Отшельник

Несколько дней Нами прожила словно в забытье, совершая свои привычные будничные дела, посещая школу и даже перебрасываясь парочкой фраз с одноклассницами, но внутри неё было пусто. Она ничего не чувствовала и ничего не хотела. Встреч с Джанко она также избегала. Все, о чем она могла думать — о Дзирайе. Нами невероятно скучала по нему и была безутешна. Спустя несколько бесконечно длинных и бессмысленных недель Намида так и не пришла в себя. Каждый день она проходила по центральной площади и украдкой вглядывалась в окна на третьем этаже гостиницы. Там всегда было темно и пусто, как и у неё на душе. Очень скоро начались проблемы в школе. Не только родители, но и учителя заметили изменения в поведении Нами, хотя она все так же пыталась быть дружелюбной и улыбалась, пусть даже только по привычке. Но никто не мог ей помочь. Ни подруга, которая наконец напросилась к ней в гости и разузнала ее секрет, ни взрослые, которым, по сути, не было дела до детских проблем, так как они сами по уши погрязли в повседневных заботах. Намида проводила все свободное время лежа на диване, размышляя о смысле бытия и воображая жизнь своей мечты. В своих влажных мечтах она, конечно, была рядом с Дзирайей. Это мог быть тихий домик, лес, пляж, горы, гостиница, ресторан, онсэн, зелёный парк какого-нибудь туристического городка — не важно где — главное, что рядом. Намида потратила много времени на поиски ответа, почему все произошло так, а не иначе, но они не увенчались успехом. Она никогда не могла себе вообразить, что сможет, причём так легко и просто, влюбиться в мужчину, который ей годится если не в деды, то в отцы — точно. Но деда он совсем не напоминал — Нами это сравнение по отношению к Дзирайе всегда казалось смешным и нелепым. Намида и сама не понимала, почему проведя несколько дней или даже часов рядом с этим человеком, она начала думать только о нем. Ведь жила же она как-то раньше без него, почему сейчас не может вернуть все, как было? И дело не только в ее новом физическом опыте, потому что такие пустяки не могли изменить ее изнутри. Дело тут совершенно в другом. Она понимала, что на самом деле не любит этого человека, ведь полюбить за такой короткий срок просто невозможно. Мозг твердил одно, а сердце — другое и все никак не унималось… Тянулись месяцы. Жизнь шла своим чередом. Ничего грандиозного не происходило, или просто Намида не замечала ничего вокруг. Она все чаще искала уединения, желая быть ближе к природе, потому что никто из людей не мог понять и прочувствовать ее боль. Ей даже не с кем было поделиться своими переживаниями, кроме как с Джанко. Подруга поддерживала ее, но не могла ей ничем помочь. Встречаясь ежедневно с людьми, Нами пыталась разглядеть в них что-то уже знакомое и полюбившееся, но с каждым разом все больше отмечала, что никто из ее окружения, друзей, родственников, знакомых и, упаси боже, одноклассников, даже близко не походит на Дзирайю ни внешне, ни внутренне. А что же она знала о его душе? О том, какие мысли посещают его голову? Ровным счётом ничего. И девушка это прекрасно понимала. Она не знала, кто он такой, как и где он живет, есть ли у него семья, чем он занимается, что он пережил в прошлом и какие у него планы на будущее. Она не понимала, чем он так ее зацепил. Было в нем что-то такое, чего не было у других. Какая-то внутренняя сила, необъяснимая притягательность. Он казался ей абсолютно прекрасным созданием, без изъянов. Намида понимала, что это всего лишь глупая, ни на чем не основанная влюбленность, и что если бы она узнала его получше, то, возможно, он быстро бы ей надоел и опротивел бы так же, как ее знакомые ребята. Но такие размышления не помогали девушке и совсем ничего не меняли в ее отношении к Дзирайе. Пока Нами пыталась разобраться со своими чувствами и своей жизнью, она