Ветер, кровь и серебро

Пожалуй, Тимофей в жизни не встречал человека удивительнее Жени. Двадцатишестилетняя, маленькая и постоянно перекрашивающая короткие волосы в яркие цвета, она иногда производила впечатление человека, в сутках которого как минимум часов тридцать. Помимо работы в агентстве она умудрялась публиковать исследования в научных журналах и писать работы по истории и культуре вервольфов и вампиров. Тимофей и нашел ее на факультете мифологии, а затем постепенно она попала в агентство: правдивой информации о вампирах было мало, и искать новую нужно было эмпирическим путем. И желательно самостоятельно. По крайней мере, именно так рассудила она. Потому что пока что у них не получалось узнать у нечисти чего-то нового об устройстве их общества — там обычно особо не поговоришь. Женя, тем не менее, не сдавалась. Утром следующего дня они с Сережей, снова немного невыспавшиеся, стояли на вокзале и ждали женин поезд. Третий день подряд вставать с рассветом было, конечно, невыносимо, учитывая, что у них с Акимовым еще и синхронизировались обострения бессонницы. Отодрать себя от постели становилось все сложнее и сложнее. Но вчера, пока они вдвоем бегали по лесу, у Жени вообще-то было важное выступление, поэтому коллегу все равно решено было встретить. Прислонившись плечом к чужому плечу, Тимофей пил свой честно заработанный кофе по сто семьдесят рублей за стакан и прятал ладони в рукава толстовки. Пальто он со вчерашнего дня не стирал и не зашивал, поэтому кутаться сегодня приходилось в старую сережину ветровку и теплое худи. Не самые чистые волосы как всегда были собраны в растрепанный пучок, завязанный какой-то канцелярской резинкой, а под глазами залегли усталые тени. Тимофей в такие дни, честно, чувствовал себя лет на сорок минимум: осунувшийся, уставший и с пробивающимися седыми волосками в прическе. Ему было всего двадцать восемь, но постоянный стресс отнюдь не молодил. Тем более, что сейчас он был травмированным и уставшим. В общем, выглядел лидер агентства по борьбе с нечистью сегодня непрезентабельно. Сережа тоже стоял весь такой небритый, сонный, с отросшими кудряшками и в мятой футболке порнофильмов, но на нем эта небрежность выглядела, как кинематографичный образ, а не как последствия запоя. Он лениво курил, иногда стряхивая пепел в сторону, позволял ветру трепать волосы и выглядел при этом вполне умиротворенно. Тимофей не завидовал, ведь на сегодня работы у них все равно не было, поэтому он мог себе позволить выглядеть отвратительно и не пытаться изображать из себя амбассадора вежливости и спокойствия. Все равно ведь не перед кем выебываться. Затушив бычок, Сережа вдруг без спроса перехватил чужой стакан и сделал большой глоток, всё также прижимаясь своим плечом к плечу здоровой руки. Прищурившись, он хоть сначала и покривил губами, но потом вновь улыбнулся. - Ты берешь его потому что реально нравится или просто назло? - спросил мужчина, возвращая обратно чужой тыквенный латте. Цветков тоже улыбнулся и, позабыв о ранении, взял кофе в две руки, тут же слегка кривясь от боли в мышцах. Травма была серьезной, и лечить ее придется долго, но Тимофей усиленно старался сделать вид, будто у него все в порядке. Получалось с переменным успехом. — И то, и другое, — наконец отдышавшись, устало усмехнулся Тимофей, прокручивая растяжку в ухе. С утра пришлось просить Сережу вставить украшения в уши, ведь делать это одной рукой было неудобно, а двумя - больно. Поскорее бы уже эта рана нормально затянулась. Акимов улыбнулся ему и хотел было ответить что-то еще, но в эту же секунду сзади на них обоих без какого-либо предупреждения набросились с объятиями. — Пацаны! — радостно воскликнула Женя, наваливаясь на их спины и едва не заставляя Тимофея для полноты картины еще и выплюнуть кофе, — Как же я заебалась, вы не представляете! — Рука! — зашипел Цветков, резко вырывая раненную руку из объятий и кривясь от боли. Кофе от резкого движения слегка плеснул прямо по куртке, — Да ну бля. Без лишних слов Сережа вытянул из кармана пачку салфеток. Почему их с собой носил именно он, если кровь из носа шла у Тимофея - непонятно, но мужчина не стал задумываться, только нервно промокнул от кофе хотя бы свою повязку. — Извини-извини, — Женя обошла их и, встав к мужчинам наконец-то лицом, осторожно взялась за чужие пальцы, поднимая к себе руку и обеспокоенно осматривая