This shit messes with my head. The only home I know is my bed Too lazy for a suicide I just watch the days pass hoping to die
Антон медленно открывает глаза, при этом пытаясь вспомнить: Кто он? Где он? Что он здесь делает? И как вообще он здесь оказался, черт возьми? Пока мозг Шастуна начинает медленно загружаться, его телефон уже сходил с ума, разрываясь от телефонных звонков и сообщений, тем самым напоминая о себе. Перевернувшись с бока на спину, он сонно протёр глаза двумя руками и глубоко вздохнул. Глубокий вздох повлёк за собой резкую боль в груди, от чего парень тихо проскулил, при этом крепко зажмурив глаза. Прекрасное утро, лучше просто не придумать. Мозг начал проектировать картинки со вчерашнего дня, начиная от морга, заканчивая избиением. Кажется вечером прошлого дня он так и отрубился на полу, а после пробуждения поздно ночью на полу, доковылял до кровати,. где позже и заснул крепким сном, что не удивительно, ведь после трех дней на нервах, без нормального сна, организм естественно не выдержит такой нагрузки, желая хотя бы немного спокойствия. От размышлений его отвлёк вновь начавший играть мелодию звонка телефон, который всё никак не хотел успокаиваться даже после пяти минут игнорирования. — Да, вы что прикалываетесь, что ли?— с долей раздражительности прошипел Антон, приподнявшись на локтях и протянув руку к телефону. Однако как только подросток дотянулся до телефона и перевернул его экраном к себе, то сразу же, как по привычке, натянул искусственную улыбку себе на лицо и закатил глаза, тем самым говоря: "Ну конечно, кто же ещё...". Тяжело вздохнув он всё же взял трубку, сразу ставя на громкую связь. — Диим, кто же как не ты. Доброе утро...—хриплым голосом протянул стажёр, но договорить ему не дали. — Вечер. Добрый вечер. Ты там не сдох? Потому что если сдох, то учти, что твой труп полностью в гроб не поместится, придётся твои конечности по отдельности хоронить,— на том конце трубки слышались сигналы машин и звуки произжающих по мокрому асфальту автомобилей. — Дима, там дождь? Скажи что да, люблю такую погоду, ты знаешь,— Антон пытается подняться, но даётся ему это с трудом. В районе рёбер болит так будто по ним трактор вчера проехался, из-за чего дышать получалось с трудом, каждый новый вздох сопровождался нетерпимой болью в грудной клетке. — Дождь, ещё и с ветром, всё как ты любишь,— вдруг Диме, в трубке послышалось кряхтение, а после какой-то хруст и здавленный болезненный стон. Позов нахмурился, уже чуя что-то не ладное.— Антош, а что ты делаешь?—спросил серьёзным голосом Дима, даже не подозревая что Антон попытался просто встать и открыть занавеску. Встать он встал, но после этого сразу почувствовал острую боль в районе колена левой ноги, из-за чего тихо чертыхнулся себе под нос. — Дрова колю,— Шастун сделал глубокий вдох, совсем забывая про боль в груди из-за чего согнулся пополам обхватывая живот и тихо скуля.— Кажется я сломался, — через чур весело для ситуации отозвался подросток. — Шаст, может скорую вызвать?—обеспокоенно интересуется Позов, переходя на медленный шаг. — Нет, нет, нет всё нормально. Я в порядке. — Пиздишь как дышишь, Шастун. Где ты сейчас?— раздражённо ответил судмедэксперт, посмотрев на время. Думая при этом: "Заехать что ли к Шастуну и дать пару подзатыльников?" — Я? Я дома,— спокойно отзывается он, при этом мешком падая на кровать. — Дома, всмысле, прям дома? Или?..—досточно тихо отвечает Позов, уже начиная догадываться что именно произошло. Но Антон же сам не скажет что ему нужна помощь, так что придётся действовать самому. — Дома значит дома. Поз, не задавай глупых вопросов,— слишком агрессивно высказываться он, поэтому делает глубокий вдох ещё раз, не смотря на боль, чтоб хоть немного удержать накопившиеся эмоции и не выливать их на дорогого ему человека.— Прости,—совсем тихо произносит Антон. — Я приеду, Шаст,— какое-то шестое чувство ему подсказывала, что другу сейчас нужна помощь, как никогда. — Не нужно, Поз, пожалуйста, — обессиленно произносит юный следователь, прикрывая глаза. — Я приеду,— серьёзным голосом отрезал Дима, сразу же сбрасывая трубку. — Ну что за человек,— произносит в пустоту квартиры Шастун,— сказал всё что захотел и сбросил.***
