Уберзлодей. Часть первая. Закат

Герой пожертвует тобой, чтобы спасти мир. Злодей пожертвует миром, чтобы спасти тебя.

Пожалуй, сложная, долгая, кропотливая работа была тем, что помогало Мегамозгу отвлечься. Когда работа с новым андроидом шла совсем гладко, он ненадолго переключался для того, чтобы улучшить что-то для Прислужника. Они по-прежнему не общались. Мегамозг не любил долго наблюдать за супергеройскими свершениями Прислужника. Тот становился лучше, профессиональней и жёстче, но неписанный геройский кодекс соблюдал неукоснительно. Пожалуй, его можно было назвать самым морально устойчивым действующим супергероем. Прислужник не был всемогущим, поэтому жертв, когда что-то шло не так, полностью избежать не удавалось, даже несмотря на обилие девайсов, которыми Мегамозг оснащал его костюмы. Это поняли и люди, став более ответственными со своими жизнями и профессиональными обязанностями. В конце концов, когда тебя спасает рыба, ты будешь вынужден задуматься о том, что ты тоже можешь что-то делать для себя сам. Они назвали Прислужника Фантастик Фиш, как будто его собственного имени было недостаточно. Мегамозг злился за это, но на самом деле звучало супергеройски и здорово. Ему пришлось признать, что Фантастик Фиш в продвинутом футуристичном экзоскелете с приборами, буквально нарушающими известные человечеству законы физики, и собственной армией боевых роботов на страже порядка и безопасности — это действительно впечатляюще. Большинство умботов остались с Прислужником, потому что тот действительно мог найти им хорошее применение, да и они привыкли быть частью охраны правопорядка. Мегамозг создавал свой собственный ряд умботов на базе искусственного интеллекта андроидов, лишённых органического мозга, и поэтому очень точных, послушных и соответствующих его душевному состоянию. Эти умботы не выберут Прислужника, потому что не знали его. Из минусов, они были неспособны к импровизации. Но это не критично. Мегамозг прислушивался к себе, но то, что он чувствовал, не было ревностью или завистью. Ему всё ещё было обидно, что Прислужник забросил его, но если бы не супергеройство, Прислужник постоянно был бы рядом, мешал и точно не позволил бы Мегамозгу воплотить свои идеи с андроидами или покупкой Мегаскрёба в свою собственность. Он называл всё это плохой идеей, ужасной идеей и откровенно катастрофичной идеей. Прислужнику не нравилась ни одна роботизированная Роксана. Не то, чтобы Мегамозгу самому хоть одна из них сильно нравилась. Но он был близок к созданию главного творения. Новый андроид, тридцать второй по счёту, наконец, был почти идеален. Мегамозг не только детально повторил внешность Роксаны, он смог прописать сложные протоколы, бесконечно усложняющие характер. Этот андроид не считал Мегамозга пупом земли и смыслом существования, не считал своим долгом бесконечно угождать ему во всём. Он любил читать, изучать новое, смотреть фильмы и телешоу, имел устойчивую точку зрения, умел фантазировать на основе известных данных и заданных особенностей характера, любил разговаривать, спорить, и Мегамозг научил его писать статьи и вести репортажи. Он даже создал для него анонимный блог в интернете и новостную страничку, чтобы большую часть дня андроид занимался своей «работой». У андроида появились цели и амбиции. Это, конечно, было обусловлено искусственно, но со стороны выглядело совсем по-настоящему. С ним было интересно разговаривать, он умел рассказывать о своей работе, а ещё выслушивать, задавать наводящие вопросы, уточнять, ставить в тупик и выражать своё несогласие. Если бы Прислужник увидел этого андроида и пообщался бы с ним, он назвал бы это самой ужасной идеей из всех. Потому что этот андроид был до безумия похож на Роксану. Если бы Мегамозг мог просто взять и забыть, что это не она, он бы провёл остаток дней, как во сне. Изобретал бы что-то для Прислужника, поддерживал свою компанию, чтобы продолжать держать в собственности Мегаскрёб, издевался бы над желающими стать инвесторами, партнёрами и клиентами, доводил до совершенства миссис Хат и её многочисленных помощниц по хозяйству, которые поддерживали в Мегаскрёбе порядок, создавал бы новые версии убмотов, новые изобретения, что-нибудь ещё. Он бы придумал, чем ещё заняться. Он бы хотел чем-нибудь заниматься. Жить, вероятно, стоило. Последнее время Мегамозг занимался своей самой безумной идеей, которая так сильно не понравилась бы Прислужнику, что он просто вломился