затянутое эластичным бинтом предплечье. Наклонившись поближе, она повела носом, принюхиваясь, — Сильно вчера ебнуло? — Нормально, — пожал плечами Тимофей, пряча в широком вороте едва ли не всё лицо. — Бедный, — вздохнула, погрустнев, девушка, — Жаль, меня не было. — Забей. Ты тоже не отдыхала, — ответил за двоих Сережа, перехватывая женину сумку. Цветков кивнул, соглашаясь с его словами, — Рассказывай, че было. И всю дальнейшую дорогу она действительно рассказывала: про свое выступление, про то, какие там все были старперы, и про то, как она дважды заблудилась в Сочи. Тимофей правда слушал, но постоянно отвлекался на мысли о том, что запланировал на сегодняшний день. Обдумав вчера все произошедшие события, он вспомнил, что вообще-то утром сам писал о вызове в Горячий Ключ в твиттер, и не было ничего удивительного в том, что Софрон об этом узнал. Не нужно было много ума, чтобы просто проверить ленту. Самостоятельно сливать информацию о себе не хотелось, но и совсем не вести соцсети Тимофею тоже было нельзя. Нужно было перестать ходить вокруг да около и узнать наконец, что Воронов от них хочет. И желательно было сделать это словами через рот. Но, погуглив, он не нашёл ни сайта, ни номера телефона, ни аккаунта Софрона — казалось, что никакой охотой на вампиров этот человек не занимался, ведь клиентам браться было просто неоткуда. Однако по газетным архивам и сочинским новостям он все же нашел какие-то заметки о парне. Первое упоминание датировалось две тысячи десятым, и это значило, что занимался убийством нечисти охотник уже как минимум десять лет. Десять лет работы, и никаких контактов в открытом доступе? Ахуенная бизнес-стратегия. Тимофей не понимал. Он так зациклился на новом охотнике потому что у него действительно было какое-то предчувствие или потому что ему было настолько скучно. Нет, не то чтобы заняться было совсем нечем, даже наоборот: убийства нечисти, оплата налогов, психотерапевтка каждую вторую среду и абонемент в спортзал. Дел было много, но все они почти стали рутиной, а тут появилось хоть что-то, что привлекло его внимание. Воронов ведь, наверное, действительно был странным и привлекающим внимание: милейшим на внешность, вечно расслабленным и спокойным, но при этом холодным и хмурым, неразговорчивым. Тимофей почему-то подумал, что, возможно, наедине того будет проще разговорить. Возможно, он просто был нелюдимым. Впрочем, кажется, было проще дождаться, когда Софрон сам его найдет, чем отыскать хоть какие-нибудь его контакты. Все же зачем-то же он лез уже второй раз подряд в их работу, а значит, будет лезть и дальше. Однако эту теорию все же нужно было как-то проверить. Пару минут поразмыслив, стоит ли оно того, Тимофей все же решился и написал в твиттере, что завтра они отправляются ловить пробравшегося в город низшего вампира. Возможно, это было дурацкое решение, но так была вероятность, что они с мужчиной смогут встретиться наедине и в пределах города. В реплаях очень удачно спросили, в каком они будут районе, и Цветков, немного подумав, назначил эту своеобразную встречу с Софроном на сортировочной. Это было очень глупо, в духе каких-то детских фильмов про шпионов - подготовить коварную ловушку, куда враг сам придет под видом задания. Вот только Софрон ему все же врагом не был, и Тимофей действительно хотел просто поговорить с ним, узнать, чего он хочет или кто дает ему такую работу. Если он правда собрался вмешиваться во все их заказы, то завтра они пересекутся и Тимофей задаст все свои вопросы лицом к лицу. Если же нет, то Цветков просто потратит кучу времени, нервов и сил, а по итогу еще и будет чувствовать себя самым тупым человеком на свете, но с этим как-то можно было смириться. И, чтобы не делиться грузом своей тупости, ни Сереже, ни Жене он ничего так и не сказал. За этими мыслями Тимофей даже не сразу обнаружил себя уже несколько минут с задумчивым лицом рассматривающим зажатый в палочках гункан. Часть водорослей из начинки уже выпала на тарелку, а в месте, сдавленном палочками, треснул нори. Растерянно моргнув, он положил палочки и неосознанно потянулся почесать руку, чтобы хоть как-то занять беспокойные пальцы, но вовремя вспомнил про повязку. Нужно было лечить нервы. В суши-баре было тихо и тесновато, и в такой обстановке затянувшееся молчание за их столиком казалось намного ощутимее. Это было не самое популярное место, к