Антон погрузился в лёгкую чуткую дремоту, когда в дверь настойчиво постучали. Спросонья Шастун подумал, что его любимый отец вернулся, но после осознал, что тогда бы он просто открыл дверь своим ключом. Еле как доковыляв до двери, подросток повернул защёлку, открывая дверь гостю. На пороге стоял Дима, который успел испугаться того, что ему так долго не открывали, учитывая то, что он предупреждал Антона о своём приходе. — Здравствуй, Дим,— спокойно сказал парень, пропуская друга к себе в квартиру. — Привет. Ты как?— задал вопрос Позов, замечая, что Антон хромает, причём довольно сильно, так, что почти не наступает на больную левую ногу. — Как сам Джек Дэниелс. Живее всех живых,— с приторной улыбкой произносит Шастун, цепляясь рукой за стену, чтоб не упасть и начиная медленно двигаться по направлению к своей комнате. — Шаст, ходишь ты конечно просто ужасно,— спокойно сказал Позов, внимательно осматривая Шастуна с ног до головы на наличие ещё каких-то видимых повреждений. На первый взгляд кроме ноги и разбитой нижней губы, Дима ничего не обнаружил. Проходя мимо кухни Позов на секунду остановился рассматривая масштабы катастрофы: на полу лежали осколки, а на обоях, всё ещё виднелся ели заметный след от воды. Прикрыв глаза с напускным спокойствием, Дима прошёл дальше заходя в комнату Антона, наблюдая как Шастун пытается лечь не задев повреждения, что у него пусть и с трудом, но получилось. — Шаст, странно, однако в этот раз твоё лицо выглядит намного лучше, чем обычно после ваших разговоров с отцом,— осматривая внимательным взглядом тело с ног до головы, сказал Позов садясь на край кровати, рядом с лежащим Антоном. — Это ты просто мои руки не видел,— увидев, как брови Димы поползли вверх в немом вопросе, парень с трудом сел на кровати облакотившись на стену позади, он закатал рукава толстовки до локтя и взору судмедэксперта предстояла просто великолепная картина. Руки были в синяках, в некоторых местах даже были видны лёгкие кровоподтёки и навесу они слегка дрожали.— Я подумал, чтобы не приходить с разукрашенным лицом в участок, лучше пусть немного пострадают руки. — Ты уже вкалывал обезбол в колено?— продолжая рассматривать повреждения на руках, серьёзно спрашивает Позов. — Нет, до обезболивающего надо ещё дойти, а я это сделать могу, увы, с трудом. — Эх, горе луковое. Раздевайся,— с тяжёлым вздохом произнёс Дима, отпуская чужие руки и вставая с кровати, взглядом выискивая аптечку. — Зачем?— с опаской интересуется Антон, внимательно наблюдая за действиями друга, который в свою очередь нашёл аптечку и подошёл обратно к Шастуну. — Трахать тебя буду. Антон,— спокойно обратился парень к Шасту, ожидая пока тот перестанет смотреть в пустоту и обратит на него внимание, — обработаю раны, скажу какими медикаментами пользоваться в дальнейшем, заверну в одеяло и уложу в кровать, а сам пойду домой. Глубоко вздохнув парень начал снимать с себя одежду, пока Дима искал в аптечке нужные препараты. Когда Антон закончил с одеждой, Позов ахуел во второй раз: в районе рёбер виднелись большие гематомы и сильные покраснения, а в некоторых местах, где носок ботинка видимо ударял сильнее всего была видна еле заметная деформация. — Еблан,— тихо подытожил судмедэксперт, осматривая повреждения на теле друга, аккуратно, слегка прикасаясь пальцами к чужим рёбрам, проверяя их на наличие более сильной деформации. — Я знаю,— тихо проговорил Шастун, наблюдая за тем, как Дима медленно обрабатывает раны на руках и рёбрах какой-то мазью и аккуратно вкалывает в колено обезболивающее. Как только Дима закончил и начал убирать вещи обратно по местам, Антон всё же решил задать