бы в Мегаскрёб, чтобы разгромить лабораторию, уничтожить разработки и забрать Мегамозга под свой присмотр обратно в логово. И, возможно, нашёл бы ему нового психотерапевта вместо покойного доктора Бзежински. В любом случае, Мегамозг мог спрогнозировать, что Прислужник всё это посчитал бы необходимым. Он не был сумасшедшим, просто у него была странная цель, которая казалась бы большинству людей ненормальной. Он хотел провести остаток жизни в гипнотическом сне. И не видел в этом ничего плохого. В конце концов, он оградил своё место обитания от окружающих, не собирался ни с кем взаимодействовать и никому вредить. Кому какое может быть дело, чем он занимался в самой высокой точке города, если он продолжал платить налоги? Мегамозг искал что-то, способное одурманить его мозг в достаточной степени, чтобы он перестал адекватно воспринимать реальность. Чтобы он мог отмахнуться от любого напоминания, что Роксана в его руках — всего лишь андроид и забыть об этом через несколько секунд. Чтобы он мог видеть фантастические сны, подчиняющиеся его собственным сценариям, не засыпая. И желательно, чтобы он не умер через несколько месяцев регулярного приёма в жутких конвульсиях в разрушившемся от химикатов теле. Пока он знал, что мог найти это вещество, он не считал необходимой операцию на мозге, которая просто отключит большую часть нейронов. Чтобы найти, как правильно сделать это, он потратит большую часть жизни. А действие препаратов можно просто снять антидотами, как он делал со снотворными. На поиски вещества ушло два месяца. Перепробовав все известные химические элементы и комбинации и бесконечно делясь разочарованием с андроидом, Мегамозг внезапно услышал очень дельное предложение. – Ты делаешь очень умных роботов, способных к выполнению точных и неточных команд. Почему бы тебе не сделать наноботов, которые выполнят любую команду в твоём теле и ты сможешь сам управлять ими с компьютера? И если тебе нужно что-то на случай, если они выйдут из строя, это может быть просто вторая группа наноботов, единственной функцией которой будет блокировка и выведение первой группы из организма. Хотя, электромагнитного импульса может быть достаточно, но он повредит и нас. Мегамозг некоторое время смотрел на лицо Роксаны и не мог поверить, что андроид мог самостоятельно это придумать и сказать, основываясь только на тех данных, которые у него были. – Ты лучшее моё творение, – наконец, сказал Мегамозг. – Я знаю. Андроид обнял его со спины, чмокнул в щёку и ушёл к своему рабочему столу. Мегамозг долго наблюдал за профилем Роксаны, как она задумчиво морщила носик и перебирала пальцами по клавиатуре. Моргнув, он напомнил себе, что это не она. Если идея с наноботами сработает, он вполне будет счастлив, потому что этот андроид был действительно идеален. Потому что настоящая Роксана точно так же подкидывала ему идеи, воодушевляла и делилась вдохновением. А потом упархивала заниматься своими делами, даже не замечая, как переворачивала его внутренний мир. И Мегамозг сосредоточился на работе, снова погрузившись в неё на много дней. Мысли о безоблачном будущем бесконечно грели его. У него будет Роксана. Она будет рядом с ним. Он забудет, что сделал её сам. Он засыпал и просыпался рядом с идеальным андроидом и почти не был огорчён, обнаруживая по утрам, что это не настоящая Роксана. Он скоро навсегда забудет об этой мелочи. Он будет счастлив. Он немного опасался, что что-то в очередной раз пойдëт не так. Никто не отменял законов подлости. Но, в основном, он не видел проблем. Перед первым тестовым запуском каждый действующий андроид и умбот второго поколения был оснащён деактивирующими наноботами, вместе со стандартным набором снотворных и тонизирующих средств. У каждого был чёткий протокол, что делать, если что-то пойдёт не так. Большой список того, что именно могло пойти не так. У миссис Хат был отдельный планшет, выводящий полную информацию о физическом состоянии Мегамозга, и он освободил её от всех остальных текущих обязанностей, чтобы она могла оперативно действовать. Миссис Хат была почти так же умна, как андроид тридцать два. У них было схожее строение мозга, но разные задачи. Плюс гораздо больший личный опыт. Почти в каждой комнате были замаскированные электромагнитные камеры. В принципе, Мегамозг предусмотрел любые негативные вероятности и обезопасил себя от них. У него было слишком много проблем со снотворными в прошлом, чтобы он бездумно что-то