The Lesson of You

      На следующий день Гарри повел Олли за покупками. После разговора, который он провел с Малфоем в поместье, он предположил, что Олли, вероятно, пробудет здесь еще некоторое время, если теория Малфоя верна. Гарри подумал, что это может быть и так, хотя он почти не хотел позволять себе надеяться, чтобы не сглазить.       Если Олли действительно собирался задержаться здесь на некоторое время, то ему понадобится подходящая одежда, а не уменьшенная одежда Гарри, а также множество игрушек, о которых Гарри мог только мечтать в своем детстве. Андромеда всегда настаивала на том, чтобы Гарри не баловал Тедди, упрекая его за нелепую кучу подарков, которые он подарил ему на первое Рождество после войны. Она знала, что Гарри компенсировал потерю Римуса и Тонкс всеми доступными ему способами, поэтому она отвела его в сторону после того, как уложила Тедди спать, сказав ему, что время, проведенное с Тедди, стоит гораздо больше, чем огромная куча подарков, которые Гарри купил для него. Она обрисовала ему в общих чертах, что, если Тедди будет гулять и создавать с ним воспоминания, в долгосрочной перспективе это будет значить для них обоих гораздо больше, чем новейший набор зачарованных игрушечных животных, к которым Тедди быстро охладеет, как только следующая блестящая вещь попадется ему на глаза. Гарри принял совет всерьез и позаботился о том, чтобы проводить по крайней мере один из нескольких своих выходных с Тедди, беря его с собой в поездки в маггловский Лондон, на побережье или в кино. Иногда они просто проводили время, бегая по саду, Тедди визжал от смеха, пошатываясь на нетвердых ногах, когда Гарри гнался за ним, а Тодд развалился на солнце в стороне.       Ни у кого из его друзей не было детей, о которых можно было бы поговорить, поэтому Гарри немного обезумел, покупая Олли вещи. Он подумал, что ему, пожалуй, было даже веселее, чем самому Олли, пока он выбирал для него одежду, несмотря на то, что это была довольно сложная задача.       Сначала они отправились в Косой переулок с наложенными чарами гламура, посетив там маленькие магазины волшебных игрушек, прежде чем отправиться в маггловский Лондон. Гарри считал, что у Олли должны быть как маггловские, так и волшебные игрушки, чтобы немного расширить его кругозор, и с удовольствием выбирал их вместе с ним. Очевидно, его возможное второе «я» приложило немало усилий, чтобы как можно больше рассказать Олли о маггловских игрушках и культуре; к радости Гарри, ему самому не пришлось этого делать, поскольку Олли знал о многих предметах даже больше, чем сам Гарри. Не имея возможности наложить чары на охапки игрушек в маггловском районе, они были вынуждены, пошатываясь, возвращаться к месту аппарирования, держа в руках многочисленные коробки и пакеты ярких расцветок.       — Что ты сначала покажешь папе? — спросил Гарри немного погодя, когда игрушки были разложены вокруг них и растянулись по всему полу гостиной на площади Гриммо. Пол был так завален всевозможными покупками, а также упаковками от них, который Гарри еще не успел вымыть Vanish, и ужасный старый ковер, который Гарри не смог очистить заклинанием, который был полностью скрыт. Он обнаружил, что ему гораздо больше нравится новая версия гостиной, украшенная Олли, чем та, которую декорировали предки Блэков. Это было гораздо жизнерадостнее, если не сказать больше.       — Мое «Лего»! — воскликнул Олли, прижимая друг к другу два красных пластиковых блока.       Гарри был рад, что в этот вечер к нему придет именно Малфой. Если бы это были Рон или Гермиона, они могли бы посмотреть на него с осуждением и сказать, что Олли не нужны все те вещи, которые купил ему Гарри. Рон сказал бы это, потому что он вырос, делясь всеми своими вещами со своими братьями и сестрой, и большинство вещей были либо самодельными, либо довольно дешевыми, а Гермиона сказала бы это, потому что она была разумной. Гарри тоже не вырос в достатке, но именно поэтому он хотел дать Олли как можно больше. Он, может быть, и не мог получать на каждое Рождество новые игрушки, которые принадлежали бы только ему, но это не значит, что Олли не мог. Гарри не думал, что Малфой воспримет это так, как восприняли бы его друзья, ведь он вырос среди роскоши. По крайней мере, конечный результат будет одинаковым. Не было ничего плохого в том, чтобы немного побаловать Олли только потому, что он этого хотел. Кроме того, Олли был достаточно разумным ребенком и, очевидно, не собирался манипулировать или пользоваться щедростью Гарри, если родители считали его будущим хаффлпаффцем.       — Папочка, не мог бы ты начать с башни, пожалуйста? — спросил Олли, протягивая Гарри горсть ярко раскрашенных лего, — Я хочу, чтобы она была с этой стороны.       — Хорошо, я этим займусь.       Гарри начал соединять блоки, выстраивая конструкцию, чтобы соединить ее с большим квадратом Олли, который, по всей видимости, был замком, хотя пока не очень на него походил.       — Привет? — услышал Гарри со стороны камина.       — Мы здесь, папа, — крикнул Олли, не отрывая взгляда от своего замка. Он посмотрел в глаза Гарри, широко улыбнулся, и его руки начали двигаться быстрее. Он явно пытался соединить свои кусочки лего в определенную форму быстрее, чем Гарри. Гарри ухмыльнулся и ускорил возведение своей башни.       — Черт возьми, — пробормотал Малфой, — У вас здесь взорвалась бомба.       — Да, их довольно много, — согласился Гарри, не отрывая глаз от своей башни.       — Много? — воскликнул Малфой, — У тебя на полу в гостиной половина содержимого магазинов Косого переулка.       — Большинство из них на самом деле маггловское, — сказал Гарри, разыскивая большой желтый блок.       Олли добрался до него первым, подсоединил его к своей башне и ухмыльнулся Гарри.       — Мерлин, похоже, ты такой же ребенок, как и твой сын, — вздохнул Малфой. Его тон, на удивление, не был язвительным, и когда Гарри повернулся, чтобы взглянуть на него, Малфой ему мягко улыбнулся.       — У тебя уже была возможность поговорить с Гермионой?       — Я говорил с ней вчера вечером. Я уверен, ты можешь себе представить насколько она была заинтересована. Я бы поторопился немного, а то он тебя обгоняет, — Малфой кивнул в сторону Олли, и Гарри резко повернул голову. Олли действительно строил свой замок намного быстрее, чем он.       — Черт возьми, — воскликнул Гарри, — Помедленнее, приятель. Если строить слишком быстро, все рухнет.       — Это же не настоящая башенка, папочка, — ответил Олли, заставив Малфоя рассмеяться.       — Еда будет на кухне, когда вы будете готовы, — сказал Малфой, устраиваясь поудобнее на диване, — Она под стазисом, так что не торопитесь.       — Что ты принес? — спросил Олли, прижимая свою готовую башню к стене замка. Теперь она стала больше походить на свою тезку, хотя разноцветные блоки отвлекали от обычного сдержанного вида здания.       — Лосось, — сказал Малфой, — Был пойман буквально сегодня утром.       — Уверен, что ты сам его приготовил, — подмигнул Гарри.       — Вообще-то, я приготовил соус, — сказал Малфой, вызывающе улыбнувшись, — В детстве я часто готовил с домашними эльфами, когда отца не было дома. Мать всегда была немного озадачена этим. Не могу сказать, что я ее виню.       Гарри улыбнулся про себя, представив себе маленького Малфоя, пытающегося дотянуться до плиты, стоящего на цыпочках, в то время как домашние эльфы Малфоя ходили вокруг него, держа тарелки, наполненные едой.       — Я победил тебя, папочка, — сказал Олли, вскидывая руки в воздух.       — Так и есть, — улыбнулся Гарри, взъерошив волосы Олли, — У тебя явно есть будущее в строительной профессии.       — Спасибо, папочка, — важно сказал Олли, — Папа, а ты как думаешь?       — Я думаю, твоему папочке нужно закончить свою башню, — засмеялся Малфой, — Твоя сторона выглядит намного лучше, Олли.       — Не хочешь после ужина заняться с нами строительством? — спросил Олли, вскакивая и бросаясь на диван рядом с Малфоем, — Если ты не хочешь, то нам не обязательно строить замок. У нас с папочкой много материала, так что мы можем построить что угодно.       — Хм, думаю, мне бы это понравилось, — сказал Малфой, ткнув пальцем в ребра Олли, чтобы пощекотать его, — И я готов поспорить, что мы сможем построить целых пять предметов, прежде чем твой папочка сделает хотя бы один, как ты думаешь?       — Да, — крикнул Олли, сворачиваясь калачиком, смеясь и цепляясь за пальцы Малфоя, которые щекотали его ребра.       — Ужин? — спросил Гарри, соединяя свою теперь законченную башню с пустой стороной красочного пластикового замка Олли. Он старался не смотреть на Олли и Малфоя, пока они общались. Это было немного странно, видеть Малфоя более открытым и раскованным, чем он привык. Само по себе это не вызывало у него дискомфорта, но определенно не было тем, к чему он привык. Видеть, как Малфой щекочет ребенка с широкой улыбкой на лице, было не тем, что мозг Гарри, очевидно, мог обработать, учитывая, что он практически отключился, когда он увидел их двоих. Поэтому, чтобы не смущаться, когда Малфой в конце концов упрекнул его в общей неспособности справиться с ситуацией, он просто отвернулся и улыбнулся сам себе, надеясь, что Малфой не заметил его реакции.       Лосось, который принес Малфой, был довольно вкусным; не то, чтобы Гарри ожидал, что то, что принесет Малфой, будет чем-то не таким уж и идеальным. Соус, который, как он утверждал, приготовил, был самой любимой частью Гарри, хоть он и не признался в этом Малфою. Он почти ожидал, что Олли проговорится об этом кусочке информации во время ужина, поскольку у мальчика, очевидно, было довольно много личной информации о пищевых предпочтениях Гарри и Малфоя, но он держал рот на замке. Вероятно, потому, что он набивал его — откровенно говоря — чертовски вкусной едой, которую Малфой разложил перед ними. Гарри и Олли с жадностью принялись за еду, ведь у них был насыщенный событиями день, а обед был совсем небольшим. Если бы Малфой спросил, Гарри ни за что бы не признался в том, что он до смерти был бы рад вернуться к игре с Олли, как только закончится ужин.       Малфой наблюдал за тем, как они едят, подняв брови, и посмеивался над тем, как одинаково они выглядели в этот момент: одинаково темные головы низко склонившись над своими тарелками, уплетая еду.       В тот вечер они все играли в лего до самого позднего времени, пытаясь удержать Олли от осознания того, что он устал, потому что они сами на удивление хорошо проводили время. Все шло хорошо, пока Олли не отнял руки Малфоя от своего тела и не свернулся калачиком у него на коленях, почти мгновенно заснув, прижавшись лицом к его животу. Гарри с Малфоем уставились на спящее лицо Олли, а затем посмотрели друг на друга, и Гарри задался вопросом, выглядело ли его лицо таким же мягким, как у Малфоя, и все резкие линии и жесткие черты стирались при виде ребенка, свернувшегося калачиком у него на коленях. Он был уверен, что так оно и есть; Олли, похоже, обладал уникальной способностью преодолевать тщательно выстроенные стены Гарри и Малфоя, несмотря на небольшое количество времени, в течение которого он был рядом.       — Мы ужасные родители, — рассмеялся Малфой, наложив чары Темпуса и обнаружив поздний час.       — Эй, он, наверное, не согласится, — сказал Гарри, кивнув в сторону Олли.       — Завтра, если он снова устанет, тебе с ним будет чертовски трудно справиться, — сказал Малфой, проводя пальцем по темной брови Олли.       — Может, и так, — пожал плечами Гарри, — Он мог бы стать и твоим, если ты хочешь.       Малфой взглянул на него, приподняв одну бровь.       — Ты можешь прийти завтра, если хочешь, — сказал Гарри, — То есть, если ты не занят. Олли будет только рад.       — Хорошо, — сказал Малфой, — Мне бы этого хотелось. Эм, спасибо.       — Нет проблем, — сказал Гарри, — Ты хотел бы уложить его в постель?       — Тебе тоже лучше пойти. Даже если он спит, он каким-то образом узнает, если ты не пожелаешь ему спокойной ночи, — усмехнулся Малфой.       — Наверное, ты прав.       Все это казалось таким до смешного домашним, идти за Малфоем, когда он нес спящего Олли в его спальню на второй этаж. Гарри откинул одеяло, чтобы Малфой мог положить Олли в кровать, и снова накрыл им спящего ребенка. Некоторое время они оба стояли молча, наблюдая, как Олли тихонько всхлипнул во сне и свернулся калачиком, плотнее закутавшись в одеяло. В этот момент Гарри почувствовал прилив семейных чувств, которые так долго ускользали от него, не давая покоя даже в те фантастические несколько месяцев, когда Рон с Гермионой жили с ним на площади Гриммо после войны, ели все вместе и смеялись до поздней ночи. Каким-то образом этот маленький, странный ребенок и Малфой в этот момент чувствовали себя больше семьей, чем два его лучших друга, которые отправились с ним в ад и вернулись, и это само по себе было полным безумием.       