Освобождение

Проснулся Манвэ от какого-то действия со стороны Мелькора. Раскрыв глаза, он увидел Мелькора, играющего с его волосами. Он не замечал, что Манвэ уже не спит и беззаботно игрался с его волосами: накручивал их, трогал. — Очень мягкие! — с восторгом прошептал он, скорее себе. Он лежал животом на торсе у Манвэ, приподняв свои ножки вверх, согнув в коленях. — Нравится? — улыбнувшись, нежно спросил Манвэ. Мелькор тут же бросил своё занятие и отвернулся. Как-то стыдновато было ему, особенно после вчерашнего и он слегка покраснел. Манвэ обнял его крепко-крепко и, подтянув к себе, развернул его к себе лицом. Мелькор старался отводить взгляд от Манвэ, чтобы не соприкасаться с его взглядом. — Не думал, что тебе и самому так скоро понравится это. — хитро улыбнувшись, сказал Манвэ. — Но ты же никому не расскажешь?.. — как-то жалобно сказал ему уже сам Мелькор, дотянувшись губами до ушка и, при этом закусывая губу. Манвэ даже удивился сначала, ведь это он, Манвэ, должен был спросить это у Мелькора. Но потом сказал: — Ох, не знаю-не знаю, ведь посуди сам: если я расскажу, например Тулкасу, Улмо или даже Намо, что я вот так отымел тебя, они же мне ещё благодарны будут, так что посмотрим на твоё поведение, братик. Я думаю, что ты будешь хорошим и послушным мальчиком — сказал ему Манвэ и обнял его снова, только вот отпускать не собирался, одной рукой сползая всё ниже. Мелькор был и не против того, что его так обнимают. Он бы обменял бы всё, что у него есть на эти нежные обнимания, в которых невооружённым взглядом проглядывалась искренняя любовь! Но вот от его словечек он нахмурился, но высказывать ничего не стал. Как будто его, Мелькора, послушают — он уже пробывал вчера. Ну и чем это всё кончилось? — Что-то не нравится, Мелько? — заметив, нахмурившегося Мелькора, серьёзно сказал Манвэ. — Всё нравится, владыка! — натянув на себя улыбку, выдавил из себя Мелькор: снова в Ангаинор ему не хотелось, пусть даже и не в Мандосе. Мелькор обнял братика за шею и, поцеловав его в ушко, поудобнее устроился в объятиях Манвэ и погрузился в свои думы. Потом Манвэ сказал: — Владыка? Ты же мой родной бра-атик. — последнее слово он протянул, при этом улыбаясь. — Какой же я тебе владыка? — Но... Вас все так называют... — потупя взгляд, сказал Мелькор. Далее последовал шлепок по ягодицам Мелькора. Мелькор даже прикусил нижнюю губу, закрыв глаза. — Зови меня... Манвэ просто, брат, братик в конце концов! — всё с той же улыбкой нежно сказал Манвэ. — Хорошо, б... Братик — сказал Мелькор расстерянным голосом. — В самом-то деле, кто старший брат, я или ты? — спросил Манвэ. Мелькор даже засмущался от того, как младший брат над ним, старшим, вчера изголялся, да и не только вчера: 300 лет в Мандосе. И теперь усмирять брата 1-им взглядом, пришло время Манвэ. — Я, но... — Мелькор замешкался, ему нечего было сказать. — я не чувствую себя им... Манвэ обнял его и прижал к себе, положив его голову к себе на плечо, и начав поглаживать его по мягким волосам. У Мелькора прокатилась слеза по щеке и Манвэ это уловил. — Тише, тише, я не хотел тебя обидеть этим вопросом — утешал его Манвэ, целуя в белую, вкуса персика, щёку. — Ты был, есть и останешся моим старшим братиком, и это факт. Мелькор впал в думы того времени, когда он был сильнее брата и усмирял его всего лишь 1-им взглядом, когда он прогнал всех их 1 левой. А сейчас... Боже, его ублажал его же брат... Тот самый, Младший. Он взял его своим статусом: Мелькор-то не мог посадить на привязь даже эльфа. — Слушай... — выйдя из раздумий, сказал Манвэ. — Я слышал ты любишь молоко? — улыбнулся ему Манвэ Мелькор, лёжа на плече, улыбнулся и поднялся на локтях к улыбающемуся лицу Манвэ. — Да! Я очень люблю его! — с восторгом сказал оживившийся Мелькор. — А хочешь я его тебе принесу, и я напою тебя им? — нежно спросил Манвэ. Мелькор удивлённо посмотрел на него, но отказываться не стал: — Да, хочу! — улыбнувшись, сказал он. Манвэ поднялся, аккуратно и нежно положил Мелькора на кровать и пошёл в подземную кладовку. Вернулся он с бутылочкой. Затем, положив Мелькора на колени, он хитро улыбнулся. Мелькор же потянулся за этой бутылкой, всё-таки там было молоко, но Манвэ помахал пальцем, как бы говоря, что нельзя. Манвэ достал из кармана соску и надел на горлышко бутылки. Мелькор недоуменно и гневно