вопрос, который всё это время вертелся у него на кончике языка. — Почему ты мне сразу не сказал, что шестая жертва это Оксана? — Тох.. Не лги хотя бы себе, ты бы мне ни за что не поверил, что она действительно мертва на словах. Ты сам должен был в этом убедиться, — достаточно спокойно ответил Позов, смотря на измученного жизнью подростка. — Что я могу для неё сделать сейчас? —смотря пустым взглядом в шкаф напротив, с надеждой услышать совет, спрашивает Антон. — Ей уже ничего не поможет, поверь. Ты можешь лишь для своего успокоения, найти преступника, который это сделал и отомстить ему,— садясь на корточки напротив кровати произносит Дима, пытаясь словить полный боли взгляд зелёных глаз. — Ты сейчас говоришь про убийство?— с вопросом в глазах и приподнятыми бровями, посмотрел на друга Шастун. — Нет, конечно нет. Иногда многолетняя жизнь в тюрьме, гораздо хуже моментальной смерти,— вставая на ноги произносит Поз, забирая свой телефон с тумбочки, уже собираясь уходить.— Значит так, Антон, советую пока не вставать с кровати и не беспокоить ногу. И сходи к врачу пожалуйста и сделай ренген, пусть посмотрят, что у тебя там с рёбрами, потому что я подозреваю, что у тебя пару сломаных рёбер, а с этим лучше не шутить. — Ага, — совершенно равнодушно отозвался Антон, приняв положение лёжа и непрерывно смотря в потолок. — Ты же сходишь к врачу, да?— с опаской интересуется Дима, надеясь на положительный ответ. — Естественно,— спокойно отозвался Шастун, медленно переводя полный печали взгляд на собеседника, словно если он сходит к врачу его там убьют, а не наоборот. — Антон это важно! Ты..— Шаст со вселенским спокойствием на лице поднимает руку от кровати, раскрытой ладонью к Позу, вынуждая этим движением его помолчать. — Я понял с первого раза, Дим. Я схожу. Скажи Арсению Сергеевичу, что завтра буду в отделе ближе к обеду. Спасибо. — Я пойду. И будь, пожалуйста, аккуратнее, Тох, — положив руку на плечо, в качестве немой поддержки, произнёс Позов и по пути к выходу заскочил на кухню, чтоб убрать осколки оставшиеся от скандала.***
05.11.21 «Я всё ещё жив или зачем это всё?» Сегодня ровно два года с того момента как её не стало. Я не чувствую ничего. Совсем. И это меня пугает, как ни пугало ничто другое. Я должен ощущать что-то внутри она же ростила меня и любила, но...Любила ли на самом деле? Теперь я никогда об этом не смогу узнать. И то что она сделала так просто не забывается. За два года наверное я должен был её простить, однако после всего, что я пережил из-за неё, я просто не могу. Мне всё ещё больно.***
Абсолютноя тишина преследовала парня с самого утра, тишина царила в квартире, на улице, в голове, а главное в сердце и от этого становилось ещё хуже. Антон шёл по тропинке мимо множества незнакомых ему людей по направлению к кладбищу. Настроение было итак ниже плинтуса, так и ещё погода не радовала Шастуна: на небе казалось не было ни единого облачка, а солнце светило так ярко, что слепило глаза. Пусть солнце и не придавало сильного тепла в ноябре, зато конкретно раздражало, что без солнечных очков, которые Антон мягко говоря не любил надевать, выйти было просто не возможно. Вчера был дождь, а сейчас светило солнце, грёбаная питерская погода. Сегодня Антону стало не намного легче, чем было вчера, но хотя бы колено не беспокоило, что уже неплохо. К периодичной боли в груди быстро привыкаешь, а руки практически не болели, если к ним не прикасаться конечно. Шастун стоял в нескольких шагах от нужной могилы, в одной руке держа пару бордовых гвоздик, а другую прятал в кармане джинс и он понятия не имел, что нужно делать дальше. И вообще, если бы Антон знал как правильно разговаривать со всеми своими любимыми родственниками, он бы обязательно воспользовался этими знаниями. — Прошло уже два года,— парень подошёл чуть ближе к родственнице и стал тихо говорить, словно надеясь, что она его услышит,— а я всё ещё ничего не чувствую по отношению к тебе,— Шастун сделал ещё один маленький шаг навстречу и стал аккуратно садиться на корточки, лишь бы лишний раз не потревожить и так потрёпанное колено.