В коридоре у комнаты Олли Малфой мягким голосом пожелал Гарри спокойной ночи, пообещав принести выпечку к завтрашнему завтраку. Когда Гарри смотрел, как он спускается по лестнице, его не покидало ощущение неправильности. Неправильно не потому, что Малфой был в его доме и общался с ребенком, о котором заботился Гарри, а неправильно потому, что Малфой уходил, а не оставался с ними обоими.       — Я схожу с ума, — пробормотал себе под нос Гарри, входя в свою комнату и закрывая дверь, не дожидаясь, пока раздастся свист, означающий, что Малфой ушел через камин. Это был не тот звук, который он особенно хотел услышать, потому что это означало, что Малфой ушел, что его больше нет с ними в доме. И Гарри даже не собирался пытаться понять, почему он так считает.

* * * *

      — Папочка.       Гарри застонал и зарылся лицом в подушку, пронзительный солнечный свет ярко освещал его закрытые глаза.       — Папочка.       — Честное слово, Поттер.       Гарри резко сел, моргая затуманенными глазами. Олли сидел на краю кровати, тыча пальцем в комок одеяла, прикрывавшего колена Гарри. Малфой стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку, не сводя глаз с Гарри. Гарри застонал и потер руками глаза.       — Который час? — обратился он к Малфою.       — Достаточно поздно, так что тебе пора вставать, — неопределенно ответил Малфой, — Пойдем, завтрак внизу.       — Ленивый, папочка, — укорил Олли, приподнимаясь, чтобы поцеловать Гарри в щеку.       — Строительство башенок отнимает у меня много сил, — крикнул Гарри в сторону спины Олли, улыбаясь фырканью Малфоя, раздавшемуся из коридора.       Он вошел в свою ванную с намерением быстро принять душ, но застыл перед зеркалом. Мерлин, можно было с уверенностью сказать, что он только что спал. Гарри провел рукой по своим беспорядочным волосам, пытаясь привести их в порядок, чтобы выглядеть как можно более презентабельно. Черт возьми, что подумал Малфой, увидев его? Гарри резко остановился, хмуро глядя на свое отражение. Какое ему дело до того, что подумал Малфой? Он пришел на завтрак, а не на чертово министерское чаепитие. Он терялся в мыслях; ему не нужно было выглядеть так, будто он идет на благотворительный вечер только потому, что там случайно оказался Малфой.       Гарри все равно натянул один из своих лучших джемперов после душа.       Когда он спустился вниз, Малфой с Олли уже принялись за чай, потягивая его из одинаковых синих чашек. В центре стола стояла тарелка с пирожными, достаточно высокая, чтобы брови Гарри взлетели вверх.       — Сколько еще людей придет? — спросил Гарри, опускаясь на свое место, — Только не говори мне, что ты пригласил еще и пару команд по квиддичу?       — Я не был уверен, что вам нравится, поэтому я взял все, — ответил Малфой, пододвигая нетронутую чашку чая к Гарри, — Дай мне знать, какие тебе понравились, чтобы я знал в следующий раз.       — Хорошо, — ответил Гарри. К своему стыду, он не мог не улыбнуться Малфою в знак благодарности через край чашки. К счастью, Малфой, похоже, тоже не смог сдержать улыбку.       — Папочка, а мы можем сегодня собрать животных? — спросил Олли, откусывая кусочек круассана.       — Ох, мы могли бы построить копию Тодда…э-э, Бобби, — поправил себя Гарри.       — Да! — воскликнул Олли, — Мы можем сделать его с пятнышками, ошейником и большим высоким хвостом!       — Что ты думаешь, папа? — спросил Гарри, ухмыляясь Малфою, который закатил глаза за своей выпечкой.       — Я думаю, что это звучит прекрасно.       — Ура! — воскликнул Олли, запихивая в рот остатки круассана, — Сейчас?       — Сначала доешь свой завтрак, — сказал Гарри, усмехаясь.       — Мерлин, ты говоришь как настоящий чертов родитель, — рассмеялся Малфой, поднимая свою чашку в сторону Гарри.       — Выпьем за это, — сказал Гарри, чокаясь чашками.       — Я тоже, — воскликнул Олли, вставая коленями на стул и протягивая вверх свою пустую чашку, с грохотом столкнув их все вместе.

