Дорога ночи

Посещение аквапарка не сильно отличалось от моря, так думал Найт, но вместо захватывающего вида на горизонт и вездесущего песка он получил горки и чистую хлорированную воду. Многие бассейны были слишком глубокими, и подросток искренне рад, что Даст и Хоррор научили его плавать накануне. Ходить в нарукавниках было бы откровенно унизительно. Лучше уж ходить по дну и делать вид, что все в порядке. Хоррор и Даст не особо интересовались водными играми. Первый из-за сломанного черепа, а второй — из-за своего ярко выраженного нежелания тратить энергию. Они вдвоем оставались в неглубоком теплом бассейне, где в основном резвились дети. Пыль заснул, положив руки и голову на бортик, пока Ужас в основном сидел неподвижно, наблюдая за окружением и за тем, чтобы его партнер не соскользнул в воду. Найта забавляли встревоженные взгляды окружающих, особенно родителей детей, которые беспечно резвились, совершенно не обращая внимания на откровенно устрашающего скелета поблизости. В этот раз Эррор присоединился к плаванию, вернувшись к своему намного позже. Когда начался час фитнеса, Кросс с энтузиазмом поучаствовал, привлекая Найта и Найтмера. Подросток плохо справлялся с упражнениями, спорт никогда не давался ему, но было интересно, и неудачи никак не комментировались. Кошмар не оставался в воде слишком долго, хлор в воде очень неприятно ощущался для него. Киллер был увлечен горками, и с его детским поведением с трудом можно поверить, что он третий по старшинству в банде. В общем, это был еще один хороший день, который Найт смог пережить с ними. Вечером Убийца нашел китайский ресторан, который они предпочли кухне отеля. Многие блюда были слишком острыми для подростка, но то, что он мог есть, было превосходным. Очевидно, это в некоторой мере утолило голод Киллера к новым впечатлениям. Найт начинал запоминать привычки и предпочтения каждого. Такое общение и множество положительных впечатлений настраивали на сближение и формирование привязанности. Постепенно недоверие сменялось осознанием, и в душе росло что-то теплое, непередаваемое. Экскурсия на следующий день была забавной, хотя и утомительной. Найт не любил толпы, но в общественном транспорте и у достопримечательностей толпилась уйма народу, отчего он каждый раз неосознанно цеплялся за кого-то из банды. Он все еще старался избегать Эррора, который из-за обстановки становился раздражительным и агрессивным. Хоррор и Найтмер были теми, кто держал его под контролем. Вместо гида, который не помог бы их компании держать себя в руках и чувствовать себя расслабленно, Даст составил собственный план и приобрел путеводитель, который не был особо интересен никому, кроме Найта. Хотя это и курортный город, здесь не так уж и много исторических памятников, чтобы привлечь более широкий спектр туристов. Несмотря на это, они хорошо провели время, в конце поужинав не слишком здоровой уличной едой. Сегодняшняя поездка в парк развлечений была очень волнительной для подростка, не только из-за отсутствия опыта в посещении таких мест, но и из-за очевидной необходимости снова находиться в людном месте. Отсутствие враждебности по отношению к нему хоть и приносит облегчение, но все равно сбивает с толку. Он все еще не может поверить, что так будет продолжаться, если он случайно привлечет к себе внимание. Тем более, что по мере привыкания к своей ситуации он начинал бояться совершать ошибки сильнее, чем раньше, когда независимо от собственных действий стать хуже уже просто не могло. Теперь он не хочет быть неудобством для банды. Чтобы успеть как можно больше в этот день, им пришлось встать в восемь. В это время было достаточно холодно, чтобы Найт предпочел более теплую одежду, но Кросс сказал, что к полудню снова будет жарко, и заставил его переодеться. За завтраком подросток клевал носом, а в получасовой поездке до парка и вовсе заснул, привалившись к Киллеру. Лишь после того, как они пересекли ворота парка, подросток взбодрился и даже начал чувствовать себя достаточно энергичным, чтобы пройти как можно больше. — Куда мы пойдем в первую очередь? — спросил Найт, не имея представления о местных развлечениях. — На горки, разумеется, — уверенно заявил Убийца, словно это не подлежало обсуждению, хотя никто и не пытался оспаривать. — Здесь есть три: длинная, высокая и с ускорением, — сказал Кросс, разглядывая предложенную на входе карту. — Ускорение? — предложил Даст без видимого энтузиазма, но глаза у него загорелись немного сильнее. — Оставим лучшее напоследок и начнем с длинной, — отверг его идею Киллер. — Почему бы тогда не начать с высокой? — возразил Эррор. Начался короткий спор, который Найтмер быстро разрешил, заставив всех голосовать. Хоррор, Кросс и Киллер победили, выбрав длинную горку. Потом решено было пойти на высокую, так как ее хотели Найтмер и Эррор, и быструю оставили напоследок, заставив Даста разочарованно надуться. За неделю, проведенную с ними, Найт заметил, что активность Пыли напрямую зависит от его заинтересованности, так