. Сонно заморгав, киллер допёр, что я ворвался в его покои, и журнал, которым оказался «Плейбой», полетел куда-то под стол. Я не сводил глаз с Себа, игнорируя журнальчик. - Ты чё, сука, тут делаешь? Полковник был немного смущён тем, что его застали с порнухой на лице. Я же про себя посмеивался и ехидно улыбался, но снаружи оставался деликатно нейтрален. - Извини. - сказал я, сдерживаясь изо всех сил. - Я хотел пригласить тебя на прогулочку с убийством. Моран потянулся, видимо, не собираясь подниматься. - Не. У меня сегодня выходной. - сообщил мне он. - И я спал. Я показательно кашлянул. Да-да. И я даже знаю, что ему снилось. Себ старался выглядеть одновременно непринуждённо и отстранённо (так он вёл себя со мной после Черногории). Я зацепился за это. - Тогда хочу поговорить с тобой. Моран уткнулся взглядом в свои ноги. Ему не хотелось говорить. Но я не уйду без объяснений. - Что происходит? - напрямую спросил я, беря стул и садясь у кровати. Совсем как Майкрофт. Моран выглядел сейчас как я, когда заболел. Полковник пожал плечами, как бы давая понять, что не заметил ничего странного. Я откинулся на спинку и закинул ногу на ногу. - Что такого произошло в Черногории? Почему ты стал ко мне… холоден? - это меня задевало, если честно, потому что Моран мне нравился, и мне хотелось нравиться ему. Себастьян долгое время не мог открыть рот, надеялся, что я сдамся и уйду, но я настойчиво прожигал его взглядом, поэтому пришлось сдаться ему. Киллер подтянулся и сел в кровати. - Не холоден я. - он на секунду поджал губы. - Я ж говорил, что ты заставляешь меня нервничать. - Говорил. - согласился я. - И как это связано? Моран вздохнул, борясь с самим собой. - Не знаю я. Просто это нехорошо. Я не должен быть эмоционален. По работе не положено. Я нахмурился, пытаясь понять Себастьяна. Вдруг ко мне пришла догадка. - Ты что, за меня переживаешь? - я всё-таки начал улыбаться. - Испугался, когда я яд выпил? Моран тут же скрестил руки на груди и отвёл свой взгляд. Точно. Так и есть. Он испугался. И его обеспокоенность, когда я временно захандрил почти до смерти. - Значит, настолько я тебе нравлюсь. - торжественно произнёс я, лыбясь как идиот. Что ж, моё самодовольство ликует. Киллер тем временем поднялся и надел обувь. - Пойду подышу свежим воздухом. - отрапортовал он. Я соскочил за ним. Мы поднялись на второй этаж. Себастьян вышел на балкон, на котором полагалось быть мебели для вечернего распития вина и наслаждения закатом. Киллер положил локти на высокие перила. Я встал рядом, продолжая улыбаться. Мы наслаждались солнышком, видом на поля и невысокие деревца на горизонте, благословенным бризом. Из-за того, что никто ничего не говорил, я ушёл в свои мысли. - Ты интересный. - неожиданно произнёс киллер, заставляя меня прервать свои рассуждения насчёт Швеции. Я бы начал вилять хвостом от удовольствия, будь он у меня. - Чем же? - Ты двуличен. Но не в плохом смысле. Такой ответ меня озадачил. Я посмотрел на Себастьяна, а тот, в свою очередь, на меня. По выражению его лица, я понял, что сейчас он совершает героический поступок, делясь личными мыслями. - То ты как Джим, то ты не как Джим… - Моран издал какой-то странный звук, напоминающий стон. - Я думал, вы разные, но... В вас есть что-то схожее. И Джим это тоже чувствует, поэтому он особенно… возбуждён. Солнце заслонили непонятно откуда взявшиеся облака. Я с тем же непониманием глядел на полковника, лишь щуриться перестал. - Но ты бываешь другим. Чаще ты другой. – Моран стал что-то искать в своей ладони, неловко переступая с ноги на ногу. – И я боюсь за «другого» тебя. Я поднял вверх брови. Вот так номер. - Ты ведь заметил, что Джим от тебя чего-то хочет. – Себастьян реально настроился пооткровенничать. – И ты идёшь ему навстречу, бросаешься куда ни попадя, рискуешь собой. Но это всё ещё один ты. Я похлопал глазами, соображая. Ещё один я? - Я… - мне стало вдруг тоже сложно говорить. Слова рассыпались. – Не знаю. - Что произошло с тобой в Черногории? – поднял на меня глаза киллер. Я пожал плечами. - Может это реакция на стресс. – предположил я. Себастьян долго вглядывался в моё лицо, затем отправил глаза на прогулку и лишь минуту спустя сказал: - Я не очень смыслю в психологии, но это точно не стресс. – покачал головой