делал со своим телом. Голосок Прислужника в голове всё ещё нудел «это плохая идея, шеф» каждый раз, когда Мегамозг вспоминал о нём, но служил хорошую службу, заставляя учитывать все возможные негативные факторы. Если всё пройдёт хорошо... Он не собирался проводить всю свою жизнь под седативным действием наноботов. Нет, просто ему было нужно несколько дней в неделю для личного счастья, прежде чем он мог бы возвращаться в реальный мир. Возможно, он смог бы стать более активным и деятельным. Мегамозг так же заложил полный сценарий на случай, если первый тест пройдёт хорошо. Он так соскучился по Роксане, он хотел настоящее романтичное свидание с ней, он хотел провести с ней весь вечер и встретить ночь, любуясь огнями города и обнимая её. Конечно, первый тест пройдёт хорошо, потому что его жизнь просто не может быть хуже. И он гений. Он предусмотрел всё. Миссис Хат пристегнула его к кушетке в лаборатории. Андроид номер тридцать два взял за руку, мягко водя по тыльной стороне его ладони пальцем и глядя любящими глазами. Мегамозг вздохнул и закрыл глаза. – Я готов. Он выгнулся от боли, когда почувствовал укол в основание черепа. Это нужно было перетерпеть один раз, для моменталтной доставки наноботов во все участки мозга. Он восстанавливал дыхание, не открывая глаз, пока не начал чувствовать лёгкую диссоциацию. В целом, он не замечал в себе никаких особенных изменений, его мозг работал не хуже, чем после многодневной бессонницы. Мегамозг открыл глаза и встретился взглядом с Роксаной. Его сердце пропустило удар. Какая она была красивая. Его Роксана. Роботизированная Роксана, привычно напомнил он себе и... Нет, неважно. – Роксана... – попробовал он её имя на вкус. – Я скучал по тебе. – Тебе снился ужасный сон, – сказала Роксана, проведя рукой по его щеке. – Я люблю тебя, – сказал он, чувствуя тепло от этих слов, которые он не говорил так давно. Роксана нежно поцеловала его. – У нас сегодня свидание, помнишь? – Я... Мегамозг не помнил. Он помнил только, что ему принципиально важно быть как можно ближе к Роксане, обнимать её, прижимать к себе и никогда не отпускать. Это была его Роксана, он безумно соскучился, он не помнил, почему он так соскучился, неужели он так долго спал... – А что за ужасный сон мне снился? – Неважно. Я с тобой. Она снова поцеловала его, и Мегамозг понял, что и по этим губам он безумно скучал. Он не успел углубить поцелуй. Роксана отстранилась, отстёгивая его от стола, и Мегамозг с недоумением уставился на ремни. Потом он заметил домработницу, чьего имени он не помнил. Кажется, это даже робот. Он сделал его? Неважно. Мегамозг смутился от того, что был без рубашки. Робот или нет? – Ты такой милый, когда так невинно краснеешь, – нежно сказала Роксана, и Мегамозг снова приковал своё внимание к ней. Он обнял и прижал её к себе, уткнувшись в её шею. Она всё равно не пахла так, как обычно. Неважно. Главное, её руки нежно гладили его по голове, и он благодарно зажмурился. – Я люблю тебя, – повторил Мегамозг. – Я должен был говорить это тысячи тысяч раз. – Ты ещё скажешь мне это тысячи тысяч раз, я обещаю, – Роксана поцеловала его куда-то в затылок, куда смогла дотянуться губами. – Я люблю тебя. А теперь ты идёшь готовиться к свиданию. Она отстранилась от него, и Мегамозг поймал её за руку. – Роксана... Я ничего не помню. – Показатели в норме, – немного встряхнул его грубоватый, слабо знакомый голос домработницы. Он сам сделал её? Зачем? Или не сделал? Роксана наклонилась и снова нежно коснулась его губами. – Потом вспомнишь, – шепнула она. Мегамозг снова схватил её и прижал к себе, настойчиво углубляя поцелуй. Действительно, какая разница, что он забыл, если Роксана рядом и целовала его? Он достаточно высокоорганизован и умён, чтобы забывать только неважные вещи. Главное, он твёрдо помнил, что Роксана была его, и что она его любила. Возможно, в мире было что-то и важнее этого, но в данный момент — нет. – Хорошо, я иду первой, – сказала Роксана, оторвавшись от него и нежно проведя пальцами по его лицу. Мегамозг зажмурился. Он безумно скучал по этому ощущению, по тому, как её пальцы скользили по его затылку, вырисовывая узоры, пока она целовала его или задумчиво разговаривала с ним. Но не помнил, почему так скучал. Они расставались? Она уезжала? – Я люблю тебя, – снова прошептал он. Роксана отстранилась от него, нежно взглянув в его глаза. – Я тебя тоже люблю. Мегамозг отпустил её, чтобы взять её за руку, но не