— Возможно это из-за твоего длительного отсутствия в моей жизни до этого момента, но мне кажется тут дело в другом. Почему ты отдала меня ему? Зачем ты это сделала, если знала чем он занимается?— глаза на последних словах заслезились, но Шастун не дал себе сорваться, сделал себе минутную паузу, чтоб голос звучал достаточно твёрдо.— После твоего поступка моя жизнь изменилась и в самую худшую сторону, я даже.. представить не мог, что такое вообще возможно. Шанс того, что это бы со мной произошло был один на миллион, так почему именно я?! Я не хотел этого делать. Ничего из того, что произошло я искренне никому не желал, однако у меня не было выбора. Я не знаю, что бы он со мной сделал, если бы я ослушался. Точнее я знаю, что бы он со мной сделал, поэтому и не пытался бунтовать. Просто.. я хочу хоть как нибудь получить ответ на всего лишь один вопрос. Почему? Почему ты меня так просто ему отдала, мам?—последние слово далось ему особенно тяжко, Антон так давно его не произносил, что даже забыл когда это было в последний раз. < Гробовая тишина. Ну конечно, а чего ещё ты ожидал от этого визита? Что тебе всё разложат по полочкам? Какой наивный. > Шастун тяжело вздохнув, положил цветы рядом с могилой и отошёл на пару шагов назад. Сложив руки на груди, парень молча смотрел на чёрно-белую фотографию своей матери на надгробии. Подросток практически не знал как она выглядила, однако какие-то отрывки Антон помнил достаточно хорошо: кожа у женщины всегда была гладкая и бледная, казалось, что на ней не было ни единого изьяна, а глаза такие большие, что каждый кто впервые её увидел пробивало мурашками по всему телу. Маленький Антоша часто раньше оставался у неё на работе в лавке с цветами, где всегда приятно пахло и поили вкусным горячем зелёным чаем. Уже собираясь уходить Антон вдруг резко остановился на месте и обернулся через плечо в последний раз смотря на надгробие. — И кстати, чтобы ты знала, твоя сеста и её муж просто отвратительны. Ненавижу их. Не знаю было ли бы мне лучше если бы они всё же оставили меня в детдоме, но вряд ли было бы хуже, чем до твоей смерти,— Шастун на протяжении двух минут вновь прислушивался к тишине, нарушаемой лишь тихим шелестом листьев от сильного ветра ветра, что раздувал уложеную утром, после душа, чёлку.— Знаешь, мам, я надеюсь ты прекратишь является мне в кошмарах по ночам. Я знаю, что ты мертва. Я знаю, что тебя больше нет. И я знаю, что как бы я тебя не любил, ты своим поступком отолкнула меня от себя, выбросила, словно мусор и спокойно завела новую семью, даже не подозревая насколько мне было с ним хуёво! Но это было твоё решение и ничего уже не изменить. Но я больше сюда не приду, в ближайшие никогда так точно. И это моё обдуманное решение, не осуждай меня за него. Прощай, мам,— развернулся и ушёл. Так быстро как только мог, ведь сейчас ему нужно в участок, у него есть проблемы поважнее своего морального состояния.***
Проклиная собственную память, Антон уже в тысячный раз обещает себе выучить все улицы и маршруты автобусов в Питере. Потому что Санкт-Петербург это не Воронеж, где всё гораздо проще. Хотя может ему это просто кажется из-за того, что он провёл там практически всю свою сознательную жизнь. В сотый раз оглядываясь по сторонам, парень случайно сталкивается с незнакомым парнем и в связи со своим значительным ростом полностью сбивает его с ног. Его большой по размеру рюкзак улетает на пару метров в сторону, а из него высыпается на асфальт высыпается какой-то белый, кристаллический порошок. — Ой, простите пожалуйста, — с самым невинным выражением лица на которое только был способен, пролепетал Антон, помогая встать обратно на ноги незнакомцу.