Освобождение

Манвэ нехотя проснулся. Голова гудела так, как будто по ней со всей силы бил Аулэ. Он тут же схватился за голову, потирая виски — мигрень была сильнейшая. В углу он сонно заметил большое количество вина, коньяка, даже слабенький абсент (65⁰) был выпит досуха. На самом же Манвэ сопел Мелькор, крепко обняв его. Манвэ погладил его по голове и тоже обнял, а потом захотел встать. Но нет — цепи-то Мелькор не снимал. — Мелько, Мелько, — начал будить его Манвэ — проснись, Мелько, пожалуйста! Мелькор сонно окинул его недовольным взглядом. — Похоже, что вы переборщили вчера, Владыка. — укоризненно сказал ему Мелькор и подтянувшись за шею, обнял его и поцеловал в щёчку. — Чем же я могу помочь вам? — Анастезии дай какой-нибудь, пожалуйста — с мольбой взглянул на него Манвэ. Мелькор нехотя встал с кровати и направился в кладовку, потом на кухню. И вот он стоит перед Манвэ с кружкой, в которой была ярко-зелёная жидкость. — Здесь всё, что тебе нужно, пей — дальше Мелькор, сел на кровать на колени возле Манвэ и стал поить его. — Лучше? — Лучше — откинувшись, удовлетворённо сказал Манвэ. — Может выпустишь меня из цепей? — Нет — твёрдо сказал Мелькор и нежно поцеловал Манвэ в щёку. — Ангаинор или Тулкас — что выбираешь? — ехидно поинтересовался Манвэ. — Извините пожалуйста, я не знаю, что на меня нашло, — потупя взгляд сказал Мелькор. — Элентари же будет не против вашего состояния, ведь так? Да, Мелькор научился шантажу у Манвэ и воспользовался этим умением. — Ах ты!.. — только и успел проговорить Манвэ, как сразу же ему закрыли рот тряпкой — то есть кляпом. — У меня болит голова и если ты не замолчишь мне придётся применить действенное снотворное, — Мелькор указал на, воляющиеся в углу, бутылки — я просто напою тебя вином, вот и всё, так что будь хорошим мальчиком, братик. — последние слова он проговорил с едкой, насмешливой улыбкой. Мелькор ещё раз поцеловал его и лёг рядом заснув. А потом, подумав, захотел насладиться полностью чувством беспомощности Манвэ. — Открой-ка свой нежный ротик — вытащив кляп из рта, сказал ему Мелькор нежным голосом. Манвэ лежал, уставившись в потолок, и рот открывать не собирался. — Давай так, братик: ты открываешь свой ротик, а я так уж и быть отпускаю тебя, сохранив твою небольшую тайну. — заботливо предложил Мелькор. Манвэ раздумывал: стоит ли или нет? Но в конце концов подумал, что ещё отомстит похожим образом Мелькору и открыл свой нежный ротик. Мелькор приспустил штаны и повозил, уже возбудившимся естевством по нежным губам Манвэ. — Ну и чего мы ждём? — поинтересовался Мелькор у Манвэ. — Облизывай, мне же пришлось облизывать твои пальцы в подобной ситуации, хотя тебе было всё равно. Манвэ, округлившимися глазами уставился на Мелькора, но от "угощения" отказываться не стал — не в том положении. Он стал медленно облизывать: сначала головку, потом и всё остальное. Потом он ввёл плоть себе в рот полностью, приятно посасывая. Мелькор же постанывал, закрыв глаза, и медленно поддаваясь на встречу нежному рту. — Такое ощущение, что у тебя имеется опыт — блаженно, закрыв глаза, проговорил Мелькор. — Но ты не отрывайся, продолжай, мой милый... Манвэ раскраснелся и понял каково было братику в подобном положении, но щадить его не собирался. Это продолжалось ещё несколько минут, потом же Мелькор сам начал двигаться в сторону ротика Манвэ, придерживая руками его голову. Далее он кончил, упав на грудь к Манвэ, с блаженной улыбкой. Мелькор слизал с лица Манвэ остатки семени и глубоко поцеловал его, терясь язычком о язычок, при этом крепко-крепко держа его. Через 30 секунд они оторвались друг от друга и Манвэ тоже блаженно улыбнулся: когда ещё Мелькор сам поцелует его, да ещё и так! Манвэ простил его, но вот приласкать его был не прочь, этим он и решил заняться после "освобождения". А пока они оба любовались