полковник. – Помнишь, я ещё в самом начале рассказывал про парня из своего отряда, который, ну, лез вперёд, никого не слушал?... Я кивнул, догадываясь, что сейчас будет ещё одна поучительная история. - Он тоже с ума будто сходил. - Моран снова глянул на меня с наисерьезнейшим выражением лица. – Он получал кайф от этого. От риска. Я повернул лицо в сторону. От этих слов мне неожиданно стало не по себе. У меня подскочил желудок, а руки похолодели. - Ты делаешь тоже самое. – голос Себастьяна будто праведным гласом спустился с небес. – И Джим этим живёт. - Моран не переставал лить на меня странные слова. – Но за него я не переживаю, потому что… - киллер почесал затылок. – Не знаю… Это же Джим. – нескладно пояснил он. – А ты кажешься мне уязвимым. Я резко отпрянул от киллера, беспокойно озираясь. - Я? Уязвимым?! Моран уже пожалел, что рот открыл. Он поднял свои ладони. - Я не пытаюсь тебя как-то обидеть. – сразу прояснил он. – Я говорю о том, что ты бываешь другим, и этот другой – не делает того, что делает Джим. - Я тебя не понимаю. – развёл руки в стороны я. Мне захотелось присесть, но ничего подходящего под рукой не было, поэтому я просто облокотился о стену. - Короче забей. – махнул рукой киллер. – Я просто хотел сказать, что…. – он замялся, косясь на меня. Вдруг я улыбнулся. - Ты мне тоже нравишься. - Моран тоже растянул зубы. - Правда, я не знаю, кто мы. Друзья? Я покачал головой, сомневаясь в своих же словах. Моран сделал тоже самое. - М-да. - хмыкнул я. - Что-то не то. И кто мы тогда с тобой? - Мы те, кто живут с Джимом Мориарти под одной крышей. - заявил Себастьян. - Братья по несчастью? - ухмыльнулся я. - Или везунчики? - Это уже тебе решать. - рассудил Моран. - Но, - он вдруг снова немного заулыбался. - до тебя мне не с кем было разделить, так сказать, паёк. Я ощутил приятное тепло. На этой нотке наша беседа с Себом и закончилась. Он пошёл обратно высыпаться, а я прямиком в зал «Ворона». Мне нужна была информация о других странах Северного совета. Я не обнаружил ноут Джима в зале, поэтому пришлось спуститься на первый этаж и обойти кухню и гостиную. Ничего. Оставался лишь один вариант: комната дяди. Я не видел, как он уехал, не видел его на первом этаже, значит, он там. Похоже, придётся попотеть, чтобы достать ноутбук. Я поднялся на второй этаж, немного потоптался у нужной двери и наконец-то постучал. Никто мне не ответил, поэтому я поступил так, как поступил ранее перед дверью Себастьяна. Я просто вошёл без приглашения. Ни-ко-го. Я уже успел списать всё на магию, но, приблизившись к кровати, заметил нужную мне вещь, а ещё услышал звук текущей воды. Джим в душе. Значит, он собирается куда-то поехать сегодня. Изгнав из головы образ голого дяди, я подошёл к ноутбуку. Нужно время, чтобы определить кто из северных правительств может нам пригодиться. Пока я прокручивал в голове варианты, мне вспомнились слова Морана. - В вас есть что-то схожее. И Джим это тоже чувствует, поэтому он особенно… возбуждён. Мой взгляд сам собой потянулся к гардеробу. Почему во мне снова проснулось желание почувствовать дядю подобным образом? Я позабыл про ноутбук и прошествовал к гардеробу, уже стягивая с себя свою одежду. Когда я дошёл до нижнего белья, оно мне показалось неправильным, поэтому я снял и его. Я погрузился в нечто подобное трансу. Меня завораживало то, что я творил. Брюки приятно скользили по моим ногам, а затем встретились с голым задом и членом. Да, снять трусы было верным решением. Я ощутил всё ещё ближе, ещё глубже. Рубашку я тоже застёгивал на голом теле, чувствуя ткань. Я стоял босиком, держа в руке пиджак. Что-то остановило меня от облачения в него. Я ощутил себя как-то по внеземному. Глядя в зеркало, я спрашивал себя: «Нравится? Что теперь ты скажешь?». В этой комнате я не мог думать ни о чём и ни о ком кроме Джима. Это территория, где есть только безумие, секс и неясная никому борьба. Вернувшись к кровати, я оглядел комнату, смотря на всё глазами Джима. Это лишь станция. Человеческая станция, в которую приходится возвращаться, чтобы дождаться следующего поезда. Кольцо. Я неожиданно вспомнил об этой странной вещице. Любопытство и ревность заставили меня открыть ящик. Оно всё ещё здесь. Я достал бархатную коробочку, продолжая находиться в