упустила момент, когда детская двухдневная влюблённость и сильные эмоции от расставания с новым знакомым перетекли совсем в иные чувства. Девушка полностью запуталась, не знала, чего хотела и даже успела разочароваться в жизни. Но все свои мысли относительно мира она, возможно, по вине своей влюбчивой романтичной натуры, связывала с Отшельником, видя в нем первопричину своей тоски и страданий. Но началось это уже давно. Ещё с момента, когда девушка перешла порог двенадцатилетнего возраста. Сама того не осознавая, она каждый день, проживая обычную жизнь, формировала своё будущее и приближала этот роковой час. Так сложились звезды на небесах: на ее будущее мировоззрение повлияло время, в которое она родилась, люди, с которыми ее свела судьба, родители со своим отношением к ней — то чересчур ласковым, то слишком жестоким, телевидение, книги, музыка, культура и многое другое. Все эти факторы создали из Намиды личность, которой она никогда бы не стала при других обстоятельствах — если бы разорвалось хоть одно звено в цепи непрерывных жизненных событий. Но хуже всего было то, что с каждым днем Нами неосознанно все больше идеализировала этого человека, и очень скоро он стал для нее просто далекой недостижимой мечтой. *** Прошло несколько лет. За это время произошло много событий, которые не сильно изменили ее внутренне, но сделали ещё более печальной, тихой, вдумчивой, и совершенно одинокой. Намида отчаялась встретить человека, хоть отдаленно напоминающего Дзирайю. Она сменила множество партнеров в попытке снова испытать те же чувства и эмоции. Девушка испытывала физическое удовлетворение, но на душе от этого у нее становилось все более пустынно и холодно. Она потеряла к себе какое-либо уважение и считала себя недостойной жизни, в которой, к тому же, не видела смысла. Намиде не хватало ощущений. Она пыталась делать разные вещи, порой, довольно болезненные и мерзкие, лишь бы ощутить хоть что-то, почувствовать себя живой. Беспорядочные половые связи, пирсинг, причинение себе боли разными способами, искусственное шрамирование, бессмысленный риск собственной жизнью, сигареты, алкоголь и другие наркотические вещества не могли заполнить пустоту в ее душе, но на время ослабляли тупую ноющую боль в области груди и создавали иллюзию настоящей жизни. Но так не могло продолжаться вечно. Намида уже перешла рубеж в восемнадцать лет. Она закончила школу и могла выйти из-под контроля родителей, с которыми у нее сильно испортились отношения за это время. Единственным человеком, который был к ней добр, не осуждал и не предъявлял претензий — была бабушка. Нами не делилась с ней своими тайнами, потому как боялась, что бабуля может проболтаться — она была такой — не могла ничего скрывать от людей и всегда вываливала наружу все, что ее беспокоило. Но им обеим было приятно проводить время вместе: они пили чай по утрам, болтали обо всем на свете за ужином, гуляли теплыми летними вечерами, устраивали пикники, играли в волейбол и ходили по магазинам. Девушка ушла с головой в свои увлечения и творчество, ища вдохновения у природы. Она не думала о своем будущем, не строила планов и ничего не хотела, кроме как покоя. Но у матери были на нее другие планы. Девушку поставили перед выбором: поступать учиться в университет, устраиваться на работу или выходить замуж. Ни один вариант Намиду не устраивал — она не видела в этом смысла. Поэтому следующий ее шаг был предсказуемым, но только для тех, кто захотел бы понять, что творится у нее в душе, но, увы, таковых не нашлось. Из-за этого девушка смогла тайком собрать рюкзак с предметами первой необходимости, горячо расцеловать бабушку на прощание, оставить записку и выйти из дома обыкновенным, ничем не примечательным днем, пока родители были на работе. Она вспоминала, как в детстве они с Джанко вместе