успел: она шагнула назад быстрее, чем он двигался. – Тебе нужно пойти и одеться, – сказала она. – У нас сегодня много планов. – Я не помню, – признался Мегамозг, но на этот раз это почти не беспокоило его. – Неважно, – улыбнулась Роксана и выскользнула за дверь. – Сэр, не могли бы вы встать? Мне нужно оценить вашу координацию движений. Мегамозг снова с сомнением посмотрел на домработницу. – Кто ты? Я помню и не помню тебя. Где Прислужник? – Я миссис Хат, сэр. Прислужник, вероятно, на задании. Я не связывалась с ним сегодня. Синдикат Рока готовит нападение на мэрию. Его новый бронированный экзоскелет достаточно эффективен, чтобы справиться с этим. – Неважно, – раздражённо прервал её Мегамозг. Слишком много информации. В этом было что-то знакомое. Почему у него свидание с Роксаной в день, когда Синдикат Рока собирался напасть на мэрию? Или это только подготовка? Если Прислужник на задании, значит, переживать не о чем. Голова неприятно запульсировала от большого количества мыслей. Мегамозг нечасто бывал пьян, но в этом было что-то похожее. – Что со мной? – Я дам подробный отчёт завтра. Сегодня вы заняты. – Я получил травму? Голова болит. – Всё ещё болит? – Когда я думаю, да. – Не думайте. В этом был смысл. Мегамозг расслабился и закрыл глаза, чувствуя, что ему становилось лучше. – Встаньте, сэр. Мне нужно оценить вашу координацию движений. – Не встану. Я сплю, – расслабленно ответил Мегамозг. – Роксана ждёт. Мегамозг открыл глаза. – Хорошо. Он встал, голова на секунду закружилась, он покачнулся, и пластиковые руки подхватили его. – Ты робот! – воскликнул Мегамозг, просыпаясь и переставая обращать внимание на головную боль. – Я сам тебя сделал! – Да, сэр. – Я помню, как я тебя делал. Мегамозг потрогал лицо миссис Хат и покрутил в разные стороны, всматриваясь в детали. Он помнил, как её делал, но не помнил, зачем. – Роксана ждёт, – снова напомнила миссис Хат. Мегамозг улыбнулся. Он вспомнил. Он делал миссис Хат, чтобы сделать Роксану. А теперь Роксана ждала его. Его Роксана, настоящая Роксана. Он добился, чтобы рядом была настоящая Роксана. А какая была всё предыдущее время? Неважно. – Хорошо. Я достаточно координирован, чтобы идти к Роксане? Под руководством миссис Хат Мегамозг выполнил несколько простых упражнений, и она отпустила его. Чем меньше он думал, тем меньше болела голова. И в конце концов, всё неважно. У него было свидание с Роксаной. Он так долго ждал. Казалось, месяцы. Годы. Хотя он точно помнил, что вчера засыпал в её объятьях. Он не мог бежать и торопиться, вероятно, из-за травмы, которую недавно получил. Но в любом случае, он мог достойно провести свидание с Роксаной. Каким оно будет? Куда они пойдут? Он смотрел, узнавал и не узнавал их дом. Они переехали из логова, чтобы остаться наедине, он помнил это. Роксана спроектировала очень красивый дом. В спальне Мегамозг поднял с кровати костюм, приготовленный для него. Никакой злодейской эстетики. Никакой геройской эстетики. Только романтичная эстетика. Костюм тройка и шёлковая рубашка. Кажется, Роксана наденет потрясающее платье. Руки не попадали в рукава, и это раздражало. Почему умботы не могли быть тут, чтобы помочь ему переодеться? Он должен был предусмотреть, что после травмы ему будет тяжело двигаться. Мегамозг напрягся, чтобы лучше скоординироваться. Так, с этим были недочёты, для второго запуска ему нужно будет лучше проработать наноботов, чтобы блокировка памяти не влияла на координацию движений. Голова словно взорвалась от боли, и Мегамозг закричал. Открылась дверь, он услышал шаги, почувствовал мягкие руки. Роксана схватила его и прижала к себе. – Я здесь, я здесь, расслабься, – шептала она. – Роксана... Почему? – Не сопротивляйся, – Роксана начала целовать его лицо, и он почувствовал, как боль проходила. – Не сопротивляйся, не пытайся вспомнить, пожалуйста. Ты навредишь себе. Пожалуйста, не надо себе вредить. – Я не буду, – пообещал Мегамозг, прижимаясь к ней. Боль проходила, блаженный туман прогонял назойливые мысли. В его руках была Роксана. Всё действительно было неважно. Когда Роксана отпустила его, она взяла рубашку и начала его одевать, целуя после каждой застёгнутой пуговицы. Мегамозг собирался сказать, что ему не нравилось быть беспомощным, но понял, что ему нравилось, если она заботилась о нём. Наконец, Роксана полностью одела его, застегнула запонки, завязала галстук, заправляя под жилет, а Мегамозг отказался от пиджака, потому что