* * * *

      Лего-версия Тодда имела лишь небольшой успех. Когда они втроем работали вместе, им удалось сделать полу-правдоподобное изображение шишуги, который продолжал бродить по комнате, не желая стоять на месте и позировать для них, к большому недовольству Олли. Несмотря на то, что Олли каждые пять минут менял свое мнение о цветовой гамме и общем дизайне копии, в конце концов они закончили ее, позвав Тодда встать рядом с ней. Это было настоящим проклятым чудом, что они его завершили, но результаты говорили сами за себя.       — Мерлин, это немного настораживает, — пробормотал Гарри, наблюдая, как Тодд краем глаза уставился на пластиковое чудовище, как будто оно собиралось подкрасться к нему и съесть его любимое печенье прямо у него из-под носа.       — Piertotum Locomotor, — пробормотал Малфой, накладывая заклинание на пластмассого шишугу.       Олли ахнул, когда шишуга ожил, завилял пластиковым раздвоенным хвостом и радостно залаял на Тодда. Тодд отскочил от него, чтобы спрятаться за Гарри, недоверчиво глядя на зачарованную собаку из-за ноги его владельца.       — Все в порядке, — сказал Гарри, погладив Тодда по ушам. Заверения Гарри, похоже, не сильно рассеяли беспокойство Тодда, так как он оставался неподвижным, глядя на пластиковую шишугу. Шишуга посмотрел на него в ответ, прежде чем повернуться к Олли, игриво высунув язык.       Звонкий смех Олли наполнил воздух, когда он погладил голову красочного чудовища, хихикая, когда оно толкнулось в его руку и завиляло пластиковым хвостом. Прошло несколько минут, прежде чем Тодд решился выйти; но вскоре он уже вместе с пластмассовым шишугой на пару гоняли смеющегося Олли по всей комнате.       — Это мило, не так ли? — спросил Малфой низким голосом.       Гарри повернулся и посмотрел на него. Малфой наблюдал за Олли с задумчивым выражением в глазах и легкой улыбкой на губах. В этот момент он выглядел прекрасно, и Гарри даже немного понаблюдал за ним, прежде чем он смог отвести взгляд.       — Да, — сказал Гарри, отрывая взгляд от Малфоя и снова переводя его на Олли, — Так и есть.       Пластиковый шишуга мог оставаться в живом виде только около часа, и после этого они все отправились вниз по лестнице, при этом Олли все еще издавал время от времени хихикающие звуки. Гарри отправил Малфоя с Олли на задний двор, сославшись на то, что они слишком долго сидели в доме и им нужно размять ноги на солнышке. Малфой приподнял бровь, услышав указания Гарри, но сделал так, как он сказал, без лишних слов. Гарри остался на кухне, готовя тарелку с бутербродами, которые в итоге выглядели гораздо более убого, чем он предполагал, но подумал, что сгодятся и такие.       Когда он вынес тарелку на улицу, ему понадобилось мгновение, чтобы найти Олли с Малфоем. Вместо того чтобы играть возле двери или уговаривать Тодда не лезть в клумбу, они расположились в задней части сада, лежа на траве в тени большого дерева. Гарри подошел к ним, левитируя тарелку перед собой и направил ее на живот Олли, заставив его рассмеяться от неожиданного появления обеда.       — Ты сделал ветчину с сыром, папочка? — спросил Олли, передавая тарелку Малфою, чтобы он смог сесть как следует, скрестив перед собой маленькие ножки.       — Да, я так и сделал, — сказал Гарри, садясь напротив них, — Там есть несколько разных вариантов, но я сделал пару с ветчиной и сыром специально для тебя.       — Спасибо, — сказал Олли, взяв один из стопки.       — Да, спасибо, — отозвался Малфой, удерживая тарелку в одной руке, пока усаживался. Он взял один из бутербродов с огурцом из общей стопки, слегка улыбнувшись при этом Гарри. Прядь волос упала ему на глаза, когда он двигался, и Гарри, не задумываясь, протянул руку, чтобы убрать ее.       — Э-э, извини, — быстро сказал Гарри, откидываясь назад, его глаза расширились, когда он оценил масштабное вторжение в личное пространство, которое он только что совершил. Мерлин, Малфой, вероятно, подумал, что он еще более сумасшедший, чем обычно.       — Все в порядке, — сказал Малфой, и его щеки окрасились в красный цвет.       