мечтали сбежать из дома. Но судьба распорядилась иначе. Джанко по исполнении восемнадцати лет вышла замуж по большой любви за парня из школы, старше ее на три года, покинула родительское гнездышко и мечтала о сыне. Отныне у нее в жизни все будет хорошо. Свобода оказалась не такой притягательной, как казалось раньше. Поначалу все шло отлично, пока у Нами были деньги — ее личные сбережения, немного взятого взаймы у бабушки и совсем чуть-чуть украденного у родителей. Доставая сбережения родителей из тайного хранилища в их доме, Намида оправдывала свои действия тем, что она забирает лишь свою часть, которую они потратили бы на дочь позже, отдав за обучение, пропитание, лечение или еще что-то. Она просто взяла эти деньги заранее, потому что сейчас они были ей нужнее. До того, как бюджет девушки оказался почти на нуле, она путешествовала на поездах и автобусах, снимала скромные номера в гостиницах и питалась лапшой быстрого приготовления, и все было хорошо и спокойно. Ее даже устраивала такая свободная жизнь. Но после — стало тяжело. Ей приходилось спать в подворотнях, в парке под открытым небом, а во время дождя искать укрытия под крышами чужих зданий. Ее гнали отовсюду, как бродяжку. Голод заставлял ее унижаться и побираться на улицах, а иногда — воровать. Тогда она поняла, какими жестокими могут быть люди и как тяжело живется необеспеченным людям на этой проклятой земле. Она планировала свое путешествие на лето, но не думала о том, что будет, когда придут холода. Сейчас же, в плавательный сезон, она могла спокойно мыться в реке, почти как нормальный человек, и стирать там же свою одежду. Под солнцем вещи и волосы сохли быстро. Поэтому она выглядела более-менее опрятно и ухоженно. Но одежда быстро износилась (как никогда не износится в цивильных городских условиях), выцвела и была вся перештопана — так что на счастливого человека Намида походила мало. Прошло совсем немного времени, но моральные силы девушки уже были на исходе. Зачем же она подписалась на это все? Почему не прекратит все эти мучения? Не потому что боялась родительского гнева — она знала, что ее впустят в родной дом, что бы она ни натворила, хоть и примут к ней некоторые санкции. И, конечно же, она не боялась чужого осуждения, до которого ей, собственно, никогда не было дела. Нами не могла вернуться лишь по одной причине — в конце этого пути ее ждала судьба, к которой она должна была прийти несмотря ни на что. Так решила она. Девушка искала человека, как оказалось, с очень известным именем. Его знали во многих странах и далеко не как писателя. Намиде рассказывали легенды, откуда он мог прийти и кто он такой, но ей пришлось для этого опросить очень многих и потратить кучу времени на обход гостиниц, онсэнов и других заведений. Сделать это было очень непросто, особенно с учётом ее природной застенчивости и необщительности. Образ мужчины в ее голове становился все более загадочным и неземным. Она всегда знала, что Дзирайя особенный человек, и вот ее предположения подтвердились. Он отложился в ее памяти даже не как человек, а как прекрасное божественное существо, спустившееся с небес, чтобы спасать человеческие жизни, наполнять их смыслом. Дзирайя бесцеремонно и нагло врывался в жизни людей, переворачивал их с ног на голову, озарял пустые души собственным светом, а после — исчезал, как луч солнца, как сгусток энергии. Намида особо и не надеялась, что встретит Дзирайю, или боялась надеяться, чтобы не спугнуть удачу. Но только эти три месяца путешествия дали ей почувствовать себя по-настоящему живой, чего не случалось за последние два года. Знающие любезные люди направляли Нами в другие города, деревни и страны, и она будто бы шла по стопам писателя. Наконец, после утомительных долгих и болезненных путешествий, девушка прибыла в деревню, к которой вели все