друг на друга. "Что может быть лучше счастливого Мелькора?" — Думал Манвэ. — Ну так ты выпустишь меня? — осторожно поинтересовался Манвэ. — Поспим, а потом и выпущу, и обещай, что не сделаешь ничего, когда я тебя выпущу. — нежно сказал ему Мелькор прямо в острое ушко Манвэ. От этого голоса Манвэ даже немного замурашило. — Обещаю — блаженно сказал он. — Ну а теперь обними меня — сказал Мелькор с заботой. Сам Мелькор лежал спиной к Манвэ, и тот обнял его сзади. Мелькор удобно устроился под головой Манвэ. Так они и заснули: Мелькор, укутавшись в белые мягкие локоны, падавшие ему на лицо; Манвэ, обнимая мягкое маленькое тело, любимого братика. Все были счастливы. После того как Манвэ проснулся оков не было и он увидел затылок Мелькора, а потом почувствовал, что их пальцы сплетены между собой. Мелькор спал, мило сопя, а его белые щёчки так и хотелось потискать, но беспокоить его только ради этого... Нет — всё-таки Манвэ был сдержанным Айнур. И он решил дать отдохнуть Мелькору, а потом заняться им по полной, а на это надо много сил. Он поднялся, встал с кровати и вспомнил наконец-то: а ведь у него же есть жена, то есть Варда. Манвэ даже расстроился, что ему придётся не заниматься с Мелькором, а сидеть на Таникветиле, пока Варда выслушивает ложь Мелькора, который в свою очередь лучше побудет с ней, Вардой, чем с ним, Манвэ. Но раз так то пусть будет так — Мелькор живое создание, котрое хочет чего-то своего, а не тряпка, которую положешь в угол, там она и будет лежать. Решено: пусть тогда Мелькор сидит с Вардой, набирается сил, а потом Манвэ обрушит на него всё копившиеся за это время. Итак Манвэ "отчалил", а тем временем Мелькор приоткрыв 1-ин глаз, улыбнулся и занял уже всю кровать, которая освободилась полностью. Не знал он, что долго ещё ему не придётся лежать на этой кровати вот так 1-ому. Итак Манвэ прилетел в свой обитель. — И как там Мелько? — как-то недовольно спросила его Варда. — Да всё хорошо, ему о-очень понравилось со мной, но мне кажется, что с тобой он хочет побыть больше, чем со мной. — улыбнулся и сказал Манвэ. Да уж, Мелькору это понравилось, но вот теперь он бы предпочёл остаться с Манвэ. Варду он боялся и ненавидел больше всех других Валар, но это было раньше, а сейчас, видя её он испытывал только горечь и печаль. Да и посадить Мелькора на цепь? На целых 300 лет — то было, как знак того, что Валар всегда были выше его, он, Мелькор, был и слабее, и что самое главное бесполезнее — как думал Мелькор со стороны Валар, и только лишь он 1-ин знал, что такое страх и боль, но мудрость он, пока что, ещё растратил не до конца, к его счастью. Но вот Манвэ так не думал, наоборот Мелькор умел делать очень приятные вещи ему и был весьма сообразителен в этих делах, понимая всё с самого начала, но и хитрый разумеется. Он был готов простить Мелькору всё, но не за просто так, а за эти самые приятные вещи, а вот Мелькору не очень хотелось делать Манвэ эти приятные вещи, но выбора у него не было и он сдался и полностью ему отдался. — Ты так думаешь? — задумчиво сказала Варда. — Да — подтвердил Манвэ — Может быть его переселить в одну из комнат на Таникветиле? — Но он же... — задумалась Варда. А что он же? Ведёт себя, как младенец; хлопот не создаёт; в агитации эльфов против Валар замечен не был. Да какая агитация? Он даже из дома не выходит! А ведь, надо же занять его делами: той же самой агитацией, только уже за Валар; поделиться нерастраченной мудростью, дать совет и всё такое. Мелькора и обучать не надо было: в знаниях синдарина или квеньи с ним могли сравняться разве что учёные лингвисты эльфов или их самые великие поэты. — Я думаю можно, как раз и звёзды буду зажигать вместе с ним, поможет мне. — улыбнулась она, проговорив. Манвэ был на 7-ом небе от счастья, но вида не подал. Мелькор, узнай он об этом, был бы весьма