Снова теряя тебя

17 февраля. 2014 год.       Сигарета потухает, и я больше не вижу смысла оставаться в этом переулке, ведь последний источник света пару секунд пропал. Кидаю окурок на мокрый от растаявшего снега асфальт и почти сразу наступаю на него, идя на выход, прямо к одному из знакомых мне ночных клубов.       Карманы непривычно лёгкие и тяжелит их только телефон, пачка сигарет и зажигалка. Я уже знаю, к какому человек направляюсь, и обычно он делает заказ в два, а то и в три раза больше. Это значит, что я теряю примерно столько же и возможно в этом месяце придётся занять денег у матери для оплаты коммуналки.       Неон вывески слепит глаза, поэтому я опускаю голову вниз, и капюшон толстовки сильнее спадает на лицо, скрывая его. На улице немноголюдно. Только какие-то алкаши сидят возле наполовину спиленного дерева и завывают старые советские песни. Я невольно хмыкаю и иду дальше, к другому переулку, в котором у меня назначена встреча ровно за два сорок, и уже через три минуты я должен оказаться там.       Я ускоряю шаг и уже через пару минут оказываюсь в этом переулке. В отличии от предыдущего он освещается тусклым фонарём.       Возле забора, рядом с один из мусорных баков, стоит человек. Он мне хорошо знаком. Наверное именно поэтому я удивился такой маленькой дозе. Он пошатывается и тихо смеётся, опираясь на мусорку рядом с собой. Понятно, уже под кайфом. Возможно, из-за своей невнимательности он отдаст мне больше назначенной суммы, что пойдёт мне в плюс.       Опускаю руку в карман и сжимаю небольшой пакетик. Через пару минут мне придётся достать его и протянуть парню взамен на небольшую пачку купюр.       Я подхожу ближе и пару раз кашляю. Он не обращает на меня внимание, и мне приходится его развернуть к себе. Его зрачки расширены, а кожа бледная, но меня это волновать не особо должно. Главное, чтобы деньги были при себе. Остальное неважно.       — Ты это… где был-то? Я заждался, — меня вымораживает от этого тона, но я держу себя в руках. Не хочу потерять пару купюр.       Резко я услышал сзади робкие, аккуратные шаги. Будто человек крадётся. Ощущение, словно это девушка. Я не разворачиваюсь, а просто протягиваю руку парню. Никто, кроме наших клиентов, не должны видеть моего лица. А желательно и они тоже.       Он долго копошится в карманах и несвязно матерится, но всё-таки достаёт пачку купюр. От всей суммы я получу лишь десять процентов, и не факт, что этого хватит.       Я сначала пересчитал все купюры. Как я и надеялся, здесь было больше. Значит мне не придётся занимать у матери, и я просто смогу забрать их себе. В ответ я отдаю пакетик и парень буквально выхватил его из моих пальцев. Он заулыбался, как дурак, и отвернулся к старому забору. Хотя он и был дураком. Будь в его башке хотя бы больше одной извилины, он бы не связался со всем этим дерьмом.       Я лишь хмыкаю, сую пачку поглубже в карман и разворачиваюсь на пятках. Мне хочется как можно быстрее покинуть этот переулок.       Я снова слышу копошение за мусорным баком, который стоит возле стены жилой многоэтажки. Только сейчас меня это окончательно насторожило. Кому, помимо ментов, приспичит следить за мной или тем парнем?       Пройдя несколько стремительных шагов, я замедляю ход и останавливаюсь прямо напротив пространства между коробками и мусорным баком.       К моему удивлению это оказалась молодая миловидная девушка. Она испуганно смотрит на меня, и в её зелёных глазах застыли слёзы. Одета девушка явно не по погоде: какие-то глупые жёлтые штаны с зайцами и под цвет к ним кофта с длинным рукавом. Будто её прям так выгнали из дома и теперь она вынуждена искать место для ночлега.       Но я сомневаюсь, что моя догадка является истиной. Скорее всего она выслеживает этого парня, иначе бы она сразу ушла из этого переулка, как только увидела бы в моих руках пакетик с таблетками, но она осталась.       Я долго разглядываю её. Тёмные влажные волосы, зелёные глаза, белые пухлые губы. Таких девушек я видел много, и обычно не в самом адекватном состоянии. Но что-то в ней не то. Нет той дерзость, присущей девушкам с подобной внешностью, нет надменности и эгоистичности. Прямо-таки сущий ангел. А ещё она чем-то чертовски похожа на того парня, которому я минут пять назад продал дозу. Имени его я не знаю и не хочу знать.       Неожиданно даже для себя я достаю из карманов кожаной куртки пачку купюр, телефон и зажигалку и отдаю девушке. Она не спешит принимать, будто ищет подвох в моём жесте. Неудивительно. Каждый второй человек в моём окружении ищет во мне подвох.       — Иди домой, девочка. Нечего ошиваться по подобным районам, небезопасно, — тихо говорю я, после чего сразу удаляюсь и выхожу из переулка. Те алкаши всё также поют на всю улицу, и я опять усмехаюсь.       Я не знаю, что мной движило, когда я отдал свою куртку совершенно незнакомому человеку, который не сможет мне потом её вернуть. Хотя потеря невелика: после пары лет носки пора бы выкинуть. А тут это сделает левый человек. Жаль, что и с дерьмом в моей жизни это так не работает.       Я подхожу к остановке и сажусь на холодную железную лавку. Тянусь к карману джинс, но не нахожу там пачки сигарет. Чёрт, я оставил её в куртке. Как можно быть таким лошарой?       Опираюсь руками на колени и жду автобус. В это время ходит лишь один. По моим расчётам, он должен подъехать минут через пятнадцать.        А потом я слышу крик. Громкий, полный боли и страдания. И призыв к помощи. Но я никак не реагирую на это и продолжаю сидеть на месте. Не хочу пропустить автобус, чтобы потом потратить в два раза больше на ночной тариф такси.

***

      Утро как обычно начинается с кофе, сигареты и новостей. Сначала идёт нудятина про погоду и политику, а потом переходят к самому интересному. В эти моменты я обычно перестаю пить кофе и смотрю с замиранием, пусть это и так обыденно.       — «Вчера скончался сын миллионера Вячеслава Давыдова — Стас Давыдов. По данным экспертизы наследник крупной корпорации погиб от передозировки наркотическими веществами. Подробнее об этом расскажет наш корреспондент — Николай Сокольский.»       На экране всплывает фотография умершего, и я усмехаюсь. Того парня, значит, звали Стас. Сжимаю в руке пачку из-под сигарет и с первого раза попадаю в мусорку. Меня не должен касаться факт его смерти. Деньги на месте, и это самое главное.