— Давайте я помогу,— указывая рукой на рассыпанное по тротуару содержимое рюкзака. Не дожидаясь чужого ответа Шастун садится на корточки и незаметным движением руки успевает забрать себе немного порошка, сдав его у себя в руке до того пока незнакомец, стал отказываться от помощи и после смятой благодарности, быстрым шагом удалился в сторону Аэропорта. Естественно у незнакомца на пол лица была чёрная маска, а капюшон серой толстовки после столкновения был натянут практически до конца носа и белые медицинские перчатки, что вызывало ещё больше подозрений. Разжав кулак Шастун внимательно осмотрел то, что у него в руке. В начале он подумал, что это наркотики, именно поэтому так резво решил помочь этому парню. Однако осмотрев порошок поближе и более тщательно, Антона понял, что это вещество совсем отличается по виду и форме от наркотиков. Тем более кто в здравом уме будет носить такое большое количество с собой, где его довольно просто найти. Сфоткав порошок и отправив его Диме, Шастун бегом направился к входу Аэропорта, чтоб не спускать с этого незнакомца взгляд. Была у него одна идея, что это могло бы быть, но тогда всё может закончится трагично для множиства людей. Как же Антон надееться, что он ошибается в своих догадках. Войдя во внутрь здания, парень заметил знакомый рюкзак и серую толстовку, поэтому Шаст пристроился ровно за ним неподалёку, так, чтоб таинственный незнакомец этого не заметил. Пришедшее увидомление заставило его отвлечься от своего дела и взглянуть на ответ друга. Его предостережения подтвердились, это вещество - взрывчатка, с помощью которой этот парень скорее всего собирается взорвать Аэропорт. Парень быстро набрал нужный номер и приложил смартфон к уху. — Алло, здравствуйте это полиция, мы можем вам чем-то помочь?— лениво поприветствовал дежурный принимающий уже не первый за сегодняшний день звонок, думая что это очередной розыгрыш от детей, которым нечего делать. — Здравствуйте, можете срочно соединить меня с лейтенантом МВД Поповым Арсением Сергеевичем. Это очень важно! Так скажем вопрос жизни и смерти,— быстро и чётко проговорил Антон, глазами стараясь не потерять из своего поля зрения преступника со взрывчаткой. — Боюсь он сейчас занят, вы можете подождать?— недоверчиво отозвался дежурный. Стажёр на это лишь нервно усмехнулся и слегка помотал головой из стороны в сторону с ухмылкой на лице, в сотый раз проклиная себя за то, что не взял лично номер телефона у следователя. — Ну слушайте, я то могу, а вот взрыв который планируется в Аэропорту Питера "Пулково" вряд ли.— с издёвкой и возмущением произнёс парень, переходя на быстрый шаг, чтоб окончательно не потерять свою цель. — Уже соединяю.— тут же среагировал дежурный, начиная шевелиться. Ведь лишний взрыв в главном Аэропорту города никому не нужен. — То-то же.— тихо, почти шепотом, добавил парень чертыхаясь себе под нос, пытаясь пробраться мимо сонной толпы людей.***
Арсений сидел в кабинете и думал над сложившейся ситуацией. Главный вопрос дня заключался в том, что не понятно зачем вообще маньяк изменил своим привычкам и сделал всё наоборот? Какова цель всего этого? Может это вообще был не он, а подражатель? Хотя хотелось бы отмести этот вариант, потому что когда убийца один — это ещё терпимо, но когда их два это уже всё гораздо и гораздо хуже. Но даже если это подражатель, то откуда у него информация про визитную карточку маньяка, пусть и не до конца правильную? По новостям ничего такого не говорят, там даже про манька неизвестно, не то что про его стиль убийства. Откуда среднестатистический человек, мог про это узнать..? Может знакомый в полицейском участке? Но никто из полицейских не может распространяться о деле, однако этот человек похоже слишком много и не сказал, раз получилось не один в один. Конечно, это маловероятно, но эта версия пока самая реалистичная из всех, что были до этого. — Арс, я принёс тебе кофе,— в кабинет следователей зашёл Серёжа, в руках держа два стакана с напитками,— О чём думаешь?