Геральт с Лютиком навсегда

Бриллиантовый лед зеркал отражался друг в друге, уходя в бесконечность, тогда как свободного пространства между ними на самом деле было совсем немного. Ведьмак-красавец редкостный, как бесценный жемчуг, удивленно смотрел на такого же, как он, ведьмака с длинными волосами, цвета снега, но красивого на любителя или именно его крепко любящего. Ведьмак с рассекающим левую половину зверски-харизматичной физиономии шрамом недоумевающее глядел на ведьмака без оного, о лице которого можно было сказать лишь то, что оно добродушное и ничем не запоминающееся. Белоснежная струящаяся вдоль спины гладь волос у этих двоих была двум другим под стать. Красавец-Геральт обнимал своего милого Лютика так же горячо, как крепко обнимал Геральт со зверски привлекательной рожей своего собственного, а некрасивый, но дико обаятельный Геральт из Ривии, сжимал единственно белокурого Лютика в объятиях столь же страстно, как упомянутые прежде. Один только широкоскулый Геральт с простоватым лицом чинно удил рыбку, сидя плечом к плечу с Лютиком, еще бы немного, и как раз годящимся ему в отцы для такого семейно-мирного времяпрепровождения. Каждый из Лютиков полностью отдался своей страсти и не замечал ничего более вокруг. Все Геральты попеременно переглянулись и чуть было не выругались. Каждого удержало от крепкого словца то, что его личный поэт не понял бы истинной причины этого, приписав оную себе, и аналогично крепко обиделся. Длилось все лишь миг, краткий настолько, что из всех четырех бывалых воспитанников Каэр-Морхена не было ни одного, кто бы не пришел к вполне логичному выводу, что ему все примерещилось. Но одному из них на мгновение показалось, что живописно рассыпавшиеся в поэтическом беспорядке золотые локоны Лютика обрели вдруг аромат крыжовника и сирени. От которого в данный момент Геральту впервые стало исключительно не по себе. Совершенно не напрасно, сколь бы быстро до боли знакомый запах этих цветов и ягод не улетучился без малейшего следа. *** Йен, однажды не устоявшая перед искушением подсмотреть в магических зеркалах, чем таким Геральт занимается в ее отсутствие, была морально готова к тому, что увидит Трисс Меригольд. К тому, что на нее обрушится Лютик, причем во множестве, жизнь ее не подготовила, а должна бы была. На фоне чего померкло даже то, что ведьмаков внезапно оказался целый квартет. Плохая это была мысль. Нет, не подглядывать, а бросить ведьмака, к тому же так надолго. Тем более с Лютиком! *** - Почему мы не занимались этим раньше, можешь мне сказать? - Сам теперь не пойму. - Ах, какую балладу я мог бы теперь сложить!.. Ох, нет. А то еще Йеннифер услышит, мало никому не покажется. - Лютик. - Геральт? - Я люблю тебя. Эй? Лютик? - Я… Я подумал, что ослышался. Не решался поверить. Я совсем не то хотел сказать! Хотел сказать, что тоже тебя люблю! Давно хотел… - И я тоже. Хотел. *** Плотва полусонно наблюдала за снующими в стоге сена полевками и ничуть не жалела о выроненном кусочке сладкой морковки, которую решила оставить им. Ей все равно меньше торбы мало будет, им зато сколько радости.