тому же находившееся не в тц, а в отдельном строении, но зато отсюда до дома было всего минут десять пешком - после электрички Женя почему-то почти не выглядела невыспавшейся и даже напросилась в гости. Тимофей как можно тише вздохнул, оглядывая коллег. Сбоку от него Сережа болтал в чашке цитрусовый чай, а сидящая напротив Женя пила суп, периодически бросая на двух мужчин взгляды. — Тим, ко мне поедешь? — спросила оборотница, подпирая подбородок рукой и лениво макая ролл в соус, — Будем мы втроем и пара челов из универа. — Не, у меня кое-какое дело есть, — вздохнул мужчина, поправляя штангу пирсинга в переносице, чтобы циркуляры не так сильно попадали в обзор, — Да и пить настроения нет. — Что за дело? — скучающе спросил Акимов, кося на коллегу взгляд. Он все еще хотел спать, и ему бы тоже поехать домой, но кто Тимофей такой, чтобы раздавать советы. — На сортировочной встреча одна. Довезешь? - в тон ему ответил мужчина. — Без проблем, — пожал плечами Сережа. Цветков был рад, что в их компании было не принято задавать слишком много лишних вопросов. Встреча так встреча, и какая разница, с кем именно. — Ты бы хоть день отдохнул нормально, — посоветовала девушка, под столом соприкасаясь с коллегой ногами, — Всё работаешь и работаешь. — Ты тоже. На этом и сошлись. Ещё через час, когда все женины истории из Сочи были рассказаны, а роллы съедены, они уже сидели в машине под аккомпанемент из тихих сережиных жалоб на пробки. Кто бы мог подумать, что в четыре часа дня всем резко понадобится куда-то поехать. — У тебя права с собой? — в очередной раз остановившись, спросил Акимов. — Да. А что такое? — Тимофей поднял от телефона взгляд, закидывая ногу на ногу. — Я тебе машину тогда оставлю, а мы с Женей на такси. Цветков непонимающе моргнул, но не успел ничего спросить, как с задних сидений раздался женин голос. Она подалась вперед, упираясь руками в чужие сидения и высовывая между ними растрепанную голову. — Мы планируем нахуяриться, Тим, — пояснила она, мягко роняя макушку на мужское плечо. — Ну вообще да, — согласился Сережа с улыбкой. Цветков на это лишь закатил глаза и вернулся к телефону, но женину голову все же почесал. Кто бы знал, как сильно он перехотел заниматься всей этой херней вместо того, чтобы поехать и спокойно напиться с коллегами. Однако ничего уже не поделаешь. Тимофей решил, что, если в прошлый раз Софрон нашел их в пределах целого города, то в этот раз точно найдет в пределах всего лишь одной станции. Если, конечно, захочет. Потому что, где искать его, Цветков не представлял совершенно. Это выглядело, как маразм. Нет, это и был маразм: Тимофей сидел, закинув ногу на ногу, на скамье в углу небольшой платформы и просто чего-то ждал. Он попросил у какой-то девушки сигарету, левый наушник убрал в кейс, а растрепанные волосы перевязал в высокий хвост, чтобы выглядеть хоть немного получше, чем было с утра. Не то, чтобы Цветков жаловался, но на улице становилось прохладно, и сидеть здесь слишком долго ему не очень хотелось. Скоро должна была приехать вечерняя электричка, и рядом сидело еще несколько людей - стоянка короткая, и приходить нужно было, конечно, заранее. Тимофей решил, что посидит еще где-то минут сорок и после этого, наконец, признает себя идиотом. Цветков затушил бычок о край мусорки и откинул голову на спинку скамьи. Он чувствовал себя самым уставшим человеком в мире. Выгорание впервые постучалось в дверь, когда Тимофей понял, что вздрагивает от звука каждого уведомления, боясь, что это по работе. Он ее любил, конечно, но оказалось, что отдыхать нужно на любой работе, даже если выбрал ее сам и жаловаться не собираешься. Сейчас, конечно, ощущения были уже не такими острыми - он пока что просто заебался, а не заебался до слез и истерики - но все равно было тяжело. Плавающий график, при котором даже не знаешь, будет ли у тебя выходной, а если и будет, то когда; физическая активность и необходимость разговаривать с незнакомыми людьми - все это утомляло. Тимофей вряд ли стал бы что-то менять, ведь ничего, кроме убийств вампиров, он и не умел, да и помогать людям ему действительно нравилось, но, наверное, нужно было попытаться взять таймаут. Как бы это ни было тяжело им с Сережей, двум трудоголикам. Надавив здоровой рукой на плечо, мужчина повернул шею, хрустя позвонками, и чуть подвинулся, освобождая место какой-то пожилой женщине. Вдалеке