уставился на него, скрестив руки на груди и отвернулся. — Так удобнее — сказал заботливо Манвэ мягким голосом. — давай-давай-давай, ещё спасибо потом скажешь. Мелькор не хотел ни в какую и Манвэ устал его уговаривать. Пэтому Манвэ 1-им взглядом намекнул, что будет с Мелькором, если он не возьмёт и выпьет молоко через соску. Мелькор тут же взял эту бутылочку и стал быстро сосать, при этом смотря невинным взглядом в глаза Манвэ, которых тоже смотрел ему в глаза. — Хороший мальчик — улыбнувшись, сказал Манвэ. Мелькор лишь смотрел всё тем же щенячьим взглядом в глаза Манвэ. И Манвэ это очень понравилось — Это подло... — оторвавшись на мгновенье, прошептал Мелькор. — Да? И в чём же? — поинтересовался Манвэ. — Я же старший! — сказал Мелькор — Ты растрачивал свои мудрость и духовные силы для удовлетворения своих физических потребностей и истратил столь много, сколько во всех вместе взятых Айну и Эльда не наберётся, и после этого ты жалуешся мне? — укоризненно сказал он ему. — Но... У меня их много было... — виновато ответил Мелькор — Вот поэтому ты и не знал меры, ты не мог прочувствовать их полностью, в отличие от нас. А если честно, то ты сделал это не зря, взгляни — Манвэ показал ему золотой браслет на руке, — Ведь золото же твой элемент, и именно ты сделал его таким привлекательным для всех, а иначе бы его не добывали бы так целеустремлённо. Всё это создал ты: золото, платина, палладий, рутений, осмий, рубидий, родий. Почти все драгоценные металлы считаются твоими элементами, а потому не грусти так, ты всё-таки постарался. — Манвэ потрепал его по голове. Мелькор отставил пустую уже бутылку, взглянул на Манвэ, потом на золото и понял: а зачем я это делал? Ведь, золото же ничего хорошего ему и не сделало по сути, одно лишь разочарование, да как и другие драгоценные металлы. Мелькор впал в думы. Фактически он потратил силы впустую: да, золото его элемент, но создал его Аулэ, а он всего лишь "вложился" в него больше, чем во что либо. По его щеке скользнула очень солёная слеза. Манвэ тут же слизал её и сказал: — Ну не плачь, слёзы тебя совсем не красят... — нежно сказал он. — забудь о том, что я тебе говорил, не принимай это слишком близко к сердцу, ведь у тебя есть я, Варда... Возможно Майрон найдётся скоро. У Мелькора зажглись глаза. Майрон! Тот самый рыжеволосый майа, с которым он спал в Утумно словно с плюшевым мишкой, пока не воздвигли Ангбанд. А потом снова погрустнел. Разве ему нужен его старый хозяин? Да ещё и такой... Слабый, поверженный. Нет, он сейчас точно развлекается и радуется без него, где-нибудь в лесах или горах. На том Мелькор и закончил: не хотелось ему думать о печальном. Он попросил Манвэ положить его на кровать и уйти. — Уйти? — удивлённо спросил Манвэ — Да, уйти, я хочу побыть 1-ин... — сказал ему Мелькор. — Только не на долго — твёрдо сказал Манвэ и ушёл. Мелькор остался в одиночестве, размышляя о всяком: как было хорошо им вдвоём с Майроном; как было хорошо делать всё 1-им взглядом; как было бы хорошо не рассеевать себя во всякие железки, которыми сейчас пользуются Валар. А что же Майрон? А Майрон жил в самой настоящей сказке, только вот очень сильно скучал по Мелькору: приласкать некому. За 300 с лишнем лет у Майрона было более чем предостаточно времени, чтобы отстроить Ангбанд, ну кроме разве что внешних строений, но они особой роли не играли, а наоборот: давали знать, что зло в этом месте есть и оно действует. Попутно он выводил орков, пауков, прорубал новые проходы в крепости, разрабатывал медные и железные рудники, золотые прииски, месторождения каменного и бурого углей — надо же чем-то подпитывать кузницы, мастерские и мануфактуры, где использовался орочий труд. Со дня своего основания Ангбанд значительно расширился, разбросав сети своих шахт, подземелий и тоннелей по всему Эред Энгрину. Да уж, Саурон был весьма и весьма рачительным хозяином. И уж тем более он разрабатывал золотые прииски: орки находили всё больше подземных рек, откуда намывались центнеры золота; шахты давали столько золотой руды, что не всегда её было где переплавлять в чистое золото. Попутно добывались и другие металлы "Мелькоровой" группы: вместе с медными рудами, добывались платина и палладий. Да что там, даже изредка попадался мифрил. Орки в этот период были самыми мирными в истории всей Арды, но тем