ниточки. Видимо, с этим местом Дзирайю связывало очень многое, и даже если она не найдёт его здесь, то хотя бы узнает о нем много нового. Придя к воротам деревни, девушка с удивлением обнаружила, что ее не пускают внутрь. Она объясняла, что просто путешествует, но стражи на входе, двое молодых парней — один с повязкой на носу, а другой — с длинной челкой — не желали ничего слушать. Девушка начала было злиться: эти двое хоть могут себе представить, что ей пришлось пережить, чтобы добраться до деревни? Но тут вдруг навстречу вышел высокий парень с желтыми волосами. Он увидел Намиду и услышал о ее споре со стражей, после чего обратился к последним: — Пропустите ее. — Но мы не можем впускать чужаков — приказ Шестого. — Она будет со мной, и я ручаюсь за неё. Только после этих слов стражи переглянулись, пожали плечами и пропустили девушку. — Спасибо, господин, даже не знаю, как вас благодарить, — начала Нами, подходя ближе к парню. — Ты, наверное, голодна? Пойдём, я угощу тебя раменом, а ты расскажешь мне о цели своего прибытия. — Договорились. Девушка улыбнулась, и на сердце у неё сразу потеплело, так как она за последнее время очень редко встречала неравнодушных и понимающих людей. От этого человека исходила какая-то очень светлая, живая энергия, и ей сразу полюбилась эта деревня. — Прости тех двоих. Ты не местная, как я погляжу, и, видимо, не знаешь, что это военная деревня шиноби. — Что? Настоящих ниндзя? — девушка не смогла скрыть искреннего удивления. Она, конечно, слышала рассказы о загадочных военных деревнях, где люди обладают необычными способностями и негласно охраняют мир на этой планете, но никогда не думала, что сама окажется в одной из них. — Да. Война уже закончилась, но память о ней ещё слишком свежа. Но я уверен, что настанет день, когда ворота Конохи всегда будут открыты для туристов и всех желающих! Война… Как хорошо, что таких ужасов не происходило в ее родном краю. — Ну, вот мы и пришли! Девушка прочитала надпись на вывеске: «Ичираку-рамен». Они уселись за стол. — Две порции лапши для меня и моей новой знакомой! — с улыбкой прокричал парень. — Есть! — учтивый, но хитрый повар глазел на девушку с лёгким прищуром. — Ну, давай, рассказывай, какими судьбами здесь? Молодой человек был так открыт и дружелюбен, что Нами сразу захотелось рассказать ему всю правду, что она и сделала. — Я ищу одного человека, мужчину. Его зовут Дзирайя… Он очень высокий, с длинными белыми волосами. Парень вначале не смог скрыть удивления, а потом опустил голову и ответил: — Старик-извращенец… Я… отведу тебя к нему… — его голос звучал грустно и подавленно. Девушка обрадовалась, что наконец-то сможет увидеть Дзирайю, и даже не обратила внимания на то, как парень назвал его. Но его поникший облик вызывал подозрения. Почему он вдруг так резко сменился в лице? Что не так? — Я… сказала что-то не то? Вы вдруг расстроились. — Не бери в голову, просто воспоминания… А ты… кем ему приходишься и почему его ищешь? — парень с интересом взглянул на девушку и начал уплетать горячую ароматную лапшу, которую только что подали. — Я… его… знакомая, — Намида не знала, как представиться, потому что, по сути, была для Дзирайи никем — так, временной малолетней любовницей. Сейчас, спустя годы, она поняла это. Поняла, что он рассматривал ее только как забаву и развлечение, и у них никогда бы не было ни семьи, ни детей. Но от этого она не стала любить его меньше, а даже наоборот. Она готова была быть для него кем угодно, хоть женщиной для потех, хоть ручной собачонкой, лишь бы быть рядом. Девушка надеялась, что когда встретит его, выскажет ему все это, возможно даже, будет умолять не прогонять ее, обещая ему выполнить любой его приказ. Нами не считала себя красавицей, и готова была к тому, что Дзирайя не будет испытывать к ней никаких чувств, кроме