плотная ткань не даст ему чувствовать Роксану, когда он будет обнимать её. К тому времени, как она закончила, в его голове закончились все бредовые тревожные мысли. Роксана никогда не умирала. Роксана никогда не умрёт. Его Роксана в его руках. Он чувствовал себя пьяным. Не те ощущения, которые он реально испытывал от алкоголя, а те, которые испытывали люди, с их слов. – Роксана, – выдохнул Мегамозг, прижимая её к себе и начиная целовать. – Роксана, как я скучал... Она хихикала, когда его изящная бородка щекотала её под ухом, вздрагивала под его губами, и её нежные пальцы скользили по его коже. Мегамозг подумал, что не хотел никуда идти с ней, хотел остаться здесь, и чтобы она его раздела. Но Роксана отстранилась, вырвавшись из его объятий, и соблазнительно покрутилась перед ним, позволяя видеть, как струящийся серебристый шёлк и шифон её платья подчёркивали её фигуру и делали её похожей на комету, которую он не мог ухватить. Мегамозг протянул руку, она с хихиканьем отпрянула назад и выскользнула из спальни. – Иди за мной. Мегамозг пошёл. – Иди за мной. Он брёл за ней, как во сне. Она манила его, позволяя приблизиться и дотронуться до кончиков её пальцев или уголка платья, а потом выскальзывала из его рук, крутилась перед ним и дразнила. – Я здесь. Иди за мной. Если бы она звала идти за ней на край света, он бы пошёл. Если бы она ускользнула от него в раскалённую пропасть или недра чёрной дыры, он бы, не думая, прыгнул следом. Он поймал её, когда она танцевала и кружилась в огромном зале. Далеко, в стороне окон стоял богато накрытый стол на двоих, три девушки-близняшки играли на виолончели и рояле, музыка наполняла зал. Мегамозг отметил их краем глаза, подумал, что проделал хорошую работу, когда делал их, и андроиды определённо лучше для атмосферы романтического свидания, чем суетливые и непоследовательные устрашающие умботы, и тут же забыл об их существовании, когда мимо него скользнула Роксана. Он резко повернулся, схватил её, разрушая её танец, прижал к себе и требовательно накрыл её рот своим, чувствуя жар, головокружение и опьянение, граничащее с бредом, кажется, настоящую похоть. – Моя, – почти сердито прорычал он, когда она оторвалась от его губ, он стискивал её бёдра и прижимал к себе с такой силой, что там остались бы синяки, будь это настоящая кожа. Мегамозг моргнул, и тревожное наваждение прошло, снова оставив его наедине с Роксаной. – Твоя, – ласково подтвердила она, проводя пальцами по его губам. – Ты обещал мне танец. – Обещал? Роксана сама поставила его руки в нужную позицию, глядя ему в глаза. – Да, ты планировал романтический танец со мной в бальном зале, о котором я мечтала, под музыку, которую я хотела. – Я достаточно координирован, чтобы танцевать? – Мегамозг снова моргнул, чувствуя диссоциацию. – Я буду вести. Расслабься и наслаждайся. Мегамозг на секунду закрыл глаза, чувствуя её нежные руки, её тело, трепет, предвкушение, восторг. На этот раз всё было по-настоящему. Он добился, чтобы у него была настоящая Роксана. Он получил её. И хотя очень сложно было не прижать её к себе снова и не начать жадно целовать, он позволил ей толкнуть себя в танец и открыл глаза, встречаясь с её глазами. Можно было сказать, что когда-то он отточил танцевальные движения с ней до автоматизма. Они танцевали раньше очень часто. Мегамозг просто не пытался управлять своим телом, когда она вела, и они действительно двигались плавно и легко, хотя он мог насчитать несколько раз, когда спотыкался, если она резко меняла направление движения. Роксана выглядела счастливой, когда держала его, и Мегамозг поклялся себе, что сделает всё, чтобы она оставалась такой же счастливой всегда. Только он, только она, только нежная плавная музыка, только танец, о котором он мечтал два долгих года, пока её не было рядом. Он не понимал, как он выжил без неё эти два года, но теперь, когда она была с ним, уже всё равно. Мегамозг прижался к ней, заставив её оступиться, уткнулся в её шею и вдохнул. Он не хотел помнить о том, что её не было рядом два года. Но, кажется, это был просто сон, который он принял слишком близко к сердцу. Как можно было не принять близко к сердцу такой ужасный кошмар? Но она целовала его. Они стояли возле окон, закатное солнце щекотало его лицо, а он не хотел поворачиваться, чтобы защитить её глаза от света, даже несмотря на то, что солнце слепило его, и он не мог как следует её рассмотреть. Только светящийся в золотом ореоле