что ничего странного, что Ужасу пришлось вести его в нужном направлении после отказа. Сам подросток решил воздержаться от голосования. Эмоциональный фон парка аттракционов сбивал с толку. Возбуждение и радость мог почувствовать кто угодно, но Найт слишком хорошо улавливал страх от разных аттракционов. Люди приходят сюда за острыми впечатлениями, почувствовать самую противоречивую смесь эмоций, вызванную адреналином. Наверное, это первый раз, когда он может ясно увидеть, как позитив и негатив работают на благо друг друга. Не медленный процесс жизни, где влияние одного на другого можно не заметить, а стремительный и яркий. Волнение и предвкушение сменяются страхом и превращаются в радость и восторг. Скелеты отстояли очередь, Найтмер слегка припугнул других посетителей, заставив их резко перехотеть кататься. Найт с трудом представлял, на что будет похожа поездка, но не особо задумывался над этим, рассчитывая просто узнать из первых рук. Люди и монстры, покидающие аттракцион, выглядели счастливыми, так что не было причин для опасения. Подросток сел с Киллером позади Кросса и Даста, за ними расположился Эррор, не желающий терпеть кого-то рядом с собой в тесном пространстве. Последними сели Найтмер и Хоррор. — Знаешь, как еще называют подобные горки? — возбужденно ухмыльнулся ему Убийца, Найт с любопытством покачал головой. — Машины воплей, — почему-то это прозвучало зловеще. Тележка тронулась, и младший скелет покрепче вцепился в перекладину. Начался медленный подъем, все казалось спокойным, но постепенное отдаление от земли и нарастающий страх где-то позади создавали напряжение. Он не смотрел вниз, пытаясь игнорировать опасения и дискомфорт. Сейчас это развлечение начинало казаться не слишком безопасным или даже забавным. Если бы он только мог утешиться положительными чувствами, но вместо этого негатив просто разжигает его паранойю. Они добрались до верха, где у Найта было всего несколько секунд, чтобы перевести дух, прежде чем вагончики сорвались вниз. Душа пропустила удар, они неслись так быстро, что подросток даже не успевал осмыслить происходящее, застыв от нарастающего ужаса. Это худшее, что он испытывал со времен, как его затащили в тот проклятый переулок впервые. Но Найт не посмел закрыть глаза, ведь тогда все кружилось слишком сильно, и связь с реальностью терялась окончательно. Он не мог и заставить себя кричать, впав в ледяной ступор, имея возможность отвлечься от окружающих криков и страхов только на бьющий в лицо ветер. Понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что поездка заканчивается. Чем медленнее ехали тележки, тем более отрывистым становилось дыхание. Казалось, чем больше подросток старается взять себя в руки, тем хуже становилась дрожь. Он с трудом разжал пальцы, поняв, что все еще держится за перекладину. Бороться с нарастающей паникой совсем не получалось, и бессилие в этом плане только подпитывало тихую истерику. Найт зажмурился и попытался сосредоточиться на дыхании, ведь ему через мгновение нужно встать, чтобы никто не заметил неладного, но конечности совсем не двигаются. Кто-то резко вытащил его из вагончика. Подросток чуть не начал извиваться и просить остановиться, совсем потерявшись в своей голове, но ощущение жидкого негатива под пальцами заставило его остановиться. Даже в таком состоянии он может понять, что Найтмер тот, у кого можно просить защиты, поэтому вместо попыток сбежать Найт цепляется за него изо всех сил, не особо заботясь о том, как это выглядит со стороны. Последовал дрожащий всхлип, и потрясение от пережитого окончательно догнало его. Он привык давиться слезами, сохраняя тишину, будь то с помощью подушки в тишине комнаты или по вине кляпа. Свитер кошмара не очень помогал в этом, что заставляло подростка испытывать иррациональное разочарование. Он ненавидит терять этот маленький контроль, ненавидит чувствовать себя слабым и запертым, ненавидит выглядеть жалким в глазах тех, кому он доверяет и о ком заботится. Это просто глупая горка, ради звезд! Это весело, это нравится банде, но почему-то Найт не может успокоиться. Голова немного прояснилась, и потерянные чувства стали постепенно приходить в норму. Сначала он почувствовал, как чьи-то пальцы втирают круги в его позвонки. Следом вернулось зрение, позволив осознать, что успокаивающая темнота была просто сгибом шеи, в который уткнулся подросток. Негативная энергия, приумноженная страхами посетителей парка, стала постепенно успокаиваться, ослабляя влияние на его собственные чувства. Наконец, Найт начал слышать голоса: один тихий и нежный, а другой обеспокоенный. — Дыши глубоко. Вдох, выдох. Сосредоточься и повторяй за мной, — Найтмер говорил это снова и снова, наверное, уже какое-то время. Подросток неосознанно повиновался, только сейчас замечая, как сильно болят ребра. Скелетам, может быть, и не нужен воздух, но это не значит, что гипервентиляция не наносит вреда. — Найти, ты слышишь меня? — волнение казалось противоестественным для Киллера, серьезность