презрения. Но то, что она будет испытывать — не имело значения, главное — видеть, что Дзирайя счастлив. В этом она находила смысл своего существования. — Знакомая, говоришь… А когда и при каких условиях вы познакомились? Ты очень молода… — Мы встретились далеко отсюда, в моих родных краях. Мне было тогда шестнадцать. Он ведь странствующий писатель, посетил наш маленький туристический городок, там мы и познакомились. — Вот как… — парень все еще был поникшим. — А с какой целью ты его ищешь, если не секрет? — Не секрет. Я люблю его и хочу увидеть, — теперь Намида ни от кого не скрывала своих чувств, и не стеснялась их, потому что они были единственным настоящим в ее жизни, главной ценностью, которой она дорожила. Намида опять заметила удивление на лице парня, а потом… он улыбнулся как-то загадочно и мечтательно. Но улыбка вскоре снова померкла. Девушка быстро доела свою лапшу, которая показалась ей невероятно вкусной — вроде обычный рамен, но такого она больше нигде никогда не пробовала. А ещё она впервые за последние несколько недель наелась досыта. И сейчас она была в предвкушении, ведь ее обещали привести к Дзирайе… — Ну что, может, пойдём? — воодушевленно начала Нами. — Знаешь… лучше тебе вернуться на родину. Где ты живешь? Я попрошу Какаши-сенсея, чтобы тебе предоставили охрану и сопроводили до дома. — Что? Но вы же обещали мне… — Я решил, что это плохая идея. Намида расстроилась и разочаровалась в парне — он оказался таким же, как все — вначале обнадёживает, а потом разрушает все мечты. — Извините, но я не покину деревню, пока не увижусь с Дзирайей. — Поверь мне, так будет лучше для тебя. Приезжай через несколько лет, когда твои чувства подостынут. Сейчас встреча с эросэннином может сломать тебя. — Но почему, почему ты так думаешь? — Поверь, я говорю это тебе как друг и хочу для тебя только лучшего. Я раньше тоже долгое время был безответно влюблён в одну девушку, но потом детская влюблённость прошла, произошло многое, из-за чего я по-другому начал смотреть на вещи. Со временем все проходит — тебе просто надо подождать. — Почему ты говоришь это? Я не понимаю, — Нами поникла. Она бы заплакала, но соленое озеро ее слез уже давно пересохло. — Потому что забочусь о тебе. Если ты испытываешь такие чувства к старику-извращенцу, значит, ты хороший человек, и мой друг. — Если заботишься, прошу, позволь мне увидеться с ним. Я больше не могу без него, я не могу без него жить. — Нами положила свою ладонь сверху на ладонь парня и сжала ее в надежде на то, что он прислушается к ее мольбе. Парень на мгновение впал в ступор, а после вывел свою руку из-под тёплой мягкой ладони и молча вышел из раменной. Намида просидела так, в непонимании, ещё какое-то время, после чего вышла следом. Девушка решила, что если этот блондин не желает ей говорить, где живет Дзирайя, то она спросит у других — тут, должно быть, все его знают. А если нет, то она сама отыщет его. Она проделала такой большой путь и сейчас так близка к цели, что никто не сможет выгнать ее из деревни, пока она не встретится с Дзирайей. По дороге в раменную, девушка заметила издалека кусочек реки, и теперь направлялась на набережную, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Деревня с виду ей показалась интересной и совсем не такой, как ее родной город. Тут все было необычным, взять в пример хоть скалу, на которой были высечены каменные лица. Последние были девушке не знакомы, кроме одного, которое ей кого-то напоминало. Хотя, она за последнее время встретила столько новых лиц, что легко могла спутать их в памяти. Прохожие смотрели на Намиду с интересом, наверное, по ней было заметно, что она прибыла из дальних земель, но несмотря на это, люди были дружелюбными, а дети улыбались ей, идя навстречу. Нами улыбалась в ответ. Наконец девушка добралась до набережной