трансе. Крышка приятно открылась, и на моё лицо пали лучи, отражённые от камня. Я внимательно рассматривал его, будто был шанс отыскать в нём ответы на все вопросы. В какой-то миг я понял, что вода больше не бежит, а комната наполняется приятным запахом. - Чьё это кольцо? - мои чувства обострились, кажется, я могу видеть сквозь пространство и время. - Адама. - произнёс глубокий голос за моей спиной. - Он хотел жениться на твоей матери. Ох. Такого я не ожидал. Кольцо было выужено из гнезда и теперь смотрелось беззащитно в моих пальцах. Я крутил его, представляя, как это делал мой отец. Он хотел семью? Может всё было бы по-другому, если бы его не убили… С другой стороны, навсегда покончить с подобным прошлым невозможно. Покончить можно лишь с собой. - Снова надел мой костюм. - тот же голос, на который я не оборачиваюсь. - Тебя это возбуждает? Кольцо гуляет среди моих пальцев, выбирая себе подходящее пристанище. На безымянный палец не налезает. - Зачем ты держишь его у себя? - спросил я, продолжая гипнотизировать предмет, пытаясь почувствовать больше. - Для эмоционального контекста. - голос звучит ближе. Я сделал шаг назад, и ощутил нечто тёплое и ещё влажное. Это заставило меня всё же обернуться. Дядя в одном полотенце на бёдрах. Мы оба без нижнего белья и босые. Мы снова синхронизировались. Я понял, что Джим вызывает у меня намного больше эмоций, чем призрачные предметы и упоминания о моих родителях. Плохо или нормально? Мориарти выглядел каким-то довольным. Я же не забыл до сих пор своей обиды. Меня снова разрывало на злость и благоговение. Прекрати, Джим, я устал, я больше не выдержу. - Эмоциональный контекст кончился. - с толикой вызова произнёс я и с силой запустил кольцо в другой конец комнаты. К моему удивлению, Джим резко схватил меня пальцами за лицо, давя на щёки, беря их в захват, а лицо под контроль. Его брови нахмурились, но в глазах веселье. - Снимай мой костюм. - сказал дядя довольно серьёзно и с угрозой. Я даже на миг испугался, но потом понял, что мы всё ещё на одной волне. Это помогло мне найти нужные слова. - Сам сними его. - я одарил дядю хитрой ухмылочкой и тем же вызовом в голосе. Миг и Джим взрывается. Он опрокидывает меня на кровать. Я падаю на спину, Джим тут же нависает сверху. Секунду мы снова подпитываем друг друга взглядами, затем преступник засовывает пальцы под рубашку сверху и с силой давит вниз. Воротник тут же врезается мне в шею, пуговицы с треском слетают, и вот уже хорошая рубашка непригодна для использования. Я лежу под дядей, чувствуя, как быстро стучит сердце, как дикость рвётся наружу. Тем временем Джим принимается за брюки. Я вижу, как заметен мой затвердевший член, как натянулась ткань. Я зажимаю дядю между ног. Тот пытается содрать с меня брюки, не потрудившись даже ширинку расстегнуть. Мне так нравится это чувство, когда ярость сливается с возбуждением. Мы начинаем бороться, параллельно наслаждаясь телами друг друга. Кто кого психованней? Я хватаю Джима за шею, тяну его к себе, зная, что буду отвергнут, но зато это взбесит его ещё сильнее. Да, Джим грубо отпихивает мою руку, зажимая мне рот ладонью. Это окончательно выводит меня из себя, и я начинаю смеяться. Истерика в чистой форме. Не знаю правда из-за чего конкретно. Из-за той же вины? Той же обиды? Разочарования? Груза ответственности? Или я действительно чокнулся? Дядя неожиданно замер, глядя на меня. Его глаза вновь изучали меня, потом в них снова гнев. Он надавил на меня сильнее. Это лишь усилило мой смех. Брюки наполовину спущены. Резинка давит на член. Полотенце на Джиме наполовину развязалось. Когда ладонь отрывается от моих губ, когда натиск слабеет, я смотрю на дядю. Всё кружится. Кружится перед глазами, но я тянусь к пуговице на уже потрепанных брюках, еле расстёгиваю её, затем ширинку. - Трахни меня уже блин. - на выдохе произношу я. - Пожалуйста. Как ты хочешь. Трахни сына своего мёртвого брата. Глаза Джима медленно расширяются, вместе с ними растёт и улыбка. Меня переворачивают на живот, брюки наконец-то покидают моё тело, возвращая заду первоначальный вид. Джим медлит. Наверное, ищет смазку, но его волшебный пиджак сейчас далеко. Тут на мою голову приземляется полотенце. Я тут же хватаю его и утыкаюсь в него лицом. Запах, запах. Сзади слышится