явно ему не шла, но в то же время это заставляло Найта думать, что в этом кроется некий опыт. Подросток слегка повернул голову, чтобы видеть его, и робко кивнул. Убийца облегченно улыбнулся. — Хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? Младший скелет медленно покачал головой, не желая говорить всю правду, однако запоздало сообразил, что Найтмер может это почувствовать. К счастью, тот промолчал. Они стояли в каком-то закутке между преувеличенно кукольными домами, прохожие избегали темноты, не замечая странного трио в сомнительном положении. Подросток остановился на этой мысли, оглядываясь в поисках остальных членов банды. — Я сказал им не ждать, — понял его беспокойство Найтмер. — Подумал, что толпа не порадует тебя сейчас. — Простите, — глаза Найта снова заслезились от мысли, что его крах видели все. — Я правда не хотел все испортить. — О, Найти, ты не сделал ничего плохого, — Киллер нежно обхватил его щеки, стирая влагу пальцами. — Ты просто испугался, в этом нет ничего плохого. Мы немного странные, поэтому забываем, что подобные вещи не нравятся всем. Если тебе не по вкусу такие аттракционы, мы просто сделаем что-то более спокойное. — Я не был готов, — разочарованно признался подросток, опуская лоб обратно на плечо Кошмара. — Все вокруг вдруг начали бояться и волноваться, и я… просто поддался. Мы были высоко, а потом так быстро поехали, что сосредоточиться и отгородиться не получалось. — Значит, просто нужно медленное вхождение, — Найтмер задумчиво отвел взгляд. — Пойдемте на колесо обозрения. Немного отдохнем. Найт молча кивнул. Черный скелет аккуратно опустил его, поставив на шаткие ноги. Несколько секунд подросток восстанавливал равновесие, почему-то забыв, как чувствовать собственное тело. Киллер услужливо взял его под локоть и повел на оживленную улицу, Кошмар встал с другой стороны, скрывая его от глаз посторонних. Однако избавиться от ощущения преследующих осуждающих и насмехающихся взглядов не так легко, даже будучи защищенным. Он хочет просто где-нибудь спрятаться, хочет сбежать снова. Это помогло один раз, так почему не второй? Но это эгоистично. Найт уже поступил достаточно мерзко, оставив Дрима, и он не хочет заставлять еще кого-то беспокоиться о нем сверх меры. Он этого не заслуживает, его единственная ценность заключалась в уходе за младшим братом, но даже от этого он отказался. Эта забота так сладка, она заставляет подростка желать вцепиться изо всех сил и умолять никогда не оставлять его, не возвращать домой, неважно, насколько жалким будет это зрелище. В то же время его кости холодеют от страха, что все это уловка, что вскоре призрачная иллюзия спасения рассеется, обнажив уродливую подноготную. Желать покоя — не грех. Или так должно быть. Комфортная и безопасная жизнь обеспечена детям. Или так говорят. Но жизнь так не работает. Всегда будут страдания, как и те, кто возьмет на себя наибольшую тяжесть. Нет смысла обвинять кого-то в несправедливости, кто-то должен пострадать, чтобы другие были счастливы. Меньшее зло на большое благо. Козел отпущения не грехов, а разочарований. Таких много, и нет смысла спасать одного из тысяч. Найт хмурится, находя этот ход мыслей разочаровывающим. Он бы спас любого из них, кроме себя. Но он все равно не отказался от протянутой руки. Он был счастлив жить в тумане эту неделю, делая вид, что прошлое не имеет значения для будущего, что еще совсем недавно к нему не прикасались грязные руки, что злые языки не давили в нем любое достоинство, что острая боль не подавляла сопротивление неизбежному большему мучению. Думать только о брате и его предполагаемом страхе, игнорируя собственный ужас при мысли о возвращении. Лживо заявлять, что брат — самая большая ценность, но даже всерьез не желать увидеть его снова, не жалеть о его слезах. Что он за лицемер. Найт не должен забывать, но это то, чего он желает в самых потаенных уголках души, ради того, чтобы начать сначала. — Киллер, ты прокатишься со мной еще раз? — выпалил подросток, останавливая их неспешное движение в сторону колеса. — Ты уверен? — с сомнением поднял надбровную дугу плачущий скелет. — Да, — твердо подтвердил Найт, хотя сам не до конца понимал, откуда это взялось. Несколько секунд Убийца испытывающе смотрел прямо на младшего, после преведя вопросительный взгляд на Найтмера. Тот согласно кивнул. — Если ты этого хочешь, маленькая Луна, — улыбнулся Киллер и резко изменил направление, потащив за собой. — Однако, если ты не справишься, мы больше не будем рисковать. Они не идут на ту же горку, что и раньше, вместо этого направляются к той, которую Кросс назвал высокой. Неясно, делает ли это Убийца с расчетом на более быструю поездку или из желания на самом деле отбить у подростка любую мысль приближаться к этим аттракционам. Найт чувствует себя достаточно решительным, отметая чужие волнения подальше, сосредотачиваясь на собственных чувствах. Горки раньше казались забавными, поэтому он придерживается этой мысли, даже не совсем в нее веря.