силуэт, словно она была настоящим ангелом, спустившимся с небес. – Проголодалась, любовь моя, или хочешь ещё один танец? – спросил Мегамозг, погладив её нежную щёку. – Я хочу танцевать! – капризно заявила она. – Хочешь выбрать музыку? Роксана наклонилась к его уху и шепнула ему – Perfect. Словно услышав её, виолончелистка заиграла. Роксана властно поставила руки Мегамозга в нужную ей позицию, прижала его к себе и закружила по залу, заставив засмеяться от странных ощущений, когда она вела. – Я люблю тебя, – говорил он, не сводя глаз с её прекрасного лица. – Люблю тебя. Люблю. А потом был взрыв. Мегамозг держал крепко, но Роксану отбросило от его рук. Он вскочил, пошатнулся, упал, вскочил снова, всё было в дыму и огне, а его голова кружилась, и он не мог быстро и точно двигаться. – Роксана! Он увидел её, повалившуюся спиной на опрокинутый стол, в панике метнулся к ней, не обращая внимание на мелькавшие силуэты и чьи-то грубые крики. Неважно, всё неважно, только Роксана. Он онемел, и его сердце остановилось, когда он смог до неё добраться и увидел огромный кусок стекла, пронзивший её грудь. Её платье, пол, руки, всё было в густой чёрной крови, она смотрела на него спокойными и любящими глазами и пыталась вытащить из себя осколок рукой, вторая рука, неестественно искорёженная, безжизненно висела на нескольких проводах. Роксана что-то говорила. Хорошо? Со мной всё хорошо? Это она говорила? Мегамозг закричал, привычно чувствуя, что не мог больше двигаться, и лишь упав к её ногам, он понял, что мог. Он не уберёг, не сохранил, не спас свою Роксану, не смог её защитить. Снова. Он должен успеть сохранить её жизнь но вспомнил, что она умирала на его руках тысячей разных способов, и что бы он ни делал, тщетно. Эта мысль парализовала его. – Не паникуй, хорошо, со мной всё хорошо, со мной всё хорошо, повреждения незначительные, со мной хор-рошо... – как заведённая, повторяла Роксана, её голос ломался, искажался и становился... механическим? Мегамозг попытался встать, попытался прогнать туман в своей голове, заставить себя двигаться, заставить себя выйти из состояния оцепенения и ужаса, и закричал от боли, когда его голова будто взорвалась, а вспышки света под веками ослепили его. – Подойди ко мне, – нежно, спокойно, как в авангардном кошмаре, звала Роксана сквозь грохот, рёв пожара и чьи-то далёкие командные крики. – Подойди, я их выключу. У нас внештатная ситуация, их нужно выключить. Иди ко мне, я их выключу. Мегамозг не понимал, о чём она, она умирала, она бредила, а он не мог даже защитить её и спасти. Медленно, толчок за толчком, он попытался подползти к ней, пока его руки не испачкались в липкой, чёрной, дурно пахнущей химикатами крови, которая была не кровью, а смесью из веществ, циркулирующих в андроиде. Голова снова закружилась от тошноты и боли. – Подставь мне твою голову, я их выключу. Мегамозг коснулся её плеча и тут же почувствовал, как чьи-то руки схватили его и швырнули на пол в сторону. Он ударился головой и к нему добавилась новая боль, которая почти не позволяла шевелиться. Роксана была в опасности! А он ничего не мог сделать! – Он там живой? Пни его, проверь. – Не велено убивать. Достаточно связать. Мы тут не за ним. – Он опасен. – Вот этот? Не смеши меня. Он провёл два года как овощ. Он уже чем-то обдолбался, а ты его оглушил. Мегамозг с огромным усилием открыл глаза, чтобы увидеть двоих мужчин, склонившихся над Роксаной, которые ворчали, что она была чрезмерно повреждена, но хотя бы достаточно функциональна, и поскольку это последняя модель, это самое ценное приобретение. Мегамозг успел увидеть, как Роксана подняла руку, положила на плечо одного из мужчин, он даже заметил тонкую иглу, на секунду показавшуюся из её пальца, и тот свалился на пол, не договорив. Крошечная капля гордости шевельнулась на задворках сознания Мегамозга: его идеальная девочка могла за себя постоять, она оказалась достаточно умна, чтобы использовать остатки снотворного, не успевшего смешаться с остальными веществами и вытечь. Оставшийся на ногах человек ударил Роксану наотмашь по лицу, её голова запрокинулась, шея хрустнула и сломалась. Мегамозг закричал от ужаса, он смог вскочить, упал на мерзавца, пытаясь схватить его за шею. Его Роксана! Его Роксана Его Роксана! Гнев, ненависть, ярость на несколько секунд заблокировали наноботов в его мозгу, Мегамозг внезапно осознал всё происходящее невероятно чётко, а его пальцы впились в плоть