и спустилась к реке. Она легла на траву, подперев голову руками. Каждый раз, когда она закрывала глаза, возникал образ Дзирайи, будто он стоял сейчас наяву перед ней. Она не могла забыть облик мужчины, так как в течение нескольких лет ежедневно обновляла его в памяти. Неужели она наконец встретится с ним? Нетерпение и трепет зажгли ее душу. Она решила, что как только отдохнёт, направится обратно и будет допрашивать всех прохожих. Она готова кричать об этом. Ну а что? Вдруг отшельник услышит и сам придёт к ней? Потом до Нами вдруг дошло, что она может абсолютно случайно встретить его здесь. Девушка вдруг привстала и начала осматриваться, но, увы, не обнаружила того, кого надеялась увидеть. От этого она ничуть не расстроилась — за годы она уже привыкла к тому, чтобы искать знакомое родное лицо в толпе, и уже перестала разочаровываться. Умывшись и приведя себя в порядок (косметикой она пользовалась так же активно, как и несколько лет назад), Нами, озаряемая теплыми лучами послеполуденного солнца, решительно направилась в центр деревни. Она не знала, куда ей следует отправиться в первую очередь, поэтому пошла наугад, куда ее вела высоко развитая интуиция. Проходя мимо невысоких зданий с круглыми крышами и большими окнами, Намида обнаружила небольшой парк, который больше был похож на обычную аллею. Она пошла вдоль неё, не зная, что встретит в конце пути. Навстречу ей попадались разные люди, в основном — прогуливающиеся гражданские. Но неожиданно взгляд Нами упал на желтоволосого парня, ее нового знакомого, хотя она даже не знала его имени. Он сидел на скамейке с какой-то блондинкой. Девушка решила сделать вид, что не заметила парня, и прошла мимо. Но блондин заметил ее, подбежал и перегородил путь. — Вот ты где! Ты как раз вовремя. Нам нужно поговорить. — Вы мне уже ясно высказали свою позицию, и если вы не собираетесь менять своего мнения, то нам не о чем больше разговаривать. — Ну, вообще-то… С тобой хочет поговорить бабуля Цунаде. «Что ещё за бабуля?», — пронеслось у Нами в голове. — «Он что, привёл свою бабушку и рассказал ей о моей проблеме?» Блондин вдруг схватил тонкое запястье девушки и повел к скамейке. — Садись, — произнес звонкий властный женский голос. Намида перевела взгляд в сторону источника голоса и… не смогла ничего ответить, так как впала в легкий шок. — Что ты смотришь, привидение что ли увидела? Постой… а я тебя знаю… Не ты та девушка, которая приходила навещать Дзирайю в отеле? — пристальный твёрдый взгляд рассматривал девушку с ног до головы. — Ты сильно изменилась, и не сказать, что в лучшую сторону: исхудала, приобрела мешки под глазами… Но у меня хорошая память на лица. Ну, что стоишь, как вкопанная? Садись, разговор есть. Намида сразу узнала эту женщину — она запомнила ее лицо очень хорошо и часто вспоминала, как о ней отзывался Дзирайя. Образ этой женщины стал для Намиды навязчивой идеей, словно кошмаром. Тоскуя долгими холодными ночами по Отшельнику, она прокручивала в голове мысль, что он променял ее на эту блондинку. Намида и рядом не стояла с этой эффектной, роскошной, ухоженной, наверняка опытной и весьма привлекательной женщиной, у которой имелось, на что поглядеть. Потом девушку вдруг осенило: почему юноша назвал ее бабулей? Должно быть, он говорил о ком-то другом. Но она все равно присела на скамью. Блондинка может рассказать ей о Дзирайе, а для Нами любая информация о нем была на вес золота. Она хотела бы облечь свои воспоминания в материальную форму и никогда с ними не расставаться. — Наруто рассказал, что ты приехала сюда из-за Дзирайи. Это так? Намида перевела взгляд на парня, имя которого только что узнала, а тот произнёс, почесав затылок: — Ну ладно, вы тут разбирайтесь, а я пойду, мне ещё тренироваться надо. Девушка проводила взглядом парня, после чего повернулась к «бабуле» и ответила: — Да, это так. — Ты скучаешь по нему? В голову Нами закрались подозрения, что эта женщина связана с Дзирайей отношениями. — Да, скучаю, ведь я люблю его, — последние слова она повторяла как мантру ежедневно уже как два года, и хотя это был не такой уж и большой срок, девушке это время казалось прожитой вечностью. — Любишь… Не слишком ли громкое слово для той, которая встречалась с ним всего несколько раз? Намиде начинал нравиться этот разговор все меньше и меньше. Чего добивается эта блондинка? — Пусть так. И что с того? — девушка ещё сохраняла остатки гордости. — Забудь его. Он не для тебя. — И вы туда же? Да что вы все заладили — забудь-забудь! Я никогда его не забуду! — Да ты хоть знаешь, сколько у него было таких как ты? — женщина резко повысила голос. — Нет не знаю, и мне это неинтересно. А вам то что до этого? Вы что, его жена? — Нет… — уже тихо произнесла блондинка, — не жена… — Но хотели бы ею стать, так? — Намида решила вывести женщину на чистую воду. — Ребенок, ты хоть знаешь, где оказалась? Ты в военной деревне, где живут и работают шиноби. Ниндзя здесь умирают, а не женятся и заводят семьи… — Хорошо, вы не женаты, но мне это неинтересно. Все, что я хочу знать, это где сейчас Дзирайя. Если вы не можете мне этого сказать, то хотя бы расскажите про него что-нибудь, мне интересно знать все, что касается его жизни, — Намида с детства отличалась настырностью и не собиралась отступать от своей цели. Блондинка вздохнула и произнесла спокойно: — Я покажу тебе, где он, если ты так хочешь… Но сначала ответь мне, как так получилось, что ты полюбила его? Этого старого извращенца, когда тебе было всего шестнадцать лет и ты виделась с ним дважды в жизни. После непродолжительного молчания и долгих раздумий, Намида ответила: — Если бы я знала… Просто он… такой… необыкновенный, лучший человек на земле, каких я никогда не встречала ни до него, ни после… — И правда, втюрилась как дурочка. Как ты можешь говорить, что он лучший, если ты про него ничего не знаешь? Ты знаешь, скольких людей он убил? Большие карие глаза Намиды бегали растерянно, она не знала, что ответить, но от своих слов не собиралась отказываться. — Даже если он меня убьёт собственноручно, я не изменю своего мнения о нем, — твёрдо сказала Нами. — Как же ты несчастна… — вздохнула вдруг дрожащим голосом блондинка и возвела глаза к небу: — Ах, Дзирайя, знал бы ты, как тебя любят девушки — удивился бы… — Ну так, вы отведёте меня к нему? — Да. Это все нужно прекратить. Раз такова твоя судьба — пусть так оно и будет, — женщина поднялась с места и куда-то направилась. Намида поспешила следом. Поравнявшись через какое-то время с блондинкой, она начала разговор: — А… вы давно с ним знакомы? — Уж подольше, чем ты. Девушка поджала губы и нахмурилась, но решила не обращать внимания на колкости со стороны «бабули»: — А насколько давно? — С детства. Мы были напарниками. «И правда, "старая знакомая", — подумала Намида. — Расскажите, каким он был в детстве? Цунаде вздохнула и после недолгого молчания произнесла: — Глупым, эксцентричным, поверхностным, самодовольным… Он всегда был таким… — последние слова блондинка произнесла с горькой усмешкой. «Как она может так говорить о нем? Что эта "бабуля" вообще себе позволяет?» — Намида негодовала в сердцах. — Хм. А я что-то не заметила в нем этих качеств, — девушка продолжила настаивать на своём и решила оспорить сказанное блондинкой, будто бы встав на защиту Дзирайи. — А ты вообще многого не замечаешь. Ты как слепой котёнок, робко ползающий на ощупь в поисках жизни, тепла и заботы и кричащий о помощи. Намида открыла рот от негодования. Она про себя так, конечно же, не думала. Кто эта женщина? Почему она позволяет себе так выражаться? Нами это было интересно, но не очень. Сейчас ничего не имело значения и