— не видя никакой реакции на свои слова поинтересовался Матвиенко. — О чём я могу сейчас думать, кроме как про нашего убийцу, Серёж?— поднимая глаза на вошедшего, с тяжелым вздохом произнёс Арсений. — Нууу, даже не знаю. Может про Антона и его отсутствие практически на второй день его стажировки?— ехидно проговорил Матвиенко, ставя стакан на стол Арсения, а сам падая на диван. — Серёг, я уверен всему есть разумное объяснение и вообще...— монолог Попова прервал трель рабочего телефона. Попов вмиг принял непрогицаемое выражения лица и взял трубку. — Лейтенант МВД Попов Арсений Сергеевич, что у вас произошло?— как скороговорку, серьёзно произнёс мужчина, слыша на другом конце провода гул множества голосов. — Арсений Сергеевич, а ещё дольше можно было брать трубку?— со смешком в голосе поинтересовался смутно знакомый голос. — Антон?— спустя пару секунд неверия проговорил Попов, после получив недоуменный взгляд от Серёжи — Как приятно, что вы меня узнали. Однако я звоню по делу. Я сейчас в аэропорту "Пулково" и я заметил подозрительного парня со взрывчаткой, — спокойно произносит Шастун, не спускаясь глаз с подозреваемого. — Какая взрывчатка? Подожди.. ты сейчас серьёзно?— нервно спросил Арсений уже встав со стола и захватив ключи от машины, махнул Матвиенко рукой, чтоб он шёл за ним. — Которая взрывается, Арсений Сергеевич. Только, пожалуйста, прошу без паники, ладно? Едьте сюда и вызывайте скорую, на всякий случай. И выключите грёбаные мигалки на подъезде к Аеропорту, а то ещё спугнёте мне его,— и сбросил вызов.***
Взяв себе стакан чая, Антон следил за действиями потенциального преступника, который сидел в зале ожидания и заметно нервничал. Его поведение казалось довольно специфично для человека, что хочет взорвать Аэропорт, ведь всего-то нужно найти укромный угол, желательно ближе к выходу, чтоб успеть убежать от места взрыва, высыпать содержимое рюкзака и поджечь, однако незнакомец просто сидел и ждал, однако чего именно он дожидался? Делая очередной глоток напитка взгляд парня столкнулся с зелёными глазами наблюдащими за ним. Узнал он его или нет, может просто заподозрил что-то не ладное, это было не так важно в отличие от того, что он спустя пару минут гляделок резко вскочил и побежал в сторону запасного выхода. Не ожидав такого поворота событий Антон оставил стакан рядом с местом где сам стоял и побежал за ним стараясь в голове выстроить маршрут как можно короче, чтобы перехватить его на выходе. При беге колено ныло больше, чем обычно, но Шастун заставил себя сконцентрироваться на цели, которая уже приближалась к своей долгожданной свободе. Чуть-чуть ускорившись вопреки своему здоровью, колену и Диме, успел догнать парня у стены и то, только по тому, что он из-за невнимательности врезался в одного из прохожих. Впечатав его в стену лицом, Антон извинился перед этими людьми и снял с него рюкзак, отбросив вещь подальше от них двоих. Скрутив его руки за спину, крепко держа одной рукой оба запястья, свободной рукой он по привычке прошарил по карманам, однако наручников в них не оказалось. Ожидаемо. Немного подумав, как выкрутиться в таких полевых условиях, не может же он долго в таком положении удержать итак вырывающегося преступника. Не факт, что он преступник, конечно, но с вероятностью девяносто процентов, что это так. Идея, что пришла ему в голову, была странная, но других действенных вариантов у него не было, поэтому пришлось импровизировать.***