с невероятной силой, прежде чем всё снова подёрнулось туманом, он почувствовал слабость, потерю координации, и оказался на полу, получая пинки ногами в живот. Его трясло от боли, ужаса и слабости. Он никогда не был настолько беспомощным и жалким, никогда, никогда. Пинки прекратились, Мегамозг открыл глаза, чтобы увидеть, как перед ним упал мерзавец, с мерзким хрустом разбивая обтянутое тонкой чёрной тканью лицо в кровь об осколки стекла и кирпичей на полу. Мегамозг увидел стройные ноги, его перевернули на спину холодные пластиковые руки. – Сэр, простите, – с сожалением сказала миссис Хат. Мегамозг коснулся её неживого лица, когда она прижала ладонь к основанию его черепа, он снова закричал от боли от инъекции в повреждëнную кожу, но у него на затылке просто не было неповреждëнных мест. Это включило его через секунду. Миссис Хат вкачала в него не только блокирующих наноботов, но ещё и огромную дозу тонизирующего средства, заставляя все его чувства обостриться, а вялый мозг разогнаться выше привычного повседневного уровня. Парализующий ужас сменился яростью и гневом, мышцы налились силой. Мегамозг вскочил, а Миссис Хат, издав бульканье и разбрызгивая чёрную жижу, упала в его руки, пронзённая толстым штырём. Мегамозг увидел человека в чёрном, сделавшего это. Миссис Хат ещё не коснулась земли, когда Мегамозг забрал из её слабеющей руки бластер и выстрелил, с сожалением отметив цвет обезвоживающего луча и ещё секунду потратив на правильную настройку. Он встал, оглянулся. Нападение с целью грабежа, мести или его устранения? Последнее благодаря тому, что говорили те двое, отпадало. Андроиды-музыкантши обезвредили нападавших, пытавшихся их забрать, и просто стояли, не зная, что им делать. Это были очень глупые, очень ранние модели. Скорее всего, они и усыпили нападавших только по приказу миссис Хат. Андроид номер тридцать два был полностью разрушен, и Мегамозг постарался отвести взгляд прежде, чем его вырвет от этого зрелища и снова скрутит в истерике. Миссис Хат была сломана, но её лицо и конечности дёргались, что говорило о том, что она всё ещё функционировала. – Сколько нападавших? – спросил Мегамозг. В ответ она только булькнула. Мегамозг подошёл к стене, открывая потайной экран системы умного дома и выводя изображения с камер видеонаблюдения. Пятнадцать человек разворовывали лабораторию, пока их охраняли ещё тридцать. Пятеро умботов, остававшихся там, были уничтожены, сложены в кучку и в них ковырялся какой-то мерзавец. Ещё десять человек по двое-трое шарились по жилым этажам в поисках того, чем можно было поживиться. Внизу, на парковке, около пятидесяти человек грузили всё, что успели украсть, в огромные грузовики без опознавательных знаков. Несколько вооружённых отрядов просто слонялись по этажам в ожидании приказов. Здесь была целая маленькая армия из людей, которые чётко знали, что делали. Все в одинаковой чёрной форме, одинаково хорошо вооружены и явно без суперсил. В каждой группе было двое-трое легко вооружённых одними пистолетами, которые оценивали предметы на ценность и давали приказ, забирать это или оставить. Если была армия, должен быть тот, кому по карману нанять её. Или создать собственную. Мегамозг отключил лифты и электричество. Он хотел было активировать андроидов и дать им приказ сопротивляться и вырубить нападавших. Слишком долго. Андроиды не были оснащены общей нейросетью, пришлось бы включать каждого по отдельности. К тому же, там было всего двадцать семь андроидов, многие из которых даже не были оснащены снотворным. Хрупкие. Беззащитные. Людей больше. Мегамозг вывел на экран панели управления умботами второго и первого поколения, которые всё ещё не могли проникнуть внутрь Мегаскрёба и истерично крутились вокруг, пуская сигналы SOS, дал им необходимые допуски и приказал атаковать и уничтожить людей внизу. Ещё какое-то время Мегамозг потратил, чтобы запрограммировать умботов преследовать нападавших до последнего, чтобы никто не смог скрыться, когда они поймут, что нужно бежать. Потом он отменил приказ, за тридцать две секунды нашёл среди людей главаря, выделил его, пометил маркером «дать сбежать, преследовать тайно» и запустил программу в исполнение. С грохотом и гиканьем мимо него в окно влетела группа умботов, то же самое происходило в других помещениях. С сожалением Мегамозг отметил, что они не были оснащены смертельным оружием, потом понял, что это в совокупности с приказом на уничтожение