***

Хорошо, что они решили прокатиться на колесе обозрения позже. В сумерках вид на город с высоты птичьего полета выглядел просто волшебно. Найт прильнул к стеклу, рассматривая окрестности и маленьких прохожих далеко внизу. Кабинка оказалась достаточно большой, чтобы вместить всю компанию скелетов без особых проблем. Старшие о чем-то тихо переговаривались, но подросток пытался не прислушиваться. Если ему нужно знать, то скоро узнает. Вторая горка прошла намного легче. Все еще было страшно, но это чувство не вылилось в слепую панику, и в конце Найт даже поймал некоторое удовлетворения от преодоления себя и выброса адреналина. Киллер и Найтмер позволили ему попробовать и другие аттракционы под присмотром. Последняя горка с ускорением, башня, огромные качели, очень быстро крутящаяся карусель. С каждой поездкой становилось все легче. Где-то по пути они поймали и других скелетов. Подросток рад, что они ничего не сказали, удовлетворившись его позитивным настроем. Были и менее опасные развлечения, например чашки, лазертаг, скользящие машинки, карусель с лошадками. Банда много баловалась на них, превращая все в натуральный цирк, но было так весело, что Найт даже не мог смутиться тому, как они выглядят со стороны. Даст, Кросс и Киллер раскрутили чашку так сильно, что видны были только их смазанные тени, а Эррор таранил своей машинкой всех подряд и громко смеялся, когда вслед ему летели недовольные возгласы. Было еще много интересных и увлекательных мест, посещенных в рамках исследований. Лошадки понравились младшему скелету больше всего, хотя колесо стремится занять это место. — Найти, — позвал его Кросс, прикоснувшись к плечу. — Мы сегодня ночью идем на аукцион. Хочешь пойти с нами или вернуться в отель? — Почему? — недоуменно поднял надбровные дуги подросток. — У нас встреча по работе, — закатил глаза Даст. — Найтмер любит проводить их в подобных местах. — Единственный способ затащить вас туда, — сощурился Кошмар. — Ну так что? — Не уверен, что у меня есть подходящая одежда, — поерзал Найт, отчасти надеясь, что это достойная причина не напрашиваться, с другой стороны любопытный о причине события. — У нас ее тоже нет, никто не возит подобные вещи в автобусе, — фыркнул Эррор. — Для этого существуют прокаты. — В таком случае, я бы хотел сходить, — тихо признал младший скелет, потирая ладони между коленями. Ему не слишком улыбалась мысль остаться в отеле совсем одному. Рабочий день парка завершился парадом ростовых кукол и салютом в восемь. До начала приема оставалось еще три часа, а до непосредственного объявления первого лота еще час. Большинство в банде уже знали, что наденут, не слишком беспокоясь об отсутствии разнообразия. Найту было тяжелее, он даже не знал, хочет ли он костюм или платье. Через эту неопределенность его утешало лишь то, что Найтмер был достаточно привередлив, чтобы задержать всех на гораздо большее время. На самом деле, даже не нужно было спешить. Было решено отправиться из магазина в ресторан перед аукционом, поскольку там подают только напитки, а подобная одежда не располагает к общепиту. В подходящих нарядах банда больше не смотрелась, словно выползла из переулка. Хоррор, вероятно, был самым простым из них в простой белой рубашке, бежевых брюках на подтяжках и со шляпой хомбург, прикрывающей заметную дыру. Киллер выглядел, как официант, думал Найт, с черными брюками и жилетом на белой рубашке. У обоих веселые красные галстуки-бабочки. Кросс и Эррор предпочли смокинги. Кросс в белом, с темной рубашкой и красным галстуком. Эррор в черном, с белой рубашкой и синим галстуком. Даст отыскал черное плотное платье в пол с капюшоном, красный шарф, разумеется, никуда не делся. Найтмер подобрал облегающее платье в тон своей голубой магии, со смущающим глубоким декольте и голой спиной. Каблуки делали его еще более сексуальным, чем купальник, о чем говорили немногозначительные взгляды окружающих. Кошмар в полной мере наслаждался вниманием, но за уверенной улыбкой Найт остро чувствовал презрение. Он хотел что-то фиолетовое, но даже с обесцвеченными глазными огнями этот цвет слишком сильно ассоциируется с ним. Киллер предложил желтые и белые наряды, и подросток померил из любопытства, но почти сразу стало тошно от того, как сильно похож на Дрима. В конце концов он остановился на пастельно-зеленом платье до середины голени с высокой талией с полупрозрачными пышными рукавами и областью над грудью. — Я похож на ребенка, — говорит Найт, глядя на себя в зеркало. Втайне он удивляется, как окружающие ничего не подозревают, видя его рядом с бандой. Наверное, принадлежность к расе скелетов сбивает с толку. — Ничего страшного, Кросс тоже, — хихикает Киллер, передавая подходящую пару туфель, монохромный скелет возмущенно восклицает с другого конца зала. Но следует признать, что даже при его собранности и серьезности есть что-то детское в чертах лица и поведении, когда Кросс позволяет себе расслабиться. — Руку, — вдруг потребовал взявшийся из ниоткуда Эррор, заставив Найта дернуться и обернуться. Убийца послушно протянул ладонь, но Ошибку интересовал рукав его рубашки. У него уже были приготовлены с виду дорогие запонки, которые были быстро вдеты в петли манжет. — Украшения тоже дают напрокат? — удивился подросток. — Это наши, — объяснил Эррор. — Найтмера, если быть точным. Украшения не дают на время, как одежду, а каждый раз покупать слишком затратно. — Разве ты носил их с собой? — Найт с сомнением посмотрел на сумку, которую