уже слышался размеренный стук колес. И в эту же минуту, пробежавшись взглядом по подтягивающимся к путям людям, он заметил Софрона. Он стоял на платформе с другой стороны путей и чему-то хмурился, сложив руки на груди. В бежевом пальто и тяжелых ботинках; с чуть розовыми от света указателя "просим отойти от края платформы, приближается состав" волосами. Тимофей даже вздрогнул - и как он его сразу не заметил? Воронов, кажется, уже понял, что что-то не так, и поэтому подходить к мужчине не стал. А Цветков уже не смог бы и при желании - тормозя, у платформы медленно проехала электричка, пряча охотника от глаз Тимофея. Конечно, ее можно было бы обойти, но на этой платформе стоянка длилась всего минуту, и быстрее было просто подождать. Люди засуетились, заходя в открывшиеся двери, а Цветков, убрав в кейс оба наушника и спрятав руки в теплых карманах, медленно поднялся со скамьи, ожидая, что вот сейчас они с Софроном останутся одни на станции и тогда уже смогут поговорить по душам. Вот только, когда элка отъехала, он на пару секунд даже поверил в то, что Софрон пришел сюда не из-за него, а просто чтобы поехать куда-то на дачу. Потому что на соседней платформе не было никого, а уйти за эту минуту с чем-то тут было особо некуда - Тимофей почему-то не представлял, чтобы Софрон бежал от него. Впрочем, и садиться в поезд в такой ситуации было бы глупо. Но, уже перейдя на другую сторону, он все равно никого не увидел. Ни возле платформы, ни в ближайших дворах. Что ж, ну... хотя бы у него теперь не было причин считать себя тупицей. Воронов действительно их преследовал. Стоило поговорить об этом с остальными. Вернулся домой мужчина в растрепанных чувствах. Он так и не смог вновь найти Софрона, да и в принципе было бы странно бегать за ним. Он остался ни с чем, только еще больше запутался, если честно. Ему не нравилась неопределенность и не нравилось чего-то не понимать, а в последние пару дней это стало его обычным состоянием. Жил же раньше, как нормальный человек, и что теперь? Нервничать в его возрасте уже нельзя было. Вероятно, стоило действительно хоть ненадолго забить на всё и отдохнуть. Пробка заняла еще полчаса жизни, и домой мужчина попал совершенно вымотанным. Он не любил водить, особенно по таким загруженным дорогам - если помнет машину, то Сережа точно расстроится. Закрыв за собой дверь и повесив куртку, Тимофей пошел в ванную, расстегивая на ходу ремень с прикрепленным к нему чехлом для кинжала. В квартире было тихо и прохладно — наверное, забыл закрыть форточку — и Цветков невольно поежился, когда стягивал теплый свитер и худи. Домашняя футболка как обычно валялась на стиралке, и, натянув сначала ее, а потом свитер, Тимофей наконец-то выпутал из своей прически резинку с несколькими запутавшимися клочками волос. Волнистые темные пряди, немного заломанные от пучка, упали на плечи и скользнули по спине, электризуясь и прилипая к болотно-зеленого цвета шерстяной ткани. Под электрическим светом они стали совсем уж черными, и только несколько заметных светло-серых прядей выбивались из общей массы. Волосы прилично отросли и уже почти закрывали своей длиной лопатки, так что Цветков предпочитал лишний раз их не распускать. Набрав в ладони холодной воды, мужчина окунул в нее лицо, отряхнул руки и небрежным жестом сунул телефон в задний карман. Тянущая боль в руке все еще была непривычной, так что сначала он немного подождал, пока она спадет, а уже потом пошел к кровати, желая теперь только свалиться на подушки и проспать столько, сколько вообще выйдет. Сил не было никаких, ничего другого уже не хотелось, и даже ситуация с Софроном временно отошла на второй план. Разве что ложиться одному не очень хотелось, но это ладно. Щелкнул выключатель маленькой настенной лампы, и в спальне загорелся тусклый желтоватый свет - при небольшом ночнике Тимофею спалось спокойнее. Положив телефон на подоконник, мужчина уже хотел лечь наконец-то в кровать, но его внимание привлекло что-то, мельком замеченное боковым зрением. Только-только немного расслабившийся, мужчина тут же вновь подобрался. Резко обернувшись влево, Тимофей так сильно отшатнулся, что с размаху врезался спиной в стену. По привычке дернувшись за кинжалом, мужчина цыкнул, вспомнив, что так и оставил его в ванной. Идиот. — Какого хера?! — прошипел он злобно, уже не беспокоясь о том, чтобы настроить колкий