Гарри откусил от одного из бутербродов, стараясь не переводить взгляд на Малфоя каждые несколько секунд. И, возможно, даже все было в порядке, что, правда, было немного странной мыслью.       Если бы кто-нибудь сказал Гарри, когда он учился в Хогвартсе, что через несколько лет он будет лежать в тени дерева на заднем дворе рядом с Драко Малфоем и ребенком, которого они, очевидно, теперь воспитывают вместе, он бы не смог сдержать смех. Черт, он бы, наверное, отправил их в больницу Святого Мунго для их же безопасности. Все это было совершенно нелепой ситуацией, и Гарри все еще не был до конца уверен, что ему не снится какой-то извращенный лихорадочный сон, и что однажды утром он проснется в больнице Святого Мунго после выздоровления от драконьей оспы, ну или что-то в этом роде. И это был всего лишь детский аспект, это даже не объясняло нелепую идею о том, что он с Малфоем могли чувствовать себя так комфортно друг с другом после такого короткого периода времени, и после стольких лет откровенной враждебности. Это не должно было быть возможно; они должны были испытывать раздражение, чтобы проклинать друг друга каждые пять минут, но Олли действовал на них как своего рода сводящая на нет сила, просто существуя.       Маятник, раскачиваемый ребенком, работал настолько хорошо, что Гарри приходилось отключать свой мозг, чтобы не начать классифицировать и анализировать цвет щек Малфоя, когда Гарри двигался рядом с ним, или их улыбки, которыми они делились, когда Олли делал практически все. Гарри только начал разбираться со всей этой историей со случайным приобретением ребенка, он еще не был готов к тому, что, казалось, расцвело между ним и Малфоем. Это было полным безумием, но это не означало, что этого не было. Или что Гарри вообще не знал, как к этому относиться, если уж на то пошло.       Гарри отвлекся от своих мыслей, почувствовав тяжесть на руке. Олли перелез через Малфоя и устроился между ними, прислонившись головой к сгибу локтя Гарри и смотря в небо. Малфой провел рукой по его волосам, пытаясь привести их в презентабельный вид.       — Я бы не стал беспокоиться, я уверен, что это гиблое дело, — сказал Гарри, кивая на темный беспорядок в волосах Олли.       — Наверное, ты прав, — сказал Малфой с преувеличенным вздохом, — Не мог же он получить и мои волосы?       — Тогда его не спасет то, что он всю жизнь будет ужасно правильным, — сказал Гарри, еще больше взъерошивая волосы Олли. Олли нахально ухмыльнулся, отбивая их руки от своей головы.       — Ты так говоришь, как будто это плохо, — фыркнул Малфой, закатив глаза на Гарри, — Если мне не изменяет память, тебе не помешало бы поучиться правильному поведению, когда мы были младше.       — Ш-ш-ш, — сказал Олли, положив одну руку на живот Малфоя, — Прекрати фли-р-то-ва-ть, — он говорил медленно, стараясь правильно произносить слово.       — Ты даже не знаешь, что это такое, — ответил Малфой, тыкая Олли в живот, чтобы пощекотать его. Гарри заметил, что его щеки слегка порозовели.       — Тетя Миона так говорит, значит, это правильно, — ответил Олли. Он сел и хлопнул в ладоши, — Бобби, сюда.       — Мерлин, нет, — пробормотал Малфой, когда к нему подбежал шишуга, — Он испачкает все шерстью.       Он жаловался, но все равно позволил Тодду забраться на себя, а шишуга положил свою маленькую мордочку на грудь Малфоя, немного повозившись, чтобы устроиться поудобнее.       — Мы должны выглядеть достойно, — пробормотал Малфой некоторое время спустя. Они все лежали на траве, наблюдая, как листья дерева над головой шевелятся на легком ветерке. — Представь, что бы сказали все, если бы увидели нас сейчас.       — Почему-то мне кажется, что тебя это не слишком волнует, — сказал Гарри, взглянув на Малфоя.       Малфой уже смотрел на него, с выражением нежности на лице. Его губы изогнулись в уголках, когда он перехватил взгляд Гарри, одна рука опустилась вниз, чтобы погладить Тодда, который спал на его животе и груди, а его дыхание было тихим и ровным.       — Почему-то мне кажется, что ты тоже так думаешь, — тихо сказал Малфой, опустив глаза.       И Гарри так думал. На самом деле, он уже очень давно не чувствовал себя таким счастливым, как сейчас.