и весьма расстроен: каждый Эру день терпеть приставания Манвэ. Но Мелькор не был бы Мелькором, если бы не умел найти выхода из любых ситуаций. Манвэ же решил незамедлительно поделиться этой "замечательной" новостью с Мелькором. И да, Манвэ знал всё что испытывает Мелькор к нему, но это ему очень нравилось. Манвэ зашёл к Мелькору в покои, Мелькор же сидел в кресле и качался, задумчиво глядя на картину какого-то ваньяр. Когда зашёл Манвэ он посмотрел на него и улыбнулся. — И какая же серьёзная новость занесла сюда самого Владыку Мира? — ехидно спросил Мелькор. Манвэ укоризненно посмотрел на него. — Извиняюсь, б-братик — с трудом выдавил из себя Мелькор, отводя взгляд в стороны. — Да не извиняйся, прощаю — с улыбкой подскочил к нему Манвэ и взял под колени и спину его на руки. — Отпусти меня... — с мольбой сказал Мелькор. — Ну как же я могу отпустить такую вкусную конфету из рук? — улыбнулся Манвэ. Мелькор слегка покраснел и улыбнулся, прижавшись к груди Манвэ щекой и руками. Далее он всё же опустил Мелькора на пол. — Ммм — в знак протеста замычал Мелькор. — Что случилось? — посмотрев на Мелькора спросил он. — Возьми меня обратно... — отведя взгляд в сторону и переступая с ноги на ногу, сказал Мелькор. — Тебе не угодишь, Мелько, то поставь, то возьми обратно! — насмешливо заметил Манвэ. — В общем, ты переезжаешь к нам на Таникветиль, хорошо? Ну, честно говоря, Мелькор и правда этому обрадовался: в покои самих правителей Арды. Но потом он осознал, кто инициатор этой идеи, но отказываться не стал: это было бы неразумно. Итак, Манвэ с Мелькором на руках взлетели и приземлились у самого входа в Дворец Манвэ. Мелькор взял с собой некоторые вещи из гардероба, обувку и всё на этом. Они вошли туда и Мелькор поразился: чистейший мрамор и кварц были на стенах, полу и потолке; золотые и серебряные люстры, подсвечники, утварь и буквально всё остальное; громадные залы с большим количеством резной деревянной и мраморной мебелью. Самым большим помещением был тронный зал: посреди которого, в дальней части от входа, стоял большой мраморный трон, а по бокам зала, стояли неподвижные такие же, только меньше и больше, они были как бы часть пола, потому что от него отделить их не получилось бы. Мелькор так и ахнул от всего этого увиденного, и подумал что ему-то, как брату самого короля Арды, дадут покои не меньше всех остальных. Но какого же было его разочарование, когда его привели в по сути такие же покои как и в Валимаре, только всё было обставленно по богатому, а не как в прежнем жилье. А так, всё то же на своих местах: Деревянная кровать, с резным всех, и озолоченная где только можно; всё то же кресло-качалка, более сглаженное и отделанное, видимо, самыми лучшими майар Аулэ, ещё на нём была пышная обивка из натуральной кожи и когда Мелькор сел на него... Это был настоящий рай! Также на своём законном месте стояла прикроватная тумбочка, не сказать, что сильно богатая, но и не как в Валимаре. Всё выше перечисленное было в 2 раза больше по размерам, чем Мелькоровы покои прежде — на них спал ни в 2-а раза уменьшившийся, по славнению с любым Вала и Валиэ, Мелькор. Кровать застилала пышное, пуховое одеяло с позолоченными узорами, соответствующее размерам самой кровати. Кровать, кстати, была с закрытым балдахином на всей её площади, а шторы на нём были белыми и золотыми, но даже так они не пропускали свет внутрь. Мелькор было подумал зачем такие размеры и такой балдахин? Ответил он сам себе: чтобы Манвэ было удобно. — Нравится? — прилёг, свесив ноги с кровати, Манвэ, и прижимая к себе мягкое жаркое тело. — Нравится — подтвердил Мелькор, прижимаясь к Манвэ сильнее, и в знак благодарности поцеловал его в щёчку. Манвэ погладил его по талии, потом по щеке, затем гладил его красивую голову, прижимая левой рукой его к себе. — А самое главное ты теперь