Арсений ехал так быстро, как только мог, вот только без мигалок, пробки объехать не получится и поэтому приехать быстро тоже не вышло. Но как только Попов заприметил Шастуна, он понял, что справились уже без них. Антон залипал в телефоне, сидя всем своим весом на человеке, что был порядком ниже самого Антона, обычного телосложения, а лица видно не было, так как человек лежал лицом в пол. Рядом с ними находился рюкзак, наполненный каким-то веществом, издалека было не разобрать. — Это садизм,— спокойно сказал Попов подходя к Антону ближе, пожимая ему руку. — Это жизнь, Арсений Сергеевич,— отвечает Шастун, с улыбкой на лице махая Диме рукой, который готов был одним взглядом сейчас придушить этого упёртого подростка. — Я так понимаю, ты и без нас справился, — переводя своё внимание, на потенциального приступника, однако по прежнему обращаясь к стажёру, сказал Попов. — Ну вы бы ещё дольше ехали, я бы ещё торт успел бы приготовить, — с долей сарказма произнёс Шастун. — Шаст, ты похоже был прав, точнее скажу после экспертизы, но на первый взгляд это очень сильно похоже на тринитротолуол,— изучая полу-прозрачное, немного жёлтоватое вещество, произнёс Позов. — Поехали, что ли пообщаемся в более приватный обстановке,— присев на корточки, сказал Арсений, очевидно обращаясь к бедному парню, что был прижат Антоном. Антон понял, что больше ему здесь делать нечего и поднялся с человека, жмурясь от острой боли в колене, пока Попов придерживал преступника за плечи. Как только Шастун начал уверенно стоять на двух ногах, всего в пару сантиметров от Попова, Арсений достаточно грубо поднял парня с пола, однако слишком поздно заметил маленький раскладной ножик в его руке. Антон понял, что произошло, лишь когда инстинктивно закрыл свою шею от удара ножом левой рукой. Предмет вошёл в руку ровно до рукоятки и остановился буквально в миллиметре от шеи. Шастун тихо завыл от боли, согнувшись пополам и притянув руку с застрявшим в ней ножом к груди, словно это поможет от дикой боли. Воспользовавшись секундой замешательства Арсения, преступник резко сорвался с места и побежал в противоположную сторону от полицейских. Сжав чужое плечо в качестве немой поддержки, Попов обеспокоенным взглядом окинул Диму, который незамедлительно кивнул, словно говоря, что поможет стажёру с рукой. Поджав губы, Арс бросился за парнем в догонку надеясь, что далеко уйти он не успел.***
Возвращался Арсений ни с чем. Преступник либо успел поймать попытку, когда полицейский ещё не был в его поле зрения, либо снял с себя маскировку или переоделся в заранее приготовленную одежду. В любом случае это не важно, важно только то, что Арс прокололся. Он допустил ранение своего маленького напарника и упустил подозреваемого. Проклиная себя за некомпетентность и предвещая реакцию начальства, Попов подходит к Антону и Диме, которые тихо о чём-то переговоривались, но как только он подошёл ближе, то мгновенно умолкли. Позов заканчивал перевязку руки парня, пока сам Шастун летал где-то в прострации. — Шаст, ты как?— Антон не знал, что лучше ответить на этот вопрос, ведь его общее состояние было не очень, учитывая свой косяк с бегом и болью в колене, но Попов же не знает об этом, Арсений Сергеевич точно интересуется его рукой, которая сама по себе уже не болит, скорее всего из-за обезболивающего, которое добродушно дал Дима. — Сойдёт,— коротко прокомментировал Антон, улыбнувшись уголками губ в подтверждение своих слов, но глаза не поднимал, мало ли, вдруг его раскусят на безобидной лжи. — Как ты вообще оказался в аэропорту?—возмущённо спрашивает Дима, окончательно заканчивая перевязку, пока на фоне в аэропорту объявляли о посадке самолёта из Москвы, что только прилетел. — Я просто сел не на тот автобус и поехал не туда. У меня такое бывает, я до сих пор не выучил их маршруты. — Прошло два года, но ничего не изменилось. Арс, из-за обезболивающего его начнёт клонить в сон, так что отвезёшь его в отдел, пожалуйста? Не хочу, чтоб он где-то по дороге потерялся,—произносит Дима и зная, что Попов в любом случае согласиться, уходит, не дожидаясь ответа. — Конечно, Дима, спасибо, что спросил моё мнение, — с сарказмом в пустоту говорит Арс, переводя взгляд обратно на Антона. — Если я вам сильно мешаю, то я могу и на маршрутке,— хихикнув предлагает Шастун, на что получает удивлённый, чуть ли не возмущённый взгляд. — Ну уж нет, лучше я тебя подвезу, хватит с тебя на сегодня маршруток.