раньше не замечал. — Нет, и тебе пока рано знать, как я получил их, — закатил глаза Ошибка, засовывая внутрь руку и не глядя копаясь в поисках чего-то. Вдруг он достал какое-то золотое кольцо и, водрузив на голову младшего скелета, повернул того обратно к зеркалу. — Как тебе? Подросток с удивлением обнаружил корону, очень похожую на ту, что есть у его куклы. Он зачарованно коснулся украшения, не до конца понимая, чем он заслужил ее, пусть даже и на время. Дизайн очень прост, нет никаких драгоценных камней, но в этом вся и прелесть. — Она лежит без дела уже целую вечность. Найтмеру не нравится ее носить, но и продать или выбросить тоже не способен, — Эррор фыркнул, явно чем-то раздраженный. — Может быть, не стоит ее трогать? — Найт озабоченно схватил край кольца, собираясь снять его. Наверняка эта вещь несет какую-то глубокую сентиментальную ценность, с которой Кошмар не хочет иметь дела сегодня. — Оставь, все равно с ней больше нечего сделать, — отмахнулся Ошибка и пошел к ожидавшему его Хоррору. — Вряд ли он дал бы тебе это, не спросив, — шепнул Киллер, избавив от доли беспокойства. Собираясь уходить, Найт осторожно подошел к Найтмеру, опасаясь разгневать или огорчить его, но темный скелет только смягчился, увидев подростка. Странная нежность промелькнула в его взгляде, но быстро исчезла, сменившись уверенной улыбкой. Все же пришлось поспешить в ресторане, но даже так они приехали на аукцион почти к двенадцати, едва успев расположиться в верхней ложе до того, как объявили первый лот. Единственным другим зрителем там была женщина-олениха в годах, полная тревоги, страха и сомнений. Она старалась не оборачиваться, хотя ей очень и хотелось, судя по напряженной прямой спине. Найтмер сел рядом с ней, потом Киллер и Найт, Эррор позади, Кросс за Кошмаром, следом Хоррор и Даст. Больше никого не было, но и не похоже, что кого-то ждут. Подросток обнял руку Убийцы и прижался к ней, слегка выглядывая, пытаясь разглядеть лицо женщины. Олениха не отводила глаз от сцены внизу, где выставили на торги картину, название которой младший скелет благополучно прослушал. Решив не привлекать к себе внимание, он постарался полностью скрыться за Киллером. Эта обстановка нервировала, ему очень не хватало куклы для объятий. Не стоило оставлять ее в отеле. Первые полчаса ничего не происходило, и Найт даже успел расслабиться и начать клевать носом, не обращая внимания на нервную энергию женщины и мягкие перешептывания других скелетов. Каждый раз из дремы его вырывал удар молотка после окончания торгов за лот. — Мадам Эппл? — чужой голос заставил подростка открыть глаза и смущенно прижаться ближе к Киллеру. Понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить о незнакомке. — Судья Т-тринадцать отправил меня к вам. Найт рискнул посмотреть на нее одним глазком. Олениха сейчас повернулась к Найтмеру, отведя взгляд. Лицо ее выглядело уставшим, осунувшимся и каким-то растерянным, словно она не до конца понимала, что делает и где находится. Как будто она желает чего-то иного, но у нее просто нет выбора. Незаконная сделка. Торговля смертью. — Да, он передал нам все, — подтвердил Кошмар, плотоядно улыбнувшись, послав по спине женщины волну мурашек. Он откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и соединил пальцы перед собой. — В таком случае я передам деньги по окончании аукциона, — храбрясь, олениха ответила твердо, насколько у нее получилось. — Миссис Дир, почему вы решили, что сделка состоится? — Найтмер сощурился, незнакомка испуганно сглотнула, слегка отпрянув, не ожидавшая этих слов. — Эта встреча не состоялась бы, если бы нам просто нужно было забрать плату. Сделать это через Тринадцать намного проще и безопаснее для всех. — Ч-чего же вы хотите? — она сгорбилась, но не посмела отвести взгляд в этот раз. Найт испытал прилив сочувствия, но он тоже пока не понимал, что происходит. — О, все, что мне нужно, — это уверенность в ваших намерениях, — Найтмер с нарочитой заинтересованностью начал рассматривать свои дистальные фаланги. — Хочу знать, сильнее ли ваша ненависть той вины, которая ляжет на душу за содеянное, или вы не сможете с этим жить. Понимаете, нам не нравятся лжецы и предатели, — темный скелет вновь повернулся к ней, но теперь от него явно разило угрозой. — Я уже все обговорила с Тринадцать, — защищаясь, зашипела олениха. — Легко рассуждать о подобном, не имея достаточного намерения. Но как насчет повторить это, смотря в лицо тому, кто способен воплотить в жизнь ваше темное правосудие? Прямо сейчас я даю вам последний шанс отступить, — без улыбки промолвил Кошмар, выжидая паузу, заглядывая в глаза миссис Дир, словно читая там скрытую истину. — Впрочем, не мне с этим жить, — вдруг усмехнулся Найтмер, вновь расслабляясь. — Кросс, принеси нам что-нибудь выпить. Монохромный скелет послушно вышел. Наступило новое напряженное молчание. Женщина сгорбилась, обдумывая сказанные ранее слова. Найт поднял вопрошающий взгляд на Киллера, но тот только покачал головой. Объяснения либо позже, либо никогда. Через пять минут Кросс вернулся с подносом, явно потрудившись избавиться от официанта, который должен заниматься этой работой вместо гостей. Он разлил вино и раздал всем, кроме оленихи и Найта. Последнему достался какой-то подозрительный бокал флюте с красно-оранжевой жидкостью. Он сделал пробный глоток и немного поморщился из-за алкогольного ожога на языке, хотя вкус в целом был хорошим. Подросток снова недоуменно посмотрел на