всегда рядом со мной, Мелько — блаженно проговорил Манвэ. — И теперь нам никто не помешает... — как-то игриво сказал Манвэ, и поцеловал Мелькора в губы. Вот и настал час работать — подумал Мелькор. Делать нечего — он подставил свою шею. — С ума сошёл? — укоризненно сказал ему Манвэ. — только по твоему желанию! Мелькор уставился на него непонимающим взглядом. — А что было тогда? — спросил Мелькор. — Тогда ты провинился и мне было не сладко, да и гамму я тебе дал прочувствовать. — потёрся он пальцами об ушко Мелькора, игриво сказав это. — А можешь просто обнять меня? — осторожно поинтересовался Мелькор и поцеловал его в свою любимую часть тела, то есть щёчку. — Конечно — нежно сказал Манвэ и не менее нежными руками обнял Мелькора. — Я хочу, чтобы ты никогда не отпускал меня — проговорил ему в самое ушко Мелькор. — Желания сбываются — улыбнулся Манвэ и обнял его крепко так, что голова Мелькора была на плече, но лежала на ушке Манвэ. — А теперь поцелуй меня в мочку моего ушка — требовательно сказал Мелькор. — Хорошо — удовлетворённо сказал Манвэ. Далее он поцеловал его в это место и сделал даже больше: сначала облизал её, потом немного прикусил. — Хороший мальчик — сказал Мелькор, отвернувшись и закрыв глаза. Манвэ в ответ лишь только хмыкнул. Так продолжался целый месяц. И первым сломался... Манвэ. Да-да именно он. Он помнил вкус Мелькорова тела: спелый, свеже сорванный, сладкий, румяный, пышный и наливной валинорский персик. А запах...Он уже прокручивает новый сюжет в мыслях: вот он, Манвэ, а вот Мелькор стоит на коленях перед ним и молит о прощении и милости, потом он подхватывает его и несёт к его же кровати, сдирает с него одежду, заставляет его быть послушным, сам же садится на стул на край стула на колени ставит Мелькор заставляет его руками упереться в свою грудь и глубоко засасывает его, а после начинается самое главное, причём в разных позах... Манвэ закатил глаза, едва вспомнив об этом и он решил действовать первым — шансы, что инициативу проявит братик, были не сильно большими. Он разработал хитрый и коварный план, в котором Мелькор провинился бы, и благодаря этому был бы официальный повод. Он договорился с Эонвэ, что тот поспорит с Мелькором на то, что Мелькор не выполнил бы, но из-за своей гордыни согласился бы на это. — А зачем это вам Владыка? — Спросил удивлённо Эонвэ. — Проверить Мелькора: если он исправился, то попросит у меня, а если же нет, то будем воспитывать его строже. — Ответил ему Манвэ. Причём, что попросит неясно. Очевидно вещь, принадлежащую Манвэ или Варде. Манвэ решил зайти к Мелькору и полюбоваться на него. Мелькор снова спал, но Манвэ это не мешало. Он подошёл к нему со спины и наклонился. И тут резко и неожиданно Мелькор вцепился руками за его щёки, а своими губами и белыми зубками в его губы, слегка покусывая их и начал проникать в глубь рта: лизал нёб, дёсны, зубы и с удовольствием тёрся об язычок Манвэ. Он и Манвэ начали раздеваться, попутно целуя оголяющиеся части тела. — О да, Мелько — простонал уже обнажённый Манвэ, когда Мелькор вцепился в его шею. Потом он взял Манвэ за руку и поднёс её ко рту — 2 пальца, при этом не разрывая зрительного контакта. Мелькор не жалел слюны, и обволакивал каждый палец тщательно и упорно, как будто от этого зависела его жизнь. Потом он лёг на колени Манвэ поперёк. Манвэ в приступе эйфории мало соображал, потому не сразу опомнился. — Ну и чего мы ждём? — улыбнувшись, спросил Мелькор. — Извини мой сладкий, задумался — нежно проговорил Манвэ. — И о чём же задумался мой милый братик? — всё с той же улыбкой любовно спросил Мелькор. — О том, как буду тебя: трахать сверху или снизу — ехидно улыбнулся Манвэ, и они оба хихикнули. Он ввёл свои чересчур влажные пальцы в очень жаркое нутро Мелькора. Он же лишь сладко простонал. Потом Манвэ начал растягивать его, всё