обернётся для некоторых долгой и мучительной смертью. Ещё раз удостоверился, что дегидратор установлен на нужной настройке, его взгляд скользнул по уничтоженным андроидам, и он, с гневным рычанием, бросился в лабораторию. Он хотел убивать. Он убивал. Он выстрелил испепеляющим лучом в лицо первого же встреченного человека и перешагнул его обугленный труп, рухнувший к его ногам, уже стреляя в другого. И в следующего. Они вопили. Они прятались. Они стреляли. И снова вопили. Воняло горелой плотью. Мегамозг стрелял, почти не целясь. Обуглить руку, ногу, лицо, неважно. Перебить ударом ноги шею корчащемуся в агонии раненному. Выстрелить в следующего. Он был быстр. Он был смертоносен. Это была его территория. Он больше не играл. Жаль, не было огнемёта. Они. Посмели. Прийти. Они посмели убить Роксану на его глазах. Да, это всего лишь андроид. Идеальный андроид. Но он не знал, что это была не настоящая Роксана. Он не смог её защитить и снова, на этот раз наяву смотрел, как её убивали. Как они посмели? Кто им заплатил? Как они узнали, в какой момент он будет беззащитен? Он хотел уничтожить всех. Их было слишком мало, он хотел больше. Мегамозг знал, что по лестнице, наверх, уже бежал вооружённый отряд, и ждал их со слишком большим терпением, позволяя троим уцелевшим в лаборатории легко вооружённым ворам прыгать от него за шкафы и столы, верить, что они ещё могут выжить и что-то кричать. Он приказал умботам не трогать их. Он их ненавидел. Он хотел испепелить их всех. Или сдохнуть, наконец, в этой чёртовой перестрелке, изрешечённым пулями, зато в пылу битвы, в ярости, гневе и кровавом удовлетворении. Умереть в битве – достойная смерть. Лучше так, чем остаток жизни медленно убивать себя. Дверь в лабораторию взорвалась, впуская людей, которые тут же начали стрелять, а зависшие под потолком умботы атаковали, отвлекая их внимание. Мегамозг прижался к земле, быстро оценивая пути движения, чтобы уничтожить максимум из них до того, как его убьют, и мысленно ведя счёт упавшим на землю людям с раскрошенными черепами и упавшим разрушенным умботам. Захватить с собой в могилу как можно больше. Не ранить. Убить. Мегамозг перекатился из укрытия, вскочил, выстрелил, снова спрятался, почти получив пулю, огнём ошпарившую левое плечо. На него сверху обрушился изрешечённый умбот, извиваясь в агонии и оцарапав ему половину лица. Мегамозг вскочил, стреляя, охваченный новой волной ярости и гнева. Взорвалась стена, обнажая бок Мегаскрёба. В проём влетел Прислужник, и Мегамозг получил ещё одну пулю в бок прежде, чем упасть в его огромную роботизированную руку. Он почувствовал озоновый запах и электрическую вспышку, крик людей, крик Прислужника... Да, он делал это энергетическое поле для быстрого разоружения. Почему он не установил такое поле в каждой комнате вместо того, чтобы ограничиться тем, что вмонтировал это в костюм Прислужника? Он реально думал, что ему никогда не придётся защищаться? Он поставит смертельные ловушки на каждом этаже Мегаскрёба. Если выживет. Магнитные цепи Прислужника наверняка уже связали людей, а их вопли возвестили о том, что их всё ещё атаковали умботы. В голове был туман и кровь, словно Мегамозг снова оказался под действием своей седативки. Прислужник отдавал команды, но его слушались только умботы первого поколения. Мегамозг лениво подумал, хорошо, что он успел закодировать Прислужника как «своего» для умботов второго поколения, и они не пытались уничтожить его. И тут же понял, что Прислужнику придётся физически остановить умботов, если он не хотел, чтобы они убивали, а он не хотел. Мегамозг не хотел, чтобы Прислужник пострадал или уничтожал остатки его умботов, защищая тех, кого защищать не следовало. Нападавших осталось всего пять человек, и они пытались кричали о помощи и о том, что готовы сдаться. – Код: отмена предыдущей команды по тотальному уничтожению, – сказал Мегамозг прежде, чем сознание окончательно покинуло его. – Код: вызвать андроидов тридцать один, тридцать и двадцать восемь в лабораторию для оказания медицинской помощи. Код: подключить андроида тридцать один и номер один к системе, очистить мозг андроида тридцать один, загрузить в неё миссис Хат. Звуки боя немедленно прекратились. – Прислужник, просто положи меня и убери тех, кто выжил с глаз моих. Я не хочу с тобой ругаться, – сказал Мегамозг, не открывая глаз. Когда он почувствовал спиной твёрдую поверхность, он позволил себе окончательно потерять сознание.