вежливый тон. Софрон, сидящий в его кресле у кровати, отложил в сторону взятую с полки книжку и закинул ногу на ногу. Нет, Тимофей, конечно, и сам хотел поговорить с ним, но они вполне могли сделать это еще на станции. В кафе, в библиотеке, в парке - да где угодно, только не в его спальне. — И вам здравствуйте, — монотонно протянул охотник, откидываясь на спинку и частично скрываясь в тени. Его серьезный невыразительный взгляд остановился на чужом лице. — Какого хера ты здесь забыл? Дыхание испуганно сбилось, и в тщетной попытке успокоиться Тимофей одной рукой схватился за подоконник. Всего полминуты назад он уже практически спал, и от такого внезапного стресса даже заболела голова, а еще зазудел нос, предвещая кровотечение. Мысленно кляня себя за неосмотрительность и брошенное оружие, мужчина резко нырнул рукой под подушку, нашаривая между спинкой и матрасом свой старый серебряный нож. Зазубрившийся и погнувшийся, конечно, но и таким Цветков сможет убить и вампира, и человека. Он не знал, нужно ли ему сейчас оружие, но он точно закрывал входную дверь, а просто так в чужие дома люди не проникают, и Тимофей хотел иметь какое-то преимущество. Софрон поднял руки в успокаивающем жесте, на что мужчина лишь сильнее ощетинился, в равной мере и от адреналина, и от головной боли. — Отвечай, - хмуро прошипел мужчина. Плечи охотника так и остались расслабленными, а взгляд - немного отрешенным, и это уже начинало раздражать. — Вы же сами хотели встретиться, — заметил Воронов, даже не поднявшись из кресла, — Я сначала даже поверил, что у вас новое дело. — Давай сразу к тому моменту, как ты узнал, где я живу и зачем сюда залез, — раздраженно рыкнул мужчина. — Я подумал, лучше нам поговорить наедине, — Софрон как ни в чем не бывало пожал плечами, — Прошу прощения. Не знал, что вы с Сергеем живете вместе. — Заткнись! — оборвал Тимофей, с угрозой нависая над непрошенным гостем, — Ты ебнутый что ли? Так и знал, что ты за нами следишь. Он положил одну ладонь на чужое плечо, намереваясь вытянуть все-таки мужчину из кресла. Софрон вздрогнул от прикосновения, а потом поднял на него недовольный взгляд и заранее извинился. Что произошло дальше, Тимофей даже не сразу понял. Невероятно быстрым слитным движением его сначала не очень сильно пнули в колено, а потом, когда он на доли секунды оступился, схватили за запястье руки с оружием. Охотник так сильно скрутил его, что Цветков не сдержал крика и, свалившись на пол, выронил лезвие, пытаясь ударить хотя бы ногой. Он не ожидал такой нечеловеческой силы в чужих, тонких на вид, руках. Спрыгнув с кресла, Софрон опустился на колени, одним придавливая чужую поясницу к полу. Больная рука оказалась зажата между грудью Тимофея и полом, и мужчина дернулся от боли. — Я прошу прощения, - вновь неловко извинился охотник, а затем уже более строго приказал, - Мне нужно, чтобы вы рассказали все, что вам удалось узнать о вампирах. — Чего? — только и смог просипеть Тимофей, подрагивая от боли и злости. — Вы слышали, — голос Софрона, стоило ему уйти от притворно-вежливого тона в более решительный, менялся до неузнаваемости. И просто нелепо в такой ситуации звучало его вечное выканье. — Что вам известно? Цветков зашипел, и хватка на скрученной руке наконец-то ослабла. Стараясь осторожнее дышать, мужчина прижался к полу щекой и бросил на охотника злобный взгляд, спрятавшийся за рассыпавшимися волосами. — Кто ты такой? — хрипло выдавил он, — Зачем тебе это? — Будьте добры ответить на мой вопрос, - наклонившись чуть ниже, попросил Софрон, - Я не хочу делать больно. Тем не менее, сделал - он вновь заломил руку Тимофея так сильно, что, подержи еще немного, точно бы как минимум повредил сустав. Сжав зубы, мужчина издал лишь невнятный хрипящий звук. Возможно, ему бы было чуть легче вести светские беседы о вампирах, не будь он избит и прижат к полу человеком, вломившимся без спроса в его квартиру. Ну это так, лично его предпочтения. Подержав так пару секунд, Софрон услышал чужое болезненное шипение и тут же наконец-то отпустил его руку и вытянул её вдоль распластанной по полу фигуры. Убрав колено, он одним движением перевернул Тимофея на спину. Взгляд его был немного обеспокоенным, и Тимофей честно пытался понять, зачем нужно было бить, если сам потом будешь смотреть кроличьими глазами и извиняться. Цветков зажмурился от чувства унижения. Он, почти