Киллера, который явно забавлялся его реакцией. Младший скелет невольно смутился. — Это называется Россини, — прошептал Убийца. Раньше ему не приходилось пробовать алкоголь, но он и не стремился к этому активно. Иногда Найт задавался вопросом, помогла бы выпивка справиться со стрессом, хоть ненадолго забыть о страданиях, но потом начинал бояться, что это отправит его по нисходящей спирали саморазрушения. Любое пристрастие вскоре теряет силу, заставляя искать большего, эффективного. Он также не хотел бы, чтобы Дрим видел его таким. Но сейчас, наверное, можно. Он чувствует себя хорошо, а значит, не свяжет подсознательно опьянение с решением проблемы. Вкус клубники такой сладкий и приторный. Это просто десерт. — Этот человек убил моего сына и даже с Судьей на моей стороне не понес никакого наказания, — с горечью и злобой сквозь стиснутые зубы выдавила миссис Дир. — Наличие ЛЮБВИ не доказательство, просто признак, что человек жесток, но разве это не делает его еще более подозрительным? Из-за того, что от монстров остается только пыль, очень трудно проводить расследование, поэтому полиция даже не старается, — у нее на глаза навернулись слезы, которые быстро попыталась скрыть, стерев их. — А этот подонок еще и умудрился найти адвоката, который знает, как обойти эффект правосудия Судьи. Я потратила годы, чтобы он расплатился за свои преступления, но с каждым днем всем все больше плевать. Почему это чудовище может жить счастливой жизнью, а мой сын — нет? — после этих слов сдержать всхлипы у нее совсем не получалось. Найт тихо пил свой коктейль. Вокруг полно трагедий, до которых никому нет дела, но почему-то он не испытывает сочувствия или жалости. Откуда ему знать, что сын этой оленихи и сам не был одним из тех чудовищ, которые с добрыми улыбками приветствуют Дрима каждое утро и пытаются стать частью его жизни, а вечером пытаются утопить его близнеца или истязают того на пустыре. Внутри каждого скрывается кровожадный демон, даже в младшем брате Найта спит один, просто у него еще не прорезались зубы. Возможно, рассуждать так неправильно, но у него не так уж и много позитивного опыта взаимодействия с кем-либо. Разница лишь в том, на кого такая тварь разевает пасть. — Я хочу, чтобы он умер, прося прощения, — темная решимость просочилась в этот едва слышимый шепот. Все сомнения отступили, стоило только произнести эти слова вслух. — Хочу, чтобы он никогда не обрел покоя так же, как и я. Вот оно. Глазницы Найта расширились в осознании. Ее сыну уже все равно, что будет с его убийцей. Месть нужна только живым, только чтобы побаловать свое эго, самоутвердиться. Желай эта женщина наказания, предлагаемого государством, она подкупала бы полицию для фабрикации улик, а не тратила бы столько усилий на поиски киллера. Не хочет она справедливости. Просто раз и навсегда распрощаться с причиной своих несчастий и спрятать в темный ящик все болезненные воспоминания. — В таком случае у нас нет ни одной причины отказать, — Найтмер мягко улыбнулся в свой бокал без грамма теплоты. — Не утруждайтесь передачей денег, Негатив отдаст их нам после аукциона. — Но лот еще не сыграл, — с сомнением сказала миссис Дир, смотря на сцену. — Начальной цены вполне хватит, хотя чем дольше длятся торги, тем веселее послание, которое мы отправим по окончании работы, — раздался его глубокий смешок. Киллер и Даст внезапно захихикали, заставив олениху с опаской на них оглянуться. Сложно винить ее. Однако это был момент, когда она заметила подростка. — В-вы притащили сюда ребенка? — с тревогой спросила она, даже как-то распрямившись в кресле, словно готовясь возмущаться, но не решаясь. — Не о чем беспокоиться. Он переносит эту встречу намного лучше, чем вы, — сладко ответил Найтмер, взглянув на младшего скелета, который беспристрастно посмотрел в глаза женщине и отвернулся, вновь оперевшись на Киллера. Одно из щупалец забрало бокал и поставило на поднос. — Маленькая Луна никак не участвует в нашей сделке, но он не хотел оставаться в одиночестве. Найт поморщился от правдивости этих слов. Он совершенно не привык, что его страхи и желания читаются с такой простотой. — Вы не должны были впутывать его, — возмущение уже ясно читается в ее голосе. — Не вам читать мне лекции о морали, — улыбка упала с лица Кошмара. Раздраженный ее внезапной напористостью, темный скелет выглядел еще более опасным. Миссис Дир отпрянула в своем кресле, замолкнув. — И вам не следует лезть не в свое дело, когда этому никто не рад. — Подобное плохо кончается, — сбивчивый голос Эррора позади заставил женщину замереть, боясь обернуться. — В любом случае, я считаю, что мы заключили сделку. Посылка придет через месяц. До тех пор ведите себя естественно. Продолжайте горевать и бороться за начало нового судебного разбирательства. Условия останутся неизменными, даже если вы добьетесь результата, — спокойно продекларировал Найтмер. — Если у вас больше нет вопросов, то стоит на этом попрощаться. Поколебавшись, олениха смиренно кивнула и встала, небрежно поправляя юбку. Она последний раз, словно извиняясь, посмотрела на Найта и быстро вышла. Это было похоже на побег. Банда даже не обратила должного внимания, пока подросток без спешки анализировал произошедшее, разморенный алкоголем. — У тебя есть вопросы? — слегка подтолкнул его Киллер. Младший скелет покачал головой. Он недостаточно сильный, чтобы хранить подобные секреты. Чем меньше он знает, тем меньше может сказать. Пусть их бизнес останется под половицами.