* * * *

      Каким-то образом сон на солнце, казалось, скорее утомил Олли, чем привел его в чувство, как ожидал Гарри. Он был доволен тем, что прижимался к Гарри, позволяя его глазам время от времени закрываться, пока Гарри рассказывал ему размытые истории о некоторых из его учебных заданий авроров. Некоторые из историй, о которых просил Олли, были неизвестны Гарри, как, например, о контейнере с пушистиками или о волшебнике с синей кожей, который воровал зелья из нескольких магазинов вдоль берегов Темзы. Другие были ему знакомы, особенно когда Олли попросил рассказать о его пребывании в Хогвартсе. Забавно, что Олли, похоже, знал, что Гарри с Малфоем были не совсем друзьями в школьные годы, хотя он, казалось, немного по-другому расценивал это, в отличие от самого Гарри.       — О-о, это именно тогда тебе стал нравится папочка, не так ли? — спросил Олли, поворачиваясь к Малфою и прерывая рассказ Гарри о Турнире Трех Волшебников. Он слегка изменил истории, объединяя свои рассказы об отдельных заданиях в один, опуская некоторые детали, которые были не совсем приемлемы для пятилетнего ребенка. Преображенные версии историй слетали с губ Гарри гораздо легче, чем те грубые и травмирующие, которые он мог бы рассказать целителю разума. Однако замечание Олли было гораздо интереснее, чем любая из историй Гарри о его четвертом курсе в Хогвартсе.       — Что? — спросил Малфой, приоткрыв глаза. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев и оставляло на светлой коже Малфоя россыпь мелких теней и узоров.       — Тебе тогда понравился папочка, — сказал Олли, поворачиваясь к Гарри, — Закончи свой рассказ, папочка. Расскажи еще раз о драконе и своей метле.       — Вообще-то, я думаю, что хотел бы услышать немного больше о том, что говорил папа, — ответил Гарри, ухмыляясь Малфою.       — Зачем, ты же уже знаешь это? — сказал Олли, протягивая руку, чтобы погладить Тодда.       — И ты уже знаешь все о драконе и русалках, но это не мешает тебе расспрашивать о них.       — Ладно, — вздохнул Олли, бросив на Гарри взгляд, который был до смешного раздраженным для такого маленького ребенка, — Папа говорит, что в тот год ты ему понравился, но вы не целовались и не делали всякие другие гадости.       — О, неужели? — спросил Гарри, взглянув на Малфоя.       На первый взгляд, Малфой выглядел совершенно нормально. Он вернулся в прежнее положение, лежа на спине на траве, а Тодд с недовольным видом раскинулся на его бедрах. Он выглядел так же, как и до того, как Олли прервал Гарри, за исключением того, что это было не так. Возможно, это сошло бы ему с рук, если бы Гарри в последнее время не проводил так много времени в тесном контакте с ним. И не только это; если Гарри присмотреться, он узнает кусочки выражения лица, которые стали ему так знакомы, когда они были на лице Олли. Любой другой человек мог бы пожать плечами и пойти дальше, но Гарри смотрел. Его быстрый анализ показал, что, несмотря на расслабленный вид Малфоя, его челюсть была слегка сжата, и он, похоже, покусывал внутреннюю сторону одной из своих щек, которая приобрела слабый красный оттенок. В целом, он выглядел так, как будто напряг мышцы, как будто он резко занервничал из-за того, о чем говорили Гарри с Олли. Гарри обнаружил, что ему очень нравится это интересное развитие событий.       — Да. Тетя Пэнси говорит, что он был котенком*.       — Поражен, — быстро поправил Малфой. Как только это слово слетело с его губ, его глаза расширились, и он издал низкий горловой звук.       — Ох, спасибо за разъяснение, Драко, — смущенно сказал Гарри, — А что еще говорила, э-э, тетя Пэнси?       — Гм, я не должен говорить, — сказал Олли, понизив голос до шепота, — Я не должен их слушать, когда у них есть бутылка того шипучего напитка, который предназначен только для взрослых, что стоит у нас на кухне. Папа говорит, что они говорят о взрослых вещах, которые взрослые делают только тогда, когда очень друг друга любят.       — Ох, Мерлин, — пробормотал Малфой. Его щеки были ярко-красными, когда Гарри оглянулся.       — А как насчет того, что я нравился папе в Хогвартсе? — спросил Гарри, похлопав Олли по плечу, чтобы привлечь его внимание к вопросу, — Он еще что-нибудь говорил об этом?       — Почему ты пытаешься меня пытать? — застонал Малфой, а его голова еще больше откинулась назад, — Ты наслаждаешься этим, не так ли, чертов садист?       — Ты рассказывал, что папа не знал, как сказать, что ты ему нравишься, поэтому вместо этого он делал глупости, — сказал Олли, — А теперь мы можем пойти посмотреть фильм? Это отвратительно, когда вы целуетесь.       — Э-э, мы не будем целоваться, — сказал Гарри.       — Вы всегда целуетесь, когда говорите об этом. Могу я выбрать фильм?       — Конечно, — сказал Гарри, — Иди, выбери один, мы скоро подойдем, — он дождался, когда Олли убежит, побежав к дому вместе с Тоддом, прежде чем повернулся к Малфою, — Итак, переносится ли эта конкретная часть информации в это измерение?       — Как пожелаешь, — сказал Малфой. Он резко встал и быстро пошел к дому, не глядя на Гарри. Несмотря на это, Гарри ясно видел, как густо покраснели его бледные щеки.       Гарри фыркнул, глядя вслед уходящему Малфою, и подумал, не думает ли Малфой, что, возможно, он ведет себя как-то неумело-скрытно.       Убрав тарелку и остатки бутербродов, Гарри присоединился к ним в гостиной, где Олли с переменным успехом показывал Малфою, как обращаться с маггловским DVD-проигрывателем.       — И если ты нажмешь на эту кнопку, то он остановится, пока ты не скомандуешь ему продолжить.       — О, — сказал Малфой, — Значит, здесь нет никакой магии?       — Папочка говорит, что его можно сломать, если попытаться использовать магию, так что нам это запрещено, — сказал Олли. Он потянул Малфоя к дивану, оставив Гарри сидеть в одном из кресел.       Олли выбрал старый анимационный детский фильм, который был у Гарри только потому, что Тедди в какой-то момент пережил фазу, когда он был чертовски одержим русалками. Несмотря на то, что Олли выбрал фильм, он заснул довольно быстро, без сомнения, уставший от насыщенного событиями дня, а также от недостатка сна, который у него был прошлой ночью.       Гарри почти заснул сам, позволив своим глазам закрыться, пока мультфильм тихо звучал на заднем плане. Открыв глаза через несколько минут после того, как они закрылись, он увидел, что Олли положил голову на колени Малфоя, его спящее лицо было расслабленным, а цвета, исходящие от телевизора, играли на его коже. Малфой рассеянно гладил мягкие волосы Олли, а его глаза были устремлены на экран. Гарри тяжело сглотнул, наблюдая за этими двумя, оба выглядели такими расслабленными в присутствии друг друга. Спираль, которая сжималась в груди Гарри с тех пор, как Олли появился на пороге его дома, стала еще сильнее, угрожая выжать дыхание прямо из его груди, пока он наблюдал за ними. Мерлин, он хотел этого. Он хотел этого достаточно сильно, чтобы упасть на колени и умолять, чтобы его не забрали у него. Он бы сделал это, если бы только знал, кого умолять.       Нет, отняли бы не у него. Если и будет отнято, то это будет отнято у них; и у него, и у Малфоя, потому что теперь, когда он смотрел на них, он был уверен, что Малфой нуждался в этой связи так же сильно, как и он. И Гарри не совсем понимал, к чему это в итоге приведет.