тридцатилетний мужчина, убивавший вампиров лет десять подряд, позволил какому-то выскочке завалить себя на пол в собственном доме, да ещё и крутить так, как только его душа пожелает. Расхристанный на полу, с вновь обездвиженными руками и ногами и в окружении рассыпавшихся волос, он пытался отдышаться и придумать, как поскорее вырваться из чужой железной хватки. Нож лежал всего в полуметре. Освободить бы одну руку… — Я не знаю ничего особенного, — признался Тимофей, устало выдыхая. Возможно, разговором можно будет потянуть время, — Я не исследователь и не ученый. — Вчера вы говорили, что у вампиров есть какая-то цель, — напомнил Софрон, щурясь. — Просто предположение. Воронов фыркнул, смотря на него непривычно раздраженно. Тимофея, видевшего на этом лице только спокойствие и едва считываемую насмешку, немного передернуло. Он совершенно не понимал, что охотнику вообще от него нужно. Задумавшись, Софрон слегка ослабил хватку, видимо, не рассчитывая, что мужчина собирается вновь вырываться. И, воспользовавшись этой заминкой, Цветков дернул коленом, пиная охотника, а затем рванулся освободившейся рукой к ножу. Реакция у Софрона была также выдающаяся. Поняв, что нанести полноценный удар он уже не успеет — его руку вновь попросту перехватят — Тимофей обхватил нож за рукоять и кинул его в чужую сторону. Если не попадёт, то хотя бы на несколько секунд собьет с толку, и этого уже хватит для того, чтобы вырваться. Воронов не успел отклониться. Он резко отдернул голову, но нож, все такой же хорошо заточенный, как и раньше, полоснул его по лицу. Кажется, даже несильно - просто скользнул вдоль, вероятно, только царапнув. Но охотник по-животному зашипел, закрываясь двумя ладонями, при этом продолжая прижимать к полу чужие ноги своими. Пользуясь чужим замешательством, Тимофей попытался подобрать нож, но их с Софроном руки встретились на рукояти, и вместо того, чтобы вырвать оружие, мужчина случайно всего лишь сдернул кожаную перчатку. Он не обратил на это внимания и хотел было попытаться ударить рукой, но затем его взгляд мазнул по чужой ладони. Тимофей замер. Вся внутренняя её часть была будто выжжена, и сквозь черные провалы в коже были видны оплетенные такими же поврежденными мышцами кости и суставы пясти. Половину руки будто бы просто в чем-то растворили. Вздрогнув, Тимофей поднял на чужое лицо растерянный взгляд. От лба по щеке Софрона тянулся тоже будто бы обожженный длинный шрам, оставленный его ножом. Не было ни капли крови. За все годы охоты на нечисть Тимофей видел подобное десятки, если не сотни раз. Вампиров обжигает серебро. — Ты… — чувствуя, как похолодели пальцы, тихо выдохнул мужчина. Их растерянно-испуганные взгляды встретились. - Тимофей, я... - одновременно с ним потерянно пробормотал Воронов. Резко и громко от удивления вдохнув, Цветков одним сильным толчком столкнул Софрона со своих колен и тут же подскочил на ноги. Впервые за всё это время он осознал, что боится. Боится, потому что ничего не понимает. Зачем вампиру притворяться человеком? Ладно, это еще можно принять, но зачем вампиру заниматься охотой на вампиров? Тимофей почувствовал, как от носа к подбородку потекла кровь. — Какая неловкая… ситуация, — тоже поднимаясь на ноги, вздохнул Воронов. Чуть склонив голову, он посмотрел на мужчину из-за своей белой челки. Охотник медленно переложил нож во внутренний карман и, в одну секунду подойдя ближе, прижал растерянного Тимофея за руки к стене. Мужчина вновь чуть не зашипел от боли в раненной руке, и Софрон, будто опомнившись, тут же отпустил его предплечье, перехватывая ниже, за самую ладонь. Что ж, теперь Тимофей хотя бы понимал, откуда в руках Софрона сила для такого железного захвата. Когда от боли закружилась голова, Цветков одним сильным ударом ноги подсек чужие колени и завалил противника на пол вместе с собой. Воронов раздраженно рыкнул. — Хватит, — хмуро попросил он, — Не хочу вас бить. — А я тебя — очень, — рыкнул Тимофей, пытаясь вновь ударить ногой. Он был безоружен, и едва ли мог что-то сделать против вампирской силы. Софрон одной рукой держал его запястья заведенными назад, а второй сжимал поперёк груди, не позволяя двинуться. Цветкова мутило от того, в каком беспомощном положении он оказался — его открытая шея была прямо возле чужого лица. Тем не менее, ничего больше Софрон не предпринимал. — Буду держать, пока не перестанешь