***

Андайн закрыла за собой дверь в допросную с неприятным лязгающим шумом. Подросток за железным столом тут же впился в нее едким взглядом, пока его мать обеспокоенно ерзала. Пацан явно настроен отрицать все, что бы ему ни предъявили, и не отвечать на вопросы следствия. Офицер тяжко вздохнула. Повезло еще, что его родители не слишком подкованы в законах, являясь простыми фермерами. Ужасно, что им предстоит подобный стресс, но пропавший ребенок стоит выше в приоритетах, чем их душевное спокойствие. — Здравствуйте, миссис Соня, мистер Тео, — она поочередно кивнула каждому. Иногда отсутствие фамилий у большинства монстров — большая проблема. — Мне жаль, что пришлось привезти вас сюда, но у нас есть основания полагать, что ваш сын может что-то знать о недавнем исчезновении семнадцатилетнего Найта, — сухо отчиталась Андайн перед женщиной. — Но, госпожа офицер, мы живем слишком далеко. Тео даже не ходит с ним в одну школу, — спокойно, хотя и напряженно, возразила миссис Соня, на последних словах вопрошающе глядя на сына. — Я понятия не имел, кто это, пока его листовки не начали появляться повсюду, — неохотно пробурчал тот, отведя взгляд и скрестив руки на груди, явная попытка защититься. — Я не утверждаю, что мистер Тео с ним знаком. Я говорю, что у него есть некоторые сведения, которые могут приблизить нас к разгадке этого трагического исчезновения, — отчеканила рыбий монстр и улыбнулась как можно приветливей, обнажив острые зубы. — Нам стало известно, что у этого юноши есть друзья в другой школе. Это правда? — острый взгляд Андайн переметнулся на подростка, на корню давя агрессию страхом. — Да, — поколебавшись, согласился он. — Но в этом нет ничего странного. — Конечно, нет, — мягко согласилась офицер, позволяя Тео почувствовать некоторую уверенность. — Было бы здорово, если бы ты назвал имена всех своих друзей оттуда. — Почему я должен это делать? — снова напрягся юноша, подозрительно сощурившись. — Разумеется, у меня нет власти принуждать тебя. Молчание — ваше право, — понимающе развела руками Андайн. — Однако в таком случае я буду вынуждена включить вас в список подозреваемых, — добавила она, чиркнув в блокноте, создавая напряжение. — На каком основании? — вскочила миссис Соня, побледнев. — Пожалуйста, сядьте, — жестко приказала рыбий монстр, и женщина подчинилась, не зная, что противопоставить. — У нас есть свидетель, который утверждает, что слышал, как мистер Тео и еще один юноша обсуждали исчезновение Найта в довольно грубой форме. Мы смеем полагать, что пропавший подвергался издевательствам, к которым мистер Тео может быть причастен. Если он желает покрывать своих соучастников, то и проходить будет как соучастник. Даже если в исчезновении Найта не будет замешен криминальный элемент, мистер Тео и много кто еще все равно будут осуждены за любое физическое и психологическое насилие, когда-либо примененное в отношении потерпевшего. После этой тирады подросток обливался холодным потом и тяжело дышал, а его мать в шоке прикрыла рот, переводя взгляд с Андайн на сына. — Ради всего святого, Тео, скажи, что ты не имеешь к этому отношения, — взмолилась женщина, однако юноша лишь стыдливо промолчал. — Звезды, неужели тебе мало было той бедной девочки Дриимуров? Мы же говорили об этом, ты обещал исправиться. Почему ты не можешь просто вести себя порядочно? — миссис Соня страдальчески всхлипнула, сгорбившись на стуле от разочарования и горя. — Мама… — Тео обернулся к ней и поднял руки, словно собираясь обнять, но не был уверен, что ему позволено. Теперь он выглядел раскаивающимся. — Не надо, — прохрипела женщина. — Мы поговорим об этом дома с отцом. Сейчас прояви благоразумие и ответь на вопросы детектива. И молись, чтобы с Найтом ничего не случилось. Подросток сглотнул и нерешительно кивнул. Внутри Андайн вздохнула с облегчением. Все прошло даже лучше, чем она предполагала.