время ускоряясь. Мелькор же закрыл глаза и прикусил нижнюю губку. Манвэ тем временем попутно вылизывал ушко и очень красную щёчку Мелькора. И тут послышался стук. — Можно войти? — то был Эонвэ с приказом от Манвэ. — Нет! — сказал Мелькор — зайди попозжЕ — на последнем слоге он сорвался на стон. Эонвэ решил не испытывать судьбу и удалился. А они тем временем продолжили. Манвэ взял Мелькора, опиравшегося на локти и кисти рук, за подбородок и подтянул к себе, снова глубоко его целуя, вылизывая всё, что можно вылизывать. Мелькор чуть не задохнулся от этого: воздух нужен был ему для нормальной жизни, но был не смертельно опасен в случае недостатка. Наконец, Манвэ закончил с подготовкой и, подмяв его под себя, начал медленно и аккуратно вводить своё немаленькое естество. Мелькор выгибался и изворачивался как уж, но он хотел не выбраться, а как можно более глубокого проникновения. Вся кровать ходила ходуном. Мелькор держался за ягодицы Манвэ и сжимал их, пока тот в среднем темпе, вдалбливал его в постель — Хороший мальчик! — иногда кричал Мелькор, тогда Манвэ впивался в его шею, вылизывая, целуя и покусывая её. Особенно нравилось Мелькору когда Манвэ касался своими нежными и тонкими пальцами его белой нежной кожи. Щёчки Мелькора пылали огнём, словно Эред Энгрин во время извержения Тангородрима, глаза он закрыл, зато широко открыл рот, откуда вылетал стон за стоном, полные большого наслаждения. Потом Манвэ прекратил, Мелькор открыл глаза и недоумённо посмотрел на него. Манвэ же поставил Мелькора на ноги, а руки его упёр в кровать — чтобы не упал. Так в этой позе они и продолжили. Силы их стремительно превращались в удовольствие друг от друга: Мелькор извивался, а Манвэ пытался сохранить привычный ритм. Мелькор притянул его голову к своим губам и раскалённой щёчке, и принялся горячо-горячо целовать и вылизывать его: В ушко, в щёчку, тёрся язычком о язычок. Далее Манвэ всё же положил его на кровать, задрав его ноги высоко, и разведя их в стороны. Теперь они были лицом к лицу и улыбались: Манвэ просто, Мелькор же блаженной улыбкой. Потом Манвэ наконец-то излился и Мелькору казалось что вот-вот семя испарится внутри него — так он был горячь. Потом же Манвэ начал вылизывать Мелькору шею, покусывая и вылизывая её, как Мелькор его пальцы. Потом он начал так же методично вылизывать, брать в рот и покусывать его белые соски. Мелькор же лишь улыбался и гладил своего братика по волосам, говоря при этом: — Хороший мальчик! — растягивая при этом слова и закатывая глаза. Наконец, Манвэ добрался до естества и стал расслаблять Мелькора дальше. Мелькор резко распахнул глаза, открыв рот, не смея сделать и вздоха. Он положил свою маленькую ладонь на голову Манвэ и стал нажимать на затылок, медленно поднимая голову, улыбаясь и закатывая голову — всё от удовольствия. А Манвэ же тем временем делал, захватывающие дух, очень приятные сосательные движения! Иногда он отрывался от него и проходился язычком по всему члену или просто лизал своим ловким язычком верхнюю его часть, при этом смотря Мелькору прямо в глаза, и нежно улыбаясь ему. И вот он тоже излился в рот Манвэ. Манвэ же пальцами соскрёб семя с губ и щёк и облизывал их, а Мелькор облизал его губы и щёки, лишив его таким образом оставшегося семени. Потом они ещё долго целовались, улыбались, признавались друг другу в любви, шепча на ушки разные нежности, комплименты и как им хорошо вдвоём. — Обещай, что не бросишь меня никогда и ни за что — сказал Мелькор. — ну конечно, мой черновласый ушастик, куда же я тебя брошу, кроме собственных объятий? — улыбнувшись, поцеловав его в щёчку, сказал нежно Манвэ. — Обещаю... Так они снова заснули щёчка к щёчке, не выпуская друг друга из объятий и улыбаясь в ушки, иногда щекоча их своими языками. Раскусил ли их Эонвэ? А кто его знает? Может да, а может и нет...