кидаться, — выдал он. — Да что тебе нужно?! — устало воскликнул Тимофей, с пораженным вздохом роняя голову. — Я уже говорил: информация, — вздохнул охотник, менее болезненно перехватывая чужие руки. Тимофей устало приоткрыл глаза. Невольно появилось инфантильное желание, чтобы прямо сейчас вернулся домой Сережа и что-нибудь сделал. Как назло, сейчас был даже не поздний вечер, и ждать Акимова было бессмысленно. Мужчина вздохнул, поводя плечами. Софрон действительно просто лежал у него за спиной и удерживал его в одном положении. Ситуация пока что была поправимой: в конце концов, сколько раз он уже спасался из, казалось бы, безвыходных положений? Было бы иронично и неприятно, отвернись от него судьба именно в такой момент. Сейчас нужно было всего лишь совладать с собой и успокоиться, как он делал всегда. — Я же видел, как ты убиваешь вампиров, — пробормотал Цветков потерянно, — Зачем ты это делал? Гордость не позволяла ему пожаловаться на боль в руке или неловкую позу, поэтому он лишь сжал раздраженно зубы, исподлобья смотря прямо перед собой. — Это моя работа, — вздохнул Софрон едва ли не в его макушку. — Я ничего не понимаю, — сокрушенно признался Тимофей. — Не буду объяснять, пока не успокоишься. Цветков даже вздрогнул от раздражения. Каких ещё унижений Софрон от него хочет? Какой к херам «успокоишься»? — Упырь, — зло прошептал мужчина, стараясь не показывать своего напряжения, — Какого хера вам от нас нужно? Воронов вновь вздохнул и неожиданно отпустил его руки, перекатываясь по полу подальше от мужчины, наверняка пачкая пальто и растрепывая волосы. Тимофей тут же вскинулся и, нависнув над противником, попытался ударить, но обе его руки тут же перехватили. — Я сильнее, смиритесь, — посоветовал Софрон, бесстрастно смотря в глаза. Цветков тоже постарался вернуть в выражение своего лица спокойствие. — И что с того? Мне сдаться и заплакать от страха? Вампир на это только усмехнулся и изуродованной ладонью обхватил чужую ладонь. Тимофей непонимающе нахмурился. — Вам не надо сдаваться, потому что мы с вами не соперники, — устало улыбнулся Софрон, — У нас одна цель. Цветков нахмурился, склоняя лицо. Волосы упали с плеч и мазнули по чужому лицу, ограничивая угол обзора и касаясь острых бледных скул, на которых яркой сеткой просвечивались бескровные сосуды. Воронов зажмурился. — Какая же у тебя цель? — Тимофей не стал поддаваться его примеру и вновь переходить на вы. — Моя работа — сохранять мир между людьми и вампирами. — Мир? — удивленно воскликнул мужчина. То, что происходило между людьми и вампирами, сложно было назвать миром. Либо Софрон плохо справлялся со своей работой, либо представления о мире у нечисти было довольно интересным. Да и с чего бы упырям в принципе заниматься такими вещами? — И на кого же ты работаешь? — сощурившись, спросил Тимофей. — На прародителя, — как само собой разумеющееся, ответил вампир. Увидев в чужом взгляде непонимание, он все же соизволил пояснить, — Одного из самых могущественных и старейшего из вампиров. Он правит уже тысячи лет, — прикрыв глаза, он на минуту о чем-то задумался, а потом усмехнулся, — Демократия у нас не в почете. Удивительно, он умеет даже шутить. — Да… У нас тоже. Софрон вновь его отпустил, но на этот раз Цветков не стал сразу кидаться. Только удивленно глянул на собственные ладони и покосился на второго мужчину. Воронов, все еще едва заметно улыбаясь, приоткрыл веки - глаза его показались какого-то совершенно нечеловеческого голубого цвета - и вдруг провел рукавом своей белой рубашки по нижней части чужого лица, пачкая ладонь и манжету в темной крови. Тимофей смутился. Вновь нападать, кажется, вампир уже и не думал, да и к тому же, сейчас Цветков мог узнать столько информации, сколько не сумел за все эти годы. Это привлекало больше, чем перспектива очередной бессмысленной драки с очевидным исходом. Отстранившись, мужчина отсел на более безопасное расстояние и, вытянув со стола рулон бумажных полотенец, принялся вытирать кровь. Он скривился, когда увидел, что Софрон с задумчивым лицом облизал ребро испачканной ладони. — Я должен устранять всех, кто нарушает равновесие между мертвыми и живыми, — заложив одну руку за голову, Воронов спокойно продолжил говорить, — Заметили, что в последние лет двадцать появилось очень много новообращенных и низших? Тимофей скрипнул зубами. Сложно было не заметить то, что заставило