не трогало ее, кроме осознания того, что ещё немного — и она наконец встретится с Дзирайей. Мысли о скорой встрече полностью занимали ее сознание. Женщины шли по тропинке в лесу. Нами подумала, что, должно быть, у Дзирайи здесь домик, как и полагается отшельнику. Она начала воображать себе этот дом. Какой он? Наверняка небольшой, уютный, деревянный. Поблизости обязательно должна была протекать речка, которая образуется из невысокого водопада неподалёку, где-то за ромашковым полем. А ещё он, без сомнений, владеет пасекой. Почему? Нами не знала — она просто чувствовала. Так ведь полагается настоящему отшельнику — как же в лесу, и без ульев? Внутри его маленького домика обязательно должна быть кровать — лучше двуспальная, но они поместились бы и на односпальном футоне, да, так было бы даже лучше — теплее и ближе. На кухне с окошком есть камин для пищи и обогрева, а рядом, на деревянном столике, лежит тэцубин и пара пиал. Что ещё нужно для счастья? Да ничего больше. Намиде хватило бы этого — лишь бы быть с любимым рядом. Она отдала бы все ради такой жизни. Девушка размечталась настолько, что расчувствовалась, и из ее глаз потекли слёзы, в то время как на губах застыла улыбка. — Так ты одна приехала? — начала вдруг блондинка своим излюбленным серьезным тоном. — А? Ну… да, а что? — Далековато же тебя занесло от дома. И по твоему виду не скажешь, что путешествие было лёгким и приятным. — Это все мелочи, мелкие бытовые неудобства, которые ничего не значат в моей жизни. Блондинка хмыкнула в ответ: — А у тебя дух настоящего шиноби. — Да? А я думала, что я слепой котёнок. — Это тоже. Ну, уже хоть что-то. Видимо, получить комплимент от этой надменной блондиночки дорогого стоит. Но это все не важно. Важнее то, как сильно Намида соскучилась по Дзирайе. Она то и дело представляла, как бросится к нему в объятия, чтобы никогда больше не отпускать, А потом она расцелует это драгоценное родное лицо, черты которого за время разлуки стали только ярче в памяти. Затем она приложит его руку к своей щеке и прильнёт губами к внутренней стороне ладони со всей нежностью, на которую способна, и сладкой горечью невыплаканных слез. Ну а после этого, пусть он делает с ней все, что захочет. Она навеки принадлежит ему. Блондинка замедлила шаг и чаще, будто с опаской, стала коситься на девушку. Взору Нами открылась небольшая поляна и дерево, с каким-то камнем под ним. Намида не понимала, почему они здесь остановились, а женщина спустя несколько минут молчания наконец произнесла: — Мы пришли… — Пришли куда? — все еще не понимала Нами. — К Дзирайе, — коротко, дрожащим голосом ответила женщина. — Так тут ведь нет его. Где же домик? — девушка осмотрелась вокруг в поисках хоть какого-то сооружения, но ничего не нашла. — Он что, живет прямо на дереве или… это какая-нибудь шутка? — Нами подозрительно покосилась на спутницу. Блондинка отвернулась, так как на глаза начали наворачиваться слёзы. Она не могла показывать слабость духа перед девочкой, которая и сама нуждалась в помощи. Поэтому женщина быстро взяла себя в руки, повернулась и твёрдо, насколько вышло, ответила: — Нет. Это не шутка. Прочти надпись на камне. Намида все еще не понимала, что происходит, поэтому не знала, какие эмоции ей нужно испытывать. Она прислушалась к совету и подошла к камню. Он оказался надгробием, и по виду, свежим. Девушка присела возле него на колени и начала читать эпитафию. Что было потом, она помнит смутно, так как пыталась вычеркнуть эти воспоминания из своей памяти, будто их и не было вовсе. Но она навсегда запомнит это чувство — смерти при жизни. Ощущение, будто сердце остановилось. Весь мир в миг померк, звуки и краски исчезли. Кажется, кто-то что-то ей говорил, тряс за плечо, но ничего этого не было в жизни Намиды. Больше ничего. Только пустота и бесконечная тьма.