грохот, а после я чувствую, как дядя берёт меня за бёдра и приподнимает их. Затем вторжение в мой зад холодных пальцев. Я кусаю ещё тёплое полотенце. Долго Джим не собирается разгоняться. В ход идёт член. Я протяжно скулю в полотенце. Боль заставляет меня вновь разразиться хохотом. Но я затыкаюсь, когда дядя начинает жёстко втрахиваться в мой зад. Меня переполняет возбуждение от скорости, силы и агрессивности. Теперь я стону. Полотенце принимает все мои звуки, а мой зад весь член Джима. Машина. Он трахает меня как машина. Я вздрогнул всем телом, когда ощутил, что он прислонился к моей спине своей грудью. Дрожь от наслаждения прошибает меня. Но дальше Джим решил окончательно свести меня с ума, запустив руку в мои волосы. Я широко распахнул глаза, комкая полотенце, двигая головой, тая от неожиданных ласк дяди. Пусть он никогда не прекращает, я сделаю всё, что он захочет. Резкий толчок внутрь меня, мой стон, пальцы дяди вдруг сжимают мои волосы. Я снова широко распахиваю глаза, ощущая, как пересохло в глотке. - Блядь… - вырывается из моего рта. Сердце сейчас остановится. Я чувствую, как оно бьётся, сотрясая весь организм. - Блядь… Пальцы дяди расслабляются, когда он отводит свои бедра назад. Но с новым толчком, с новым жестким проникновением, он снова сжимает мои волосы. Я понимаю, что скоро кончу. Вторая рука Джима впилась в мою талию. Его ногти раздирают мою кожу. Каждый новый толчок — взрыв в моей голове. Мои пальцы дрожат, моё тело дрожит от экстаза. Я сильно кусаю губу, неравномерно простанывая почти неразборчивую пошлятину. Дядя тут же берёт мой член за пару секунд до того, как я снова матерюсь, и, уткнувшись в полотенце, кончаю. Я слишком перенапрягся. Мои ноги дрожат как после ста ускоренных приседаний. Дядя же всё ещё продолжает нещадно трахать мой зад. Он горит, я чувствую его напряжённые мышцы, его жар, он снова влажный. В какой-то момент он выпрямляется, а его рука, которая вся испачкана моей спермой, ложится на мою спину, начиная потихоньку давить на неё, вдавливать меня в постель. Я слышу его вздох, неконтролируемо вырвавшийся изо рта. Джим делает последний толчок и изливается мне в зад. Я уже готов к тому, что он сейчас уйдёт. Но он замирает, продолжая держать одну руку в моих волосах, а вторую на моей спине. Его член пульсирует во мне. Мы не двигаемся, как сцепленные собаки. Тишина. Я слышу отдалённые звуки дома и сбитое дыхание дяди. Сам я вообще не могу пошевелиться. Ноги по-прежнему дрожат. Хочется опустить их, рухнуть на постель, но я боюсь пошевелиться, потому что внутри мне очень хорошо. Во рту металлический привкус. Кровь впитывается в полотенце. Всё замерло, кроме моего сердца. Спустя минуту Джим всё же медленно выходит из меня, прорывается дамба, и сперма начинает вытекать. Я ощущаю, как тепло рассеивается. Почти слышные шаги, щелчок закрывшейся двери, вновь включается вода. Мои ноги начинают съезжать назад и оказываются на полу. Я продолжаю лежать какое-то время в таком положении. Ко мне возвращается разум. Я рвано вздыхаю и поднимаю голову. Непривычно светло. Красные пятна почти светятся на белом полотенце. Мышцы спины начинают ныть, когда я выгибаю её, как кошка. Ноги подводят, поэтому я сажусь на кровать. Шипение от боли в заду. Но лишь лёгкое шипение. Я трогаю уже припухшую губу. Затем мой взгляд перемещается на закрытую дверь, ведущую в ванную комнату. Это был какой-то особенный секс. Такой же, как в первую нашу встречу, только без поцелуев. Мне всё-таки придётся подняться, и я не откладываю это неприятное дело. На ещё подрагивающих ногах я миную разбросанную по всей комнате одежду, разорванную и целую. У меня нет сил наклоняться, так что я просто оставляю всё на своих местах, выхожу из комнаты Джима в чём мать родила, только со спермой в заду. Стоя под душем, я прокручивал всё, что произошло. Твою мать, я так и не взял его ноутбук. И, кажется, я больше не обижаюсь. Я снова сделаю всё, что он попросит. Я буду хорошим мальчиком. Хотя бы попытаюсь. То, что случилось, я не могу объяснить. Я не про секс, а про нечто, что было между нами. Мне никогда ещё не было так хорошо. Если бы он меня поцеловал, я бы навсегда стал принадлежать ему. Я бы продал ему свою душу. Я бы смирился с чем угодно, если бы его губы коснулись моих.