всю твою семью переезжать в другой конец страны, то, из-за чего ты и решил посвятить свою жизнь защите людей. То, что сделало сиротой Сережу и множество других детей по всей стране. Его вновь замутило от раздражения. — Заметил, — сквозь зубы ответил мужчина. — Собственно, это мой приказ. Я должен уничтожать низших и тех, кто их в таком количестве обращает. Вся злоба вмиг потерялась, сменяясь искренним изумлением. Софрон делает что-то, помогающее людям? К тому же по приказу какого-то там главного вампира? На несколько долгих секунд повисла тишина, в которой мужчина пытался осознать новую информацию. — Но… зачем вампирам убивать вампиров? — голос Тимофея потерял всю ярость и силу — он, как уже известно — не любил чего-то не понимать. — Для сохранения мира, я же уже говорил, — недовольно вздохнул Софрон. — Недавно среди вампиров появился оппозиционный круг. Это они начали массово обращать людей. Тимофей откинул назад вновь заболевшую голову. Слишком много информации для одного вечера. — Для чего? — Они хотели отвоевать у людей часть территории, — приподнявшись на локтях, Воронов пожал плечами, смотря на озадаченного мужчину. — Уж не знаю, почему ваше правительство скрывает это от вас, но изначально они даже пытались сделать это через мирные переговоры. Небольшая часть сибири в обмен на изоляцию вампиров от людей и прекращение обращений. Тимофей задумчиво нахмурился. Сам он раньше жил в Омске, но, честно, был бы не против хоть половину сибири кому угодно отдать в обмен на чуть большее спокойствие людей и предотвращение всех тех смертей, которые за последние двадцать лет произошли по вине вампиров. Нет, это действительно слишком много новостей за один час. — Значит, ты это не поддерживаешь? — решил он уточнить. Софрон глянул ему в глаза и совершенно спокойно выдал: — У меня не должно быть мнения. Это приказ прародителя. Ещё бы хвостиком вильнул. В целом картина складывалась шизофреническая. Предводитель вампиров был против убийств и войн за территории, царь хороший, оппозиция плохая, а российские власти все это время замалчивали информацию. Ничего нового, кажется. Тимофей редко думал об обществе вампиров. Точнее, он считал, что они живут, как волки-одиночки и между собой не контактируют, но оказалось, что все это время у них была своя власть и свой уклад жизни. Как люди, но чуть более мертвые. Кажется, нужно было все это осмыслить и желательно обсудить с Женей и Сережей. — Зачем ты мне это рассказал, если это тайная информация? Софрон усмехнулся. — Думаю, вы в курсе, что у всех высших вампиров есть свои способности? Тимофей заподозрил что-то нехорошее и подозрительно сощурился, кивая. — В курсе, — буркнул он немного раздраженно. — Я идеально подхожу на свою работу, потому что моя способность — заставлять людей молчать, — вампир чуть виновато развел руками. — Не понял, — на самом деле, конечно, все он понял, но верить в это не хотелось. — Вы не сможете рассказать обо всем, что сегодня узнал, никому, кроме меня. Это моя способность. Тимофей пораженно уставился на свои руки. Это было просто нечестно. У него было такое отчаянное и нездоровое желание быть полезным обществу, а теперь, когда он узнал нечто действительно важное и полезное, он даже не сможет ни с кем поделиться — он не знал, можно ли обойти вампирские способности. — Я думал, что вы и сами как-то обо всем узнали, и тогда моя способность бы не помогла, — продолжил Софрон праздно, — Но теперь я могу быть уверен. — Блять, — только и смог выдохнуть Цветков. — Извините. Софрон пожал плечами и, оттолкнувшись локтями, наконец-то нормально сел, сложив перед собой ноги. После катания по полу его волосы стали похожи на гнездо цвета идеального холодного блонда, но делать что-то с этим мужчина не планировал. Он, замерев, смотрел себе в колени и взглядом всячески избегал второго мужчину. Теперь Тимофей не знал даже, что ему делать. В коридоре что-то щелкнуло, и Цветков не успел даже обернуться на звук, как раздался грохот выстрела. Он испуганно вздрогнул - его вновь застали врасплох. И, собственно, не его одного. На пороге комнаты стоял Сережа — все, как он недавно и хотел — и переставлял магазин в пистолет. Переведя взгляд на Воронова, мужчина удивленно сжал зубы. — Я… признаюсь, недооценил вас, — хрипло пробормотал Софрон, ладонью держась за рану в животе. Скривившись от боли, он склонился головой к полу.