не менее, было их значительно больше, чем например в 2-3 эпохах, но значительно меньше чем в 1-ой. Склады, кладовки и хранилища были переполнены от изобилия горных даров, не только это были драгоценные металлы: горный хрусталь, мрамор и гранит. Опочивальня Саурона была отделана со вкусом: золотая люстра, медные подсвечники, стулья из горного мрамора, стол из того же материала, кровать тоже из мрамора, но заколдованного на тепло: от него всегда веяло теплом. Но всё же, не хватало Майрону Мелькора, да впринципе как и всем: орки шептались о его могуществе на каждом шагу — такова была пропаганда в Ангбанде — культ личности "Мелькора". И вот снова смотря на картину Мелькора, которая висела у него в кабинете, а по совместительству и спальне, он, что-то совсем раскис. Как он там, закованный в цепях, ему там плохо, он хочет домой. Но Саурон не пошёл бы его выручать: он считал, что хозяин достаточно хитёр и изворотлив, чтобы сбежать из Валинора самому. Это было лирическое отступление для того, чтобы прояснить ситуацию с Сауроном и состоянием Ангбанда в целом. А в Валиноре открыв глаза, Мелькор ещё чуть полежал, и снова прикрыл глаза, а потом понял: у него чьи-то руки на талии. И кто-то дышит ему в затылок. Он слегка обернулся и увидел, спящего Манвэ. Мелькор было хотел встать, но Манвэ прижал его сильнее к себе. Мелькор нахмурился, но делать было нечего. Он перевернулся на другой бок и в ответ обнял Манвэ так же сильно. Манвэ проговорил во сне шёпотом: — Хороший мальчик. Потом Мелькор аккуратно выскользнул из этих его любовных объятий. Мелькор решил сделать Манвэ настоящий ужин, а то фрукты, да фрукты. Он попросил у обслуживающего персонала, кусок свинины, кусок говядины и зелени. Это Мелькор любил и давно уже не ел. Потом он попросил местного повара всё это приготовить в лучшем виде. Жаль, но пригрозить ему было нечем. Через 2 часа всё это уже лежало на ярком подносе в виде сочных шницелей и какого-то блюда из говядины. Манвэ уже не спал, а когда в комнату зашёл Мелькор и вовсе оживился. — А я гадаю, где же мой братик — улыбнувшись, сказал Манвэ, — не уж то осмелился сбежать. — после этого он хлопнул Мелькора по мягкой попе. — Нет... — улыбнувшись, ответил Мелькор — ты меня кормил, так давай теперь я тебя накормлю? — попросил его Мелькор Ну не отказываться же в самом деле? — Давай — игриво сказал Манвэ. — Открой-ка ротик, я положу тебе туда кусочек — в рифму сказал Мелькор. И Манвэ открыл. Ох, сколько в тот момент у него было эмоций: гнев, отвращение, злость и... Удовлетворение? Манвэ было хотел выплюнуть мясо, но Мелькор закрыл ему рот рукой: — Жуй! — зло сказал Мелькор. Манвэ хотел было оттолкнуть его, но понял, что руки его в оковах, а так как и перевести энергию айну он перевести не мог, это значило одно — сплав мифрила с золотом. Манвэ всё-таки пришлось это пережевать и чудом проглотить. — Хороший мальчик — улыбнувшись сказал Мелькор с некоторым удовлетворением и потрепал его по белым кудрям. — Когда, я проснулся, некто беловласый сказал во сне: "Хороший мальчик". Через осанвэ я увидел, что в твоём сне, беловласый айну, развлекается со своим братом, только вот брат был закован в цепи. И я понял, что как только ты проснешься ты осуществишь это. Не находишь ли ты это уже через чур? — Мелькор говорил это с улыбкой и смотрел прямо в глаза Манвэ. — Ну, Мелько, милый, отпусти пожалуйста — жалобно сказал Манвэ. — Нет, Мелько — сказал ему сам Мелькор — на вот лучше поешь С этими словами он запихал кусок шницеля в нежный ротик Манвэ. — Жуй! Жуй я сказал! — строго сказал Мелькор. Манвэ лишь мычал в ответ, так как рот был занят. Потом Мелькор напоил его вином, натянув на горлышко соску. Потом ещё и ещё, Манвэ уже слабо соображал, что он делает, где он и кто он. Вскоре он уснул на кровати. — Ммм-да, переборщил, но да ладно завтра аклимается в беспамятстве. — с иронией сказал Мелькор. Потом он лёг сверху на Манвэ и укрыл в одеяло его и себя. Потом он засосал Манвэ в губы, наслаждаясь привкусом вина, попутно вылизывая тыльные стороны щёчек, белые зубки, розовый язычок и дёсны. А потом он просто лёг и обнял его за шею приложив своё щёчку к его, и потерев её об его щёчку. Манвэ в ответ сильно-сильно обнял Мелькора, даже можно сказать: сжал. Но вы же не думаете, что Манвэ так просто ему это простит? Нет конечно...