***

Уже на следующий день Дрим перестал верить в успех своего предприятия. Сложно сказать, что толкнуло его использовать силу, помимо отчаянного желания сделать хоть что-то. Возможно, истощение плохо сказывается на его разуме. Хуже, чем он предполагал. Тишина дома, мертвая, гнетущая, мешает спать. Раньше он не замечал, как часто и громко скрипят доски, что ветер грохочет в окнах, что тени от яблочных деревьев такие страшные. Он спит в гостиной на первом этаже рядом с телефоном. Вероятность звонка ради выкупа уже совсем ничтожна, но даже это облегчило бы чувство неизвестности. Блю предлагал остаться у него на пару дней, но как бы заманчиво ни звучало предложение, он боится покинуть дом, словно это полностью обратит его в руины. Однако друзья все равно не находят идею оставлять его после школы привлекательной. Вернее сказать, Черника. Инк ориентируется в моральном плане на его решения, не доверяя собственной несуществующей эмпатии. Именно поэтому они проводят вечер вторника в студии красочного скелета. Не сказать, что Дрим великий художник, но некоторые простые вещи он способен изобразить. Искусство никогда не было его стезей, не во всех отраслях. Младший брат с трудом освоил флейту, преуспел в кулинарии и полностью беспомощен в литературе. Честно говоря, книги казались неимоверно скучными, если их ему не читал близнец. Вместо этого Дриму хорошо давались гимнастика, право, обществознание и театрализация. Он критически осмотрел свой натюрморт и тяжко вздохнул. Работа не двигалась уже полчаса, и не сказать, что выходит что-то стоящее. У Блю дела обстояли еще хуже, но он выкрутился, назвав это абстракцией. Он, несомненно, великолепен, но лучше оставить ему властвовать над тромбоном вместо кистей. Студия Инка была большой, Топ и Астер сильно вкладывались в развитие и поддержание таланта приемного сына. Когда-то белые стены ныне изрисованы и забрызганы всеми цветами радуги. В дальнем конце комнаты рядами стояли разноразмерные полотна, несколько в рамах висели на стене. Сильно привлекали взгляд два портрета: на одном Инк с родителями, на втором он же с Блю и Дримом. Под каждым подписаны имена. Дрим подозревал, что это сделано для того, чтобы Чернила не забыл их случайно. Позитивный скелет посмотрел на своего творческого друга, увлеченно рисующего что-то поодаль. Со своего места невозможно было увидеть картину, так что, за неимением ничего лучшего, Дрим поднялся, чтобы посмотреть. Душа подростка заныла, когда он увидел себя и своего близнеца, запечатленных на бумаге. Это выглядело настолько реалистично, что казалось неестественным. Невозможно не восхищаться мастерством Инка, хотя у него и есть проблемы с дословной передачей изображения. — Инк, у Найта оба глаза фиолетовые, — указал на несоответствие Дрим, осторожно прикоснувшись к плечу друга. У старшего скелета на картине левый глаз светился ядовито-голубым. — Правда? — Чернила задумчиво прижал кисточку к лицу, случайно пачкаясь краской. — Почему-то мне казалось, что я все делаю правильно. — Мне нравятся короны! Знаешь, у Дрима и Найта есть эта странная королевская энергия, — заметил Блю, присоединяясь к обсуждению. — Не говори глупостей, — смущенно отмахнулся Мечта. — Они казались подходящими, — Инк неловко почесал затылок. — Знаешь, несмотря на то, что мы с Дримом познакомились всего несколько лет назад, меня преследует чувство, что мы знакомы намного дольше. С Найтом то же самое, — поделился художник. — Может быть, ты раньше знал кого-то похожего, — предположил Черника, теперь задумчиво глядя на картину. — Возможно, у того, кого тебе напоминает Найт, голубой глаз. — Ха, я никогда не думал так, — удивленно поднял надбровные дуги Инк и начал внимательнее рассматривать собственную работу. Это было затруднительно, учитывая, что почти весь задний фон был выполнен в темных тонах, особенно чернота сгущалась за спиной Найта. Единственными приметными вещами были золотые перья, устлавшие пол у ног Дрима. На самом деле, чем дольше смотришь, тем жутче становится. Есть во всем этом что-то… неестественное. — Ничего не чувствую, — безразлично пожал плечами художник, потеряв интерес. — Не стоит вкладывать в это слишком много смысла, — вздохнул позитивный скелет, отворачиваясь, не желая тревожится из-за простого портрета. — У тебя отлично получилось, как и всегда, — улыбнулся он другу. Сложно отрицать, что некоторые вещи в Инке и его поведении заставляют нервничать. Есть что-то противоестественное и пугающе-натуральное в его искусстве.